Текст книги "Создатель сказок (СИ)"

Автор книги: Макс Крынов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Глава 11

Следующее занятие своего кружка решил проводить трижды в неделю. Следующее занятие послезавтра – возможно, там как раз и иллюзионисты подойдут.

Пока занялся работой над славянскими мифами. Прочитанные книги не дали мне полного понимания, как лучше создать сонмы духов и расселить их по Империи, но одно я знаю точно – в этих духов должны верить.

Итак, для начала мне нужны городские легенды, и первые легенды будут посвящены домовым. Потом можно будет заняться и славянскими богами, если все пройдет, как нужно, а пока – домовые.

Домовой у славян появлялся либо в облике хозяина или хозяйки дома, живых или умерших. Облику присущи звериные черты, указывающие на его потустороннюю природу: длинные, стоящие торчком уши, либо шерсть, когти. Возможно, тяга к кошкодевочкам у представителей нынешнего поколения – это зов славянских корней… шучу.

Еще домовой, судя по мифам, может принимать облик животного. У славян он принимал вид змеи, ласки, кошки, петуха, крысы. Пожалуй, оставлю ему только облик кошки, либо призрачный облик, в котором он будет проводить большую часть времени, прячась от хозяев.

По историям, которые я читал в сети или слышал от других, домовой помогает по дому хорошим хозяевам, либо вредит плохим. Значит, нужно наделить его слабеньким телекинезом и материальностью в облике кошки – чтобы мог и на глаза показаться, и оставленную включенной конфорку выключить, или не пустить ребенка на открытый балкон с перилами. Злые наклонности из духа уберем – если ему не понравится семья, пусть переселяется в соседнюю квартиру, пока не найдет себе уютное место. Не нужно гнобить нехороших людей. Как только домовых начнут замечать, им и так многое припишут, начиная от скисшего молока и заканчивая найденными на своей прикроватной тумбочке часами соседа.

В чем польза домовых, кроме того, что они сделают жизнь абсолютно посторонних людей лучше? Духи будут собирать энергию у тех людей, с кем живут – понемногу, без вреда для здоровья. Полученной маной они станут подпитывать самих себя и отправлять излишки в общий «банк», куда будет стекаться энергия от будущих леших, русалок и прочей нечисти, или той же нечисти поступать. Частью этой энергии в будущем будут оперировать и иллюзорные боги, пока не окрепнут и не наберут свою паству. Это даже пойдет людям на пользу – пока их источник маны не полон, он будет наполняться со стороны, а циркуляция энергии как раз увеличивает и «прокачивает» как энергоканалы, так и энергоисточник.

Но для начала нужно заняться основой для появления домовых. Я могу создать одного-двух домовых, если потрачу кучу сил и времени, но легенды так не строятся, это слишком «в лоб». В моих интересах убедить мир создать домовых в огромном количестве, с небольшой поддержкой с моей стороны.

Но для этого, опять же, нужно создать фундамент.

Когда я скинул Даше задание – найти в городе людей, которые видели реального домового, девушка уже не переспрашивала, шучу ли я. Уже привыкла к тому, что мои задания бывают весьма специфичны. Над заданием работала неделю, но по итогу дала мне семь профилей в социальных сетях, с кратким отчетом по каждому человеку, включая ссылки на их истории. Я списался со всеми – представился человеком, ведущим форум славянской тематики и попытался договориться об интервью. Я был максимально вежлив, учтив и корректен, но условиться о встрече удалось только с тремя женщинами, и то, не знаю, передумают ли они в самый последний момент, или все пройдет спокойно.

За час до оговоренной встречи я позвонил Даше.

– Хочешь увидеть кое-что интересное?

– Это связано с зельями?

– Поедем брать интервью у одной из очевидцев домовых. Это не зелья, но связано не меньше, чем с судьбой целой Империи!

– Ну раз с судьбой Империи, то конечно, – судя по голосу, улыбнулась Дарья. – Такого я пропустить не могу. Куда ехать?

– Я заеду за тобой. Можешь одеться в что-нибудь повседневное, не на прием едем.

