Текст книги "Радужные крылья над миром (СИ)"
Автор книги: Любовь Штаний
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
– Спасибо, золотце. Ты очень мне помог. Кстати, тебе имя «Грей» нравится? Извини, в наших обстоятельствах спрашивать недосуг было, но ведь никто не помешает после подобрать другое имя, которое тебя устроит.
– Всё замечательно, Таша, – неожиданно отозвался зверь низким голосом.
– Ох! Ты говоришь!
– Естественно, – чуть наклонив голову к плечу, спокойно выдохнул он. – А ты сомневалась?
– Ну, я как-то даже не успела особенно посомневаться, – улыбнулась я невозмутимым интонациям нового друга. – Времени не было. Чисто для уточнения: тебя Унар ведь для Хартада создал, да?
– Именно так, Хранительница. Дух Смерти счёл, что раз у тебя уже есть Шаксус Джер, да и жизнь Хартада важнее собственной, имеет смысл охранять именно тарухана. Тем более, для хозяина ты значишь не меньше.
– Вот как… – Покосившись на довольно сверкающего глазами принца, я смущённо прикусила губу. – Нашел-таки способ обойти правила, юморист упёртый…
– Ты чем-то недовольна? – встревоженно спросил Грей. – Прости, я не все твои эмоции ощущаю.
– Так тебе и не положено, мои Алька считывает. И я всем довольна. Более чем! Тебе магия нужна, кстати? Помнится, Аля…
– Благодарю, но нет, – с достоинством покачал зверь головой. – Унар был весьма щедр ко мне. Он куда сильнее Ашмара и сейчас, не говоря о том времени, когда ты только пробудила хранителя Жизни.
– Вот и ладненько. Значит, осталось только позвать дроу. Как думаешь, они сами сюда проберутся, или им тропку надо сварганить?
– Таш, в Тёмных Землях с удобными дорогами вообще не очень, а эти эльфы – элита своего народа. Причём по большей части боевая. Они по пути сюда видели много чего пострашнее колючих кустов.
– Тогда кликну остроухих, и срочно по шатрам, спать. Пусть сами костёр разводят и дозор выставляют. Кстати, ты сам-то с нами ночевать будешь, или возле огня?
Грей как-то особенно ласково, хоть и чуть насмешливо ухмыльнулся, и покосился на хозяина:
– Обожаю свежий воздух, – протянул он вкрадчиво. – И живой огонь.
– Правда?
Не то чтобы я очень хотела получить нового знакомого в шатёр, но как-то уж очень равнодушно прозвучало признание в любви к ночёвкам под открытым небом. Чересчур, при том как ярко сверкнули зелёные глазищи!
– Вообще да, – Грей неожиданно подмигнул, – но конкретно сегодня моё обожание дополнительно подстёгивает жажда жизни. Всё же это моя первая ночь на этом свете.
– Эм… А под крышей она перестанет быть первой? – не удержалась я от ироничного замечания.
– Боюсь, она станет последней, – многозначительный кивок в сторону Нарта, демонстративно разглядывающего пейзаж.
– Ах, да… – моя ироничность сделала ручкой, уступив место ушиобжигательному смущению. – Но ты преувеличиваешь! Хартад очень добрый и понимающий. Он никогда тебя не обидит.
– Конечно-конечно! И всё же я не стану рисковать едва обретённым существованием.
А в деланно-равнодушном тоне чёрного монстра столько скрытого тепла! И я не удержалась – обхватив клыкастую голову, прижалась к ней щекой:
– Спасибо…
Едва слышное довольное ворчание стало единственным ответом. А вот Алька не преминула бы оставить за собой последнее слово.
Любопытно, а наши Шаксус Джеры друг другу понравятся? Наверняка, ведь если Аля – моя проекция, а Грей – Хартада, значит… Сдаётся мне, спустя лет двести эти мифические прежде существа станут на Шайдаре не такой уж и редкостью…
Поймав себя на мысли о маленьких Шаксус Джерчиках, играющих в салочки, я фыркнула и отошла к краю холма. Не стоит смущать нового знакомого подобными картинами. Пусть и не мой телохранитель, но вдруг увидит? Угу. А потом мне Алька голову открутит за такие фантазии…
– И чего ждём? – глядя с края полянки на озадаченных дроу и оценив общую расстановку сил внизу, подбоченилась я. – Берите вещи и все сюда! Грей, – обернулась через плечо: – Принесёшь мой рюкзак и плед?
