Текст книги "Кровавые тени (ЛП)"
Автор книги: Линдси Дж. Прайор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)
– Это может произойти через десятилетия, даже столетия. Я должна уклоняться, основываясь на этом?
– Ты не уклоняешься. Ты спасаешь свою жизнь, – Роб тяжело вздохнул. – Макс сказал мне, что ты до сих пор веришь во всю эту чушь о том, что смерти Рика и Кэтлин связаны. Что это придёт за тобой. Он думает, что именно поэтому ты на это идёшь. Что тебе просто всё равно.
Она скрестила руки на груди и опустила глаза.
Он снова подошёл к ней и нежно откинул волосы с её лица, обхватив ладонями её затылок, как делал всегда.
Она закрыла глаза. Ответить, потянуться к нему, принять его помощь, признать поражение – всё это приходило ей в голову. Но ничего из этого не казалось правильным.
– Я здесь ради тебя, Кейтлин. Я бросил тебя однажды, но я не собираюсь бросать тебя снова.
Она посмотрела на него снизу вверх, всмотревшись глубоко в его нежные голубые глаза, не нуждаясь в поиске искренности, потому что это было так очевидно.
– Ничто не причинит тебе вреда, – добавил он. – Ничто, пока я с тобой.
Он наклонился к ней раньше, чем она успела ответить. Его губы были такими же мягкими, какими она их помнила. Такими же тёплыми. Они с лёгкостью встретились с её губами. И, охваченная близостью, она ответила взаимностью.
Она хотела раствориться в этом моменте. Чтобы забыть всё. Не думать ни о чём, кроме него.
Может быть, если бы не случилось прошлой ночи, она могла бы.
Но Кейн уже прикоснулся к ней. Кейн больше не был просто репортажем, фотографией или движущимся изображением на камере. Она чувствовала его губы на своей коже, его твёрдое тело, прильнувшее к ней, его силу, его упругость, угрозу и обещание чувственной сексуальности. И её тело откликнулось. Что ещё более опасно, то же самое было и с её разумом. Иначе он не занял бы так много места в её мыслях прямо там и тогда.
Она не хотела Роба. Уже долгое время как она не хотела Роба. Она хотела Кейна. Более того, она нуждалась в Кейне.
Кейн был единственным, кто мог дать ей то, что она хотела, даже если в процессе она нажимала кнопку самоуничтожения.
Она вырвалась из поцелуя Роба, напряжение в его теле поглотило промежуток между ними.
– Мне нужно, чтобы ты ушёл, – сказала она, снова опуская глаза, чтобы разрушить любую другую перспективу близости.
Он на мгновение замешкался, словно подыскивая правильные слова. Она могла чувствовать его гнев. Гнев, который никогда не был более очевидным.
Она настороженно подняла глаза, когда он прошёл мимо неё к сушилке.
Он пододвинул конверты к себе и, взяв ручку со стойки, написал номер телефона на верхнем конверте.
– Подумай хорошенько, Кейтлин.
Он снова остановился перед ней и протянул руку, чтобы погладить её по щеке, как делал всегда, но она отступила в сторону. Он убрал руку, на этот раз в его глазах вспыхнула нетерпеливость, а не расстройство.
Она смотрела ему вслед. Смотрела, как он закрывает за собой дверь.
Почувствовав тошноту, она снова прислонилась к стойке. Она снова уставилась на конверты, уговаривая себя не открывать их, но схватила тот, на котором был номер его телефона, и вскрыла его.
Поздравительная открытка была простой: белая, с маленьким лохматым плюшевым мишкой, лежащим среди подарков. Внутри было просто сказано: «Всегда в моих мыслях».
Когда слеза раздражающе скатилась по её щеке, она вытерла её, отказываясь бередить старые раны, которые она так долго пыталась зашить.
Она бросила конверт обратно и оглядела хаос. Она должна была сделать что-то стоящее, что-то, чтобы всё это уладить. И начать с уборки квартиры казалось такой же важной задачей, как и любая другая.
Клуб был наводнён людьми, выстроившимися у входа в подвал и болтающими у каменных стен, украшенных граффити. Когда-то это был ряд из пяти заброшенных домов, но Александр снёс их все, хотя и незаконно. Тяжёлый ритм музыки вибрировал на полу. В воздухе витал запах возбуждения, запрещенных веществ, секса.
