Текст книги "Не все звёзды сияют"

Автор книги: Лисавета Синеокова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

  – Да, но в этот раз, у нас есть преимущество, – оба лорда непонимающе посмотрели на правителя. – В этот раз мы будем точно знать, куда направляется леди Лииса. Мирьяна отдала ей свой браслет-маячок, благодаря которому я всегда находился в курсе того, где пребывает моя дочь. Насчет поступка принцессы ничего говорить не буду, но он, безусловно, открывает нам новые возможности.

  Правитель Таррияр забарабанил пальцами по столу, обдумывая что-то, а затем снова вернулся к насущной теме:

  – Лорд Шарх, собирайте группу, течение получаса вы должны будете выехать, – кирианец кивнул. – Лорд Дарвис, желаете присоединиться?

   – Всенепременно.

  – Вот и хорошо. С вами поедет наследник. Поторопитесь, хорошо было бы взять похитителя до того, как он навредит Светозарной леди. На этом все.

  Лорды поклонились и покинули кабинет его величества.

  Спустя выделенные королем полчаса у главного входа уже стоял отряд, готовый к преследованию и захвату злоумышленника, лорд Шарх, переодевшийся в повседневную неброскую одежду, и лорд Дарвис. Как всегда, в черном костюме, только уже без праздничного лоска. Ждали только его высочество принца Рахсада, но и он был пунктуален и появился за минуту до запланированного отъезда, держа в руках маленькую плоскую круглую коробочку.

  Лорд Шарх и лорд Дарвис знали этот предмет – прибор, очень похожий на компас, ловящий излучение от браслета и стрелкой указывающий направление, в котором находится маячок. В зависимости от дальности нахождения стрелка светилась: чем ближе объект, тем ярче свечение. Десять лет назад лучшие мастера работали над этим изобретением. Ситарец тогда помогал с реактивами, изменяющими структуру излучения, делающими его уникальным, чтобы 'компас' не могли сбить с курса никакие помехи, а глава тайной канцелярии знал об этом приборе в силу должности, да и оказался бы он на столь высоком посту, не умей собирать информацию? Остальные же не только были в неведении, но и не стремились к просвещению в этом вопросе. Определенных вещей простым людям, даже если они служащие тайной канцелярии, лучше не знать.

  Посол и глава отряда подошли к принцу. Вопрос задал лорд Шарх:

  – В каком направлении выдвигаемся, ваше высочество?

  – В западном. И, судя по интенсивности сигнала, в городе их уже нет.

  Светозарный потемнел лицом. Кирианец нахмурился и отдал приказ подчиненным:

  – По коням!

  Вышколенные, проходившие в свое время военную службу, а затем и службу в разведке, проверенные люди исполнили приказ без промедления. Спустя несколько секунд отряд уже мчался по направлению к городу, чтобы покинуть его через западные ворота вслед за похитителем звезд. Наконец, впервые за столько лет появилась возможность его поймать. Трое мужчин, сжав зубы, мысленно твердили себе, что такой шанс они упустить не могут и не должны.

  Группа всадников покинула территорию королевской резиденции, оставляя за собой веселящуюся толпу аристократов, звуки музыки, смех и забавы. Прерывать празднование Дня Сияющей Эллис его величество не стал, и распространяться о произошедшем всем знающим строго запретил. Для начала нужно быстро разрешить сложившуюся ситуацию, а потом будет видно, какую информацию можно предоставить широкой общественности.

  Слишком долго преступник скрывался и водил спецслужбы за нос. В этот раз все должно получиться. Должно.

  * * *

  Его величество король Таррияр провожал глазами стремительно удалявшихся конников, стоя у окна и находясь под защитой тяжелой портьеры, скрывавшей его от посторонних глаз. Убедившись, что посланцы скрылись из виду, он устало потер лицо ладонью и вздохнул. Напоследок окинув взглядом ночной пейзаж, правитель отправился к дочери. Им предстоял непростой разговор.

