Текст книги "Точка возгорания"

Автор книги: Линн Хайтауэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

Глава 23

Прежде чем забрать детей, Сонора решила заехать домой и принять горячий душ. Она переоделась в черную футболку, джинсы и разношенные ботинки, а затем накинула на плечи старую фланелевую рубашку с длинными рукавами, чтобы скрыть посиневшее и опухшее запястье. Если бы дети увидели его и спросили, в чем дело, она, конечно же, не стала бы лгать, но все-таки лучше не выставлять напоказ подобные вещи.

Когда она приехала за детьми, дочка сразу вцепилась в нее. И даже Тим ее обнял. Затем дети поцеловали бабушку на прощание и запрыгнули на заднее сиденье автомобиля. Учуяв запах табака в салоне, они слегка поникли.

Сонора помахала свекрови рукой. Бэба наблюдала за ними, стоя у двери. Изо рта у нее торчала сигарета, а у ног прыгали и скребли лапами дверь три маленькие собачонки.

Дети, казалось, были возбуждены приездом матери.

– Мама, а что у нас сегодня будет на ужин? – спросила Хитер.

– То, что нам попадется по дороге домой.

Они взяли напрокат видеокассету с интересным фильмом. Хитер с Тимом удобно устроились на паласе в кабинете, а Сонора отправилась разжигать огонь в камине. Пламя было хотя и небольшое, но зато ровное. Сонора уселась на диван, поместив под запястье подушку-грелку. Клампет, положив голову ей на колени, облизывал дно бутылки из-под пива. Сонора легонько ткнула его в нос.

– Ребята, вы точно не хотите посмотреть для начала картину «Свидетель»? Ведь это же классика.

У Тима широко округлились глаза:

– Мам, мы столько раз видели этот фильм, что уже почти выучили его наизусть.

– А можно нам взять немного воздушной кукурузы? – спросила Хитер.

Сонора в это время кормила Клампета грибами.

– Только сами себя обслужите. Мне неохота подниматься.

В это время – три раза подряд – прозвенел дверной звонок.

– Ну вот наверняка за мной, – рассмеялся Тим. – Можно я пойду погуляю?

– Только пока не стемнеет.

– Ну да, пока не появится эта леди с канистрой бензина.

Сонора спихнула собачью морду с колена и внимательно посмотрела на сына. Затем она зажгла свет на крыльце и заглянула в дверной глазок.

На ступеньках перед дверью, переваливаясь с каблука на носок, стоял Чес. На нем были новые джинсы, рубашка, которую как будто только что вынули из фирменной коробки «Л.Л. БИН» и шляпа с лихо завернутыми полями и пером.

Сонора разглядывала его, не открывая двери.

Чес поставил пакет с покупками на крыльцо, скрестил руки на груди и, опершись на одну ногу, сжал свои и без того узкие губы. Он и в самом деле здорово смахивал на Зака.

– Мама! – раздался вдруг пронзительный голос Хитер. – Клампет ест твою пиццу!

Сонора вздохнула и приоткрыла дверь:

– Привет, Чес.

Чес снял шляпу и пригладил свои прямые черные волосы, тронутые сединой на висках. Он был широк в плечах, смуглокож и голубоглаз.

– Привет, малышка. Пожалуй, тебе не стоит переодеваться ради меня.

Сонора ничего не ответила.

– Можно войти? – произнес он таким подчеркнуто вежливым тоном, что Сонора невольно почувствовала вину.

Она подумала, что ему это неплохо удается – заставить человека ощутить себя виноватым. Она распахнула входную дверь, и Чес прошел навстречу бежавшим Клампету и Хитер.

– Чес! – воскликнула Хитер и обвила его за пояс своими ручонками. А Клампет принялся хватать его за ноги и вилять хвостом.

Чес отступил немного назад и, шутливо шлепнув Хитер по макушке, легонько оттолкнул ее. Пристально посмотрев на Сонору, он произнес:

– Нам надо бы поговорить. Без свидетелей.

Хитер обиженно отвернулась и, опустив подбородок, поправила очки на своем маленьком носике. Клампет повернул к ней свою морду и лизнул ее в локоть.

