Текст книги "Vigilance (СИ)"

Автор книги: Лиза Бронштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

– Ты, конечно, – хмыкнул эльф. Эмиль с важным видом кивнул.

– В здешнем Круге мало детей из знатных семей – в основном плебеи, эльфы и все, кого выслали из других Кругов. Когда я угодил в Казематы, будучи еще ребенком, Орсино как раз высматривал себе союзника среди учеников. Я никогда не был талантливым магом – честно говоря, я всего несколькими заклинаниями пользуюсь, да и то не для самообороны, а для… всяких других целей. Но я умел слушать, с ранних лет почувствовал вкус к шпионским играм – и, наконец, я был из знатного семейства. Орсино было не найти лучшей кандидатуры для осуществления своих планов.

Адвен кивнул, невольно думая, что у них с орлесианцем много общего. Разве что Ирвинг никогда не втягивал его и Амелла в свои интриги – Первый чародей ферелденского Круга был достаточно хитер и опытен, чтобы вести свою игру в одиночку. Да и манипулировать аристократией он вряд ли бы собрался, у него и без того был достаточный авторитет.

– Когда я чуть подрос, Орсино рассказал мне о Монтсиммаре, – продолжал Эмиль. – Я к тому времени уже кое-что знал о Великой Игре, поэтому был захвачен его идеей. Конечно, мотивы Орсино были довольно мелочны – но какой это был шанс для меня! Я мог потренироваться в шпионаже, использовать свои великолепные навыки убеждения и… и наконец-таки сбежать на свободу. В Орлей.

– Чтобы окунуться в Игру с головой?

– Ох, эл… Тамлен, ты понимаешь меня почти так же, как сам Орсино! Да. – Глаза орлесианца загорелись неподдельным энтузиазмом. – Игра не знает различий: будь ты человек, эльф, маг, разбойник, церковник, преступник – двери знатных домов будут открыты перед тобой, если ты бард. О, эта великолепная жизнь! В Орлее дворяне моего возраста уже давно успели попробовать себя в Игре, это как обряд инициации, что ли… Я должен наконец присоединиться к ним, к этому великолепному обществу.

Сурана помнил рассказы Лелианы об ее участии в Игре. Конечно, в жизни барда была своя прелесть – дух приключений, шпионские игры, увлекательнейшие операции – но все это было лишь прикрытием для лжи, краж и убийств, без которых орлесианские аристократы своих взаимоотношений даже не мыслили. И в конечном итоге все эти хитросплетения не имели никакого смысла: большинство бардов так или иначе разочаровывались в своей жизни и считали ее бесцельно прожитой. Впрочем, эльф не рискнул разубеждать орлесианца: возможно, будь он на его месте, Адвен тоже грезил бы о приключениях и игре обмана.

– Понимаю, – кивнул он. – И все-таки, что было нужно Орсино? В чем состоял ваш план?

– Ох, мон ами**, первый твой вопрос не имеет смысла. Конечно, Орсино нужна была власть. Он хотел подобраться к правящей верхушке поближе – причем так, чтобы при этом не злить Мередит. Для этого аристократы должны были засомневаться в ее способностях, а заодно убедиться, что Орсино превосходно руководит Кругом, добр и справедлив к ученикам, а также куда более дипломатично подходит к ситуации, нежели Мередит и ее храмовники.

– И для этого он использовал тебя?

– Разумеется! Я сразу же направился к родителям и кое-что рассказал о Круге. Пока они полунамеками давали это понять своим друзьям, я проник в другие семейства и тоже кое-что им нашептал. – Эмиль самодовольно улыбнулся. – Столько разных амплуа пришлось перепробовать! Какое счастье, что я обладаю столь непревзойденным актерским талантом. Я склонил всю аристократию к мысли, что Орсино весьма хорош в руководящей роли и относится к магам отечески. Пусть даже это чистой воды неправда.

– Неправда?

– Конечно, нет. Орсино, антр ну***, интересуется только властью. Если он не заинтересован в ученике лично – как во мне, например – он и пальцем ради него не пошевельнет. Конечно, он не жестокий деспот, он дает ученикам полную свободу – даже не запрещает читать пособия по магии крови. Кажется, старик сам интересуется ею, хотя мы никогда не говорили об этом. Не люблю обсуждать магию. Так о чем я… ах да. Мне удалось так или иначе воздействовать на все аристократические семейства города. Кроме Хариманнов.

