Текст книги "Точка возгорания"

Автор книги: Линн Хайтауэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Она все сделала по инструкции – попросила женщину остаться снаружи, вызвала подмогу, после чего обошла все комнаты дома. Затем стойко выдержала снисходительный взгляд здорового патрульного полицейского, прибывшего по ее вызову. Но, начав перебирать в мыслях детали предполагаемого рапорта по этому делу, она вдруг вспомнила, что у ее лучшего друга по начальной школе был точно такой же дом и что в одной из спален должен быть незаметный и редко используемый люк, ведущий из стенного шкафа на чердак.

Она решила проверить правильность своей догадки и достаточно быстро обнаружила выход на чердак. Однако никаких видимых следов на крышке люка не заметила – люк был плотно пригнан. Сбоку, возле открытого стенного шкафа, стоял детский стульчик.

Однако, встав на него, Сонора с большим трудом смогла дотянуться до люка. Она попросила патрульного Рейли поддержать ее. Тот добродушно согласился, но все же предложил встать на стул вместо нее. По плохо скрытой усмешке в его глазах она поняла, что Рейли опасается стать завтра героем очередной «истории» в рассказах коллег.

Повозившись, Сонора откинула наконец крышку. При этом форма на ее спине покрылась пятнами пота, хотя в доме было прохладно и кондиционер работал вовсю. На чердаке было темно, и только рассеянные лучи света пробивались сквозь вентиляционную решетку, расположенную под карнизом.

А еще было жарко и пахло плесенью. Воздух был плотным и душным. У Соноры сразу же раскраснелись щеки. Она немного подождала. «Если кто-то здесь есть, – подумала она, – то рано или поздно он чем-нибудь себя выдаст». Но стоявший внизу Рейли уже выражал недовольство. Он во что бы то ни стало хотел сменить ее и отправить на кухню дописывать рапорт.

По вискам у нее градом катился пот. Просунув голову в люк, она подождала, пока глаза привыкнут к полумраку. Пол на чердаке отсутствовал – одни только деревянные балки, прикрытые толстыми листами стеклопластика. В углу что-то зашевелилось.

Сонора извлекла из кобуры револьвер и сняла его с предохранителя. В левую руку она взяла фонарь и зажгла его.

Луч света выхватил из темноты мужчину с револьвером, направленным прямо ей в грудь. Они выстрелили одновременно. И мужчина промахнулся. А ее пуля прошила ему горло – он умер еще до приезда «скорой помощи», и его кровь, просочившись сквозь балки чердака, пропитала потолок коридора.

Это был единственный раз, когда она пустила в ход свой револьвер. И прикончила она не кого-нибудь, а самого Аарона Маккриди – ОУРа, – на котором висели многочисленные преступления: изнасилования, операции по перевозке наркотиков и, конечно же, нарушения общественного порядка.

Много позже она поняла, как ей тогда повезло. Уж лучше об этом и не вспоминать. А через две недели после того случая Зак попал в аварию и погиб.

– А как это расшифровывается? – спросил Китон.

Сонора вопросительно взглянула на него.

– Я спрашиваю, что такое О-У-Р?

– На полицейском жаргоне это означает «особо опасный уголовник – рецидивист».

– А если бы вы не проверили чердак? – снова спросил Китон, откинувшись на спинку стула. – Подумайте только, что могло бы случиться после вашего отъезда с женщиной и ее малышом.

Сонора покачала головой.

– Я об этом стараюсь не думать. Но мне часто снится тот чердак. Это трудно объяснить, – продолжила она. – Все парни в полиции обычно держатся вместе, как одна футбольная команда, и у них имеются свои поводы для веселья. Но иногда они смотрят на меня так насмешливо, как будто совсем забыли про то дело.

Китон проглотил ложку соуса чили.

– Послушайте, мне тоже знакомы подобные дискуссии, затихающие при моем появлении. Только происходят они в нашей учительской. Обычно главная их тема – М-У-Ж-Ч-И-Н-Ы. Или дети. И это все, о чем говорят мои коллеги. И ни слова о работе. Господи, как мне их жалко!

– Значит, вам совсем не интересны их разговоры.

– Почему вы так думаете?

– Что я думаю?