Кейн шел по длинному тусклому коридору, люди автоматически расходились с его пути. Он повернул направо, но не в сердце клуба, а вниз по истёртым каменным ступеням в пещеры подвала. Вышибала вежливо кивнул ему, пропуская без вопросов в эксклюзивную зону. Воспользовавшись вторым углублением слева, Кейн ступил в одну из катакомб.
Александр бросил взгляд через плечо, отвлёкшись от карточного стола.
– Кейн.
Он откинулся на спинку стула и похлопал по заду женщину, которая сидела у него на коленях, как бы приказывая ей уйти. Его тёмные глаза загорелись, непринужденная улыбка стала широкой.
– Хорошо, что ты здесь. Не хочешь присоединиться к нам?
– Не сегодня, – сказал он, мимолетно оценивая женщину, когда она неторопливо проходила мимо него, её большие глаза, похожие на глаза лани, встретились с ним взглядом, и она медленно, чувственно улыбнулась.
Александр понял намёк Кейна. Он бросил карты на стол и поднял свою худощавую фигуру ростом метр девяносто от стола. Он быстро присоединился к Кейну в дверном проёме, а затем вывел его в частные соседние катакомбы.
– Я не ждал тебя сегодня вечером.
– Надеюсь, это не твой способ сказать мне, что у тебя нет моих вещей.
– Конечно, нет, – Александр снова ухмыльнулся, его тёмные глаза сверкнули. – Неужели я тебя когда-нибудь подводил?
Кейн последовал за ним в заднюю часть катакомб, в импровизированный кабинет. Он сел на диван и откинулся на спинку, а Александр подошёл к старому металлическому шкафу для хранения документов.
Он порылся в верхнем ящике и после присоединился к Кейну на диванах. Он положил на стеклянную столешницу между ними нечто похожее на маленькие пластиковые пакетики для улик, каждый из которых был достаточно мал, чтобы поместиться на ладони. В первом содержалась плотная зелёная трава, в следующем – пучок коричневых листьев, а в последнем – мелкий порошок. Каждый был помечен символами.
– Смешай всё это с теплой водой. Они должны выпить всё это, – он скользнул по сложенному листу бумаги. – Это слова, которые ты произносишь. Всё это должно занять менее пяти минут.
– В твоих устах это звучит просто.
– Это пугающе просто, если у тебя есть правильные ингредиенты. Мне пришлось востребовать множество одолжений из-за этого. Кое-что из этого я не видел столетиями. Поверь мне, процесс прост, но найти ингредиенты – нет.
Он откинулся на спинку дивана.
– Кто счастливая жертва?
– Никаких вопросов, Александр. Таково было наше соглашение.
Он послал Александру дружелюбную улыбку, затем собрал пакеты и засунул их под пальто, вставая.
– И ты знаешь, что я отплачу тебе тем же. Премного благодарен.
– Я знаю, что отплатишь, – Александр запнулся. – Ходят слухи, что ты охотишься за номером один ПКВ.
Кейн ухмыльнулся.
– Правда?
Александр сузил глаза от беспокойства.
– Да?
– Вопросы, Александр.
– Я в жизни не знал никого, способного забрать душу чтеца теней, Кейн. Просто дружеское предупреждение. Эти создания заперты крепче любого другого человека. Кто-то из вас может, в конечном счёте, пострадать в процессе.
– Я буду иметь это в виду. Сколько я тебе должен?
– Немного лояльности… это всё, о чём я прошу. Защита, если мне она понадобится.
Кейн кивнул.
– Само собой разумеется.
– Кстати Тайлер снова доставляет неприятности, – сказал он, следуя за Кейном обратно к двери. – И Тэй.
Кейн остановился. Он достал сигарету из верхнего кармана и сунул её в рот.
– Что они сделали на этот раз?
– У Тайлера было три открытых кормления. На всеобщее обозрение. Один не был готов. Прошлой ночью к нам пришла банда людей, жаждущих мести. Ты знаешь, я не против делить своё помещение с вампирами, но не с теми, кто ищет неприятностей.
– Ты разрулил?
