Текст книги "Прибалтика на разломах международного соперничества. От нашествия крестоносцев до Тартуского мира 1920 г."

Автор книги: Любовь Воробьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 38 страниц)

I.7. Немецкие и датские войска берут эстонские земли с юга и севера в клещи и побеждают

Воинственный датский король Вальдемар II ответил согласием на приглашение Альберта к совместным завоеваниям и летом 1219 г. во главе большого войска высадился на эстонский берег. Теперь с крестом и мечом на эстонцев наступали, с одной стороны, немцы а, с другой – датчане. При дележе захваченных земель и распределении сфер влияния между «союзниками» происходили постоянные стычки. Поскольку крещение являлось фактически признаком покорения соответствующих территорий, немцы и датчане ссорились между собой за право крещения местного населения. Нередко дело доходило до того, что датские завоеватели крестили заново уже окрещённых немцами эстонцев. Чтобы ослабить сопротивление коренного населения, завоеватели делали ставку на политическую раздробленность эстонской территории и натравливали старейшин и жителей земель друг на друга. В конечном итоге Вальдемар II овладел северной Эстонией. К 1220 г. вся материковая часть Эстонии была покорена захватчиками.

В 1222 г. настала очередь о. Сааремаа, являвшегося объектом давних стратегических устремлений датчан. Этот остров они рассматривали как важный опорный пункт для укрепления власти над всей северной Эстонией, а также для контроля торговли с русскими княжествами, которая велась по Западной Двине и через Эстонию. В 1222 г. Вальдемар II с большим войском высадился на острове и после победоносного сражения с сааремаасцами овладел им. Сюда в датский военный лагерь явился епископ Альберт и магистр ордена меченосцев для соглашения с датским королём о разделе Эстонии. Большая часть северной Эстонии (в дальнейшем Эстляндской губернии Российской империи) отошла к Дании. Южные и юго-восточные эстонские земли – к рижскому епископу и ордену. Участники соглашения поклялись совместно бороться против русских и язычников.

Ещё в ходе покорения эстонских земель Вальдемар разрушил в 1219 г. укреплённый замок эстонцев Линданисс и вместо него построил новый замок, названный Ревелем по тамошнему названию окружающей местности. Здесь он учредил епископство, зависимое от архиепископства лундского, и отдал в лен участвовавшим в походе на Эстонию немцам и датчанам завоёванные им земли. Эти лица, получившие в ленное владение эстонские земли, стали родоначальниками эстлянских вассалов, впоследствии – эстляндских дворян.

В покорённых землях были учреждены епископства, зависимые от рижского епископа: леальское, дерптское (г. Юрьев), эзельское (о. Сааремаа), семигальское и курляндское. В каждом из этих епископств орден меченосцев имел свою часть земли, определённую на его содержание.

Захват территории ещё не означал покорения народа. В 1222 – 1223 гг. эстонцы восстали. Это выступление считается самым мощным и крупным за всю эпоху феодализма в Эстонии. Начавшись на о. Сааремаа, оно быстро распространилось на материк. Вести о взятиях и разрушениях немецких и датских замков, уничтожении рыцарей и купцов подобно ураганному ветру раздували пожар восстания, который быстро перекидывался на всё новые и новые эстонские поселения. Восстание было направлено не только против завоевателей, но и против навязанной ими христианской веры, которая с ненавистью отвергалась, поскольку ассоциировалась с порабощением, грабежом, установлением господства чужаков. Даже своих покойников, похороненных по христианскому обряду, эстонцы выкапывали и сжигали в соответствии с прежними языческими обычаями.

Уже в самом начале восстания эстонцы призвали на помощь Новгород и Псков, которые разместили свои гарнизоны в Юрьеве, Вильянди и других укреплённых пунктах. Отсюда совершались походы на земли, занятые датчанами и немцами. По мере развёртывания восстания датчанам с большим трудом удалось удержаться только в Ревеле. В этой ситуации контролировавшаяся немцами территория (ливов и латгалов) стала стратегическим плацдармом для наступления на восставших. Сюда из Германии прибывали свежие войска крестоносцев.

