Текст книги "Кровавые тени (ЛП)"
Автор книги: Линдси Дж. Прайор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)
– И ты не можешь винить меня за то, что я не выпускаю тебя из виду.
Он встал и сделал последние пару шагов вниз по ступенькам.
– Ты слишком дотошная для своего же блага.
Он снял заляпанный маслом жилет, полностью обнажив своё скульптурное гибкое совершенство, каждый напряжённый и чётко очерченный мускул на спине, плечах и руках изгибался в такт движению. Он расстегнул джинсы и сбросил их вместе с чёрными трусами на пол.
Кейтлин резко перевела взгляд на окна, но украдкой взглянула на него, услышав, как он опускается в ванну.
– Но продолжай доказывать, что ты заноза в заднице, и я начну терять терпение, – добавил он.
Он смыл мотоциклетное масло и смазку с рук, прежде чем потянулся за пивом. Он погрузился ещё немного в воду, так что она могла видеть только верхнюю часть его груди. Одна мокрая рука покоилась на ступеньках, другой он прижимал бутылку к стене. Как будто её там вообще не было. У него даже хватило наглости закрыть глаза.
– Что… как это было на кровати? Когда ты навязывал себя мне?
– Если ты называешь это тем, что кто-то навязывал себя тебе, значит, ты вела очень замкнутую жизнь.
Он поднёс бутылку к губам и сделал медленный, размеренный глоток.
– Как бы ты это назвал?
– Ты была тем, кто подстрекал меня. Ты не должна говорить то, чего не имеешь в виду.
– Значит, это моя вина, что ты не можешь себя контролировать?
– Мне кажется, я очень хорошо контролировал себя.
– Ты укусил меня.
– Я попробовал тебя на вкус, – он посмотрел на неё. – Несмотря на то, что говорится в ваших отчетах, я никогда в жизни не навязывал себя женщине.
– Полагаю, это наряду со всеми другими преступлениями, которые ты на самом деле никогда не совершал.
– Как я уже говорил… я не сделал и трети того, что, по словам Картера, я сделал.
– Значит, он тебя подставил? Он солгал, потому что так сильно тебя хочет?
Он снова закрыл глаза.
– Верь во что хочешь, Кейтлин. Для меня это не имеет никакого значения.
Она, молча, наблюдала за ним, его безразличие разжигало не только её раздражение. Она задержала взгляд на его руке, свободно сжимающей бутылку, прежде чем её взгляд переместился на ближайшую к ней руку. Она осмотрела каждый изгиб, прежде чем поднять взгляд к его блестящему плечу. Она сосредоточилась на его скульптурной груди, сердце внутри только и ждало, чтобы его прочитали. Она задержалась на его глазах, на тёмных густых ресницах, которые были опущены, скрывая красоту за ними. Она провела языком по зубам, изучая эти губы с сексуальным изгибом, к которым так легко можно было наклониться и поцеловать.
Чёрт, ей нужно было сосредоточиться на работе, ради которой она здесь. И быстро.
– Если бы ты позволил мне прочитать тебя, я бы сама узнала правду.
Проблеск его улыбки согрел её гораздо больше, чем ей было нужно прямо сейчас.
– Хорошая попытка, но прочтение меня убило бы тебя.
Она нахмурилась.
– С каких это пор?
– Всегда. Поверь мне, ты не хочешь этого.
– Возможно, я видела нечто более тёмное, чем то, что у тебя внутри, Кейн.
Он открыл глаза, посмотрел на неё, а затем снова закрыл их.
– Я сомневаюсь в этом, – сказал он, непринужденность в его низком, гортанном тоне была сексуальной, соблазнительной.
– Ты понятия не имеешь, что я видела за эти годы.
– Я знаю, ты никогда не видела магистра вампиров изнутри. Ты попытаешься проникнуть в глубины моей тени и больше никогда оттуда не выйдешь. Одна только утечка энергии убила бы тебя за считанные минуты. Мои секреты, не говоря уже о секретах моей расы, находятся в полной изоляции. Назови это механизмом самозащиты.
– Или назови это удобным предупреждением, чтобы никто не пытался.
Он ухмыльнулся, снова поднося бутылку к губам.