Я завис в вондере, корректируя поведение будущего домового. Спустя полчаса вызвал такси на два адреса, и вот мы уже заходим во двор неприметных пятиэтажек. Приметив продуктовый магазин с выцветшей вывеской, я указал на него.

– Давай хотя бы тортик какой-нибудь возьмем, фруктов или сладостей. – И добавляю с серьезным лицом. – Я знаю, что когда люди, живущие в таких домах, идут в гости, они несут друг другу продукты.

Даша косится на меня, но кивает.

– Здравая мысль. Я видела ее фотографии в соцсетях – вполне возможно, что она экономит на еде.

Женщина встретила нас с Дашей на пороге квартиры. Причем встречать вышла в обычном застиранном халате – рукава закатаны по локоть, а руки белые и полноватые, как у продавщиц из старых фильмов.

– Евгения Пантелеевна?

– Айдар? Ой, вы такие нарядные, а я как-то не оделась…

Я бы не сказал, что мы нарядные – как по мне, в обыкновенной выходной одежде.

– Ничего страшного, – сразу подключается Даша, опасаясь, что я ляпну что-нибудь лишнее. – Это вам.

И протянула пакет.

– Мне? – Всплеснула руками женщина. – Ой, спасибо! Сейчас я чайник поставлю, посидите, чаю попьете. Так, где у меня тут фруктовая заварка… Проходите, проходите в зал!

Нас усадили на изрядно подранный котами диван – из подлокотников торчал поролон. Столика перед диваном не было, но чай женщина принесла на небольшом деревянном подносе, куда щедро насыпала наших же вкусняшек и поставила две полулитровые кружки с чаем.

Я принюхался к напитку. Чай пах мятой и чем-то фруктовым. Осторожно отпил – на вкус вполне себе неплохо.

– Белорусы на ярмарку приезжают, продают, – объяснила женщина. – Люблю вишневую заварку, с гибискусом люблю.

Пока нам объясняли происхождение заварки, я огляделся.

За стеклянными дверями шкафа стояли расписанные тарелки, матрешки. На стене висела фигурка олимпийского медвежонка. Окна уставлены цветами: я узнал кофейное дерево, бальзамин и фиалку. Квартира чувствовалась обжитой, с историей и душой – если судить по рассказам в сети, именно в такой и должен завестись домовой.

Атмосфера была необъяснимо теплой. Женщина поддерживала разговор с Дашей, которая обратила внимание на цветы, причем беседовала открыто, отвечая на вопросы максимально развернуто, и спустя пару минут уже порывалась вручить девушке горшок с бальзамином.

Если поначалу Дарья отнеслась к хозяйке с опаской и вежливостью, словно к человеку с диагнозом, который не проявляет агрессии, то чай и открытость женщины расслабили девушку.

– Евгения Пантелеевна, расскажете про домового? – Прервал я милый диалог.

– Домовой? Да, я видела домового, но всего раз в жизни. Моюсь как-то в ванной и слышу топот ножек, непонятно откуда! Смотрю, а мимо унитаза пробежало существо на тонких ножках: мохнатое, с длинным хвостом и заостренными ушками. Ростом с дворовую собачонку. Забежало за унитаз и исчезло, представляете! А там ни лазейки, ничего, где бы можно спрятаться.

Пока мы пили чай и женщина вела историю, я вошел в вондер женщины. Ее внутренний мир был вполне обычным и детально изображал эту самую квартиру. Если у душевнобольных такая квартира выглядела бы странно – ведущие в никуда двери, висящие в воздухе предметы или еще что-нибудь нехорошее и нереальное, то здесь все было в порядке. Женщина – вполне себе здоровый человек.

Галлюцинации бывают и у здоровых людей. Как мне говорила однажды одна психологиня: «людям свойственны когнитивные искажения». Психика дает сбои – из-за психического или физиологического стресса, в том числе банального недосыпа, или множества других факторов. В этом нет ничего странного или страшного, если это происходит редко. Вот если бы она начала этого домового еженедельно видеть, ставить ему блюдце с молоком, а он это молоко еще и выпивал бы, был бы повод задуматься.