– Ну что меня не интересует, о чем они говорят? Это не совсем так. Просто, как только я вхожу, они переглядываются и заводят разговор о баскетболе. Почему-то они убеждены, что если я мужчина, то способен говорить только о спорте.

– Могу только добавить, что наши ребята тоже никогда не приглашают меня сыграть партию в покер, – улыбнулась Сонора.

– Тогда продолжу рассказ о своих маленьких радостях. Ведь я, наверное, единственный мужчина во всей Америке, который регулярно посещает детские утренники. И ребятишки всегда считают, что мои подарки самые забавные, что бы я им ни купил.

– Утренники, говорите? А знаете, сколько мужчин на этих самых утренниках просят меня показать им полицейские наручники?

– По крайней мере вам не приходится, как мне, выступать в роли Мадонны. Стоит только дамам узнать, что я преподаю в начальной школе, у них сразу же делаются круглые глаза. Как будто я не обычный учитель, а сама мать Тереза. Появляется отличный повод для интеллигентной беседы.

Сонора взяла было крылышко цыпленка, но передумала и снова вернула его на бумажную тарелку.

Китон Дэниелс опять занялся своим шницелем, но жевал его машинально, без видимого удовольствия. Входные двери стали хлопать все чаще, и к стойке бара уже выстроилась приличная очередь. Сонора посмотрела через плечо, а Китон взглянул на наручные часы.

Соноре вдруг пришла в голову забавная мысль о дамской комнате. Интересно, как бы она себя чувствовала, если бы там болтались трое зевающих мужиков, а на стене висела коробка с поддерживающими повязками?

– Чему вы улыбаетесь? – полюбопытствовал Китон.

– Да так, ерунда. У меня ощущение, что я сыта этой синтетикой по горло.

Китон принялся выбрасывать остатки еды в ведро.

– Знаете, дома и на работе я привык есть салаты – из фруктов и мягкого деревенского сыра.

– На это нечего возразить.

На улице похолодало. Солнце уже почти зашло за горизонт. Небо было темно-синего цвета. Сонора с Китоном молча прошли к своим машинам.

– Послезавтра я хороню брата. Наверное, мне нужно купить черный костюм, – вздохнул Китон, положив руку на дверцу автомобиля.

– У вас нет костюма? – удивилась Сонора.

– Только этот, цвета хаки, – грустно улыбнулся он, – учительская форма. Большинство детишек, которым я преподаю, считают, что костюм надевают адвокаты по делам о разводах. Если они видят человека в таком костюме, то просто замирают, у них сразу же округляются глаза, – сказал он, склонив голову набок. – А вы будете присутствовать на похоронах Марка?

– Да, но постараюсь, чтобы меня никто не заметил.

Сонора прислушалась к дикому рычанию машин, несущихся по федеральному шоссе, и загляделась на плывущие по разбитому асфальту мостовой кораблики осенних листьев.

Китон захлопнул дверцу своего «лебарона» и опустил боковое стекло.

– Очень жаль, что мы едем в разных машинах. А то могли бы отправиться домой вместе.

Сонора помахала ему рукой и зашагала к своей машине, чему-то невесело улыбаясь. В эти минуты она чувствовала то же, что и Китон.

Глава 19

Сонора поднималась на лифте на пятый этаж, откуда на торговый центр Цинциннати смотрели окна ее родного отдела по расследованию убийств. Прислонившись спиной к стене лифта, она старалась не вспоминать о том, сколько съела в кафе «Дэари Куин».

Будка вахтера уже опустела, хотя многие следователи продолжали работу до позднего вечера. Проходя по коридору, Сонора услышала чье-то рыдание.

Это Сэм провожал к выходу пожилую женщину – высокого роста и широкую в кости. Волосы у нее были старомодно накручены на бигуди. Она то и дело прикладывала к глазам обшитый кружевом носовой платок.

– Здравствуйте, миссис Грэхэм.

– Следователь Блэйр, как поживаете, дорогая?

– Потихоньку. А вы?

– Сейчас, когда уже выплакалась, немного лучше, – ответила женщина и потрепала Сэма по щеке. – А вы уверены, что я не арестована?

– Нет, мэм. Если вы мне понадобитесь, я знаю, где вас найти, – ответил тот, доставая из бумажника стодолларовую купюру. – Пожалуйста, примите это и не стойте на автобусной остановке после наступления темноты. Пообедайте и возьмите такси, договорились?

