Текст книги "Смерть у порога"

Автор книги: Линвуд Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Глава двадцатая

Когда мы подъехали к дому, я заметил знакомую машину, припаркованную на обочине дороге. Серебристая «Ауди-ТТ». Просто замечательно. Только этого мне еще не хватало – очередной встречи с Конрадом.

Когда я мигнул фарами, водительская дверь «ауди» открылась и появилась Иллина. Она была одета в белые брючки, топ того же цвета и буквально светилась в лучах заходящего солнца.

– Неужели это миссис Чейз? – спросил Дерек.

– Да.

– И что ей нужно?

– Трудно сказать.

Когда я свернул на дорожку и опустил стекло, Иллина подошла ко мне.

– Джим, – поздоровалась она, потом перевела взгляд на Дерека и добавила: – Привет, Дерек.

Он слегка кивнул в ответ.

– Здравствуйте, Иллина, – поприветствовал я ее. – Вы нас ждали?

– Вас, Джим. Найдется свободная минутка?

– Не хотите зайти в дом?

– Нет, мы можем и здесь поговорить. Не хочу вас беспокоить.

Обычно в это время Эллен еще была на работе. Я велел Дереку сесть за руль и отогнать машину.

Иллина терла правое запястье, похоже, даже не осознавая, что делает это.

– Вам больно?

– Ой! – Она посмотрела на свою руку. – Я никак не могу привыкнуть к переключателю передач. Конрад обожает всякие новые штучки, а я, кажется, заполучила растяжение.

– Ну, – ответил я, глядя на новую машину, – у нас у всех свои проблемы.

– Насчет того случая, – добавила она. – Мне очень жаль, что так получилось. Мы так быстро ушли, после того как вы с Конрадом поссорились.

Я пожал плечами. Что тут можно было сказать? Особенно Иллине.

– Если бы я случайно не услышала обрывок вашего разговора, не уверена, что он вообще посвятил бы меня в эту историю.

Я не хотел разговаривать с ней. И так сегодня почти не закрывал рта. День выдался не из легких. Сначала – похороны. Потом – прогулка с Барри. Мой сын плакал и был чем-то напуган, но не хотел рассказывать.

– Как я понимаю, он пересказал вам нашу дискуссию? – спросил я.

– Да. – Жена Чейза прислонилась к «ауди». – Мне кажется, что вы перешли все границы, Джим.

– Иллина, не уверен, что хочу обсуждать это с вами.

– Вы обвинили его в серьезных вещах. В плагиате. В том, что он украл свою книгу у студента.

– Я только попросил его кое-что объяснить мне. Вот и все.

– С чего вы взяли, что Конрад вам вообще ответит? – Чейз умудрилась задать вопрос таким образом, что он все равно прозвучал довольно вежливо.

– А почему бы не ответить, если ты можешь все объяснить?

– Вы просто застали его врасплох, – объяснила Иллина. – Вы ошарашили его. Не дали ему шанса объясниться.

Я не ответил. Пусть выскажется, если ей действительно было что сказать.

– Конрад не захотел обсуждать это со мной. Он сказал, что здесь нет ничего особенного, что не хочет меня тревожить, но добавил, что тот студент, Бретт Стокуэлл, был выдающимся человеком, очень талантливым юношей.

– Все так говорят.

– У него никогда не было таких студентов. Бретт, как восприимчивый молодой человек, обладал удивительной проницательностью.

Я выжидал.

– Но Стокуэлл был недостаточно талантлив, чтобы написать такой роман, как «Недостающая деталь», – подытожила она. – Даже такой умный юноша не смог бы этого сделать.

– Вам виднее, Иллина. – Я уже собирался сообщить ей, что рассказал все Барри, но не стал этого делать. Дакуорт как-то странно отреагировал на мой рассказ, он почти не заинтересовал его. Складывалось впечатление, что детектив уже принял какое-то решение и история о пропавшем компьютере могла только подпортить его версию.

– На самом деле к тому моменту Конрад уже написал книгу, – сообщила Иллина. – Закончил примерно затри года до публикации, но никому не показывал. Конрад продолжал работать над ней, переписывал, редактировал и не был уверен, заинтересует ли она кого-нибудь. Ему хотелось услышать постороннее мнение, и он дал почитать роман Бретту. На дискете, а не в распечатанной версии. Вот почему книга оказалась в компьютере юноши.