Сонора присела на корточки рядом с дочерью и обняла ее за плечи.

– Иди смотреть свое кино, Хитер. И забери с собой Клампета.

– А ты придешь?

Краем глаза Сонора заметила, как скривился Чес. «Такой элегантный, – подумалось ей, – и такой противный».

– Попозже, сладкая моя, а теперь ступай, – успокоила ее Сонора. Хитер опустила голову и, сопровождаемая Клампетом, поплелась в кабинет. Последние сомнения Соноры растаяли. Чес наклонился было, чтобы поцеловать ее, но она развернулась к нему спиной и направилась наверх, в гостиную.

– Если хочешь, присаживайся.

Он остановился у дивана. Видимо, Тим и Хитер играли здесь со своими миниатюрными игрушечными макетами: весь пол был завален отлитыми из пластмассы горами, крохотными деревьями, ярко раскрашенными рыцарями и драконами. На одной из подушек отчетливо проступали следы укусов. Очевидно, это Клампет устраивал какую-то возню рядом с кофейным столиком.

Сонора присела на край дивана и выпрямила спину – настоящая королева в своих владениях. Да поможет ей Бог!

– Не желаешь присесть?

Чес скривил губы:

– Тебе надо наконец что-то сделать со своим псом.

– Он просто постарел, – ответила Сонора, почувствовав, что ее щеки начинают краснеть.

– Может быть, настало время избавить его от лишних страданий?

Чес сел на диван и одарил ее ослепительной улыбкой. Соноре была хорошо знакома его привычка – усаживаться чересчур близко и брать ее руки в свои.

– Последнее время ты избегаешь меня, Сонора.

«Самое время выдержать драматическую паузу», – подумала она, не торопясь с ответом.

Чес нахмурился и, откинувшись на спинку дивана, прикрыл глаза.

– У меня был трудный день. Да и вся неделя выдалась чертовски тяжелой. Я умираю от усталости и нервного напряжения, – проговорила наконец Сонора.

– Ну да, конечно. – Чес открыл глаза и скрестил руки на груди.

– О’кей, похоже, ты просто помешалась на работе, – продолжил он. – Я говорил с Сэмом, с твоим отцом и даже с твоей свекровью.

– Ты беседовал с моим отцом?

– Знаю, что тебе это не нравится, но я решил поделиться с ним своими планами.

– Какими же?

Он порылся в своем пакете и, улыбнувшись, вытащил плитку шоколада «Дав».

«Нет, – подумала Сонора, – это больше похоже не на улыбку, а на самодовольную ухмылку».

– Это шоколад. А есть еще кое-что получше шоколада – натуральные алмазы. – И Чес, вытянув руки, поднял черную бархатную шкатулку. – Подари мне счастье, Сонора.

– Ты полагаешь, я должна подпрыгнуть за этой коробкой?

Он плотно сжал губы и придвинулся к ней еще ближе:

– Оставь эти игры, Сонора, и прямо скажи, что ты думаешь.

У нее перехватило дыхание.

– Ты сейчас напоминаешь мне моего покойного мужа.

Чес открыл и снова закрыл рот, напряженно сглотнул, а затем решил показать всем своим видом, что ее замечание лишь слегка позабавило его.

– И это все? – с усмешкой спросил он.

– Надо прямо сказать, что это отнюдь не комплимент в твой адрес и я не хочу повторять одну и ту же ошибку дважды.

– Может, было бы лучше, если бы он остался жив, – пробормотал Чес.

– А еще лучше, если бы я просто рассталась с ним.

Он медленно покачал головой:

– Мне казалось, ты будешь счастлива замужем, я просто уверен в этом. Но видимо, что-то случилось и ты не хочешь со мной этим поделиться.

– Возможно, мне просто не нравится перо на твоей шляпе. Или то, что ты все время насвистываешь мелодию из «Кармен». А может быть, мне не по душе, что ты участвуешь в этих махинациях с «Фрисби».

– А что плохого во «Фрисби»?

– Ничего, если бы только ты все время не повторял, что это твоя последняя операция, и держал свое слово.

– Ты насчет той аварии, не так ли?

