Текст книги "Точка возгорания"

Автор книги: Линн Хайтауэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Линн Хайтауэр
Точка возгорания

Мэту Байэлеру, лучшему в мире

сыщику-полицейскому, посвящается

Точка возгорания – температура, при которой вспыхивают пары летучего вещества.

Всемирный толковый словарь, том I

Глава 1

Когда раздался звонок, Сонора уже не спала. Она лежала, свернувшись калачиком, на краю постели, натянув одеяло на голову и слушая сквозь дрему, как свистит за окном ветер. Подняв трубку радиотелефона после второго звонка, Сонора уже знала, что дела ее плохи: звонить в это время ночи могли только по службе.

– Отдел по расследованию убийств, Блэйр.

– Блэйр, ты всегда отвечаешь по телефону таким официальным тоном, будто находишься на дежурстве?

– Только если звоните вы, сержант. В любом случае хочу вам напомнить, что сейчас смена Сэма, а не моя.

Сонора потерла шею ладонью. У нее вдруг заныла голова.

Последовала непродолжительная пауза, после которой голос в трубке зазвучал снова:

– Вы оба займетесь этим делом. Оно слишком дурно пахнет, Сонора. Парень изжарился заживо прямо в своей машине.

Сонора включила светильник, стоявший на тумбочке рядом с кроватью. Лампочка вспыхнула и тут же погасла.

– Похоже на неудавшуюся махинацию со страховкой. Почему огню не дали закончить свое дело?

– В огне-то вся и загвоздка. Потерпевший, Марк Дэниелс, был прикован наручниками к рулевому колесу своей тачки и облит горючей жидкостью.

Сонора поежилась:

– Все ясно. А где это произошло?

– Заповедник Маунт-Аэри. Несколько миль от главного въезда. Будь готова туда отправиться. На место происшествия сейчас движется Делароса. Он будет там примерно без десяти пять.

Сонора взглянула на часы: четыре двадцать утра.

– Потерпевший еще жив, хотя и без сознания. Но в любую минуту он может прийти в себя. Впрочем, если это все-таки случится, то ненадолго. Его доставили в университетскую больницу, я хочу, чтобы и ты тоже отправилась сейчас туда. Если он очухается, то, может быть, даже сделает какое-нибудь предсмертное заявление. Возможно, что-нибудь, связанное с «голубыми», понятно? Попробуй вытянуть из него какие-нибудь имена. Хорошо бы было, если бы он назвал того, кто с ним расправился. Удачи тебе, надеюсь, к утру мы успеем составить протоколы.

– Между прочим, уже утро.

– Действуй, Блэйр.

Сонора быстро оделась, натянув черные хлопчатобумажные брюки и блузку – вот и все. Кое-как приведя в порядок спутавшиеся пряди волос, она посмотрела в зеркало и тут же отвела глаза – уж больно потрепанный и заспанный у нее был вид. Да, сегодня ее волосам явно не повезло. Она собрала их сзади в пучок и стянула черной бархатной лентой. Веки у нее покраснели, а под глазами появились синие круги. Ей хватило бы одной минуты для совершения ежедневного чуда макияжа, но Дэниелс в любую минуту мог прийти в себя, и поэтому сейчас она не могла позволить себе даже этой минуты. Тем более что он вряд ли выразит свое неудовольствие относительно ее внешности.

Сонора включила свет в гостиной и решила взглянуть на детей. Те крепко спали.

Она кое-как пробралась меж грудами грязной и чистой одежды, сваленной на полу в полнейшем беспорядке, разобраться в котором способен был лишь ее сын. Тот спал, повернувшись спиной к двери. Рядом, на подушке, лежало раскрытое описание последней версии видеоигры «Темницы и драконы».

– Тим?

Мальчик слегка приоткрыл глаза, но тут же снова смежил веки. Во сне он казался гораздо младше своих тринадцати. Его прекрасные черные волосы были коротко пострижены.

– Давай, Тим, пора вставать.

Тим вскочил на кровати и удивленно посмотрел на мать.

– Мне надо на работу, дорогой, извини, – пояснила Сонора. – Я оставлю дверь запертой, но ты внимательно смотри за сестренкой, договорились?

Мальчик кивнул, обиженно моргнув при этом – дескать, слишком я маленький и усталый, чтобы вставать посреди ночи.