  Покои принцессы были недалеко, в том же крыле, где и его кабинет. Тихо постучав в выкрашенные в золотой двери, он вошел в комнату. Вторая наследница сидела в темноте на полу на шкуре северного медведя, обхватив колени руками и облокотив на них подбородок.

  Таррияр подошел к столику и зажег алмит, сразу приглушая его яркость. Темная комната превратилась в сумеречную. Вернувшись, сел напротив дочери, сложив ноги и поджав их под себя на манер южан.

  – Я знаю, ты думаешь, что я поступила безрассудно, отдав Лиисе мой браслет, – негромко произнесла принцесса. – Но, я не могла поступить иначе, пап. Я просто чувствовала, что так будет правильно. И поехать в город с малым количеством охраны тоже было неразумно, но верно. Не могу объяснить, но что-то внутри меня подсказывает, что я все сделала так, как надо.

  Его величество вздохнул и даже как-то немного сгорбился.

  – Малыш, я просто испугался за тебя. Что, если бы с тобой что-то случилось, а я не смог тебя найти вовремя, не смог помочь? Благодаря твоему внутреннему чутью у нас теперь есть шанс поймать злодея, за которым ведется охота вот уже сто лет, и помочь леди Лиисе. Это хорошо, но, девочка моя, пережить еще сто лет расследования я бы смог, а вот беду, если бы та приключилась с тобой, вряд ли. Я не могу потерять свою малышку, не могу допустить, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Я чуть не поседел, узнав, что ты отдала маячок, и это притом, что ты была рядом и сама мне об этом сказала. Наша семья и так стала слишком мала, Мира, моё сердце не выдержит, если она сократится еще больше.

  – Папочка... – черноволосая девчушка придвинулась вплотную к отцу и обняла за шею, прижавшись к его груди. Мужчина в ответ обхватил ее руками и нежно поцеловал в макушку. Несколько минут они так и сидели, молча прижавшись друг к другу и слушая: она – мерный стук сердца отца, он – легкое дыхание дочери. В этом изменчивом мире они были друг для друга островками спокойствия, доверия и неизменной любви.

  – Малыш, как давно ты чувствуешь? – спросил Таррияр и посмотрел в глаза своей маленькой, знакомой до каждой черточки, но неуловимо меняющейся дочурке.

  Та сразу догадалась, что он имеет в виду ее ощущения вероятности и верности поступков, принимаемых ею. Они с отцом давно понимали друг друга с одного взгляда, как и с Рахсадом.

  – Совсем недавно. Впервые – когда увидела Лиису. Во мне тогда разлилась твердая уверенность, что она – мой друг и никогда меня не предаст. Я удивилась, но эти чувства, они такие сильные, пап, что я даже не сомневаюсь в их истинности.

  – Ты так быстро взрослеешь, маленькая, – грустно вздохнул правитель.

  – Ты не удивился моему рассказу. Ты что-то знаешь об этом? – вопросила любознательная девочка, доверчиво глядя ему в глаза.

  – И все-то ты подмечаешь. Скоро умнее отца с братом станешь, – сварливо заметил король, хитро прищурившись.

  – Да-да и тогда вся такая умная я заменю тебе всю тайную канцелярию, ее придется распустить, а недовольные этим фактом сотрудники переметнутся на другую сторону закона, и уровень преступности у нас в королевстве повысится. И вообще – женщинам думать вредно. Знаю – знаю, – хитринки завели свой танец и в ее глазах, так похожих на отцовские.

  – Это кто же тебя просветил по этому поводу? – еле сдерживая смех, поинтересовался его величество.

  – Мастер конюший Дарх. Правда, он не знал, что я слышу: просто бурчал себе под нос, пока сбрую крепил на моей лошадке.

  – Умный человек этот мастер Дарх.

  – Папа! – возмутилась ее высочество. – Правителю такой просвещенной страны, как Кириан, должно быть стыдно соглашаться с таким недальновидным мнением! Наши женщины ничуть не глупее мужчин и мастера и ученые из них получаются ничуть не хуже! Они могут добиться успеха почти во всех отраслях деятельности.