– То есть ты хочешь сказать, что я никогда не смогла бы тебя прочитать? – добавила она.
– Даже если бы ты прошла через блок… а это одно большое «если», я могу гарантировать, что ты бы не выжила.
– Исла выжила.
– Потому что её выживание помогло мне выбраться из того места. В любом случае, она была слишком слаба, чтобы сражаться дальше первой базы.
– Я не такая. И я готова пойти на риск.
Он посмотрел на неё, слегка сузив глаза.
– Ты что, не поняла, что я сказал? Ты положишь эти чувствительные кончики пальцев на любую из точек моего пульса, и я свяжу тебя и заткну рот кляпом раньше, чем ты почувствуешь хотя бы одно биение – ты меня понимаешь?
Она посмотрела в напряжённость его тёмно-синих глаз и поняла, что он имел в виду каждое слово. Она неохотно уступила, вместо того чтобы принять вызов.
– Прекрасно.
Но на этот раз он не отвёл глаз, его пристальный взгляд задержался на ней на пару неловких секунд. К её досаде, она не выдержала и снова первая опустила взгляд.
– Подойди и сядь.
В животе у неё всё перевернулось, она крепче вцепилась в раковину. Она мельком взглянула на него.
– Мне и здесь хорошо.
– Это была не просьба, Кейтлин.
Она встретилась с его неумолимым взглядом. Того факта, что это была директива, было достаточно, чтобы побудить её бросить ему вызов, несмотря на её решение быть уступчивой. Но, скрепя сердцем, она выбрала разумный вариант и пересекла ванную комнату. Её вызывающая жилка искушала её пойти и сесть в дальнем углу ступенек, как можно дальше от него, но она знала, что он только подзовёт её ближе. Вместо этого она села на полпути наверх, посередине, лицом к раковине, избегая интимности чего-либо большего, чем сидеть к нему боком. Поставив ноги на следующую ступеньку вниз, она обхватила руками колени. Она чувствовала спиной тепло пара, ранний утренний ветерок дул в окна. Стук начинающегося дождя раздавался по стеклу и брусчатке снаружи, эхом разносясь по ванной.
– Ты всегда была такой застенчивой?
Она нахмурилась, раздражённая трепетом в своей груди. Она взглянула на него, оглянувшись.
– Я не застенчивая.
– Твой взгляд упал на пол быстрее, чем моё полотенце.
– Может быть, образы тебя обнаженного… это не те образы, которые я хочу запечатлеть в своём сознании.
Она снова посмотрела на окна, повернув к нему затылок. Даже в тусклом свете она боялась, что он увидит, как она покраснела.
– Итак, ты хочешь знать обо мне всё… до тех пор, пока я остаюсь полностью одетым.
Она сосредоточилась на стуке дождя. Сейчас было не время замыкаться в себе. Она должна была превратить эту ситуацию в возможность. Она должна была подумать обо всём, что ей так хотелось узнать о нём. Ей нужно было попытаться поддразнить в разговоре, почему он общался с Джаском Тао, не говоря уже о том, что он знал об убийце её родителей.
Она снова бросила на него взгляд поверх плеча.
– Сколько тебе лет?
– Чуть больше четырехсот.
Её оценки оказались неточны всего на несколько десятилетий – приблизительное время печально известной смерти его родителей было единственным показателем, который у них когда-либо был.
– Значит, ты помнишь, как было раньше. Я имею в виду, до того, как ваш вид вышел в свет.
– Жизнь до Всемирного Совета? Перед сегрегацией? – он сделал ещё один глоток. – Конечно. Эти восемьдесят лет с тех пор, как они пришли к власти, я хотел бы забыть.
– Разве вы не согласились с правилами?
– А ты что думаешь?
– Высший Орден считал, что к лучшему открыто работать для достижения общих целей.
– Ты ведь не из тех, кто верит, что мы когда-нибудь найдём общий язык, не так ли?
Она нахмурилась, услышав насмешку в его тоне.
– Что-то должно было быть сделано.
– Да, например, согнать нас всех в такие места, как Блэкторн, со всеми отбросами и преступниками, вашего вида, и установить границы, чтобы убедиться, что мы останемся там.
– Зачем ты пришёл сюда, Кейн?
