Текст книги "Эфирия Конец Эпохи (СИ)"

Автор книги: Макс Че

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

– А что, вздумайся командиру пройтись по постам с проверкой? Ты огреб бы по полной!

– Ничего страшно, кого нам здесь бояться? – произнес солдат, выпрямляясь после недолгой дремы.

– Даже не знаю. Эльфов, например?

– Не смеши меня, – проговорил с насмешкой часовой, подбирая упавшее копье. – Это раса поэтов и писателей, что они могут?

Собравшись, смененный часовой начал удаляться прочь, чтобы продолжить свой сон уже в бараке под одеялом.

– Эрел! – окликнул удаляющегося стража другой. – Кому свою перчатку оставил? Возьми…

Развернувшийся часовой увидел приятеля, захлебывающегося кровью. Эрел ринулся на помощь и разглядел в темноте фигуру, висящую на стене, она вытащила меч из-за спины человека и попыталась полностью забраться на стену.

С криком, чтобы привлечь внимание и навести страх, Эрел побежал на врага. Он сделал несколько выпадов копьем, но убийца легко увернулся от ударов. После пятисекундного фехтования коротки мечом с зазубринами убийца выбил копье из рук стражника и замахнулся для последнего удара, но его ноги обхватил раненый часовой, прокричав:

– Беги! Позови на помощь…

Убийца нанес четкий удар в шею, чтобы высвободить ноги и достать второго воина. Кровь фонтаном брызнула во все стороны, руки человека ослабли и опустились на холодный камень крепостной стены.

Эрел, взяв волю в кулак, пока убийца вынимал свой клинок из шеи человека, протирая глаза от попавшей в них крови, прыгнул на врага и смог столкнуть убийцу со стены. Тот перед встречей с землей успел лишь пискнуть.

Стоя в луже крови, Эрел взял фонарь из сторожки, видя, что сменившему стражу уже не поможешь, решил высунуться из бойницы и попытаться рассмотреть, кем был убийца. Перед ним предстала страшная картина: отвесная стена была усеяна тихо карабкавшимися эльфами, будто рой насекомых в улье. Эрел застыл на месте, мысли его заметались: что же делать? И в эту же секунду его череп оказался расколот метким выстрелом из лука.

Эрел – простой солдат, выходец из крестьян, который скопил денег и отправился на службу к местному лорду, который на общей волне наступления на эльфийские земли смог занять кусочек территории и обосноваться там. Чего мог хотеть Эрел? Крови, наживы или просто заработать себе средств на достойное существование: этого уже никто не узнает. Он лежит в крови своего сменщика, которого знал только в лицо, но это не мешало ему вести короткие диалоги и ожидать его, чтобы побыстрее отправиться в теплую постель и отдаться сну. Но этому уже не суждено сбыться, как и другим мечтам и желаниям обитателей крепости.

Обращенные эльфы перемахнули через стены, как волна. Большая часть людей спала. Эльфы быстро и холоднокровно уничтожали всех без разбору. Прошло какое-то время, и крепость была полностью очищена.

Уходя, обращенные эльфы забрали с собой провизию, оружие и некоторые ценности, что когда-то принадлежали их народу, хотя были и те, кто не побрезговал ценностями людской расы. Эта крепость была зачищена одним из отрядов Ламионы, никто не ожидал такой дерзкой выходки от эльфов. Тем более, нападение под покровом ночи на крепость – подобная вылазка была обречена на провал для обычных эльфов, но только не для темных эльфов, как позже их прозовут люди.

Утром подоспевшие отряды людей пытались установить нападавших, но тел, кроме их соратников, не было. Все указывало на то, что враг уносил тела поверженных собратьев, но это нагнетало страх, ибо пошли слухи, что такого противника нельзя победить, поэтому и нет их тел, что они приходят по ночам и забирают жизни.