– Они тебя не послушали?

– Вот еще! – оскорбленно воскликнул гений конспирации. – Я просто их не застал. Родители говорили, что давно не встречали Хариманнов на приемах, но и только: наши семьи были не очень близки. Я пробрался в особняк – там пусто и голо. Никого не было! А ведь они никуда не уезжали из города… Просто исчезли, словно их и не было.

– Сколько их было? – быстро спросил Сурана, хватаясь за зацепку. – Сколько человек в семействе Хариманнов?

Орлесианец удивленно посмотрел на него.

– Меньше всего ожидал услышать от тебя этот вопрос. Дай подумать… Лорд Хариманн умер пару лет назад. А его родственники… кажется, жена, двое детей и внук. Только не проси меня вспомнить их имена.

– Четверо… – прошептал эльф, сразу вспоминая выпитые досуха трупы, валявшиеся в канаве Нижнего города. Значит, это не совпадение, и семейство кому-то понадобилось убрать…

– Это важно? – заинтересовался Эмиль.

– Я, кажется, знаю, куда они делись, – мрачно отозвался Адвен. – Кто-то их убил. Даже не кто-то, а малефикары.

– Андрасте помилуй! Но зачем? Конечно, лорд Хариманн был печально известен своими симпатиями к Ферелдену, но он точно умер своей смертью. Кому могла помешать его семья?

– Не знаю. Я думал, ты мне скажешь – раз уж у тебя такие блестящие познания в делах аристократии.

Польщенный орлесианец задумался.

– Честно говоря, понятия не имею, – заявил он. – Малефикары, конечно, те еще идиоты, но убивать целое семейство… Это на них не похоже.

– Кстати… Когда ты был в особняке, ты ничего не почувствовал? Может быть, Завеса чуть тоньше обычного? Присутствие малефикаров не могло остаться незамеченным…

– Избавь меня от своих высоких материй, пожалуйста, – фыркнул отступник. – Я не особенно разбираюсь в толщине Завесы. Я не видел там никаких трупов и никаких живых людей – и вообще ничего, кроме стен, потолка и пыльной мебели. Больше ничего сказать не могу.

– А как ты проник в особняк?

– Не поверишь, вошел через парадную дверь. Уж что-что, а взламывать замки я умею.

– Интересно, где же ты научился их взламывать? Неужели в Круге?

– Конечно, – кивнул Эмиль. – Орсино частенько заказывал книги… неофициально. В основном разные пособия для себя, но и мне он предоставил несколько книг. Одна как раз детально описывала способы взлома замков – ну а практиковаться мне было на чем, в Круге ведь запирают все вплоть до отхожих мест. Надеюсь, ты не будешь интересоваться, где я доставал отмычки?

– Создатель упаси.

Помолчав, орлесианец поинтересовался:

– А тебя кто учил, Тамлен? Твой Первый чародей?

– Ага, – с готовностью кивнул Сурана. – Ну и… я уже давно в Киркволле. Кое-чему поучился на собственном опыте.

– Да, собственный опыт – самое надежное, – согласился Эмиль. – Я сначала думал, что Орсино – великий учитель, но уже через пару лет сообразил, что он мыслит мелочно, да и про меня забудет, как только я выполню свой «долг». Но поработать на него для опыта – почему бы и нет?

Эльф кивнул, уже по инерции. Орлесианец перестал его интересовать – с ним все было ясно. Орсино, как истый лукрозианец, решил пробиться к власти – и, как не самый умный интриган, решил, что ему для этого вполне хватит одного агента. Однако своей цели он добился: судя по всему, аристократия могла если не открыто поддержать его, то уж во всяком случае не осуждать. Но это все меркло в сравнении с таинственной гибелью Хариманнов, к которой приложили руку неизвестные малефикары. Адвен начал серьезно задумываться о том, чтобы самому проникнуть в особняк. Какое счастье, что Лелиана в свое время научила его взламывать замки…

– Что еще хочешь узнать? – поинтересовался Эмиль, подновляя заклинание поглощения звука.