Он, молча, удерживал её взгляд, пока у неё не осталось другого выбора, кроме как отвести глаза. Он всегда собирался раскрывать только то, что хотел раскрыть, это было очевидно.
– Я знаю, что обстановка не идеальна, – сказала она, глядя вниз на выложенный плиткой пол.
– Тогда почему ты поддерживаешь это?
– Потому что в данный момент альтернативы нет.
– Скорее потому, что ты также не веришь, что есть какие-то точки соприкосновения. Потому что ты знаешь, что ваш вид никогда не будет доверять нам настолько, чтобы позволить нам общаться с твоей семьёй, твоими друзьями, работать бок о бок с вами, вносить свой вклад в конституции и правила, во всё, что может сбить вас с пьедестала власти. Потому что, когда всё сказано и сделано, ваши инстинкты говорят вам, что мы враги. И вы объединяете все третьи виды вместе, потому что, если впустить одного, мы войдём все.
– Мы знаем о пророчествах, Кейн. Мы знаем, что ваш вид пытался сохранить их в секрете, но они просочились наружу. Возможно, перспектива того, что вампиры однажды захватят власть, может стать небольшим фактором в том, что Всемирный Совет воспротивится вашим призывам к равенству. Что-то, что говорит нам, что такое же равенство не будет ключевой целью вампиров, если это пророчество верно.
– Итак, мы остаемся в заключение до тех пор, пока какая-нибудь сказка не подтвердится.
Она оглянулась на него.
– И это то, что ты думаешь? Что это сказка?
Он почти улыбнулся, снова поднося бутылку к губам.
– Так я здесь не поэтому?
Раздраженная его молчанием, она перевела взгляд вперёд.
– Так я здесь не поэтому?
– Кто такой Роб? – спросил он.
Её сердце пропустило удар. Это было последнее имя, которое ей нужно было услышать. Она чуть было не спросила, откуда он о нём знает, но потом вспомнила об открытках в своей квартире.
– И почему он подарил тебе сразу пять открыток на день рождения?
Она сердито посмотрела на него.
– Ты рылся в моих вещах?
– Почта. Рабочие документы. Ящики. У тебя есть сексуальное нижнее бельё, учитывая, что никто никогда его не видит. Или это на случай, если Роб вернётся?
Она переключила своё внимание обратно на раковину, подальше от ласки в его глазах.
– Ты не имел права читать открытки.
– Он бывший?
Она хранила молчание.
– Он был твоим первым? – настаивал он. – Может быть, даже твоим единственным?
Она сжала губы, смущение согрело её лицо.
– Кто закончил это?
Она хмуро посмотрела на него через плечо.
– Какое это имеет отношение к чему-либо?
– Мне интересно.
– Так, ты можешь использовать всё, что узнаешь, против меня?
– Он был хоть сколько-нибудь хорош?
Она снова посмотрела на окна, снова предоставив ему полный обзор своего затылка.
– Я не собираюсь вести этот разговор с тобой.
– Так вот чем это закончилось? Неужели он не справился с этой работой? Или всё дело в тебе?
Она сосредоточилась на нежных капельках дождя, пытаясь собраться с мыслями.
– Такая красивая и чувственная девушка, как ты. Может быть, у него просто не хватило навыков, чтобы извлечь из этого максимум пользы.
Жар снова окрасил её щеки. Это был обоюдоострый комплимент, она знала это. Насмешка. Ирония. Она сместилась, чтобы встать, но он поймал её за плечо, удерживая на месте. Его рука, тёплая от воды, казалась почти человеческой.
– Я не говорил, что ты можешь двигаться, – сказал он.
Его хватка, хотя и нежная, достаточно напомнила, что он всё ещё главный. В равной степени напоминание самой себе не быть слишком фамильярной. Он был любезен только потому, что её уступчивость позволяла ему быть таким.
Шевеление внизу её живота было мгновенным. Её сердце бешено колотилось. Она смотрела прямо перед собой, отказываясь смотреть в глаза, и надеясь, что отсутствие сопротивления побудит его отпустить её.
– Может быть, мне следует спросить его, раз ты явно не хочешь отвечать.
Она бросила на него свирепый взгляд.
– Оставь его в покое.
– Слишком защищаешь его. Сладкая. Жаль, что он не может сделать то же самое для тебя, – он отпустил её руку. – Ты рассказала ему обо мне?