Хотя по просьбе эстонцев Владимиро-Суздальский великий князь Юрий Всеволодович, будучи заинтересован в охране политических и торговых интересов Руси в прибалтийских землях, послал войска в Юрьев, а затем в Отепя, переломить ситуацию, несмотря на отдельные тактические успехи, всё же не удалось. Об этом свидетельствует поход русских войск и эстонских ополченцев на Ревель. Хотя это и был самый крупный поход русских войск в Эстонии, но хорошо укреплённый и имевший многочисленный гарнизон Ревель с ходу взять не удалось, а его осада затянулась. А поскольку русские войска всегда спешили вернуться домой до осенней распутицы, осаду пришлось снять и уйти.

Последним очагом сопротивления против немецких и датских завоевателей оставался Юрьев. Отсюда совершались набеги на захваченные врагом территории, сюда же стекались эстонские воины из земель, где восстание было подавлено. Чтобы усилить оборону Юрьева и закрепить здесь свою власть Новгород прислал храброго князя Вячко, прославившегося своей борьбой против епископа и ордена в Кокнесе.

Вначале епископ Альберт при посредничестве своих послов пытался уговорить князя не бороться на стороне эстонцев. Но Вячко, надеясь на помощь Новгорода и русских князей, ответил отказом. Тогда епископ двинул на Юрьев все имевшиеся в наличии силы: рыцарей ордена, епископских воинов, купцов, жителей Риги, а также отряды покорённых ливов и латгалов. 15 августа началась осада Юрьева. Когда предпринятые меры (метание в крепость из осадной башни камней, сосудов с горючей жидкостью, раскалённого железа, непрерывный шум и крики по ночам) не возымели действия, немцы вторично предложили князю Вячко прекратить борьбу взамен за свободный выход из крепости со своими людьми, лошадьми и имуществом. Русский князь и на этот раз ответил отказом. Тогда, стремясь опередить прибытие дополнительных войск из Новгорода, немцы начали штурм. Русские и эстонские защитники крепости не щадили себя. Каждая пядь отвоёванной земли доставалась неприятелю ценой больших потерь. В этих боях, сопротивляясь до последнего человека, погиб князь Вячко и пали все его воины. Немцы оставили в живых только одного суздальца, и то для того, чтобы он сообщил своему князю о поражении. Новгородское же войско узнало о падении своего опорного пункта в Эстонии по прибытии во Псков.

В 1227 г. немцы захватили острова Муху и Сааремаа. Эстонцам, несмотря на упорное сопротивление, не удалось отстоять свои земли. В ходе долголетних войн их силы были существенно подорваны, к тому же по численности населения эстонцы уступали крестоносцам, в распоряжении которых находились людские ресурсы Германии, Дании, Швеции. Эти силы католическая Церковь непрерывным потоком направляла в Прибалтику. В отсутствие целостного государственного образования не удавался всеобщий и организованный отпор неприятелю, а это позволяло агрессору покорять эстонские земли и их население поодиночке, друг за другом, используя уже покорённые племена против непокорённых. Хотя местная племенная верхушка стояла во главе борьбы с непрошеными пришельцами, однако в её среде встречались предательские элементы, вступавшие в сговор с агрессором. Безусловно, сказывались преимущества организации профессиональных воинов над эстонским ополчением. Нельзя сбрасывать со счёта и отставание в вооружениях. Хотя в 1222 г. жители о. Сааремаа построили метательные машины по образцу немецких, в целом же, по сравнению с первоклассным для того времени вооружением крестоносцев, оружие эстонцев было примитивно и малоценно. Об этом, в частности, свидетельствует Генрих Латышский. По его словам, при взятии Юрьева (Дерпта) в 1224 г. немцы на туземное оружие не обращали внимания, но русские одежды и оружие взяли с собой до сожжения замка^{7}.

Союз с Русью имел важное стратегическое значение, но, ввиду феодальной раздробленности, нередко сопровождавшейся победой местных интересов над общерусскими[7]7
  Для утверждения своих позиций в Прибалтике немцы использовали трения между Новгородом и Псковом, а также между ними и Владимиро-Суздальским княжеством На руку им играло и то, что бояре и купцы не раз свои торговые интересы ставили выше общерусских Так, весной 1228 г. из-за псковских бояр и купцов, враждовавших с новгородской княжеской властью, не состоялся подготовленный князем Ярославом поход на Ригу.