– Сколько времени? – спросил он.

– Пятый час. Ты уже достаточно поспал. Будь внимателен и не проморгай звонок будильника. Тебе еще надо проводить Хитер в школу.

– Ладно. Будь осторожна, мама. Не забудь зарядить свой револьвер.

И он вновь повалился на подушку, повернувшись при этом спиной к яркому свету лампы, льющемуся из гостиной.

Оставив дверь в комнату сына открытой, Сонора прошла в спальню дочери. Там она увидела целую колонию обнаженных кукол Барби. Часть из них была без голов – те валялись рядом на грязно-желтом ковре, словно раскуроченные взрывом. Сонора подошла к кровати, возле которой возвышалась опрятная стопка одежды, аккуратно уложенной в ящик для домашних животных. На дворе стоял сентябрь. С начала школьных занятий прошло лишь несколько недель, но волнение и радость первых дней уже заметно притупились.

Увидев Сонору, бледно-рыжий пес, лежащий рядышком с маленькой черноволосой девочкой, поднял голову с подушки и приветливо зарычал. Это была большая лохматая и хромающая на одну лапу собака с карими глазами.

Сонора ласково потрепала ее по голове:

– Стеречь, Клампет!

Пес завилял хвостом. Рядом с лиловыми теннисными туфлями дочери Сонора заметила три хлопчатобумажные тесемки для волос, которые Хитер, по всей видимости, собиралась использовать в качестве шнурков. И естественно, только мамочка способна была вставить их в ее туфельки.

– Нет уж, спасибо, – усмехнулась Сонора, – у меня есть задание поинтереснее – расследование покушения на жестокое убийство.

Она поцеловала дочь в пухлую розовенькую щечку и, дважды проверив дверные замки и систему сигнализации в доме, вышла на улицу.

Шел дождь. «Дворники» почти бесшумно выполняли свою незатейливую работу. Сонора прищурившись взглянула сквозь затуманенное ветровое стекло и поежилась от яркого отблеска фар на скользкой от дождя дороге. Ночью ее зрение оставляло желать лучшего.

Университетская больница стояла в окружении каких-то строительных лесов, гигантских куч мусора и стройматериалов. «Значит, система здравоохранения мало-помалу развивается», – подумала Сонора, проезжая мимо вывески СТРОИТЕЛЬСТВО ВЕДЕТ ФИРМА «МЕСНЕР».

Аварийный подъезд был ярко освещен, под навесом его стояли две кареты «скорой помощи». Несколько патрульных полицейских автомобилей было припарковано на объездной аллее. Парковочная стоянка была забита до отказа. Сонора протиснулась между двумя машинами «скорой помощи» и остановилась на обочине. Она достала из бардачка цветастый шейный платок (который хотя и не вполне подходил к ее блузке, но по крайней мере не выделялся), перекинула свободно завязанную его петлю через голову и заправила ее сзади, под воротник. Блейзер, лежавший на заднем сиденье, немного помялся, но Сонора решила, что это не большая беда. Она вышла из машины и заперла ее снаружи.

Внутри помещения воздух был насквозь пропитан запахами больницы, промокших полицейских и гари. Приглушенный треск и неразборчивое бормотание слишком большого количества полицейских радиостанций перемежалось назойливым гудением больничных лифтов. Сонора отступила в сторону, чтобы пропустить санитаров «скорой помощи», вкатывающих тележку с пострадавшим и врача, следующего за ними с пакетом аварийного жизнеобеспечения. Их путь был отмечен следами капель крови.

Неожиданно взгляд Соноры утратил резкость, и она остановилась на минуту, чтобы протереть глаза.

– Инспектор Блэйр?

Патрульному полицейскому, стоящему рядом с ней, можно было дать не больше двадцати двух – двадцати трех лет. Форма его была усеяна пятнами пота и копоти.

– Меня зовут Финч. Капитан Бурк приказал мне помогать вам в расследовании. Я прибыл на место происшествия сразу же вслед за Кайлом. Он здорово обгорел.

– Кайл?

– Кайл Миннер, патрульный Миннер. Он прибыл туда незадолго до меня.

Сонора взяла его за руку:

– Ты случайно не заметил кого-нибудь? Может быть, слышал, как отъезжала машина?