– Если эльфы не додумаются захватить, принесу, – кивнул тот в ответ.
В начале моей фразы дроу кучно стояли возле обнимающего жену Правителя. Кажется, все они пристально и жадно следили за нами, но не поручусь. Всё-таки для меня темнота и расстояние – весомое препятствие. Выйди дроу из круга света, и вовсе не увидела бы их ни за какие коврижки.
Зато теперь я имела честь наблюдать волнительную, почти волшебную картину. Мужчины безмолвно и слаженно подхватывали какие-то вещи и, отходя от костра, буквально растворялись в ночи. Даже бледный свет лун не спасал положения. В смысле, я ни черта не видела до того момента, пока подле меня бесшумно не появлялась фигура очередного эльфа.
Аторэль явился первым и с женой на руках. Мерги обнимала его за шею, глядя на меня огромными сверкающими глазами. Их сияние даже темнота не могла скрыть!
– Я очень рада за вас, – искренне улыбнулась венценосной паре, пока остальные дроу не подтянулись.
– Мы пронесём благодарность через века… – начал было Аторэль, но я отмахнулась, прервав его тихим:
– Не стоит. Я же говорила, что ваши сыновья – мои друзья. Надеюсь, счастье родителей будет им хорошим подарком. Им – в честь воссоединения, а вам, – я в упор посмотрела на правителя Тригори, – в честь знакомства с первенцем.
– Что?!
– Хм… – Я перевела взгляд на эльфийку, зажавшую рот ладонью и виновато прикусила губу. – Надеюсь, я не выдала секрета? Всегда бегу впереди паровоза!
– Я… – женщина судорожно вздохнула, закрывая глаза. – Я не была уверена, что именно Аторэль…
– Мерги, ты хочешь сказать… – мужчина прищурился и сглотнул, явно изумлённый до глубины души.
Эльфийка промолчала, и пришлось мне брать инициативу в свои руки. Всё равно завтра всё станет очевидно, так чего тянуть?
– Пойдёмте в ваш шатёр, поговорим спокойно.
– Наш? – Правитель вопросительно вскинул брови.
– Вон тот, голубенький, – указала я. – Самый маленький – для нас с Нартом, большой – для остальных. Накрывать звуконепроницаемым куполом весь лагерь не совсем удобно, поэтому я по отдельности только шатры прикрыла. Нас там никто не услышит, а говорить о важном вот так, на виду у всех… как-то это не предусмотрительно. Не находите? К тому же я подумала, вам будет, о чем поболтать наедине.
Тут слева от нас из темноты материализовался незнакомый дроу. В смысле, мне этого остроухого ещё не представили. Дождавшись, пока Атороэль даст указания насчёт ужина, ночлега и дозора, сделала знак Нарту следовать за собой и направилась к шатру.
– Грей, не в службу, а в дружбу, покарауль у входа, на всякий пожарный.
Когда мы вошли внутрь временного жилища, Шаксус Джер понятливо улёгся возле стены снаружи и прикрыл светящиеся глаза, став почти невидимым. Классная маскировка, кстати. Хорошо Унар постарался.
Внутри было светло и уютно. Вообще, я нормальные шатры только в цирке видела, так что сварганила просто очень большую палатку, причём настолько, что палаткой называть её язык не поворачивался. Учитывая нежно-голубой окрас и внутреннее убранство – тем паче.
Пол затянут плотной непромокаемой тканью по типу прорезиненой брезентухи. Поверх него для тепла светло-сиреневый толстый ковёр с длинным ворсом. Звуконепроницаемые стены и магический шарик-люстра. Широкая кровать, сейчас застеленная меховым покрывалом, низенький круглый столик и подушки вокруг него, рассыпанные прямо по ковру. Что ещё нужно для счастья?
Например, два бокала, бутылка хорошего грузинского вина, нарезанный кубиками твёрдый сыр, блюдо с фруктами и несколько толстых свечей. Я подумала, что ужин ужином, а отпраздновать избавление от тварка Аторэлю с Мерги не помешает. Жаль, не предусмотрела, что ввалюсь в палатку сама, да ещё и с Нартом. Теперь вот краснеть и объясняться.