Я задумчиво водил языком по внутренней стороне щеки, размышляя над ее словами.

– Это вам Конрад так сказал?

Она уверенно кивнула.

– Значит, прежде чем показать роман коллегам, литературному агенту или какому-нибудь уже опубликовавшемуся автору, он решил дать его одному из своих студентов?

– Совершенно верно, – ответила Иллина.

– Да, – покачал я головой, – как все, оказывается, просто.

– Конечно, просто, – улыбнулась она, демонстрируя великолепные зубы.

– Признаться, Конрад удивил меня. Такой известный и заслуженный профессор предложил почитать книгу подростку.

– Я думаю, он хотел услышать честное, непредвзятое мнение, – объяснила Иллина и улыбнулась, будто надеялась подкупить меня улыбкой. Но, кажется, она сама поверила в то, что говорила. Возможно, она просто заставила себя поверить в это. Альтернатива была бы для нее слишком неприятной. – Я знаю, Конрад производит впечатление невероятно самонадеянного человека, но на самом деле он такой же, как все. Когда ты создаешь что-то новое, тебе всегда страшно отдавать это на суд общественности. Поэтому он хотел проверить, какое впечатление произведет книга на человека, не имевшего отношения к издательскому миру, и лишь потом делать более решительные шаги.

– Понимаю.

– Поэтому я хочу попросить вас о маленьком одолжении. Судя по тому, что мне вчера рассказал Конрад о вашем разговоре, я поняла, что эта книга у вас, вероятно, на диске? Я представляю, какие пересуды она может вызвать и как это негативно отразится на муже. Ведь на свете немало проницательных людей вроде вас, которые могут сделать такие же выводы, если о существовании этой копии станет известно прессе. И я была бы очень признательна, если бы вы отдали мне диск, чтобы положить конец недопониманию между нами.

Для девушки, демонстрировавшей голую грудь в фильмах вроде «Кричи, детка!», миссис Чейз проявила просто чудеса красноречия.

– Вам стоило остаться в Голливуде, Иллина. Потрясающее выступление. Вы хорошо выучили свою роль и очень убедительно исполнили. Кто написал для вас текст? Конрад?

Даже не поморщилась.

– Конрад не знает, что я здесь. – Она сказала это таким тоном, что я ей поверил. – Вы просто выставите себя на посмешище, если и дальше будете настаивать на том, что «Недостающую деталь» написал не мой муж. Его новая книга станет настоящей бомбой. Она еще лучше, чем первая. В его таланте и писательских способностях нет никаких сомнений. Никто в этом не сомневается, кроме вас, Джим.

– Что ж, мне остается только пожелать ему удачи.

Чейз улыбнулась:

– Вы ведь по-прежнему злитесь на него, ведь так? Поэтому и продолжаете козлить? – Теперь она мало напоминала жену президента колледжа. – Там, откуда я приехала, люди ложатся в постель друг к другу и не особенно переживают по этому поводу. Деми Мур жила с Брюсом Уиллисом и в то же время встречалась с Эштоном Катчером.

– Не сомневаюсь, что это очень весело. Может, когда-нибудь они пригласят и вас в свою компанию?

Впервые за время разговора ее щеки вспыхнули от обиды.

– Разве я когда-нибудь обижала вас, Джим? Мы же едва знакомы.

Наверное, я все-таки хватил лишнего.

– Вы правы, Иллина. Все наши разногласия с Конрадом не имеют отношения к вам. Но я не отдам дискету.

Она кивнула, как будто поняла, что это окончательное решение. Но она пока не собиралась заканчивать разговор.

– У Конрада с Эллен все было очень давно. Мы взрослые люди. – Чейз отошла от машины и приблизилась ко мне. Даже в такой день я чувствовал жар, исходивший от ее тела. – Умный человек должен понять: что было, то прошло, – простить и спокойно жить дальше.

Хотел ответить, но передумал. Мне было нечего ответить. К тому же я понимал, что она говорила правду.

Иллина повернулась и открыла дверь «ауди».