– Да ничего, в общем-то, – пожал плечами Сурана. – Спасибо за информацию, с тебя золотой.

– Это за что это? – удивился орлесианец.

– Тебе, как постоянному клиенту, уступили комнату за пятьдесят серебряков, а мне пришлось золотой выложить. – Эльф жалобно посмотрел на него, умильно выпятив нижнюю губу – ему тоже хотелось продемонстрировать свои актерские таланты. – Не так-то просто скопить деньжат, когда живешь в трущобах…

– Не старайся, денег не дам.

– Безжалостный шем, – припечатал Адвен, встал и направился к двери. Эмиль испуганно поинтересовался:

– Стой, ты куда?

– У меня дел по горло, а с тобой мы вроде как разговор закончили.

– Э, нет уж! – Орлесианец встал между эльфом и дверью и с гордым видом сообщил: – Я дворянин! У меня есть репутация! Выскакивать через десять минут – это… что я тебе, скорострел какой?

– Плевать я хотел на твою репутацию, – ласково улыбнулся Сурана. – Я тут, в отличие от некоторых, редкий гость.

– Да уж вижу, – скептически пробормотал отступник. – Ладно, демоны тебя забери, идет. Получишь свой золотой, вымогатель – только давай еще минут двадцать посидим.

– Ну и чем мы будем заниматься?

– Спроси у меня еще что-нибудь. Про Круг, например. Могу рассказать, как Мередит однажды на Сатиналью напилась и приставала к Орсино…

Получив деньги, эльф нехотя принялся выслушивать сплетни про Орсино, Мередит и магов Круга. Ничего особенно важного Эмиль не рассказал, но то ли орлесианец умел врать со вкусом, то ли просто был неплохим рассказчиком – во всяком случае, Адвен слушал его с интересом. Наконец время действия звукоизолирующего заклинания, уже третьего по счету, кончилось, и отступник счел проведенное в комнате время достаточным для поддержания своей репутации.

– Только не забудь, нам надо выйти отсюда вместе, – напомнил он, подходя к двери. – И не вздумай визжать и краснеть, если я тебя приобниму.

– Только не так нежно, как в прошлый раз, сделай одолжение.

Хотя Эмиль все равно умудрился схватить его за задницу, Адвен с честью выдержал это испытание. Подойдя к мадам Лусине, орлесианец отсчитал пятьдесят серебряков и как бы невзначай заглянул в амбарную книгу.

– Вот как, – хмыкнул он и сжал ягодицу спутника с особым пылом.

Когда они вышли на улицу, отступник возмутился:

– Ты сказал, что заплатил ей золотой!

– Мне полагается компенсация за моральный ущерб, – невозмутимо улыбнулся Сурана и юркнул в переулок.

«Поздравляю тебя, Сур, ты только что заработал деньги в борделе», – подумал эльф и, не выдержав, расхохотался.

Комментарий к Как работают профессионалы

* Званый вечер (фр., он же орлес.)

** Друг мой (фр., он же орлес.)

*** Между нами (фр., он же орлес.)

========== Сокрытое Тенью ==========

Разговор с Эмилем оказался для Сураны в высшей степени полезным. Мысленно пожелав словоохотливому барду не самой короткой жизни, эльф определился с тем, что ему стоит делать. Зацикливаться на магах было бессмысленно: самое интересное он уже узнал, а продолжать выяснять обстановку в Круге было бы уже опасно. А вот упоминание Хариманнов заинтересовало Адвена – даже взбудоражило. Он интуитивно чувствовал, что исчезновение аристократов – отнюдь не случайность, и что это может оказаться важным. Им стоило нанести визит.

Одним приятным летним вечером, через несколько дней после разговора с орлесианцем, Сурана прокрался в район поместий Верхнего города, благополучно избежав столкновения со стражей и местными головорезами (стражники, надо отдать им должное, за прошедшие месяцы заметно сократили их число), и направился к заброшенному особняку. Запыленная табличка гласила, что он принадлежит «достопочтенному семейству Хариманн». Убедившись, что его никто не видит, эльф осторожно толкнул входную дверь. Она была не заперта. Войдя и закрыв за собой дверь, Адвен вооружился заклинанием и кинжалом. Заброшенные дома, в чем ему довелось неоднократно убедиться на своем опыте, имеют свойство быть полными сюрпризов – в основном неприятных.