Патрульный замялся:

– Не знаю. Там такое было… Этот парень орал, волосы у него горели… А больше я ничего не видел…

– О’кей, Финч, ты действовал правильно. С тобой все в порядке?

– Да, мэм.

– А Миннеру сильно досталось?

Финч пожал плечами:

– Не знаю.

– Хорошо, я сама поговорю с ним, а потом дам тебе знать. А что тебе известно о потерпевшем? Его фамилия Дэниелс, верно?

– Машина зарегистрирована на имя Китона Дэниелса. Потерпевший – его брат Марк, студент колледжа двадцати двух лет, проживающий в Кентукки. Приехал в гости к брату и, очевидно, одолжил у него машину.

– Так как же было дело?

– В диспетчерскую поступил чей-то анонимный звонок из парка. Звонящий сообщил, что там творится нечто странное. Я поначалу подумал, что речь идет о каких-нибудь любовных играх подростков или о чем-нибудь в этом роде. Когда же я прибыл на место происшествия, машина уже горела вовсю. Парень орал и отчаянно сигналил. Господи, это невозможно пересказать… Миннер, дежуривший как раз на этой стоянке, печатал в это время отчет и отлучился лишь на минуту. Так что он оказался там раньше меня. Подбежав к автомобилю, он схватился за ручку дверцы. Та оказалась сильно раскаленной, поэтому, когда он отдернул руки, кожа прямо кусками слезла с его ладоней. Тогда он воспользовался боковым окном, расположенным со стороны водителя, и, схватив этого парня за плечи, попытался вытащить его из машины. Но оказалось… что тот был… Миннер что-то упоминал о наручниках. Перед прибытием «скорой помощи» он сказал мне, что бедняга Дэниелс был прикован наручниками к рулевому колесу. Тем не менее Миннеру удалось-таки освободить его от наручников.

– Освободить Дэниелса от наручников?

Ей почудилось, что глаза Финча сверкнули.

– Руки у парня почти полностью сгорели. Поэтому-то они так легко и выскользнули из наручников.

Сонора прикрыла глаза.

– Это был единственный способ, последняя возможность вытащить его оттуда. Он весь был объят пламенем, Миннер тоже горел, и оба они катались по земле. Тогда я снял куртку, набросил ее на них и сбил пламя.

– Ты уверен, что с тобой все в порядке?

– Да. Брови только подпалил немного. А вот Миннеру досталось по-настоящему. Не говоря уже о Дэниелсе – этот просто обуглился.

– Ты поехал в машине «скорой помощи» вместе с ними?

– Да, мэм.

– Он говорил что-нибудь?

– Он был без сознания. Но тем не менее все время что-то выкрикивал. Похоже на «ключ» или что-то в этом роде.

– Ключ?

Финч пожал плечами.

– Это все? – спросила Сонора.

Патрульный кивнул.

– Ты действовал правильно, – сказала она ему. – Хочешь отправиться домой?

– Хочу побыть здесь и узнать, что с Кайлом. Мне также поручено передать вам, что О’Коннор вызвал сюда ближайшего родственника Дэниелса, его брата Китона. – Финч кивнул в сторону человека, стоявшего поодаль и внимательно наблюдавшего за ними.

Сонора отметила его высокий рост и представительность, а также бледное лицо с отчетливыми тенями под глазами, как и полагается человеку, поднятому на ноги в пять утра.

– Кто-нибудь разговаривал с врачом?

– Сотрудник «скорой помощи» беседовал с его братом.

– Ты слышал, о чем они говорили?

– Брат пострадавшего сказал, что в последнее время их очень беспокоило поведение Марка, и они делали все от них зависящее.

– Черт! Если бы это действительно было так, Дэниелс не попал бы в эту передрягу. А они уже начинают смешивать его с дерьмом.

– Мэм?

– Ладно, не бери в голову, Финч. Попроси кого-нибудь принести брату чашку кофе. Мне кажется, она ему сейчас не помешает. Да и сам тоже выпей.

Сонора прошла мимо расположенных вдоль стены пластиковых кушеток и направилась в приемное отделение.

Глава 2

В приемном отделении было достаточно светло для того, чтобы нечаянно не задремать. Сонора заметила знакомую негритянку в больничной униформе – синих хлопчатобумажных брюках и блузке того же цвета, на голове у нее была шапочка, а на ногах пластиковые боты.

