Текст книги "Обманутые надежды (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

  Скрежет и звук нагнетаемого воздуха могли ей только послышаться. Разум почти полностью отключился от реального мира, погружаясь в собственные видения, ища в них спасения от близкой смерти. Но даже если звуки – всего лишь галлюцинация, терпеть больше нельзя. Сердце Улья сбросила с себя пси-щит и с шумом вздохнула.

  ***

  Она плавала в приятной невесомости. Никакого давления, никаких звуков. Хотя нет – звуки все же есть. Дыхание... Звук ее собственного дыхания!

  Сердце Улья открыла глаза. Она действительно парила в невесомости, в метре от пола. Рядом неподвижно стоял и держался за поручень человек в скафандре. Скафандр не имел бронезащиты, но зато был снабжен множеством карманов и креплений, в которых угадывались многочисленные инструменты.

  Ей все же удалось! Она проникла на платформу. Пусть еще только на самый порог. Но радости от этого нет. Нет ничего, кроме пульсирующего раздражения и ярости. Вот она – дочь своего народа: безжалостная и расчетливая. Убийца, наделенный силой и, что главное, умением этой силой воспользоваться.

  Сердце Улья перевернулась, встала на ноги.

  – Я хочу видеть твое лицо, – проговорила, взглянув на свое зеркальное отражение в забрале шлема человека.

  Забрало поднялось, и на повелительницу скарабеев уставились пустые глаза. Изо рта ремонтника тянулась тонкая струйка слюны.

  Бесполезное растение. Разум ремонтника не выдержал пси-импульса. Теперь с такого помощника толку чуть – больше проблем. Приказы он все еще понимает, но вряд ли это продлится долго.

  Повелительница скарабеев вцепилась в разрушающийся разум человека, грубо прошлась по воспоминаниям. Все, что ее сейчас интересовало, – схема внутренних помещений платформы. Информация обнаружилась довольно скоро. Приправленная изрядной долей постоянно возникающих и тут же гаснущих фантомов, она оказалась достаточно детальной, чтобы Сердце Улья смогла быстро прикинуть план действий. Если все пойдет как надо, ей понадобится не более получаса, чтобы отправить этот стальной гроб в свободное падение на планету.

  – Стой здесь, – бросила она и хлопнула ладонью по большой зеленой кнопке на стене. Послышалось гудение, по корпусу шлюзовой камеры прокатилась дрожь – и, наконец, открылся проход в недра платформы.

  Сердце Улья оказалась в скудно освещенном коридоре. Даже не в коридоре – в лазе. Желтые светильники были встроены как в потолок, так и в пол – вдоль стен. Причем возникало ощущение, что кожухи, закрывающие лампы, изначально были прозрачны, а налет желтизны приобрели за время использования. Несмотря на то что здесь не чувствовалось запустения и смертельной древности, как в помещениях Азгар Д'таг, где ей посчастливилось побывать, общее впечатление оказалось сходным. Мертвый металл довлеет со всех сторон. Того и гляди набрякшие толстыми стойками и откосами, проваренные, словно лоскутное одеяло, стены начнут сходиться. Того и гляди, воздух, наполненный запахом плохо проветриваемого, замкнутого помещения, сгустится металлизированной пылью, превратившись в смертельно-опасную смесь. Или еще проще – исчезнет через какую-нибудь щель в обшивке, белесым фонтаном вылетит в космос.

  Сердце Улья не испытывала страха. Она не понимала. Как в таких условиях можно жить? Как и, главное, зачем такое строить? Война, борьба за территорию? Территорию, которая все равно превратится в скопление тесных гробов из бетона и стали. Если из раза в раз загонять себя в тесные ящики – к чему вообще селиться на планетах? Живых планетах, с устоявшейся экосистемой. Исключительно чтобы в конечном итоге уничтожить, не дав шанса на выживание.