– Приятно было пообщаться с вами, Джим. – Она села в машину и рванула с места. Гравий из-под колес полетел мне на джинсы, когда Чейз развернулась и поехала прочь. Наша кинозвездочка прекрасно управляла автомобилем, машину даже не занесло на резком повороте.

Вскоре вернулась домой Эллен. Примерно в шесть часов мы поджарили на гриле бифштексы. Дерек поужинал и ушел к себе, а я рассказал жене о разговоре с Барри и Иллиной. Встречу с Дакуортом я описал так, словно мы случайно столкнулись друг с другом, поскольку не хотел, чтобы она знала обо мне и Донне Лэнгли. И хотя между нами на самом деле ничего не произошло, я не готов был рассказать ей, насколько близко мы подошли тогда к этому.

Но я сообщил ей о Колине Маккиндрике и о том, что, несмотря на его самоубийство, он не был подозреваемым в расстреле семейства Лэнгли. Я рассказал, что Барри теперь знает о книге в пропавшем компьютере Бретта Стокуэлла, а также о том, чей роман она так сильно напоминала.

Эллен некоторое время молча смотрела на меня, а потом спросила:

– И как он отреагировал на твои слова?

– Равнодушно. Как будто ему было все равно.

– Неужели?

– Правда. Мне кажется, у него уже есть какая-то версия.

Потом я рассказал о визите Иллины и ее попытке объясниться от лица Конрада, что он якобы давал Бретту почитать черновик своей книги.

Эллен задумалась.

– Это вполне возможно.

– Думаешь? А мне всегда казалось, что наш гений смотрел с пренебрежением даже на своих самых умных студентов. Для Конрада они всегда были просто кучкой молокососов.

– Да, но…

– Что «но»?

– Может быть…

В дверь громко постучали, и от неожиданности мы оба подпрыгнули на месте. Даже не слышали, чтобы к дому подъезжала машина, но это и неудивительно – все окна были закрыты и мы включили кондиционер.

Встав из-за стола, вышли из кухни и направились в холл. Через щелку между шторами я увидел Барри. Кажется, он держал что-то в руках.

Я открыл дверь. Позади Дакуорта стояли трое полицейских в хирургических перчатках.

– Барри? Что ты здесь, черт возьми, делаешь?

Он достал бумагу.

– У меня ордер на обыск твоего дома, Джим.

– Что? – опешила Эллен. – О чем ты говоришь?

– Приведи сюда Дерека, – велел детектив, его голос был серьезным.

– Что тебе нужно от Дерека?

– Джим, прошу тебя, не будем усложнять ситуацию. Просто позови его.

Я помедлил секунду, потом крикнул так, чтобы меня было слышно наверху:

– Дерек!

– Что? – раздался приглушенный голос из спальни сына.

– Дерек! Спускайся вниз! Живо!

Мгновение спустя послышались шаги на ступеньках. Когда мой парень спустился вниз и увидел ожидавших его полицейских, он воскликнул:

– Вот черт!

Он выглядел не таким уж и удивленным.

Я вспомнил о его разговоре с Пенни по телефону. Возможно, теперь это случилось.

– Идемте на кухню, – предложил Дакуорт и повел нас всех через гостиную. Оказавшись на кухне, мы все встали около стены. – Дерек, – начал детектив, – может, теперь ты нам расскажешь, что же на самом деле случилось в пятницу вечером?

Сын выглядел растерянным, его глаза бегали.

– Нет, – ответил он. – Ничего.

– Значит, будешь держаться своих предыдущих показаний? Получается, ты ушел из дома Лэнгли в восемь, погулял, зашел к Пенни и вернулся домой где-то в полдесятого?

– Да, – подтвердил Дерек. – Правда, я не видел Пенни. Только поговорил с ней по телефону, а потом погулял один.

Барри повернулся ко мне:

– А что скажешь ты? Подтверждаешь то, что сказал мне? Будто слышал, как Дерек вернулся домой, когда еще не было десяти вечера?

– Барри, почему бы тебе просто не сказать, что случилось?

Я слышал, как полицейские наверху двигали мебель. Звуки доносились из комнаты сына.

– Просто хочу еще раз спросить: никто из вас не намерен изменить свои показания насчет того вечера? – уточнил Дакуорт.

– Я рассказал вам все как было, – заявил Дерек, но его голос звучал не слишком уверенно.