– Мы отослали людей прочь, с поджатыми хвостами. Но если он продолжит в том же духе, они вернутся, и в большем количестве. Нам не нужны трудности. И мы чертовски точно уверены, что нам не нужно ПКВ повсюду.
– Я с ним разберусь, – сказал Кейн, останавливаясь в дверях. – А что насчёт Тая?
– Как обычно. Я клянусь, он заодно с ними. ПКВ и всё такое, я имею в виду. На нём повсюду написано «стукач». Я ему не доверяю.
– Он выполнил кое-какую работу для Калеба, не так ли?
– Калеб убьёт его, если получит известие. Я знаю, ты никогда с ним не встречался, но поверь мне… Калеб не выносит никакого дерьма. Этот вампир правит ночным клубом и пятью кварталами вокруг него.
– Я в курсе. Убедись, что и он в курсе. И если Калеб ничего не предпримет, я сам тогда выпотрошу Тая вместо него.
Он повернул ручку.
– Эй, Кейн.
Кейн оглянулся на него.
– За этого чтеца теней многие заплатили бы хорошую цену, – сказал Александр. – Если ты передумаешь.
– Ты хочешь сказать, что тебе интересно?
– Я мог бы использовать её.
Кейн улыбнулся, открывая дверь.
– Поверь мне, от неё больше хлопот, чем она того стоит.
– Девушка, которую Кейн не может приручить. Приятно знать, что она оправдывает свою репутацию.
– Приручение заключается в том, чтобы сначала дать им одичать, Александр. Ты знаешь это. Пусть думают, что у них всё под контролем.
– Ну, ты же не хочешь держаться за неё слишком долго. Ходят слухи, что родители девочки были убиты каким-то существом четвёртого вида, и оно придёт за ней. Возможно, ты захочешь покончить с ней как можно быстрее.
– Твоё беспокойство принято к сведению.
– Ты нужен нам здесь, Кейн. Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Кейн послал ему улыбку через плечо и вышел обратно в катакомбы.
– Всегда.
Женщина, которая сидела на коленях у Александра, стояла снаружи и ждала, топчась на месте, хотя и старалась, чтобы это не выглядело очевидным. Она, безусловно, была сногсшибательна. Как и вкусная. Она неторопливо направилась к нему с привлекательной грацией, лишь слегка заторможенная тем, что выпила слишком много. Но взгляд этих глаз лани, обрамлённый тяжёлой челкой её коротко подстриженных волос, изгиб полных чувственных губ, сказавший ему, что она точно знала, что делала, алкоголь просто придал ей смелости подойти к нему. К счастью, это также придало ей достаточно смелости, чтобы позволить ему побаловать себя чем-то иным, кроме простого кормления, особенно учитывая, что это зрелое человеческое тело предлагает потенциал для гораздо большего.
Александр встал рядом со своим другом.
– Вижу, Мила привлекла твоё внимание.
– Разве она не твоя?
Александр улыбнулся, передавая Кейну ключ от своего кабинета.
– Очевидно, не в ближайшие пару часов, – он похлопал его по плечу и отошёл в сторону. – Хотя был бы благодарен, если бы ей и комнате был нанесён минимальный ущерб.
ГЛАВА 6
Кейн стоял в темноте. На её улице всегда было тихо в это время ночи. Ещё несколько часов, и это место будет кишеть офицерами по соблюдению комендантского часа, совершающими обход Лоутауна – удостоверяющимися, что все вампиры, не проживающие в жилых помещениях, пересекли границу в Блэкторн, и что вампиры, которые заслужили там проживание, вернулись в свои дома. Тогда район снова считался бы безопасным для людей, которые предпочитали оставаться за своими зарешеченными окнами и укреплёнными дверями всякий раз, когда наступала ночь. Люди, которые не продвинулись достаточно высоко по социальной лестнице, чтобы заслужить дом по ту сторону тщательно охраняемой границы в Мидтауне или в эксклюзивном, элитном, свободном от вампиров Саммертоне.
Все локации были одинаковыми. Тот же принцип, разные названия районов. Всё это существовало для того, чтобы подавлять, репрессировать и контролировать. Чтобы удержать сильных мира сего у власти. Чтобы сохранять третьи виды на их месте.
