Текст книги "Тиора (СИ)"
Автор книги: Максим Филатов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 33 страниц)
Марк уже понимал некоторые слова, которым научил его Нглаи, но о многом догадывался из контекста конкретной ситуации и жестов, которые ему показывали.
На охоту брались копья, ножи, луки, мачете и сети, которые плелись из определенных ползучих растений, названий которых юноша даже не смог запомнить. Охотники натягивали сети между деревьями, и один из них, зажав пальцами нос, начинал виртуозно испускать ртом звуки зовущего на помощь детеныша антилопы, привлекая ее внимание. Затем, когда появлялось животное, его загоняли в сеть или подстреливали из лука. Наконечники часто смазывались специальным ядом, рецепт которого держался в строгом секрете. Также часто использовались ловушки оригинальной конструкции для охоты на более мелких зверьков. Марк с любопытством рассматривал эти силки, восхищаясь простотой их устройства и в то же самое время их эффективностью в поимке добычи.
Охота велась на разных животных: мартышек, различных птиц, копытных, змей – пигмеи ели практически все, что двигается вплоть до множества видов насекомых, земноводных и моллюсков. Часто на ужин были лягушки или улитки. Марка это нисколько не смущало, и он быстро оценил, что вкусовые качества мяса таких животных, если правильно их приготовить, вполне высокого качества. Не зря ведь они присутствуют в известных изысканных кухнях, таких как, например, французская.
Все же самой почетной, но и самой трудной считалась охота на слона. Обычно к ней не допускались белые люди, и вообще никто посторонний, кроме самих пигмеев, но Марк, проживая с племенем, уже достаточно показал себя, и после длительного совещания его все-таки решили взять с собой. В этом споре непоследнюю роль сыграло слово Нглаи, человека, которого в деревне уважали, любили и к мнению которого прислушивались.
Готовились к охоте заранее со всей серьезностью дела. В этот день все племя собралось в центре деревни на своем привычном месте, готовя копья, луки и сети и тщательно все это проверяя.
Нглаи подошел к Марку, держа на ладони небольшую ступку, в которой находилось какое-то ярко-желтое пастообразное вещество, и стал большим пальцем руки наносить ему на лицо специальный охотничий боевой узор. Сам мужчина уже был в таком же раскрасе. Когда все было готово, Нглаи похлопал по плечу юношу и произнес на своем наречии:
– Хорошо.
Подготовив все необходимые инструменты и оружие, охотники выдвинулись в лес. Все женщины оставались дома в ожидании мужчин с добычей. Для начала вперед были высланы разведчики, которые должны были напасть на след животного, отыскав слоновью тропу. Это заняло около двух часов времени. Когда охотники услышали специальный звуковой сигнал, оповещавший о том, что тропа найдена, все достаточно бесшумно двинулись в направлении источника звука. Марк шел, стараясь не отставать от Нглаи и внимательно следя за всем, что тот делал. Его босые ноги ступали по мягкой влажной и теплой лесной почве, оставляя за собой глубокие четкие следы. Юноша уже привык ходить без обуви, хотя поначалу ему все время казалось, что в любой момент его укусит невесть откуда взявшаяся змея или какое-либо ядовитое насекомое. Сейчас же Марк об этом не думал и ходил по джунглям так, как будто всю жизнь проживал среди племени пигмеев и сам был таковым.
Он следовал за Нглаи и остальными охотниками, внимательно вслушиваясь в звуки леса. Шумовой фон в таких местах богат пением множества птиц, скрежетанием и трескотней насекомых, периодическими выкриками небольших обезьян, прыгающих по верхушкам деревьев, и порой шипением внезапно побеспокоенной змеи.
Охотники вышли к тропе, и Марк увидел в грязи крупные следы слонов, наполовину залитые мутной водой, будто кто-то прошел и через каждый метр по двум отдельным кривым линиям втыкал в почву пару толстых столбов неровной овальной формы в сечении. Мужчины коротко посовещались, затем разбрелись по обе стороны от следа и двинулись в его направлении.
