Текст книги "Создатель сказок (СИ)"

Автор книги: Макс Крынов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

– Отпусти моего сына! – сразу требует Владимир.

– Вы подумали над моими требованиями? – осведомился я и взмахом руки закрыл их портал. Пожалуй, здесь уже достаточно гвардейцев.

– Твои требования выглядят, как глупейшая шутка! – заорал взбешенный Морозов. – Даже если возьмешь в заложники меня, наш клан не будет расформирован! Ты можешь уничтожать нас поодиночке, можешь попытаться накрыть ударом сразу всю верхушку, но на смену одним придут другие. Не веди себя так, будто ухватил бога за бороду! Лучше отпусти Мишу и я обещаю, что мы тебя отпустим. Уйдешь себе спокойно и будешь жить там, где живешь, не ища смерти.

Я криво улыбнулся.

– Ты не понимаешь. Я выдвинул весьма щедрые условия, но вы почему-то отказываетесь. Только вы не в состоянии оценить мою доброту и продолжаете упрямиться. Если так будет продолжаться, я не приму вашу капитуляцию.

– Щенок! – заорал взбешенный мужчина, но напасть не посмел.

– Тебе, Владимир, пришла в голову мысль, что если уж твой клан самый сильный, вы можете делать, что хотите. Тренировать свою гвардию, подготавливать государственный переворот или взращивать собственного бога. Я не имею ничего против права сильного, я сейчас сам живу по такой же логике. Я думаю так: если нашелся человек, который в одиночку сильнее всего вашего клана, значит, он может по праву сильного делать с кланом все, что ему угодно. Я прав?

На этот раз не было ни менталистов, ни атаки криомантов. Они пытались сотворить что-то с пространством, но это была моя вотчина. Я даже не вмешивался в их попытки: пространство для меня – как давняя и послушная любовница, которая позволит мне сделать с ней все, что угодно.

– Признаюсь, сейчас мы тебе не можем ничего сделать, – поломал о колено свою гордость глава клана. – Но помни: мы никогда и никого не боялись, никто не угрожал нам. Те, кто идет против нас, без разницы – человек, род, клан, будут уничтожены. Но если ты сейчас уйдешь…

– Пожалуй, я действительно уйду, – кивнул я.

Но вместо того, чтобы уничтожить Михаила, как хотел раньше, я создал портал на наш осколок и зашвырнул Михаила туда.

– Нет! – заорал глава Морозовых. Мужчина рванулся вперед, но сделать ничего не успел – портал закрылся.

– Что теперь? – спокойно спросил я.

Морозовы застыли. Они привыкли считать себя любимчиками судьбы, с которыми не могло случиться ничего плохого. Проигрыш? Смерть? Не для них. Они – лучшие, им всегда все удается!

А теперь они не могли поверить в случившееся. Гениальный криомант проиграл какому-то мальчишке, а потом – был похищен, и они, сильнейшие, не смогли этому помешать.

– Зря ты не шагнул за ним, – голосом, полным бешенства, сказал Морозов. – Я выпотрошу из тебя все секреты, а потом ты сам откроешь портал к моему сыну. А если умрешь, мой сын выберется сам! Не может не выбраться! Не после всего, чему я его научил!

Морозов вытянул правую руку в мою сторону. Огромное количество выплеснутой энергии превратилось в волну льда, рвущуюся вперед.

Следом за своим мастером атаковали остальные. Вокруг меня возникла сфера из кружащихся льдинок – размером с ноготь, острейших, наполненных маной до предела. Такие снаряды и с дракона бы вмиг чешую и плоть соскоблили.

А внутренняя энергия Морозовых все вливалась и вливалась в сферу.

– Глупый самоуверенный пес! – гремел голос Морозова. – Умри!

От резкого перепада температуры трещали и рассыпались камни. Одежды Морозовых покрылись инеем и льдом, их губы посинели. Но я стоял так же, как и раньше, не сгибаясь от невероятного давления чуждой силы. Для нее меня не существовало, я отрицал саму возможность, что буду заморожен. Амулет на моей груди усиливал мою магию, непреложное правило, которое я диктовал миру.