Орлесианец сказал правду: в особняке разве что ветер не свистел. Мебель была покрыта паутиной, а на черном плиточном полу кое-где виднелись засохшие пятна крови. «Странно, что стража, судя по всему, здесь даже не показывалась. Похоже, кто-то приплатил за то, чтобы дом оставался пустым». Не удовлетворившись осмотром когда-то жилых комнат, Сурана последовал вглубь особняка и после тщательных поисков обнаружил потайной ход, ведущий куда-то в подземелье. Эльф надеялся, что вот-вот откуда-то выскочит призрак, демон или просто какой-нибудь мародер – это было бы лучше, чем завладевшая пространством гнетущая тишина.

Под особняком разместился семейный склеп. Целые ряды каменных надгробий с изящными барельефами невольно внушали определенное уважение к знатному роду. Было видно, что владельцы поместья аккуратно ухаживали за могилами, однако теперь склеп, как и остальной особняк, приходил в запустение. По мере продвижения вперед Адвен чувствовал, что Завеса становится заметно тоньше: скорее всего, зверский ритуал был совершен именно здесь. Когда он дошел до центральной крипты, его мысли подтвердились.

На каменном полу лежал магический посох, и явно не самодельный отступничий. Похожий, кажется, был у покойной старшей чародейки Леоры. Такие посохи были символом статуса чародея и очень эффективны в бою: маги Круга, как правило, готовы были расстаться с ними разве что на смертном одре. Неподалеку от посоха виднелась лужица полуосязаемой субстанции самого отталкивающего вида. Подобной субстанции Сурана успел уже навидаться, когда сражался с одержимыми в башне Круга. Так выглядели останки могущественного демона – желания или гордыни.

«Вот это уже интересно. Такой посох без веской причины до последнего вздоха из рук не выпустишь. Но где его хозяин? Здесь явно произошло серьезное побоище, кое-где осталась кровь – но ни одного трупа. Вынесли их отсюда, что ли? Но почему тогда оставили посох? Странно все это… Похоже, есть только один надежный способ выяснить, что тут произошло».

Окружив себя магическим щитом – не идеальным, но все же пригодным для обороны – Сурана достал из кармана пузырек с концентрированным лириумом. Обычными слабоватыми растворами, пригодными только для восстановления маны, эльф особенно не пользовался: духовная магия не требовала таких затрат энергии, как стихийная. Особый же концентрат применялся для того, чтобы полностью погружать свой разум в Тень. Посмотрев на слегка светящийся изнутри пузырек, Адвен невольно подумал, что сам проводит себе Истязания. Вторично. Тот раз, когда он искал помощи в Тени, Сурана не считал – когда ты можешь вот-вот умереть, это уже не Истязания, а Ритуал Во Спасение.

– Ну, Ирвинг, твое здоровье, – пробормотал эльф, залпом осушил пузырек и погрузился в транс.

Тень, как и предполагал Адвен, сохранила отголоски страшных событий. Правда, они наслаивались один на другой, путались, мешались в кучу – но все-таки, сосредоточившись, что-то можно было понять.

Четверо магов тянули энергию – пульсирующую, живую: так Тень отображала магию крови – из четверых богато одетых людей. Еще живых: истошно кричала в ужасе молодая девушка, двое мужчин за ее спиной дергались от боли, пожилая женщина пыталась протянуть к родным руки, но они всякий раз безвольно опускались – малефикары не давали жертвам возможности пользоваться своим телом.

– Андрасте, защити нас! – из последних сил воскликнула девушка.

– Не волнуйтесь, леди Хариманн, – равнодушно произнесла чародейка в летах, видимо, руководившая процессом. – Ваша кровь будет использована во благо.

– Будьте вы… – прохрипела пожилая женщина и безжизненно свалилась на пол. Затем с последним криком умерла и девушка, вместе с мужчиной постарше. Дольше всех продержался юноша, но вскоре кровь покинула и его тело. Чародейка склонилась над мертвецами.