  Да, Улей тоже колонизирует планеты и тоже небезболезненно для захватываемого мира. Но Улей дает миру и его обитателям шанс стать сильнее, стать частью куда большей силы, подняться по эволюционной лестнице. А не бесследно пропасть еще одним выжатым до последней капли шаром.

  Ничего, механистической интервенции человечества придет конец. Ничтожная раса закончит свое существование именно в таких гробах, задыхаясь и сгорая от радиации. Так и будет. Иного варианта нет.

  Сердце Улья, старательно цепляясь за установленные в стенах скобы, плыла по коридору. Отсутствие искусственной гравитации сильно замедляло движение. Насколько она знала, гравитацию на этой платформе следовало ожидать лишь в отсеке главного и вспомогательного реакторов, а также в нескольких технических отсеках. Несмотря на то что в Республике уже довольно давно использовались портативные гравитационные излучатели, разработки моделей, воздействующих на значительный объем пространства, успеха не имели. Точной причины неудач в этой сфере повелительница скарабеев не знала, но отголоски вложенных в голову чужих воспоминаний говорили, что при увеличении мощности излучателей значительно возрастало их энергопотребление. Настолько значительно, что существующие технологии просто не в состоянии их обеспечить и тем более сделать такой излучатель мобильным. Потому в наиболее стратегически важных секторах орбитальных платформ и линкоров до сих пор устанавливалась сложная система портативных излучателей. Таких мест следует опасаться: гравитация в умелых руках – смертельное оружие.

  Ее наверняка заметили. Не могли не заметить: коридоры снабжены датчиками, кое-где установлено видеонаблюдение, а кое-где – посты охраны с автоматическими турелями. И если стрелковое оружие практически не используется, то огнеметы могут оказаться весьма неприятным сюрпризом. Могли бы оказаться, не знай она схему платформы.

  Сразу за поворотом коридора путь повелительнице скарабеев преградила задраенная дверь. Такую не взорвать без того, чтобы не проделать в обшивке дыру и не создать внутри платформы огромную разницу в давлении. А что – довольно простой способ уничтожить эту консервную банку. Но взрывчатки под руками нет. Кроме того, после взрыва не будет времени уйти. Надо действовать тоньше.

  Впрочем, первые добровольцы стать полноценными помощниками уже прибыли...

  За дверью были люди. Пять человек.

  Сердце Улья усмехнулась. Она чувствовала их настроение: смятение, неуверенность. Надо думать, вряд ли ее визит вписывается в какие-нибудь должностные инструкции. Но ничего, она не позволит 'мясу' томиться в ожидании.

  Взять под контроль. Всех пятерых (теперь она на это способна). Жестко, не стараясь сгладить возможные последствия в виде частичной или полной потери памяти и рассудка. Не до осторожности. Они сопротивляются: кто-то дольше, кто-то сдается сразу, но итог для всех един. Несколько минут ожидания – и дверь откатилась в сторону.

  – Вперед, – одними губами прошептала Сердце Улья.

  Все пятеро развернулись. Облаченные в легкую броню, они были вооружены небольшими огнеметами.

  Быстро-быстро, дальше. Теперь только наращивать темп.

  Двигаясь вслед за своими новыми телохранителями, Сердце Улья мысленно шарила по платформе. Стены и переборки мешали не особенно заметно, но контроль отнимал немалые силы, а потому радиус сканирования не превышал трех-четырех метров. Но даже этих метров хватало, чтобы зацепить людей в соседних отсеках. Брать под контроль и их – слишком сложно, но использовать в своих целях все равно можно.

  Отрывистый, но мощный импульс, вкладывающий в сознание фантомные видения. Этот способ она опробовала на одном из защитников базы в ущелье Мустанга и теперь использовала снова. Тогда она была слаба и не могла внушить необходимое сразу нескольким особям. Теперь могла. И пусть действие импульса кратковременно и фантомы скоро рассеются, этого вполне хватит, чтобы посеять первые зерна паники.

