Текст книги "Vigilance (СИ)"

Автор книги: Лиза Бронштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

– Та самая?

– Та самая. Я с радостью поступила к ней на службу, когда еще была жива Беатрикс. И теперь Джустиния – Верховная Жрица… а я – ее Левая рука.

– Левая?

– Правая рука – это грубая сила. Она заставляет, требует, угрожает… Левая же рука тянется, хитрит, действует куда более изобретательно. Верховной Жрице порой тоже требуется решать задачи очень… деликатно.

– Ясно, – протянул Адвен. – Тот же бард, только на службе у Церкви. Впрочем, если тебе это нравится…

– Это далеко не то же самое, Адвен, – жестко произнесла женщина. – Но сейчас не время и не место это обсуждать. Так вот, Джустиния куда больше заинтересована в решении проблем Церкви, нежели покойная Беатрикс. Сначала мы разобрались с одной продажной сестрой в Вал Шевене, потом – в Вал Руайо, а теперь внимание Джустинии привлек Киркволл.

– Эльтина?

Лелиана кивнула.

– Надо признать, эта женщина весьма изобретательна. О ней ходили разные слухи – но всегда бездоказательные. Впрочем, число этих слухов множится. Джустиния уверена, что Эльтина замешана в контрабанде.

– Она не ошибается, – улыбнувшись, Сурана достал из ящика хартийские письма и протянул их собеседнице. – Вот письма представителей Хартии. Я взял парочку в качестве образца, но в архиве их были сотни. Насколько я знаю, Эльтина хочет уничтожить это вещественное доказательство – так что я успел вовремя.

– Молодец, – пробежав глазами одно из писем, Лелиана одобрительно улыбнулась. – Если тебе удалось что-то выкрасть у этой женщины, ты и правда неплохой шпион.

– Осталось взять в руки лютню и идти покорять Орлей, – усмехнулся эльф, вспоминая Эмиля де Лансе. – Если тебе нужны еще подтверждения, то могу показать дневник одной церковницы. Она работала на Эльтину, участвуя в ее грязных делишках, в том числе и в контрабанде.

– А ее записи ты откуда достал? Тоже украл?

– Разумеется. И даже не сразу после того, как ее убили прямо в стенах Церкви на глазах у нескольких свидетелей.

– Очень любопытно…

Завладев вниманием бардессы, Адвен рассказал о действиях Петрис в игре киркволльской Церкви. Преподобной матери досталась довольно опасная роль – разжечь ненависть к кунари и спровоцировать их на открытый конфликт. При этом Петрис нужно было подставить под удар себя, но не Церковь – задачка не из простых, но преподобная мать блестяще с ней справилась. Правда, она ожидала суда, а не действительной расправы…

– Стало быть, – проговорила Лелиана, – ты думаешь, что конфликт с кунари послужил какой-то цели?

– Скорее он был совпадением, которым удобно воспользоваться. Кунари… вряд ли бы стали договариваться с Церковью. Это не в их духе, мягко говоря.

– Очень любопытно… – Бардесса сцепила пальцы в замок, внимательно глядя на своего собеседника. – Значит, я действительно могу узнать об Эльтине куда больше, чем она захочет…

– А что ты собираешься сделать? Джустиния хочет арестовать ее?

Лелиана поморщилась:

– Адвен, Верховная Жрица – не капитан стражи, да и я тоже. Мы действуем более… тонко. Для начала стоит прощупать почву, намекнуть Эльтине о том, что на ее счет думает Джустиния… – Она встала, подошла к двери и приоткрыла ее. – Ого, уже глубокая ночь. Как бы мне не опоздать на важную встречу.

– У тебя встреча? Здесь? С кем?

– Официально – с Владычицей Церкви Эльтиной. Однако я почти уверена, что она пришлет кого-то вместо себя. Эльтина наверняка поостережется связываться с Верховной Жрицей даже через меня…

– И где же произойдет эта встреча посреди ночи?

– В тронном зале крепости наместника. А что?

Сурана тоже поднялся с места.

– Я тоже хочу на это посмотреть.

Женщина с улыбкой приподняла брови.

– Адвен, ты… Нет, я понимаю, что ты, должно быть, поднаторел в шпионском деле, но это будет довольно опасно. Меня будут преследовать резолюционисты – они потихоньку поднимают голову, атакуя Церковь – а они опасные противники.