– Тогда, может, ты мне кое-что объяснишь? – предложил детектив.

– Что?

– В тот вечер ты несколько раз говорил по телефону со своей девушкой Пенелопой Такер?

– Да, с Пенни. Я с ней часто разговаривал. Ну, до последнего времени. Пока ее родители не стали вести себя странно.

– Это все моя вина, – признался Барри. – Я говорил с ними утром в воскресенье. И посоветовал запретить их дочери общаться с тобой.

– Просто отлично. А почему вы…

– Дерек, – предупредил я его, пытаясь оставаться спокойным. – Смотри на все проще.

– Смотреть проще? – возмутился парень. – Вы не имели права так делать. Почему вы…

– Дерек, – оборвал его Барри. Он почти вплотную подошел к моему сыну. – Скажи мне, сколько раз ты звонил Пенни тем вечером?

– Не помню. Наверное, раза два.

– С мобильного?

– Конечно.

– Ты всегда звонил только с мобильного?

В этот момент Дерек, казалось, что-то вспомнил. Его словно осенило.

– Думаю, да.

– Пенни говорит, что ты звонил ей из дома Лэнгли.

– Ну, может быть. То есть это было раньше.

– Нет, – возразил Дакуорт. – Это было позже.

– Она, наверное, ошиблась, – предположил сын.

– Дерек, – вмешалась Эллен. – Что случилось?

Наверху снова послышался шум.

– Если не возражаете, – обратился Барри к моей жене настолько вежливо, насколько это было возможно в сложившихся обстоятельствах, – то вопросы пока буду задавать я. Дерек, не думаю, что она ошибается. Телефон, который стоит в подвале дома Лэнгли, сохраняет запись о набранных номерах. К тому же у полиции было достаточно времени, чтобы запросить у телефонной компании список звонков, который производился с него.

Похоже, эта новость потрясла мальчишку.

– И что самое интересное, около десяти вечера кто-то звонил с этого телефона Пенни Такер. Как ты это объяснишь? Через два часа после того, как, если верить твоим словам, ты ушел из дома, и примерно через полтора часа после того, как уехали Лэнгли, какой-то неизвестный звонил из их дома твоей подружке. И знаешь, что она сказала мне? Утверждает, будто разговаривала с тобой.

Дерек ничего не ответил.

– Примерно в это же время Альберт Лэнгли позвонил своей секретарше и сказал, что они подъезжают к дому. И знаешь что? Похоже, ты был в доме, после того как семья Лэнгли уехала, и вполне вероятно, ты все еще был там, когда они вернулись домой.

Сын покачал головой.

– Барри, то, что ты говоришь, безумие, – вмешался я. – Ты знаешь меня и знаешь Дерека. То есть знаешь его достаточно хорошо, чтобы понять: он не мог…

– Возможно, – предположил слабым голосом Дерек, – в телефоне была какая-то ошибка?

– Думаешь, и в телефоне Пенни была ошибка? Потому что твой звонок зафиксирован в то же время, что и на телефоне в доме Лэнгли. Она сказала, что у тебя отключился мобильный и ты воспользовался городским телефоном.

– Вы не понимаете. Ладно, может, я и был там, но…

– Дерек, – оборвал я его – Ничего не говори!

– Что ты имеешь в виду? – спросила Эллен. – Почему он не должен ничего говорить? Наш сын же не имеет к убийствам никакого отношения!

– Верно, – кивнул Дерек, его глаза стали влажными. – Я ничего не делал. Клянусь!

– Но ты ведь был в доме, не так ли? – спросил Барри. Теперь его голос был уже не таким напряженным. – И все начиналось вполне невинно, да? Расскажи нам. От Пенни мы мало что смогли узнать.

– Это было… – Вид у парня стал совсем беспомощным. – Хорошо. Все было так. У меня родилась одна идейка. Я знал, что Лэнгли уезжают на целую неделю и дом будет пустовать. А он был отличным местом, где бы мы с Пенни могли… ну, вы понимаете…

– О Боже! – всплеснула руками Эллен. – О чем ты думал? Что ты наделал? Тебе Адам дал ключи?

Слезы покатились по щекам сына.