Сонора склонила голову набок:

– Причин и без того хватает, тебе не кажется?

– Я обещаю, обещаю тебе. Ничего подобного со мной больше не случится.

– Ты прав, такое вряд ли еще раз повторится, Чес. – Она посмотрела ему прямо в лицо. – Да, это была крупная операция. Тебе удалось тогда отвертеться. По какой-то неведомой причине – наверное, чисто случайно – ты стал вдруг рассеянным за рулем. Ты специально врезался в «вольво» и, получив вмятину на кузове, выскочил из машины, крича водителю, что это я во всем виновата, что я вывела тебя из равновесия. Ты использовал машину как орудие…

– О, не могу поверить своим ушам! Так ты, выходит, обиделась?

– Иди-ка домой, Чес. Я устала от тебя.

– Вот, значит, как? – Он помялся секунду, затем, сделав три шага, обернулся и пригладил ладонью пышную черную шевелюру – предмет его гордости. – У тебя кто-то появился, что ли?

– Все, Чес, дискуссия окончена.

Он поставил бархатную шкатулку на пол возле ее ног и спросил:

– Не хочешь взглянуть на это?

– Нет.

– У меня есть еще и шампанское. В пакете. Могу оставить его, чтобы сегодня вечером ты отметила свое одиночество.

– Забирай все и уходи.

Он поднял с пола свой пакет и коробку, забыв, однако, про шоколадку, завалившуюся между подушками дивана. Сонора проводила его до дверей.

Уже у самого порога Чес обернулся и процедил сквозь зубы:

– Я забираю назад свое предложение жениться на тебе, Сонора. А ведь мы могли бы стать шикарной парой.

Она кивнула головой в сторону кабинета, где находились дети:

– Эти игры в идеальную пару уже не для меня, Чес. У меня есть семья.

– Оставайся при своем, если хочешь, Сонора. Но вряд ли тебе еще удастся найти кого-нибудь, кто согласится жить вместе с двумя детьми и псом, который вечно мочится на ковер.

– Действительно, трудно отыскать более ценного кандидата.

Сказав это, она захлопнула дверь перед его носом. Вдруг раздались аплодисменты – Тим стоял на лестнице рядом с Хитер, которая подбежала к Соноре и крепко прижалась к ней лицом.

Тим одобрительно помотал головой:

– И правильно сделала, мам. Не стоит выходить замуж на таких условиях.

Сонора услышала раскаты грома и в тот же момент почувствовала легкий хлопок по руке. Вспышка молнии осветила комнату. Хитер стояла с широко открытыми глазами, прижавшись к дивану, и держала палец во рту. Она была одета в белый банный халатик с розочками и свои любимые легкие тапочки, которые были ей уже малы. По-видимому, она бродила по дому в поисках любимого одеяла.

Комната вновь погрузилась во тьму, освещаемая лишь мерцающим светом телеэкрана да зелеными огоньками видеомагнитофона. На экране Харрисон Форд чинил сломанную птичью клетку.

Сонора отодвинула топтавшегося у ног Клампета, подняла с колена наполовину съеденную плитку «Дава» и протянула дочери дольку шоколада:

– Боишься грозы?

Хитер кивнула, заползла на диван и положила головку на плечо матери:

– Мамочка?

Сонора зевнула.

– Ну?

– А ты будешь дома, когда я проснусь завтра утром?

Раздался телефонный звонок, и Клампет открыл свои обрамленные красными веками глаза. Сонора извлекла руку из кокона, который она устроила из подушки-грелки, и взяла трубку радиотелефона, заметив при этом, что руки у нее слегка дрожат. Опять Вспышка? Кто же еще может звонить в такое позднее время? Записывающее устройство было на месте. Сонора сглотнула слюну и прислушалась:

– Сонора Блэйр на проводе.

– Сонора? Прошу прощения. Я понимаю, что уже поздно, но я весь вечер был в пути.

Сонора сразу же узнала голос, в котором отчетливо звучали панические нотки.

– Китон? Что случилось? – спросила она и, прищурившись, взглянула на свои наручные часы: полвторого ночи.

– Я только что добрался до моего пригородного дома и нашел еще один конверт. Ну, такой же, как я вам показывал раньше, помните?