Таким образом, охотники двигались до самого вечера. Весь процесс охоты на слона, начиная от выслеживания животного и заканчивая разделкой его туши, мог длиться несколько дней. Марк знал это и заранее морально готовился к длительному походу.
В этих краях почва настолько влажная, что следы могут сохраняться в течение многих дней, и теперь они были отчетливо видны, петляющей среди деревьев дорожкой из лунок. Когда солнце уже начало клониться к горизонту, охотники увидели в чаще, как нечто в полутьме, хлопая большими, как два огромных лопуха, тяжелыми ушами, медленно перевалилось из стороны в сторону. Слон. Он не спеша срывал хоботом листья с веток деревьев и отправлял их в рот, размеренно и тщательно их пережевывая. Животное почти не издавало никаких звуков, поэтому в сумерках охотники чуть не проскочили его. Один из них все же оказался достаточно зорким, чтобы не обмануться тенями леса, укрывавшими массивную фигуру слона от взгляда пигмеев.
Мужчины собрались поодаль, не привлекая к себе внимания и стали совещаться. Марк стоял рядом, внимательно следил за жестами и вслушивался в слова, которые они произносили, вычленяя из их речи те, которые он худо-бедно знал. В итоге он понял, что было принято решение пока не трогать слона и следить за ним до того, как тот ляжет спать. Это была устоявшаяся схема ведения охоты.
Игра в прятки продолжалась примерно четыре часа. Все это время Марк держался чуть поодаль от охотников, стараясь ничего не испортить каким-нибудь неуклюжим движением. Очень сложно обмануть такое животное, чтобы оно не заподозрило слежку, и все-таки пигмеям это удалось. Слон нашел небольшую полянку и расположился на ночлег. Теперь оставалось ждать.
Марк всматривался в разукрашенное лицо Нглаи. Кожа пигмея будто светилась в лунном свете, а желтый узор предавал его лицу демонический образ. Его крепкое жилистое тело приняло неподвижную позу внимательного наблюдателя, которую в силу привычки и длительной тренировки, он мог удерживать часами, не сходя с места и выслеживая добычу. Юноше оставалось лишь восхищаться такой стойкостью и терпением.
Весь лес тихо шумел кронами и листьями деревьев и мягким протяжным пением ночных птиц, формируя из всех издаваемых в нем звуков Песнь Ночи, которая навевала внутренний покой где-то глубоко в груди. Юноше, казалось, будто он обретает гармонию жизни со всем миром, и от этого наполняется неизмеримым счастьем, полностью растворяясь в окружающей его природе и сливаясь с ней в единое целое.
На острие копья Марка заиграл свет Луны, и Нглаи сразу же обратил его внимание на этот факт. Парень тут же убрал наконечник в тень мерно шелестящей листвы дерева, на что пигмей одобрительно кивнул головой.
Ждать нужно было около часа, пока слон крепко уснет, но даже после этого животное представляло огромную опасность для охотника. Наконец, царь леса погрузился в глубокий сон, не подозревая нависшей над ним угрозы.
Что ему снилось? У него здесь было все для того, чтобы жить вполне счастливой жизнью: чистая вода, пища в избытке и множество сородичей. Это был Эльдорадо слонов, их Райский Эдем. Но что это? Слон хмурится, насколько могут вообще хмуриться слоны, и тревожится. Что-то не так, что-то нарушает гармонию его прекрасного сна. Человек. Его единственный настоящий враг. Животное хлопает ушами, отгоняя неприятное наваждение, морок его грез.