[Закрыть], а также в связи с татаро-монгольским вторжением[8]8
  Весной 1223 г в битве на Калке русские войска в союзе с половцами потерпели поражение.


[Закрыть], союз этот, несмотря на впечатляющие примеры мужества и самопожертвования русских воинов, не мог в тот период существенным образом изменить расстановку сил в Прибалтике, особенно когда в борьбу вступил Тевтонский орден.

I.8. Образование Тевтонского ордена. Перенос его деятельности из Азии в Европу

Исследователи считают: как бы прочно, благодаря стараниям епископа Альберта, германские выходцы ни утвердились в прибалтийских землях, их господство было бы неминуемо сокрушено соединенными ударами литовцев, русских и самих новокрещенцев, если бы в землях пруссов не появился знаменитый Тевтонский (или Немецкий) орден.

Тевтонский орден рыцарей Богородицы был учреждён в 1190 г. на базе общества по уходу за больными во время последних усилий крестоносцев (в ходе третьего крестового похода) удержаться в Палестине. Новые рыцари носили чёрную тунику и белый плащ с чёрным крестом на левом плече. Кроме обычных монашеских обетов, они обязывались ухаживать за больными и бороться с врагами христиан. Только немец, являющийся членом старого дворянского рода, имел право на вступление в орден. Устав его был таким же строгим, как и у меченосцев. Посвящение же в члены ордена сопровождалось такими суровыми словами: «Жестоко ошибаешься, если думаешь жить у нас спокойно и весело; наш устав – когда хочешь есть, то должен поститься, когда хочешь поститься, то должен есть; когда хочешь спать, то должен бодрствовать, когда хочешь бодрствовать, должен идти спать. Для ордена ты должен отречься от отца, от матери, от брата и сестры и в награду за это орден даст тебе хлеб, воду да рубище»^{8}.

Сначала сам орден был незначителен. Всё его достояние заключалось в немногих имениях в Сирии и Палестине. Однако вскоре тевтонские рыцари, по мере распространения славы об их подвигах, получили в дар от государей европейских стран значительное недвижимое имущество. Четвёртый магистр ордена Герман Зальца (избран в 1210 г.) приобрёл для ордена обширные владения в Сицилии и Германии, принял титул великого магистра и для управления замками и поместьями в Германии назначил орденских чинов, командоров и фогтов.

Орден видел всю невозможность удержаться в Палестине и потому был готов, если бы представился удобный и достойный случай, прекратить борьбу с сарацинами и оставить своё местопребывание в Азии. И такой случай действительно представился.

Вначале (в 1211-1224 гг.) по призыву венгерского короля Андрея II орден защищал немецких колонистов в Трансильвании от куманов. Затем по приглашению герцога Мазовецкого Конрада, доведённого до отчаяния хищническими набегами пруссов (племени, родственного с литовцами и латышами) на польские земли, Тевтонский орден согласился вступить в борьбу с прусскими язычниками. Обязуясь защищать польские владения от «хищников», орден взял на своё содержание землю Холмскую (или Кульмскую). Германский император Фридрих II предоставил ордену в 1226 г. владение не только этой землёй, но и всеми другими землями, которые он отнимет у пруссов, но на правах имперского лена, вне какой-либо зависимости от мазовецких герцогов. В 1228 г. в новые владения ордена явился первый областной магистр Пруссии Герман Балк с сильным отрядом рыцарей. Разгоревшаяся с пруссами война затянулась на 55 лет, но её исход не вызывал сомнения. Против сурового язычника Западная Европа выставила столь же сурового рыцаря, к тому же обладавшего преимуществами строгой дисциплины, военного искусства и религиозного одушевления. Как и другие прибалтийские племена, пруссы, территория которых делилась на 11 областей, не были связаны друг с другом никаким политическим союзом и потому не смогли оказать соединённого, дружного сопротивления. Орден покорял их область за областью. В отличие от пруссов, орден не нёс невосполнимых потерь, поскольку ряды погибших братьев быстро замещались новыми подвижниками, готовыми пролить свою кровь под хоругвью Девы Марии и святого Георгия. После покорения Пруссии перед орденом открылось новое поле деятельности, теперь уже в Ливонии.