Я прошелся по квартире вондера, с интересом рассматривая другие комнаты. Щелчком пальцев убрал пыль по углам, потратил кроху энергии, чтобы к потускневшим матрешкам вернулась прежняя яркость. Выглянул в окно, но мир за окном был нарисованным грубыми штрихами – женщина чувствовала себя хорошо в квартире, где она ухаживала за цветами, протирала матрешки, а остальной мир ей был не столь интересен.

Итак, время поработать с историей.

Я пожелал найти историю с домовым, и линия протянулась до одного из ящиков тумбочки.

Потянув на себя ручку ящика, я хмыкнул. Во-первых, ящик оказался в разы больше, чем ширина тумбочки, а во-вторых, все пространство ящика занимали мелкие фигурки. За каждой стояли истории. Эта женщина не жила днями – она жила от истории к истории, от яркого воспоминания к воспоминанию. Приедет дочь – появится воспоминание. Обольет грязью из лужи мимопроезжающая машина – выругается ей вслед и запомнит.

Я достал из ящика фигурку странного существа, похожего на тощую обезьянку. Лицо «домового» заросло шерстью, потому разглядеть его я толком не смог. Обычная галлюцинация – «когнитивное искажение», на которое наложилась прочитанная книжка и услышанные в детстве страшилки.

Я создал еще одну фигурку, под которую поместил выдуманный случай с домовым и немного изменил память спокойной хозяйки, которая как-то взяла к себе в квартиру беспокойных кошек.

Слегка корректирую ее воспоминания по поводу нашего разговора, а потом добавляю:

– А про второй случай расскажете?

Дарья смотрит на меня с удивлением – помнит, что изначально хозяйка говорила про единственную историю.

– Второй? Ой, конечно расскажу! Я тогда домового не видела, но случай действительно особенный. У меня тогда жили котики Британской короткошерстной породы – Васька и Буся. Обоим было по два года – я взяла их у подруги, которая переезжала в Москву. Сперва брать не хотела – не люблю суету, вдобавок вдруг перевернут цветы, но решающим аргументом стали слова подруги, мол, порода это спокойная, они тебе мешать не будут. В общем, согласилась я. А как котики переехали, оказалось, что ничего они не спокойные. Друг за другом они не бегали, а вот за кем-то невидимым гонялись, причем без агрессии, а именно играючи. Днем гонялись, ночью. То за ним, то от него. Эти их поскакушки мне не нравились, но со временем попривыкла. Как-то я увидела, как Васька смотрит на стену, а потом пытается схватить кого-то лапой.

– И что? – Спросила Дарья.

– Да ничего особенного. Через год я кошек отдала. Не смогла жить с такими беспокойными.

– Я понимаю, – улыбается Дарья. – Если бы мне кошки так диван подрали, я их тоже куда-нибудь отдала бы.

– Милая, диван я купила уже после того, как я отдала котиков, – проникновенно говорит хозяйка квартиры. – Совсем новый покупала. О него домовой когти точит.

Даша снова улыбается, но уже не столь искренне, а сама незаметно от хозяйки вцепилась в мое запястье.

– Можно я руки помою?

– Чего же ты до чая не помыла? – Всплеснула руками хозяйка. – Конечно можно!

Евгения Пантелеевна объяснила, как найти ванну. Через минуту после ухода девушки мой телефон пиликнул. Не отвлекаясь от разговора с хозяйкой и увязывания логических цепочек в ее голове, я покосился на экран.

«Мне не по себе. Давай уйдем?»

«Хорошо», – печатаю быстро, и мы сворачиваемся.

Когда мы прощались, стоя в прихожей я выпустил еще одну иллюзию, только не для хозяйки. Пока я надевал куртку и поправлял воротник, Даша, замерев, смотрела на громадного кота, неподвижно сидящего в зале, за спиной Евгении Пантелеевны.

Дверь захлопнулась.

– Нет, ну ты видел, видел⁈ – вцепилась в мою руку девушка, едва ли не повиснула на мне. – Ну нахрен!

– Что?

– У нее там реально домо… домовой есть! – Аж заикнулась девушка. – Я видела его! Огромный такой кот!

– Да не кричи ты. Может, у нее действительно кот есть? Даже скорее всего есть.