Женщина благодарно похлопала его по руке и осторожно взяла деньги.

– Вы считаете, что я должна это принять как частную поддержку?

– Нет, мэм, это вполне официальная помощь.

Сонора мягко улыбнулась, наблюдая за тем, как миссис Грэхэм входит в лифт.

– Что она тебе рассказала на этот раз?

– Что Дэниелс – уже третий на сегодня. И это, должно быть, по причине полной луны.

Сонора задержалась у своего стола. Она заметила, что на автоответчике мигает лампочка, сигнализирующая о двух записанных сообщениях. Наружный динамик был включен на полную громкость, и, когда Сонора нажала кнопку, контору заполнил ласковый голосок Хитер:

– Мамочка, проверь, как я выучила алфавит.

Несколько полицейских, присутствовавших при этом, с удивлением оглянулись, оторвав взгляды от бумаг на своих столах.

– Сэм, помоги мне с этой штукой. Я забыла, как отключать внешний громкоговоритель.

– Не надо ничего отключать, я тоже хочу послушать.

На последней букве «зет» все, кто находился в конторе, разразились бурными аплодисментами. Сонора улыбнулась и принялась за прослушивание второго сообщения – из полицейского управления Атланты. Подкатив стул поближе к столу, она записала продиктованный номер телефона.

– Следователь Бонер, – раздался приятный голос, принадлежавший, судя по всему, чернокожему мужчине.

– На проводе полицейский инспектор Блэйр, Цинциннати. Я получила ваше послание.

– Угу. Я хотел бы узнать насчет вашего рапорта о смерти человека в результате поджога. Вы уже зарегистрировали его в ФБР как особо тяжкое преступление?

– Нет еще.

– То, что вы изложили в своем отчете, весьма любопытно. Насколько я понял, жертвой стал белый мужчина, двадцати двух лет, которого приковали наручниками к рулю автомобиля и подожгли?

Сонора насторожилась:

– Ну да… А у вас что, случилось нечто похожее?

– Достаточно необычный случай, не так ли? – ответил голос, и в трубке послышался шум передвигаемого стула. Сонора подумала, что в Атланте сейчас, наверное, солнечно и было бы здорово съездить на юг. А в Цинциннати небо было затянуто облаками и мир выглядел серым и скучным.

– Да, у нас произошло нечто похожее семь лет назад, почти день в день. Это-то меня и заставило вам позвонить. Но в нашем случае наручники не применяли.

– И преступником тоже оказалась женщина?

– Вот именно. Но пострадавший чудом остался в живых.

– Расскажите мне все о том деле, – попросила Сонора, вплотную придвинувшись к столу.

– Мужчину звали Джеймс Селби. В то время ему было двадцать шесть – двадцать семь лет. Он сидел и выпивал в баре. Неплохое местечко, где собираются в основном «йаппи». Когда он выходил из бара, следом за ним на стоянку вышла женщина. Она сказала, что у нее проблемы с автомобилем. Джеймс рассказывал мне после, что ее лицо показалось ему знакомым. Думаю, он видел ее в баре, может быть, даже кивнул ей или что-то в этом роде. Ну вы сами знаете, как они это делают.

Сонора задумалась, кто это «они»? «Йаппи»?

Он предложил осмотреть ее машину, но она сказала, что барахлит сцепление и надо бы вызвать завтра ремонтников.

– Хитро придумано, – заметила Сонора, – мало кто таскает с собой набор инструментов и особенно запасной диск сцепления.

– Ну да. И он согласился отвезти ее домой.

– А его мама никогда не говорила ему, чтобы он не связывался с незнакомыми девушками?

– Впоследствии он объяснил, что то был особый случай. Девушка выглядела очень робкой и поначалу вроде бы даже опасалась ехать с ним, но еще больше она боялась застрять на стоянке. Джеймс предложил оплатить ей такси…

– Какой обходительный молодой человек!

– Слишком обходительный. Ну так вот… Девушка отказалась от этого предложения и попросила Джеймса подбросить ее до дома. Она объяснила, куда нужно ехать, и они направились в район новостроек. Часть домов там уже сдали, но было еще довольно много и пустых коробок, горы строительного мусора плюс раскуроченные подъездные пути.