И лед не мог меня коснуться. Они давили, вливали магию, осушая источники, но сколько бы они не давили, они не могли пробить мою защиту, потому что никакой защиты не было. Я просто отрицал возможность, что эта магия меня коснется.

По полю расползалась невыносимая стужа, мчались с невероятной скоростью льдинки. За пределами сферы Морозов формировал элементаля холода в виде невероятной силы дракона, но вместо сражения я рассмеялся.

– Это все, на что способны гении вашего клана? – полным яда голосом спросил я. – О каком превосходстве ты говорил, о какой мести? Я будто сражаюсь с детьми! Подумай над моим предложением, а я пока как следует побеседую с твоим сыном.

– Ублюдок! – взревел Морозов.

Весьма красноречиво.

– Сегодня я забрал только одного члена вашего клана, – обратился я к остальным. – Возможно, через пару дней я не буду столь же добр, и заберу жизни десятков или даже сотен. Пусть все Морозовы официально покинут клан, имущество отойдет империи, а высшее руководство будут судить под контролем менталистов. Завтра к этому списку могут добавиться новые требования, поэтому я бы на вашем месте поспешил согласиться.

Посмотрим, вспыхнет ли восстание. Насколько я знаю, никто не желает умирать, а красноречие руководства клана имеет свои границы, и смерть за главу в них не входит.

Глава 39

Я находился в горном осколке. Сидел на лавочке, которую от скуки сколотил Слава. Парень отыскал инструменты, починил их, заменив деревянные детали, и занялся строительством. Лавочка вышла кривая, но устойчивая.

Вот на этой лавочке я и размышлял, что мне делать с Михаилом Морозовым, которого гоблин под иллюзией невидимости пронес в дом, где я жил. Только вот прежде, чем я ответил для себя на этот вопрос, ко мне подошел Степан.

– Хочу кое-что показать тебе, если ты не против.

– Хорошо, веди, – поднялся я с лавочки.

– В вондере, – уточнил брат.

Я кивнул, и спустя пару мгновений оказался в его внутреннем мире, где давно не появлялся.

Когда я был здесь в прошлый раз, брат построил свой первый летающий остров. Над ледяной пустошью парила единственная каменная глыба. В этом мире царствовали холод и мертвенная белизна льда и снега.

Но теперь все вокруг преобразилось.

Я стоял на земле, через которую пробивалась первая трава. Ярко-зеленые листочки тянулись вверх, жадно впитывая солнечное тепло. Снег уступил место зелени трав и первым весенним цветам. Прислушавшись, я уловил звонкое журчание ручейка. В воздухе разносились радостные трели птичьих голосов. Одна из пташек пронеслась рядом со мной – слишком быстро, чтобы я успел ее рассмотреть.

Пропасти не было. Луга тянулись до горизонта, а в небе парили каменные громады.

Откуда ни возьмись появилась стайка бабочек: разноцветных и хрупких, словно осколки яркого стекла. Холодная и неприветливая скала превратилась в живописный мир, наполненный теплом и светом.

Брат щелкнул пальцами, и перед нами возник портал, созданный в его вондере его же воображением.

– Давай за мной, – махнул он рукой. – Лететь слишком долго.

Я шагнул в портал, и вышел на краю зеленого сада, за которым виднелся особняк из красного кирпича.

– Сейчас через сад, и в дом, – махнул мне рукой брат и первым потопал по дорожке из подогнанных друг к другу камней.

Я последовал за ним, но не доходя до дома, остановился, очарованный окружающим видом.

Сад был великолепным: вдоль дорожки шли каскадные клумбы. Кусты утопали в цветах. Нашлось даже место для фонтана – я видел его далеко в кустах, рядом с небольшими грушевыми деревьями. Со стороны фонтана веяло прохладой, а аромат цветов успокаивал и казался столь приятным, что хотелось дышать и дышать им.

Сад выглядел уютно и празднично: было видно, что его создавали очень долго, и с огромной любовью. Но когда Степа успел⁈

– Чего застрял? – улыбаясь, спросил брат.

Будто сам не знает. Не случайно же портал вел до сада, а не сразу в дом.