Марк следил за ним, представляя себе его сон, и думал о давнем противостоянии природы и человека. О том, что человек, выйдя из лона этой самой природы, перестав быть ее частью, какой все еще остаются племена пигмеев и множество других племен на других континентах, стал методично и безжалостно паразитировать на ее теле, высасывая из нее все соки, взамен не отдавая почти ничего. Юноша иногда уходил в такого рода мысли, как и многие другие люди, представляя человечество некой опухолью планеты, вирусом, который следуя своему потребительству, пожирает все вокруг, как саранча. Сделать с этим особо ничего нельзя, ибо такова природа человека, и очнется он лишь тогда, когда останется посреди голой бесплодной пустыни, в конечном счете поедая самого себя.
Опытные охотники, пигмеи легко различают, насколько глубок сон слона в данный момент. Они определяют это, прежде всего, по дыханию. Медленному, размеренному и очень редкому.
Мужчины переглянулись, жестами подавая друг другу знаки и сигналы, и выдвинулись вперед. Один из них, Мбуса, он считался самым ловким в племени, мягко ступая по лесному настилу, чуть присев и пригнув голову, стал подбираться к слону сзади, держа копье наготове. Животное пару раз хлопнуло ушами, и пигмей мгновенно остановился, превращаясь в каменную статую и ожидая, пока тот успокоится, а затем продолжил свой путь. Это было интересно, наблюдать, как охотник ведет свою игру в ночи. Серая морщинистая кожа слона еле подрагивала мелкой рябью, а его желтовато-молочные массивные бивни переливались красивым матовым оттенком, отражая лунный луч света.
Внезапно охотник потянулся острием копья вперед и молниеносным выпадом перерезал животному сухожилие под коленом задней ноги. Слон тут же попытался подскочить, грозно протрубив на всю окрестность, но встал не сразу и, сильно хромая и ломая тонкие деревца рядом с собой, начал метаться по округе. Охотник быстро ретировался, так как раненый слон – очень опасный и практически бесстрашный противник. У Марка даже на миг в голове пронеслась мысль о том, как Киплинг описывал Багиру в одной из любимых книг юноши – «Книге Джунглей». Одно из сравнений, описывавшее черную пантеру, говорило о том, что он был «бесстрашен, как раненый слон», и это была еще одна причина, по которой никто в Джунглях не захотел бы становиться ему поперек дороги.
Кровь тонкой струйкой стекала по ноге животного. Оно бесилось, выламывая все, что попадалось ему на пути, и пигмеи бесшумно стали отступать вглубь леса. Марку стало страшно. Видеть, как мечется взбешенный раненый слон, – пугающее зрелище, особенно когда находишься достаточно близко к нему.
Охотники отступали максимально тихо, не спеша и не давая животному понять, где они находятся, так как тот сразу же ринется атаковать своих противников, и тогда всей группе придется очень худо. Сейчас же слон громко трубил хоботом и носился по поляне, выматывая себя и растрачивая драгоценную энергию, затем он повернул в лес и, сильно хромая, побежал прочь.
– Далеко не уйдет, – усмехнулся Нглаи, видя круглые глаза Марка и подбадривая его.
Юноша лишь кивнул в ответ, беря себя в руки, но потом улыбнулся, почувствовав атмосферу и вкус охоты, и кинулся за всей группой преследователей. Они бежали трусцой. Спешить было некуда. Как объяснил Мбуса, (Марк уловил общий смысл сказанного по словам и жестам охотника): «животное скоро устанет, и ему придется улечься, чтобы восстановить силы, и в этот момент мы нападем снова. Но прежде чем это произойдет, все равно может пройти много времени. Слоны очень выносливы».
Они гнали животное еще достаточно долго. На горизонте занимался алый рассвет, и первые лучи солнца полоснули по редким небольшим облачкам, окрашивая их в краски нового дня. Слон заметно устал, как и охотники. Марк чувствовал себя вымотанным, но все же держался твердо. Нглаи на бегу периодически оборачивался на парня, убеждаясь, что с тем все в порядке. Пигмеи часто переходили и вовсе на шаг, так как их жертва уже не могла развивать большую скорость, и ее падение от усталости и ранения было лишь делом времени. Скорого времени.