– Выходит, в Атланте та же технология строительства, что и у нас?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, сначала строят подъездные пути, а потом, когда возводят дома, их разбивают до неузнаваемости.

– Гм, понятно.

– Этот ваш потерпевший, как он ее описывает?

– Невысокого роста, длинные светлые волосы, карие глаза… Хотя возможно, что и зеленые.

– Похоже, это и есть наша дама. Хорошо, если бы он взглянул на ее портрет.

– Хорошо-то хорошо, но он не сможет этого сделать.

– Мне послышалось, что вы сказали, будто он остался жив.

– Да, но полностью ослеп в результате ожогов, к тому же голосовые связки были сильно повреждены. Его лицо превратилось в один сплошной шрам, а на руках оказались задеты нервные окончания. Он три года болтался по больницам.

– Вы видели его фотографии, сделанные до нападения?

– Насколько я помню, на снимках он выглядел прекрасно – рослый, крепкого телосложения.

– Темные волосы и карие глаза?

– Да, очень похоже, – ответил Боннер удивленно.

– Он случайно не упоминал о том, что убийца фотографировала его после того, как связала? С помощью «Полароида» или одного из подобных фотоаппаратов, предназначенных для мгновенной съемки?

Сонора услышала в трубке шуршание перелистываемых страниц.

– Нет, ничего подобного в его деле я не нашел. Да я бы обязательно запомнил такие подробности. Хотя, с другой стороны, вы ведь знаете, как ведут себя люди, попавшие в подобный переплет. У них появляются провалы в памяти. Он, например, не помнит, как его доставали из машины, не помнит тех подростков, которые оказали ему первую помощь до прибытия «скорой». Он многое забыл, поэтому трудно что-либо утверждать наверняка.

– А что было потом? Меня интересует, появлялась ли эта женщина после того, что учинила? Может, пыталась вступить в контакт с ним или его родственниками?

– Об этом мне ничего не известно.

– О’кей. Мне бы хотелось встретиться с вами и поговорить, если я, конечно, получу на это разрешение своего сержанта. Я показала бы вам свои материалы, а вы мне – ваше дело.

– Всегда готов.

– А могу я поговорить с потерпевшим?

– Надо будет позвонить ему.

– А как все-таки ему удалось уцелеть? – спросила Сонора после небольшой паузы.

– Он развязал веревки. В то время у убийцы еще не было наручников, но, думаю, с тех пор она успела усовершенствовать свою технологию. Если, конечно, это та же ведьма. Вам стоило бы побеседовать с Долорес Рис из Чарлстона, штат Западная Вирджиния. У нее тоже есть кое-что, касающееся подобного убийства. Там тоже жертвой стал белый мужчина. И случилось это года три назад.

Сонора занесла в свой блокнот имя Долорес Рис из Чарлстона. Затем она услышала, что Сэм окликает ее по имени, а пол скрипит под ногами сотрудников, направляющихся на оперативное совещание.

– Да, кстати, – проговорил Бонер, – насколько я помню, веревка была продета через рулевое колесо. Думаю, у вашего парня в наручниках не было никаких шансов выжить.

Сонора припомнила обугленного Марка Дэниелса в беспощадном свете ламп приемного покоя и согласилась:

– Нет, ни малейшего.

В комнате для совещаний был спертый воздух, пахло прокисшим кофе и потом утомленных полицейских. Сонора старалась даже не смотреть в сторону коробки «Данкин Донатс», полной засахаренных орешков. Сидя за столом и перелистывая документы, Сэм вопросительно посмотрел в ее сторону:

– Ты выглядишь не слишком здоровой, крошка.

– Это все «Дэари Куин». Только не спрашивай подробности, а лучше убери подальше эти чертовы орешки.

Сэм повернулся на стуле и отодвинул в сторону злополучную коробку. Затем он кивнул в сторону маленького, толстого человечка, пившего кофе так, как будто он отрабатывал какую-то повинность:

– Узнаешь? Это пожарный эксперт.

– Друзья называют меня Микки, дети – «пап», а жена обращается ко мне – «мой зануда». Но здесь, – он что-то снял со своего языка и обследовал на свету, – здесь у меня нет ни имени, ни номера. Здесь я просто пожарный эксперт.

– Эй, кто-нибудь, попросите этого типа заткнуться.