– Сомневаюсь, что они меня заметят.

– Ты преувеличиваешь свою незаметность, Адвен. Меньше всего я хочу рисковать твоей жизнью, потому что…

– Просто смотри.

Эльф быстро снял мешковатую рубаху и надел узкую, более плотно прилегающую к телу, затем разулся, достал из надежного места тевинтерский амулет и надел на себя. Лелиана восторженно ахнула.

– Только что был виден… Что это? Магия?

– Амулет прямиком из Минратоса, – хвастливо шепнул Адвен, бесшумно приближаясь к ней. – Даже резолюционисты вряд ли ощутят это зачарование – если, конечно, они не так же хороши в магии, как в прокламациях.

– Что ж… это меняет дело. – Женщина улыбнулась и принялась водить рукой по воздуху, пытаясь нащупать собеседника. – Вижу, ты времени даром не терял. Ты с этой штукой разжился своими находками?

– Не только – ее я приобрел недавно. Не стоит сбрасывать со счетов мою осторожность и пронырливость.

Рука Лелианы наконец уткнулась в его грудь.

– Так хочется рискнуть жизнью ради ценных сведений? – Из улыбки исчез даже намек на наивность. Интересно, это происходит со всеми высокопоставленными служителями Церкви? – Кажется, ты неправильно выбрал себе занятие, Адвен. Тебя всегда манила бардовская жизнь, признай это.

– Мне просто нравится быть сокрытым тенью, – улыбнулся Сурана, хотя женщина этого и не заметила. – Ну так что… мы идем вместе?

– Да. Только, будь добр, оставайся сокрытым и дальше. Если с тобой что-то случится, Феликс мне этого не простит.

В ее голосе послышалось беспокойство – и впервые за встречу его интонации показались эльфу привычными.

– Веди. Надеюсь, ты так же хорошо ориентируешься в темноте, как и раньше.

– О, на этот счет можешь не волноваться, Адвен.

Жители эльфинажа давно спали, за вычетом одного-двух пьяных гуляк, но и им в голову не пришло заметить человеческую женщину, изумительно прятавшуюся в тенях безо всяких амулетов. Адвен быстрым шагом следовал за ней, невольно поражаясь тому, что Лелиана превосходно ориентируется ночью в незнакомом городе. Что и говорить, она явно знала свое дело.

Они спокойно прошли через Нижний город, поднялись в Верхний – тут бардессе пришлось быть немного изобретательнее, чтобы не попадаться на глаза стражникам – и дошли до крепости наместника. Лелиана слегка приоткрыла входную дверь – даже удивительно, что крепость не охранялась – заглянула внутрь и, очевидно, не увидев и не услышав там ничего интересного, спряталась в тени колоннады, высматривая случайных прохожих. Ей пришлось прождать около получаса, пока мимо не прошли Хоук, Себастьян и Фенрис. Ферелденка тоже отметила отсутствие охраны, насторожилась, но все же вошла внутрь.

– Вот и посмотрим, смогут ли резолюционисты отличить одну ферелденку от другой, – вполголоса усмехнулась Лелиана, вооружаясь кинжалами. Сурана только фыркнул: уж кем-кем, а ферелденкой он ее точно никогда не считал. Орлесианского в этой бардессе все же было намного больше.

– Не фыркай. Кстати, это часом не Защитница Киркволла?

– Она самая.

– Любопытно… Ладно, идем. Не будем заставлять их ждать. Стой в дверях и внимательно смотри и слушай.

Они вошли в крепость, сразу наткнувшись на трупы стражников у входа. Загадка исчезнувшей охраны была разрешена: резолюционисты и впрямь ожидали гостей. Эльф мельком осмотрел внушительное здание – он никогда не бывал в крепости наместника. Черный мрамор приятно холодил ноги, но на этом приятное впечатление, произведенное тевинтерской архитектурой, заканчивалось: белый цвет стен стараниями древних зодчих умудрялся казаться мрачным, а высокие потолки – напоминать крышки саркофагов с мертвецами. Слыша за дверями тронного зала звуки боя, Лелиана выждала немного и распахнула двери, когда все было уже почти кончено. Адвен встал в дверях и занял неплохую для обзора позицию: ему были видны и Хоук с Себастьяном, и Лелиана – со спины, и недобитые резолюционисты. Впрочем, последние были ловко убиты бардессой – всего одним движением.