I.9. Соединение Ордена меченосцев и Тевтонского ордена. Угрозы для Руси

Как только Тевтонский орден вступил в пределы Пруссии (1229 г.), к великому магистру Герману Зальцу в Рим прибыли послы из Ливонии от меченосцев. Они предложили соединить оба ордена, поскольку они преследовали одну и ту же цель – борьбу с язычниками на побережье Балтийского моря. Посольство это не имело успеха. Отрицательный ответ великого магистра можно объяснить неготовностью ордена вмешиваться в ливонские дела, а также тем, что репутация ливонских меченосцев, по-видимому, не была безупречной с точки зрения Тевтонского ордена. Так что меченосцы в борьбе с туземцами и русскими должны были рассчитывать только на собственные силы. А их, как показывают последующие события, было явно недостаточно.

В это время в Новгородской республике утвердился князь Ярослав Всеволодович, отец Александра Невского. В немецком натиске на земли прибалтийских народов он видел угрозу для Руси и готовился дать отпор. К 1233 г. отношения между Орденом меченосцев и Новгородом заметно обострились. С помощью изменника, новгородского боярина Бориса, немцы взяли пограничную крепость Изборск, но псковская рать отбила город. В том же году в местечке Тесово был схвачен и посажен в темницу в замке Одеп-не (Медвежья голова) некий Кирилла Синкич, по всей вероятности, новгородский лазутчик.

Весной 1234 г. князь Ярослав с суздальскими и новгородскими войсками пошёл в поход на дерптское епископство. Войдя в земли, контролируемые орденом, они вызволили из плена Синкича. Когда немцы «сели в засаду», Ярослав встал со своими полками недалеко от Дерпта (Юрьева), и отпустил людей за фуражом и хлебом (это называлось тогда «воевать на зажитие»). После ряда локальных стычек с разведывательными отрядами противника Ярославу удалось выманить немцев из их крепостей. На заснеженном поле между Дерптом и берегом реки Эмайыги (или Эмбаха) произошла решающая битва. В ней принял участие и князь Александр, в будущем Невский. Это было его первое боевое крещение. Впервые Александр увидел в деле немецких рыцарей, с латинскими шлемами на головах, в белых плащах с чёрными крестами поверх лат, с мечами и секирами, с дротиками, пиками и щитами. Многие были верхом на конях, одетых в броню. Александр сражался в качестве простого латника и был восхищённым свидетелем того, как русские добились перелома в битве и немцы, рассыпав строй, бросились бежать. Часть их пала в битве, но ещё больше рыцарей погибло, когда, будучи прижатыми к реке, они были вынуждены ступить на весенний, непрочный лёд. И тут, как свидетельствует летописец, «обломился лёд, и истопло их много, а иные, израненные, побежали в Юрьев и в Медвежью Голову»^{9}. Воспользовавшись победой, русские опустошили земли дерптского епископства. Тогда немцы поклонились князю Ярославу, и он заключил с ними мир «на всей правде». Считается, что тут-то Ярослав, по-видимому, и выговорил дань с Юрьева для себя и для всех своих преемников – ту знаменитую дань, которая после послужила Иоанну Грозному поводом для начала Ливонской войны.

Успешный поход Ярослава побудил меченосцев возобновить усилия по объединению обоих духовно-рыцарских орденов. Прежде чем принять решение, Герман Зальца отправил в Ливонию двух своих командоров, чтобы те подробно разузнали и о самой Ливонии, и о деятельности ордена меченосцев. Командоры возвратились в Марбург (здесь располагалась резиденция Тевтонского ордена и великого магистра) не только с собранными сведениями, но и прихватили с собой троих представителей от меченосцев. После того как на капитуле Тевтонского ордена ливонские рыцари были обстоятельно расспрошены о принципиальных вещах, интересовавших орден (устав, правила, образ жизни, владения, отношение к рижскому епископу), слово было предоставлено командорам. Они представили поведение и образ жизни меченосцев отнюдь не в привлекательном свете, выявив тем самым существовавшие расхождения между требованиями устава и их выполнением. Ливонские рыцари были охарактеризованы как люди упрямые и крамольные, не любящие подчиняться правилам своего ордена, ищущие прежде всего личной выгоды, а не общего блага. «А эти, – прибавил один из командоров, указывая пальцем на присутствовавших меченосцев, – да ещё четверо, мне известных, хуже всех там». Воцарившееся всеобщее молчание было реакцией на всё услышанное. И на этот раз решение не было принято.