  – Могут, могут, всё наши женщины могут, но иногда мне хочется быть правителем Южных Пределов, где без позволения короля они даже уст не размыкают, – нарочито горестно вздохнул король.

  Принцесса хихикнула и в праведном порыве попыталась ущипнуть отца, чтобы воззвать к его совести, но покушение на королевский живот было перехвачено королевской же рукой, после чего, в наказание за вышеозначенную попытку навредить венценосной особе, венценосная особа поменьше была приговорена к казни через щекотание, но, услышав громкие мольбы о помиловании, прерываемые хохотом, срывающимся на похрюкивание, его величество амнистировал провинившуюся дочь.

  – Видимо, пора кое-что тебе рассказать, Мира, – сказал Таррияр, когда, отсмеявшись, они с Мирьяной успокоились.

  Девочка уселась поудобнее и выжидательно уставилась на родителя. Тот улыбнулся и продолжил:

  – Родная, ты знаешь историю о Сияющей Эллис, но кое о чем в ней не сказано, потому что эта информация передается только от родителей детям, и то – исключительно при наличии потребности. Соединив судьбы со Светозарными леди, все девять принцев приобрели не только чистых, светлых и любящих жен. Их женщины наделили своих спутников жизни необычной способностью: чувствовать лучше, острее, четче, чем другие. У многих есть интуиция, но это скорее ощущение: она слаба и многие пренебрегают ей. Новоприобретенная способность принцев, ставших королями своих государств, была гораздо сильнее, они могли предвидеть последствия с необыкновенной ясностью и верностью, они чувствовали правильность принимаемых ими решений. Именно благодаря этому дару подвластные им земли начали процветать: при дальновидном правителе благоденствие неизбежно. Но со временем таких браков становилось все меньше. Светозарные предпочитали связывать судьбы с себе подобными, а когда в одном из королевств на трон взошел принц с сияющим наследием, другие стали стекаться под его крыло, и на иных землях звезд осталось очень мало. Кириан – последнее королевство, в котором правящая династия продолжала родниться со Светозарными, вот почему это знание у нас осталось, тогда как другими давно забыто. Я узнал об этом уже после свадьбы с твоей матерью из дневника моего деда. Моя любимая не только меня наделила этим даром, вы с Рахсадом получили его по наследству. У твоего брата возможность чувствовать открылась в восемнадцать, когда случилась трагедия. У тебя – сейчас. Сама понимаешь, малышка, что за пределы семьи это знание выносить не следует.

  Ее высочество согласно кивнула. Правитель невольно залюбовался своей последней дочерью. Такая маленькая и такая взрослая одновременно, она росла умной и понятливой не по годам, и, что скрывать, была отцовской гордостью наравне с первенцем. Похожая на мать внешне и совсем другая внутри.

  Далиалая... Его Далия... Она была спокойной, умиротворяющей, рядом с ней не было никаких бурь и волнений, они растворялись в атмосфере безмятежности, окружающей ее. Мирьяна же – настоящий вихрь из любознательности и бьющей через край жизненной энергии. Такие одинаковые. Такие разные. Такие любимые.

  Его величество обхватил ладонями лицо своей малышки и, неотрывно глядя в глаза, очень серьезно произнес:

  – Послушай, Мира, всегда доверяй этому чутью. Оно не обманывает. Никогда, – он был твердо уверен в том, что говорил. Жаль только, что это знание досталось ему так дорого.

  – Я поняла, папа, – тихо выдохнула принцесса.

  – Умница. А теперь ложись отдыхать.

  Поцеловав на прощанье дочь в лоб, Таррияр Кирианский поднялся и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

  * * *

  Карета тряслась по рытвинам и ухабам проселочной дороги. Давно осталась позади брусчатка и городские ворота. Перед тем как проехать солдат городской стражи, дежуривших у выезда, мне доходчиво объяснили через маленькое слуховое окошко, что если я попробую позвать на помощь, эти солдаты расстанутся с жизнью, а их хладные трупы преобразятся в инсталляцию пьяной драки, потому что оставлять свидетелей мой похититель не намерен. Соответственно жизни этих двух мужчин окажутся именно на моей совести.