Наконец, слон, изнемогая от изнуряющего марша, лег среди деревьев, тяжело дыша и оглядываясь. Увидев, как к нему приближаются охотники, он попытался встать, но уже был почти не в силах сделать это. Все же он поднялся, тратя остатки энергии, и побрел вперед. И тут же, не раздумывая, его нагнал Мбуса, быстро атакуя вторую ногу слона и парой точных движений рассекая сухожилья под коленом. Животное взревело и попыталось развернуться. Будь оно здоровым, охотник был бы схвачен почти сразу же и впоследствии убит, не успев уйти от контратаки, но слон лишь повалился навзничь, не удержавшись на подкосившихся ногах. Больше он не поднялся.
Пигмеи кинулись вперед, тряся копьями и оглашая округу боевым охотничьим кличем. Их низкорослые фигурки мелькали среди деревьев, быстро приближаясь к слону. Разукрашенные лица были свирепы и полны решимости. Марк закричал вместе со всеми и рванул в стремительном беге, не отставая от группы. Казалось, будто в нем проснулась древняя генетическая первобытная жажда крови и радость охоты.
Слон, лежа, пытался отбиваться от копий, но все было тщетно. Несколькими ударами пигмеи исполосовали ему шею и хобот в разных местах. Марк также нанес несколько ударов копьем, подражая скачущему рядом с ним Нглаи. Из ран животного обильно текла кровь.
Охотники остановились и стали ждать. Не было смысла лишний раз трогать слона. Исполинских размеров зверь лежал и смотрел по сторонам уже непонимавшими будто слепыми глазами, трубя ослабевшим голосом. Затем он истек кровью и тихо умер под боевые крики пигмеев, праздновавших свою победу.
Одного из охотников тут же отправили в деревню за всеми, кто мог прийти: женщинами, подростками и другими мужчинами, оставшимися по хозяйству. Мбуса, уперев копье древком в землю, пару раз толкнул босой ногой еще теплый бок слона, радостно хваля богатую добычу, затем достал острый нож и принялся за работу. Остальные пигмеи последовали его примеру.
Марк посмотрел в маленькие полузакрытые глаза убитого животного. У юноши не было жалости к нему, так как он осознавал, что делается это все ради выживания племени – не ради забавы. Он думал о том, что множество людей цивилизованного мира сейчас с яростью осудили бы убийство слона, особенно те, кто обладал чрезмерным чувством морали, а еще защитники животных, вегетарианцы и прочие неравнодушные персоны. Марк и сам делал точно также, когда видел различные видео и новости, где браконьеры убивали слонов целыми стадами из вертолетов ради слоновьей кости, оставляя огромное количество туш на съедение гиенам, стервятникам, а то и просто гнить. От таких видов у парня начинали накатывать слезы на глаза. Но здесь и сейчас была борьба за выживание. Пигмеи – неотъемлемая неотделимая часть природы, а значит, они также являются звеном пищевой цепи, и они также могут быть убиты и съедены местными хищными животными. Сегодня победили они, маленькие люди. Теперь у них есть много мяса, и их племя будет жить.
Марк вспоминал, как в деревне, в которой он вырос, его семья держала значительное хозяйство, среди которого находились и свиньи. Он помнил их забой с громкими визгами погибавшего животного, и в парне не было жалости, не смотря на то, что он сам растил и заботился о них. Эти свиньи были частью выживания его семьи. Они были пищей и вырученными деньгами от продажи их мяса и жира, давая возможность всей семье жить дальше. Относительно этой части бытия жизнь Марка в своей деревне ничем не отличалась от жизни пигмеев. Это тяжелый труд, и юноша уважал этот труд. Слона же можно было лишь поблагодарить за то, что он своей жертвой дал пищу множеству людей, прежде всего, детям.