– Помню, Китон.

Надо чаще называть его по имени и держаться спокойно. Она прижала к себе Хитер.

– На этот раз, похоже, в нем запечатаны два снимка.

– Вы уже открыли его?

– Еще нет.

– Не открывайте пока, договорились? Китон?

– О’кей.

– Слушайте, я выезжаю, сидите спокойно. Скоро буду у вас.

Сонора нажала на кнопку отбоя.

Хитер посасывала палец и смотрела на мать с укоризной.

– Тебе опять надо куда-то ехать, мамочка? – обиженно спросила она.

– Угу. Но сначала я попрошу дядю Стюарта, чтобы он побыл с вами во время грозы.

– Мам?

Сонора оглянулась и увидела Тима, стоявшего на лестнице, он все еще был в джинсах.

– А ты почему не в постели? – Она вновь взглянула на часы.

Клампет подбежал к лестнице и лизнул мальчика в босые ноги. Тим почесал его за ухом.

– Ты собираешься на работу, мам?

– Боюсь, что да.

– Не забудь свой револьвер.

– Не забуду. Я попрошу Стюарта приехать к вам.

– Мы будем вести себя осторожно.

– Знаю, но его присутствие здесь не помешает.

Тим согласно кивнул – выглядел он вполне довольным. Сонора подумала, что сын ее еще слишком мал и что уже далеко за полночь, а Вспышка до сих пор на свободе.

Глава 24

Пригородный дом Китона Дэниелса был погружен во тьму, хотя со стороны черного входа просачивался тусклый электрический свет. Сонора припарковалась у обочины и осторожно открыла дверцу машины. На улице было тихо. Вдоль дороги безмолвно застыли темные силуэты домов. Откуда-то издалека доносился приглушенный рев машин, несшихся по автостраде.

Тишину нарушал лишь стук ее каблуков. Наружная дверь была распахнута, а более мощная внутренняя – прикрыта. Сонора нажала кнопку дверного звонка, подергала дверную ручку и вошла внутрь.

Она сразу же заметила следы присутствия Китона Дэниелса – в прихожей валялся парусиновый портфель, а на перилах лестницы, которая вела в гостиную, висел галстук с нераспущенным узлом. На кухне горел свет. Сонора увидела на столе стопку корреспонденции и свернутые в трубку газеты.

Рядом с наполовину отпитым стаканом стояла бутылка джина.

Корреспонденция была самая разнообразная – журналы «Здоровье мужчины», «Джентльмен», «Детское просвещение», тут же лежало извещение от «Мастер Кард», благие вести от Эда Мак-Махона, купоны на пиццу, официальное послание от юридической фирмы некого Джеймса Д. Лайона и счет от «Хэллок Констракшн». А рядом с письмом из юридической конторы лежал белый уже вскрытый конверт – дешевый, из плохой бумаги.

Китон так и не дождался ее. Сонора взглянула на часы: без двадцати три. Она слишком долго заставила его ждать.

Фотоснимки были сделаны все тем же «Полароидом». У одного из них были загнуты края. Сонора с трудом поборола в себе искушение распрямить их. Слегка дрожа, она бросила взгляд на фотографии и медленно присела, подперев голову руками, после чего снова взглянула на снимки.

На первом был изображен Марк Дэниелс, пытавшийся избавиться от наручников. Соноре были видны даже капли пота, катившиеся по его вискам. И еще она заметила какой-то странный предмет у него в руках.

Второй снимок был еще страшнее: видимо, сделали его в тот момент, когда языки пламени уже лизали салон автомобиля и Марк Дэниелс потерял сознание. Рот у него свело судорогой, он уже не кричал…

Сонора подошла к задней двери, за которой находился крошечный дворик с неровной лужайкой, огороженной восьмифутовым забором. Включив фонарь над крыльцом, она увидела Китона Дэниелса, стоявшего к ней спиной. Руки он засунул в карманы. Китон глядел на далекие огни ночного города.

Дождя не было, но гром грохотал совсем близко. Путаясь в высокой траве, Сонора пересекла лужайку.

– Китон? – негромко окликнула она его.