– Нет у нее кота! У нее и мисок кошачьих нет – я заглянула на кухню, посмотрела! И лотка в ванной тоже нет!

Я нахмурился.

– Ну, допустим, ты права – у нее действительно есть домовой. И что? Ты живешь в мире, где происходит всякая мистика – создаются порталы, люди летают швыряются огненными шарами. Почему бы не быть домовым?

– Порталы научно обоснованы! Магия тоже научно обоснована – это влияние излучения и механизмов, которые есть в алтарях! Но домовые – это другое! Их нет, их не должно быть!

– Ладно, ты права, их нет, – приобнял я девушку. – Пошли, спустимся, пройдемся. Тебе просто показалось. Или женщина взяла котика у соседки на вечер. Может же быть такое?

Даша начала успокаиваться. До нервного срыва не дошло, а легкое внушение ослабило эмоции девушки. Ей со мной еще по двум адресам пройтись в будущем придется, и нервный срыв нам точно не нужен.

Но эти визиты придется перенести на попозже. Поработаю над иллюзией домового на полигоне, Сахарову навещу. Может, наконец маму в театр свожу. Да и к Липовым в торговый центр зайти нужно. Дел вагон – как все успеть?

* * *

Неофициальный форум Новосибирской Академии

Тюленчик создал(а) тему «Новый Гудини».

Тюленчик добавил(а) 10 фотографий, 2 видео

Тюленчик:

Сегодня Айдар Алмазов наконец показал свое мастерство в иллюзиях и дал их заснять. В итоге видим, что видим! Этот человек чудесен не только в рунах, но и в иллюзиях! Это не нарезки из фильма, это действительно реальное выступление нашего с вами соученика! Если у кого-то еще есть видеозаписи, фотографии с данной пары, или друзья, которые могут скинуть, добавляйте на форум. У Айдара нет своего канала на видеохостингах, так пусть материалы полежат хотя бы здесь.

Тролливали:

– Эй, народ, а вот чисто технически, иллюзионист может создать мираж, который будет видеть один человек, но не будет видеть другой?

Тюленчик:

– Думаю, вполне.

Тролливали:

– То есть, вполне возможно, что для одного человека будет существовать что-то материальное, твердое, способное брать предметы и иначе взаимодействовать с миром, а для другого – нет?

Тюленчик:

– Ага. Но к чему ты клонишь?

Тролливали:

– У нас же есть люди, которые сражаются с воздухом на улице. Просто представьте, что они спасают мир от иллюзорных монстров, убивая их пачками. Надо отдать им должное.

Яблоко Исаака Ньютона:

– Вернемся к Айдару. Если не ошибаюсь, в самом сложном моменте (рост дерева) Айдар управлял больше чем тремя иллюзиями одновременно – само дерево, рушащийся потолок, потом – появившееся в проломе небо и дракон. Причем на этом моменте в аудитории больше света стало. Есть другие видео или фотографии? Хочу узнать, каковы эти иллюзии в другом ракурсе, есть ли изъяны, потому что пока выглядит как качественнейшая иллюзия талантливейшего человека, которому фильмы снимать в одиночку можно.

Креативный Жирослав:

– Меня больше удивляет время его работы. Это не склейка, не постановка, он действительно целую пару показывал иллюзии? Это же сколько в нем маны?

Посыпались видеозаписи и фотографии. За пятнадцать минут жаркого обсуждения тема стала самой популярной на форуме. Про Айдара спрашивали, его обсуждали. А потом появился человек, которому это не понравилось.

Хумански:

– Да дрянь все эти иллюзии, простите мне мой французский. Нормальные смотрите на ютубах, в частности – на моем канале (ссылка).

Тролливали:

– Если тебе таких иллюзий маловато, я крушил черепа твоих родственников не знаю, каких иллюзий тебе достаточно.

Тактичный Фредди Крюгер:

– Посмотрел пару твоих видео, но не увидел и пятой части того, что Айдар показывал. Назови хотя бы пять критериев хороших иллюзий.

Хумански:

– Они неисчислимы.

