Текст книги "Обманутые надежды (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

  – Не понял, а что у нас в грузовом отсеке? – услышал Макс сквозь нарастающий шум в ушах.

  – Разгерметизация... Твою мать! Задраить люки!

  – Что задраивать?! Там дыра, как в заднице брахиума! И продолжает расти...

  – Сообщи на базу: у нас внештат.

  – Уже...

  – Не понял, а внутренняя связь все еще активна?

  – Твою же...

  Голоса оборвались, уступив место монотонному гулу.

  Глава 5. Сердце Улья.

  Капсула неуправляемой болванкой разрывала атмосферу планеты. Если бы Сердце Улья видела ее со стороны, то не смогла бы рассмотреть обтекаемого корпуса, формой напоминающего торпеду. Обшивка начала гореть. Большое бронированное яйцо окутало пламя – яркий огненный шар стремился к Схрону, оставляя за собой шлейф, словно хвост кометы.

  Вскоре капсулу начало трясти. Казалось, что хрупкая конструкция не выдержит нагрузок и развалиться на куски. Возможно, именно эта тряска привела повелительницу скарабеев в чувство. Несмотря на безумную болтанку, в голове начало проясняться. Впрочем, перегрузка делала свое дело. Даже зрение скарабея оказалось не способно адекватно реагировать на сложившуюся ситуацию. Сначала оно перешло в черно-белый цвет, а вскоре сузилось. Сердце Улья сидела, словно в глухой банке с темными стенами и светлым пятном впереди – панелью приборов и индикации.

  Надо дотянуться до органов управления, изменить курс, пока еще не поздно. Но как это сделать, если не в силах пошевелить даже пальцем? Тело словно завалили тяжелыми булыжниками.

  Сердце Улья вжалась в ложемент. Температура внутри кабины достигла плюс 53 градусов по Целью, и, судя по всему, это далеко не потолок. Некоторые приборы, назначение которых повелительница скарабеев не вполне понимала, начали выдавать странные значения: цифровая индикация менялась чуть ли не случайным образом от самых низких до самых высоких пределов. Трудно поверить, что бортовые системы вообще работают в штатном режиме и до сих пор не произошло какого-либо сбоя. Но сигналов о неисправностях нет. Остается только довериться чуждой технологии.

  Капсула вздрогнула, словно налетела на какое-то препятствие. Сердце Улья клацнула челюстями, прикусила язык. От боли зрение ненадолго пришло в норму. Во рту разлился солоноватый привкус. Вместе с болью пришла злость. Злость на саму себя, на собственную слабость перед нагрузками, которые способен перенести даже человек. Так неужели она не совладает с банальной силой тяжести? Надо сказать – еще не предельно допустимой конструкцией капсулы силой.

  Сердце Улья сильно закусила губу. Новая порция солоноватой жидкости плеснула в рот. Да – то, что нужно! Она сконцентрировалась, выбросила из головы все мысли. Узкое пространство кабины будто раздалось в стороны. Шум в ушах усилился, превратившись из натужного гула в грозные завывания, пронзающие корпус капсулы, каждый прибор, каждую деталь. Проникающие в тело единственного пассажира. Заставляющие вибрировать в унисон. Ощущение, словно на дряхлой, гнилой повозке несешься по каменистой дороге на огромной скорости. И, тем не менее, тряска не должна отвлекать. Игры натруженного разума – не больше. А игры – в сторону.

  Сердце Улья оперлась руками о края ложемента. Во время старта с платформы ее автоматически приковало парой широких ремней – и теперь они представляли огромную проблему. Чтобы отстегнуть их, надо всего-то одновременно нажать на пару кнопок по обеим сторонам ложемента. Простое дело при обычной силе тяжести или в невесомости, но теперь повелительница скарабеев словно бы тянулась за многие километры – медленно, миллиметр за миллиметром. Тот момент, когда ремни втянулись в основание ложемента, показался Сердцу Улья маленьким триумфом. Теперь можно и нужно двигаться дальше.

