Текст книги "Остров"

Автор книги: Линкольн Чайлд

Соавторы: Дуглас Престон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

ГЛАВА 42

Хэтч стоял на широком старом крыльце дома на Оушнлейн. Предостережения метеорологов обретали реальность. На востоке формировались высокие волны, с грохотом набегавшие на мыс Брид. На противоположной стороне гавани, за буйками, прибой вновь и вновь ударял в гранитные утесы Бёрнт-Хэда, ритмичный грохот разносился по пляжу. Небо затянули тяжелые дождевые тучи, которые проносились над взбаламученной водой. Еще дальше злобная пена прибоя с шипением накатывала на берега островка Олд-Хамп. Хэтч покачал головой; если волны начали перехлестывать даже через эту скалу, грядет настоящий ураган.

Он посмотрел в сторону гавани – первые суда мятежной флотилии уже возвращались: небольшие катера и более дорогостоящие траулеры, которыми управляли осторожные капитаны.

Хэтч заметил какое-то движение ближе к дому: повернувшись, он увидел фургончик «Федерал экспресс», который сворачивал к его дому. Машина остановилась напротив крыльца, и Хэтч подошел, чтобы расписаться за посылку.

Он вернулся в дом, сорвал оберточную бумагу и нетерпеливо вытащил толстый пластиковый пакет. Профессор Хорн и Бонтер, стоявшие рядом с одним из пиратских скелетов, прекратили беседу, как только увидели посылку.

– Прямо из лаборатории Смитсоновского института, – сказал Хэтч, ломая пластиковую печать.

Он вытащил объемистую распечатку, положил ее на стол и принялся перелистывать страницы. Наступило напряженное молчание, в воздухе повисло предчувствие разочарования. Наконец Хэтч вздохнул и уселся в ближайшее кресло. Профессор устроился напротив, сложил руки на рукояти трости и задумчиво посмотрел на хозяина дома.

– Вы ожидали получить совсем другое? – спросил он.

– Нет, – ответил Хэтч, покачав головой. – Вовсе нет.

Брови профессора сошлись на переносице.

– Малин, ты всегда слишком быстро смирялся с поражением.

Бонтер взяла распечатку и стала быстро ее просматривать.

– Я ничего не понимаю в медицинском жаргоне, – сказала она. – Что это за ужасные болезни?

Хэтч вздохнул.

– Пару дней назад я отправил кости этих скелетов в Смитсоновский институт. Кроме того, добавил несколько случайных образцов, взятых от дюжины скелетов, которые вы нашли во время раскопок в Бездне.

– Чтобы исследовать их на наличие болезней, – кивнул профессор Хорн.

– Да. По мере того как все больше людей заболевало, я начал размышлять о массовом захоронении. И решил, что скелеты могут оказаться полезными и помогут найти ответы на некоторые вопросы. Если человек умирает от болезни, то в его теле остается избыточное количество антител, характерных для данного заболевания.

– Или в ее теле, – заметила Бонтер. – Не забывайте, в могиле были и женщины.

– В крупных лабораториях, вроде Смитсоновской, могут протестировать кости скелетов на наличие антител и выяснить, от какой болезни умер человек. – Хэтч помолчал. – Нечто на острове Рэггид – тогда и теперь – вызывает у людей болезни. Самая вероятная причина – это меч, так мне кажется. Я пришел к выводу, что именно меч является переносчиком болезни. Повсюду, где появлялся меч, гибли люди. – Он взял распечатку. – Но согласно этим тестам, все пираты умерли от разных болезней. Клебсиела,[92]92
  Клебсиела – микроорганизм, устойчивый к лекарственным средствам, может быть причиной разного рода воспалительных заболеваний.


[Закрыть] болезнь Брунера, микоз, таитянский клещевой возвратный тиф – целый букет заболеваний, причем среди них есть очень редкие. А почти в половине случаев причина смерти осталась неизвестной.