– Надо было для начала приказать им раздеться, – раздраженно сказала она. – Теперь придется рыться в их шкафах.

В этот момент рядом с магами материализовался демон желания – пышногрудая рогатая искусительница.

– Мы принесли тебе жертву, Желание, – торжественно произнесла чародейка. – Теперь и ты помоги нам – во имя Старкхевена.

– Ты опять здесь?

Прервавший интереснейшую сцену знакомый голос взбесил эльфа. Обернувшись, он увидел своего знакомого духа.

– Долг, – мрачно проговорил Сурана. – Привет. Я тут вообще-то делом занимаюсь, если ты не против.

– Ты не выполняешь свой долг. Ты Серый Страж. Каким образом ты помогаешь другим и своему ордену?

Эльф яростным жестом указал на скопление призраков в зыбком месте.

– Скажи, пожалуйста, что здесь произошло? – с наигранной вежливостью осведомился он.

– Завеса тонка, – констатировал Долг. – Демоны были призваны в мир смертных.

– Вот именно! А знаешь ли ты, что из-за этого погибло как минимум пять человек?

– Демонам свойственно убивать смертных. При чем здесь твой долг?

– Да при том, мать твою, что мне не нравится, когда Завеса истончается, демоны лезут наружу, а потом город недосчитывается пары десятков жителей! Может быть, я не хочу, чтобы кто-то погибал из-за кучки спятивших малефикаров! Может, я хочу понять, какого хрена вообще происходит в Киркволле и почему в этом городе льется столько крови!

– Ты вовсе не обязан на меня орать, Страж.

Сердито выдохнув, Адвен сквозь зубы проговорил:

– Если ты считаешь, что мой долг состоит не в том, чтобы спасать невинные жизни – лучше отойди. У меня не так много лириума, так что я должен действовать быстро.

Дух помолчал – как показалось Суране, немного задумчиво.

– В таком случае ты выполняешь свой долг весьма опосредованно, – заключил он. – Ты знаешь, что твой долг состоит в другом. – Эльф снова почувствовал омывшую его мозг теплую волну. – Вернуться в Ферелден и нести службу.

– После того, как я выясню, что здесь происходит. Ни ты, ни Амелл, ни сам Первый Страж меня с пути не свернут.

– Упорству бы ты понравился, – проговорил Долг.

– Это твой приятель?

– У духов нет приятелей.

– Знаю, знаю. И шуток они тоже не понимают.

Адвен снова попытался вглядеться в призраков. Теперь он увидел другую картину: Хоук, Варрик, Фенрис и Себастьян вели задушевную беседу с демоном желания и той самой чародейкой, уже одетой, как знатная дама.

– Как вы могли так поступить! – возмущался принц Старкхевена. – Вы убили моих родителей! Хотели завладеть их троном! Вы сами дошли до этого или же демон внушил вам такие мысли?

– Я способна на многое, – промурлыкала рогатая искусительница. – Но все эти амбициозные планы созрели в ее голове. Всего-то и нужно было слегка подтолкнуть…

– Ах ты подлая тварь!

– Надо же, какой праведный гнев… – Демонесса с интересом смотрела на Себастьяна. – А разве тебе не хотелось бы того же? О, этот сладостный миг, когда тебе достается королевский престол…

– Замолчи!

– И правда, – вмешалась Агнес, – довольно болтовни. Может, уже убьем демона?

С этими словами ферелденка и ее спутники напали на демона и чародейку. Та весьма уверенно владела посохом – тем самым, что остался на месте преступления – однако даже ее умений не хватило на то, чтобы увернуться от двуручного меча. Когда с врагами было покончено, Себастьян печально оглядел труп чародейки и пробормотал:

– Нам надо вернуться в Церковь, Хоук. Я помолюсь за душу леди Хариманн.

Отголоски о сражении снова затмились воспоминаниями о кровавом ритуале, и Сурана отвернулся от этого зрелища. Увиденное было весьма любопытно.

– Ну и что? – флегматично осведомился Долг. – Много ли ты узнал?

– Много. Правда, все это еще надо хорошенько обмозговать.

– И что теперь?