Однако военные неудачи меченосцев не оставляли времени для долгих размышлений: на кону стояли все завоевания немцев в Ливонии. Так, в 1236 г. после прибытия в Ливонию особенно большого числа крестоносцев магистр ордена меченосцев Вольквин предпринял осенний поход на Литву. Опустошая всё на своём пути, он проник в глубь её территории. На обратном пути немцы подверглись внезапному нападению литовцев и соединившихся с ними земгалов, попали в окружение и все погибли вместе со своим магистром. После этого поражения восстали курши и сааремасцы. Тогда остальные меченосцы отправили посла в Рим, который представил папе беспомощное состояние самого ордена, а также ливонской Церкви и настоятельно просил его соединить остатки ордена меченосцев с орденом Тевтонским. Признав обоснованность и целесообразность такой просьбы, папа Григорий IX утвердил слияние орденов буллою от 14 мая 1237 г. При этом были оговорены три условия такого соединения: 1) Тевтонский орден вступает во владение землями, принадлежавшими меченосцам; 2) Тевтонский орден признаёт себя вассалом местных епископов; 3) часть Эстляндии, которую меченосцы отняли у датского короля, должна быть возвращена Дании.

Таким образом, меченосцы прекратили своё существование, а все их земли перешли к Тевтонскому ордену, составив его Ливонскую провинцию (другими провинциями ордена были Сицилия, Германия и Пруссия). Шестьдесят рыцарей тевтонского ордена были отправлены в Ливонию, где учредили ливонскую ветвь Тевтонского ордена – Ливонский орден. Ливония была обустроена по образцу прусской провинции, получила своего провинциального магистра Германа Балке, свой провинциальный капитул, своих орденских командоров и фогтов.

Ливонский орден признал, по крайней мере на словах, свою зависимость от местных епископов. Но поскольку в Пруссии, одинаковое устройство с которой получила и Ливония, орден был не зависим от местной духовной власти и епископы были ему подчинены в гражданском управлении, то вскоре провинциальные ливонские магистры стали тяготиться своим подчинением епископам и захотели перенять прусский порядок и в отношениях с духовной властью. Это явилось зародышем раздора между светской и духовной властью, между орденом и епископами и впоследствии вылилось в открытую вражду.

Орден выполнил и третье условие папы. 7 июня 1238 г. магистр Герман Бальке прибыл в Стенби (Дания) и совершил, в соответствии с существовавшими трактами, уступочный акт. По нему Эстония с Ревелем (впоследствии Эстляндская губерния Российской империи) отошла к Дании.

После покорения прибалтийских племён крестоносцами территория Прибалтики становится наиболее выдвинутым аванпостом немцев, скандинавов и папы Римского против православной Руси. Обосновавшись на прибалтийских землях, немцы формируют антирусский блок вместе с Данией и Швецией, которая к этому времени покорила финские племена и жаждала захватить новгородские земли и Карелию. Под руководством папы был задуман новый крестовый поход для покорения русских земель. Надежды на успех этого предприятия связывались с татаро-монгольским фактором: русские князья были вынуждены противостоять нашествию на Русь в 1237 г. хана Батыя.

В 1240 г. шведы, немцы и датчане начали одновременно с нескольких сторон наступление на Новгород и Псков. Но 15 июля 1240 г. шведские войска были разгромлены на берегу Невы русскими дружинниками во главе с новгородским князем Александром Ярославичем, прозванным за эту победу Невским. Однако этот решительный отпор не остановил набеги захватчиков (в том числе с привлечением эстонских старшин и их войск) на Псков, Изборск, Вольскую землю. Летом 1241 г. русские войска перешли в контрнаступление, в результате которого неприятель был отброшен за реку Нарву, а в начале 1242 г. был освобождён и Псков. Затем, 5 апреля 1242 г., последовал разгром немецко-датских агрессоров войсками Александра Невского на Чудском озере. Эта победа сохранила независимость новгородско-псковского государства и приостановила натиск западных сил на Восток. В то же время превращение Ливонии в провинцию Тевтонского ордена означало поражение Руси в её борьбе за выход к Балтийскому морю, так успешно начатой Ярославом Мудрым.