– Не рассчитывала на приватную беседу в столь поздний час, – виновато развела я руками. – Но язык мой – враг мой. Боюсь, я испортила вам романтический вечер своими умозаключениями. Могу я присесть?
Пока я устраивалась на подушках, нарочно не глядя на парочку ошарашенных эльфов, Нарт уселся рядом, подставив под спину тёплый бок. Мой хороший… понял, насколько я смущена, и нашёл выход! Прислонившись к любимому, я и его рядом чувствую, но и глаз не вижу. Оно и хорошо, в такой-то близости от широченной кровати и вина. Красного. Как в нашу первую ночь…
– Таша, – первой дар речи обрела всё же Мергалиэлла, но вопрос задала совершено безумный: – Он меня… ненавидит?
– Веня-то? Наверняка. Он вообще всех ненавидит, как мне кажется.
– Нет, – эльфийка досадливо замотала головой. – Я про сына.
– Серт? Откуда такие глупые мысли?! С чего ему ненавидеть собственную мать? Кстати, ничего, если я буду на «ты»?
– Это честь для меня, – отмахнулась женщина и опустилась на подушки напротив меня. – Понимаешь, я ведь его бросила. Не хотела, но бросила и, сколько ни пыталась потом, всё впустую. Эрданелон очень хорошо охраняется, а Вирлинаганиэль… он…
– Козёл белобрысый, – подсказала я с улыбкой. – Я в курсе. Довелось познакомиться, чтоб ему икалось и не спалось. Но ведь Сертик не дурак, он прекрасно всё понимает. Не тревожься, он будет очень рад увидеть тебя, правда. Вот завтра по утру явится – сама убедишься.
– А он… – Мерлигалиэлла нервно сжала руку мужа, который обнял её за печи. – Он подозревает, что Габри…
– Нет, я не говорила, – успокоила я женщину. – Хартад, правда, в курсе моих предположений, да и сам давно это подозревал, но он не скажет. Честно. Только, если вы захотите этот факт скрыть от них, не уверена, что вам это удастся.
– Скрыть? – подал голос Аторэль. – Только не от них самих! Как ты могла даже предположить такое?!
– Ну, чем чёрт не шутит, – пожала я плечами и зевнула, не сдержавшись. – Простите. Устала очень. В любом случае, ваши сыновья слишком похожи. Не так, чтобы совсем очевидно, но достаточно, чтобы я с первой встречи с Габриэлем всё время ловила себя на мысли, что он безумно напоминает мне Серта. Да и на вас мой блондинистый друг похож. На обоих. Рано или поздно, даже если мы все смолчим, кто-нибудь заметит это сходство и сделает закономерные выводы. Шила в мешке не утаишь. Лучше заранее подстраховаться и подстелить соломки. Слава Богу, ребята подружились, и тут проблем не должно быть. Хотя есть и ещё один момент, где проблем тоже не предвидится.
– Какой?
– Уверена, для Сератиниралиэля будет приятным сюрпризом узнать, что он незаконнорожденный, и Веня ему никто. Они с мнимым папашкой друг друга на дух не переваривают, а власть над Эрданелоном моему синеглазому ушастику до фонаря. Но имейте в виду: попробуете затирать старшенького – встану на его сторону и наколдую всем и каждому розовые рожки и губки бантиком!
Кажется, эффект от угрозы вышел никакой. Просто я опять душераздирающе зевнула. Аторэль во всяком случае лишь улыбнулся мне, причём с такой искренней теплотой и благодарностью, будто я ему сейчас не Кузькину мать показать обещалась, а поклялась в любви и верности до гроба. Странные эти эльфы!
Я опять зевнула, чуть не свернув челюсть. Всё, если так дальше пойдёт, вырублюсь прямо тут и испорчу остроухим не только вечер, но и ночь! А мне ещё с Хартадом нужно с глазу на глаз потолковать.
– Простите меня, пожалуйста, – понимаясь на ноги, я потёрла лицо руками. – Пойду к себе, а то совсем засыпаю. Чтоб не маялись, пока скажу лишь основное. Мои выводы насчет вашего родства основаны не только на внешнем сходстве. Есть ещё проклятие рода, которое Серта не затронуло, а должно бы, будь он наследником повелителя Эрданелона. Завтра обсудим подробности, а сейчас спокойной вам ночи. Утро вечера мудренее, всё обязательно устаканится, ко всеобщему благу.