Он схватил пачку листов с края стола.

– Это не менее таинственно, чем результаты клинического анализа крови пациентов, которых я принимал за последние дни.

Он передал верхний лист профессору Хорну.

КЛИНИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ КРОВИ

Лейкоциты (отклонение от нормы)	2,50	тысяч/мм3
Эритроциты	4,02	мл/мм3
Гемоглобин	14,4	г/дл
Гематокрит	41,2	%
MCV	81,2	PL
Среднее содержание гемоглобина в эритроцитах	34,1	ПГ
Средняя концентрация гемоглобина	30	%
Распределение объема эритроцитов	14,7	%
Средний объем тромбоцитов	8 г	ФЛ
Тромбоциты (отклонение от нормы)	75	тысяч/мм3

ОСОБЕННОСТИ

Полиморфы	900	куб. мм
Лимфоциты	600	куб. мм
Моноциты	10	куб. мм
Эозинофилы	0,30	куб. мм
Базофилы	0,30	куб. мм

– Анализы крови во всех случаях показывают отклонения от нормы, но у каждого пациента по-разному. Общим является лишь понижение лейкоцитов. Взгляните на этот анализ. Две с половиной тысячи телец на кубический миллиметр. А норма – от пяти до десяти тысяч. То же самое с лимфоцитами, моноцитами и базофилами. Господи! – Он положил лист с анализом на стол и с горечью вздохнул. – Это мой последний шанс остановить Нейдельмана. Если бы началась эпидемия или нам удалось бы обнаружить на острове вирус, я бы мог его убедить или воспользоваться своими медицинскими связями, чтобы установить на острове карантин. Но у нас нет ни малейших признаков эпидемии – ни в прошлом, ни в настоящем.

Наступило долгое молчание.

– А почему бы не обратиться к закону? – спросила Бонтер.

– Я говорил с моим адвокатом. Он сказал мне, что это обычное нарушение контракта. Чтобы остановить Нейдельмана, потребуется судебный запрет. – Хэтч посмотрел на часы. – А мы не можем ждать недели. Если учесть, с какой скоростью ведутся раскопки, остается всего несколько часов.

– А нельзя арестовать его за вторжение на частную территорию? – спросила Бонтер.

– Фактически он никуда не вторгался. Контракт дает право ему и «Талассе» вести работы на острове.

– Я понимаю твою тревогу, – сказал профессор, – но не согласен с твоими выводами. Как меч сам по себе может быть опасным? Если не считать того, что можно зарубить человека клинком, конечно.

Хэтч посмотрел на него.

– Это трудно объяснить. У диагноста иногда срабатывает шестое чувство. У меня сейчас именно такое ощущение. Чувство, убежденность, что этот меч является носителем зла. Мы постоянно слышим разговоры о проклятии острова Рэггид. Возможно, оно как-то связано с мечом и существует реальное объяснение.

– А почему ты отбрасываешь мысль о настоящем проклятии?

Хэтч удивленно посмотрел на профессора Хорна.

– Вы ведь шутите, правда?

– Мы живем в странной вселенной, Малин.

– Не настолько странной.

– Я лишь прошу о том, чтобы ты обдумал невозможное. Поискал связи.

Хэтч подошел к окну гостиной. Ветер срывал листья с дуба и разбрасывал их по лугу. Упали первые капли дождя. Все больше лодок входило в гавань, несколько маленьких катеров дожидались своей очереди у пандуса – хозяева решили вытащить их на берег. Гребни волн по всей поверхности залива были покрыты шапками пены; по мере того как слабел прилив, волнение усиливалось. Малин вздохнул и повернулся к своим собеседникам.

– Я не нахожу никаких связей. Что общего у стрептококковой пневмонии и, к примеру, кандидомикоза?

Профессор поморщился.

– В восемьдесят первом или восемьдесят втором году я читал аналогичные комментарии, сделанные врачом-эпидемиологом из Национального института здравоохранения.