  Все еще опираясь на руки, она начала подниматься. Легче пробить бронированную дверь, рвать стальные листы голыми руками, чем просто сесть. Угол обзора сузился до щели в плотном дощатом заборе. Пламя за бортом клокотало, будто капсула попала в жерло разбуженного вулкана. Вес каменных глыб на груди, на плечах, на руках и шее – чудовищен. Связки напряжены и готовы лопнуть от малейшего неверного движения. Но она все же поднималась.

  Уцепиться за скобу в основании пульта управления. Или поручень – неважно. Главное, что кусок металла позволяет освободить одну руку. Второй рукой быстро набрать на сенсорной клавиатуре необходимый набор команд. Благо, в голове имеется нужная информация.

  Как все сложно и долго!

  Вызвать голографическую карту планеты – круглый светящийся шар, расчерченный тонкими линиями меридианов и параллелей. Задать новую точку приземления. Сначала грубо, потом уточнить и подтвердить изменение базового курса.

  Все, остается ждать, пока электронный разум проверит введенные параметры и попытается перестроить программу снижения.

  Сердце Улья вцепилась в скобу второй рукой. Ждать, держаться, даже если кости начнут трещать, а жилы рваться.

  'Новый курс принят и проложен, – сообщила надпись на панели управления. – До трансформации осталось:...', – рядом со словами появился убывающий таймер. До трансформации капсулы оставалось чуть больше минуты.

  Сердце Улья выдохнула и разжала пальцы. Ее с новой силой вдавило в ложемент. Подняться еще раз не получится, даже если она действительно станет рвать собственную плоть. Но теперь это не важно. На ее губах появилась улыбка. А ведь казалось, что с момента старта прошла целая вечность.

  Действительно, в такие моменты отчетливо понимаешь, сколь зыбка грань восприятия реальности, сколько ненадежны электрические сигналы, пробегающие по нейронам мозга и несущие какую-то информацию.

  Мысли текли медленно, глаза закрывались сами собой. Но расслабляться пока рано. Повелительница скарабеев, находясь в предобморочном состоянии, вызвала в памяти изображение круга, насквозь пронзенного не то молнией, не то клинком Азгар Д'таг. Ответ пришел почти сразу:

  – Тебя слушают, скарабей, – голос бездушный, пустой.

  – Дело сделано. Тот, кто связан с Азгар Д'ор, не останется без присмотра, если решит покинуть планету.

  – Нам нужны подробности.

  – Подробности сразу, как только я приземлюсь. Постарайтесь перехватить мой курс и не сбить на подлете.

  – Твои координаты?

  – Понятия не имею... – Сердце Улья сощурилась, но перед глазами все плыло. – Обычная спасательная капсула. Никакого вооружения. Вряд ли в вашем болоте такие будут падать десятками.

  – Принято. Что с выходом на орбиту и транспортом?

  – Готовьте добровольцев и группу прикрытия. Силы Республики на планете немного заняты, но вряд ли упустят возможность пожелать нам доброй дороги. Я приду одна. Помощи не будет. У Улья не осталось ресурсов на этой планете.

  – Это приемлемо. Мы готовы отразить не только прямые атаки с поверхности планеты, но и перехватить орбитальные удары.

  – Очень хорошо...

  Капсулу снова тряхнуло. Индикация с убывающим таймером на панели управления исчезла.

  'Трансформация завершена успешно, – сообщила очередная надпись. – До места назначения:...' – и снова отсчет времени.

  ***

  Приземление прошло в штатном режиме, насколько это возможно в экстремальных условиях сильного порывистого ветра. Несколько сильных толчков, некоторое время бешеной болтанки – и вот она, твердая земля.

  Сердце Улья с трудом выбралась из капсулы. Вокруг простиралась знакомая топкая долина, усеянная черными вращающимися кубами изгнанников. Ветер определенно усилился, но его холода повелительница скарабеев не ощущала. За время полета она немного отдохнула и теперь вполне могла передвигаться самостоятельно.