– Приятных снов, Хранительница, – растерянно моргнув, на автомате выдал Правитель. Вот что значит настоящая, впитанная с молоком матери вежливость!
Дроу
– Аторэль, я сплю? – спросила Мергалиэлла, когда хранительница Несущего Надежду выпала из шатра. Причём именно «выпала», споткнувшись о невидимого в темноте Шаксус Джера и кубарем перелетев через него со странным воплем «Ёкарный бабай».
– Не уверен, – протянул дроу растерянно. – При других обстоятельствах ни за что не поверил бы, что вот эта девочка – Хранительница, – признался правитель Тригори, притягивая любимую ближе к себе.
Сквозь щель между двумя треугольниками странной ткани, прикрывающими вход в шатёр, виднелась человечка, потирающая плечо и шипящая сквозь зубы. Таша сидела на земле, растрёпанная, уставшая и явно досадующая на себя саму. Но ни капли смущения или злости! А ведь Хранительница только что в буквальном смысле упала на виду у десятка свидетелей. Но, похоже, собственный статус – последнее, что её волновало.
– Она странная, – заметила эльфийка, прижимаясь щекой к плечу Аторэля. – Слишком наивная и непосредственная для такой проницательной девушки. Ты не находишь?
– И предусмотрительной, кстати. Знаешь, – мужчина нахмурился, – я бы не сказал, что Таша так уж наивна. Непосредственна – это да, но наивна… Смотри: предположив, что мы попытаемся отрицать, – дроу запнулся, помолчал и продолжил хриплым от волнения голосом: – отрицать родство с Сератониралиэлем, Таша мгновенно выдала нам вариант развития событий. При этом она озаботилась скрыть наш разговор от посторонних ушей. Причём не только магией, но и с помощью Шаксус Джера. Скрыть даже от наших людей!
Неожиданно снаружи донёсся тихий смех Хранительницы.
– Вот всегда я так! Обязательно споткнусь на ровном месте, бестолочь!
Правители Тригори проследили, как спасительница Шайдара хлопнула себя по лбу и замотала головой, словно дивясь своей неуклюжести.
– Как только вы меня терпите, такую несуразную? – виновато пробормотала девушка собаке и Шаксус Джеру, поднимаясь. – Ой, совсем забыла!
Спустя несколько секунд Таша просунула голову в палатку:
– Забыла показать, как дверь закрывается, – пояснила она торопливо и потянула за крохотный металлический язычок возле верхнего края полотняной занавеси.
– В моём мире это называется молнией. Тянете вниз – ткань смыкается, вверх – проход откроется. И не беспокойтесь, если услышите шум снаружи. Я так купол настроила. Изнутри всё прекрасно слышно, а снаружи нет. Это на тот случай, если искатели нас найдут прежде, чем мы проснёмся. Чтобы дозорные могли нас позвать. Всё, до конца сами закроетесь, а то отсюда неудобно. Доброй ночи.
И Хранительница исчезла.
Аторэль подошёл к выходу их шатра и убедился в том, что небольшой кусочек металла надёжно сцепляет железные зубчики, будто впаянные в ткань. Опустив язычок, указанный Ташей, до самого пола, мужчина обернулся к жене.
– Хранительница крайне добра, почти всемогуща, на удивление бескорыстна и, ко всему прочему, искренне любит нашего сына. Обоих сыновей. Мерги, мы всё-таки спим!
– Так не бывает, – неверяще покачала головой эльфийка. – Утром я и представить себе не могла, что уже ночью буду свободна и почти счастлива.
– Почти?
– Завтра, когда наши дети будут здесь, «почти» превратится в «абсолютно». Скорей бы уже…
– Ну… – Аторэль ласково улыбнулся и помог Мергалиэлле подняться. – Я не могу приблизить рассвет, но вполне в состоянии скрасить ожидание.
Поцелуй получился долгим, нежным и полным невысказанных признаний.
– Я знаю, – оторвавшись от губ прильнувшей к нему женщины выдохнул дроу, – ты много лет носила тварк, который ненавидела всей душой. Если позволишь, я хотел бы компенсировать его утрату своим брачным браслетом. Ты примешь его?
– Да!
Вино, бокалы и кровать оказались весьма кстати. Неоднократно.