Эльф вобрал в себя часть энергии Тени и, сконцентрировавшись, направил ее в нужное русло. Прореха между мирами оказалась надежно закрыта.

– Теперь, по крайней мере, больше никто не вылезет наружу, – удовлетворенно заявил Адвен и ехидно прибавил: – Я спас невинных от демонической угрозы. Разве я не выполняю свой долг?

– Возможно. И все же ты изворотлив, словно змея.

– Ты злишься потому, что я прав.

– Нет.

Продолжать выяснять отношения с Долгом Суране было неинтересно, и он, еще раз оглядевшись по сторонам, заявил:

– Рад был поболтать, но мне пора.

– Вспомни про свой настоящий долг, Серый Страж! – возопил дух, и с этими словами в ушах эльф вернулся в реальность.

По возвращении он снова огляделся по сторонам. Внешне ничего не изменилось, но Завеса теперь была спокойна. Уходя, входную дверь в особняк Сурана постарался закрыть поплотнее – просто на всякий случай – и направился домой, размышляя об увиденном.

Проверив свои пометки, эльф смог сделать определенные выводы. Четверо аристократов убиты четырьмя магами – по всей видимости, уроженцами Старкхевена. Возглавляла их, вероятно, старшая чародейка уничтоженного старкхевенского Круга – где еще ей бы удалось обзавестись таким роскошным посохом? А вот трое остальных магов… уж не те ли это трое сбежавших из Киркволла старкхевенских учеников? Это было бездоказательно, но теория выглядела заманчивой. Судя по всему, чародейка пыталась выдать себя за одну из Хариманнов – но зачем? Как «подвиг во имя Старкхевена» мог иметь что-то общее с гибелью почтенного знатного семейства? И почему Себастьян принял чародейку за леди Хариманн, если мог быть знаком с последней?..

Получалось, что в гибели семейства Велей и найме «Кремней» замешаны Хариманны – по крайней мере, к такому выводу пришел Себастьян в своих умозаключениях. Решив разобраться с ними, он попросил помощи у Хоук, пришел к Хариманнам, но тех уже не было в живых стараниями старкхевенских отступников. Чародейку однозначно убили, судьба остальных оставалась неизвестной – и все же принц и Хоук покарали не настоящих Хариманнов. Если, конечно, те были действительно виновны…

«Надо приступать к решительным действиям. Я могу строить догадки сколько угодно, но без доказательств все это рассыплется в труху. Мне нужно хоть что-нибудь более весомое, чем показания магов. Хорошо, что я как раз знаю, где это достать…»

Адвен проверил свои денежные запасы и провел основательную ревизию. Оставив себе деньги на дорогу до Ферелдена и достаточную сумму на житье, он взял кошелек с остальной суммой и направился в портовые трущобы, где промышлял Бонни Лем. Давний знакомый Лелианы неплохо относился к Суране и однажды запальчиво пообещал достать «хорошему другу» что-нибудь особо запретное и ценное – за кругленькую сумму, конечно.

– А скажи-ка мне, друг, – заявил эльф, когда поток взаимных приветствий и вопросов о жизни утих, – помнишь ли ты свое обещание?

– Это какое? – насторожился торговец.

– Ты сказал, что можешь достать все что угодно, и даже с небольшой скидкой.

– Ну, не все что угодно, но кое в чем согласен помочь. А что тебе понадобилось? – Бонни хитро улыбнулся. – Решил-таки обзавестись посохом?

– Нет, он мне не нужен. Пригодилось бы кое-что другое. Ты говорил, у тебя много всяких зачарованных штучек…

– Много, – с достоинством кивнул торговец. – И не только всякая скучная дрянь от формари.

– Ну, я и не за скучной дрянью от формари пришел. В Круге таких не делают.

– Интригуешь. Никак что-то малефикарское понадобилось?

– Вот еще, – фыркнул Адвен. – До такого я не опущусь. Нет, Бонни, меня кое-что другое интересует… Не приходилось иметь дело с побрякушками, которые… скрывают?

– Что скрывают? – непонимающе приподнял бровь Бонни.

– Того, кто их носит. Чтобы они прятали в тени… ну, не до невидимости, конечно, такого добра не существует, но чтобы… не попадаться на глаза другим, так сказать.