– И о чем там шла речь?

– Он спрашивал, что общего между саркомой Капози и пневмоцистной пневмонией.

Хэтч вскинул голову.

– Послушайте, это не может быть вирус иммунодефицита. – Затем, прежде чем профессор успел отпустить ядовитую реплику, Хэтч понял, к чему клонит его старый учитель. – ВИЧ убивает, разрушая иммунную систему человека, – продолжал он. – Организм перестает бороться.

– Совершенно верно. Нужно отфильтровать раздражающие подробности, если можно так выразиться, чтобы увидеть, что остается.

– Иными словами, мы столкнулись с прямым воздействием на иммунную систему человека.

– Я не знала, что среди рабочих так много больных, – заметила Бонтер. – Все мои люди здоровы.

Хэтч повернулся к ней.

– Все?

Бонтер кивнула.

– Вот видишь? – Доктор Хорн улыбнулся и стукнул тростью по полу. – Ты искал общие закономерности. Теперь у тебя появилось несколько ниточек.

Он встал и взял Бонтер за руку.

– Я просто очарован вами, мадемуазель, и с удовольствием бы остался. Однако погода портится, и я хочу вернуться домой к моему шерри, тапочкам, собаке и камину.

Когда профессор потянулся к своему пальто, на крыльце послышались тяжелые шаги. Дверь распахнулась, и в гостиную ворвался порыв ветра. На пороге, в распахнутом дождевике, стоял Донни Труитт. По лицу его текли струйки дождя.

Яркая вспышка озарила небо, раздался мощный удар грома.

– Донни? – удивленно спросил Хэтч.

Труитт поднял обе руки к вороту влажной рубашки и разорвал ее у себя на груди. Хэтч и профессор ахнули.

– Дерьмо собачье, – прошептала Бонтер.

Подмышки Труитта были покрыты крупными мокнущими пятнами. Текущая по ним вода становилась розовато-зеленой. Глаза у бедняги отекли, под ними чернели синяки.

Вновь полыхнула молния, и вместе с затихающим громом Труитт закричал. Он сделал неуверенный шаг вперед, срывая с головы зюйдвестку.

На мгновение все в доме оцепенели. Потом Хэтч и Бонтер подхватили Донни под руки и помогли ему сесть на диван.

– Помоги мне, Мал, – выдохнул Труитт, хватая ладонь Хэтча обеими руками. – Я ни разу в жизни не болел.

– Я тебе помогу, – сказал Хэтч. – Но тебе нужно лечь, чтобы я мог осмотреть твою грудь.

– Забудь о проклятой груди, – простонал Донни. – Я говорю об этом!

Он судорожно поднял руки к голове и бессильно опустил их – его ладони были полны прядей рыжих волос.

ГЛАВА 43

Клей стоял на корме своей моторки, положив бесполезный мегафон на кабину – дождь промочил его насквозь. Он и шестеро оставшихся представителей протестующих нашли временное пристанище с подветренной стороны самого крупного корабля «Талассы» – именно его они пытались поначалу блокировать.

Клей промок до нитки, но ощущение потери – горькой, непереносимой потери – проникло куда глубже, чем дождевая влага. Большой корабль, «Цербер», необъяснимым образом оказался пустым. Или люди на борту получили приказ не покидать свои каюты, несмотря на пронзительный вой корабельных сирен и громкие крики рыбаков. Так или иначе, но ни один человек не появился на палубе. Наверное, ошибкой было выбирать самый большой корабль, с горечью думал Клей. Быть может, им следовало отправиться прямо на остров и заблокировать причалы. По крайней мере, там они видели людей: около двух часов назад несколько лодок, нагруженных пассажирами, покинули остров и на высокой скорости, мимо протестующих рыбаков, направились в сторону Стормхейвена.