  После такого предостережения я сидела тихо как мышка, боясь издать любой мало-мальски подозрительный звук, а мужчина в маске, чье наличие в праздник в честь Сияющей не удивит и ребенка, благополучно проехал пропускной пункт, пошутив со стражниками по поводу перебравшего горячительных напитков еще до полуночи хозяина.

  Скрывшись в темноте из виду служивых, мужчина наподдал лошадям, заставляя их увеличить скорость, и теперь наше транспортное средство резво удалялось в пригородную глушь, подскакивая на колдобинах. Карета была не из лучших – старая, потрепанная жизнью, возницами и пассажирами – поэтому потряхивало меня в ней основательно. Правда, ума не пустить коней в галоп моему похитителю хватило, но это скорее от того, что в первую очередь такого темпа не выдержало бы само средство передвижения.

  Так и ехали – быстро, но не сломя голову; я в кромешной темноте, мужчина на козлах – под светом звезд.

  Не знаю, как долго мы были в пути. Но в один поистине прекрасный момент эта деревянная коробка остановилась, и послышался стук в ворота. Особенный. Похожий на пароль. Неужели приехали? Вот теперь мне стало страшно. Нахлынуло понимание, что ни для чего хорошего людей не похищают. До этого момента мои инстинкты будто дремали, но после стука они все разом проснулись, и я еле сдерживалась, чтобы не скулить от отчаяния. Сейчас я увижу заказчика, и что он со мной сделает – одно Сияние ведает. По телу прошла волна мелкой дрожи, ладони вспотели, и мне до боли в груди захотелось остаться в этой малоприятной, но знакомой и относительно безопасной темноте.

  Так, Лииса, спокойно! Я сжала зубы и ущипнула себя за ногу, чтобы остановить приступ паники. Сопли и слезы не помогут, нужно собраться, нужен не замутненный диким ужасом, а способный к работе мозг. Кажется, на ноге останется синяк. Растерла поврежденное место и расправила ткань. Страх, конечно, не исчез, но хотя бы перестал быть таким всепоглощающим.

  Створки ворот со скрипом открылись, и моя временная тюрьма опять пришла в движение, чтобы почти сразу опять остановиться. Щелкнул затвор, открылась дверь, и меня ослепил свет фонаря на крыльце какого-то дома. Кулаки сжались непроизвольно. Мужчина, так и не снявший маску, вытащил меня из кареты и повел к дому и человеку, стоящему на крыльце и явно ожидающему меня. Поднимаясь по лестнице, я оступилась, но упасть мне не дали руки кирианца, привезшего меня сюда.

  – Осторожней, леди, – вырвалось у него.

  Я так удивилась этой фразе, что не заметила, как мы преодолели остальную часть лестницы и оказались перед встречающим, который, вопреки всем кошмарным картинкам, мелькавшим у меня в голове минуту назад, казался самым обыкновенным человеком. Его лицо было одним из тех, что не остаются в памяти, а весь облик – простым и заурядным.

   – Заказ выполнен, – отрезал тип, так и держащий меня за руку.

  – Что с ее волосами? – последовал спокойный вопрос.

  – Покрасила для бала, – прозвучал ответ, и мужчина с закрытым лицом протянул руку.

  В тот же момент, как в ней оказался мешочек с деньгами, он подтолкнул меня вперед, развернувшись, спустился с лестницы и, забравшись на козлы, покинул территорию имения. По всей видимости, сделка была закрыта.

  Осмотрев меня оценивающим взглядом, слуга (почему-то он представлялся мне именно слугой) не стал хватать меня за предплечье и тащить за собой. Напротив, он сделал приглашающий жест в сторону открытой двери и произнес:

  – Леди, вам же будет лучше, если вы будете вести себя благоразумно.