Казалось, он не услышал. Тогда она коснулась его плеча, и он, положив свою руку сверху, крепко сжал ее ладонь.

– Не говорите ничего. – Голос у него был хриплый, какой бывает обычно после долгих рыданий.

Сонора сделала еще один шаг вперед и встала прямо перед ним.

Китон в чем-то неуловимо изменился, и это беспокоило ее – словно еще недавно он был где-то в той, прошлой жизни, а сейчас перенесся в будущее. Казалось, от похорон, состоявшихся лишь сегодня днем, его отделяют многие годы. Сонора сжала его руку в ответ и приблизилась к нему вплотную, так что волосы ее упали на его рубашку. Китон не отстранился, и тогда, обхватив его лицо ладонями, Сонора встала на цыпочки и поцеловала его в губы.

Китон застыл в нерешительности, а у Соноры от волнения напрягся и задрожал низ живота. Неожиданно Китон прижал ее к себе и крепко обнял. Его язык раздвинул ее губы, и она почувствовала, как ее кольнула щетина его небритых щек, они были влажными от слез.

Сонора отпрянула было назад, но он схватил ее за плечи. Она закрыла глаза. Сегодня он казался ей очень ранимым и беззащитным.

– Тебе не стоит оставаться одному, Китон. Может, отвезти тебя куда-нибудь?

– Нет, – ответил он.

– Ты уверен?

– Уверен.

– Я на минуту зайду на кухню. Оставайся здесь.

Сонора прошла через весь дом к машине, разыскала в багажнике бумажный продуктовый пакет и спрятала туда конверт с фотографиями. Возвращаясь назад, она поправила стопку газет на столе и выглянула во двор – Китон по-прежнему стоял, повернувшись к ней спиной. Но когда она была уже на полпути к нему, он неожиданно обернулся:

– Ты уезжаешь?

Сонора кивнула. В этот момент ей показались излишними какие-либо слова ободрения или утешения.

– Я позвоню тебе, – только и сказала она.

– Конечно.

Она задержалась у калитки, уже взявшись за щеколду, а потом повернулась, чувствуя, что он смотрит ей вслед, и проговорила:

– Обещаю: я разыщу ее.

Глава 25

Сонора поднималась с бумажным пакетом на пятый этаж здания префектуры, в отдел по расследованию убийств. Она заметила полоску света, пробивавшуюся из-под двери сержанта Крика, и помахала рукой Сандерс, которая сегодня дежурила с восьми вечера до четырех утра – в свои любимые часы.

– Что новенького? – спросила та.

– Новые фотографии.

Сандерс подкатилась к ней на передвижном стуле и отбросила слегка дрожавшей рукой волосы от глаз.

– Вспышка прислала?

Сонора утвердительно кивнула.

– Жуткие?

– Страшнее не бывает. Кто-нибудь есть в лаборатории?

Сандерс отрицательно покачала головой.

Сонора кивнула в сторону распахнутой двери, отделявшей отдел по расследованию убийств от отдела криминалистики:

– Лучше уж они будут здесь, чем в багажнике моей тачки. Скажи Крику, ладно?

Она оставила оба снимка вместе с запиской на столе Терри и уже собиралась уходить, когда вошел Крик.

– Сонора? – удивился он.

– Я все оставила там, сержант. – Она указала рукой на стол.

Ей очень не хотелось повторно разглядывать снимок этого смельчака Марка Дэниелса, агонизирующего в автомобиле. Затем она взглянула на часы – четвертый час ночи. На ее телефоне мигал сигнал автоответчика.

Одно из сообщений поступило от Долорес – Сонора запамятовала, как ее фамилия, – ответ на запрос. Эта женщина была ее коллегой из Мемфиса по делам, связанным с убийствами. Сонора записала в блокноте ее полное имя и номер телефона.

– Сонора?

Она аж подпрыгнула на стуле. Крик, как обычно, выглядел раздосадованным, хотя голос его звучал достаточно вежливо. На это раз Сонора не стала предлагать ему, как это делала всегда, ослабить узел галстука, потому что он уже был без галстука. Она водрузила локти на стол и опустила на них подбородок.

– Ты еще здесь?