– Мы просто хотели встречаться там. Я попрощался с Адамом и сделал вид, что выхожу через черный ход, а сам спустился вниз, спрятался в подвале и сидел там, пока они не уехали. А когда в доме никого не осталось, я вышел, пару раз позвонил Пенни, но она сказала, что ее не выпускают из дома. С отцом поругалась из-за разбитой машины. Вот и все.

– Хорошо, – кивнул Барри с пониманием в голосе. – Это понятно. Кое-что уже проясняется. Значит, все это время ты прятался в подвале?

– Точно.

– И больше никуда в доме не заходил?

– Ну, побродил немного полому. Был на кухне. И в комнате Адама, прежде чем они уехали.

– Где-нибудь еще?

Дерек в растерянности покачал головой:

– Нет.

Барри кивнул, а потом как будто мимоходом показал на ухо Дерека и спросил:

– Ты носишь сережку или гвоздик? Я вижу, у тебя здесь дырочка.

Сын схватился за мочку уха большим и указательным пальцами. В точности повторил жест, что и несколькими днями раньше, когда я заметил пропажу его сережки со значком мира.

– Я не знаю, что с ней случилось, – пожал он плечами.

– Ладно, – продолжил Барри. – Но когда семейство неожиданно вернулось, из-за того что миссис Лэнгли стало по дороге плохо, и увидело тебя там, они, наверное, страшно разозлились. Думаю, не просто разозлились, а пришли в ярость. Потом что-то случилось – я даже могу себе представить что, – и ситуация вышла из-под контроля. Мистер Лэнгли угрожал тебе, пытался ударить, не так ли? Он славился своим вспыльчивым нравом.

– Нет, – возразил Дерек. – Нет.

– Какой это, должно быть, стыд! Тебя застукали в доме лучшего друга! Они, наверное, смотрели на этот поступок как на предательство с твоей стороны. Мистер и миссис Лэнгли. Возможно, и Адам. Или Адам тоже был в этом замешан? Он знал, что ты собираешься сделать?

– Нет. Боже, нет, он не знал.

– Тогда, наверное, твой друг тоже разозлился, – предположил Барри. – Ты обманул не только его родителей, но и самого Адама.

– Ладно. Черт! Я знаю! – крикнул Дерек, его щеки вспыхнули. – Это было глупо, отвратительно. Мне очень, очень жаль.

«Какой же ты придурок! – подумал я. – Глупый мальчишка». Но сказал лишь:

– Вот видишь? Он сделал глупость и признался в ней. Что тебе еще нужно?

– Это еще не все. – Детектив по-прежнему не сводил взгляда с Дерека, игнорируя мои слова. – Я ведь прав? Они приехали, нашли тебя, запаниковали. Ты схватил пистолет. Возможно, оружие было в доме…

– Нет! – крикнул сын. – Нет! Я ничего не делал! Это сделал кто-то другой, а не я!

– Так кто же это был, Дерек? – спросил Дакуорт. – Можешь сказать?

– Нет!

– Барри, – вмешался я, – разве не видишь, еще чуть-чуть – и он расплачется! Будь с ним поаккуратнее.

Полицейский повернулся и посмотрел на меня:

– Джим, поверь, мне самому это не по душе.

Дерек едва сдерживал рыдания, и Эллен обняла его.

– Посмотрите, что вы наделали, – с укором сказала она Барри.

Детектив проигнорировал ее слова.

– Хорошо, парень, ты сказал, что не делал этого. Но ты был в доме, когда все случилось, и тем не менее не видел убийц. По-моему, это просто невероятно.

– Да, я никого не видел. Я прятался.

Барри грустно покачал головой, и в этот момент один из полицейских, которые были наверху, спустился на кухню. Он нес, держа двумя пальцами, одну из многочисленных кроссовок Дерека.

– Детектив Дакуорт! – Полицейский перевернул находку, показывая подошву. На пятке чернело какое-то пятно. – Мы нашли!

Барри наклонился, чтобы рассмотреть получше.

– Уверены, что это кровь?

– Да, – ответил полицейский. – Когда мы возьмем пробу ДНК, у нас будет больше информации.

Все это время мы с Эллен слушали их разговор затаив дыхание. Дерек всхлипывал и тихо бормотал: «Нет, нет, нет…»

– Барри, – начал я.