  Стоя почти по колено в жидкой грязи, прислонившись спиной к черному корпусу капсулы, Сердце Улья запрокинула голову и подставила лицо мелкой дождевой пыли. Несмотря на всю уверенность в собственных силах, цепочка событий, произошедших за последние часы, до сих пор не укладывалась в голове. Медленный и сумасбродный подъем, быстрая атака и стремительное отступление, спуск. Верила ли она в благоприятный исход задуманного, когда только устраивалась в чреве Цеппелина? Трудно сказать. Скорее всего – да. Верила ли она в возможность повторения подобной вылазки? Нет.

  Сердце Улья скосила взгляд. Над долиной кольцами завихрений поднимался огромный столб воздушного вихря. Казалось, его кольца стали еще более черными и плотными, словно состояли уже не из газа и воды, а из чего-то куда более твердого и (отчего-то странная ассоциация) – колючего. Неизменными остались ветвящиеся молнии, беснующиеся в глубине вихря, а также зеркальные летательные аппараты Азгар Д'таг, точно рой мошкары, вьющиеся вокруг яркого светильника.

  Есть хотелось жутко. Но найти пищу здесь, после всех преобразований, проделанных изгнанниками, – почти нереально. Ничего, еда будет позже. И не только еда, но и отдых, и полноценное восстановление сил. А пока надо идти.

  Несколько похожих на двусторонние секиры кораблей Азгар Д'таг прошли всего в нескольких метрах над головой.

  'Желают удостовериться, что позволили приземлиться нужному аппарату?'

  Вскоре ей навстречу выплыли два таядана – клубящиеся сгустки мрака с головой и руками. Сердце Улья поморщилась. Ее посетила странная мысль: если две вполне обособленные особи Азгар Д'таг, каждая со своим интеллектом и мировосприятием, объединяют свои сознания в одно, то что получается в итоге? Новая личность или гремучая смесь из двух сознаний? Или же эти сгустки энергии вообще лишены привычного ей мышления и представляют собой не более чем оружие?

  Вокруг таяданов разливалась ощутимая аура сконцентрированной мощи. Мощи, имеющей в своей основе пси-энергию. Эти создания вполне могли быть сосредоточением этой энергии, неведомо как удерживаемой в виде вполне конкретных и устойчивых сущностей. Все же удивительно, насколько глубоко можно овладеть пси. Повелительница скарабеев даже ощутила укол зависти. Очень жаль, что Сверхсознание Улья пошло иным путем и практически полностью лишило скарабеев возможности использовать столь эффективную силу. Наверняка бы за сотни лет эволюции удалось поставить ее на службу даже простым, рядовым воинам.

  Огромное упущение!

  Представить только – костяные гончие, с легкостью взламывающие броню тяжелых танков Республики. Пастыри и амфиптеры, разящие противника с помощью пси-излучения. И это только начало...

   – Чего надо? – спросила Сердце Улья.

  Таяданы молчали, а что-либо понять по выражению их лиц совершенно невозможно.

  – Следуй за нами, – послышался в голове голос.

  Голос был даже еще более безэмоциональным и безжизненным, чем у тех изгнанников, с кем повелительнице скарабеев уже пришлось общаться. В ее голове говорило не живое, разумное существо, а компьютер – машина, оснащенная синтезатором речи.

  Один таядан развернулся и направился в сторону черного вихря. Второй пропустил вперед себя Сердце Улья и завершил небольшое шествие.

  Идя между двумя изгнанниками, повелительница скарабеев не ощущала того сопротивления воздуха, какое испытала в прошлый раз. Таяданы иногда ненадолго останавливались, иногда сворачивали в сторону, хотя никаких видимых препятствий впереди не было.

  Троица быстро миновала долину и приблизилась к пирамиде Азгар Д'таг. Вокруг все так же продолжали вращаться кубы. Но теперь их стало гораздо больше. Зато исчезли рядовые изгнанники. Сколько Сердце Улья ни присматривалась, но, кроме черных кубов, от чьего слаженного вращения вполне могло стошнить, ничего и никого не увидела. Азгар Д'таг завершили приготовления и ушли. Куда? Вероятно, через порталы в свою проржавевшую древнюю конуру.