Тактичный Фредди Крюгер:

– То есть, они есть, но перечислить ты их не можешь, так? Тогда у меня есть критерии твоей гомосексуальности – мне даже видеть тебя не нужно, чтобы узнать твою ориентацию. Такая вот магия. И все критерии, которые я, конечно, не смогу перечислить, указывают, что ты, Хумански, нестандартного оттенка.

Хумански:

– Думаешь, что я с тобой цапаться буду? Да меня 12 тысяч человек смотрят, понял? А вашего Алмазова – только вы. Алибидерчи!

Глава 12

Если бы Сахаровы съехали, мне пришлось бы шерстить память соседей, а то и правоохранителей, чтобы узнать их новый адрес. Но обошлось – когда я приехал по адресу квартиры, в которой совсем недавно разыгралась настоящая драма, Мила была там. Дедушка ее тоже был там, но когда я позвонил, к двери подошла именно девчонка. Старик звонка вообще не услышал.

Посмотрев в глазок, девчонка открыла дверь на ширину ладони.

– Привет. Помнишь меня?

Если бы Мила отличалась от той версии, которую я понял, она бы дверь вообще не открыла. Но все было в порядке – девчонка осторожно кивнула и вышла на площадку. Закрыла за собой дверь, но ладонь с ручки не убрала.

– Мы в прошлый раз так и не познакомились. Зови меня Андреем.

– Мила.

– Я тебя знаю. Рунами увлекаешься. Я, кстати, тоже.

– Да, я поняла.

– Давай поднимемся на этаж выше, и поговорим там? У меня там квартира. Обещаю, мы просто побеседуем. Разговаривать, сидя на стульях и потягивая кофе, гораздо удобнее, чем стоя на лестничной клетке.

Девчонка отказаться не могла – не тогда, когда просьба сопровождается ощущениями уюта и доверия. Кофе уже заваривал кенку, которому я передал ментальную команду.

– Я предупрежу дедушку, если ты не против.

– Конечно.

Мила поговорила со стариканом, затем мы спустились на второй этаж, но для девушки была создана иллюзия перехода на четвертый. Даже пришлось перехватить управление ее телом, чтобы не навернулась на ступеньках. Не знаю, проверяли ли ее менталисты, или только будут, но лучше перестраховаться.

Я завел девушку в квартиру, отозвал кенку и налил нам кофе. Держал дистанцию, вел себя доброжелательно и старался не провоцировать – судя по эмоциям и виду ее вондера, она и так сейчас переживает не лучшие свои дни.

– Как дедушка?

Мила жмет плечами.

– Не помнит ничего. Даже о том, как эти мрази приходили, не помнит… А в основном с ним все нормально – как только его выпустили после обследования, сразу на турники пошел – говорит, мышцы без нагрузок ноют. Тут другая проблема появилась – ему пенсию выдавать не хотят. Получал по старинке, наличными в банке, а теперь не выдали. Это ужасно бесит его – говорит, что уже отработал свое, но сделать ничего не может. Сотрудники не верят, что есть омолаживающие курсы, которые убирают сорок лет возраста. Хоть грим накладывай.

Пока рассказывает, захожу в ее внутренний мир.

Вондер Милы выглядит, как поляна посреди дремучего леса. Со всех сторон поляну окружают густые кусты, за которыми растут гигантские елки с затянутыми паутиной ветвями. Ветер завывает в кронах елей, громко скрипят сухие ветви. Небо темно-синее, свинцовое. Смотришь на такое, и будто дышать тяжело.

Посреди поляны стоит небольшой домик с темными пыльными окнами. Его стены сложены из потемневшего бруса, под окнами растут кусты диких роз.

Когда я заглядывал в ее вондер в будущем, розы были ухоженными, стены дома были покрашены. От обстановки веяло спокойствием, уютом. Вондер выглядел, как место, где можно забыть о городской суете, шуме и пыли. Сейчас же для антуража не хватало только оборванных веревок на ветвях елей, и скелетов, наполовину погребенных под опавшей хвоей. Если вондер девушки так изменился после истории с грабителями, которая окончилась относительно хорошо, то страшно представить, что творилось в ее душе после смерти деда.