Потом заговорил Дерек:

– Я ничего не видел. Но слышал. Слышал, как они пришли! Слышал выстрелы! Слышал, как они умирали! Клянусь Богом!

Барри не шевелился.

– Дерек Каттер, вы арестованы за убийство Альберта Лэнгли, Донны Лэнгли и Адама Лэнгли, вы…

– Барри, прекрати! – перебил его я. – Он признался, что был там. Выслушай его, ради всего святого…

– Я прошу тебя, Джим. – Барри поднял руку и продолжил: – Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Вы можете встретиться с вашим адвокатом, который имеет право присутствовать на всех допросах. Если у вас нет адвоката, мы предоставим его вам.

Он снял с пояса наручники, развернул нашего сына спиной к себе и защелкнул браслеты.

В этот момент мне показалось, что мир вокруг рухнул.

Глава двадцать первая

На следующее утро Дереку было предъявлено обвинение.

Мы с Эллен не спали всю ночь – сначала просто не могли прийти в себя от потрясения, вызванного его арестом, а потом лихорадочно пытались найти адвоката для сына. В прежние времена мы, разумеется, обратились бы за помощью к Альберту Лэнгли. Мы знали этого человека, доверяли его репутации, и нам было известно, что он хороший специалист.

Однако мы не знали, к кому еще можно обратиться, кроме как в фирму Лэнгли. Но захотят ли там защищать человека, обвиненного в убийстве их коллеги и его семьи? Кроме того, даже если кто-то из бывших сотрудников Лэнгли и взялся бы представлять дело Дерека в суде, мы не были застрахованы от того, что в его действиях не окажется какого-то тайного умысла. Поэтому жена обзвонила знакомых в колледже Теккерей и посоветовалась с ними. Ей порекомендовали некую Натали Бондурант. Она уже восемь лет работала в Промис-Фоллс адвокатом по уголовным делам и, как сказал один знакомый Эллен, была «умной куколкой». Мы несколько раз позвонили на ее номер около девяти часов вечера, и примерно через час адвокат нам перезвонила.

Когда я говорил с ней по телефону, мой голос временами дрожал. Бондурант задала мне ряд вопросов, на которые я постарался ответить как можно более кратко. Ее вопросы были четкими и простыми. Натали удалось успокоить нас, на время подавить переполнявшие меня и жену эмоции и заставить сосредоточиться на конкретных фактах. Нам нельзя было терять голову в сложившейся ситуации, пускай в нашем случае это и казалось практически невозможным.

– Значит, полиция не нашла оружие? Им это создаст определенные сложности. Но если найдут пистолет, все изменится.

– Не найдут, – заверил я ее. – Он никого не убивал.

Натали Бондурант решила не спорить.

– Это ослабляет их версию. Плохо то, что у вашего сына была возможность совершить убийства – он был там, когда все случилось. Его никогда раньше не привлекали за насильственные действия?

– Один раз у него были небольшие проблемы. Ездил с другом на машине его отца без водительских прав, и шалопаи разбили машину. А еще однажды сына с друзьями поймали, когда ребята прыгали с крыши одного корпуса школы на другой и…

– Я бы не стала переживать по этому поводу. Подобные проступки слишком далеки от хладнокровного убийства трех человек. Но все же не стоит привлекать внимание к тем случаям. Полицейские говорят, будто ваш сын убил Лэнгли потому, что они застали его у себя дома, но, по-моему, это странно. По крайней мере для серьезного мотива. Боюсь, детективы раскрыли еще не все свои карты. Придется подождать. Возможно, если бы Пенни была дочерью мистера Лэнгли, он действительно мог бы схватиться за оружие, чтобы пристрелить вашего сына. Но это не так. Я должна поговорить с этой девушкой, выяснить, в каком парень был состоянии, когда звонил ей по телефону из дома. Мне нужно будет встретиться с Дереком завтра утром, прежде чем он предстанет перед судьей, но вам не стоит надеяться, что сына выпустят под поручительство. Его обвиняют в тройном убийстве. Позиция обвинения кажется очень слабой, но, пока мы не сможем ее опровергнуть, я сомневаюсь, что мальчишку отпустят.

Эллен вмешалась в разговор – она была в спальне и говорила по телефону.

