Текст книги "Обманутые надежды (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

  Макс вскользь коснулся разума водителя. Озарение опалило сознание. Как он не догадался раньше?! Все же лежало на поверхности!

  – Вон из машины! – взревел он, обернувшись к Сади и Галлахеру.

  – Соображаешь... – одними губами усмехнулся водитель. Но глаза оставались холодными и пустыми. – Тебе не место среди людей, генерал скарабеев...

  Только теперь Макс обратил внимание, что всю дорогу водитель управлял машиной одной рукой. Теперь он поднял вторую, разжал стиснутые в кулак пальцы.

  Детонатор!

  'Зрячий'!

  По телу словно прокатился разряд тока. Макс буквально выдирал из себя пси-энергию, преобразуя ее в щит. Взгляд застыл на детонаторе. Секунда, доля секунды, пока палец человека отпускает кнопку детонатора. Уже не перехватить, не овладеть разумом. Это смерть. Близкая и безболезненная. Щит не успеет набрать достаточной мощи.

  Их взгляды встретились. Взгляд человека, знающего, на что он идет, полностью сосредоточенного на своей миссии. Человека с неясным прошлым, но с отчетливым будущим. И взгляд нелюдя – мутанта, измененного чуждым сознанием, поставленного предводителем жестоких хищников. Нелюдя, которому судьба предоставила шанс попытаться вернуть себе человечность.

  Две судьбы пересеклись в одной-единственной точке.

  Макс успел почувствовать нарастающий жар, а потом он оказался зажат между молотом и наковальней. Удар – и тело корежится от чудовищного натиска. Все звуки потонули в тяжелом, протяжном вое.

  Когда лопнул щит, он не знал. Но, скорее всего, уже после того, как взрывная волна разворотила корпус тягача и, словно пробку, вытолкнула Макса наружу. Мир закувыркался, обливаясь пламенем и болью. Вой сменился сначала скрежетом, а потом однообразным гулом.

  Бешеный ток крови отдавался в висках. Спину нещадно жгло, но сил подняться нет.

  Мир окутался чем-то белым и невесомым, а потом кто-то, не особенно церемонясь, оторвал его от земли.

  Когда зрение вернулось вновь, Макс увидел склонившуюся над собой Сади.

  'Успела выпрыгнуть...'

  Девушка стояла на коленях и с отчаянным ожесточением пыталась открыть емкость с боевым коктейлем. За ее спиной виднелось несколько пехотинцев в полной тяжелой броне.

  'Неужели уцелел?'

  – Я сам, – прохрипел Макс, протягивая руку.

  На исполосованном кровоточащими царапинами лице Сади появилась улыбка.

  – Ты крепче, чем я могла себе представить, – дрожащим голосом проговорила она.

  – Где Галлахер? – спросил Макс, попытавшись подняться.

  – Здесь я! – послышался голос профессора. – Кажется, 'Зрячие' о нас не забыли?

  – Печально...

  Макс сел, с трудом покрутил головой.

  – Теперь необходимо обследование, – сказала Сади.

  – Ты-то как?

  Девушка невольно коснулась пальцами царапин на лице, поморщилась.

  – Познакомилась с местным бетоном и теперь с уверенностью могу сказать – он твердый и шершавый.

  – Профессор, а разве у нас не мир со 'Зрячими'? – спросил Макс.

  – Я же говорил – организация не однородная, состоит из нескольких обособленных групп. Полагаю, ты стал для них целью номер один.

  – Как приятно быть в центре внимания.

  Макс медленно поднялся. Все тело ныло, словно его пропустили через мясорубку. Шагах в двадцати, недалеко от крыла лабораторного комплекса, застыл остов догорающей машины. Ее залили густой пеной, но отдельные языки пламени все равно находили себе пищу. Три из пяти дверей машины отсутствовали на местах, одна висела на единственной петле. Весь кузов словно набух: силой взрыва выперло крышу и боковые стенки.

  Пехотинцы окружили место теракта широким кольцом.

  – Нам бы новые колеса, – повысил голос Макс, обращаясь к пехотинцам.

  – Так что насчет небольшого обследования? – спросила Сади.