– Грэйси! Ты-то мне как раз и нужна.

– Ты здесь по поводу этого обгоревшего парня? – спросила Грэйси.

Она взяла Сонору за руку и отвела ее в сторону, чтобы дать дорогу медсестре, катившей тележку с установленной на ней реанимационной системой жизнеобеспечения.

– Как он там?

Грэйси указала на белые колышущиеся занавески:

– Из Шринерса вызвали доктора Фэрроу. Он должен быть здесь с минуты на минуту. Но все равно может оказаться так, что он прибудет уже слишком поздно. Медсестра «скорой помощи» ввела пострадавшему тиосульфат для детоксикации организма, но результаты газового анализа крови весьма и весьма плохи. Сейчас он в респираторе и потому не сможет говорить с тобой.

– А отвечать на вопросы типа «да» и «нет»?

Грэйси слегка прищурилась:

– Вообще-то он в сознании. Попробуй.

Они прошли мимо мужчины, толкавшего впереди себя стальную тележку, казавшуюся очень тяжелой, и вошли с той стороны, где между занавесками был зазор. Войдя, Сонора нахмурилась: дежурным врачом приемного отделения оказался Молден, который не слишком-то ее жаловал.

– Можно?

Молден недовольно покосился в ее сторону, но не сказал «нет». Сонора заглянула через плечо Грэйси.

Марк Дэниелс пришел в сознание благодаря своевременно принятым мерам, что, как подумала Сонора, было крупной удачей для нее и большим несчастьем для него. В глазах этого парня она различила отчетливые признаки надвигающейся смерти. Сонора с трудом понимала врачей и медсестер, которые своими процедурами причиняли ему сейчас невообразимые страдания. Воздух в палате был насыщен запахом гари и озвучен обрывками разговорного медицинского сленга – «гипогликемический шок», «раствор Ринджера», «центрально-венозное давление». Кто-то из врачей рассчитал степень обгорания – восемнадцать процентов от общей поверхности тела. Обследование продолжалось вовсю: гипотермия, температура тела – тридцать восемь градусов, сердечная аритмия, хрипы в легких…

Череп Дэниелса был белым и безволосым. Кожа на нем выглядела эластичной, особенно в сравнении с хрупкой обугленной коркой на груди, руках и шее. Лицо его было полностью уничтожено, губы оплавились и превратились в бесформенную массу. Вместо одного глаза зияла черная впадина, а правое ухо имело вид скомканного куска обгоревшей пленки.

От правой руки ничего не осталось. На ее месте белела тонкая кость. На конце левой руки чернел обрубок мяса, напоминающий сжатый кулачок ребенка.

Сонора включила диктофон:

– Мистер Дэниелс, я – инспектор Сонора Блэйр, полиция города Цинциннати.

Дэниелс слегка пошевелил головой. Сонора вновь повторила свое обращение и взглянула на его уцелевший глаз. Этот глаз смотрел ей прямо в лицо, отчего у нее возникло странное ощущение, будто она и Дэниелс отделены от всего остального мира – от врачей и медсестер, от яркого, назойливого света и приглушенных звуков.

– Я хочу задать вам несколько вопросов относительно напавшего на вас человека. Мистер Дэниелс, передавайте свои «да» и «нет» движением головы. Договорились? Вы меня понимаете?

Он кивнул головой, размазав при этом что-то липкое по белой больничной простыне. Толстая трубка респиратора врезалась в оплавленные губы, расширилась и выпустила из обожженных легких порцию горячего воздуха.

– Вы знали… вы знаете нападавшего?

Дэниелс не ответил, но его глаз снова уставился ей в лицо. Парень явно что-то обдумывал. Наконец он кивнул.

– Вы давно были с ним знакомы?

Дэниелс покачал головой.

– Недавно?

Он вновь покачал головой. И продолжал качать ею.

– Встретили его сегодня вечером?

Поначалу Дэниелс кивнул утвердительно, но затем начал качать головой из стороны в сторону. Сонора наморщила лоб, стараясь понять, что бы это значило. Ответ заключался в его взгляде. Дэниелс явно пытался ей что-то объяснить. Она нахмурилась, обдумывая дальнейшие варианты вопросов.