– Прекрасный сад! Удивительно свежий воздух, красивые цветы. Спасибо за то, что показал мне его.

– Ты еще половины не видел, – не удержался от хвастовства паренек. – Ладно, идем в дом.

Мы дошли до летней веранды с двумя шезлонгами и прошли через стеклянные двери в гостиную, которая чем-то напоминала кабинет отца. Наверное, похожими креслами и камином.

– Располагайся, – кивнул брат на массивное кресло, сам же запрыгнул на второе. – Хочешь посмотреть на остальное?

– Да, можно.

Степа снова щелкнул пальцами (не иначе, как подхватил этот жест у меня), и между креслами появилась сфера, в которой я увидел окружающий мир с высоты птичьего полета. Луга, долины, реки… Да когда же он успел⁈

Братишка дернул ладонью, и изображение в сфере понеслось вниз, к земле. Достигнув крон деревьев, сфера замерла и поплыла вниз.

Лес был детально проработан. Не было ни одного дерева, похожего на другое – каждое растение отличалось друг от друга. Я не верил, что нахожусь в вондере, если честно. Даже у меня ушло бы несколько недель, чтобы создать и проработать такой мир.

– Погоди, это…

– Да, это олень, – самодовольно говорит брат.

Олень чесал рога о широкий, кряжистый ствол дуба. Крепкие рога сбивали на землю куски коры, коричневая шерсть застревала в трещинах.

– Я редко бывал на природе, но если бы в наших лесах не было монстров, она бы точно выглядела так, – грустно заметил брат.

– А вот как здесь все меняется ночью.

Олень исчез. Изображение в сфере потемнело, а потом лес начал светиться. Постепенно распускались цветы с яркими прожилками и загорались лозы, совсем как гирлянды. Мрак исчезал, уступая место мягкому свечению грибов, светлячков и растений. Притягательное зрелище.

Видимо, оно понравилось не только мне. В сфере мелькнула стая бабочек с большими голубыми крыльями. Насекомые спустились откуда-то сверху, порхая совсем близко от сфера. Некоторые садились на ночные растения, некоторые – понеслись дальше. От быстрых взмахов ажурных мерцающих крыльев вокруг рассыпались искорки, на секунды мелькающие и исчезающие в воздухе, напоминая бенгальские огни. Сами бабочки были похожи на всполохи голубого пламени – отлетая все дальше, они невесомо танцевали в воздухе, то поднимаясь верх, то неспешно планируя вниз.

Степан протянул ладонь к сфере – плавно, стараясь не спугнуть. Рука прошла сквозь стекло и застыла на пути ползущей бабочки Насекомое заползло на сгиб тонких пальцев и продолжило перебирать лапками, путешествуя по ладони, будто стремясь изучить получше.

Брат осторожно вытащил ладонь из сферы, но насекомое осталось на руке, щекоча кожу усиками.

– Но это не все, что я хотел тебе показать. Смотри, здесь мне помогал Давид…

Сфера показала стоящих на лугу мужчину в цветастом балахоне и саблезубый кролик размером с танк. Пушистый монстр только что вылез из норы в земле: белая шерсть заляпана грязью, глаза горят красным.

Мужчина вскинул руку. Вокруг ладони взревело пламя и через секунду громадный огненный шар, разрастаясь, полетел к чудовищу. Следом за файерболом полетели другие разноцветные атакующие заклинания.

Монстра разорвало, но взамен первому из-под земли полезли другие.

Заклинания стали сильнее. Каждый удар отдавался землетрясением.

– Есть еще захват города. Правда, людей у меня пока не получилось сделать как можно натуральнее, но все впереди.

– Впечатляюще, – киваю я, нисколько не лукавя.

Я увидел то, что создал брат за считанные недели, и не поверил. Кажется, что человек такого за целую жизнь не построит, не то что за недели. А он справился! Без фантомов-рабочих, без моей помощи. Может, с помощью Давида и остальных, но даже втроем они не смогли бы сделать все.

Пока, конечно, это не похоже на настоящий мир, но начинал он вообще с парящей скалы! Если он так продолжит, за пару лет создаст первого человека, который будут абсолютно точно имитировать настоящего.