  – Ни к чему. Но вот в госпиталь мы заскочим обязательно...

  Девушка нахмурилась.

  – Не думаю, что целью 'Зрячих' являюсь только я, – пояснил свою мысль Макс. – Профессор, в особенности это касается вас и той парочки, что проходит реабилитацию в госпитале.

  – Никогда не думал, что придется скрываться от тех, с кем проработал не один год... – тихо, почти про себя, проговорил Галлахер.

  – Прошу прощения... – прервал их разговор металлический голос от одного из пехотинцев. – Профессор Найт обеспокоен случившимся и желает получить подробный доклад о вашем состоянии.

  – Скажи ему, что мы немного задержались, даже толком не сдвинувшись с места, – сказал Макс. – И еще скажи, что мы забираем с собой Чеда Парка и Уоррена Филипса, так как они тоже могут стать объектами покушения. Да, и еще – среди вас 'Зрячие'.

  Пехотинец кивнул.

  – Мы будем сопровождать вас до шаттла. Транспорт сейчас будет.

  – Думаю, у вас и без нас полно дел, – сказал Макс. – Достаточно транспорта, – он поморщился: спина болела зверски. – Только чтобы водитель был надежный.

  – От небольшого эскорта вам не отделаться. Пара 'Церебров' – это минимум того, что я должен вам дать. Они не задержат вас. Имейте в виду – десант скарабеев на подходе.

  – Договорились.

  – Смотри, – окликнула Макса Сади. Девушка указывала в сторону лабораторного корпуса. Почти у самой стены одиноко замерла черная клякса.

  – Он здесь откуда? – не поверил своим глазам Макс.

  – Я уже готова поверить во что угодно, – в недоумении пожала плечами доктор. – Будь у нас время, я бы настаивала на серии тестов.

  – Дай мне свой халат... Ну и что ты здесь делаешь? – спросил Макс, направившись к Леопольду. Кот сидел и смотрел на него, не предпринимая попыток сбежать, не выказывая страха.

  За спиной раздался визг тормозов, рокот успокаивающегося двигателя.

  – Нам пора! – послышался окрик Галлахера.

  – Минуту, – буркнул Макс.

   Он понимал, что со стороны выглядит полным идиотом. Время идет не на минуты – на секунды, а он пытается поймать кота, до которого ранее ни разу не смог дотронуться. И тем не менее что-то толкало его задержаться.

  – Ты же не просто так таскаешься за мной, – проговорил Макс, стараясь ступать как можно мягче. – Или мы, наконец, выясним отношения. Или остаешься здесь, а я улетаю. Что скажешь?

  Кот, продолжая наблюдать за приближающимся Максом, естественно, промолчал.

  Бывший генерал скарабеев опустился на одно колено рядом с котом, протянул руку. Леопольд опустил голову к земле, прижал уши, но не зашипел и не убежал.

  Стремительное движение – набросить на животное халат, поплотнее закутать. Пусть не совсем честно, но времени на установление полного взаимопонимания нет. А теперь в машину, теперь по газам.

  На этот раз транспорт двигался куда быстрее. И если пристроившиеся по бокам 'Церберы' поначалу притормаживали, то уже через минуту скорости всех трех автомобилей сравнялись. Благо, внутренний двор командного центра практически опустел. Персонал и техника заняли свои позиции. Лишь изредка мимо проносился такой же тягач или тройка 'Церберов'. Один раз Максу на глаза попалось отделение 'Кондоров'. Летуны, умело управляя ракетными ранцами, барражировали над строениями, по-видимому что-то высматривая. Ракеты, оставляя за собой дымные и огненные шлейфы, продолжали уходить в небо. Десятки, если не сотни смертоносных болванок, в чьем чреве до поры сокрыты тысячи мелких стальных шариков. Такая шрапнель способна превратить в кровавое месиво любую тварь, даже защищенное толстым панцирем. Где-то над головой уже гибнет первая волна десанта. Но сколько будет таких волн?

  Машина резко затормозила – и Макса бросило на приборную панель.

  – Госпиталь, – проговорил водитель немного виноватым голосом.

  – Сади, идем, – бросил Макс, выскакивая из салона. – Профессор, вы лучше останьтесь. Мы быстро.