  У основания пирамиды их ожидали Старейшины. Снова пятеро. Значит, вернули к реальности своего товарища. Воспоминание о вышедшем из себя изгнаннике весьма грели душу.

  – Мы готовы, – снова раздалось в голове. На этот раз явно говорил кто-то из Старейшин.

  – Я тоже, – пожала плечами Сердце Улья.

  – Где транспорт?

  – Посмотрите над головой. Пристально.

  Старейшины неуверенно задрали головы. Но, ничего кроме собственного вихря, увидеть не смогли.

  – Не шути, скарабей.

  Сердце Улья усмехнулась.

  – Посмотрите за пределами планеты. Вы способны просканировать пространство на наличие биологической жизни?

  – Разумеется.

  – Значит, найдете транспорт. Два корабля. Люди их называют Левиафанами. Готовы принять вас на борт.

  – И тебя?

  – Куда же без меня, – широко улыбнулась повелительница скарабеев.

  – Подробности о существе, подобном тебе. Ты выследила его?

  – Скажем так – я слежу за ним. Если он покинет планету, я буду рядом. Разумеется, не сама – чужими глазами.

  – И это, по-твоему, разъяснение?

  – А я похожа на посыльного или адъютанта? – голос Сердца Улья резко изменился. Речь стала тихой.

  – Мы хотим знать...

  Повелительница скарабеев посмотрела снизу вверх на трехметровых представителей цивилизации, давно ушедшей в тень забвения. И эти покрытые пылью и плесенью ублюдки что-то хотят, что-то требуют?

  – Хотите знать – пойдите и спросите. Он на этой планете. Очень похож на меня. Мимо не пройдете. И впредь – мы работаем вместе не потому, что мне от вас что-то нужно. А потому, что, если не начать активные действия сейчас – общие действия, равноправные, – галактика захлебнется кровью. Планеты осыплются пеплом, который станет плодородной почвой для новых хозяев вселенной. И в этом новом мире не останется места ни для скарабеев, ни для людей, ни для заносчивых изгоев, недавно выбравшихся с помойки. Это достаточно полное разъяснение?

  Сердце Улья понимала: резкость ее слов может на корню подорвать и без того хлипкую договоренность о союзе. Азгар Д'таг выводили ее из себя. Их надменность и требовательность ничем не подкреплялись, но как же действовали на нервы! Тем более сейчас, когда за ее спиной сумасшедшая диверсионная вылазка, а они по-прежнему ковыряются в болоте. Пусть даже от них большего и не требовалось. Бесил сам факт взглядов свысока. Уж лучше расставить все акценты сейчас, чем сорваться во время атаки планеты Азгар Д'ор. В конце концов, когда план с участием изгнанников только появился, в Улье имелся только один генерал. Теперь у нее есть помощники. И пусть обращенные Рэйфы не обладают ее мощью, они куда опаснее рядовых Азгар Д'таг. Численность же новой ударной силы – вопрос времени. Причем не столь уж и длительного. Пройдет несколько месяцев – и Улей уже не будет нуждаться ни в чьей помощи. И уж точно никто не ударит в спину. А ожидать удара от изгнанников не то что можно – он будет обязательно. Рано или поздно. Стоит им только осознать расклад сил в новом для них мире и уверенно встать на ноги – предательства не миновать. Это не тот союзник, который пойдет за тобой в огонь и воду. Здесь нужен глаз да глаз. И то большая вероятность, что очнешься со вспоротым брюхом в какой-нибудь канаве. Хорошо, если вообще очнешься...

  – Ты очень несдержанна, скарабей, – прозвучало в голове. – В тебе говорит зверь. И этого зверя вряд ли обуздать. Ты говорила: Улей изменился. Нет, он остался прежним. Стал еще более опасным, но звериная, дикая сущность никуда не ушла. Ты этому подтверждение. Но мы верим тебе. Ты держишь слово. Пока держишь, ведь так?

  Сердце Улья лишь ощерилась. Оправдываться она не собиралась.

  – Мы готовы выполнить уговор. Отложим споры и недоверие до лучших времен, – продолжил голос.