Клей взглянул на остатки флотилии протеста. Когда они утром выходили из гавани, он был полон надежд, даже вновь почувствовал себя молодым. Он не сомневался, что с этих пор все в городе пойдет по-другому. Наконец он сможет чем-то помочь этим хорошим людям. Но теперь, глядя на шесть старых лодок, подпрыгивающих на волнах, Клей был вынужден признать, что его протест, как и все остальное, что он пытался делать в Стормхейвене, обречен на поражение.

Глава кооператива ловцов омаров, Лемюэль Смит, направил свою лодку к моторке Клея и бросил кранцы. Два суденышка стояли рядом, толкая друг друга бортами, дождь стучал по палубе. Клей наклонился над планширом. Волосы прилипли у него к черепу, придавая священнику особенно мрачный вид.

– Пришло время отступить, ваше преподобие, – крикнул Смит, держась за борт своей лодки. – Скоро начнется настоящий ураган. Быть может, когда закончится лов макрели, мы попытаемся еще раз.

– Но тогда будет слишком поздно! – стараясь перекричать ветер и дождь, ответил Клей. – Дело будет сделано, ущерб непоправим.

– Мы высказали свою точку зрения, – мрачно отозвался Смит.

– Лем, этого мало, – возразил Клей. – Я промок насквозь, и мне так же холодно, как тебе. Мы должны принести жертву. Мы должны их остановить.

Смит покачал головой.

– В такую погоду мы никого не остановим, ваше преподобие. В любом случае ураган сделает это за нас. – Смит посмотрел на небо, потом повернулся к далекой земле – синяя полоска исчезала за пологом дождя. – Я не могу рисковать своей лодкой.

Клей молчал. «Я не могу рисковать своей лодкой». В этих нескольких словах и была заключена вся суть. Они не понимали, что некоторые вещи важнее лодок или денег. Возможно, они никогда не поймут. Он вдруг ощутил, как у него защипало в глазах, и понял, что плачет. Не имеет значения – еще несколько слезинок в океане.

– Я бы не хотел, чтобы из-за меня кто-то потерял лодку, – отвернувшись, сказал он. – Возвращайтесь, Лем. А я останусь.

Смит колебался.

– Было бы лучше, если бы мы вернулись вместе. Можно бороться с этими людьми, но невозможно сражаться с океаном.

Клей махнул рукой.

– Может быть, я высажусь на острове и поговорю с Нейдельманом… – Он замолчал, пряча лицо и делая вид, что занят лодкой.

Смит наморщил лоб и с тревогой посмотрел на священника. Клей был не слишком хорошим моряком. Но давать мужчине советы относительно его лодки – непростительное оскорбление. Кроме того, Смит углядел на лице священника отчаянное безрассудство и понял, что уговаривать бесполезно.

Он похлопал ладонью по планширу лодки Клея.

– Тогда нам в разные стороны. Я буду следить за диапазоном десять и пять на случай, если вам понадобится помощь.

Клей держался за леер «Цербера», двигатель его лодки работал на холостом ходу. Священник наблюдал за оставшимися лодками, поворачивающими к берегу, порывы ветра доносили до него шум работающих двигателей. Он плотнее запахнул плащ и попытался занять более устойчивое положение на палубе. Рядом вздымался мощный белый корпус «Цербера» – казалось, волнение не оказывает на него ни малейшего влияния.

Клей механически проверил лодку. Трюмная помпа продолжала работать в нормальном режиме, отправляя тугие струи воды за борт; двигатель уверенно урчал, топлива оставалось еще много. Теперь, когда положение изменилось и он остался один – лишь Всемогущий был его спутником, – Клей ощутил странное удовлетворение. Быть может, он совершил грех высокомерия, ожидая многого от жителей Стормхейвена. Ему нельзя было рассчитывать на них – но на себя он вполне мог положиться.

Он немного подождет, а затем поплывет к Рэггиду. В его распоряжении лодка и вполне достаточно времени. Все время мира.