«Информации пока – нуль», – мелькнуло у нее в голове.

– Мужчина или женщина? Мистер Дэниелс, нападавший был мужчина?

Отрицательное покачивание. Вполне отчетливое. Значит, не мужчина.

«Может быть, жена, – прикинула Сонора, – бывшая жена или подруга?»

– На вас напала женщина?

Сонора обошла кровать, чтобы не мешать врачам. Она успела уловить ответ Дэниелса.

– Потерпевший утверждает, что нападавшей была женщина, – продиктовала она в микрофон.

– Кто-то из тех, кого вы знаете?

Ответ – «нет».

– Жена?

Нет.

– Подруга?

Нет.

– Вы познакомились с ней только этим вечером?

Так и есть – незнакомка.

Дэниелс увядал прямо на глазах.

– Молодая? – спросила Сонора. – Ей было меньше тридцати?

Несмотря на суматоху, царившую в приемном отделении, и обостренную чувствительность всех своих органов, Дэниелс вновь внимательно посмотрел на нее. У Соноры внезапно появилось чувство, что он хочет, чтобы она прикоснулась к нему.

Но Сонора боялась сделать это. Боялась, что может причинить ему боль, занести инфекцию, боялась гнева врачей.

Она надеялась успеть задать ему все свои вопросы. Дэниелс следил за ней своим большим, лишенным век глазом. Огонь обтесал его почти до формы зародыша.

Сонора положила два пальца на почерневшую плоть его руки, и ей показалось, что она заметила во взгляде Дэниелса какую-то искру понимания. Хотя, возможно, это было всего лишь игрой ее воображения.

Теперь вопросы, которые она придумала. Надо найти убийцу этого человека.

– Молодая? – повторила Сонора свой предыдущий вопрос. – Моложе тридцати?

Дэниелс подумал немного. Потом кивнул.

– Чернокожая?

Нет.

– Белая?

Да.

– Проститутка?

Небольшое раздумье. Нет.

Молодая. Белая. Не проститутка. Может быть.

– Волосы черные?

Нет.

– Блондинка?

Да. Определенно.

– Глаза, – продолжала Сонора, – голубые?

Дэниелс по-прежнему смотрел ей в лицо.

– Карие?

Неожиданно что-то в нем изменилось. Раздался сигнал, затем громкий голос врача. Сонора отошла от кровати и нырнула под белые занавески. Худшие ее опасения подтвердились: на экране ЭКГ-монитора появились прямые линии.

Глава 3

Окруженный группой притихших полицейских, патрульный Финч рассказывал о том, что видел, и отвечал на вопросы. Сонора хотела было остановиться возле них, но затем передумала и пошла дальше. Беседа полицейских с патрульным носила скорее профилактический характер, во всяком случае, она могла бы помочь юному Финчу избежать ночных кошмаров, которые преследуют каждого человека с младенческого возраста.

В этом не было ничего страшного. У полицейских не было принято обсуждать свои проблемы со штатскими в отличие от медперсонала больницы, который в этом отношении считался опаснее кого бы то ни было. Даже адвокатов. Занесение сведений в медицинский журнал оказывалось равносильным тому, чтобы просто проболтаться каким-нибудь знакомым и почти то же самое, что послать эти сведения открытым факсом.

– Инспектор Блэйр?

Сонора обернулась. К ней подошла Трейси Вандемеер, репортер 81-го телевизионного канала, с ног до головы увешанная аппаратурой. Никого из представителей прессы поблизости больше не было.

«Наверное, все остальные сейчас толкутся на месте происшествия», – подумала Сонора.

Ей и самой не мешало бы сейчас там оказаться. Протестующим жестом она показала на видеокамеру.

– Трейси, еще не время для съемок. Пожалуйста, подожди, пока я сделаю макияж.

Трейси Вандемеер усиленно заморгала. Сама-то она имела достаточно времени, чтобы привести себя в порядок, хотя для нее это было и не столь важно. Одета она была в красную блузку из хрустящего шелка и лайкровую юбку с приподнятой талией, которую могла носить разве что только нерожавшая женщина, к тому же избегающая шоколада и прочих высококалорийных сладостей.

– Инспектор Блэйр, вы можете сказать что-нибудь относительно личности?..