Дверь распахнулась. В комнату ввалился и тяжело плюхнулся на стул сержант Крик.

– Итак, что ты там раскопал, Микки?

Все замолчали.

Микки провел пальцами по столу, смахивая на пол крошки.

– Не обнаружено ни бумажника, ни ключей за исключением того, который был найден на полу машины, рядом с дверцей водителя.

– Ключ от машины?

– Нет, слишком маленький, вот такой, – Микки продемонстрировал размер ключа, расставив пальцы, – похож на ключ от портфеля, сейфа для ценных бумаг или пары наручников. Мы еще работаем над ними.

Сэм поскреб подбородок.

– Как могли оказаться ключи от наручников рядом с водительским сиденьем, на котором сидел потерпевший Дэниелс?

– Может, Вспышка обронила их, – предположил Грубер, – или просто отдала Дэниелсу.

– И никаких следов ключей от дома и машины? – поинтересовалась Сонора.

– Вы меня уже спрашивали об этом. Нет.

– Итак, она забрала ключи, бумажник, рубашку и туфли, – пробурчал заметно помрачневший Крик.

– В качестве трофеев, – пошутил Сэм. – Слушай, Сонора, а ты сказала его брату, чтобы он поменял замки?

– И не раз.

Из коридора послышался женский смех, и Моллитер прикрыл дверь. Сонора взглянула на часы, потому что полицейский, чувствующий себя счастливым в столь позднее время, может быть только женщиной-полицейским, собирающейся наконец домой. Она покрутила в руках кофейную чашку и провела пальцем по оставшемуся на ней следу от губной помады. Соноре доставляло удовольствие рассматривать это яркое пятно – единственный след женщины в комнате, заполненной мужчинами. И потом, отметина от помады была надежной гарантией того, что мужики не захватят эту чашку.

Крик нахмурился:

– Сандерс получила разрешение судьи и, перерыв списки телефонных переговоров по телефонам-автоматам, обнаружила информацию по этому самому бару, «У Кухо». Оказалось, действительно кто-то звонил оттуда Китону Дэниелсу в его дом в Маунт-Адамс в ночь убийства.

– В какое время? – спросила Сонора.

– В полдесятого или около этого, – поморщившись, ответил Крик.

– Тогда это была она.

Откинувшись на спинку стула и прикрыв глаза, Сонора опять представила Марка Дэниелса, лежащего на столе для вскрытия. Она вспомнила и о Китоне, и о том, что забыла в «Дэари Куин» диктофон. Открыв глаза, она наклонилась к сержанту:

– С братом возникли кое-какие проблемы. Вы видели фотографию, которую Вспышка прислала ему домой?

– Сейчас снимок находится в лаборатории, – кивнул Крик, – но, разумеется, я уже видел его.

– Вспышка успела навестить мать этого парня.

– Мать Марка Дэниелса?

– Да, и расспрашивала ее о Китоне. Не приходится сомневаться, что она охотится за ним – звонит, присылала фотографию. И Марка она подцепила в баре, который часто посещает Китон. Наконец, убила она его в машине, принадлежащей Китону.

– Опять интуиция, – проворчал Моллитер.

– Ради Бога, Моллитер, пошевели немного мозгами.

– Ну-ну, не затыкай мне рот, Сонора. Сама подумай. Ведь она совершила грязное дело и должна постараться как можно быстрее смыться отсюда.

– Ну да, а потом хлопнуть три раза в ладоши, мол, «ищите меня», как при игре в жмурки с колокольчиком.

– Но она до сих пор не смылась, Моллитер. Вот что интересно, – вступил в разговор Сэм, потирая подбородок. Затем он взял папку с документами и, взглянув на Сонору, продолжил: – Из всего вышесказанного следует, что убийцу интересует Китон, а этого парня она вовсе и не хотела убивать.

– И ты в это веришь?

– Вы в своем уме, ребята, – взмахнул рукой Крик, – что значит «веришь»? Эта стерва просто заметает следы и может наговорить чего угодно, лишь бы только добиться своего.

– О’кей, – кивнул Грубер, – и чего же она хочет?

– Ей нужен Китон, – повторила Сонора.

– Но зачем тогда она звонит тебе? – возразил он.