– Я не обсуждаю работу вне её.
– Но я больше, чем просто работа, не так ли, Кейтлин? Я вампир, который может спасти твою жизнь.
Она заглянула глубоко в его глаза. Кейн, подтвердивший это во второй раз, только придал ей решимости.
– Так ты утверждаешь.
– И ты сказала это своему парню? Знает ли он, чего ты на самом деле хочешь от меня?
– Он не мой парень.
– Все твои друзья-мужчины присылают тебе такие открытки, не так ли?
Он сделал большой глоток пива.
– Предполагаю, раз уж открытки так и не были отправлены, это был не самый приятный конец.
– Почему ты так интересуешься им?
– Почему ты так его защищаешь?
– Как бы ты себя почувствовал, если бы я вмешалась в твою любовную жизнь, Кейн?
– У меня нет любовной жизни.
– Только сексуальная жизнь, верно?
Его губы изогнулись в намёке на улыбку.
– Ты всерьёз полагаешь, что так много знаешь обо мне, не так ли?
– До меня дошли слухи.
– И я продолжаю говорить тебе, что ты не можешь верить всему, что слышишь.
– Сколько людей ты убил, Кейн? Среди всех видов.
– У меня недостаточно пальцев, чтобы сосчитать.
Она нахмурилась от его беспечности.
– Неужели он разбил это жизнерадостное сердце, Кейтлин?
Ей отчаянно хотелось встать, выбраться из этого загона, который, казалось, с каждой минутой сжимался всё больше. Но она не собиралась доставлять ему удовольствие повторить эту попытку.
– Роб не имеет к тебе никакого отношения. Ничего общего со всем этим. Оставь его в покое.
– Вау, когда-то он определённо что-то значил для тебя, – его взгляд не дрогнул. – Это из-за него ты с тех пор одна? Или ты уже увидела то, что хотела, правда в другом месте? Кого-то, кого ты хотела больше?
Она нахмурилась, заметив насмешку в его чарующих глазах.
– И кто бы это мог быть, Кейн?
Он переместил свою руку так, чтобы она легла чуть ниже поясницы, и от осознания её присутствия у неё заболел позвоночник.
– Почему ПКВ, Кейтлин? Я имею в виду, из всех подразделений, в которых ты могла бы работать, почему вампиры?
– Я пошла туда, где была вакансия.
– И всё же это немного тёмное и опасное место для такой девушки, как ты.
Ей захотелось закатить глаза от того, сколько раз за эти годы она слышала эту реплику. Это всё ещё не подавляло её потребности бросить ему вызов. Она слегка повернулась к нему лицом.
– Такая девушка, как я? И на кого я похожа, Кейн?
– На ту, которой не дело гоняться за вампирами вроде меня.
Она прищурила глаза.
– Как ты там сказал… маленькая девочка, выполняющая мужскую работу? И всё же мы здесь, тратим время впустую в одном из твоих логовищ, пока ты беспомощно ждёшь, когда я влюблюсь в тебя. Тебе это не кажется немного трагичным?
В его глазах вновь появился намёк на веселье.
– Для девушки, которая смотрит на меня так, как ты, ты очень уверена в своей способности воздерживаться, Кейтлин.
Она выдохнула короткий смешок и снова отвернулась от него, боясь того, что он в противном случае может увидеть.
– Мы не все жертвы наших либидо, Кейн.
– Это то, что ты имеешь против нас, Кейтлин? Разве мы не соответствуем вашим моральным стандартам?
– Я ничего не имею против вампиров. Я встречала много достойных. И я так же готова защищать их, как людей или любой другой третий вид, вот почему я делаю ту работу, которую делаю. Я сосредотачиваюсь на тех, кто не принимает свои лекарства или советы, на тех, кто не следует рекомендациям.
– Руководящие принципы, созданные людьми.
– Мы всё ещё морально доминирующий вид, нравится тебе это или нет. Души всегда будут перевешивать тени.
– Согласно вашим представлениям. Вашей религии.
Она оглянулась на него.
– В любом знании душа является основой морали.
– А я думал, что это были решения, которые кто-то принимал.