– Не спеши, Трейси, ты же все понимаешь. Заключение будет готово лишь через несколько часов. На твои вопросы ответит сержант.

Вандемеер усмехнулась:

– Ну-ну, Сонора. У меня же редакционное задание.

– Собираешься оживить своим сенсационным сообщением пресную сводку новостей?

Улыбка Вандемеер тотчас же испарилась, и Сонора вспомнила, что программа, которую Трейси начинает ежедневно в шесть утра, посвящена в основном видам на урожай ячменя и кукурузы.

– За подобное отношение к нашей программе, Сонора, мы можем представить тебя телезрителям в весьма неприглядном свете.

– Что такое? Ты хочешь представить им меня, прогуливающейся взад-вперед по приемному отделению больницы как главную новость дня?

– Да. В том случае, если ты не сообщишь что-нибудь более интересное.

– Ну да, конечно, – полицейский из отдела убийств забыл причесаться… Обязательно сообщи об этом в Си-эн-эн.

Трейси Вандемеер опустила микрофон и обвела взглядом холл. Внимание ее привлекла группа полицейских в углу. Сонора воспользовалась этим, чтобы улизнуть. Шансов раздобыть какую-либо информацию в мужском клубе у Вандемеер не было никаких.

Сонора вернулась в холл, рассчитывая встретить там кого-нибудь из службы безопасности больницы. Вместо этого она увидела Китона Дэниелса, стоявшего в коридоре, прислонившись спиной к стене. Неожиданно ее посетила мысль о том, что она была последней, чье лицо Марк Дэниелс видел перед смертью.

Глубоко засунув свободную руку в карман плаща, Дэниелс глоток за глотком отхлебывал кофе из чашки. На распахнутом темно-синем плаще поблескивали капли дождя. Выпавший из кармана конец пояса касался пола. Дверь позади Дэниелса была открыта. На ней висела табличка «СЕМЕЙНАЯ КОНСУЛЬТАЦИЯ. ЧАПЛИН».

Приближаясь к брату погибшего, Сонора внимательно изучила его, отметив следы слез на белой рубашке, а также пятна копоти на ботинках и брюках цвета хаки. Подойдя к нему вплотную, она на секунду задержала дыхание, пытаясь определить наличие запаха гари. Но этого запаха не было. Хотя чтобы утверждать наверняка, нужно было, чтобы он по крайней мере снял плащ.

– Ваш плащ совсем промок, – улыбнулась Сонора, – по-моему, его лучше снять, – продолжила она голосом, в котором неожиданно зазвучали материнские нотки.

Поначалу мужчина смотрел на нее рассеянным взглядом, но после ее слов он быстро собрался. В глазах его сквозили так хорошо знакомые ей недоверие и боль, мольба о свершении чуда и успокоении души. Именно такие глаза ей иногда доводилось видеть в снах.

– Ваш плащ?

Он неторопливо снял его и перекинул через руку. Белая хлопчатобумажная рубашка была чистая, хотя и изрядно помятая. «Если этот парень причастен к убийству, – подумала Сонора, – то у него было достаточно времени, чтобы сменить одежду. А проверять-то придется и его». Она протянула ему руку.

– Инспектор Сонора Блэйр, полицейское управление Цинциннати.

Мужчина посмотрел ей прямо в глаза и крепко пожал протянутую руку. Выглядел он достаточно интеллигентно и наверняка был моложе того возраста, который поначалу определила ему Сонора. У него были карие глаза и густые вьющиеся волосы черного цвета.

– Китон Дэниелс, – представился он.

«Китон, – мелькнуло в голове у Соноры. – Ключ[1]1
  «Key» – произносится как «ки-и», по-английски «ключ». – Прим. перев.


[Закрыть]? Когда Миннер вытаскивал Марка из горящей машины, тот кричал что-то похожее.

– Что с Марком?

В его низком голосе явственно ощущался отзвук страха. Он все еще держал ее ладонь в своей руке, хотя, как показалось Соноре, не отдавал себе в этом отчета. Автоматические двери раздвинулись, и в холл ввалилась новая группа репортеров, один из которых – молодой человек в синих джинсах и старой армейской куртке – о чем-то оживленно спорил с больничным охранником.