Крик выпрямился на стуле и, скрестив руки на груди, твердо произнес:

– Значит так: устанавливаем временное наблюдение за домом Китона. И назначаем сотрудника, который будет периодически звонить ему и уточнять обстановку.

У Соноры перехватило дыхание. С трудом выдохнув, она все же решила задать вопрос, хотя ответ на него уже знала.

– А как насчет нормального наблюдения? Я имею в виду наружную охрану его дома в пригороде в вечернее и ночное время, а также постоянное сопровождение Дэниелса на работе или по крайней мере по дороге в школу и обратно.

Крик усмехнулся и потер ладонью шею.

– Послушай, Сонора…

– Она охотится за ним, Крик, и ты это знаешь. Если мы установим надежное наблюдение, то схватим ее.

– Сонора…

– Вам нужна еще одна жертва? Еще один живой факел? Ты не забыл снимки Марка Дэниелса, сделанные во время вскрытия?

– Сонора…

– Имейте в виду: я согласна на дополнительную смену, – закончила она.

– Ну наконец-то я смогу закончить фразу. – Крик поднял вверх указательный палец. – Во-первых, ты и так работаешь сверхурочно. Ты вообще собираешься когда-нибудь спать? Во-вторых, невозможно точно предугадать, когда именно появится убийца. Она может выйти на Китона сегодня, на следующей неделе, в следующем месяце. А может и вообще в следующем году. У нас просто не хватит сотрудников, ты это знаешь.

Сонора кивнула. Ей было хорошо известно о возросшей нагрузке на коллег, сокращении бюджета и необходимости постоянной экономии средств.

– Да, все зависит от Джорджа Буша.

– Извини, что ты сказала? – удивленно спросил Моллитер.

Сонора перехватила лукавый взгляд Крика и продолжила как ни в чем не бывало:

– Понимаешь, убийце нравятся подобные игры. Что-то вроде пряток. Наверное, поэтому она мне и звонит.

Крик хитро ухмыльнулся:

– Рад, что тебе удалось завоевать ее любовь. Это очень напоминает мне трепетное отношение фотокамеры к моему личику. – Он похлопал себя по левой, обезображенной щеке. – Я посовещался с лейтенантом Эбелоном, и мы решили поручить тебе, да-да, именно тебе, Сонора, провести пресс-конференцию. Кстати, она состоится сегодня вечером, примерно через час.

– Забавно, сэр, – покачала головой Сонора, усмехнувшись.

– Нет, вполне серьезно. Мне будет интересно наблюдать схватку двух женщин, да и Вспышке, очевидно, тоже. Она будет осторожно подкрадываться, и мы бы хотели, чтобы она охотилась за тобой. Может, она опять тебе позвонит – так ты уж поговори с малышкой.

– Ну и задания вы поручаете девушкам, – скривился Сэм.

– А мне нравится, – возразил Грубер.

Моллитер внимательно оглядел Сонору с ног до головы и заметил:

– У нее пятно на галстуке.

– Послушайте, сержант. Мне еще надо подумать о том, как лучше обеспечить охрану Китона. Да и чувствую я себя не очень хорошо. А кроме того, не очень-то умею выступать перед публикой…

Сэм одобряюще кивнул головой:

– И в самом деле, она будет только смущаться и нервничать. Сонора до смерти боится даже рот раскрыть перед множеством людей. И на родительском собрании вы не увидите ее поднятой руки.

Грубер пожал плечами:

– Вот и пусть набирается опыта.

– Сонора, расслабься и держись уверенно, – продолжил Крик густым и твердым басом. – Скажи им, что преступник практически вычислен и вот-вот будет арестован. А еще дай понять, что эта Вспышка не стоит и твоего мизинца.

– И заодно попробуй это доказать, – раздался чей-то голос сзади.

– Может, показать им набросок портрета? – спросил Сэм.

– Мы уже разослали его копии на все телевизионные станции.

Сонора покосилась на свой галстук, а затем перевела взгляд на галстук Сэма.

– А у тебя он чистый. Не хотелось бы мне выглядеть неряхой…

Сэм распустил узел и, сняв галстук, положил его на стол.

Сонора посмотрела на Крика:

– Что-нибудь еще?

– Займись наручниками и подумай насчет ключей – этого маленького и тех, что пропали, – сказал тот и, выпрямившись, окинул ее критическим взглядом. – И причеши наконец волосы.