  Еще одна дверь – и снова за ней ждут. На этот раз не понять, сколько их. Слишком много эмоций, слишком обрывочных мысли. Не у всех – кто-то спокоен. Но таких мало. И это отлично. Страх – отличный помощник. Ее помощник.

  Один из телохранителей набрал на панели управления дверью код. Дверь послушно отъехала в сторону. За ней открылась площадка, от которой вперед и в сторону убегали другие коридоры. На площадке в напряженном ожидании замерли семь человек. Все в тех же легких скафандрах, с огнеметами.

  Когда видишь противника – бей первым. Не дай опередить себя. Те, кто ждал у развилки, – опоздали. Совсем ненамного. Возможно, не решились сразу стрелять в своих. Слабость. А слабость наказуема.

  Пять огнедышащих стволов ударили почти одновременно. Небольшая площадка превратилась в пылающий Ад. Пламя ревело, но даже сквозь этот рев Сердце Улья услышала отчаянные вопли сгорающих заживо людей. Легкие скафандры не способны спасти своего обладателя от огненного шторма, в центре которого температура превышает тысячу градусов. В ответ выплеснулись было две струи, но обе скользнули по стенам и вскоре опали.

  Несколько секунд ослепительно яркой вакханалии оборвались резко, по приказу повелительницы скарабеев. Дышать стало заметно труднее – огнеметы выжгли кислород и сильно накалили обшивку коридоров. Хорошо, что можно быстро покинуть это место, пролетев сквозь пылающую алым стальную кишку. И пусть в раскаленном воздухе плавают обгорелые останки незадачливых защитников, куски пепла и какого-то мусора – это не проблема.

  И снова вперед. Глубже, во внутренности мертвого стального муравейника. Двери послушно открывались, что вообще-то казалось странным. Или посланницу Улья намеренно заманивают, или система управления платформой просто не предусматривает принудительную блокировку дверей без возможности открыть их любым членом команды.

  Следующая группа перехвата оказалась многочисленней (не менее двух десятков) и расторопней уничтоженной. Рассредоточившись полукругом вдоль прозрачной стены, за которой угадывались объемные стеклянные парники-колбы с гидропоникой, они открыли огонь одновременно с телохранителями Сердца Улья.

  Разве может человек сражаться, охваченный пламенем? Возможно, в некоторых, крайне редких ситуациях может. Повелительница скарабеев таких моментов не знала.

  Защитники платформы имели не только численное, но и тактическое преимущество. Удерживаясь в строго вертикальном положении при помощи специальных магнитных захватов, они могли вести более прицельную стрельбу, нежели болтающиеся в невесомости телохранители Сердца Улья. Но преимуществом посланницы скарабеев стал жесткий контроль над людьми. Члены ее группы не реагировали на боль. Даже охваченные пламенем, заживо превращаясь в угли, они продолжали стрелять. Ничего не слыша, не видя и плавая в океане сводящей с ума боли, они стреляли.

  Но и противнику пришлось туго. Боль вкупе с мистическим ужасом перед теми, кого нельзя убить, кто не останавливается, даже ступив на самую грань смерти, заставил людей попятиться. Но Сердце Улья не позволила им уйти. В одиночку ей не миновать все посты, не открыть все двери.

  По ее приказу недавние союзники повернули оружие друг против друга. Забыты мысли о бегстве, забыты мысли о спасении. В сознании просыпается неодолимая ненависть. Ненависть ко всем без разбора. Желание разрушать становится целью существования.

  Прозрачная стена, отделяющая отсек гидропоники от небольшого локального светопреставления, оплавилась. Сердце Улья несколько раз глубоко вздохнула, ощущая пропитанный влагой воздух. Воздух поступал под давлением и даже немного потеснил раскаленные массы, забившие место схватки. Но блаженство от свободного дыхания длилось недолго. Совсем скоро прозрачная стена окончательно сдалась высокой температуре, и тогда на теплицы обрушились волны убийственного воздуха. Климатическая система отсека гидропоники справиться с такой проблемой уже не смогла.