Ферелденка воззрилась на нее в изумлении. Что и говорить, Лелиана всегда умела производить впечатление.

– Резолюционисты, – объявила Лелиана, вытирая кровь с клинка прямо о мантию незадачливого мага. – Стоило предвидеть, что они в этом замешаны.

Она говорила таинственно и со значением, приковывая к себе всеобщее внимание. Несомненно, троица слушала бы ее, даже примись женщина рассказывать о тонкостях ловли рыбы на червя.

– Резолюционисты? – недоуменно переспросила Агнес. О многочисленных братствах чародеев, конечно, она не знала – да и неоткуда ей было это узнать.

– Фракция от фракции внутри Круга магов, – пояснила Лелиана. – Всегда существовали братства чародеев, которые боролись за отмену Кругов и свободу от Церкви. И мы… терпели их. Но теперь появились резолюционисты, а они в средствах не церемонятся. Саботажи, террористические акты, открытая резня – они на все способны. Стоило ожидать их и здесь.

– Вы сестра Соловей? – спросил Себастьян, совершенно не впечатленный резолюционистами и их появлением. – Посланница Ее Святейшества Верховной Жрицы Джустинии Пятой?

Лелиана кивнула:

– Именно так. Впрочем, вы можете называть меня Лелианой.

Глаза Хоук загорелись неподдельным интересом.

– Лелиана? – воскликнула она с почти детской радостью. – Та самая Лелиана, что помогла Героям Ферелдена победить Мор? Вы же знали их, правда? Один из них вроде мой родственник… кажется…

– А кто вы такая?

– Агнес Хоук… Амелл по матери. Наша семья раньше жила тут, в Киркволле…

Лицо Себастьяна вытянулось от скуки, что Адвен подметил с нескрываемым удовольствием. Фенриса он не видел – тот как раз был закрыт стоявшей напротив него Лелианой – но, вероятно, и он не разделял увлеченности своей любимой какими-то мифическими Героями Ферелдена. Впрочем, Лелиана милостиво отозвалась:

– Вероятно, вы правы. Сер Амелл упоминал, что у них была большая семья – возможно, вы действительно родственники. Однако, с вашего позволения, я хотела бы вернуться к делу.

– Да. – Ферелденка смущенно кашлянула. – Конечно. Так вы говорите, что ожидали появления этих… резо… незо…

– Именно так. Вероятно, они приняли меня за вас, оттого и были столь… агрессивны.

– Получается, они знали, что здесь кто-то будет? – нахмурилась Агнес. – И вы намеренно подставили нас под удар?

– А если бы Владычица Церкви была здесь? – поддержал ее Себастьян. – Что бы случилось с ней? Вы подумали об этом, сестра Соловей?

– Разумеется. – Сурана не видел, но почувствовал, как Лелиана окинула принца быстрым и внимательным взглядом. – Я так понимаю, вы находитесь здесь от ее имени?

– Да. Я Себастьян Вель, принц Старкхевена. И мне не нравится сама мысль о том, что вы готовы подвергнуть опасности Владычицу Церкви Киркволла.

– Отнюдь. Более того, я хочу убедиться в том, что ей ничего не грозит – учитывая, насколько далеко заходят отступники. – Ее тон стал очень серьезным. – Верховная Жрица давно уже подозревает, что проблемы Киркволла вызваны сторонним вмешательством. Насколько я могу теперь судить, она права в своих подозрениях.

Эльф оценил роскошную двусмысленность этой реплики, видя, как принц Старкхевена едва заметно дернулся. «Стороннее вмешательство» может означать что угодно, не только действия резолюционистов… Ай да Лелиана, вот это настоящий профессионал.

– Как может кучка отступников… – Себастьян даже фыркнул, пытаясь еще сильнее преуменьшить размеры упомянутой кучки.

– Ее Святейшество относится к ситуации в Киркволле очень серьезно. – Голосом Лелианы можно было что-нибудь разрезать. – Большая угроза над Тедасом не нависала со времен кунарийского вторжения. За Киркволлом наблюдает весь мир. Если он падет от рук магов – мы все обречены.