Этой же ночью было совершенно еще четыре подобных нападения на людские крепости. Оставаться здесь не имело смысла. Вместо того, чтобы подвозить провиант и восстанавливать частично разрушенные крепости, люди решили отступить на свои земли, чтобы можно было укрепиться.

Перед уходом, собрав все более-менее ценные вещи, которые не забрали эльфы, люди хоронили павших воинов: сволакивали, таща за ноги, и забрасывали в большие братские могилы. Среди гниющих тел, на самом верху лежало и тело солдата с обломанной стрелой в черепе.

Действия Ламионы не могли остаться незамеченными правящим Советом поселений эльфов. До них дошли слухи о причастности этих партизан к освобождению части эльфийских земель. Люди в страхе покинули некоторые территории, и теперь туда могли вернуться эльфы и укреплять границы. Люди были изгнаны в западном направлении вплоть до восточного побережья. Это могло вернуть превосходство эльфов в регионе, вновь открывая им морской путь.

Спустя несколько лет активных действий Ламионы Совет решил лично встретиться с эльфийкой, о которой столько слышал. На приглашение посетить Совет Ламиона ответила отказом, но была согласна принять их послов для переговоров. Тогда в лагерь Ламионы, который располагался у подножия Изельских гор, чуть севернее границ эльфийских поселений, скрытый лесной чащей, прибыла делегация, возглавляемая одним из пяти советников, управляющих землями эльфов на материке. У послов была задача похвалить сынов и дочерей Адриэля за отчаянную попытку, которая помогла вернуть часть территорий, но также и покарать их за нарушения указа о развязывании войны с людьми. Но наказание должно будет сменено прощением, когда они раскаяться за нарушения указа Совета. Послы Совета ожидали, что их встретят с распростертыми объятиями грязные и измученные боями эльфы и эльфийки, вооруженные орудиями труда, трофейными людскими мечами и щитами.

Послы прибыли к границам лагеря на закате. Ведомые недавно обращенными эльфами Ламионы, у которых внешне еще не было видно изменений, они двигались по тропе, вдоль которой стояли эльфийские войны в темных, почти черных плащах, расшитых золотыми узорами; внутренняя часть плащей была ядовито-синего цвета; переливающиеся в тенях капюшоны, одетые на голову, скрывали лица эльфов. Но уже один вид этих часовых произвел впечатление на послов. У некоторых виднелось оружие превосходного качества. Территория перед лагерем никак не освещалась – все было погружено в сумерки, поедающие дневной свет.

Когда послы вошли в ворота лагеря, окруженного частоколом, сделанным из массивных бревен, они в испуге увидели грязных, заросших, закованных в цепи людей, которые трудились в лагере. Их тела были искалеченны ударами хлыстов и палок. Навстречу послам вышла Ламиона в довольно откровенном наряде темных тонов, с длинным шлейфом, волочившимся по каменистой дороге. На ее лбу блестели украшения из цепочек и бриллиантового кулона, свисающего над переносицей. Но больше всего внимание привлекал фиолетовый кристалл на шее, внутри которого пульсировала энергия. Завидев ее, люди в панике бросали всю работу и падали на землю. Такое поведения вызывало удовлетворение надсмотрщиков: подобная реакция пленников являлась частью их воспитательной работы.

Ламиону сопровождали воительницы в легких доспехах черного и темно-синего цвета, вооруженные острыми клинками с большими зубьями, смотрящими в разные стороны. Уже от увиденного послы были в замешательстве, а приблизившись к огням, которые освещали территорию внутреннего двора, они увидели бледную кожу, черные волосы и необычный цвет глаз обращенных эльфов.