Я открыл взвизгнувшую петлями дверь.

В доме не было ни кровати, ни матраса, ни какого-либо уюта. Посреди помещения располагалась школьная кафедра, на которой лежал закрытый фолиант – с толстой обложкой, расчерченной узорами. Так, что тут у нас…

Обложка фолианта была тяжелой, с серебряными уголками – думаю, ребенок лет восьми эту книгу вовсе открыть не сможет.

На первой странице – имя и фамилия Сахаровой, дальше идут аккуратные записи о рунах. Что значит каждая, где применяется. После – черной ручкой зарисовки ритуалов, карандашиком на полях – неуверенные предположения о том, как такие ритуалы можно улучшить. В самом конце – кроваво-красными чернилами (а может, и не чернилами) нарисован ритуал, с помощью которого Сахарова уничтожила тех грабителей. Чернила еще свежие – руны отпечатались и на соседней странице.

Сразу понятно, что книга – монументальная вещь. Труд всей жизни. Вряд ли Сахарову что-то сможет заставить изменить свое увлечение.

От осмотра меня отвлекло бормотание из подпола. Осмотрев помещение, нашел крышку подполья с плоским медным кольцом, потянув за которое, будто открыл провал в темную бездну. Несмотря на свет, проникающий сквозь пыльное стекло, я не видел ничего ниже уровня пола.

Создаю магический светлячок, бросаю его вниз и сам прыгаю следом.

Подполье не пустует. На стенах – плесень, а в трех метров от меня жмется к стене серый оборотень, будто сотканный из пыли и паутины. А вот и кошмар – обитатель вондера, который вместо защиты будет вредить. Нет, защищать разум носителя он тоже станет, но только потому, что не даст нанести вред кормушке. Возникает после сильнейших эмоциональных потрясений, или после того, как менталист или хозяин вондера хорошенько потрудится над его созданием. Но чаще всего возникает после потрясений – редко находится человек, который решит создать в своем или чужом разуме неподконтрольное чудовище.

Я создал в руке слепящий клинок, в который вложил кроху жара из солнца своего вондера, и пронзил лезвием кошмар. После – развеял клинок и принялся убираться в вондере Сахаровой, щедро расходуя чужую ману. Испарил плесень, растущую на углах, обновил бревна дома, щелчком пальцев заменил дверь вместе с петлями на новую. Убрал пыль, заменил пару рассыпающихся досок. Тут бы оставить иллюзию ремонтника, но из чужого вондера ее рано или поздно выдавит.

Паутину на елках не убираю – слишком уж атмосферно выглядит. Научится заходить в вондер, сама уберет.

Самое главное – я размазал свой образ в памяти девчонки. Когда в следующий раз встретимся, она меня узнает, а сейчас даже запомнить толком не сможет. То ли Андрей, то ли Алекс. То ли высокий, то ли низкий. Какой-то непонятный размытый образ.

Девушка сидела за столом, как крохотный воробей – на самом краешке стула, сгорбившись. Кружку держала двумя руками, будто я ее отобрать попытаюсь.

– Я так понимаю, нашел ты меня не потому, чтобы спросить, как дедушка?

– Давай сперва задам главный вопрос – что спрашивала полиция, и что ты им рассказала?

Я не питал надежд, что Мила будет хранить мою тайну. Она и не хранила – как только приехали люди из органов, они перехватили девчонку, которая пыталась их остановить, и вместе со старушкой переместили в скорую помощь. Потом уже бравые ребята попытались вынести дверь, у них не получилось, они попытались снова и снова не вышло. Все это время Мила провела в вызванной скорой помощи, рядом со старушкой. Потом ее долго раскручивали на тему произошедшего, под браслетом правды и без него. Профессионально вытащили из Милы мое описание и все пытались выспросить, знакомы ли мы. Менталистов пока не подключали, но обязательно вызовут кого-нибудь из столичных мастеров и попробуют достать мой образ – случай не рядовой.

– Надеюсь, ты не сердишься?

– Нет. Честно говоря, мне без разницы, что ты им сказала. Я тебя нашел, чтобы спросить: может, поработаем над рунами вместе? Я знаю хорошего преподавателя, который не прочь будет взять еще одного ученика.