– Как ты смог? – выдохнул я. – И зачем?

– Я уже говорил, – пожал плечами подросток. – Я хочу создать игровую площадку и сделать так, чтобы люди могли играть здесь друг с другом. Мир… мир может быть слишком скучным, или злым. Я хочу, чтобы люди, которым тесно в реальности, могли попадать сюда.

Я не стал говорить, что это невозможно, лишь хмыкнул. Если уж я в прошлое попал, может и брат сможет обеспечить другим доступ к своему миру.

– Ты решил проблему кошмаров? – спросил я, и Степан отвел глаза.

– Ну, я не считаю, что Кошмары – это большая проблема, – уклончиво сказал братишка. – Как по мне, они могут сделать игру более настоящей.

– Что ты имеешь в виду?

Степа щелкнул пальцами, и рядом с его креслом появился черный пес размером с коня. Шерсть его была свалявшейся, а клыки, желтые, поломанные – оскалены.

Пес зарычал, и я едва не выхватил меч. Животное выглядело настоящим настолько, насколько это возможно, и первой мыслью было защитить от него брата.

– Об этом я и говорю, – слегка улыбнулся Степа и потрепал собаку по загривку, до которого едва дотягивался. Пес добродушно закряхтел. – Он выглядит по-настоящему реальным. Ты ведь не думал, что все ограничится птичками? Будут те, кто будет приходить сюда за сражениями с моими Кошмарами. Будут воры, грабители, убийцы, обманщики. Будут герои и те, кто защищает слабых. Будут торговцы, бюрократы и чиновники. Будут монстроловы и Легендарные кошмары, которых сложно или даже невозможно победить. Возможно, в награду за победу над ними люди будут получать артефакты, которые станут давать им силы поверженных кошмаров.

– Звучит интересно, – кивнул я. – Но ты хочешь создать обычный игровой мир, и пустить по нем героев, без всякого сюжета и квестов?

– Почему, по твоему, люди читают книги? – задал Степан слишком взрослый вопрос.

– Потому, что сказки похожи на жизнь, но лучше. Ты можешь получить чужой опыт, и для этого тебе не нужно выходить из дома. Это возможность на пару часов сбежать в другие миры. Выйти за рамки реальности и попасть в выдуманную вселенную, где в твоем распоряжении будут магия, драконы, эльфы и прочее. Причем ты однозначно будешь в главной роли. Победишь всех монстров, спасешь всех принцесс.

– Люди умудряются в реальном мире устроить драму, какой и в книгах не найдешь. Для того, чтобы им было интересно, чтобы закрутился-завертелся сюжет, им нужны те, с кем можно поиграть. Пара людей, желающих грабить, ограбят человека, который хотел собирать редкие травы. Вот тебе и конфликт, и драма. Любители гринда будут гриндить, любители знаний – рабираться в истории, которую я допишу на ходу. Если люди в рогалики играют, то в полноценный мир точно захотят.

Слишком взрослый ответ. И что это за пренебрежение в голосе?

– Степа, сколько ты провел времени в этом мире? – спросил я, подозревая, что знаю ответ.

– Не помню, – пожал плечами парнишка. – Я ускоряю время и раз за разом делаю мир лучше.

Черт.

– И во сколько раз ускоряешь?

– Ммм… Я не замерял. Примерно раз в сорок-шестьдесят.

Вот черт. Выходит, братишка уже вырос. И это прошло мимо меня, матери и сестры.

– Думаю, ты уже получил класс, а может даже титул, – сказал я. – На голом энтузиазме такой мир не выстроишь.

– Но как у меня получилось это сделать? – недоумевает Степа. – Я даже не был у Алтаря.

– Действиями. Правда, посмотреть свой статус ты не сможешь, пока не побываешь у алтаря, но это не помешает тебе творить.

Вондер брата я покинул в легком шоке. Парнишка за это время во-первых, повзрослел, а во-вторых, чудовищно изменился, если судить по вондеру.

А я и не заметил.