– Что с ним будет в тюрьме? Ему ведь там ничего не сделают?

– Я поговорю кое с кем. Но, принимая во внимание, в каком преступлении его обвиняют, скорее всего вашего сына поместят не в общую, а в одиночную камеру.

Эллен подумала о том же, о чем и я. Наш семнадцатилетний мальчик в камере со взрослыми мужиками, которых могли посадить туда за самые ужасные вещи. Я даже думать об этом не хотел, но мысли сами лезли в голову.

– К тому же пресса наверняка проявит к этому делу повышенный интерес, – предупредила нас Натали.

– Что вы хотите этим сказать? – спросила Эллен.

– Арест по такому серьезному обвинению… журналисты устроят настоящий цирк по этому поводу. Сюда приедут репортеры всех СМИ из Олбани. Возможно, будет кто-то из Нью-Йорка. Все это само по себе отвратительно.

– О Боже! – прошептала жена.

– У вас есть сотовые? – Я продиктовал ей наши номера. – Если мне понадобится связаться с вами, позвоню по одному из них. Что до вашего домашнего телефона, то вскоре может наступить момент, когда вы больше не захотите отвечать на звонки. Так что можете просто отключить его. Журналисты, звонки от всяких психов, угрозы и тому подобное. И не смотрите новости. У дома Лэнгли все еще дежурит полиция, это по-прежнему место преступления, и они не подпустят к вам журналистов. Я поговорю с Барри и узнаю, можно ли оградить вас от их визитов.

Дакуорт. Как будто он станет делать для нас одолжения.

Натали, словно прочитав по телефону мои мысли, сказала:

– Он хороший человек. Я посмотрю, что можно сделать. А теперь что касается денег. Мои услуги стоят недешево. – Натали назвала сумму. – Но итоговый счет может быть и выше.

Эллен быстро посчитала финансы, которыми мы располагали.

– Хорошо. У нас есть еще пенсионный счет, который мы сможем обналичить. Правда, денег там не много. – Даже через телефонную трубку я слышал нотки отчаяния и безнадежности в ее голосе. – Займусь этим завтра.

– Хорошо. Тогда до завтра.

Бондурант оказалась права. Дерека не выпустили под поручительство. Натали сделала все возможное: говорила, что у Дерека не было раньше судимости, он не привлекался, был из хорошей семьи и явно не станет скрываться от правосудия, но судья оставался непреклонным. Он согласился с требованием обвинения не выпускать Дерека под залог. Прокурор Дуэйн Хиллман с пафосом заявил, что его обвиняют в самом ужасном убийстве за всю историю Промис-Фоллс. Поэтому об освобождении под залог не могло быть даже и речи.

Эллен не выдержала и расплакалась прямо в зале суда. Я старался изо всех сил держаться.

Дерек, стоявший рядом с Натали, казался маленьким и жалким, почти что ребенком в огромном, с высокими потолками зале суда. Сын как будто осунулся и скукожился со вчерашнего дня. На нем была футболка и джинсы без ремня, сальные волосы спутанны, голова и плечи опущены, словно он пытался свернуться в ракушку. Если он выглядел так всего после нескольких часов заключения, что с ним будет через неделю или, не дай Бог, через…

Я запретил себе думать об этом.

Парень попытался махнуть нам руками в наручниках, когда его повели к двери, находившейся рядом с президиумом суда.

– Дерек… – пробормотала жена. – Дерек…

Мы с Эллен не спали всю ночь, и это было заметно. С тех пор как началось все это безумие, она постарела лет на десять. А я чувствовал себя совершенно опустошенным.

Натали встретила нас в коридоре суда, чтобы мы наконец-то смогли поговорить с глазу на глаз. Она оказалась высокой черной женщиной лет тридцати пяти. На ней был строгий синий костюм, а волосы коротко подстрижены. Мрачное выражение ее лица не прибавило нам оптимизма.

– Шансов, что его отпустят под залог, нет никаких, даже за очень большие деньги. Меня это не удивляет. Ему выделили отдельную камеру, поэтому большую часть времени он будет изолирован от остальных заключенных.

Я посмотрел на Эллен. Жена была в отчаянии.