– Понимаю. – Торговец хитро улыбнулся. – Не ты первый, кто о таком спрашивает. Такие вещички пользуются популярностью у убийц…

– Бонни, я не собираюсь потом перерезать тебе горло, если ты об этом.

– Да мне-то что. Как будто никогда не доводилось иметь дело с друзьями Лелианы… Погоди-ка.

Порывшись в своих запасах, Бонни извлек оттуда небольшую коробочку и открыл ее. Внутри лежал амулет с кулоном причудливой формы, напоминающей не то дракона, не то какого-то редкого демона.

– Тевинтерская вещица, – с гордостью произнес торговец. – Прямиком из Минратоса. Кажется, эти амулеты делаются по образцу древних, в честь какого-то там Древнего бога.

– И что он делает?

Бонни достал амулет и надел на шею. Ничего не произошло. Но стоило торговцу отойти в темный уголок, как он сразу же скрылся из виду. Более того, Сурана бы и не подумал, что там кто-то есть, не будь Бонни до этого у него перед глазами.

– Ух ты, – восхищенно присвистнул эльф. – Он хитро зачарован. Как будто заставляет подумать, что там никого нет.

– А ты как думал. – Торговец снова материализовался, сняв амулет и положив его обратно в коробочку. – Редчайшая вещь. Отложил ее специально для одного клиента.

– И за какую же цену ты ее отложил?

Бонни невозмутимо посмотрел на него:

– Не столь важно, друг мой. Для тебя – всего сорок золотых.

– Сорок?! Да… да ты что, это же сумасшедшие деньги!

– Тебе, как другу, я делаю серьезную скидку. И, сам понимаешь, теряю ценного клиента…

– Двадцать, Бонни.

– Смеешься? – Торговец снова приоткрыл коробочку, любуясь тевинтерским амулетом. – Да в твоих руках это будет бесценное оружие. Это я в таких вещах новичок, но ты-то, говорят, хорош в деле…

– Брось блефовать.

– А, так Лелиана меня обманула, и ты не мастер таиться в тенях?

Адвен покрепче сжал кошелек в кармане, стиснув зубы.

– У меня нет таких денег, Бонни.

– Ну, ты же не приехал в Киркволл с пустыми карманами, да и я, помнится, обещал тебе товар, а не подарок. У тебя же есть какие-то деньги?

– Но не сорок же золотых!

– Тридцать пять?

– Бери меньше. Двадцать пять, и мы расходимся.

– Ни за что! – с жаром возмутился Бонни. – Я планировал выручить за него не меньше пятидесяти, а ты хочешь всего половину? Посмотри сам, друг мой. – Он протянул к Суране раскрытую ладонь с амулетом. Недосягаемая цена делала его еще желаннее. – Тебе больше нигде не достать такой тонко сработанной вещицы. А, получив ее, добыть себе мешок-другой золота будет проще простого…

– Двадцать восемь золотых, – упавшим голосом произнес эльф. – Больше у меня просто нет.

Смерив его задумчивым взглядом, торговец кивнул.

– Так и быть, придется уступить тебе. Не могу отказать, когда кто-то просит таким печальным голоском.

– Дай-ка сперва взглянуть на амулет, – перебил его Адвен. – Вдруг ты меня за такие деньги еще и надуть хочешь.

– Только надевать не вздумай.

Взяв его за руку, чтобы удержать в случае побега, Бонни осторожно протянул Суране амулет. Тот дотронулся до металла, ощутив биение магии. Впрочем, зачарование было столь аккуратным, что не воспринималось так же остро, как лириум, даже разбавленный, или тонкая Завеса. Над вещицей явно поработал мастер.

– Никуда не уходи, – сквозь зубы пробормотал эльф. – Сейчас вернусь с деньгами.

– Буду ждать, друг мой!

Из отложенной «на жизнь» суммы пришлось забрать почти все, оставив жалкие гроши. Теперь, похоже, эльфу действительно придется думать о том, как бы добыть кусок хлеба на ужин. Но отказываться от такой вещи было бы смерти подобно: еще не хватало, чтобы тевинтерская редкость попала в руки какого-нибудь лентяя-богача. Адвен уже привык иметь дело с хорошими вещами, найдя немало их за время странствий по Ферелдену, и не мог упустить шанс завладеть еще одной полезной ценностью.