Я присел на ту же лавочку, и задумался. Может, мне, как и брату, стоит попробовать строить, а не ломать? Можно попробовать…

Вондер Михаила выглядел столь же серо и мрачно, как раньше. Только вот я мог его поправить, и уже знал, как буду это делать. Придется потратить на такое минимум неделю и прорву сил, но я смогу это сделать.

Сосредоточившись, я вливаю в вондер прорву собственной энергии и меняю мрачные очертания города. И… ничего не происходит. Резерв израсходован, но я не думаю, что вокруг стало хоть на процент светлее.

Выхожу, медитирую и снова появляюсь в вондере, чтобы снова не добиться результата. Но это только укрепляет мою решимость.

Я работал, как заведенный, исправляя искалеченную психику. Было сложно, особенно поначалу, когда казалось, что сколько света не лей в это место, мрака всегда будет больше. Но наконец сумрак на улицах начинает таять.

Фонари светят ярче, и их свет становится более теплым. Сквозь черноту неба прорываются робкие золотистые всполохи, постепенно разгораясь в сияющий яркий свет. Багровое зарево на горизонте гаснет, уступая место ласковому солнцу, заливающему черные кривые дома теплым живительным светом.

Кривые, перекошенные стены городских многоэтажек выпрямляются. Окна оживают, в окнах квартир я обнаруживаю цветные шторы, которых не добавлял – само подсознание Михаила было радо избавиться от постоянной жути. Ветхие башни и шпили идут под снос.

Снег и лед под ногами уже не пульсируют в больном ритме, а лежат ровным белоснежным ковром. Уже не кажется, что нечто огромное пытается вырваться из-под земли и сожрать этот город.

Вместо шепчущих гадости образов появляются птицы. Я уверен, что зайдя в рандомную квартиру, вижу на стенах фотографии довольных людей.

Улицы чисты. Я вижу парки, аллеи, куда приятно прийти и отдохнуть душой. Мрак и отчаяние покидают это место, уступая место теплу, свету и умиротворению. Воссозданный вондер теперь дышит гармонией, наполнен надеждой и внутренней силой, необходимой, чтобы оставшиеся душевные раны Михаила исцелились самостоятельно.

Статую убрать так и не удалось. При попытке разрушить ее вондер едва не развалился. Пришлось опустить ее глубоко под землю, где она не будет висеть над душой и мозолить глаза.

Результаты были. Инфантильность и зацикленность на отце, которая раньше давила на Михаила, прошла. Теперь с ним можно было общаться. Я даже познакомил его с остальными, хотя рядом с ним всегда был гоблин под невидимостью – на всякий случай. И директивы вроде «заснешь, если задумаешь навредить любому в этом осколке» я в его подсознании выставил.

– Я хочу поговорить с тобой о ритуале вашего рода, – сажусь я напротив парня. – О том, который помогает перейти с А-ранга на следующий.

– У тебя ничего не получится, – качает головой Михаил. – Тебя не послушается магия. Чтобы пройти через тот ритуал, нужно самостоятельно обрести свой класс. Нужно, чтобы у тебя в венах с рождения струилась собственная магия. Чтобы был талант к определенной ветви искусства. Я – именно такой человек. Твой брат – такой человек, я чувствую это. Но ты – не такой. Я знаю о тебе, мне показывали твое досье. Ты – ученый, гений, выдающийся человек, но ты стал таким сам, сам себя выковал. Ты не родился с этим талантом, и никакие усилия этого не изменят.

Я был согласен – брату в вондере кошмары были готовы руки лизать. Но с чем я не согласен, так это со словами «судьбу нельзя изменить».

Тем не менее, на душе почему-то было легко и спокойно.

Я поднялся на ноги и пошел искать Алису. В ее саду тоже стоит навести порядок: помню, что и у нее было искалеченное вишневое дерево.

Глава 40

Когда я решил навестить Морозовых и спросить о том, согласятся ли они на мое предложение, я создал портал.

Но что-то пошло не так.

В этот раз я шагал по порталу куда дольше, чем ожидал. И переместился я не туда, куда хотел. Я точно не желал переноситься в ледяную пустыню, под ледяной купол, вокруг которого собралась армия из пары сотен человек – я видел их через прозрачную ледяную стену.