Глава 5 Благие намерения
Хартад
Впервые в жизни я испытывал такое нетерпение. Разговор с Аторэлем раздражал до такой степени, что приходилось сдерживаться, чтобы не обратиться прямо здесь, шокируя Мергалиэллу. Или вцепиться в подол платья любимой и попросту утащить её в столь предусмотрительно созданный белый шатёр?
Идеи, одна безумнее другой, сменяли друг друга с бешеной скоростью, и потому я просто сидел, усиленным в разы обонянием впитывая аромат своего чуда. Я не шевелился, до боли остро ощущая близость Таши и опасаясь, что сорвусь. Любимой вряд ли понравится, если я превращусь в самого себя на глазах правителя Тригори и его избранницы, схвачу Ташу в охапку и брошусь прочь, сверкая голой задницей. Или всё-таки понравится?
Прикрыв глаза, чтоб не смущать чересчур пристальным вниманием дроу, я мысленно улыбался. Всё-таки Таша неподражаема! И вампиров спасла, и походя избавила дроу от, по сути, проклятья. Сколько интриг, сколько заговоров с целью вынудить Аторэля заключить официальный брак! Сколько веков покушений на Мергалиэллу… Я даже не говорю про скрытую обиду Габриэля, который искренне обожал обоих родителей, но при этом никак не мог простить отцу двусмысленное положение матери и себя самого.
Причины, по которым Правитель не желал вступать в законный союз со своей единственной фавориткой, родившей, к тому же, наследника, что в современных условиях катастрофического дефицита магии особенно важно, не раскрывались. О них не знал никто. Ни советники, ни приближённые, ни даже сам Габриэль. Думаю, Аторэль со временем раскрыл бы свои мотивы наследнику, но пока тот был слишком молод и горяч, а сохранение тайны было жизненно необходимо.
Просочись хоть капля информации в Эрданелон, Вирлинаганиэль имел бы полное право потребовать возвращения жены, да ещё и обвинил бы Тригори в её похищении. В наших условиях – это война. Причём война всеобщая, поскольку нашлось бы немало желающих подлить масла в огонь. Те же гномы. Им стравить две магические расы – за праздник. Истощить обе, поддерживая то одну, то другую сторону. Втянуть в это дело ещё людей и парочку наиболее воинственных племён, а после… Эх, не хочу сейчас думать о всех нюансах политической игры. Интриг и теперь хватит, куда ж без них, но хотя бы тут Аторэль сможет вздохнуть спокойно.
Брак Повелителя светлых с матерью единственного наследника тёмных аннулирован. Причём аннулирован Хранительницей Нашкара, а это, скажу я вам – приговор. Даже эта вот палатка, созданная Ташей на глазах у элиты Тригори и пары-тройки вампирских шпионов – благословение спасительницы мира. Против этого, даже узнай Вирлинаганиэль о личности фаворитки Аторэля и матери его наследника, не пойдёшь.
Кстати, о наследнике. Если догадка любимой верна, а я в этом уверен, Эрданелон лишается одного из трёх принцев, зато Тригори обретает дополнительную опору. Если вспомнить, как глубоко, в силу обстоятельств, Серт знает реалии государства светлых эльфов… О, да! Если Аторэль признает первенца наследником своей власти, скучать никому не придётся. И что-то мне подсказывает, он так и поступит.
Искренняя симпатия, возникшая между Габи и Сертом – отдельная тема для размышлений. И даже она ведь возникла исключительно благодаря Таше! Кто бы ещё кроме неё смог свести вместе тёмного и светлого эльфов, да ещё и заронить в них зерно дружбы?! Никто и никогда! Но для моего чуда нет ничего невозможного.
И ведь дело не в магии. Совсем нет! Не в том, что Таша может свершить невозможное. Она просто хочет этого. Спасти едва знакомого эльфа или огромного монстра. Помочь Душе Света или пробудить самого Ашмара. Возродить меллорны. Вытащить из Тени моего деда. Назвать братом орка, представителя презираемой всеми расы. Наделить силой древнего библиотекаря. Подружить тёмного и светлого эльфов. Восстановить колодец вампиров, медленно убивающий клан.
И это только навскидку! Были ещё феи, гоблины, я сам с печатью Харташ Элмане… Всего и не упомнишь. Она даже инкуба, из-за которого погибла, запретила трогать! Моя светлая… Теперь вот дроу. Просто слов нет!