– Основываясь на том, что ты считаешь правильным. И это то, что диктует тебе твоя душа.
– Значит, кто-то без души неспособен принимать правильные решения? – спросил он.
– Самопожертвование – величайший признак нравственности. К сожалению, третьи виды на это неспособны. Они могут поступать правильно, но, в конце концов, это всегда вопрос самосохранения. Тени внутри вас, там, где должны быть ваши души, доказывают, что надежды на искупление нет.
Он улыбнулся.
– Ты, правда, в это веришь, не так ли?
– Почему ты сдержался ранее, на кровати? Это из-за совести? Базовое понимание того, что является плохим? Нет, всё потому, что ты хочешь получить что-то от этого. Ты думал, что сдерживание заставит тебя казаться, что ты контролируешь свои эмоции, чтобы ты мог начать завоевывать моё доверие. Ты сдерживался, потому что хочешь, чтобы я хотела тебя. Тебе нужно, чтобы я захотела тебя, дала тебе своё согласие, чтобы твой план сработал.
– Помнится, мне я говорил тебе, что мне не нужно будет соблазнять твою душу.
Беспокойство сдавило её грудь.
– Это единственный способ добраться до души чтеца теней.
– Так ли это?
Она уставилась на него.
– Ты хочешь сказать, что это не так?
Он выдавил из себя намёк на улыбку.
– Ты выглядишь почти разочарованной.
Она резко выдохнула и снова посмотрела вперед.
– Ты такой до невозможности высокомерный, Кейн.
– Я не высокомерен. Я просто говорю всё как есть. И в тебе определенно есть маленькая искорка для меня, – сказал он, поглаживая большим пальцем основание её позвоночника, таким способом, который она сочла вызывающим и удивительно игривым.
Она не потрудилась это отрицать. Она даже не была уверена, что сможет прозвучать достаточно убедительно, чтобы даже попытаться это сделать. Вместо этого она обхватила колени руками и сосредоточила своё внимание на чём-то перед собой. Дождь продолжал барабанить, напряжение в её груди усиливалось по мере того, как минуты проходили в тишине. Она провела руками по голеням, чтобы успокоиться. Влажный блеск от водяного пара, исходящего из ванны, слегка покрывал её кожу.
Она отругала себя за то, что вздрогнула, когда он протянул руку и откинул её волосы назад, перекинув их через плечо, и провёл тыльной стороной пальцев по её артерии.
– Тебя когда-нибудь кусали? Для удовольствия, я имею в виду.
Её сердце подпрыгнуло при мысли о том, как его резцы погрузятся в неё. Она ненавязчиво отмахнулась от него и откинула волосы назад, через плечо.
– Я не согласна с кормлением. Есть системы. Протоколы.
– В этом настоящая причина? Большинство людей отталкивает боль. Но это не обязательно должно быть болезненно. Во всяком случае, не более болезненно, чем секс. Нет, если всё сделано правильно. Этого не может быть, иначе люди не отдавали бы себя снова и снова.
– И я видела, что эта зависимость делает с людьми. Нет никакой разницы нейромедиатор это или фермент или что-то ещё, именно вы одурманиваете их и заставляете думать, что они в этом нуждаются.
– Люди продолжают возвращаться, потому что это приятно. Некоторые даже предпочитают это сексу. Это совершенно другой кайф, другой вид близости.
Он провел тыльной стороной ладони вверх по её предплечью, его прохладные пальцы были дразняще свежими на фоне тепла её кожи. Но она не двигалась. Она не вызвала бы у него той реакции, которой он добивался. Не в этот раз. И что-то, что-то в чувственности этих пальцев, заставило её подождать, чтобы увидеть, что он сделает дальше.
– Укусы не должны быть агрессивными. Вообще-то всё как раз наоборот. Раньше укусы были такой же защитой, как и само кормление. Если кого-то укусили, другие вампиры оставляли их в покое. Вампир получал постоянного кормильца, а кормилец, в свою очередь, был защищен благодаря своей лояльности. Это была особая связь. Истинные друзья с преимуществами.
– И отличный способ создать собственный гарем. Для меня это больше похоже на крышевание.
– Ты такого низкого мнения обо мне, Кейтлин.
– Я слишком много знаю о тебе.
– Нет, ты думаешь, что знаешь обо мне.