  Между тем, навязанное повелительницей скарабеев смертоубийство закончилось. В дрожащем от жара воздухе остался сидеть единственный человек. Еле поднимая руки, он продолжал наносить вялые удары прикладом о голову лежащего рядом товарища. Шлем выживший потерял, кожа на его голове покрылась огромными пузырями, некоторые из которых уже лопнули. На переносице виднелась глубокая зарубка, вполне возможно, от такого же удара прикладом. Окровавленный рот лишился многих зубов. Из горла человека вырывались сдавленные стоны.

  Пятерка телохранителей уничтожена, а заменить ее некому. Зато высвободились силы, уходившие на поддержание жесткого контроля над их волей. А раз больше нет добровольцев – самое время испытать другую тактику. Сердце Улья подплыла к выжившему человеку, схватила его за грудки и резким ударом выбила из рук окровавленное оружие.

  – Мы идем в сектор управления двигательными установками, – прошипела она, глядя несчастному в лицо. – Ты открываешь двери.

  Тот отстраненно кивнул.

  Подавить волю просто, но сознание людей отчего-то оказалось слишком неподготовленным к небольшим, в сущности, стрессам. Война, убийства и жестокость – все это должно глубоко засесть в мировосприятии и не шокировать, не вводить в ступор. Пиковая ярость вкупе с поверхностным осознанием совершенного чуть было не свели с ума и единственного выжившего в последней схватке. Давить на него и далее – значит, потерять проводника, что нежелательно. Другой обязательно найдется, но это потеря времени. Потому Сердце Улья выбрала щадящий способ. Не взяла под контроль, а внушила одну единственную директиву – довлеющую над всеми прочими мыслями, желаниями и страхами.

  Теперь можно расширить радиус, в котором она сумеет воздействовать на людей в соседних отсеках. К чему бесполезное бренчание оружием и глупые дуэли, когда те, кто мыслят себя вершиной пищевой пирамиды, с удовольствием будут рвать друг другу глотки, а не найдя себе достойного противника – просто расшибутся об угол. Но потребуется больше внимания.

  Повелительница скарабеев молча следовала за своим провожатым, а сама всецело отдалась пси-воздействию. Платформа уже начала погружаться в темные глубины панических настроений. Отдельные выловленные мысли позволили составить очень примерную картину происходящего рядом. Первые вспышки неконтролируемого гнева у вполне адекватных и уравновешенных сотрудников вызвали сначала недоумение, а потом напряжение. Кого-то удалось успокоить, другие успевали нанести тяжелые увечья товарищам, после чего накладывали на себя руки.

  Отлично! Именно так оно и должно быть.

  Максимум внимания и концентрации. Нельзя пропустить ни одного человека, оказавшегося в зоне воздействия.

  С каждым метром продвижения по стальным кишкам космического чудовища, Сердце Улья все больше проникалась назревающим напряжением. Все больше и больше людей оказывались втянуты в ее игру. Данные о происходящем в этой части платформы, иногда искаженные, разлетались по всей станции. Каждый новый факт сумасшествия, каждое новое нападение или попытка убийства медленно, но верно толкали орбитальную платформу к гибели.

  Повелительница скарабеев не давала шансов приблизиться к себе. Скафандры, простые оборонительные сооружения и банальные попытки укрыться за углом ни к чему не приводили. Она видела каждого, вторгалась в сознание и вкладывала в него одно единственное желание – убивать. Неважно кого, неважно, как и чем.

  И люди убивали.

  Теперь на пути посланницы скарабеев то и дело попадались мертвые тела. Кто-то был сожжен, кто-то застрелен, но большинство умирало от сильных ударов различными тяжелыми предметами. Охваченные жаждой убийства, люди забывали о своем оружии и бросались на вдруг ставшего ненавистным товарища с тем, что первым попадалось под руку.