  Поиски в госпитале несколько затянулись. Здание завершало переход к режиму консервации, и потому встретить в его обезлюдивших коридорах хоть кого-нибудь весьма непросто. Удачей оказалось то, что Сади не растерялась и сразу направилась в приемный покой, где, по идее, должна остаться контрольная точка видео– и аудио-наблюдения. К счастью, точка быстро нашлась. Хватило всего нескольких слов, чтобы дежурившая где-то у мониторов сотрудница поняла суть дела. Она деловито кивнула и отключилась, сказав, что пациенты сейчас же будут доставлены наверх.

  Ожидание, на удивление, длилось недолго. В стене рядом с приемным покоем раскрылись бронированные двери лифта – и в кабинке показались Циклоп и Чед Парк. Оба пехотинца одеты в простые синие комбинезоны. Оба на ногах. На лицах недоумение.

  – Уходим, все пояснения потом, – проговорил Макс, подталкивая товарищей к выходу.

  Он успел заметить изменения, произошедшие с Парком. На его шее действительно виднелись блестящие металлические скобы, стягивающие края кожи. Судя по ним, во время схватки с Азгар Д'таг в ущелье Мустанга пехотинец получил сильные внутренние повреждения. И прежде всего – многочисленные переломы. Скобы на коже показывали наличие в теле временных имплантатов, призванных усилить и снять излишнюю нагрузку с костяка и внутренних органов.

  Несмотря на полученные повреждения и перенесенную недавно операцию, Чед Парк передвигался довольно уверенно и от помощи отказался.

  Бегом к машине. В голове безжалостный метроном отсчитывает минуты, а возможно, уже секунды до падения первых капсул.

  Грохот захлопывающихся дверей слился с взревевшим двигателем.

  Тягач практически вгрызался в бетонное покрытие внутренней территории командного центра. Вслед за ним рванули 'Церберы'.

  Уже открыли огонь зенитные установки, уже вступили в бой ракетные системы танков. Люди не собирались сдаваться на милость тварям Улья. Каждый из обороняющихся отлично понимал: в случае малейшей ошибки, малейшей промашки пощады ждать не приходится. А потому командный центр изливался огнем и металлом, высвечивающими темнеющее небо.

  Но Ад все же снизошел на землю. Сначала с неба начали падать куски скорлупы развалившихся при спуске капсул. Эти осадки несли в себе вполне реальную долю опасности, так как вес некоторых кусков мог достигать килограмма.

  Водитель продолжал гнать, не разбирая дороги. Машина подскакивала на скорлупе, но скорости нее теряла. Первый же удар в лобовое стекло растянул по нему сеть густых трещин.

  Сади на заднем сиденье вскрикнула.

  Водитель ударил по тормозам.

  – Ничего не видно, – сквозь зубы прошипел он.

  Что-то врезалось в крышу, наполнив салон стальным грохотом.

  – Можешь выбить его? – щурясь, спросил водитель. Он всматривался в сеть трещин, пытаясь высмотреть дорогу.

  Макс выбросил перед собой руку. Стекло вылетело с огромной скоростью, измятым армированным комом закувыркалось по бетону. В лицо ударил порыв ветра. Салон наполнился грохотом стрельбы и гулом стартующих ракет.

  Командный центр вел огонь из всех стволов.

  – Так-то лучше, – осклабился водитель, снова вдавливая педаль газа.

  Макс не опустил руку. Ехать и дальше без лобового стекла – сущее самоубийство. Но до шаттла довольно далеко, добраться бегом шансов еще меньше.

  На месте выбитого стекла возникло голубоватое свечение. Порывы ветра тут же пропали. Грохот стих. В выставленный Максом щит еще несколько раз врезались падающие с неба осколки, но, не в силах пробить его, по касательной отлетали в стороны.

  Впереди уже виднелось ограждение и маяки взлетно-посадочного поля, когда перед самым капотом промелькнуло что-то темное. Тяжелую машину подняло в воздух, развернуло и на всей скорости ударило о бетон. Салон взорвался криками и грохотом. Передние колеса врезались в жесткое покрытие, вывернулись. Руль вылетел из рук водителя. Неуправляемая машина клюнула носом, пошла юзом, а потом ее закрутило. Один из следовавших рядом 'Церберов' не успел увернуться от потерявшего управление стального чудовища и, получив сильный удар, отлетел в сторону, опрокинулся.