Клей долго смотрел, как остатки его флота возвращаются в гавань Стормхейвена. Скоро они превратились в далекие призрачные тени на сером фоне.

Клей не видел, как от берега отчалил катер «Талассы», волны тут же набросились на небольшое суденышко, которое упрямо направлялось к противоположному от Клея борту «Цербера».

ГЛАВА 44

Донни Труитт лежал на диване, его дыхание стало спокойнее – начал действовать лоразепам, который ввел ему Хэтч. Труитт смотрел в потолок и терпеливо моргал, пока доктор его осматривал. Бонтер и профессор перешли на кухню, где приглушенно беседовали о том, что произошло.

– Донни, послушай меня, – сказал Хэтч. – Когда у тебя появились эти симптомы?

– Примерно неделю назад, – с тоской ответил Труитт. – Но тогда я не обратил внимания. Утром, когда я просыпался, меня тошнило. Пару раз я даже расстался со своим завтраком. А еще появилась сыпь на груди.

– И как она выглядела вначале?

– Красные пятна. Потом они стали какими-то мягкими. И еще заболела шея. Тут, сбоку. И я стал замечать волосы на своей расческе. Сначала понемножку, а сейчас мне кажется, что я мог бы легко выдрать их полностью. Но в нашей семье никогда не было лысых; у всех было полно волос. Честное слово, Малли, что скажет моя жена, если я облысею!

– Не беспокойся. Так мужчины не лысеют. Как только мы выясним, что с тобой, мы тебя вылечим, и волосы отрастут снова.

– Ох, я очень на это надеюсь, – признался Труитт. – После вчерашней ночной смены я сразу же пошел спать, но утром почувствовал себя еще хуже. Никогда раньше не ходил по врачам. Но я подумал, черт возьми, ты же мне друг, верно? Это ведь не то же самое, что пойти в больницу.

– Что еще ты хочешь рассказать о своей болезни? – спросил Хэтч.

Неожиданно Донни смутился.

– Ну, у меня болит где-то в заднице. Наверное, там какие-то болячки.

– Повернись на бок, – сказал Хэтч. – Я посмотрю.

Через несколько минут Хэтч перешел в соседнюю комнату. Он вызвал из больницы машину скорой помощи, но до ее приезда оставалось еще минут пятнадцать. Потом ему придется уговорить Донни сесть в машину. Сельский обитатель Мэна, Труитт панически боялся врачей, а больницы – еще больше.

Некоторые из симптомов его болезни оказались такими же, как у других рабочих, – жалобы на апатию и тошноту. Но были и другие, характерные только для Донни. Хэтч потянулся к потертому справочнику Мерка. И уже через несколько минут смог поставить диагноз: хронический гранулематоз. Широко распространившееся повреждение тканей, гнойные лимфатические узлы, анальные гнойники делали диагноз абсолютно очевидным. «Но это заболевание обычно бывает наследственным, – подумал Хэтч. – Неспособность лейкоцитов убивать бактерии. Почему оно проявилось только сейчас?»

Отложив справочник в сторону, он вернулся в гостиную.

– Донни, – сказал Хэтч, – я хочу еще раз осмотреть твою голову. Нужно разобраться, как именно выпадают у тебя волосы.

– Еще немного, и я буду Юлом Бриннером.

Труитт осторожно коснулся ладонью головы, и Хэтч увидел на его руке уродливую рану, которую раньше не замечал.

– Опусти руку. – Хэтч закатал рукав рубашки, чтобы осмотреть запястье Труитта. – Что это такое?

– Ничего особенного. Поцарапался, когда работал в Бездне.

– Рану необходимо промыть. – Хэтч потянулся к своему чемоданчику, порылся в нем и обработал рану солевым раствором и бетадином, после чего наложил антибактериальную мазь. – Как это произошло?