  Зная схему расположения автоматических турелей, Сердце Улья смогла избежать неприятной встречи с последними. По большому счету платформа вообще не имела внутренней оборонительной системы.

  Легкая добыча.

  И вот, наконец, искомая дверь. Отсек управления двигательными системами. Сердце Улья не стала воздействовать на находящихся за стеной людей. Пока не стала. И надо же – остались, хотя могли сбежать. Все же следование гражданскому и военному долгe – это большое дело, и оно требует уважения. Хотя иногда такое следование не только глупо, но и приводит к самым плачевным результатам. Без замерших в ожидании внутри отсека людей покончить с платформой было бы куда сложнее.

  – Открывай, – проговорила, обращаясь к проводнику.

  Человек неопределенно покачал головой, всхлипнул.

  – В чем дело?

  – Не могу.

  Сердцу Улья даже пришлось напрячься, чтобы расслышать шепот.

  – Почему?

  – Нет доступа.

  Этого следовало ожидать.

  – Надеюсь, меня хорошо слышно, – повелительница скарабеев заговорила громко. Если в коридорах установлено видеонаблюдение, а оно установлено, почему бы не быть и прослушке? – Эта платформа будет уничтожена. У каждого из тех, кто меня слышит, есть шанс спастись. Садитесь в спасательные капсулы и улетайте. Прямо сейчас. Потом будет поздно. Я позволяю вам уйти. Всем. Одно условие – контроль в отсеке, рядом с которым стою. Полный контроль – и прямо сейчас. Времени думать нет.

  Она замолчала, не особенно ожидая ответа и тем более диалога.

  – Как хотите... – проговорила спустя примерно минуту.

  Значит, будет по-плохому.

  Людей в отсеке управления двигательными системами не более десяти. Все вооружены, но не все опасны.

  Вцепиться в одного, заставить подойти к двери. Вспышка – и разум человека погас. Пристрелили своего? Ничего, есть другие кандидаты. За стеной умерли еще двое, прежде чем тишину коридора нарушил хриплый мужской голос:

  – Хватит. Они откроют дверь.

  Судя по интонации, говоривший куда с большим энтузиазмом проглотил бы собственный язык.

  – Я жду, – спокойно ответила Сердце Улья.

  – Ты их отпустишь?

  – Я подумаю... – проговорила, вложив в слова толику яда.

  Дверь отъехала в сторону.

  Так и есть – шлюз. Значит, в отсеке управления имеется гравитация. С одной стороны – стоя на собственных ногах, удобнее держать ситуацию под контролем. Но с другой – просто глупо не попытаться обернуть в оружие возможность изменять градиент силы тяготения. По всем статьям – отличное место для ловушки. И ведь ничего не скажешь, некого обвинять. Сама пришла, сама просится впустить.

  – Ты мне больше не нужен, – обернулась к провожатому. – Можешь идти...

  Она отменила сделанное недавно внушение, полностью ушла из разума человека. Но, заходя в шлюз, обернулась. Человек продолжал неподвижно стоять, но изменения, произошедшие с ним за эти несколько секунд, не заметить просто нельзя. Осунувшееся лицо мужчины средних лет разом набрало лет десять. Лоб, покрытый коркой запекшейся крови, разрезали глубокие морщины. Такие же морщины пролегли у глаз и вниз от носа. Сейчас, вновь получив возможность соображать, он медленно осознавал все, что сделал, что сделали его товарищи – теперь мертвые. Понимание жестокой, бессмысленной схватки только-только начало отражаться в его глазах. Человек взглянул на свои трясущиеся руки, потом снова перевел взгляд на Сердце Улья. Его губы дрогнули, искривились то ли в болезненной гримасе, то ли от ненависти.

  Дверь шлюза встала на место, и человек, что бы он ни хотел сказать или сделать, остался по ту сторону.

  Насколько знала повелительница скарабеев, без подобных шлюзовых камер вполне можно обойтись. Но тогда градиент силы тяготения будет постепенно снижаться от центра установки гравитационного излучателя или целой системы излучателей, что в условиях невесомости может привести к определенным неудобствам: падениям или потере ориентации в пространстве.