А потом я подсажу тебя на знания, которых ты жаждешь больше всего на свете, и будем работать над моими проектами вместе.

– Без обид, но на рунолога я никак не тяну, – неожиданно отказалась девушка. – Не мое это.

– И что с тобой не так?

– Да все нормально, просто руны – реально не мое. Я увлекаюсь ими, но сама вообще-то в университете учусь, на дизайнера.

– Но ведь рунами увлекаешься, и на ритуалах тоже можно зарабатывать.

– Андрей… – выставила перед собой ладонь девушка. – Ты действительно не понимаешь, что я хочу сказать? Нет у меня сейчас желания возиться с рунами. Я не отказываюсь от помощи тебе, и за жизнь деда я тебе очень сильно задолжала, но сейчас я еще в себя не пришла. Я благодарна тебе, правда, но сейчас я просто не смогу и не хочу сосредотачиваться на учебе. Я за ночь минимум трижды просыпаюсь с криками. У меня дед чуть не умер, его каким-то невероятным образом превратили в тридцатилетнего, настойчиво приглашают на ежедневные обследования и если бы не его прошлое гвардейца и связи, вовсе заперли бы в какой-нибудь палате или препарировали. У бабушки жуткий стресс, она часами молчит или смотрит в точку. Сейчас думаем насчет переезда в другую квартиру, потому что в этой мы жить не можем и не хотим, и дело не только в разгромленной кухне, потекшем бетоне на стенах и жуткой головной боли, которая возникает, если провести на этой кухне хотя бы пятнадцать минут. Дай нам наладить свои жизни?

Надежда вот прямо сегодня начать работать с Сахаровой рухнула. Да, я не рассчитывал, что вряд ли у нас получится сегодня отправиться к преподавательнице «защиты» и потратить несколько часов на плодотворную работу, но шанс на такой исход был. Признаюсь, мелькнула мысль подправить девчонке взгляд на жизнь и ускорить процесс ее восстановления, чтобы мы вот прям сейчас отправились к преподавательнице.

– Ладно, – киваю. – Я подожду.

Главное, что порядок в голове девушки навел. Теперь кошмар не будет тянуть с нее энергию, и до психозов не дойдет.

Во время разговора Мила пристально всматривалась в мое лицо, пока наконец не сказала:

– Я почему-то тебя запомнить не могу. Только отвожу взгляд, и лицо забывается.

– Я не хочу, чтобы люди знали, на что я способен, потому ты меня не запомнишь. Тебя и твоего старика не проверял менталист, но обязательно проверит вас в будущем. Никто не поверит, будто я оказался у вас случайно и случайно вылечил незнакомого мне человека – такие подарки, какой я сделал для твоего дедушки, не дают просто потому, что могут. Прятать образы от мастеров – долго и муторно, потому лучше их вообще не оставлять. Кстати, не продиктуешь мне номер телефона?

– Да, конечно, – пожала плечами девушка. В мыслях ее ни на мгновение не мелькнуло желание продиктовать мне бессмысленный набор цифр – действительно благодарна за жизнь своего старика.

Мы побеседовали еще немного, а потом я отвел девушку обратно.

* * *

Вечер преподнес сюрприз. В пять часов мне позвонили с незнакомого номера, и заместитель губернатора бодро затараторил:

– Айдар, привет! Узнал? Отлично! Слушай, я видел запись твоего первого занятия. Ну молодец! Справляешься, и неплохо! Хотел спросить – как смотришь на то, чтобы познакомиться с тройкой иллюзионистов? Можно прямо сейчас, если есть время. Можно потом, на занятиях. Говоришь, есть время? Ну отлично! Запомнишь адрес?..

И вот я захожу в пекарню «Baker street», где меня встречают два лба лет двадцати – здоровенные, будто на комбикорме выращенные, и паренек лет шестнадцати.

– Айдар, – протягиваю руку.

– Артур, – гудит первый.

– Феликс, – гулко отвечает второй.

– Давид, – тянет щуплую ручонку третий.

Садимся, заказываем выпечку. Ведут себя без вызова в мою сторону, и вопросы «чему ты собрался нас учить?» не задают.