Парень подошел к слону и погладил его по морщинистому широкому лбу, а затем принялся помогать Нглаи разделывать тушу. В условиях влажных тропиков мясо начинает быстро портиться, поэтому нужно было в короткие сроки управиться с разделкой и переработкой добычи. Отточенными движениями, приобретенными годами опыта, Нглаи методично полосовал тушу слона, в то время как Марк оттягивал шкуру на себя, когда это требовалось. Работа спорилась, и животное быстро оголялось до скелета.
Часа через три подошла почти вся деревня с ведрами и различной утварью. Женщины и дети радостно хвалили охотников и их богатую добычу. Охотники были очень горды собой, ведь это было подтверждением их доблести и охотничьих навыков. Мужчины везде мужчины.
В какой-то момент туша была полностью разделана. Пигмеи несли свою добычу, кто в ведрах, кто прямо в руках, а кто и закинув большой кусок на плечо. Марк тащил приличную часть теплого парного мяса, взгромоздив его себе на шею. Вокруг стоял веселый гомон, а в воздухе будто разлилась густая атмосфера всеобщего праздника. Путь в деревню был длинным, но это никого не пугало. В конечном счете, вернувшись домой, все тут же снова принялись за работу. Весь жир стали перетапливать на костре, а затем жидким разливать по бутылкам, мясо же коптили и подсушивали над обильным дымом. Шкуру слона почистили и высушили.
Парень помогал Нглаи с головой животного, отделяя от него желтоватые тяжелые бивни. Затем их оставили на свежем воздухе поодаль. Пигмей объяснил Марку, что скоро на бивнях, где осталось мясо, появятся черви, которые уже доедят его, полностью очищая кость.
Вечером, по случаю столь удачной охоты, вся деревня праздновала, разведя огромный костер посреди главной площади. Мужчины и женщины в этот раз облачились в свои национальные костюмы, которые состояли лишь из небольших кусочков шкур и широких листьев деревьев. Под звуки барабанов и своих уникальных струнных инструментов пигмеи танцевали яростно и энергично, практически доводя себя до исступления, и Марк был среди них. Всю ночь звучали песни под пологом густого ночного леса, восхвалявшие духа леса Дженги, покровителя народа пигмеев, благоволившего удачной охоте, а звезды и Луна были свидетелями всеобщего ликования.
Еды было вдоволь, но самым главным блюдом считался запеченный хобот слона. Юноше, как одному из охотников, также дали свою часть, признавая в нем полноценного члена пигмейского общества. Марк сидел между Нглаи и Мбусой, периодически переговариваясь то с одним, то с другим, и смотрел на танцующих людей в центре. В тот момент он чувствовал мир в душе и великую радость охотника, добытчика, и, возможно, того, кем он так и не стал в своем обществе. Сейчас же он ощущал себя частью этого. Здесь, среди пигмеев, он был «своим», он был нужен, а ведь именно это хочет чувствовать большинство людей – быть нужными, быть полезными, быть оцененными по достоинству, и тогда любой труд будет по плечу такому человеку.
Единство и единение – то, чего так не хватает современной высокоразвитой цивилизации. Такая сплоченность общества грозила такому народу лишь одним – счастьем. И у пигмеев оно определенно имелось. Не смотря на все трудности, порой голод, порой болезни, не смотря на постоянную борьбу за выживание, они были счастливы. По крайней мере, они точно были счастливее «цивилизованных людей». Их зависимость друг от друга была на уровне вопроса жизни и смерти, а значит, создавала такой крепкий узел сплоченности, какой никогда не сможет создать ничто иное, будь то твердая идеология или самая истинная религия спасения, что часто является одним и тем же.