– Ты мало что сделал, чтобы доказать, что я неправа.
– Я ничего не сделал, чтобы доказать твою правоту, кроме как похитил тебя. В остальном, на мой взгляд, я был более чем цивилизован.
Она оглянулась на него.
– И если бы я не остановила тебя на кровати, как далеко бы ты зашёл?
– Так далеко, как ты хотела, чтобы я зашёл.
Её желудок сжался от едва уловимого запугивания в его взгляде. Она снова посмотрела вперёд. Она не могла тут оставаться. Она не могла сидеть вот так. Не могла слышать этот низкий хриплый голос, бросающий вызов самым интимным частям её тела. Но бегство дало бы ему всё, что ему было нужно, чтобы понять, что она дрогнула.
– Только не говори мне, что ты никогда не задавалась вопросом, на что это было бы похоже.
– Ты всерьёз льстишь себе, Кейн.
– Что мне льстит, так это то, как ты смотришь на меня, – сказал он, проводя тыльной стороной ладони вверх по её позвоночнику.
Она затаила дыхание от медленной ласки, поднимавшейся к её затылку. И когда он провёл тыльной стороной этих пальцев по её лопатке к ближайшему к нему плечу, каждый крошечный волосок на её затылке встал дыбом. Дрожь рикошетом пробежала по ней, когда он погладил её по предплечью, спустившись до внутренней стороны локтя. Но Кейтлин оставалась совершенно неподвижной.
Она чувствовала, что он наблюдает за каждой её реакцией. Но она не собиралась проявлять слабость, как он ожидал от неё. Особенно не тогда, когда его прикосновения были такими шокирующе навязчивыми, когда он забрался под её короткий гофрированный рукав и рукой обхватил её плечо.
Когда он скользнул рукой по поднимающимся вверх изгибам её грудей, она ухватилась за ступеньку по обе стороны от себя. Она вздрогнула от сильной волны в животе, близость была почти невыносимой.
Она думала, что сломается, когда его пальцы умело расстегнули первые три пуговицы на её платье, но обнаружила, что не желает двигаться. И поскольку ослабленная ткань позволила ему опустить рукав её платья, он спустил бретельку её бюстгальтера, так что её плечо оказалось полностью обнажённым. Она могла сосредоточиться только на том, чтобы успокоить дыхание, наслаждаясь чувственностью его большого пальца, массирующего узелки на её плече. Кончики её пальцев покалывало от желания прикоснуться к нему, но всё же она отказывалась доставить ему удовольствие от движения.
Кейн скользнул рукой по её ключице, но вместо того, чтобы снова убрать руку, он дотянулся до её предплечья. Вода брызнула вокруг него. Он опустился на колени, встав позади неё. Плечи в нескольких сантиметрах от неё, временное тепло от его влажной груди проникало сквозь хлопок её платья.
– Такое сильное напряжение вредно для тебя, – сказал он.
– Как и то, что твои клыки находятся так близко к моей шее.
– Это резцы. Клыки – так дико.
– А ты не дикий?
– У меня бывают свои моменты. Но не волнуйся, я не собираюсь тебя кусать, – сказал он, его тон выдавал его улыбку. – Не без твоего согласия.
– Как это по-рыцарски с твоей стороны.
Он снова откинул её волосы в сторону, но на этот раз, обнажив правую сторону её шеи.
– Умерь сарказм, – сказал он, его большой палец ласкал обнаженный пульс, бьющийся под её кожей. – Или у меня может возникнуть искушение передумать.
Его мягкий, чувственный поцелуй в затылок ошеломил её. Она вздрогнула и ухватилась за покрытую ковром ступеньку. Но она всё равно не собиралась двигаться. На этот раз она увидит, как далеко он готов зайти. Именно то, что печально известный Кейн Мэллой сделает дальше.
Всё ещё держа её за предплечье, одновременно захватывая другое, он прижал её к себе, влага его руки проникала сквозь её платье. Этот шаг был так тщательно спланирован, что она могла почти восхищаться им за это. И когда он скользнул другой рукой вверх по её горлу, его пальцы с лёгкостью охватили его, она подумала о том, как легко он мог бы свернуть ей шею. Вместо этого он наклонил её голову набок, ещё больше обнажая шею.