  И я покорно зашла в коридор, освещенный свечами в прикрепленных к стенам канделябрах, и последовала за своим проводником. А что еще мне оставалось делать? Я гораздо слабее любого мужчины, а уж бегаю и подавно медленнее. Физическая подготовка всегда давалась мне с трудом, поэтому с преподавателем в академии у меня был договор: он мне зачет, я ему – порядок в текущей документации. Как же я сейчас об этом жалею!

  Пройдя мимо нескольких дверей, мужчина постучал в их приоткрытую двустворчатую застекленную товарку, открыл ее и, пропустив меня вперед, зашел следом. Комната оказалась гостиной, заставленной мебелью: столиками диванчиком, креслами, стульями, пуфами для ног. Прокладывая дорожки, между всем этим безобразным нагромождением нервно вышагивал очередной субъект мужского пола (хотя если бы заказчиком оказалась женщина я бы сильно удивилась). При виде меня и проводившего меня сюда мужчины он остановился. Его глаза зажглись интересом, и он принялся меня рассматривать. Под этим цепким, все подмечающим взглядом мне стало неуютно, перебегая от одной детали к другой, он не пропустил ни черточки моего облика.

  Мне, кстати, тоже было на что посмотреть. Мужчина, стоящий передо мной был невысокого роста, опрятно и просто одет и лыс. Последнее обращало на себя внимание в первую очередь, потому что практически никто ни в Ситаре, ни в Кириане, да и на всем континенте не брился наголо.

  – Прекрасно! Наша дорогая гостья наконец-то здесь! – прервал молчание странный мужчина и разразился каркающим смехом. Ситуация мне нравилась все меньше. Надо же, а я считала, что меньше уже некуда.

  Отсмеявшись, хозяин гостиной, дома и положения обратился к моему провожатому:

  – Ты заплатил нашему дворцовому другу?

  – Да господин, – как я и предполагала, он оказался слугой.

  – Хорошо. Кто знает, когда мне опять понадобятся его услуги, он не должен оказаться в накладе, к тому же работа выполнена хорошо: леди доставлена в целости и сохранности, – произнес он, а потом снова переключил внимание на меня. – Добро пожаловать, Светозарная леди, в мою скромную обитель.

  Ну и что на такое можно ответить? 'Неужели вы настолько неприятный в общении человек, что гостей к вам привозят против их воли?' Да уж. Лучше промолчать.

   Стою и молчу

  – О, вам не стоит бояться. После того, как я всё объясню, вы убедитесь, что я вовсе не враг и не желаю вам зла. Шор, распорядись насчет чая. А вы присаживайтесь, чувствуйте себя как дома, – за этой речью последовала дружелюбная улыбка.

  Это что – особая форма издевательства?

  Тем не менее, прошла к ближайшему креслу и села. Лицо лысого мужчины повторно расплылось в масляной улыбочке, от которой вдоль позвоночника пробежали мурашки.

  Незапоминающейся внешности слуга неслышно покинул комнату и через несколько тягостных минут, наполненных неотрывным разглядыванием моей скромной персоны со стороны безволосого незнакомца, вернулся с подносом. Расставив столовые приборы на ближайшем ко мне столике, поклонился и вышел, обронив напоследок:

  – Я буду за дверью, господин.

  Створки закрылись, оставляя меня в комнате наедине с опасным мужчиной. Сколько ни смотрела, никак не могла определить даже примерный его возраст. Наверное, все дело в лысине. Хозяин присел напротив и, взяв в руки чашку с блюдцем, отпил немного.

  – Не хотите чаю? Моя повариха заваривает невероятно вкусный чай, попробуйте, – не делаю даже движения в сторону столика, – Не хотите? Напрасно.

  Немного подумав, решила все-таки задать вопрос:

  – Как мне к вам обращаться? – мужчина неопределенного возраста и лысой наружности снова расплылся в благодушной и довольной улыбке.

  – Можете меня называть просто Рейнарт, – имя не кирианское, – а как мне называть вас?