При том Таша всё это делает не ради выгоды. Любимой даже в голову не приходит потребовать чего-то взамен! Ни признания, ни власти, ни благодарности хотя бы. Она просто помогает – от души, от всего сердца. И хоть бы признавала собственные заслуги, но и тут открещивается, всячески приуменьшая свою роль. Моё хрупкое, нежное чудо…
Моё… До сих пор не верится!
Никто, кроме Таши, не стал бы вмешиваться, исправлять чужие судьбы и растворять беды, зачастую рискуя собственной жизнью. И лишь на первый взгляд это для неё легко. Уж я – то знаю, сколько даже не магических, а душевных сил вкладывает любимая в каждое чудо. Чего стоят все её обмороки, провалы в памяти!
После спасения деда она на ногах с трудом стояла, не говоря о длительной болезни и магическом истощении. Порой мне хочется, чтобы любимая хоть немного думала о себе, была чуть осмотрительнее и не бросалась на помощь каждому встречному-поперечному сломя голову. Сейчас вот отчётливо ощущаю, как дрожат от слабости её руки, как сильно она устала, освобождая эльфийку и создавая этот лагерь для дроу и… нас.
Моя хрупкая, добрая девочка… Я не знаю таких слов, чтобы хоть отчасти облечь в них то, что чувствую. И она светлая во всём и ко всем. С её силой она легко могла бы в клочья порвать Бвера после неудавшейся попытки убийства, лишить Вирлинаганиэля или Ирвина жизни. И любой её понял бы в тех обстоятельствах, но Хранительница неизменно предпочитает рисковать своей жизнью, а не забирать чужие. Давать всегда больше, чем брать или ожидать от окружающих.
Когда Таша поняла, кто стоит рядом с ней в облике пса… По сути, я ведь не сказал ей главного, явившись ночью. Не смог, или не захотел – не суть важно. Но любимая думала, будто спит, а я… Как сдержаться, когда чудо плавится в твоих руках, отдаваясь бездумно, искренне, безоглядно?
И опрометчиво, если честно. Она же до последнего не верила мне, просто махнула рукой на доводы рассудка. Я должен был устоять, дождаться, пока все точки над «и» будут расставлены, но не справился с собой. Да и как? Небо, как может в одном сердце вмещаться столько любви?! Столько счастья?!
Я понимал, как необдуманно поступаю, вводя любимую в заблуждение своим видом. Для того были объективные причины, но всё же. И я ожидал чего угодно, когда вскроется правда: слёз, обвинений, злости. Чего угодно, только не «люблю тебя»…
Нужна ли она мне? Как дико…Больше, чем воздух! И Грей тому порукой. Сейчас я даже не могу думать о значимости самого его появления. Если уж дух Смерти счел мою жизнь равнозначной жизни Хранительницы, значит я и вправду важен для неё настолько, что…
Нет! Об этом после! Всё после! Политика, войны, тайны и весь мир! Всё после. Пока я просто дышу, чувствуя прикосновение любимой и вдыхая её запах. Предвкушая разговор и…
– …пойду к себе, а то совсем засыпаю.
Таша поднялась так тяжело, что я даже испугался – как бы опять в обморок не упала. Маленькая моя, что же ты совсем себя не жалеешь? Шли бы все дроу вместе с вампирами к маргному гоблину! Ты же вчера прорву сил отдала, да и днём… Впрочем, разве ты можешь иначе? Нет, конечно. Как бы я ни хотел, чтоб ты хоть иногда ставила свои интересы выше чужих, это была бы уже не ты.
Чувствую, сколько веков ни отмерит нам Небо, до последнего вздоха мне предстоит ограждать тебя от тебя же, и раз за разом признавать поражение, негодуя, досадуя и восхищаясь тобой. Не веря счастью быть защитой и опорой светлому чуду… А защита склонной отдавать себя целиком Таше пригодится. Ох, как пригодится!