Повисла тяжелая пауза. Хоук, явно находящаяся под впечатлением от сказанного, осторожно поинтересовалась:

– Неужели все так серьезно? Не устроит же Верховная Жрица новый Священный поход…

– Все очень серьезно, леди Хоук. Больше, чем вы можете себе представить.

Как Лелиана умудрилась соединить «леди» и «Хоук» в одном предложении, было для Адвена непостижимо. Или, может, это он привык к надменному марчанскому «монна», в то время как в Орлее есть только лорды и леди?

Чуть повернув голову к Себастьяну, бардесса со значением произнесла:

– У Ее Святейшества есть послание для Владычицы Церкви Эльтины. Ей немедленно стоит покинуть город. Великий Собор Вал Руайо предоставит ей убежище. Только там она будет в безопасности.

И ферелденка, и принц дернулись при этих словах. Лелиана и не ждала от них иного ответа, молча повернувшись к ним спиной и прошествовав к выходу. Бесшумная тень Сураны последовала за ней. Сзади голос Себастьяна взволнованно произнес:

– Нам нужно немедленно передать эти слова Эльтине. Пойдем со мной, Хоук. Думаю, уже рассвело, и Ее Милость начала готовиться к утренней службе.

Агнес что-то ответила ему, но эльф уже не расслышал. Лелиана вышла из крепости наместника, не забыв пропустить своего спутника вперед. Их встретил занимающийся рассвет.

– Я в Церковь, – шепнул Адвен, когда они быстрым шагом отошли от крепости. – Хочу подслушать реакцию.

– Буду ждать. Эльфинаж?

– Да… Нет. Клоака. Около выхода в порт.

Оба говорили так быстро и так тихо, что расслышать их даже на расстоянии двух шагов было невозможно. После секунд обмена фразами они разошлись: Лелиана спокойно спряталась в тени колоннады, Сурана же стрелой метнулся к Церкви, опережая Хоук и ее друзей на полсотни шагов. Черное нутро Церкви приняло эльфа с готовностью, предоставляя ему необходимую тень. Он спокойно прокрался на верхний этаж, минуя немногочисленных зевающих церковниц, и увидел Эльтину. Женщина была уже одета, аккуратно причесана и абсолютно спокойна.

Несомненно, она ожидала гостей.

========== Тайна раскрыта ==========

Спрятавшись в тени, Сурана увидел вошедшую в Церковь и прошествовавшую к Эльтине троицу. Владычица Церкви нисколько не удивилась столь раннему визиту.

– Приветствую вас, монна Хоук, – учтиво кивнула она ферелденке.

– Ваша Милость, – Себастьян сделал изящный полупоклон, – мы только что виделись с сестрой Соловей.

– Вот как? – Никакого удивления в голосе церковницы не прозвучало. – И какие же новости она принесла?

– Она советует вам немедленно покинуть Киркволл, – заявила Агнес.

– Что?

А вот теперь, на взгляд эльфа, Эльтина удивилась слишком сильно.

– Вы были правы, – вздохнул принц Старкхевена. – Сестра сообщила, что Верховная Жрица предпримет меры в отношении Киркволла – хотя и не уточнила, какие именно. Вы должны забрать из Церкви священные реликвии и спасать свою жизнь.

Владычица Церкви распрямила плечи и посмотрела на него со снисходительной улыбкой. Адвен невольно ощутил внутреннюю силу этой женщины.

– Ты меня поражаешь, Себастьян, – заявила Эльтина. – Разве Андрасте поблагодарит меня за спасение каких-то пыльных мощей ценой жизни многих людей?

– Ваша Милость, – поинтересовалась Хоук, – разве вы кого-то спасете, если… ну, мало ли… вас убьют?

– Когда я стала Владычицей Церкви, – со значением произнесла церковница, – я принесла обет защищать всех жителей Киркволла и Вольной Марки. Я не оставлю свою паству.

Последняя фраза прозвучала бы куда трогательнее, не будь при этом тон Эльтины столь жестким.

– Вы… обрекаете себя на смерть? – дрогнувшим голосом поинтересовался Себастьян.

– Нет лучшего доказательства веры, чем готовность отдать свою жизнь Создателю. Нет лучшей смерти, чем возможность принять удар за другого.