  Судя по всему, это был вопрос из вежливости; наверняка, сей субъект был осведомлен о моем имени и не только. И все же:

  – Леди Лииса.

  – Не стесняйтесь, леди Лииса. Если вас что-то интересует – спрашивайте.

  Да что уж там! Что меня в подобной ситуации может интересовать?! Подозрение, что Рейнарт издевается, переросло в твердую уверенность.

  – Зачем я здесь? – как можно спокойнее спросила я.

  – Должен признать, леди, вы задали самый правильный вопрос. Я этому очень рад! – он был настолько рад, что даже кружку с чаем отставил. – Вы здесь, чтобы внести неоценимый вклад в науку.

  За этим малопонятным объяснением последовало патетическое выражение лица. Я энтузиазма хозяина не разделяла. Хотелось выругаться. Вся эта ситуация начала меня злить. Драматическая пауза затягивалась, потому я решила уточнить:

  – Что вы имеете в виду?

  – Дорогая леди Лииса, – у меня от такого обращения, чуть глаз не начал дергаться, а кулаки самопроизвольно сжались, – я муж науки, и все мои действия продиктованы служению высшей цели. Вот уже более сотни лет я веду исследование. Я совершил несколько поразительных, неоценимых открытий. Неоценимых... – последовал горький смешок. – На самом деле, мы с вами понимаем, что у всего есть цена. Увы, но многим достойным людям пришлось возложить свои жизни на алтарь научного знания.

  С каждым произнесенным словом осознание величины неприятностей накатывало все сильнее. До меня начало доходить, кто именно заказал мое похищение. Это же тот самый преступник, благодаря которому из Кириана бежали все Светозарные. И ни одного пропавшего не нашли – ни живого, ни мертвого. Кто-то что-то сказал про неприятности? Сильно преуменьшил! Я в самой настоящей ... беде. Удивительно, что эта мысль пришла мне в голову только сейчас.

  Тем временем мужчина продолжал:

  – Но вы, дорогая леди Лииса, для меня бесценная находка! Я уже почти решил было переезжать – как вы знаете, тут материал для экспериментов уже практически не достать, тем более такой специфический. Благодаря нам с вами, возможно, произойдет революция в научной сфере. Идемте, я все вам покажу. Вы поймете меня, обязательно поймете, – с этими словами странный лысый человек вскочил с кресла, пролив при этом чай, и устремился к двери. Открыв ее, обернулся и снова пригласил последовать за ним.

  Мое тело странно отяжелело и словно застыло: я продолжала сидеть, сжав руки в кулаки. Так продолжалось несколько секунд, пока в проеме не появилась фигура слуги, который забрал чашу с блюдцем из рук хозяина, определил ее на тележку, стоящую в коридоре, и, тяжело посмотрев в мою сторону, произнес:

  – Леди, никому из присутствующих здесь не доставит удовольствия принуждать вас к повиновению силой, не вынуждайте меня прибегать к подобным мерам.

  Да, я не самый храбрый человек на континенте. Да, я боюсь боли и всячески стараюсь ее избегать. Да, я встала и покорно последовала за своим похитителем.

  Цепочкой – Рейнарт, я, жутковатый слуга – мы спустились в подвальное помещение, оборудованное под кабинет. Маленький: в нем помещались только стол, стул и большой книжный стеллаж во всю заднюю стену с книгами в одинаковых переплетах. Хозяин дома подошел к стеллажу и любовно пробежался пальцами по корешкам.

  – Мои труды. Исследование длиной в среднестатистическую продолжительность жизни обыкновенного человека. Не правда ли забавно? – вопросил с бесшабашной веселостью мужчина, оглядываясь на меня, а потом снова отвернулся, провел рукой под полкой, находящейся на уровне его груди и что-то нажал. Раздался тихий щелчок. Средняя часть книжного шкафа выдвинулась вперед и отъехала вправо. Из образовавшегося проема бил яркий свет. Заглянув туда, я увидела тщательно оборудованную просторную лабораторию.