– Порезался острым ребром титановой трубки, когда устанавливали эту чудо-лестницу в Бездну.

Хэтч удивленно посмотрел на него.

– Но это же было неделю назад, а рана выглядит свежей.

– Я и сам ничего не понимаю. Эта дрянь все время открывается. Честное слово, жена каждый вечер накладывала мазь.

Хэтч внимательно осмотрел рану.

– Заражения нет, – сказал он. – А как твои зубы?

– Странно, что ты об этом спросил. Как раз вчера я заметил, что один из задних зубов начал шататься. Наверное, старость подкрадывается.

Потеря волос, зубов, прекращение процессов заживления. Как у пиратов. Однако у пиратов были и другие заболевания. Но все они имели три общие черты. Как и болезни некоторых рабочих.

Хэтч покачал головой. Это были классические симптомы цинги. Но все остальные экзотические симптомы цингу исключали. Тем не менее что-то во всем этом было чертовски знакомым. Как сказал профессор, забудь о других болезнях, исключи их и посмотри, что останется. Понижение лейкоцитов в крови. Потеря волос и зубов, замедление процессов заживления, тошнота, слабость, апатия…

Внезапно он понял. И вскочил.

– О господи… – начал он.

Все части головоломки встали на свои места, и Малин некоторое время ошеломленно пытался осознать, что все это значит.

– Подожди минутку, – сказал он Труитту, накрывая его одеялом и отворачиваясь.

Он проверил время – семь часов. Через два часа Нейдельман доберется до сокровищ.

Хэтч несколько раз глубоко вздохнул, дожидаясь, когда к нему вернется самообладание. Потом он подошел к телефону и набрал номер телефона базы на острове.

Телефон не отвечал.

– Проклятье, – пробормотал Хэтч.

Из чемоданчика с медицинскими принадлежностями он вытащил радиопередатчик. Все каналы «Талассы» прекратили работу.

Он с минуту размышлял, пытаясь найти решение. Довольно быстро Хэтч понял, что у него остается лишь один выход.

Он пошел на кухню. Профессор разложил на столе дюжину наконечников стрел и рассказывал Бонтер об индейских стоянках на побережье. Она встревоженно взглянула на Хэтча и сразу же помрачнела, когда увидела его лицо.

– Изобель, – тихо сказал он, – я должен отправиться на остров. Ты позаботишься о том, чтобы Донни согласился поехать в больницу?

– На остров? – воскликнула Бонтер. – Ты спятил!

– Сейчас нет времени объяснять, – сказал Хэтч, направляясь к шкафу.

Он услышал, как отодвигаются стулья, – Бонтер и профессор последовали за ним. Открыв шкаф, он вытащил два шерстяных свитера и принялся их натягивать.

– Малин…

– Извини, Изобель. Я все объясню позже.

– Я поеду с тобой.

– Забудь об этом, – покачал головой Хэтч. – Это слишком опасно. В любом случае ты должна остаться здесь и отправить Донни в больницу.

– Я не поеду в больницу, – послышался голос с дивана.

– Вот видишь? – Хэтч надел дождевик и засунул в карман зюйдвестку.

– Нет. Я знаю море. Нужны двое, чтобы управлять лодкой – и тебе это известно не хуже меня. – Бонтер принялась доставать одежду из шкафа: толстые свитера, дождевик его отца.

– Извини, – сказал Хэтч, надевая ботинки.

Он почувствовал, как на его плечо легла рука профессора.

– Леди права. Я не знаю, что все это значит, но ты не сможешь управлять лодкой в одиночку в такую погоду. Я сам отвезу Донни в больницу.

– Неужели вы меня не слышите? – опять вмешался Донни. – Я не сяду в машину скорой помощи.

Профессор сурово посмотрел на него.

– Еще одно слово, и тебя привяжут к носилкам как сумасшедшего. Так или иначе, но ты поедешь в больницу.

После короткой паузы Труитт ответил:

– Да, сэр.