  Сердце Улья взялась руками за скобы, встала ногами в желтый круг на полу. Ощущение нарастающей силы тяготения пришло тут же. Уже привычная легкость сменилась давлением на плечи. Она все еще могла подпрыгнуть, практически не затрачивая усилий, но такое положение дел быстро исправлялось. Перед глазами в стене был вмонтирован датчик, который показывал текущий уровень тяготения относительно обычного земного. Шкалы быстро выравнивались, но, когда зеленый индикатор сообщил, что нормальной уровень тяготения достигнут, – гравитационная система все еще продолжала работать. Чего и следовало ожидать.

  Повелительница скарабеев покачала головой: как все ожидаемо. И что теперь, наказать?

  Она медленно выдохнула, почувствовала внутри силу.

  Давящая на плечи тяжесть стремительно увеличивалась. Шкала на стене показывала двукратное превышение силы тяготения, потом трехкратное.

  Вокруг кистей Сердца Улья появилось насыщенное голубое свечение. Резкий выпад – и в металл двери будто врезался многотонный таран. Причем врезался в одну единственную точку величиной со спичечную головку. Небольшое помещение шлюзовой камеры заполнилось звуком глухого удара. В ушах заложило.

  Сталь, усиленная ребрами жесткости, не выдержала. В ней появилось рваное сквозное отверстие, от которого по образовавшейся выгнутой плоскости разбегались намечающиеся трещины. За первый выпадом последовал еще один. Отверстие стало значительно шире, вывернулась острыми краями рваного металла.

  В отсеке за дверью появилось движение. Кто-то метнулся к отверстию. Сердце Улья перехватила человека на полушаге, без жалости вцепилась в сознание. Да – это очень больно. Она знала. В ответ на свое действие она услышала истошный крик.

  Тяготение, которое успело достичь почти четырехкратного увеличения, по сравнению с земным, начало падать. То ли установленные в шлюзе гравитационные излучатели не были предназначены для долговременного поддержания высокой силы тяготения, то ли на нее не рассчитаны несущие конструкции. Как бы то ни было, но до отсека управления двигательными системами подать рукой. А там игр с излучателями можно не опасаться: система внутреннего автоматического контроля не даст силе тяготения изменяться за пределами единожды заданных пределов.

  Еще усилие. Действуя на расстоянии, будто используя невидимые манипуляторы, Сердце Улья рвала и выгибала наружу края отверстия. Лепесток за лепестком, с протяжным стоном поддающегося металла, пока размеры получившегося прохода ее не устроили.

   Первое, на что она обратила внимание, выйдя из шлюзовой камеры, – это спешно отползающий в сторону человек в легком скафандре и без шлема. Несмотря на терзающие его головные боли, он до сих пор не выпустил из рук огнемет. Хотел поджарить прямо в духовке? Какой расторопный. Она снова заставила его сознание биться в конвульсиях. На этот раз оружие человек выронил, схватился руками за голову, подвывая, покатился по полу.

  – Лучше не надо... – проговорила она, исподлобья осматривая отсек.

  Прямо перед ней стоял мужчина с пистолетом в руках и недоверием во взгляде. На нем был надет идеально белый комбинезон с какими-то разноцветными нашивками и несколькими большими карманами на груди и бедрах.

  Мужчина явно хотел что-то сказать. Но Сердце Улья просто отодвинула его в сторону и прошла дальше. Она все еще продолжала сканировать пространство вокруг себя. Вряд ли командование платформой так просто откажется от уничтожения скарабея. Тем более такая теплая встреча и радушные лица.

  Тут же на полу валялись три мертвых тела. Скорее всего, застрелены, но проверять точнее смысла нет.

  Ее же ненавидящими взорами сверлили еще шестеро. Двое явно операторы системы управления двигателями и четверо – охранники с огнеметами. С этими ребятами надо быть аккуратней.