– Что с вами случилось? – произнес один из послов, не выдержав и нарушив правила этикета. Этот вопль возмущения был спровоцирован не только обнаружением рабов и измененной внешностью его сородичей, но и самим поведением эльфийских женщин. Отношения между мужчинами и женщинами у эльфов всегда были равноправные с небольшой долей патриархата, выражавшегося в том, что в основном правящие должности, высшие чины в эльфийской армии и места с самой трудной физической работой занимали эльфы-мужчины, в искусстве, лекарстве больше отдавали предпочтение эльфийкам, а здесь же были заметны явные следы матриархального общества, которого никогда не было у эльфов, и это прямо внутри эльфийского поселения. После этого посол одернул сам себя, попросил прощения и молча встал вместе с остальными позади советника Ивриума.

Советник, как один из представителей власти эльфов на материке, ожидал каких-то знаков почтения от эльфов, которые продолжали являться частью королевства Адриэль, а значит подчиняться представителям этой власти, но он ошибался: эти эльфы уже не были верны Совету поселений эльфов, в который входил Ивриум, ни Высшему совету на Адриэле. Эти эльфы верили только той, за которой пошли и от которой получили новую силу. Теперь Ламиона была их вождем, которая, в свою очередь, уже привыкла к почестям, что ей оказывали обращенные эльфы и захваченные ими рабы.

После нескольких секунд стояния напротив друг друга и неловкого молчания без оказания каких-либо почестей с обеих сторон, Ламиона пригласила послов пройти в главное здание для дальнейших переговоров. Пройдя вовнутрь, Ламиона разместилась в роскошном кресле, которое олицетворяло трон. Перед ней стоял стол, на котором лежали листы пергамента и развернутые свитки, преимущественно карты местности. Ее обступили воительницы, как и гостей, закрывая им выход. Послам не было предложено сесть. Все, что происходило, оскорбляло их, как и принципы, устои эльфов.

– Совет почтил меня своим вниманием? – произнесла Ламиона с насмешкой, перебирая драгоценные камни браслета на левой руке.

Ивриум взял слово, используя все доступные ему дипломатические приемы, понимая, что это уже были ни эльфы, и неизвестно чего стоило от них ожидать. Он уже не хотел никаких переговоров, теперь надо было вывести разговор так, чтобы их выпустили из лагеря, дабы быстрее донести совету об увиденном.

– Я наслышан о вас, Ламиона, и хотел поблагодарить за освобождение наших земель и спасение нашего народа. Надеюсь, я не сильно огорчу ваше гостеприимство, но нам пора.

Смысл слов Ивриума стал ясен послам, но не все могли молча стоять. Вперед вышел Алори́ил, когда-то служивший в эльфийской армии, а после занявшийся дипломатией и прибывший на Габилеон с одной из первых экспедиций.

– Я, конечно, должен испытывать благодарность за ваше рвение в освобождении наших земель, но как правильно было замечено уважаемым послом, что с вами случилось?

Алориила попытались перебить и отодвинуть, но он сделал несколько шагов вперед, продолжая говорить:

– Это действие какой-то силы? Вы уже не похожи на эльфов, а эти люди на улице – что они делают?

– У нас много забот. Нужно строить дома, ковать оружие, шить одежду. Пускай этим занимаются более слабые. Среди нас больше нет земледельцев, кузнецов, портных, теперь мы все – воины, и мы должны готовиться к новым битвам, – не отвлекаясь от своего браслета, проговорила спокойно Ламиона.

– Но там же рабы, вы убиваете их! – возмутился Алориил.

– Ничего страшно, если они умрут. Мои воины приведут новых – люди быстро плодятся. Они всё равно ведут краткое и бессмысленное существование, тратя свое время на жестокость и убийство кого угодно, даже себе подобных. Какой смысл жалеть этих вонючих и отвратительных существ? А так, мы направляем их жестокость в полезное русло, позволяя своей работой искупить вину перед нашим народом. Это услуга, за которую они должны быть благодарны.

– Кто вас изменил? Вы же эльфы – самый светлый, просвещенный народ Эфирии.

Правда, таковыми себя считали эльфы, но не все остальные расы поддерживали эти мысли.

– Никто! Только воля моего народа и их королевы!