В их вондеры пока не лезу, но постепенно раскручиваю их на разговоры о себе. Первым начинает Артур.

– Я занимался иллюзиями с детства, лет так с восьми – тогда смог создать первый мираж, несуразный светящийся шарик. И никому про него не рассказал, из-за чего все были уверены, что я бесталанен.

Вообще-то наш род специализируется на артефактах, но во мне неожиданно проснулись бабкины гены. В библиотеке рода уже тогда были самоучители по иллюзиям, как и по большинству других направлений, но я оказался слишком глупым, чтобы начать их искать, и потому занимался с магией только поздними вечерами, запираясь в комнате. Получалось плохо, потому я не раскалывался даже перед родителями. В период с семи лет до двенадцати я создал: копию золотой печатки отца, настоящее привидение, которое летало по коридорам ночами и пугало прислугу, и настоящую ящерку из бусинок – копию браслета младшей сестры, только эта ящерка могла ползать, когда на нее никто не смотрел. Иллюзия ящерки продержалась целую неделю, что для меня до сих пор рекордный результат. Были и сотни других иллюзий, но эти три меня устроили настолько, что я показал их другим, не раскрывая секрета, что это миражи.

Лет в четырнадцать-пятнадцать я занимался проектом вертолета – хотел создать детскую игрушку, которая была бы идентична натуральному механизму, но детали исчезали, когда в них заканчивалась мана, хотя ящерка как-то смогла обходиться и без нее. Потом я разочаровался в иллюзиях, рассказал, что могу их строить, но почти не занимался ими до восемнадцати, пока не взял у Алтаря класс иллюзиониста, потому что с артефактами совсем не сложилось. Сейчас мне почти двадцать, и вот я тут.

Вторым выступает Давид.

– Я рос в приюте, про своих родителей ничего не знаю, и государство никакой информации по ним нарыть не смогло. Или не захотело сказать о ней мне.

Мне нравилось сидеть по вечерам у телевизора и смотреть мультсериалы. «Том и Джерри», «Покемоны» и другие. Проблема была в том, что расписание в приюте было жесточайшим, и мультфильмы можно было смотреть всего час в день.

Я часто сбегал с уроков, с комнаты, с прогулок и экскурсий. Забирался на чердак, либо прятался в сквере и представлял продолжения любимых мультиков. Воображал, что у меня есть шарик с собственным покемоном, представлял, что в моем кармане живет маленький мультяшный мышонок. А потом эти воображаемые вещи стали появляться в реальности. Я всегда был больше наблюдателем, чем творцом – мне больше нравилось копировать иллюзии и управлять ими, чем создавать новое. А потом меня усыновили, я открыл для себя интернет и пиратские сайты, с которых можно было скачать тонны мультфильмов, так что покемоны и Джерри оказались надолго забыты. Пока меня не начали водить по всяким специалистам, которые и определили, что у меня есть склонность к иллюзиям. А потом, собственно, Алтарь и звонок приемным родителям от какого-то там чиновника, который наобещал им кучу всего, если я переведусь в академию и стану посещать этот твой кружок.

Феликс рассказал похожую историю:

– Первую иллюзию живущего под кроватью гнома создал лет в шесть-семь. Моего гнома поймал брательник, засунул в кошачью переноску и показал мамке. Та показала бабке, бабка родне, ну и вся эта движуха вокруг испуганного верещащего миража отбила у меня охоту творить очень надолго. Лет в пятнадцать на уроках втихаря создавал похабные картинки, обязательно со своими одноклассниками в главных ролях, после чего пускал их по классу. Два раза был бит девчонками, но, что характерно, никто учителям меня не сдал. Теперь мне семнадцать, и на днях моим родителям и мне предложили командировку в Новосибирск, причем хорошо оплачиваемую. Нашли им работу по специальности, но главная цель командировки – чтобы я учился в этой академии и ходил в твой кружок. Насколько это будет результативно, не знаю, да и не слишком интересно. Главное – платят неплохо и родакам, и мне. Глядишь, на собственный Харлей годам к восемнадцати накоплю.