  Несколько долгих секунд казалось, что переворота тягача не избежать, но большой вес сыграл свою роль, прижав транспорт к земле.

  – Что это было?! – закричала Сади, когда водитель вновь смог совладать с управлением.

  – Наскочили на десантную капсулу, – бросил ей Макс. – Похоже, высадка началась.

  – Ничего, прорвемся, – проговорил водитель, выкручивая руль.

  Даже получив сильнейший удар по передней оси и днищу, машина все еще оставалась на ходу. Больше того – не потеряла управления, хотя при движении появился неприятный скрежет.

  – Что с ним? – доктор указала в сторону перевернувшегося 'Цербера'.

  – Ничего страшного, если умеет быстро бегать, – без тени насмешки в голосе ответил водитель.

  Макс прикрыл глаза, мысленно потянулся вверх, сквозь крышу автомобиля, – к небу. Он ощупывал окружающее пространство, пытаясь определить, оттуда следует ожидать опасность. Над головой творилось безумие: десант скарабеев растянулся на несколько километров в стороны. Осколки разбитых капсул смешивались с миллионами догорающих чешуек, чем наверняка затрудняли процесс наведения ракет защитниками командного центра.

  Мимо проносились корпуса многочисленных ангаров и складов. Потом потянулись сотни метров переплетенных труб и махины цеховых секций.

  – Вправо! – рявкнул Макс.

  Водитель среагировал мгновенно – сбросил газ и резко выкрутил руль.

  Машина вильнула – и тут же рядом (в каком-нибудь метре) рухнула очередная капсула. Будь на ее месте обычный булыжник сходных размеров – наверняка бы натворил немало неприятностей, превратив все вокруг в выжженную воронку. Но десантные капсулы скарабеев обладали механизмом торможения, который автоматически включался на высоте в несколько километров и позволял значительно снизить скорость столкновения с поверхностью планеты.

  Макс еще дважды предупреждал об опасности столкновения с капсулой, пока машина не добралась до конечной цели – взлетно-посадочного поля. Последнему 'Церберу' повезло меньше. Его посекло осколками от неудачно приземлившейся капсулы, разорвавшейся, как только она коснулась земли. Бритвенно-острые куски скорлупы полоснули по броне 'Цербера', проделали в ней несколько крупных пробоин. Легкая штурмовая машина резко изменила направление движения и на всей скорости врезалась в бетонное ограждение взлетно-посадочного поля. Раздался взрыв, и в воздух поднялся пламенеющий гриб.

  Еще пара минут езды – и тягач остановился возле приоткрытых ворот. То ли их до сих пор ждали, то ли во время боевых действий ворота не закрывались. Как бы то ни было, но проехать дальше возможности все равно нет – слишком узкая щель между створками. А кроме того кругом какой-то мусор, следы грязи.

  Макс резко толкнул дверь, выскочил из машины. Природа мусора разрешилась тут же: в нос ударил концентрированный запах тухлых яиц, а это могло означать лишь одно – падение десантной капсулы. По всей видимости, она врезалась прямо в ворота и развалилась на части. Но в непосредственной близости скарабеев не ощущается. Вероятно, 'пилот' издох еще на подлете.

  Макс налег на створку, попытался сдвинуть ее с места – тщетно.

  – Так не открыть! – крикнул из машины водитель. – Скорее всего, заблокировано, – он заглушил двигатель. – Дальше пешком.

  – Далеко? – спросил Макс.

  – Нет, минут десять бегом.

  – Спасибо, что довез, – выдохнул Макс. – Ты как обратно?

  – Никак, – усмехнулся тот, выбираясь из машины. – Доберусь до ракетной батареи – здесь рядом, по крытым траншеям. Там и пережду.

  – Тогда удачи.