  – Сначала все сложим оружие. Оно вам не пригодится, – непринужденно сказала Сердце Улья, наподдав ногой ближайший труп. – Поверьте, я не хочу лишних смертей, но ваши мысли выдают вас с потрохами. Сразу предупреждаю: больше пощады не будет. А теперь внимание – главная задача. Я хочу, чтобы этот саркофаг упал. Упал не когда-то, а сейчас.

  Никто из присутствующих не шелохнулся.

  – Вы знаете: я могу насильно заставить вас проделать это. Но тогда ни один из вас не покинет борта платформы. Ваш выбор?

  Раздался грохот брошенного на пол пистолета.

  – Правильный выбор, – сказала Сердце Улья.

  Трое операторов в белых комбинезонах рассредоточились по массивным креслам, каждое из которых снабжено индивидуальным монитором и несколькими системами ввода информации. От вполне обычных клавиатур до сенсорных планшеток и каких-то манипуляторов в виде перчаток с множеством проводов. Всего кресел четыре, но одно осталось пустым. По всей видимости, четвертый оператор лежит на полу, в луже собственной крови.

  Вообще здесь было довольно свободно. Круглый отсек с двумя выходами, расположенными друг напротив друга. Через один из них Сердце Улья и попала сюда.

  Вторую дверь надо иметь в виду.

  По обе стороны от дверей, в стенах, подобие закрытых оконных проемов, за которыми видны огромные установки неясного назначения. Агрегаты установок находились в постоянном движении, а иногда где-то в их глубине рождались короткие вспышки света.

  В центре отсека расположился проекционный стол. Сейчас над ним висела плоская таблица со столбцами постоянно изменяющихся чисел. Каждое кресло установлено в секторе между дверью и окном, на равных расстояниях от стола. От кресел тянутся кабели к вмонтированным в стену большим шкафам со множеством индикационных лампочек. У каждого кресла свой шкаф. Здесь же, у проекционного стола, застыл электронный адъютант. Это кибернетическое создание при помощи специальных направляющих могло перемещаться по всему отсеку. Сейчас адъютант молчал и, больше того, похоже, был вовсе выключен. Правильное решение – вряд ли электронные мозги с энтузиазмом воспримут то, что станут делать операторы.

  – Предлагаю начинать, – сказала Сердце Улья, подойдя к свободному креслу.

  Операторы, косясь на незваную гостью, медленно разошлись по своим местам. Охранники остались стоять: двое у противоположной двери, один у окна, и один все еще стонал на полу.

  – Вижу, работа не клеится? – видя вялость в движениях операторов, спросила повелительница скарабеев. – Нужна стимуляция? – она обвела взглядом охранников. Они были готовы разорвать ее на части, но сдерживались. Впрочем, не надо даже копаться в их мозгах, чтобы понять, какие мысли там бродят, – все написано на лицах.

  – Ничего не надо... – проговорил один из операторов, усаживаясь в кресло. – Проверка систем...

  Голографическая таблица исчезла, уступив место чистому полю, на котором с высокой скоростью начали появляться строки, содержащие цифровые и буквенные символы. Так, сходу, разобраться во всей этой каше не представлялось возможным. Но разобраться надо. Хотя бы в общих чертах. Больше всего строки походили на команды, на которые система выдавала отчет с результатами о выполнении.

  Все встало на свои места, когда вместо бессмысленного кодированного диалога над проекционным столом появилось изображение планеты и рядом с ней – небольшая точка, возле которой в виде сноски размещались исходные данные для снижения:

  Время включения: 03:31:59

  Длительность импульса: 1283 сек

  Апогей: 219,19 км

  Перигей: 183,21 км

  Период: 88,42 мин

  – По моему сигналу... – проговорил оператор.

  – Стоп! – отрывисто бросила Сердце Улья. – Предлагаю немного изменить данные. Увеличить длительность... скажем, втрое. И это на полной тяге.