Вот сейчас, например. Еле на ногах держится – а всё туда же. Пытается улыбаться и беспокоится, чтоб дроу не волновались понапрасну. Что ж с тобой делать, чистая моя? Боюсь, пока главное – не поддаться порыву, но это ох как сложно…
Ещё чуть-чуть, и я бы не сдержался – скинул бы ипостась и просто отнёс Ташу в шатер. И плевать, что подумают дроу о наследнике Харрута, разгуливающем в собачьей шкуре и потерявшем разум до такой степени, что не погнушался предстать обнажённым пред ясные очи единственной фаворитки Аторэля, матери двух принцев и, уверен, будущей правительницы Тригори! Причем на глазах собственно Аторэля, да ещё в присутствии хранительницы Несущего Надежду.
От международного и не только скандала спасла любимая, направившись к выходу прежде, чем зуд обращения окончательно затмил последние проблески моего рассудка. Уж несколько метров до нашей палатки перетерплю, всего лишь подставляя спину и страхуя Ташу на случай очередного обморока. Только бы в ближайшую минуту ничего не случилось.
Если заявится ещё хоть кто-нибудь, жаждущий помощи и магической поддержки… я его покусаю без зазрения совести! А потом обращусь, перекину Хранительницу через плечо и забаррикадируюсь с ней в Ребре. На год! Или на два!
Но без приключений опять не обошлось. Кто бы сомневался! Любимая совершенно позабыла о ставшем невидимым Грее, а тот, зараза такая, и не подумал освободить дорогу. В результате, когда Таша споткнулась и перелетела через Шаксус Джера, я едва успел подставить спину, смягчая удар.
– Грей, я тебя в клочья порву! – мысленно зарычал я. Таша, падая, неудачно повернулась и потянула плечо. – Не мог отойти?!
– А ты мне сказал, что вы идёте? – раздражённо огрызнулся зверь. – Сказано было «сторожи», вот я и сторожил.
– Альки на тебя нет, – сквозь зубы прошипел я, с болью в сердце глядя, как моя девочка морщится, потирая руку. Лучше бы я себе что-нибудь сломал! Защитник маргнов… Даже от собственного телохранителя не уберёг!
Тут Таша подняла взгляд, посмотрела на виноватую морду Грея и нее менее виноватую мою. Шаксус Джер, правда, выглядел ещё и раздражённым – точно Алю на него натравлю утром! Вот расскажу ей всё, и посмотрим, как она будет Грея по всем буеракам гонять! Сам-то я только убить его могу, но это уже чересчур. Хотя сейчас очень хочется. Хотя бы потому, что в золотистых глазах Таши сверкают непролитые слёзы.
Любимая прикусила нижнюю губу, а затем тяжело вздохнула:
– Из-за меня ругаетесь? – спросила тихо. – Глупо. Я же сама его просила покараулить у дверей, а ранний склероз одной безголовой Хранительницы – всяко не вина Шаксус Джера, правда?
Хлопнув себя по лбу, Таша тряхнула головой, улыбнулась и негромко рассмеялась:
– Вот всегда я так! Обязательно споткнусь на ровном месте, бестолочь!
Ох, милая… Ты даже чужие ошибки на себя берёшь… Обо всех заботишься, кроме себя.
Я подставил спину, помогая Хранительнице подняться, и едва не застонал, услышав её «Как только вы меня терпите, такую несуразную». Она ещё и извиняется! Нет, это уже переходит всякие границы! Другая ругалась бы, и вполне оправданно, кстати, а моё чудо в своём репертуаре.
Мало того, любимой ещё приспичило объяснять дроу, как закрыть шатёр! Самой бы запереться сил хватило! И я не выдержал.
– Грей, прикрой нас.
Точно помню, что Алька время останавливала, значит творение Унара тоже справится. Уж не знаю, как – глаза отведёт, или ещё что. Мне уже без разницы.
– Сможешь глаза отвести или время притормозить? Алька так делала, и…
– Действуй, – с готовностью отозвался Шаксус Джер.
А в следующую секунду прохладный ночной ветер коснулся моей обнажённой кожи. Без лишних разговоров я подхватил Ташу на руки. Любимая ахнула, но, едва глянув на моё лицо, улыбнулась и обняла за шею.
– Сколько можно над собой издеваться?! Ты и так еле живая, а никак не успокоишься. Этих спаси, ту освободи, этому разложи всё по полочкам…
– Люблю тебя, – тихое.