– Вот, – мрачно заявил он, вернувшись к торговцу и отдав ему названную сумму. – Двадцать восемь золотых… и два серебряка. Небольшая компенсация твоего… убытка.

– Вот это другое дело! – одобрительно воскликнул Бонни, пересчитал деньги и вручил покупателю заветную коробочку. – Держи. Маги вне Тевинтера редко пользуются такими штуками, так что у тебя теперь будет явное преимущество.

– Ага.

– Не кисни! Деньги ведь всегда можно заработать.

Сурана сразу же опробовал амулет в деле, рискнув по темноте вернуться в эльфинаж без особых предосторожностей. В Нижнем городе орудовала пара разбойников, но эльфа они не заметили – даже когда он нарочно подобрался к ним поближе. Тень надежно скрывала и без того не очень примечательного Адвена: теперь он был для большинства невидимкой – по крайней мере, для невнимательных людей.

– Присоединяйтесь к нам, сокрытым тенью, – с улыбкой повторял Сурана, вернувшись домой и готовясь к завтрашнему предприятию, – где мы бдим неусыпно. Присоединяйтесь… – Он вспомнил несговорчивого духа и упрямо произнес: – Ибо на нас возложен долг, от которого нельзя отречься.

Под «нами» эльф, конечно, имел в виду себя.

========== Все меняется ==========

Трущобы Клоаки в любое время дня и ночи были переполнены народом. Чернорабочие, нищие, больные, головорезы – в общем, больше половины жителей Киркволла считали ее своим домом и очень агрессивно реагировали на вторжение чужаков, особенно людей побогаче, на их территорию. Любой случайный прохожий мог ожидать приставленного к горлу кинжала и раздевания до нитки – и это в лучшем случае.

Однако никто не заметил небольшую ловкую тень, прокравшуюся вдоль грязно-кирпичных стен и юркнувшую в один из многочисленных проходов.

«Кажется, я постиг секрет невидимости», – с гордостью думал Сурана, следуя по тайному ходу. Его преимуществом был не только амулет сокрытия: на сей раз эльф решил послушать совета Элланы и оделся так, чтобы не издавать лишних шорохов при ходьбе. Двигаться без скрипучего поддоспешника было существенно легче, а вот без обуви – не очень: пришлось постоянно следить за тем, чтобы не вляпаться во что-нибудь. Вдобавок изнеженные ноги чувствовали каждый камешек, каждую впадинку в земле, заставляя Адвена искренне недоумевать, в честь чего эльфы в большинстве своем добровольно ходят босиком. И все же, несмотря на все это, Сурана пребывал почти в эйфории, чувствуя себя настоящим профессионалом шпионажа. Теперь никто не помешает ему раздобыть ценные сведения – возможно, даже в виде материальных доказательств.

Эльф добрался до лириумного склада, находящегося под Церковью. Сейчас, однако, это место уже нельзя было назвать складом: остался только один ящик лириума, от которого исходил приглушенный запах. Бумаг, валявшихся на столе, тоже не было. Зато в темном углу скопилась целая куча разного барахла, среди которого были и бумаги, и куски ткани, и даже книги. Адвен по стеночке подобрался поближе к этой куче, опустился на корточки и принялся осторожно тянуть оттуда по одной вещи, чтобы не создавать шума.

Бумаги по большей части были теми самыми письмами из Хартии, поэтому им Сурана много внимания не уделял. Сочинениям Варрика Тетраса, Создатель знает как оказавшимися в Церкви, – тоже. А вот дневник в кожаной обложке, пустой на вид, эльфа заинтересовал, поэтому он поспешил сразу сунуть его под рубашку. Как только он потянулся рассмотреть брошенное церковное одеяние с пятнами крови, послышались шаги, и Адвен поспешил отползти обратно в проход.

Две сестры Церкви, подойдя к куче, бросили туда еще пару бумаг и затем с усилием взяли оставшийся ящик с лириумом.

– Последний, – тихо сказала одна из церковниц.