  Мне отсюда не выбраться. Осознание безысходности обрушилось, словно ведро ледяной воды. Людям, которых планируют отпустить, не рассказывают секреты и не водят в свои противозаконные лаборатории, да что там – им даже лица не показывают. Захотелось расплакаться, но воспитание взяло верх, и я, гордо подняв голову, проследовала за подпольным ученым.

  Ярко освещенное алмитами безупречно-чистое просторное помещение выгодно контрастировало с беспорядочной гостиной и тесным темным кабинетом. Несмотря на наличие и книжного шкафа, и того, где располагались сосуды и емкости с какими-то жидкостями и порошками (скорее всего реактивами), стола с приборами и бумагами и странной композиции из кресла и чего-то непонятного неподалеку от него, тут было, где развернуться и вполне спокойно передвигаться, не боясь вероятности что-нибудь зацепить.

  Рейнарт с гордостью оглядел свою вотчину и, указав на ранее замеченное мной кресло, произнес:

  – Вот тут я и творю будущее. Прошу вас садиться, леди Лииса.

  Я немного помедлила. Шор мягко, но неотвратимо подтолкнул меня к креслу. Подошла и села. Сидение было мягким, как и спинка, а вот деревянные подлокотники – жесткими, с какими-то коробочками, приделанными к ним снизу. Слуга взял мою руку, положил на ручку кресла и вытянутым из коробочки ремнем закрепил запястье. Ту же процедуру проделал и со второй рукой, после чего отошел к двери.

  – Хорошо же вы обращаетесь с гостями, – не выдержав, сказала я, глядя на результат действий.

  – Ах, дорогая леди Лииса, это для вашей же безопасности, – в ответ затараторил лысый мужчина, – эксперимент, в котором вы поучаствуете, может вызывать довольно неприятные ощущения, поэтому, чтобы вы невольно, конечно же, не причинили вреда ни себе, ни лаборатории, мы и ограничили вашу свободу действий.

  – Вы все время твердите о каком-то эксперименте, но я не понимаю, что вы от меня хотите, и вы ни разу не спросили моего согласия.

  – Боюсь, если бы я спрашивал согласия, то мое исследование закончилось бы, так и не начавшись. Вы ведь уже поняли, что моя работа сопряжена с некоторым риском для жизни. Но уверяю вас, однажды, когда я представлю свои достижения на суд общественности, и мир поймет их важность, имена всех героически отдавших свои жизни звезд, пусть и не совсем добровольно, будут высечены на монументе в память о них.

  Рейнарт сдернул тонкий серый халат с вешалки, стоявшей около двери, и надел его, затем прошел к стеллажу с реактивами и взял оттуда две пары баночек, с ними направился к столу. Аккуратно расставив принесенные сосуды, из ряда черных кристаллов, лежащих по середине стола, взял один и, достав из под стола подставку на ножках, разместил его прямо перед собой.

  Ох, как же мне сейчас хотелось, как в детстве, зажмуриться и уткнуться лицом в мамин живот. Я всегда так делала, когда братья пугали меня, преследуя с каким-нибудь червяком или пауком наперевес. Сияние, пусть это все окажется не реальным. Пускай я просто в обмороке буду после удара по голове. Но голос ученого, то и дело, возвращал меня в страшную действительность.

  То ли потому, что мужчине не хватало общения, то ли от того, что он не привык работать молча, а, может, из великодушия он решил рассказать мне историю и объяснить суть эксперимента, объектом которого меня выбрали. Так что приготовления сопровождались его то плавной, то сумбурной речью.

  – Более ста лет назад, когда вас, дорогая леди Лииса, еще и в помине не было, я уже трудился на ниве науки. Меня всегда привлекало изобретательство, благодаря своей любви к нему и работоспособности я мог стать кандидатом наук уже в тридцать лет, что для звезды является достаточно молодым возрастом, – я застыла.