  Макс осторожно протиснулся в щель между створками ворот. Да, такие сдвинуть с места не просто, даже если бы они оказались не заблокированы: отчетливо просматривались несколько слоев хорошо проваренного металла с решеткой ребер жесткости. Здесь вряд ли пройти брахиуму скарабеев при всей еще неудержимой мощи.

  Взлетно-посадочное поле почти опустело. Несколько порядком потрепанных транспортных кораблей не в счет. Возможно, они больше никогда не поднимутся в воздух.

  – Нам туда, – Макс указал в сторону ближайшей стартовой полосы.

  В отличие от 'Грифонов', 'Немезид' и различных транспортников, которым для взлета достаточно небольшого клочка земли, большинству шаттлов требовалась полоса для разгона. Исключение составляли только легкие, маломестные машины, взлетающие вертикально. Но группу Макса ожидал полноценный шаттл, который способен курсировать между орбитой планеты и ее поверхностью, неся на борту до двадцати тонн полезного груза. Не самое лучшее решение, но выбирать не приходится.

  Над головой послышался характерный нарастающий треск. Макс запрокинул голову: так и есть – капсула со скарабеем. В ее основании располагались специальные наслоения – своего рода тормозные ступени. Начиная с определенной высоты, эти ступени начинали взрываться. Причем основная энергия взрыва направлена четко по курсу движения капсулы. Тем самым достигался эффект торможения. Непосредственно у самой земли происходило сразу несколько последовательных взрывов, которые сопровождались резким треском. Именно его и услышал Макс.

  Капсула упала десятках в трех метров от небольшой группы. Костяная оболочка раскололась, выплеснув наружу плотную тягучую субстанцию. Еще мгновение – и из обломков показалась оскаленная морда ловчего паука. Тварь быстро сориентировалась – и бросилась наперерез бегущим людям.

  Макс выругался про себя. Вот и первые гости, будь они неладны!

  Не дожидаясь, пока паук приблизится, метнул в его сторону уже испытанную на полосе препятствий пси-волну. Голубоватый отсвет вспыхнул призрачным сиянием – и тварь тут же споткнулась, покатилась по земле, разбрызгивая капли крови и оставив за собой пару срезанных конечностей.

  Теперь капсулы валились значительно чаще. Некоторые из них разлетались на куски, так и не успев достаточно затормозить, но большая часть совершала посадку удачно. За минуту, пока беглецы спешили к шаттлу, рядом благополучно приземлилось три капсулы. Обдав все вокруг себя густой вонью, они раскрылись, выпустив на волю костяных гончих – ничего особенно опасного, если не смотреть вверх и не видеть приближение сотен капсул с такими же тварями.

  Еще две пси-волны и один усиленный удар наотмашь – ломающий броню, разрывающий мышечную ткань. Макс не искал новых путей к уничтожению противника. Не пытался действовать ювелирно – бил так, чтобы твари больше не поднимались. Пусть даже это требовало больших сил, которых после недавней диверсии 'Зрячих' осталось не так уж много.

  Множественный, нарастающий треск падающих капсул сливался с канонадой, рожденной командным центром. Небо, уже налитое серой мглой, беспрестанно окрашивалось огненными вспышками, разрезалось трассирующими очередями. Но всей этой разящей мощи не хватало, чтобы пресечь атаку армады скарабеев. Атаку, набирающую силу, словно могучее цунами. Волна за волной, удар за ударом. И каждая новая волна мощнее и злее предыдущей.

  Небольшая группа растянулась цепью, и именно это спасло ее членов от гибели.

  До трапа шаттла оставалось не более ста метров, когда ощущение приближающейся опасности заставило Макса беззвучно метнуться в сторону. Он обхватил Сади за плечи, резко оттолкнул в руки бегущего рядом Чеда Парка. Пехотинец перехватил девушку – и тут же чуть вперёди на пути её бега, упала очередная капсула.

  Макс не стал ждать, пока та раскроется, ударил пси-молотом, проделав в костяной оболочке большую дыру с острыми рваными краями. Вопреки ожиданиям, в капсуле не оказалось ни гончей, ни паука. Из дымящегося отверстия вылетела стая феррумов и тут же метнулись к группе опешивших людей.

  Ошибка! Роковая ошибка, способная для беглецов обернуться кровавой резней.