Эти слова Ламионы вызвали шепот среди послов, которые стояли позади Алориила.

– Эльфы никогда не держали рабов, не пытали побежденных. Вы изменили всем нашим устоям, нашим принципам, а теперь объявляете себя королевой? – Алориил хотел остановиться, догадываясь о возможных последствиях, но уже не мог. – Кто вам дал такое право? У нас никогда не было королей – только власть Совета! Нет, вы не спасители, но изменники и предатели!

Ламиона, не выдержав напора Алориила, прекратив игру со своими драгоценностями, вскочила с кресла. Ее маска безмятежности сменилась на гнев. Вокруг зрачков стала пульсировать красная радужная оболочка.

– Предатели? А скажите мне, посол, когда у молодой эльфийки убивают любимого, когда выселяют из родного дома, а после приходят к ней в новый дом и сжигают его, а ее пытают ради забавы, чтобы после отрезать уши ради пары золотых – это не предательство бездействующего Совета?

В этот момент Алориил обратил внимание на уши Ламионы, думая, что она говорит о своих страданиях, но уши ее были прекрасны, одеты в красивые украшения. Тогда он подумал, что это собирательный образ того, что довелось испытать следующим за ней эльфам.

– Я знаю, что, сидя в защищенных городах, Совет и многие другие не знали, что происходит на окраинах, но поверьте: мы все хотим мира и процветания нашей расе, – Алориил говорил искренне, как бы успокаивая Ламиону, и только Ивриум возмущенно шептал:

– Не может быть никакой королевы… Это абсурд… Власть всегда принадлежала Совету…

Укротив свой пыл, Ламиона присела, смотря в сторону от стоящих перед ней послов, указала на лист, лежащий на столе. Одна из ее стражниц взяла его и силой всунула в руки Алориила.

– Что это? – спросил он.

– Это мой указ. Отныне я и последовавшие за мной эльфы никак не зависим от вас и являемся самостоятельным королевством. Мы обещаем не нападать на ваши земли, но ограничивать себя в расширении своих земель в других направлениях не собираемся. Мы больше не будем зваться эльфами, теперь мы – илитии́ри, “смотрящие в ночь” (возможен и другой перевод самоназвания дроу, например, “укрытые ночью” или “эльфы, живущие в ночи”), и отвергаем все культурное и историческое наследие, а также пантеон эльфийских богов. Мы готовы принять к себе любых эльфов, которые хотят быть свободными от тирании Совета. Передайте это своим покровителям, – заявила королева илитиирий.

Эльфы, отвергающие своих богов и культуру, наносили самое чудовищное оскорбление, которое только могли причинить эльфы своей расе. Один из этого десятка пришедших послов был белым магом – так называли магов света, которые могли не только лечить и защищать своей энергией других, но и атаковать, используя силу света, – не выдержав шквала этой ереси, которая обрушилась на них, маг хлопком ладони произвел мощную вспышку света, которая ослепила воительниц, стоящих вокруг. Для обращенных эльфов, хорошо видевших в темноте, это ослепление производило усиленный эффект. Когда стражницы Ламионы попытались атаковать белого мага, он создал щит, закрывшись от атаки, о который разбились копья.

Разгневанная этой дерзкой выходкой Ламиона, которую тоже зацепила слепящая вспышка, метнула мощный энергетический шар в мага, но промахнулась из-за временного ослепления и поразила Ивриума, советника из правящего Совета эльфов. Этого удара ему хватило, чтобы распрощаться с жизнью в мгновение ока. Маг бросился ему на помощь, но было уже поздно: после такого удара его уже нельзя было исцелить. Мага, как и других, схватили подоспевшие воины, слепота понемногу проходила.

Алориил пытался вырваться, выкрикивая проклятия на бывших сородичей.

– Вы слишком далеко зашли! Это был один из пяти советников! – рявкнул Алориил.