Маленькие люди лишний раз напоминали остальному миру, какова цена «цивилизации» и в чем ее трагедия. Но даже если бы все люди планеты осознали эту мысль, все равно не отказались бы от своего образа жизни в комфорте и ее обширной развлекательной части, ради которых каждый день они убивают себя, оставляя в современном сумасшедшем ритме свое психологическое и физическое здоровье. И главное, чтобы, не дай Бог, у них не забрали очередное удобство или безделушку, которая будет радовать их те несколько часов свободы, которые они получают после своего рабочего дня. Затем снова ранее утро, толчея в общественном транспорте, пробки, бессмысленная работа, обратный путь, нервы, нервы, нервы, и так всю жизнь. Большинство думает об этом, большинство страшит мысль, именно так провести всю свою жизнь, но большинство снова и снова встает и идет на свое рабочее место, так как удобства цивилизации и любимые безделушки требуют постоянной оплаты. В итоге планету заполонили безучастные, безразличные, отчужденные лица, имитирующие жизнь и убеждающие друг друга и самих себя, что это она и есть. Здесь каждый сам за себя. С рождения и до самой своей смерти большинство людей занимается обычным убийством времени, тайм-киллингом, создавая себе фальшивые смыслы жизни в виде успеха и богатства, и все это для того, чтобы просто не сойти с ума от осознания бессмысленности происходящего в их самом настоящем существовании и такого же бессмысленного и бесславного конца.
Костер горел ярко, потрескивая дровами, а его свет красиво раскидывал тени танцующих людей по стене леса со всех сторон. Марк следил за танцем этих теней, и мысли в его голове сплетались с ними в образы из прошлого, казавшегося таким далеким и туманным, будто и вовсе никогда не существовавшем. Вся жизнь – сон, а мир – его декорации, и тот, кто относится к этим вещам слишком серьезно, заведомо проиграл.
Глава 24
Марк жил в племени пигмеев Бака чуть более полутора месяцев и уже неплохо освоился с местными привычками, обычаями и общим распорядком дня. Охота, собирательство, обмен товаров с Банту, и периодически вечерами танцы и песни вокруг пылающего костра. Развлечений было немного, но время на различный труд, из которого состояла ежедневная жизнедеятельность племени, пролетало стремительной птицей так, что и скучать никто просто не успевал. Юноша стал замечать, как быстро он стал независим от тех безделушек и праздных времяпрепровождений, которые являлись для него некоторыми отдушинами в стрессовой городской жизни современной цивилизации и без которых парень уже не представлял свое существование.
Все же некоторые развлечения у племени имелись. Местные ребята так же, как и весь остальной мир, играли в футбол, иногда устраивая полноценные матчи с мальчишками из народа Банту. Марк часто тоже присоединялся к игре под всеобщие ликующие и одобрительные возгласы. Футбольный мяч делался достаточно простым образом.
В этих края произрастают каучуковые деревья. Мальчишки пробивали топорами небольшие ранки в стволах и ждали, пока начнет течь специальный сок. Эти молочно-белые слезы деревьев они собирали руками и обмазывали ими себе обнаженные животы. Когда жидкость подсыхала, она превращалась в резиновую пленку, которую тут же сдирали с кожи и формировали из нее небольшие катышки. Затем все это собирали в единый кусок, делая в нем с одной стороны небольшое несквозное отверстие и растягивая стенки будущего мяча. Получалось что-то вроде футбольной резиновой камеры, которую надували ртом и перевязывали. Оставшийся застывший сок на животах других ребят снимали и клеили уже поверх надутого пузыря, тем самым лишний раз укрепляя его и увеличивая таким образом его массу.
Часто мяч получался овальный и неказистый, с выпуклостями на поверхности, но детей это нисколько не смущало, и они с радостью принимались гонять его по двору. Марк играл вместе с ними, то защитником, то вратарем, накрывая собой непослушный непредсказуемо отбивающийся от поверхности земли эллипсоид в момент его движения к воротам, больше похожий на мяч для регби. Вся деревня собиралась смотреть эти матчи, всегда проходившие при всеобщем гомоне и радостных возгласах болельщиков. Не хватало разве что создаваемой телами и руками зрителей «волны», прокатывающейся по рядам футбольных трибун.