Сурана припомнил, что один из храмовников ферелденского Круга очень любил повторять эту цитату из Песни – и делал это так часто, что его стараниями священные строки возненавидел даже рыцарь-командор Грегор.

– Все же подумайте еще раз, – попросила Агнес. – Сестра Соловей сильно рисковала, появляясь здесь.

– Я прошу вас о том же, Ваша Милость, – взмолился принц. – Сестра полагает, что Киркволл на грани войны.

– Значит, я должна привести всех к миру, – невозмутимо отозвалась Владычица Церкви.

На лице ее появилась отстраненная улыбка.

– Возьми себя в руки, Себастьян, – произнесла церковница, даже не глядя на него. – Я в безопасности. Я Владычица Церкви. Кто посмеет напасть на меня?..

Хоук тоскливо покачала головой.

– Я все же попробую переубедить вас, – упрямо заявил Себастьян и, обернувшись к ферелденке, с неожиданной заботой произнес: – Ты, должно быть, устала, Хоук. Тебе нужно отдохнуть. Еще раз благодарю тебя за помощь – ты оказала Киркволлу неоценимую услугу… Фенрис, проводи ее домой, пожалуйста.

– Ты прав, – Агнес зевнула, – спать хочется. До встречи, Ваша Милость.

– Да благословит вас Создатель, дитя мое.

Фенрис молча выполнил просьбу принца, и они с Хоук ушли. Себастьян проводил их задумчивым взглядом.

Едва за эльфом и ферелденкой закрылась дверь, принц словно преобразился. Размяв шею, он раздраженно произнес:

– Долгая же выдалась ночка.

– Я слушаю, – настороженная Эльтина подошла к нему поближе. Они говорили очень тихо, не привлекая внимания немногочисленных бродящих по Церкви полусонных сестер. – Что сказала посланница?

– Прикрывается появлением какой-то кучки бесчинствующих магов. Она думает, что все беды Киркволла – от них. По крайней мере, так она сказала.

– А это не так плохо, – улыбнулась Владычица Церкви. – Все беды от магов. Ничего удивительного в этом заключении я не вижу.

– Я же сказал, – раздражение в голосе Себастьяна все нарастало, – она прикрывается этим. Эта… сестра Соловей – она назвала свое имя, но оно наверняка ложное – очень хитра. Если совсем точно, то она сказала, что все проблемы Киркволла идут от «стороннего вмешательства». «Стороннего», кровь Андрасте! – возмущенно прошептал он. – Мне даже показалось, будто она знает… больше, чем ей следует.

– Надеюсь, ты не подтвердил ее опасения?

Принц фыркнул.

– Вы недооцениваете меня, Эльтина. Да и данная ситуация чревата опасностями скорее для вас, чем для меня. Джустиния хочет организовать Священный поход на Киркволл. А вам приказывает отправиться в Вал Руайо, в Великий Собор. По-моему, она уже догадывается.

Непроницаемое лицо Владычицы Церкви слегка побледнело.

– Священный поход, говоришь? – переспросила она. – Чем же она его оправдает? Непотребствами магов? Орсино, конечно, способен на глупости, но разве это…

– «За Киркволлом наблюдает весь мир», сказала сестра Соловей. И это, кровь Андрасте, звучит весьма красноречиво. Джустиния будет предпринимать действия против вас, и довольно скоро.

Церковница отвернулась от него, напряженно сцепив пальцы в замок.

– Значит, у нас еще меньше времени, чем мы думали, – пробормотала она. – Надо побыстрее уничтожить все доказательства и то, за что Джустиния может ухватиться. Надеюсь, твой отступник не решил… отступиться от своего плана?

– О, ни в коей мере. – Себастьян усмехнулся. – Он думает, что бросает вызов всему миру по своей воле. Наивный дурак…

– Запомни: его необходимо ликвидировать, – жестко произнесла Эльтина. – От таких свидетелей нужно избавляться в первую очередь.

– Надеюсь, он сам погибнет при взрыве. Или его прикончат выжившие вблизи Казематов.

– А если нет? Себастьян, нельзя не учитывать такие мелочи. – Шепот церковницы стал едва различим: – После того, как Казематы будут уничтожены, его тоже необходимо убить. Нашему исполнителю нельзя дать даже малейшего шанса выжить.