В первый миг, когда Ламиона посмотрела на советника, убитого ей, то сама испугалась своего поступка, ведь она лишила жизни одного из своей расы, к тому же, это был не просто эльф. Взяв себя в руки, Ламиона приказала выпроводить гостей, и теперь в ее голове засели страшные мысли о том, что это действие безнаказанно не пройдет, но она уже не могла свернуть с выбранного пути – на нее смотрели другие илитиирии. Ей нужен был чей-то мудрый совет, но не было никого, кто бы мог ей его дать.

Ее мысли прервала одна из стражниц по имени Тсаба́ра:

– Королева, почему вы их отпустили? Они теперь поведут войска против нас. Мы должны первыми атаковать и взять власть в столице.

Ламиона хотела возмутиться словам своей стражницы, но она знала, что вместе с силой к ним перешла и ярость, с которой поначалу сложно совладать. Ей необходимо было стать стеной между силой и яростью ее народа.

– Нет, наша цель – это спасать и наказывать виновных, но не уничтожать свою расу, – сказала грозно Ламиона.

– Но теперь они могут напасть!

– Чтобы не допустить войны между нами, мы уйдем в земли людей. Нам хватит сил, чтобы захватить и создать свое полноценное королевство.

– Но, королева, вы предлагаете бросить все, что мы уже создали из-за страха перед этими эльфами!

Ламиону возмутило такое презрение к эльфам, которыми, по сути, являлись ее стражницы. На это смотрели другие воины, которые привыкли к отчаянным и кровавым приказам, а теперь они слышали о фактическом бегстве. Чтобы сгладить эту ситуацию, она встала, облокотившись о стол руками:

– Вы что, больше не верите своей королеве? Несколько месяцев назад вы сами преподнесли мне этот дар, назначив меня своей правительницей. Так оставайтесь верны своему слову!

После этого она сотворила руками мощный взрыв, от которого массивный стол разлетелся в щепки.

– Мы пойдем на новое место, где сможем построить настоящие королевство с нуля, туда, где мы сможем набрать тысячи рабов, которые возведут нам небывалые дворцы. А если эльфы попробуют покуситься на наше достояние, мы сметем их!

После речи иллитирии стали вопить и восторгаться своей королевой.

– Мы создадим себе такое будущие, какого достойны! – с сильным выдохом произнесла Ламиона, после чего удалилась в свои покои, чтобы обдумать все, что произошло сегодня.

После череды атак, которые проводили эльфы Ламионы, люди стали сдавать свои позиции, при этом ослабла блокада на реке Эльнай, которая соединяла Эльфийское море и Карфийский океан. Тогда же и удалось кораблям Адриэля прорвать блокаду и направиться вперед, на встречу к своим изолированным братьям. Эльфы ринулись встречать корабли Адриэля – на побережья, которые были недавно освобождены от людей. Конечно, не без помощи илитиирий.

Капитана, командующего пробившимся флотом, немедленно отвели к Совету, который был обеспокоен недавними событиями: отречением части эльфов от Адриэля, – по сути, от всей эльфийской расы. Правящий Совет, который всегда формировался из пяти эльфов по примеру пантеона эльфийских богов, сейчас состоял из четырех советников, а также послов во главе с Алориилом, которые поведали капитану флота все, что происходило с ними во время изоляции. То, как люди их выселяли, как на борьбу с ними поднялась одна эльфийка и во что она в конце концов превратилась. Генерал Эльдар Нэй-Ильнуур обвинял в этих происшествиях Совет и его бездействие, которое привело к ужасным последствиям. В свою очередь, Совет отвечал, что руководствовался приказами Высшего совета эльфов на Адриэле, что является главной правящей силой всей расы. Выслушав всё, капитан отправил гонцов с докладом о происходящей на Габилеоне ситуации на остров Адриэль.