Так, спокойно и умиротворенно, текла жизнь Марка в племени пигмеев. Жители деревни любили парня, а местные молодые девушки, часто собираясь группками, поглядывали на юношу и периодически хихикали, явно обсуждая его. Он лишь скромно улыбался, отвечая на их заинтересованные взгляды. Марку были приятны такие моменты, и в то же время он порой начинал чувствовать себя немного не в своей тарелке.
Он часто вспоминал о матери и Агате. Все же пока что юноша чувствовал, что его место здесь, а приступы и странные симптомы почти не посещали его, лишь изредка напоминая о себе внезапно накатывавшей волной непонятно откуда взявшегося страха и вполне терпимым чувством нехватки воздуха. Но потом они быстро отпускали, и юноша сразу же приходил в себя, забывая о неприятных минутах. Сейчас он уже мог не обращать на это внимания, не давая мерзким ощущениям превращаться в навязчивые мысли и идеи, фиксировавшиеся в подсознании на уровне некой поведенческой схемы реакции на определенные внешние раздражители, которые запускали весь механизм приступа.
В этом месте Марк будто сливался с природой, окружением, становился неотъемлемой частью мира джунглей со всей его богатой флорой и фауной. Конечно, за долгие годы жизни бок о бок со своей болезнью парень знал, что не стоит так быстро праздновать победу. Нужно было не спугнуть это умиротворенное состояние, закрепив гармоничное ощущение всего организма глубоко в подсознании, иначе в какой-то момент рано или поздно произойдет новый срыв, и возможно хуже прежнего. Но пока что Марк успешно справлялся с собой, и его болезненное альтер-эго сидело в нем, тихо забившись в дальние уголки чертогов его разума. В идеале же это второе «Я» юноши должно было уменьшиться до таких размеров, чтобы любые его попытки скинуть парня с крепкой стези стабильного состояния здорового человека стали бы настолько слабы, что тут же нивелировались бы самим подсознанием, не успевая даже хоть в каком-то виде вылезти наружу. Иными словами, Марк создавал некие антитела психической природы, которые без его ведома, автоматически, уничтожали бы любое странное проявление, неприсущее здоровой психике.
Но в один момент, как это часто и бывает, все сорвалось.
В тот день юноша пошел на охоту с группой пигмеев. Это была обычная дневная вылазка за мелким зверьем с силками, сетями, луками и копьями без какой-либо подготовки заранее. На слона охотники точно не рассчитывали. Рядом с Марком трусцой бежал Нглаи и еще пара пигмеев, в то время как Мбуса, вышедший чуть ранее, разведывал путь впереди, выслеживая добычу.
Погода стояла ясная, и сочная растительность вокруг сияла ядовито-зелеными расцветками, которые становились такими лишь при ярком солнце. Его лучи проникали сквозь кроны деревьев, заставляя всю влагу джунглей: ручьи, воду в глубоких следах животных и людей, капли на листьях и паутине, блестеть роскошью бриллиантовых ювелирных изделий. Ни одному самому искусному ювелиру не удалось бы добиться такой потрясающей игры света алмаза. На это была способна лишь природа, творя свои произведения искусства так точно, без единой лишней детали, и, казалось, черпая свое вдохновение, нисходящее на эту планету в виде некоего откровения, из каких-то неведомых человеку тончайших небесных миров.
Настроение у охотников было отменное и даже, как говорят в краях Марка, «на кураже», так что вся команда бежала прытко и почти бесшумно, выверенными движениями обходя многочисленные препятствия на пути и практически не теряя скорости.
В какой-то момент пигмеи услышали специальные звуки, подражающие крикам некоторых местных птиц. Марк не переставал восхищаться умением Мбусы так виртуозно воспроизводить голоса множества животных, которые практически нельзя было отличить от оригинала непривычному уху. Охотники сбавили скорость, а затем и вовсе перешли на медленный шаг, в полуприседе следуя в сторону раздававшихся сигналов.