  Для звезды...значит, он Светозарный? В расследовании дел о пропаже представителей моего рода никогда не выдвигалось подобного предположения. Начальник вводил меня в курс дела. Кирианские спецслужбы и лорд Дарвис рассматривали две версии: что действовала какая-то группа людей, идеологически настроенных против присутствия звезд на территории отдельно взятой страны, и что злоумышленник – плод союза Светозарного и человека, не получивший наследия сиятельного родителя, ведь только истинные звезды и их прямые потомки от обычных людей, не унаследовавшие сияния, могут быть долгожителями. Никому даже мысли не приходило, что Светозарных планомерно уничтожал их сородич. Я и сейчас не вполне доверяла тому, что услышала.

  Это невозможно! С самого детства нам внушают бережное отношение к нам самим и себе подобным, называют светочами. В моем понимании это, конечно, перебор, но в целом понять идею можно: ведь, так или иначе, все звезды – потомки правящих династий. Родоначальниками нашего вида стали принцы, Сияющая и ее сестры. Именно поэтому крайне редки случаи убийств Светозарных их братьями по роду. Но чтобы один из нас расчетливо отнимал жизни других в угоду какому-то эксперименту?!

  'Он сумасшедший!' – мысль появилась в мозгу ударом набата.

  Тем временем человек, спровоцировавший мои мысленные метания, продолжал:

  – К сожалению или к счастью, во время лабораторных работ, относящихся к моему исследованию, случился несчастный случай. Я проводил опыты по передаче энергии. Если коротко – брал один черный алмаз и пытался высвободить из него энергию. Вторым этапом была передача энергии другому телу, способному ее вместить, конечно же. Я все рассчитал и перепроверил, но, видимо, были факторы, о которых я не знал и потому не мог их учесть. При активизации прибора, вытягивающего энергию из камня, всё происходило так, как и было запланировано. Извлекаемая сила направлялась в аккумулятор, разработанный специально для этой цели, и все шло хорошо, но когда вся энергия алмаза оказалась в батарее, неожиданно прибор начал тянуть энергию из моего ассистента, стоявшего ближе к нему. До сих пор меня преследует его крик в кошмарах. Это, безусловно, несчастливое событие, тем не менее, открыло мне новую область научных исследований, но заявить об этом я не мог: сами понимаете – общество назвало бы их не этичными и аморальными. Тогда я решил, что степень не так важна, как тот прорыв, который я могу совершить. Когда же я познакомлю научное сообщество с результатами, уверен, они будут на моей стороне. Поймите, любезная леди Лииса, рассматривать мою работу через призму морали нерационально, ведь она выше ее. Я оставил все и уехал туда, где смог бы без препятствий заниматься своим делом. Я не знаю, в моих ли силах было остановить прибор тогда. Сквозь слезы я наблюдал рождение новой эры из предсмертных мук моего ассистента, – мужчина умолк и уставился невидящим взором перед собой.

  На долю секунды что-то кольнуло, какое-то мимолетное ощущение узнавания, как будто я уже видела где-то этого человека именно в таком положении – прямо стоящим, с устремленным куда-то в себя взором – но оно очень быстро улетучилось по мере поглощения моего сознания другой мыслью. Если раньше и были сомнения, то теперь уж я точно утвердилась во мнении, что мой похититель безумен. Таких людей бесполезно умолять о пощаде, они уверенны в своей непогрешимости и весомости своей цели. Что же мне делать?

  Чтобы отвлечь его, я решилась задать вопрос:

  – Скажите, Рейнарт, что с вашими волосами?

  Почему именно такой, казалось бы, совершенно не относящийся к делу? А потому, что Светозарные не бреют голову. Никогда. Ведь цвет волос – самое яркое отличие от обычных людей, не считая сияния, конечно – но в повседневной жизни мы не светимся, как считают некоторые. Звезды сияют на публике только раз в жизни, когда старейшины рода проверяют степень интенсивности, а остальное время – только для любимых.

  Мужчина отмер, тряхнул головой и сфокусировал взгляд на мне.

  – Волосами? Я сбрил их после смерти своего студента и продолжаю это делать в память обо всех, кто принес свои жизни в жертву на алтарь нового знания.