В докладе было указанно: для продолжения существования и решения проблем поселений требуется направить с острова много сил и ресурсов, в случае принятия решения об эвакуации поселений необходимо прислать множество кораблей для вывоза жителей. Но не все были готовы покидать эти земли, которые для многих уже стали домом. Особо подробно он обрисовал ситуацию с так называемыми илитиириями, хотя сам их не видел, но собрал показания очевидцев.

Спустя время Совет Адриэля прислал ответ с пометкой “лично в руки капитану Ма́дису”.

Чтобы сообщить решение руководства, Мадис собрал Совет и местных жителей в порту, около пришвартованного флота:

– В Адриэли скорбят о своих братьях, которые отважились освоить новые земли и пали от варварских рук, – начал зачитывать приказ Высшего совета Мадис, который заранее ознакомился с текстом письма. – Рассмотрев и приняв во внимание всю информацию, что была доведена до нас, было решено свернуть экспедицию на материке и вернуть флот назад, так как нецелесообразно продолжать дальнейшие попытки колонизации этих земель. Так же Совет очень обеспокоен происходящим с частью населения. Судя по описанию, изменения, которые постигли некоторых эльфов (их внешность и безумие в поведении, что проявляется не сразу) может быть следствием неизвестной болезнь, которой, возможно, подвержен только эльфийский народ. Чтобы не перенести этот недуг в колыбель эльфийской расы, Высший совет постановил увести весь флот и войска, прибывшие с капитаном Мадисом, и не допустить попадания, а значит и прибытия эльфов с Габилеона на остров Адриэль. С данного момента они отлучены от королевского подданства.

После произнесения этих слов в толпе эльфов стали раздаваться недовольные возгласы и выкрики отчаяния. Некоторые были поражены таким решением, другие стали пытаться пробиться к кораблям, но стража никого не подпускала, разгоняя эльфов щитами. Уже среди криков и возгласов Мадис дочитывал последние строки этого документа, впоследствии ставшего историческим, – он приобретет название: “Покинутый народ”.

– А также прекратить любую помощь, – продолжал Мадис, – оказываемую с Адриэля, до особых распоряжений, пока эльфы не искоренят хворь. – Да сохранят Боги эльфийский народ, где бы он не был, и пусть они исцелят вас и наставят на верный путь! – закончив письмо, произнес капитан.

После этих слов Мадис передал указ эльфам Совета и поднялся на корабль, скомандовав отплытие. Некоторые эльфы пытались подняться на борт, но тяжеловооруженные Защитники были непреклонны и исполняли свой приказ, оттесняя протестующих, поднимаясь на корабли. Им вслед кидали оскорбления и выкрикивали мольбы:

– Мы здесь выполняли волю Совета, а теперь он нас бросает!

– Мы же один народ, не оставляйте нас!

Но корабли распустили свои белоснежные паруса, команда была занята своим делом, воины, стоявшие у края палубы, были суровы.

Некоторые на корабле выражали свое сочувствие эльфам и выказывали надежду на их исправление в будущем.

Несколько членов Совета поселений эльфов, как и другие, пытались догнать корабли, падая на колени, моля их вернуться, показывая полное отсутствие достоинства. Это было так разрушительно для эльфов, ведь правда, в которую они верили всю свою жизнь, казалась ложью, что разрушила весь их внутренний мир, а ложь, которую они всегда презирали, стала горькой истиной.

Волны продолжали бить о берег, а солнце – играть на брызгах воды, и легкий ветер нес свежесть, которой нельзя было надышаться, но в этот момент огромная часть народа не знала, что делать. Их мировоззрение рухнуло после того, как Адриэль буквально отверг часть своих сынов и дочерей, бросая их на произвол судьбы. Они были опустошены и потеряны, не зная, что дальше делать и как пережить разделение одного народа. То, что произошло, было намного хуже всех тягот, что им уже пришлось перенести, ибо все те трудности можно было вынести, зная и веря в свое королевство на острове, которое всегда было их опорой и домом, а теперь их выгнали оттуда как чумных крыс. Что делать дальше, как строить планы на жизнь, когда у тебя ничего нет за спиной?