  – Но...

  – Делай!

  В отсеке повисла напряженная тишина. Похоже, внесенная поправка операторов не устраивала.

  Сердце Улья быстрым шагом подошла к ближайшему оператору, схватила его за грудки. Ткань комбинезона треснула, на ее поверхности появились мелкие капли крови из небольших рассечений, случайно нанесенных повелительницей скарабеев.

  – Через секунду я в твоей голове, а через минуту – в голове каждого на этом корыте, кто еще надеется, что все наладится.

  – Длительность импульса три тысячи восемьсот сорок девять секунд, – бесцветным голосом проговорил оператор.

  Данные на модели изменились. И если в первом варианте, прежде чем войти в плотные слои атмосферы, платформа должна была совершить вокруг планеты три полных оборота, то теперь не было и одного.

  То, что надо.

  Сердце Улья несильно сдавила оператору горло.

  – Не останавливайся.

  – Пуск двигателей, – выдавил из себя оператор.

  Несколько секунд ничего не происходило, а потом по корпусу платформы прокатилась ощутимая вибрация.

  Она или отвлеклась, или человек действовал на одних только рефлексах, предварительно не прокрутив в голове то, на что собирается решиться. Так или иначе, но тело среагировало мгновенно, только заслышав уже знакомый шум выдуваемого из сопла огнемета пламени.

  Сердце Улья рухнула навзничь и тут же в перекате попыталась уйти от огненной струи, ударившей точно в то место, где она только что стояла. Жар дохнул в лицо, заставил зажмуриться.

  Рядом отчаянно закричали, на высокой ноте, но тут же сорвались на хрип.

  – Гаси суку!

  – Отбой, отбой двигатели!

  В воздухе появился запах паленого. Отчаянный крик не стихал, но теперь больше походил на бульканье.

  – Время! Время!

  – Нас закручивает...

  Повелительница скарабеев воспользовалась мгновенным замешательством в рядах стрелявших, один из которых только что подпалил своего же, – и подскочила к креслу с другим оператором. Резкий удар наотмашь, и человек, попытавшийся было отпрянуть, осел обратно с глубоко рассеченным лицом. Кровь длинными алыми струями брызнула на белоснежный комбинезон.

  Остался один...

  Она бы могла взять их под контроль и заставить делать все, что пожелает, но бушевавшая внутри ярость жаждала крови.

  Навстречу родился новые огненный поток – охранники пришли в себя и, похоже, больше не старались сохранить ни оборудование, ни себя. Но теперь остановить разъяренного зверя они уже не могли. Сердце Улья легко поднялась в воздух и, миновав смертоносный выхлоп, приземлилась между двумя охранниками. В сознании обоих ненависть, но не стреляют. Что, слишком близко?

  – Ну же, смелее, – шепнула одному охраннику, глядя прямо в глаза. Резкий разворот, немного усиленный пси-удар – и второй охранник начинает падать с рассеченным горлом. Четыре почти идеально ровных разреза до самого позвоночника. Но напряжение слишком велико. Даже лишившись головы, человек не смог нормально умереть. В последний момент палец все же до предела вжал спусковой механизм огнемета.

  Сердце Улья почти успела уйти с линии огня, броситься на пол – лизнувшее броню пламя не в счет. А вот охранник, стоявший напротив умирающего, не успел. Гулкая огненная струя сбила его с ног.

  – Надо быть решительней, – ощерилась Сердце Улья, поднимаясь с пола.

  – Мы все здесь сдохнем! – прошипел оставшийся на ногах охранник. – Тебе не уйти, тварь!

  Повелительница скарабеев смолчала. Не сводя глаз с охранника, направилась к последнему оператору. Тот судорожно клацал по клавишам, пытаясь исправить аварийное положение. Но запущенные на полную мощность двигатели так быстро не заглушить, как ни старайся. Так и вся система может пойти вразнос. Хотя вот этого не хотелось бы.