– Должно быть, вы задействовали артефакт минимум S-ранга, – крикнул я, но меня не услышали.

Создаю Создаю вокруг себя щит, вливая в него четверть резерва.

Я бы сбежал, но не получится. Не знаю, чем они скрепили пространство, но на десяток минут оно стало абсолютно стабильным. Настолько, что открыть портал подальше отсюда не смог бы даже я. Нет, если бы у меня была минута на руны и печати, если бы мне позволили устроить ритуал, я бы справился с помехой. Но ничего подобного мне давать не собирались.

И вот стоим мы посреди пустыни, друг напротив друга. Я и войско Морозовых.

Иллюзии не работают – в их команде хватает менталистов, которые развеивают мои иллюзии. Благо, не долбятся в мой разум.

Я усмехнулся и щелкнул пальцами.

Рядом со мной мгновенно возник величественный дракон. Его пасть раскрылась и воздух расколол оглушительный рев. Вслед за криком юнит выпустил на ряды криомантов поток яркого пламени. Щит, который маги подняли вокруг меня, устоял, только попятились первые ряды Морозовых, прикрывая рукавами лица от жара. Только вот внутри купола холодало, несмотря на огонь.

Криоманты Морозовых брали и качеством, и количеством. Снег под моими ногами потек, преображаясь в ледяные цепи, оплетая дракона – это работала элита. В дракона летели ледяные копья, разбиваясь о чешую. Дракон гневно зарычал, царапнул крыльями верх ледяной сферы. Переступил с ноги на ногу, ломая звенья цепей, но вслед за каждой тянулись две-три новых. Дракон не сдавался, обрушивая на стену новые потоки огня, принимал на чешую ледяные сферы, копья, потоки ледяного ветра, и тратил ресурс прочности.

Невероятный холод сковывал движения дракона. Юнит сперва замедлился, потом в очередной раз дернулся пытаясь вырваться из ледяных пут, но не смог переломить цепи. Кинжальная струя огня тоже не помогла – этот лед был гораздо крепче обычного. Медленно, но верно, ледяные оковы сковывали его. Связывали могучие крылья, опутывали лапы и морду. Вскоре дракон был полностью обездвижен. Монстр издал последний пронзительный вопль, прежде чем замереть и покрыться льдом.

Выпускаю големов, достаю из пространственного кольца статуи драконов, ящеров и прочих существ, которых когда-то забрал из драконовой пещеры.

Големы выиграли минуту и двадцать три секунды. Великан Коар – минуту. Увы, сосредоточиться на ритуале и прорвать пространство не могу – менталисты пошли в атаку и приходится сражаться еще и в вондере, защищая куб своего разума.

На этот раз клан не собирался меня недооценивать и бил, щедро растрачивая драгоценные артефакты.

Щит трещал. В меня еще не летели заклятья и удары зачарованного оружия, но защита уже потрескивала – враждебных магов вокруг было слишком много. Меня ожидали.

– Вы, конечно, можете попробовать, – усмехнулся я, скрывая неуверенность, – но…

Договорить я не успел. Морозовы не стали пробовать – они ударили меня волной магии. Рухнула ледяная сфера – какой-то маг вложил всю энергию, которая оставалась в ней, в один удар. Взвихрился снег, а температура мгновенно понизилась градусов на сорок. Мой маленький купол заиндевел, но выстоял, погасив волну лютого холода, которая превратила бы мое тело в статую.

Только ударили они всем, чем могли, и моя защита отразила лишь первый из многих ударов. Как только в меня полетели алхимические гранаты, стрелы и разноцветные лучи из жезлов, укрепленный иллюзией прочности купол щита разлетелся на осколки, а все, что было под ним, накрыл мощнейший взрыв – на артефакты Морозовы не скупились.

Я неуязвим! – попытался убедить я мир за мгновение до взрыва и вложил в этот посыл кучу магии. Увы, это сработало лишь частично – меня обожгло пламенем и отшвырнуло прочь. Несколько секунд полета, и мое тело катится по снегу, пятная его сажей и кровью. Правая рука сломана в предплечье – рукав куртки задрался, и я вижу кость, торчащую из-под кожи. Голова кружится, словно я в центрифуге.