За эльфами, которых постигло страшное горе, наблюдал Эльдар, понимая необходимость что-то сделать. Генералу нужно было принять решение, иначе эльфов на материке ждала гибель.

Эльдар позвал своего давнего друга Алориила, чтобы обсудить ситуацию. Генерал настаивал на создании королевской власти для возможности эффективного руководства эльфийскими поселениями и отказе от власти Совета для становления независимого государства, ведь у них уже нет покровителей на Адриэле. Алориил поддерживал своего друга в начинаниях спасти нацию, но он был против плана Эльдара о лишении власти Совета. Тогда друзья решили в первую очередь для выхода из наступившего кризиса собрать Совет всех командиров и высших управителей поселений для решения проблемы.

В экстренном собрании приняли участие эльфы, занимающие все важные правящие посты. Проводил это собрание Совет из четырех эльфов, так же там присутствовал генерал эльфийских сил Эльдар Нэй-Ильнуур в сопровождении двух Защитников. Воины, сопровождающие Эльдара, были одеты в длинные чешуйчатые, подобно халату, одеяния, покрытые броней. В одной руке они держали щит в рост эльфа, похожий на лепесток с выемками по середине, а вооружены эти воины были эльфийским оружием, которое называется “алькур”,похожее на две сабли, развернутые в разные стороны, скрепленные между собой шестом. Цвет брони и щита был золотистым, редкие элементы в амуниции Защитников были голубоватого цвета. Защитники сняли шлемы, и их распущенные золотистые волосы блестели в тон снаряжению.

После недолгого совещания Алориила утвердили на место пятого советника взамен павшего Ивриума. После зал наполнился обсуждением, в котором пытались отыскать решение того, как вернуть расположение Адриэля. Наблюдая за этим бесполезным действом, Эльдар уже хотел отдать приказам Защитникам привести его гвардию для установления новой власти, ибо другого пути он не видел, и в этот момент стали появляться выкрики несколько иного характера:

– Адриэль отвернулся от нас из-за эльфов, которые стали называть себя илитиириями!

– Да, во всем они виноваты!

– Если бы не те отступники, наше поселение и дальше бы развивалось, а теперь мы сами стали изгнанниками!

Были и те, кто гневался на Адриэль:

– Всё это ложь, и Совет знает, что здесь не никакой болезни. Они просто не хотят брать на себя нашу защиту. Или эвакуировать нас.

– Если бы они хотели, то давно нашли бы способ!

От этих слов в зале поднялся шум. Предлагая пути решения, эльфы с несвойственной им манерой стали выкрикивать, перебивая друг друга, возможности выхода из кризиса вплоть до самых радикальных. Это продолжалось до тех пор, пока во всем случившемся не была найдена причина: большинство сошлось во мнении, что во всем виновата Ламиона со своими илитиириями, и стали поднимать вопрос об их уничтожении, ведь если избавиться от отступников, то Совет Адриэля разрешит эльфам вернуться.

Теперь предстояло решить: начинать военную кампанию против илитиирий или нет. Алориил был против войны со своим же народом, Эльдар тоже не поддерживал эту идею, не желая тратить силы в то время, пока они находятся во враждебном окружении людей, но горесть, перетекающая в злобу, наконец нашла свою цель. Решением трех из пяти советников было собирать армию против илитиирий. Это решение было встречено громогласными аплодисментами. Против такой поддержки решения Эльдар не мог действовать открыто и вынужден был принять указ Совета о подготовке регулярных сил поселений к бою. Воодушевленные эльфы двинулись в свои города для сбора дополнительных сил в надежде на то, что после победы над илитиириями Адриэль снова примет их.

Не на такой исход собрания рассчитывали друзья, но делать было нечего: дабы не разжигать внутренний конфликт, они были обязаны выполнять волю своего народа.