  Сади за спиной взвизгнула, Циклоп глухо выругался. Никогда прежде скарабеи не отправляли в десант этих мелких летающих тварей с бритвенно-острыми крыльями. И если для закованной в тяжелую броню пехоты они практически не опасны, то легкие гражданские скафандры вскрывались с легкостью и быстротой. Чего уж говорить о ничем не защищенной добыче?

  – На землю! – выкрикнул Макс, заслонившись руками от неожиданного натиска.

  Щит возник уже автоматически. Феррумы, столкнувшись с непреодолимой преградой, взмыли в воздух, но тут же ринулись обратно, к припавшим к земле людям.

  Макс развернулся, метнул в одну из тварей сгусток энергии, но промахнулся. Краем глаза заметил, как Парк подмял под себя Сади – и тут же на него сверху спикировал феррум, прочертил по спине глубокую царапину и моментально ушел вверх. Из-под пехотинца раздался отчаянный мяв – девушка все еще прижимала к груди кота, завернутого в халат.

  Снова удар пси-энергией, но на этот раз не сгустком, а широкой дугой слепящих искр. Сразу два феррума вспыхнули и обратились в пепел. Уже легче, но еще порядка пяти-шести особей продолжают кружиться, то и дело срываясь в атаку.

  – Не поднимать голов! – прорычал Макс, наблюдая за кульбитами крыланов.

  Порезы, пусть даже глубокие, – это поправимо. А вот если отсекут голову (а они на это способны), тогда уже ничего не поправить.

  От шаттла отделились две фигуры, бегом бросились к прижатой к земле группе. В руках легкие штурмовые винтовки, брони нет вообще – только комбинезоны пилотов.

  – Назад! – крикнул Макс и снова полоснул широкой дугой. Затем еще раз и еще. Силы таяли на глазах. Каждая новая дуга выходила менее мощной, чем предыдущая. Мир начал отдаляться, наполняясь несуществующим гулом.

  Еще один феррум осыпался пеплом.

  Нужно что-то более эффективное. Вылавливать тварей по одной – слишком долго, да и не хватит сил. А между тем, капсулы все прибывают. Еще одна такая стая – и никакого ретранслятора им не видать. Летающие бритвы освежуют заживо, размажут кровавыми лужицами.

  Феррумы продолжали методично кружиться и атаковать. Они практически не различимыми глазом тенями бросались на людей, пытающихся обороняться, и наносили удары, на которые люди просто не в состоянии среагировать. Если Чед Парк лежал неподвижно над скорчившейся Сади, то Циклоп, изрыгая проклятия, пытался отмахиваться рукой-манипулятором, не забывая при этом прятать голову. Лежащий профессор Галлахер закрыл голову руками и не шевелился, даже когда его касались костяные лезвия летающих тварей, оставляя на его одежде ровные разрезы.

  Макс сорвал крылана со спины Парка (тварь уже было устроилась разделать пехотинца на куски), с силой приложил об бетон. И тут же темная тень мелькнула и перед его собственными глазами, исхитрилась полоснуть по горлу. Макс отпрянул, судорожно сглотнул, рука метнулась к горлу. Атака феррума достигла цели, но лишь частично – несмотря на оставшуюся на пальцах кровь, рана поверхностная. Мелкие, но плотные, словно кольчуга, чешуйки на коже Макса приняли на себя основной удар.

  Послышались короткие очереди. Макс бросил взгляд назад. Пилоты все же не решились приближаться вплотную – стреляли с расстояния. Решение правильное, но толку от такой огневой поддержки ноль. Напугать скарабея почти невозможно, а попасть в мелкую летающую тварь из штурмовой винтовки, даже стреляя длинными очередями, и вовсе нет шансов.

  Треск тормозящих капсул сделался оглушающим. Он накрыл взлетно-посадочное поле невидимым гнетущим куполом. Даже беспорядочная пальба из командного центра растворилась в какофонии, производимой спускаемыми живыми аппаратами скарабеев. Треск давил, почти физически прибивал к земле. Небо полыхало огнем, но пламя уже не могло сдержать безумный натиск Улья. Капсулы падали, подобно перезревшим диковинным фруктам, чья мякоть успела превратиться в гниющую жижу. Воздух наполнился стойким запахом тухлятины и словно сгустился, сконденсировался плотными облаками тумана. Еще недавно их не было – и вот появились, в особенности над местами падения капсул. Но опасен не сам туман, а те, чьи тени он скрывает.