  – Отложим, – согласилась повелительница скарабеев. – Если вы определились с участниками экспедиции, предлагаю начать погрузку. Уверена: 'Планетарные молоты' скоро будут здесь. А они – плохая компания.

  – Мы способны защитить планету.

  – Надеюсь на это... Только не стоит недооценивать Республику. Иногда она преподносит неприятные сюрпризы.

  – Мы учтем.

  – Тогда говорите, куда идти? Я поднимаюсь первой. Вы – следом.

  – Сюда...

  Старейшины расступились. Один из них направился к порталу пирамиды. Был ли это тот же Азгар Д'таг, который в прошлый раз провел для повелительницы скарабеев подобие экскурсии, – осталось загадкой. Для Сердца Улья все они выглядели на одно лицо. Различались лишь степенью потрепанности лоскутов ткани да количеством царапин и вмятин на доспехах. Все эти тонкости она просто не посчитала нужным запоминать во время прогулки по проржавевшим коридорам тюрьмы изгнанников. Теперь немного жалела об этом.

  Старейшина остановился возле портала.

  – Нам удалось засечь некую аномалию над планетой. Одну. Прямо над нами. Но объяснить ее природу мы не в состоянии. Это настораживает. Ты уверена, что это корабль Улья?

  – Сейчас посмотрим...

  Повелительница скарабеев прикрыла глаза, мысленно потянулась вверх. Почувствовать кого бы то ни было на столь большом расстоянии очень непросто. Практически невозможно. Но Левиафан – другое дело. Эта огромная летающая крепость обладала куда большим откликом, чем любой другой скарабей в Улье. Что-то приказать Левиафану не удастся, но вот почувствовать – вполне реально.

  И она почувствовала его присутствие. Огромное неповоротливое тело над планетой. Еще одно – на подходе к ней. В пределах солнечной системы Левиафаны передвигались медленно и могли стать легкой мишенью для орбитальных платформ или 'Планетарных молотов', находящихся на орбите. Но сейчас ни тех, ни других нет. По крайней мере, не будет еще некоторое время.

  Сердце Улья открыла глаза.

  – Аномалий две. И обе ждут, когда мы перестанем чесать языками. Да – это наш транспорт.

  – Почему нам не удалось идентифицировать их?

  – Может быть, потому, что засиделись в своем ржавом мешке? – доверительно проговорила повелительница скарабеев. – Улей живой и постоянно изменяется.

  – Мы примем это во внимание.

  – Я знаю, – улыбнулась Сердце Улья. – Один вопрос: я смогу управлять полетом?

  – Самостоятельно – нет. Но ты будешь не одна.

  – Ладно, поехали.

  Старейшина кивнул на портал. Повелительница скарабеев окунулась в мерцающую желтым гладь. Боль, ощущение быстро нарастающего движения сразу во всех направлениях. Она уже почти успела все это позабыть.

  Ее выбросило в центре вихря. Под ней уже болтались два рядовых изгнанника, а еще ниже из черного водоворота поднимался зеркальный корпус летательного аппарата в форме двухсторонней секиры. Вблизи он не выглядел таким уж мелким, каким казался ранее, когда глядишь на подобные ему с земли. Ни единого шва, ни одного острого угла. Все линии плавные, а корпус и вовсе кажется цельнометаллическим. Из-за ощущения полной целостности появление на носу корабля раскрывающихся лепестков-дверей выглядело чем-то инородным и неправильным.

  На этот раз не было вязкой субстанции. Сердце Улья попала в какое-то поле, тут же прижавшее ее к мягкой поверхности, изменившей очертания под весом ее тела. Немного похоже на то, что она испытала в спасательной капсуле. Разве что здесь гораздо удобнее. Поле давило несильно – ровно с той нагрузкой, чтобы удерживать ее в фиксированном положении. При этом повелительница скарабеев могла свободно двигать руками и ногами. Дыханию тоже ничто не мешало.