– Я знаю, знаю, – пробормотал принц. – Сам бы давно его убил, руки так и чешутся. Но он очень нам пригодится, а, значит, придется немного отсрочить свершение правосудия над ним. Правда… не стоит слишком его откладывать.

Владычица Церкви усмехнулась:

– Соскучился по свежей крови? Мальчик мой, ты – будущий правитель двух вольных городов. Тебе стоит научиться терпению.

– О, разве я недостаточно терпелив? – осклабился Себастьян. – Разве я не просидел здесь все эти годы со смирением, достойным самой Андрасте? Разве я не дал этим идиотам Корбиниану и Горану шанс перехитрить меня – шанс, который они упускали и продолжают упускать все это время?

– Ужель лишь горькие стоны ныне будут возноситься к небесам?* – с улыбкой проговорила Эльтина. – Мы в шаге от победы, мой мальчик. Старкхевен – а за ним и Киркволл – будут твоими.

– Это все слова, зыбкие слова… Что реально, и что меня беспокоит, так это сестра Соловей. Ее, надеюсь, кажущаяся осведомленность пугает.

– Джустиния всегда была темной лошадкой. Если подобные сестры служат ей, меня лично это совсем не удивляет.

– И вы не боитесь, что эта подозрительная личность сейчас заверит Джустинию, что в Киркволл необходимо направить целую армию? Что, если они все же захотят вытащить вас отсюда?

– Пусть попробуют. – Владычица Церкви недобро улыбнулась. – Даже если после страшной трагедии у Верховной Жрицы хватит наглости присылать за мной своих людей, вряд ли они что-то обнаружат. Я буду скорбеть по погибшим в Казематах. Будет очень жаль бедного Орсино. Такой неумелый – но такой старательный…

– Поражаюсь вашему спокойствию, Эльтина, – нервно усмехнулся принц. – Храните его и впредь. Киркволльцев понадобится утешить и сплотить после этого… происшествия.

– «Происшествия»? – покачала головой церковница. – Это будет подлинная трагедия. Тебе надо хоть иногда и магов жалеть, Себастьян.

– Тех, кто способен высасывать жизнь из тела и призывать демонов? Упаси Создатель. Они ни перед чем не остановятся.

– Тогда чего ради ты с ними сотрудничал, скажи на милость?

– Ради дела, конечно.

– Вот именно, мальчик мой. Все должно быть ради дела. Уместная случаю скорбь – тоже. В том числе и с твоей стороны.

– Да… разумеется.

Они помолчали.

– Надо потолковать с Мередит и Орсино еще разок, – заявила Эльтина, наконец начав говорить в полный голос. – Они должны наконец прислушаться к голосу разума.

– Безусловно, Ваша Милость. – В голосе принца снова появилось смирение. – Мне сопроводить вас в Казематы?

– Пока не стоит, Себастьян. Ты ведь, наверное, тоже устал? Отдохни немного.

– Но утренняя служба…

– Я освобождаю тебя от нее. В конце концов, ты только что виделся с посланницей Верховной Жрицы. Думаю, милость Создателя уже озарила тебя.

Себастьян с полупоклоном приложился к руке Владычицы Церкви – как раз заметив двух приближающихся церковниц – и ушел к себе. Эльтина же спустилась вниз, сопровождаемая двумя сестрами.

Едва все разошлись, Сурана вынырнул из своего закутка и спрятался в комнате, где начинался потайной ход. Теперь стоило быть осторожнее: уже рассвело, и тени, где можно было спрятаться, становилось все меньше. К счастью, в тайном хранилище он ни на кого не наткнулся – и от греха подальше решил не искать ничего в куче мусора. Новой информации ему и так хватало с головой.

Эльф стремительно пробрался сквозь тайный ход, вынырнув в Клоаке и направившись к месту встречи с Лелианой. Обычно внимательный, теперь он с трудом замечал то, что происходит вокруг: к счастью, его самого по-прежнему не замечал никто. Адвена едва не лихорадило: он лишь немного успокоился, заметив знакомую рыжую шевелюру и точеную фигурку. Подобравшись к ней, Сурана снял с шеи амулет, и бардесса, нимало не удивившись, тихо проговорила:

– Молодец, добрался в целости… эй, ты меня слышишь?