  Макс активизировал систему пси-имплантатов. Пусть расплачиваться за их использование придется смертельной усталостью. Это будет потом. А сейчас... Энергетические центры засветились голубым, по венам полыхнул огонь.

  Теперь он отчетливо видел каждого скарабея в радиусе порядка ста метров. Каждую тварь, что только-только осматривалась или уже готовилась атаковать. Он бы мог уничтожить их всех. Наверное, мог бы... Но спущенная с привязи сила прокатилась бы по полю, выжигая все живое, уничтожая электрические цепи и приборы шаттла.

  Макс до сих пор не представлял себе полного потенциала пси-имплантатов. Но если в прошлый раз, тренируясь, он старался действовать на самом минимуме их возможностей, то теперь экономить силы не стал.

  Над взлетно-посадочным полем разнесся рев. Такого крика не могло исторгнуть горло ни одного живого существа. Рев грохотом разваливающейся на куски горы поднялся над землей и каменной лавиной рухнул обратно, ринулся в стороны. Его мощь заставляла скарабеев в ужасе позабыть о своей миссии и, не разбирая дороги, искать пути к спасению. Твари откатывались, точно под напором сильнейшего ветра. Но ветра нет. Есть только протяжный крик, рожденный тем, кто одновременно и принадлежал двум мирам, и в то же время бежал от них.

  Вместе с криком Макс словно выплескивал часть себя, часть того пламени, что билось в венах. Он знал, что скарабеи бегут. Бегут прямо на стальные заслоны, град пуль и облака раскаленного пламени защитников командного центра. Бегут, даже не пытаясь уклониться от смерти или поразить противника. И пусть это происходит на территории не всего центра, пусть часть тварей всего лишь ошарашена, а вновь прибывший десант вполне боеспособен, но несколько драгоценных минут Улей все же потерял, а вместе со временем потерял часть живой силы.

  Крик оборвался, но его отзвуки еще долго звучали в переходах и цехах стальных гигантов командного центра.

  – Идем, – хрипло проговорил Макс. Даже сейчас, находясь под действием системы имплантатов, он чувствовал, как начинает свербеть в горле.

  Чед Парк поднялся тут же и весьма проворно, словно минуту назад феррумы не полосовали его спину костяными лезвиями.

  – Похоже, пока я валялся без сознания, – сказал он, помогая встать Сади, – кое-кто не терял времени даром. – Он посмотрел на Макса. – Ты все еще с нами?

  – А что-то заставляет думать иначе? – спросил Макс. Он продолжал следить за небом, готовый в любой момент перехватить капсулу, угрожающую его небольшой команде.

  – Я чуть не обосрался, когда ты завыл, – доверительно сообщил Циклоп, обводя взглядом поле. Его синий комбинезон покрывали многочисленные разрезы, вокруг которых расплывались темные круги. – Где летуны?

  – Может, поторопимся? – спросил Парк. – А то ведь вернутся.

  Несмотря на изодранный на спине комбинезон, он выглядел бодрым, да и крови почти не видно. Больше всего не повезло профессору. Он походил на потрепанное огородное пугало – взлохмаченный, потрепанный, с блуждающим взглядом.

  – Разумное предложение, – согласился Макс. – Тем более нас уже заждались.

  – И все же, что это было? – переходя на бег и придерживая за плечо пошатывающегося профессора Галлахера, спросил Циклоп. – А что ты раньше не рычал так страшно? В ущелье Мустанга. Очень к месту было.

  – Постеснялся... – бросил Макс.

  Огнеметчик и сам мог бы догадаться, что во время схватки в ущелье Макс и близко не стоял к той внутренней мощи, которой обладал теперь. А если не догадался, то и объяснять не стоит. По крайней мере, не сейчас.