Её сердце болезненно заколотилось, прилив тепла между ног привел её в замешательство. Она знала, что не смогла бы сейчас пошевелиться, даже если бы захотела, даже учитывая его возможную неустойчивость из-за того, что он всё ещё стоял на коленях в ванне.
Но она не хотела двигаться. Это был простой факт. Она не хотела никуда идти. Надёжная хватка его руки, обёрнутой вокруг неё, и твёрдость его груди, прижатой к её спине, были шокирующе обнадёживающими, а не пугающими, как она ожидала.
– Скажи мне, – попросил он, соблазнительно наклонившись к её уху. – Чего ты больше всего боишься, Кейтлин? Что я могу сделать с тобой или как я заставляю тебя чувствовать?
Чёрт, она хотела, чтобы он перестал называть её по имени. Каждый раз, когда он произносил её имя, по её коже пробегали мурашки. Её имя звучало как мелодия от его нежного хрипа. Она сглотнула сквозь пересохшее горло, когда он отпустил её шею и скользнул рукой вниз по её телу.
– Ты не заставляешь меня ничего чувствовать, – солгала она.
Она почувствовала его улыбку, когда он поцеловал её в ухо.
– Нет? – спросил он, медленно поднимая её платье.
Она тяжело задышала, когда его прохладная рука коснулась тёплой, теперь обнажённой плоти внутренней части её бедра, неуклонно скользя вверх к интимному жару между её ног.
Кейтлин вздрогнула и сжала руки в кулаки. Она сдвинула бёдра вместе, удерживая его руку на месте.
– Почувствовала это, не так ли? – сказал он, нежно целуя её в шею.
Его зубы сквозь улыбку задели её чувствительную плоть. Он крепче обнял её, сжал руку в кулак и повернул, раздвигая её бедра.
Он нежно скользнул пальцами вниз, к центру её трусиков, дразнящее давление и настойчивость были почти невыносимыми. Он поцеловал её за ухом, отвлекая её достаточно, чтобы она ещё немного раздвинула ноги, давая ему больше свободы, когда он нежно заскользил пальцами взад и вперёд, его большой палец заиграл в опасной близости от её клитора. Она напряглась, ошеломленная тем, что позволяла ему делать, своей собственной влажностью. Её влагалище набухло и пульсировало в ответ на его умелые прикосновения. И он ясно почувствовал это, его пальцы усилили давление. Она подавила вздох и закрыла глаза, наслаждаясь ощущением, как щупальца возбуждения сжимают её тело.
Он дразняще отодвинул её трусики в сторону, его прохладные пальцы коснулись её самой интимной плоти. Волна шока пронзила её, когда средним пальцем он скользнул сквозь складки немного глубже в её лоно, его большой палец умело нашёл и надавил на клитор. Наконец-то она ахнула и высвободила левую руку, хлопнув ею по его руке, её ногти на зажатой руке впились в ступеньку.
Но поскольку Кейн настаивал, Кейтлин прикусила нижнюю губу, чтобы не закричать. И когда его средний палец погрузился глубже в её влажность, она ничего не могла поделать, чтобы сдержать тяжёлое дыхание. Её хватка на его руке усилилась, но он толкнулся глубже.
И когда его большой палец послал сквозь неё ещё один разряд электричества, это было уже слишком.
Она оттолкнула его руку, вырвалась из его ослабевшей хватки и вышла из ванной.
ГЛАВА 11
Кейтлин мерила шагами комнату, её ноги дрожали, руки были прижаты ко рту. Она ненавидела то, как она дрожала, её лоно пульсировало и изнывало от желания к нему. Вспышка возбуждения, которая застала её врасплох, всё ещё была в её сознании.
Его прикосновение, хотя и властным, было нежным и контролируемым, а не настойчивым, как она ожидала. Мысль о том, как его пальцы чувственно пробегают по её коже, и о той опытной лёгкости, с которой он нашёл её самую чувствительную сердцевину, заставила её содрогнуться. Никакой возни. Никакого неправильного направления. Он точно знал, что делает, и в этом было что-то опасно привлекательное. Что-то, что было столь же ужасающим.