– Как и полагается следователю. Вы уже видели фотографии?

– Интересно было бы знать, сколько у нее еще таких картинок в запасе, – ответил он, скривившись.

Сонора пожала плечами:

– Не уверена, что Дэниелс сможет выдержать, если появятся новые снимки.

– Я тоже вряд ли это выдержу, – заметил Крик, покачиваясь с пятки на носок. – Надеюсь, что на этот раз Терри обнаружит отпечатки пальцев. И давай-ка, Блэйр, вали домой, а то ты похожа на черта.

– Сэр, я получила сейчас послание от полицейского из Мемфиса. Три года назад у них было убийство, очень похожее на расправу с Марком Дэниелсом.

– Ха! Так ты думаешь, там тоже поработала Вспышка?

– Совпадений еще больше, чем со случаем в Атланте – убийцей была женщина, использовавшая наручники. И жертва тоже погибла.

– И ты хочешь смотаться в Мемфис?

– Долорес рассказала мне, что нечто подобное случилось и в Западной Вирджинии.

– Нечто подобное?

– Да, сэр.

Крик тяжело положил руку на спинку ее стула, да так, что тот жалобно заскрипел.

– Ты зарегистрировала этот случай в реестре особо тяжких преступлений, в ФБР?

– Нет пока. Как ты думаешь, может, следует провести анализ ее голоса?

– Чтобы убедиться в чем? Что она маньяк-убийца? И что она опасна для общества? Или что она уже давно скрывается?

Сонора хлопнула ладонью по столу:

– Поняла.

– Прости, Сонора, я не собирался срывать на тебе злость. Отдыхай, – извинился Крик и стремительным шагом направился в свой кабинет, оставив дверь открытой.

Сонора сразу же определила по звуку, что ящик с делами – черт бы его побрал! – не закрывается: похоже, какая-то папка соскользнула вниз. Это окончательно вывело ее из себя. Она вскочила и пошла к выходу.

Крик тащил навстречу ей толстую стопку документов:

– А вот и мы.

– Ящик не закрывается.

– Что?

– Да ящик с делами, – буркнула Сонора и пихнула носком ботинка проклятый ящик. Неожиданно замок клацнул. Настроение сразу улучшилось.

– Ну теперь-то ты счастлива? – поинтересовался Крик.

– Вам, – ответила Сонора, указав рукой на пустой бланк, – известно не хуже, чем мне, что ФБР не прикоснется к этому делу, пока мы не установим имя и адрес убийцы, а также предоставим подписанный ордер на ее арест. И зачем вы говорите мне об этом сейчас, в три часа ночи?

– Ладно, шагай домой и оставь меня в покое. Это же всего лишь подстраховка. К тому же она прикроет наши задницы – мол, мы сделали все, что в наших силах.

– Пожалуйста, я могу сообщить все, что вас интересует, сэр. Убийца выросла в сельской местности, вероятно, в небольшом городке – где-нибудь на юге Кентукки, где принято говорить «вы все там». Думаю, что когда-то она попалась на какой-нибудь мелочи, типа кражи из магазина. Поджогами людей она занялась, вероятно, для получения полового удовлетворения, уже когда стала подростком, а может, и раньше. Будучи ребенком, она наверняка мучила ради забавы животных, а сейчас ей нравится наблюдать за страданиями своих жертв и их родственников. Готова держать пари на свой последний цент, что она охотится за Китоном Дэниелсом. И я вам повторяю еще раз, что мы должны охранять этого парня как зеницу ока.

– А как насчет адреса, Блэйр? Он у тебя уже в кармане?

– Вы что, считаете, я смогу узнать ее адрес, если заполню этот бланк?

Крик обреченно махнул рукой:

– Никогда не знаешь, чего от тебя ожидать.

– Хорошо, доставлю вам удовольствие – заполню эту бумагу. А вы отпустите меня в Мемфис и Атланту.

– Сначала ты заполнишь этот бланк, а уж потом мы рассмотрим твою просьбу.

Сонора уставилась на него в ожидании согласия.

– Что-нибудь не ясно, инспектор Блэйр? – буркнул Крик.

– Никак нет, сэр.

– Тогда идите.