  Последние метры до шаттла они преодолели за считанные секунды. Треск над головой не стихал, капсулы со скарабеями продолжали сыпаться. В непосредственной близости от беглецов уже появилось несколько костяных гончих. Но стоило тварям начать движение к людям, как Макс пси-молотом пригвождал их к земле.

  На корабле их уже ждали. Двигатели прогреты, экипаж за пультами управления. Никаких лишних приготовлений и задержек. Стоило последнему члену небольшой группы подняться по трапу, как за его спиной плотно затворилась дверь – и тут же шаттл вздрогнул, начав движение по взлетной полосе.

  Пассажирский отсек встретил их несколькими плотными рядами кресел-ложементов, каждое из которых большей частью состояло словно из сильно застывшего желе. Такой материал, принимая форму тела садящегося, позволял снизить неприятные моменты при наборе высоты, потому человек любой, комплекции и не имеющий специальной подготовки, вполне сносно переносил перегрузки.

  Первым делом Сади запросила аптечку первой помощи и на скорую руку перебинтовала голову профессору Галлахеру. Рассечения оказались небольшими, но кровоточили сильно. Времени на осмотр остальных членов группу просто не осталось. Корпус шаттла вздрогнул, начав разбег.

  – Отключи имплантаты, – торопливо усаживаясь рядом с Максом, проговорила Сади. Девушка прижимала к себе закутанного в халат Леопольда. Кот высунул морду, но попыток к бегству не предпринимал. Лишь внимательно следил за соседом, из-за которого ему еще только предстояло ощутить всю прелесть межпланетных перелетов.

  – Отключу на платформе, – мотнул головой Макс. – Боюсь, без порции боевого коктейля не обойтись. А разваливаться на старте не хочу.

  – Но чем дольше система активна... – начала было доктор.

  – Знаю. Ничего, что-нибудь придумаем. Сейчас главное не это.

  – Надеюсь, местные вояки нас прикроют, – проворчал Циклоп. – Не хотелось бы поймать одну из этих хреновин.

  – Успокойся, – с равнодушным выражением лица ответил ему Чед Парк. – Не всегда все зависит от тебя. Расслабься и доверься профессионалам.

  Циклоп поморщился, взглядом пробежал по полу, словно искал, куда бы сплюнуть.

  -Ты как себя чувствуешь? – спросил Макс у Парка. – Может быть, хлебнешь медицинской сыворотки? Тебя здорово покромсали.

  – Нормально, – криво усмехнулся пехотинец. – Не знаю, что со мной сотворили умельцы иглы и скальпеля, но если бы не они – лежать мне на том поле порубленным ровными кусками.

  – Временное армирование наиболее поврежденных зон, – подтвердила Сади. – Кстати... спасибо, что закрыл меня. И кота, – добавила, улыбнувшись.

  – Не за что. Если честно – растерялся, сделал первое, что пришло в голову.

  – Надеюсь, все пристегнулись... – послышался из встроенных в потолок динамиков насмешливый мужской голос. – Если нет – ничего страшного, у нас на борту полная свобода действий. Только отдирать себя от пола будете самостоятельно. И еще – если кто захочет прохладительных напитков, нам сюда тоже занесите. По рукам?

  Сади нервно хихикнула:

  – Это что, такой юмор? Не смешно.

  – Согласен, – сквозь сжатые зубы процедил Циклоп. – Только доморощенных шутников нам не хватало.

  – Всем приятного полета, – проговорил голос.

  Ощущение резкого ускорения пришло внезапно. Макс почувствовал, как его вдавливает в податливое кресло. Еще немного – и желеобразный материал, чудилось, не выдержит, брызнет во все стороны, превратится в склизкую лужу. Но нет. Ложемент выполнял отведенную ему функцию на отлично. Никаких острых углов или неудобных поверхностей. Лежишь, словно в облаке. Одно мешает насладиться удобством и хоть немного отдохнуть – вес собственного тела. Сколько он теперь весит? Вдвое от обычного состояния, втрое? Как бы то ни было, но особенно неприятных ощущений нет. Тяжело, но не более. Не критично. Вполне можно пошевелиться. Хотя, при взгляде на напряженные лица спутников, кажется, будто на них враз свалилось по несколько тонн веса.