Держа копья наготове, группа вышла на небольшую поляну и увидела Мбусу, подзывавшего их рукой к себе. Команда приблизилась к охотнику. Общий смысл Марк понимал из некоторых слов и контекста ситуации:
– Впереди две антилопы, вон там, за теми кустами. – Мбуса показал рукой направление. – Будем их окружать. Но сначала натянем здесь сети между деревьями.
– Антилопы большие? – спросил Нглаи.
– Мать с ребенком. Будет отбиваться, так что осторожнее.
Охотники быстро размотали рулон сети и натянули ее между двумя большими деревьями. Антилоп обычно либо загоняли в сеть, либо подстреливали из лука ядовитой стрелой, в зависимости от обстоятельств. Закончив приготовления, все снова собрались возле Мбусы.
– Вы, двое, идите туда, – охотник взмахнул рукой в левую сторону от указанных им ранее кустов, – и разойдитесь потом пошире между собой. Нглаи и ты, Марк, идите в другую сторону, и также разойдитесь шире. Я буду заходить отсюда.
Пигмеи кивнули и стали тихо разбредаться по назначенным точкам. Нглаи бесшумно скользил среди стволов деревьев, ловко перескакивая оплетавшие их лианы. Марк старался не отставать. Где-то слева от себя они услышали знакомые звуки, некую смесь лая, свиста и какого-то голоса, будто звучавшего через водосточную трубу. Это была антилопа. Марк уже привык к их вербальным сигналам, хотя первый раз, когда он услышал эти звуки, у него сильно округлились глаза. Юноша просто не ожидал такого жуткого песнопения от столь грациозных животных.
Нглаи остановился и жестами показал Марку идти дальше, чтобы замкнуть круг с охотником, идущим с другой стороны. Стараясь не шуметь и внимательно глядя то себе под ноги, то по сторонам, парень последовал вперед, ориентируясь на голос антилопы, обходя ее и следя за тем, чтобы выдерживать между ней и собой определенную дистанцию. Его пятки ступали по мягкой теплой почве, оставляя в ней глубокие следы, и Марк лишний раз отметил, как же все-таки приятно ходить босиком, особенно по такой поверхности.
Он уже прошел достаточное расстояние и увидел вдалеке охотника, пришедшего с другой стороны и показывавшего ему жестами, чтобы юноша стоял теперь на месте. Марк кивнул и стал смотреть в сторону, откуда изредка раздавались звуки животного. Когда все расположились в нужных точках вокруг своей будущей добычи, охотники по очереди подали звуковые сигналы, извещающие о том, что каждый из них готов приступать к загону антилоп.
Тут же Мбуса подал заранее условленный сигнал, и пигмеи медленно двинулись к своим жертвам, постепенно сжимая образовавшееся вокруг них кольцо.
Внезапно с другой его стороны, по направлению диаметра, напротив Марка, раздались пронзительные, практически визжащие, крики и мольбы о помощи. Пигмей и юноша тревожно переглянулись друг с другом и тут же рванули по прямой линии через густую чащу джунглей, ориентируясь на ужасающие звуки их товарища. Сквозь беспощадно хлеставшие по телу и лицу листья и ветки деревьев, Марк боковым зрением увидел антилопу со своим детенышем слева от себя, но сейчас ему было не до них. Звук криков уже был достаточно близко.
Парень с другим охотником вылетели на небольшое свободное место среди деревьев и увидели, что произошло. На одного из пигмеев напал огромный самец гориллы. Марк никогда не видел их вживую, и теперь у него перехватило дыхание от внезапного сильного страха. Почти одновременно рядом выскочили Мбуса и Нглаи, размахивая копьями.
Горилла была ужасающих размеров с мощной мускулатурой и длинными и острыми клыками, которые она обнажала, угрожая охотнику, барахтавшемуся под ней. Самец был весь черного цвета, и лишь его широкая спина выделялась ярким серебристым отливом. Низкий крепкий лоб создавал впечатление очень грозного противника.