Я на миг прикрыл глаза и замер, прижимая Ташу к себе крепче. Родная моя…
– Спасибо, Грей. До завтра, – спустя пару секунд входя в шатёр, через плечо поблагодарил я Шаксус Джера и шагнул в сторону от входа, прикрытого тканью. – Небо, неужели мы одни?…
– Подожди, – Таша улыбалась, глядя с восторгом и нежностью. – Дай молнию застегну.
Покачав головой, я осторожно опустил хрупкое чудо на кровать. Благо идти недалеко.
– Я сам. Слышал, что ты дроу говорила. Тебе лучше сейчас полежать.
Отвернуться и лишить себя зрелища лежащей на меховом покрывале любимой, такой беззащитной и желанной, оказалось не просто, но я справился. Пока искал неприметный язычок хитроумного запора и закрывал «молнию», прошло не больше пары мгновений. Таша не позволила себе даже такой передышки и подошла.
– Сейчас мне «лучше» просто быть рядом с тобой, – прижимаясь щекой к моему плечу прошептала она. – Это правда ты? Здесь, со мной?
– Я всегда с тобой, – всем телом ощущая прикосновение любимой выдохнул я хрипло. – Прости меня. Таша, я…
– Метаморф, – ничуть не смущённая моей наготой улыбнулась она, и узкие ладони скользнули на талию. – Я догадалась. Давай поедим, а ты всё расскажешь?
Я развернулся и заглянул в её глаза, полные золотистого тепла.
– Ты не злишься на меня?
– За что?
– Вчера я… Ты ведь думала, что спишь, а мы… я…
– Глупый, – ласковый смех окутал меня, стирая все страхи и сомнения. – Если ты здесь, значит, сон был правдой. Весь, понимаешь? Я думала… потеряла тебя навсегда. Но если я тебе нужна, что может быть прекраснее? Сон там, или нет, главное – ты со мной. Это мне прощения просить нужно. Я была такой дурой! Не разобравшись, поверила в страшное, а ты… Хартад, я…
Не выдержав сумбурных и совершенно неуместных извинений, я наклонился и накрыл манящие губы лёгким поцелуем. Моя! Моя любимая, моё чудо, моя… невеста.
– Таша, никогда больше так не делай, – титаническим усилием воли прервав касание, обнял её. – Умоляю тебя!
– Как? – касаясь губами моей обнажённой кожи и почти обжигая дыханием.
– Не сомневайся в моих чувствах к тебе, – я сжал хрупкие плечи. – Можешь сомневаться во мне, в других, в самом Шайдаре – в чём угодно, только не в моей любви. Ты – мой свет, моё чудо… Этот мир – ничто без тебя.
– Опять ты глупости говоришь, – рассмеялась Таша, очаровательно порозовев. – Пойдем лучше есть, а то я голодная, как волк.
Надо сказать, она позаботилась не только о правителях дроу. Помнится, я и в большой шатёр заглядывал. Там кроме узких, но зато удобных кроватей имелся ещё стол с несколькими большими кастрюлями, пахнущими мясом и овощами. Здесь тоже был стол с фруктами, хлебом, сыром, кувшином ткила, полюбившегося Таше и…
– Сога? Это же моя любимая рыба! – удивился я наличию национального блюда.
– Я запомнила, – присаживаясь на подушки кивнула Хранительница, – Ещё в Харруте. А ещё ты предпочитаешь твёрдый сыр, но никогда не ешь брынзу.
– Хм… – у меня просто не было слов. Все растаяли в пламени восхищения, благодарности и щемящей нежности к этому чуду.
Она глянула снизу-вверх и, кажется, прониклась выражением полнейшего, поистине идиотского счастья на моём лице. Потупилась. Кончик левого ушка, виднеющегося из-под растрёпанных прядей, заалел.
– Садись уже, – чуть ворчливо буркнула любимая себе под нос. – И так уже всё холодное. Хочешь, чтоб ледяной корочкой покрылось?
– Рядом с тобой? – подчиняясь, прошептал я сиплым от волнения голосом. – Это невозможно.
– Почему это? – торопливо откусывая от якши, которую она упрямо называла персиком, буркнула Таша.
– Ты слишком тёплая, если не сказать больше. Вот сгореть рядом с тобой вполне возможно.
– Не всегда, – она почему-то нахмурилась и поёжилась. – Порой вполне реально покрыться ледяной корочкой. Ты как в собаку превратился? Почему заявился один? Как вышло, что ребята так от тебя отстали? Поче…