  Вокруг темно – даже с ее зрением ничего не разобрать. И полная тишина. Ни шума рассекаемого воздуха, ни гула двигателя. Если не знать, что находишься внутри летательного аппарата, способного вывезти тебя на орбиту планеты, скорее предположишь какую-нибудь камеру заключения или склеп – тихий, уютный, но не пустующий. Присутствие рядом чужака определить несложно: поголовное обладание пси-способностями делало Азгар Д'таг опасными противниками, но и выдавало их той, кто был на голову сильнее, – генералу скарабеев.

  Сколько длился полет, Сердце Улья так и не поняла. Скорее всего, не более нескольких минут. Обладая такой скоростью и при должной огневой мощи, изгнанники вполне могли рассчитывать на доминирование на планете.

  – Наблюдаю большой объект биологического происхождения, – раздался в голове тусклый голос. – Каковы наши дальнейшие действия?

  Сердце Улья коснулась разума Левиафана. Тот отозвался с готовностью, подтвердив, что узнал повелительницу и готов принять ее в свое чрево. По большому счету Левиафан не обладал даже зачатками разума. От него не требовалось ничего, кроме умения опознавать своих и умения создавать червоточину в заданном месте пространства космоса. Как правило, место определялось Сверхсознанием на основе многочисленных феромонных следов-меток, оставленных кем-то из скарабеев-лазутчиков.

  Несмотря на хорошую осведомленность по поводу того, как и что надо делать, Сердце Улья предпочла бы видеть Левиафана. Просто на всякий случай, для полной уверенности, что все пройдет как надо. Но действовать приходилось вслепую.

  – Летим к нему, – проговорила повелительница скарабеев, ни к кому конкретно не обращаясь. – Увидишь большую дыру в его туше – нам туда. Это что-то вроде шлюза. Эта штука способна садиться?

  – Да.

  – Тогда аккуратно сядешь в первом же отсеке. Дальше пешком – и поскорее: воздух там разреженный.

  Несмотря на то что сам Левиафан практически не нуждался в кислороде, его пассажирам он нужен. Потому отсеки, в которых происходила непосредственно транспортировка, располагались за несколькими герметичными мембранами-затворами. Они играли роль клапанов, обеспечивающих минимальную утечку воздуха из 'жилых' отсеков.

  Все же отсутствие шума двигателей и ощущения движения не всегда хорошо. Совершенно непонятно – приступил ли корабль к маневру или все еще висит в пустоте. Но пилот Азгар Д'таг все сделал правильно.

  Сначала появился свет – медленно, словно в театре. Теперь Сердце Улья смогла осмотреться. Она стояла (или, вернее, висела) у стены в круглом отсеке. Стены здесь и цветом, и фактурой напоминали обычный шифер с очень крупной волной. Повелительница скарабеев находилась как раз между таких вол. Над головой и под ногами небольшие выступы – своеобразный парапет, а еще ниже – снова волнистая стена. Получалось что-то вроде набора ложементов, расположенных вдоль всех стен в несколько ярусов.

  Сердце Улья попыталась прикинуть: сколько единиц десанта может нести в себе такой корабль? Если исходить из габаритов Азгар Д'таг, на каждый ярус выходило примерно десять особей. А сколько всего таких ярусов?

  Что случилось дальше, она не успела понять. Стена перед ней разошлась ровным прямоугольным проемом – и какая-то сила вытолкнула ее из отсека. Но что самое удивительное, в полете ее развернуло так, что встать на ноги оказалось плевым делом.

  Она стояла на темно-красной шершавой поверхности возле корабля Азгар Д'таг. Рядом настороженно застыл изгнанник. Всего один. Сердце Улья резко обернулась. Проем в корпусе летательного аппарата, сквозь который она вылетела, быстро затягивался, но повелительница скарабеев успела заметить и второй такой же, правда расположенный дальше по корпусу (видимо, второй круг ложементов). Получается, что для каждого десантника открывается свой собственный выход. Информация не бог весть какая важная, но запомнить надо.