– Надо поговорить, – пробормотал эльф, с усилием фокусируя взгляд на ее лице. – У меня очень много новой информации.

– Но не здесь же? Рассказ, судя по твоему лицу, будет долгим, а свидетели нам вряд ли нужны.

– Сможешь пробраться в эльфинаж?

– Смогу. Иди вперед.

Спрятав амулет в карман, Адвен вновь оказался в роли нищего эльфа, который, немного ссутулившись, побрел через трущобы отлеживаться и хворать дома. Отчитавшись о мнимой хвори перед Томвайзом, Сурана вышел из Клоаки и, стараясь плестись как можно быстрее, направился в эльфинаж. Он давно не бывал в людской толпе, что и аукнулось: несмотря на ранний час, эльфа успели трижды толкнуть и, что было куда болезненнее, наступить на ногу. Добравшись до своей лачуги, Адвен не сдержал тихого, но выразительного ругательства.

– Ты в порядке? – Лелиана зашла почти сразу же после него. Глаза ее улыбались.

– Пострадала только моя гордость, – жалобно произнес Сурана, но тут же подобрался, спрятал тевинтерский амулет и заявил: – Но пошло оно все. Я столько всего услышал, что… что даже не знаю, с чего начать.

– С начала, Адвен. Ты вошел, вслед за тобой вошли принц, Хоук и этот загадочный эльф. Что дальше?

Адвен пересказал ей сначала разговор Эльтины с ферелденкой – очень кратко – и затем разговор с Себастьяном, стараясь припомнить все до мелочей. К счастью, на память эльф никогда не жаловался.

Лелиана все больше мрачнела, слушая его рассказ. В отличие от Сураны, она ничуть не была удивлена происходящим – но явно раздосадована.

– Значит, Джустиния не просто была верна в своих подозрениях, – проговорила она. – Она еще и не знала всех деталей… За все, что ты рассказал, Эльтина заслуживает казни – и не самой милосердной.

– Меня беспокоит другое. Этот разговор… конечно, я бы задал еще пару вопросов этим дельцам, если бы мог, но в целом картина моего расследования стала ясна. Я думал, дневник Петрис ответил на все мои вопросы. Но он все же не подвел меня к главному…

– Я слушаю тебя, Адвен.

Тон бардессы был очень серьезным, совершенно для нее нехарактерным (во всяком случае, для той Лелианы, к которой эльф привык), но сейчас это его не смущало.

– Все, что происходило в Киркволле – волнения, стычки магов и храмовников, нападение кунари – было если не вдохновлено ими, то уж точно использовано. Наместник погиб. Мередит и Орсино – а, может, и все их подчиненные – тоже погибнут. Город остается беззащитен и открыт любым вторжениям… чем непременно воспользуется Себастьян. Старкхевен почти что у него в руках – думаю, принц и Эльтина использовали добытую от контрабанды прибыль для укрепления его положения. Остается самая малость – окончательно лишить Киркволл всех, кто облечен хоть какой-то властью. Кроме самой Эльтины, конечно…

– Жестокий ход, – хмыкнула Лелиана, – но он не лишен изящества. Себастьян действительно в любом случае займет трон Старкхевена – тамошний правитель откровенно слаб и не может быть серьезным конкурентом. Киркволл же в тех условиях получить будет проще простого. Стоит только протянуть руку помощи – ну или пару-тройку отрядов армии якобы в гуманитарных целях – и все. Себастьян становится правителем двух самых экономически развитых городов Вольной Марки. Блестяще.

– Я не мог не вспомнить Белена Эдукана, – вдруг произнес Адвен, посмотрев на собеседницу. – Он тоже был младшим сыном из трех, тоже был исключительно вежлив и приятен в общении… и тоже никакими средствами не гнушался, чтобы заполучить трон.

– Да, между ними есть нечто общее, – согласилась бардесса. – Однако Белен стал достойным королем. Думаешь, Себастьян способен на меньшее?

– Хотя он, без сомнения, сам расправился со своей семьей, сейчас меня это интересует мало. Если Себастьян окажется таков же, как Белен, он заслужил свой Старкхевен. Но Киркволл… Неужели столько крови пролилось лишь для того, чтобы к власти пришел этот старкхевенский циник?