Сонора провела Дэниелса в комнату для консультаций, представляющую собой настоящий оазис: потертый зеленый ковер, несколько небольших виниловых топчанов, мягкие уютные стулья. Один из таких стульев Сонора предложила Дэниелсу. На ее взгляд, эта комната была наиболее подходящим местом для проведения спокойной и плодотворной беседы.

– Присаживайтесь, мистер Дэниелс. Я вернусь через минуту.

Она выпорхнула в холл и направилась к охраннику.

– О’Коннор? – прочитала она у него на нагрудном значке. – Похоже, у тебя здесь хватает помощников. – Сонора махнула рукой в сторону холла. – Двадцать шестой канал уже приступает к активным действиям, а они далеко не последние муравьи на этом пикнике. Держи их всех в комнате для посетителей. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из них проник в приемный покой. С Трейси и ее бандой все в порядке, но будь повнимательнее с этим оператором с двадцать шестого. Видишь того человека в костюме, во-он там? Это Норрис Вебер, из службы безопасности больницы. Когда-то он был, как и мы, полицейским, сейчас на пенсии. Держи с ним связь. Брат потерпевшего сидит в комнате для консультаций – мне не хотелось бы, чтобы его беспокоили. Ты меня понял?

– Да, мэм.

– Ну и отлично.

С этими словами Сонора отправилась обратно в приемный покой, чтобы еще раз с помощью Грэйси проверить информацию, касающуюся Марка Дэниелса. Было бы бесчеловечно сообщать Китону Дэниелсу плохие новости, не убедившись окончательно, что его брат мертв.

Дверь в комнату для консультаций была закрыта. Сонора вставила в диктофон новую кассету, а затем осторожно приоткрыла входную дверь.

Китон Дэниелс сидел на краю стула. Он снова надел плащ, хотя в небольшой по размерам комнате для консультаций было довольно жарко.

– Мистер Дэниелс?

– Да? – В его взгляде прочитывались одновременно настороженность и растерянность.

– Простите за то, что я заставила вас ждать так долго.

– Что с Марком? Могу я увидеться с ним?

Сонора присела на небольшой виниловый топчан, и тот тихо скрипнул. Ее колени коснулись колен Дэниелса, и ей пришлось сдвинуться немного вбок. Затем Сонора взглянула на его левую руку: нет ли на безымянном пальце обручального кольца?

– Есть ли у вас кто-нибудь из близких, кого я могла бы пригласить сюда побыть с вами? Ваша жена?

Китон Дэниелс отвел взгляд, опустив глаза вниз:

– Нет, благодарю вас.

– Может, друг?

Китон снова посмотрел на нее:

– С женой мы живем врозь. А другу я могу позвонить позже.

Сонора кивнула и придвинулась к нему поближе.

– Вы и в самом деле следователь? – неожиданно спросил он.

– Да.

– Я думал, Марк попал в автомобильную аварию. А вы как будто представились инспектором.

– Инспектор – это лишь звание, мистер Дэниелс. А должность моя – следователь по особо важным делам. Как правило, мне поручают расследование дел, связанных с убийствами.

Китон сглотнул слюну:

– С убийствами?..

– Я очень сожалею, но ваш брат мертв.

Видимо, Китон предполагал подобный исход, но все-таки сказанное Сонорой ошеломило его. Плечи его поникли, на глазах появились слезы. Он пытался бороться с собой, но безуспешно. Сонора прекрасно его понимала.

– Скажите, – с усилием произнес Китон, прикусив зубами нижнюю губу, – скажите мне, что с ним случилось?

– Мы пока еще только пытаемся воссоздать общую картину происшествия. Полицию и пожарных вызвали к горящей машине, в которой находился ваш брат. Мы считаем, что это был преднамеренный поджог.

Китон Дэниелс посмотрел на Сонору пристальным и недоверчивым взглядом. Внезапно слезы ручьями хлынули из его глаз, оставляя влажные ломаные зигзаги на шершавых небритых щеках. Глаза моментально покраснели и опухли.

Сонора прикоснулась к его руке:

– Не хотите немного побыть один? Могу я позвонить вашему другу?

Китон медленно покачал головой, и Сонора вдруг вспомнила белую, всю в слизи, голову Марка Дэниелса, оставлявшую влажные следы на белой простыне. Ей вдруг стало интересно, насколько тот был похож на своего брата до сегодняшней ночи, – был ли он так же хорош собой, как и Китон.