Профессор повернулся к ним и подмигнул. Хэтч схватил фонарь и посмотрел в темные глаза Бонтер, которая успела надеть желтую зюйдвестку.

– Она знает все, что потребуется, не хуже тебя, – сказал профессор. – Даже лучше, если говорить честно.

– Зачем тебе все это? – тихо спросил Хэтч.

В ответ Бонтер взяла его под руку.

– Потому что ты особенный, monsieur le docteur. Особенный для меня. Я никогда себе не прощу, если останусь здесь, а с тобой что-нибудь случится.

Хэтч задержался еще на пару минут, чтобы дать профессору инструкции относительно Труитта, а потом они выскочили из дому. На них сразу же обрушился дождь. За последний час ураган стремительно набирал силу, сквозь вой ветра и шелест листвы Хэтч слышал, как волны Атлантики тяжело ударяют в берег. Ему вдруг показалось, что он воспринимает эти глухие удары не слухом, а всем своим существом.

Они бежали по пустынным улицам, мимо запертых домов, в окнах горел свет – сегодня стемнело гораздо раньше обычного. Уже через минуту, несмотря на дождевик, Хэтч промок. Когда они приближались к причалу, вспыхнула ослепительная молния, тут же раздался мощный удар грома. И почти сразу же коротко вспыхнул трансформатор порта. Город моментально погрузился в темноту.

Они осторожно спустились на причал. Все лодки были вытащены на шаткие подмости и тщательно привязаны. Достав из кармана нож, Хэтч перерезал веревку шлюпки «Простушки Джейн» и с помощью Бонтер столкнул ее на воду.

– Если мы спрыгнем вместе, то лодку может затопить, – сказал Хэтч, соскакивая на дно шлюпки. – Я вернусь за тобой.

– Не вздумай меня обмануть, – погрозила ему пальцем Бонтер.

Ее стройная фигура в слишком большом плаще вдруг показалась Хэтчу забавной.

Хэтч сразу же вставил весла в уключины и начал грести к «Простушке Джейн». Вода в бухте все еще оставалась сравнительно спокойной, но ветер поднял зыбь. Шлюпку бросало из стороны в сторону, волны глухо ударяли в борт. Хэтч греб, сидя спиной к морю, и видел смутные очертания города на фоне темного неба. Его взгляд притягивало высокое, узкое здание дома священника – деревянный палец в темноте. Ослепительно вспыхнула молния, и Хэтчу показалось, что он видит надевшую желтую юбку Клэр, которая стоит возле открытой двери и смотрит в сторону моря, а потом все снова погрузилось во мрак.

С глухим стуком шлюпка ткнулась в борт «Простушки Джейн». Хэтч поднялся на борт баркаса, произнес короткую молитву и запустил двигатель. «Простушка Джейн» проснулась. Поднимая якорь, Хэтч в очередной раз порадовался, что владеет таким надежным судном.

По крутой дуге он направил баркас к причалу и с удовлетворением отметил, что Бонтер, несмотря на неудобную одежду, запрыгнула на палубу с ловкостью опытного моряка. Она надела спасательный жилет, который ей бросил Хэтч, и убрала волосы под зюйдвестку. Хэтч проверил компас и посмотрел в сторону моря, где виднелись два освещенных буя у выхода из бухты.

– Когда выйдем в открытый океан, – сказал он, – я включу двигатель на половину мощности и направлю баркас по диагонали. Качка будет очень сильной, поэтому постарайся за что-нибудь держаться. И оставайся рядом со мной, возможно, мне потребуется твоя помощь со штурвалом.

– Какой ты глупый, – недовольно проворчала Бонтер. – Неужели ты думаешь, что ураганы бывают только в штате Мэн? Однако мне бы хотелось знать, почему ты затеял это безумное путешествие?

– Я расскажу, – вздохнул Хэтч, – но тебе это не понравится.