Может, кто-то счел бы это невероятно незначительной платой за выживание под атакой целого клана, но я бы предпочел отделаться парой ссадин.

Я уперся в снег левой рукой, но подняться не получилось – мир вокруг кружился, и я завалился на снег.

Чертово сотрясение.

Я умру здесь, – вдруг понял я. Несмотря на все грандиозные амбиции, память и силы, все, что я смог – пару дней побыть занозой в заднице могущественного клана, а потом – быть убитым посреди поля маленькой армией.

Я – не Михаил Морозов, достигший S-ранга. Простые люди не выигрывают сражения против армий.

И все же я поднялся – в первую очередь симбионт отремонтировал мою голову. Попытался рвануть в сторону, но был отброшен вторым залпом магических ударов, отправленных жезлами и посохами заклятий и алхимических орудий.

И снова почти не пострадал, если не считать снаряда, который прилетел в мою грудь и сломал пару ребер. И снова поднялся.

Смешно, но я оказался крепче S-ранговых Коар и драконов. Либо мощнейшие артефакты этой армии ушли на перезарядку, либо иллюзия неуязвимости действует, пусть и не убирает весь урон.

Холод какого-то хитрого проклятья полз по ладони поломанной руки, заставляя кожу синеть, и часть меня, трусливая и маленькая, задалась вопросом: может, лучше просто позволить им убить себя? Это станет более быстрой смертью, нежели плен и пытки, до чего они точно додумаются, как только поймут, что у меня не осталось козырей и сил.

– Стоп! – заорал Владимир Морозов. – Взять его живым!

Но собравшиеся криомаги не стремились выполнить приказ. Я смотрел на них – испуганных, бледных и жалких, и ощущал их суеверный страх. Не только многочисленная аудитория ютуб-каналов, но и Морозовы верили, что я бессмертен.

Я одернул рукав куртки, закрывая кость, и выпрямился.

– Знаете, у меня был совершенно другой план на этот день, – произнес я в тишине. – Я думал, что перебью вас всех и уйду, но потом решил поразвлечь себя и напоследок – вас. Пожалуй, пора с этим заканчивать.

– Ты бредишь! – всхлипнул кто-то слабонервный.

– Ты всерьез считаешь, что простой иллюзионист способен выжить после двух чудовищных атак? – чуть наклонил я голову.

Собранная в амулете энергия иллюзий долго ждала своего часа. И теперь я использовал ее, чтобы собрать веру в мою исключительность всех людей, которые считали меня зачеловеком. Тех, кто верил, что обычный человек не может противостоять целому клану.

И с помощью собранной веры я воплотил единственную иллюзию, которая могла вытащить меня из этой задницы. Я, легендарный маг А-ранга, просто привел тело к тем показателям, которые были у меня в прошлой жизни. Изменил тело под душу.

Внимание! Вы достигли А-ранга!

Что-то внутри шевельнулось. Под кожей возник жар, который нуждался в правильном топливе, чтобы разгореться. Больше всего на свете я сейчас верил: я – сильнейший иллюзионист. Не имело значения, что я переместился в прошлое и утратил силу, не имело значения, что против меня целая армия, и я полностью обессилен. Я – самый сильный!

Я заставлю их поверить в свою исключительность. Заставлю поверить в это весь мир. Удивить окружающих так сильно, что глаза повылезают из орбит.

Даже если это будет стоить мне жизни.

Даже если меня проморозят до костей.

Я покажу им, на что способен маг А-ранга с семидесятилетним опытом.

Я сжал руку в кулак, и проклятье, проморозившее пальцы, растаяло. Кость с хрустом встала на место, а рана исчезла, когда я убедил мир, что раны не было.

Мана рекой текла по моим энергоканалам, заполняя мой источник. Я соскучился по этой силе, по этому могуществу. По ощущению, что ты способен чуть меньше, чем на все.

Глава клана Морозовых усмехнулся:

– Решил оскалиться напоследок?

Я шагнул в тягучее, податливое пространство, и вышел рядом с мужчиной, которого окружала личная гвардия. Я схватил противника за ворот пальто и ударил кулаком по лицу, разбивая губы и нос. Моя сила пульсировала под кожей, как живое существо, соскучившееся по битвам.