– Адвен, давай сейчас не об этом, – неожиданно жестко оборвала его Лелиана, сцепив пальцы в замок. – Не время для сантиментов. Ты говоришь, они собираются уничтожить все доказательства и уничтожить Казематы? Как и когда?

– Я не знаю. Себастьян упоминал отступника, который, видимо, является важной частью их плана – и только. Кто он, я не знаю. Может, очередной беглец из старкхевенского Круга – сдается мне, Себастьян использовал их в своих махинациях…

– Стало быть, очередной безымянный глупец. Ничего, я его найду. Он у меня заговорит…

– Что значит «ты его найдешь»?

Бардесса недобро улыбнулась.

– Адвен, неужели ты думаешь, что я просто так уеду отсюда, позволив этим интриганам осуществить их преступный план? Еще чего. Я координирую работу агентов Джустинии в Вольной Марке из Вал Руайо – но теперь настало время действовать здесь. Благодарю тебя, друг мой. Твои сведения очень мне помогли. Теперь твоя работа заканчивается, а моя начинается.

– Так… у Джустинии здесь целый штат шпионов? – удивился Сурана. – Ничего себе. Я не думал, что Верховные Жрицы так увлечены слежкой…

– Беатрикс в свое время едва не поплатилась жизнью за невнимательность, – спокойно отозвалась Лелиана. – Больше такой ошибки мы предпочитаем не допускать. Лучше быть чересчур внимательными, чем недостаточно внимательными. Все как у Серых Стражей. В мире – бдительность…

– Серые Стражи уж точно не так одержимы слежкой.

– Да ну? По-моему, передо мной сидит живое доказательство обратного.

Эльф фыркнул.

– Ты действительно очень мне помог, Адвен, – добавила женщина, смягчившись, – но ты и сам понимаешь, как здесь станет опасно. Угроза ведь нависла не только над Казематами – над всем городом. Рисковать твоей жизнью не хочет никто, и я в том числе.

– Да, – печально вздохнул Адвен, отворачиваясь. – Моя драгоценная жизнь куда как лучше сохранится в Амарантайне. Мне… возможно, как раз пришла пора туда вернуться.

«И не одному, а с Элланой. Надеюсь, она против не будет».

– Я рада, что ты это понимаешь. Честно говоря… тебе стоит поторопиться с возвращением.

– Феликс еще что-то натворил? – почти безэмоционально поинтересовался Сурана.

– Нет. Он прекрасно руководит орденом. – Лелиана вдруг вздохнула, снова на миг превратившись в сентиментальную послушницу из лотерингской церкви. – Вот только почти никто не знает, какой ценой ему это дается. Он… он просто сгорает, Адвен. Как бумага, как сухое дерево, как кунарийский порох. Феликс вкладывается в работу полностью, всей душой, потому что не умеет иначе…

– А также сводит других в могилу. Из лучших побуждений.

В тоне эльфа все-таки проскользнула озлобленность. Ну и пусть. Не его вина, что больше никто не осмеливается спорить с мнением блистательного Командора Амелла.

– Я… знаю о том, что произошло с Сигрун, – бардесса мягко приобняла его. – Мне очень жаль, Адвен. И Феликсу тоже жаль. Он так грыз себя за случайный срыв… и просто не находил слов, чтобы оправдаться перед тобой в письме.

– Вероятно, потому, что их нет.

– Помоги ему, Адвен. – В голосе Лелианы слышалась настоящая мольба. – Феликс взвалил на себя слишком много, но пути назад у него уже нет. Он иссякает, ему чудовищных усилий стоит просто сохранять лицо… а недавно он признался мне, что слышит Зов.

– Да… быть такого не может, – пробормотал Адвен, содрогнувшись. – Мы всего четыре года как прошли Посвящение, какой может быть Зов так рано…

– Я знаю, но он никогда мне не лжет. Каждую ночь ему снятся кошмары о порождениях тьмы. Каждый день он решает проблемы Стражей и эрлинга. Он Герой Ферелдена… но всего лишь человек. Человек, который чувствует, что может не выдержать всего этого. Человек, у которого, возможно, почти не осталось времени…

– Дурак, – безнадежно и безо всякой злости проговорил Сурана. – Назначил бы Ната заместителем, так нет же – шемленская гордость не позволяет… Амелл, мать его.