– Мне необходимо задать вам несколько вопросов, и чем быстрее вы на них ответите, тем лучше. Однако если вам надо…

– Задавайте свои вопросы.

– Вы в этом уверены?

– Задавайте.

Через секунду Сонора уже настраивала диктофон:

– Мистер Дэниелс, вы разговаривали с Марком сегодня? Вы его видели?

Китон обхватил руками колени.

– Да. Он заехал ко мне, и мы вместе поужинали. Потом мы расстались, и он отправился в какое-то другое место.

– Не представляете, куда бы он мог направиться?

– Это заведение называется «У Кухо». Кафе-бар Кухо.

– В районе Маунт-Адамс?

– Да.

– Мне знакомо это место, – кивнула Сонора. – Вы не поехали с ним?

– Мне нужно было подготовить кое-что к работе. Обычная, знаете, канцелярская рутина – резать и клеить. Не тяжелая, но отнимающая много времени операция. Я попросил Марка помочь мне, но он сказал, что ему скучно этим заниматься. К тому же я собирался пораньше лечь спать. Я работаю в школе учителем. Так вот, мы немного поужинали, а потом Марк решил проведать Кухо и выпить пива или чего-нибудь еще.

– Он поехал один?

– Да.

– В вашей машине?

– Вообще-то ко мне он приехал на машине товарища, своего однокашника. Он студент университета штата Кентукки. Но потом друг уехал, и я хотел отвезти Марка домой в ближайшие выходные. Мы еще собирались навестить по дороге нашу мать.

Китон уставился в пол, немного помолчал, а затем снова поднял голову:

– Думаете, мне следует позвонить ей прямо сейчас или лучше подождать до утра? Чтобы не будить ее?

– Со звонком лучше не тянуть. Она может расценить это как неуважение. Если только, конечно, у нее все в порядке со здоровьем.

– Не совсем в порядке…

Сонора мысленно отметила его последний ответ, решив вернуться к этому вопросу еще раз.

– Это заведение, «У Кухо»… Что оно больше напоминает – бар или кафе?

– Скорее бар.

– Вы сами туда когда-нибудь заходили?

– Бывало. Когда-то я туда частенько заглядывал. Потом прекратил.

– Я не совсем вас поняла.

Дэниелс поморщился:

– Как я уже говорил вам, мы с женой живем врозь. А когда-то я любил проводить вечера вне дома. В барах и подобных им местах. Иногда заглядывал и в «У Кухо». Но все это в прошлом. Кроме того, я привязан к своей работе. Неприятно, знаете ли, появляться каждое утро перед детьми в состоянии похмелья. Я уж не говорю о том, что для зарплаты учителя это довольно тяжелое бремя.

– А сколько лет вашим ученикам?

– Я преподаю в начальной школе в первых и вторых классах.

– Преподаете элементарный курс? – удивилась Сонора.

Ее удивление вызвало у Китона раздражение.

– Да, именно этот курс изучают ученики первых и вторых классов.

Сонора решила оставить эту тему:

– Где вы ужинали с братом?

– «У Ла-Розы». Мы заказали пиццу.

– Пили пиво?

Дэниелс прищурился:

– Я пил спрайт, а Марк – «Доктор Пеппер».

– Мог там Марк встретить кого-нибудь из своих знакомых?

– Не думаю. Он здесь ни с кем не знаком.

– А того парня, с которым он сюда приехал?

– Он, насколько мне известно, уже достаточно далеко отсюда и сейчас движется в Дэйтон. Его зовут Колдуэл, Картер Колдуэл.

Китон поскреб ладонью свой небритый подбородок.

– Послушайте, я не понимаю, в чем дело. Что-то случилось в баре?

– Мистер Дэниелс, пока у меня нет ответа на этот вопрос. Может быть, следующий вопрос прозвучит банально, но были ли у вашего брата враги? Настоящие враги?

– Враги? У Марка? Он был всего лишь студентом колледжа. И вполне порядочным парнем. Не употреблял никаких наркотиков или стероидов. Он любил вечеринки…

– Любил выпить?

Китон пожал плечами.

– Не больше других. Все молодые люди проходят через это.

Сонора кивнула, сохранив бесстрастное выражение лица, но взяв на заметку возможные проблемы, связанные с алкоголем.