  Теперь можно осмотреться внимательнее и быстрее двигаться дальше. Дышать здесь действительно сложно. И даже не столько от разреженного воздуха, сколько от обжигающего холода. Во внутренней полости Левиафана, в которой они оказались, температура стремилась к внушительному минусу. Освещения, как такового, здесь не было. Собственно, этого следовало ожидать. Тем не менее, повелительница скарабеев видела. Небольшая флюоресценция исходила от округлых образований-шишек, в беспорядке разбросанных по стенам.

  Весьма просторно. Пожалуй, здесь одновременно могли бы разместиться три-четыре летательных аппарата Азгар Д'таг.

  Только теперь Сердце Улья обратила внимание на покрытые инеем стены, пол и потолок. Кое-где виднелись белесые, чуть подрагивающие сгустки и потеки, над которыми курился пар. Сгустки и потеки, скорее всего, – выделения каких-то желез. То же, что они не успели замерзнуть, а только загустели и покрылись налетом инея, говорит о том, что обычно температура здесь выше. Похоже, всему виной недавнее открытие шлюзового клапана. В любом случае, оставаться здесь дольше ни к чему.

  Но первым делом взять Левиафана под контроль. Сердце Улья потянулась к разуму огромного живого корабля. Дремлющая спокойная мощь. Знать, что тебе подчиняется такая махина, – весьма приятно. Она чувствовала жизнь, бьющуюся в похожем на большую дыню теле. Чувствовала покорность и готовность выполнить поставленную задачу.

  – Где второй? – спросила повелительница скарабеев, глядя на Азгар Д'таг.

  – Возвращается на планету, – раздался в ее голове голос.

  – Ты разведка, что ли? – усмехнулась Сердце Улья, наблюдая за тем, как меняется выражение лица изгнанника. Как тот ни старался сохранить свою невозмутимость и стойкость, а мороз пробирал и его. Что ж, здесь температура намного ниже, чем в горах, не говоря уж о мягком климате долины.

  – Да.

  – Значит, должен осмотреться и сообщить свои соображения Старейшинам?

  – Да.

  Голос изгнанника дрогнул. Или только показалось? Нет, она уже достаточно наслушалась этих истуканов, чтобы научиться выделять интонации. Тем более что они так редки.

  – А они не опасаются, что я могу взять тебя под контроль и заманивать вас сюда по одному или малыми группами? – Сердце Улья обворожительно улыбнулась.

  Азгар Д'таг отступил на шаг, из его предплечья вырос пепельный клинок.

  – Попробуй, скарабей...

  – Скучно с вами, – поморщилась Сердце Улья. – У людей это называется шуткой.

  В ответ молчание и пристальный взгляд зеленых глаз.

  – Ладно, как хочешь. Я иду внутрь. Если хочешь, идем со мной. Корабль может покинуть шлюз в любое время. Каждый следующий транспорт получит полный доступ. Я слежу за этим и контролирую.

  Она развернулась и уверенным шагом направилась прочь. В тишине внутренней полости ее шаги отдавались отрывистым стуком.

  Изгнанник постоял в нерешительности всего несколько секунд и все же последовал за ней.

  Вместе они миновали две мембраны: плотные, многослойные кожистые завесы, снабженные многочисленными мышечными волокнами. Именно эти волокна держали завесы в постоянном тонусе. Причем их натяжение и плотность оказались столь велики, что вполне могли поспорить с прочными стальными дверьми орбитальной платформы.

  Чем дальше продвигалась повелительница скарабеев и солдат Азгар Д'таг, тем становилось теплее. Иней исчез уже за первой мембраной. За счет увеличения на стенах числа наростов-шишек стало заметно светлее. Под ногами начало хлюпать. Больше того – исчезло ощущение твердого пола. Теперь ноги ступали по мягкому, залитому прозрачной слизью 'ковру'. В воздухе появились многочисленные острые запахи. Сильно возросла влажность. Белесые сгустки попадались все чаще. Они нависали над головой огромными, размером с человека, каплями и подрагивали. Во все стороны от них разбегались белые же нити-растяжки.

  Азгар Д'таг шел осторожно, ступал мягко, выверяя каждый шаг и, видимо, готовясь в любое мгновение вступить в схватку с внезапно появившимся врагом.