Её сопротивление не продлится и трёх дней. Не тогда, когда она была заперта вместе с ним. Весь план был безумным. Ей нужно было выбираться отсюда. Всего несколько часов, а она уже подвергала сомнению свои убеждения.
Её нервировало то, как сильно она хотела его. И она знала, что это неправильно, потому что в этом не было ничего общего с чувствами. Это было сексуально – чисто и просто. То, как она отреагировала на его прикосновения в коридоре и в комнате для допросов, только подтвердило это – он наэлектризовал её. И тот факт, что он это увидел, почувствовал и, не теряя времени, отреагировал, это было слишком возбуждающе. Она хотела, чтобы он был жестоким, бестактным, даже грубоватым, потому что тогда она могла бы сопротивляться ему, но он не был ни тем, ни другим. Вместо этого его самоконтроль и уверенность в себе были опасно волнующими.
Это не должно было сработать. Осознание поразило её сильно и быстро. Она не была для него конкурентом. Напряжение охватило её, и она снова отругала себя за то, что сбежала от него, как какой-то нервный подросток, а не двадцатидевятилетняя женщина. Но одно прикосновение его пальцев сказало ей, что у неё не будет ни единого шанса, если она уступит ему.
Она напомнила себе, что он всего лишь вампир, пусть и магистр, но всё же вампир. Это была её область знаний. Она достаточно повидала их изнутри, весьма поохотилась на них за эти годы, чтобы не иметь оправдания в виде страха или дурных предчувствий. Единственное, что омрачало её рассудок, это её безумное влечение к нему, и она должна была быстро взять себя в руки.
Услышав, как он выходит из воды, она сделала несколько успокаивающих вдохов. Одна мысль об этих настойчивых пальцах заставляла кровь приливать к её самому интимному месту. Она попятилась от двери и собралась с духом.
Он шагнул в дверной проём, выглядя как некий лощёный центурион, завернутый только в своё темно-серое полотенце. Его эрекция прижималась к полотенцу. Он прислонился к дверному косяку, а его скрещенные руки подчеркивали их силу – ещё одно подтверждение того, что, если бы он захотел одолеть её, даже с её тренировками, это было бы без усилий.
– Ты дрожишь, – сказал он, его глаза весело блеснули.
– Я в порядке, – сказала она, сжимая и разжимая руки, прежде чем осознала, что делает это.
Она спрятала руки за спиной.
– Тебе не нужно было убегать от меня. Тебе просто нужно было попросить меня остановиться.
– И ты бы сделал это?
Он уверенно приближался к ней.
– Если бы счёл, что ты говоришь серьезно.
Она не осмеливалась оторваться от его пристального взгляда, отступая синхронно с каждым уверенным, но небрежным шагом, который он делал к ней.
– И ты бы знал это, не так ли? Ты был бы готов пойти на риск?
Она пяткой ударилась о плинтус и вздрогнула.
Его глаза озорно блеснули, когда он поравнялся с ней, его близость снова зажгла в ней искру.
– Это что, вызов?
Она ногтями царапнула по стене под её поясницей.
– Нет.
Он положил одну руку рядом с её головой, а другую свободно опустил на бедро.
– Ты не привыкла, чтобы к тебе подкатывали, не так ли?
– Так вот что это было?
Он мимолетно улыбнулся, продемонстрировав ей сверкнувшие резцы. Он наклонился ближе.
– Возможно, ты и могла бы играть в подобные игры с добродушными, наивными мальчиками, с которыми встречаешься в кофейнях, Кейтлин, но я не такой. Но тогда ты бы не была так возбуждена, если бы я был такой, не так ли? – его губы почти касались её уха. – Я уже в твоей голове. И твоё тело, безусловно, следующее.
В животе у неё всё перевернулось. Он ожидал, что она сдастся, но сработала её защита. Она не будет создавать впечатление слабого противника. Ему нужно было знать, что это ему нужно действовать осторожно, а не ей. Она не собиралась поддаваться его играм разума. Она не собиралась отступать. Дерзкая жилка в ней подняла уровень адреналина на несколько ступеней. Его высокомерие поразило каждое нервное окончание, но более того, мрачное и опасное обещание, которое он произнёс, заставило её бросить ему вызов. Ту ауру, которую он поддерживал вокруг себя, было не так уж трудно разрушить.