Население эльфов на материке было немаленьким: это были и приплывшие еще с первыми экспедициями, и прибывающие потом, и родившиеся уже на материке. Их большая часть была сгруппирована в нескольких городах. Малые поселения и деревни были разорены или еще не восстановлены после экспансии людей. Регулярная армия, в которую входили эльфы, посвятившие не одно столетие военному ремеслу, составляла около двух тысяч. Войско по составу было подобно адриэльскому: ее составляли Защитники, вооруженные алькурами, копьями или луками. Так же в состав эльфийской армии входила легкая кавалерия на пегасах, которые водились только на острове эльфов, но та часть, что была привезена на материк, была очень маленькой. При смене места обитания, капризные летающие лошади не могли приспособиться и умирали либо плохо размножались. Последние поколения этих белоснежных коней стали более адаптированы и понемногу восстанавливали свою численность, но их было еще слишком мало, чтобы рисковать в бою и потерять, а лошадей, на которых скакали люди, эльфы еще не научились использовать в бою, поэтому на данный момент армия оказалась без кавалерии.

К регулярной армии генерала Эльдара были присоединены силы из плохо обученных добровольцев. Их вооружение составляло людские доспехи и оружие, основная масса была мечниками и простыми лучниками без особой защиты. С добровольцами армия эльфов стала насчитывать около десяти тысяч. Теперь генералу предстояло правильно провести атаку. Несмотря на численный перевес, большая часть его армии была плохо оснащена и не обучена.

По данным разведчиков, примерное количество илитиирий составляло около четырех тысяч, но все эти поселенцы были воинами, а некоторые из них и черными магами, неизвестно на что способными, плюс они располагали большим количеством рабов, которых могли использовать как угодно. Конечно, располагая пегасами, задача бы упростилась, но делать было нечего: выполняя волю своего народа, генерал повел войско вперед без поддержки кавалерии. Хотя генерал был не в восторге, отказаться от порученного дела Эльдар не мог. Его отказ уже ничего не решит, а вести войска могли доверить менее опытному полководцу, и тогда его народ ждали бы новые жертвы.

В полдень войска эльфов встали лагерем. Эльдар из рассказа Алориила предположил об их повышенной чувствительности к свету, поэтому он собирался нанести удар на рассвете. Рассчитал примерное расстояние: вечером они должны были отправиться в путь и за ночь совершить бросок, чтобы на утро выйти к лагерю врага. План был рискованным: бросить в бой неотдохнувших воинов, но генерал рассчитывал на эффект внезапности, главную роль отдавая своим разведчикам, которые должны прокладывать путь через лес и не быть обнаруженными илитиирийскими часовыми.

План атаки генерала был таков: заставить врага сдаться или уничтожить полностью, загнав илитиирий в угол. Их поселение находилось чуть севернее земель поселений эльфов, у подножия Изельских гор. Для выполнения плана часть армии (около трех тысяч) он послал севернее их поселения, такую же часть – южнее, чтобы они стали лагерем и выстроили оборону, выкопав ров, за которым была насыпь, унизанная кольями, тем самым отрезая пути на север и юг, а по центру с остальными силами (основную часть которых составляла регулярная армия) планировалось двинуться в лобовую атаку. Продвигаясь ночью, разведчики Эльдара натыкались на илитиирийских часовых, но несмотря на всю приобретенную силу и способность ориентироваться в темноте, эльфы все равно недавно были простыми жителями, ремесленниками, хотя они сейчас стоили нескольких людских воинов или эльфийских добровольцев. Воины из регулярной армии, которых вел Эльдар, обучались своему ремеслу не одно десятилетие и даже столетие, за это время они отточили навыки владения оружием практически до совершенства.

Таким образом, войска смогли продвинуться к поселению Ламионы незамеченными, бескровно обезвреживая часовых.