Мечи гвардейцев пронзили воздух – я телепортировался с Морозовым за километры отсюда.

Мужчина зарычал и вырвался, оставив клок ткани в моей руке, но я продолжал наступать, нанося удары стремительнее, чем глаз мог уследить. Без магии, простая драка на сверхъестественных скоростях, за которыми Морозов даже уследить не мог.

Медленный. Настолько медленный, что не мог ни защититься, ни даже использовать магию – ему просто не удавалось сосредоточиться.

Удар – и от пинка ломается нога. Морозов валится на спину. Теперь я мог видеть его лицо, видеть страх, появляющийся в глазах.

– Ты не сможешь… – прорычал он, но я заставил его замолчать – меч, который я выдернул из воздуха, отрубил его голову.

Я смотрел, как жизнь вытекает кровью из главного заговорщика этого века, и не чувствовал ничего. Думал, что станет легче, но смерть этого человека была всего лишь еще одной смертью.

Направил руку на оставшееся войско и вызвал позабытый пространственный шторм.

Ряды солдат сломало. Пространство застонало, перемалывая воздух, землю и мешая все это с телами.

Я застыл. Единственный на этом поле.

Внезапный порыв ветра взвихрил снег в десятке метров от меня, а когда снежинки понеслись дальше, на том месте стоял эгрегор.

– Полегчало? – спросил он равнодушным голосом.

– Не столь сильно, как я хотел, – признался я. – Если честно, вообще ни капли. Зачем ты здесь? Я думал, ты будешь прятаться по дырам, избегая меня до последнего.

– Я бы так и сделал, но все пошло не по плану. Ты неожиданно стал гораздо сильнее.

– Да?

– Даже самые именитые предсказатели не смогли предвидеть, что ты вернешь свои силы.

– Они и мою атаку на особняки проморгали, – пожал я плечами. – Может, тебе стоит нанять менее именитых предсказателей?

– Ты сделал главное, – пожал плечами эгрегор. – Исцелил Михаила Морозова. Я знал, что так будет – в этом было твое предназначение. А теперь можно смахнуть тебя с доски.

Я был быстр, но скорость эгрегора была чудовищной. Силуэт расплылся мазком по воздуху и ударил меня в живот. Меня подбросило, и несколько секунд я не касался земли – распорядитель подкидывал меня ударами по рукам, ногам и спине, ломая укрепленные кости.

А когда я приземлился, он добавил чем-то в мою грудь.

чем-то в грудь. Только спустя мгновение я рассмотрел светящийся меч, вонзившийся в мою грудь и вышедший из спины. И только потом почувствовал ужасную боль. Распорядитель излишне суетливо шагнул назад, будто опасался, что я попытаюсь что-то сделать с ним.

– Я… Неуязвим… – вытолкнул я, но не сработало.

Меч жег грудь. Я покачнулся и осел на землю.

Ноги и руки холодели. Распорядитель смотрел на то, как я умираю.

С неба посыпался легкий снежок, а я лежал там и чувствовал, как из меня вытекает жизнь.

– Нет… – вытолкнул я и провалился в вондер, ускоряя время в нем, насколько мог. Я должен придумать выход!

Стены куба дрожали – те менталисты, которые прошли через пламя, оставили после себя враждебные иллюзии, которые бились в стены моего сознания. Сражаться одновременно и с эгрегором и с ними я сейчас не мог.

Увидев, что я здесь не один, я напрягся, но сразу расслабился. Это всего лишь безумная иллюзия Морозова, которую я создавал в Академии с иллюзионистами.

– Я вижу, тебе пришлось трудно, – сказал седой старик.

– Ага. День не задался. Я сейчас сражаюсь с самым сильным врагом, которого встречал в этом времени.

– Даже не знаю, что пошло не так, – иллюзия седого старика наклонила седую голову. – Ты же иллюзионист! Придумай и воплоти иллюзию своей победы!

Я безрадостно рассмеялся. Дожили! Я беседую с иллюзией поехавшего мага!