– Мы пока еще не получили информации о том, чья кровь оказалась на ботинке вашего сына, но предполагаем, что Адама Лэнгли. Ваш сын сказал, что ему пришлось перешагнуть через тело мальчика, когда уходил из дома. Он вполне мог наступить в лужу крови. Дерек оставил следы, пока бежал к вашему дому. Кроме того, полицейские взяли у мальчишки образец ДНК, но это обычная процедура.

Затем она подробно пересказала нам показания, которые дал сын: как прятался в доме Лэнгли, надеясь, что сможет встречаться там с Пенни всю неделю; как потом оказался в ловушке, когда неожиданно в дом вернулись Лэнгли; как спустился на цокольный этаж, а вскоре кто-то пришел в дом и застрелил Альберта и Донну Лэнгли, а потом Адам попытался сбежать через черный ход, но также был убит.

Дерек рассказал своему адвокату, что кто-то спустился на цокольный этаж, пока он прятался за кушеткой, задерживая дыхание, чтобы его не обнаружили. Вышел мой сын только тогда, когда убедился, что убийца, или убийцы, уехал.

– Даже не верится, что он так долго молчал, держал все в себе, – удивилась Эллен.

– Дерек – подросток, – объяснила Натали, – который боится убийц Лэнгли, но, возможно, еще больше боится вас и тех неприятностей, которые ждали бы его, признайся он, что прятался в том доме. Дерек сказал, что однажды, после того случая, когда он прыгал по крышам, вы, – Бондурант посмотрела на меня, – пригрозили ему, что, если он еще раз сделает нечто подобное, изобьете его до полусмерти.

Я помнил об этом.

– И все же, – не унималась Эллен, – неужели он не понимал, что должен был обратиться к нам за помощью, после того что случилось?

Натали помолчала, а потом сказала:

– Есть и еще некоторые осложняющие моменты. – Мы с Эллен молча слушали, готовясь узнать очередное неприятное известие. – Полиция ищет связь между убийством семьи Лэнгли и двумя другими убийствами, случившимися в Промис-Фоллс за последнее время.

– Что? – спросила жена. – О чем вы говорите?

– Полицейские считают, что Лэнгли были убиты из того же оружия, что и некий Эдгар Уинсом, которого в прошлом месяце застрелили у бара «Трентон», а также еще один человек – Питер Найт, погибший неделю назад.

– Я не знал этих людей. – Я тут же вспомнил, что Барри Дакуорт рассказывал мне об этих случаях в субботу.

– Вы сказали, что полиция до сих пор не нашла оружия, – заметила Эллен. – Как они могли установить, что всех убили из одного пистолета?

– Вы правы, у них нет оружия, – призналась Натали Бондурант. – Зато есть пули, изъятые из тел Лэнгли. Они идентичны и соответствуют пулям, проходившим по предыдущим убийствам. Вы не знаете, существовала ли какая-нибудь связь между вашим сыном и теми двумя людьми?

– Никакой, – одновременно ответили мы. – Полицейские хотят обвинить Дерека и в тех убийствах?

– Такого разговора пока что не было. Но согласно данным баллистической экспертизы все эти случаи связаны. Этой информацией я могу с вами поделиться, так как хочу, чтобы вы были в курсе расследования. Я всегда так работаю. – Взглянув на наши мрачные лица, она, видимо, поняла, что нас нужно приободрить. – Послушайте, я никогда не страдала неоправданным оптимизмом. Поэтому не буду говорить, что вам не о чем волноваться. Причин для беспокойства предостаточно. Но обвинения, предъявленные вашему сыну, весьма шаткие. В них многое держится на честном слове, и Барри это прекрасно понимает. Насколько мне известно, главный мотив выглядит весьма неубедительным. Сейчас у вас, пожалуй, самое трудное время. Вы еще не пришли в себя от потрясения. Ваш мир развалился на части. Но крайне важно постараться собрать его. К тому же вы должны знать, что у меня для вас есть и хорошие новости.

Мыс Эллен удивленно моргнули.

– Что еще? – спросил я.

– Если принимать во внимание версию Дерека о том, что он был в доме и слышал, как происходили убийства, и что ему удалось убежать, оставаясь незамеченным для преступника или преступников, то вашему сыну очень повезло. Ведь он остался жив.