  Наконец, они добрались до основной полости, в которой и должен будет размещаться десант. Полость походила на большую пещеру, пол которой устилали поблескивающие алым лианы, вырастающие из стен. В узлах пересечения лиан образовывались десантные капсулы. Сейчас еще открытые, ожидающие своих пассажиров. Капсул было много. Очень много. Несколько сотен.

  – Мы будем спускаться в этом? – Азгар Д'таг осторожно заглянул в ближайшую капсулу, провел рукой по зазубренным краям раскрытых половинок. Впоследствии они срастутся и образуют цельный корпус без единой трещины.

  – Да. Левиафан не сможет нести в себе ваши корабли. Разве что два-три. Не больше.

  Услышанное изгнанника вряд ли порадовало. Он обошел капсулу, еще раз заглянул внутрь: мягкие стенки с многочисленными усиками-жгутами – своеобразные привязные ремни, призванные жестко зафиксировать десантника.

  На Азгар Д'таг было жалко смотреть. Вряд ли он когда-нибудь предполагал, что ему придется довериться злейшему врагу и добровольно влезть в огромное бронированное яйцо, которое впоследствии скинут на планету.

  – Это приемлемо, – наконец прозвучал в голове Сердца Улья голос изгнанника.

  – Тогда я готова принять корабли. А ты пока можешь выбрать себе любую капсулу, – она подмигнула обескураженному солдату. Впрочем, тот быстро вновь обретал душевное равновесие, и вскоре намеки на какие-либо эмоции стерлись с его лица, а голос обезличился.

  Первые корабли Азгар Д'таг пришлось ожидать еще некоторое время, а потом начался непрерывный конвейер. Главное в нем оказалось не сбиться с очередности отдаваемых Левиафану команд. Как правило, наполнение космического транспорта происходило с помощью Цеппелинов. В этом случае будущий десант направлялся к капсулам, а сами Цеппелины оставались на борту для дальнейшей переработки. Теперь же приходилось сначала впускать корабль изгнанников, затем закрывать шлюзовой клапан, Азгар Д'таг покидали борт своего корабля, прошли две мембраны, потом клапан вновь открывался, и корабль покидал внутренности Левиафана. Ничего сложного, но любая ошибка непременно привела бы к смерти союзников.

  Вместе с этим Сердце Улья не забывала следить за обстановкой вне Левиафана. Огромная летающая крепость сканировала пространство на сотни километров вокруг себя. Разобраться в результатах такого видения оказалось сложнее, чем с потоком информации, предоставляемой Цеппелином. Тем не менее, общую картину происходящего снаружи повелительница скарабеев имела. Опираясь именно на восприятие Левиафана, она знала, когда открывать шлюзовой клапан, когда разворачивать и сворачивать мембраны.

  Азгар Д'таг входили в полость с капсулами по десять особей. Из чего повелительница скарабеев сделала вывод, что большего количества бойцов похожие на секиры корабли поднять просто не в состоянии. Иногда корабли прибывали по два-три одновременно, но количество пассажиров на каждом оставалось неизменно.

  Процесс загрузки изрядно утомлял. Тем более что Сердцу Улья так и не удалось подкрепить силы. Но останавливаться на полпути она не хотела. Корабль следовал за кораблем. Интервал минимален. В конце концов, она сбилась в подсчете количества прибывших Азгар Д'таг. Тысячи три на том Левиафане, внутри которого сидела она сама, и еще примерно столько же во втором. Немного, если учесть, что штурмовать придется хорошо укрепленную планету древней расы. Расы, некогда чуть было не лишившей Улей контроля, без которого он бы превратился в стадо обезумевших хищников, движимых единственной потребностью – голодом. И пусть во главе штурма встанут скарабеи – лишняя ударная сила в лице изголодавшихся по мести изгнанников не повредит.

  Последними прибыли два Старейшины. Они высадились на корабле Сердца Улья и важно прошествовали в уже порядком забитую Азгар Д'таг полость с капсулами.