Пограничный контроль всегда был усилен в это утреннее время, но это ничего бы не меняло. Для большинства это была городская легенда, но Кейн знал о подземном туннеле, соединяющем два района. И сегодня вечером он как никогда придётся кстати.
Кейн свернул на заднюю дорожку. Взломал замки и засовы, которые удерживали в вертикальном положении обшарпанные металлические ворота, единственный задний вход во двор. Там была обычная домашняя охрана Лоутауна, но за домом даже не следили, не говоря уже об охране.
С тем же успехом они могли предложить её ему на блюдечке. Что, судя по всему, они и делали.
Интересно.
Он с лёгкостью пересёк тёмное пространство, видимое только из нескольких зарешеченных боковых окон вдоль пятиэтажного здания.
Он взломал заднюю дверь тремя лёгкими движениями, несмотря на явные попытки жильцов обеспечить безопасность, и поднялся по двум тёмным лестничным пролётам. Ему не потребовалось времени, чтобы справиться с замком её двери, и меньше чем через секунду он проскользнуть внутрь.
Маленькая квартирка была погружена в густую тень, в ней царила тишина, если не считать тихого дыхания Кейтлин за приоткрытой дверью слева от него. Её дыхание было мягким, едва уловимым, мелодичным. Ритм дыхания спящей женщины всегда манил его. Прекрасное напоминание о ритме их жизни.
Жилое пространство открытой планировки было недавно убрано, но в воздухе всё ещё витал стойкий мужской запах. Он был достаточно слабым, чтобы сказать ему, что, кто бы это ни был, он пробыл тут недолго. Кейн подошёл к кофейному столику и взял одну из папок из аккуратной стопки. Он улыбнулся про себя, просматривая страницы о самом себе. Девушка была дотошной, он должен был отдать ей должное.
Он положил папку обратно и прошёлся по остальной части гостиной, мимо обеденного стола, который она использовала в качестве письменного. Её коллекция DVD была скудной, в отличие от переполненного книжного шкафа. Её музыкальный вкус было трудно определить по горстке разношёрстных компакт-дисков, разбросанных среди них. Выбранные ею картины прерафаэлитов, украшавшие стены, выглядели неуместно в минималистской современной квартире, которую она называла домом. Не было фотографий друзей или семьи. Никаких украшений, кроме единственного Пегаса, которого он взял с полки у телевизора. Это место было не более чем офисом вдали от работы.
Заглянув в ванную, а затем в её спальню, он вернулся на кухню открытой планировки. Он взял её рабочую сумку со стойки и начал вынимать содержимое, пока стопка конвертов не привлекла его внимание. Он поднял их с верха другой стойки. На каждой был штамп, но они никогда не были отправлены. Каждая был написана одним и тем же почерком. Исходивший от них мужской запах соответствовал тому, который он уловил в комнате. Он вытащил открытку из открытого конверта.
Роб.
Он мгновенно усмехнулся.
Роб и открытки на день рождения за шесть лет, но, судя по силе его запаха, они появились в её квартире совсем недавно.
И Кейтлин открыла только одну, прежде чем отложила их в сторону.
Он бросил открытку обратно и вернул своё внимание к её рабочей сумке, тихо вытряхивая остальное содержимое. Он собрал со стола кое-какие бумаги и засунул их внутрь. Затем прошёл в ванную и взял шампунь и гель для душа из всё ещё влажной душевой кабины. Он взял её расческу для волос, гребень и зубную щетку с полки рядом с раковиной, прежде чем задержался на трёх флаконах духов. Он выбрал с нежным, женственным ароматом магнолии и кедра, тонкими оттенками мускуса и ванили – тот, который был на ней прошлой ночью. Он положил его в сумку ко всему остальному.
Он вошел в единственную другую дверь в квартире, его ботинки бесшумно ступали по ковру с глубоким ворсом, когда он переступил порог её спальни.
Она лежала лицом к нему, освещённая лампой, под которой заснула. Она лежала почти на животе, её верхняя нога была согнута более или менее на одной линии с талией. Эта поза демонстрировала привлекательный внутренний изгиб её нижней части спины, соблазнительно подчеркивая её зад, её бёдра.
Он тихо открыл её гардероб и пробежался взглядом по тем немногим вещам, которые у неё были. Там были джинсы, брюки или рубашки – исключительно подходящая для работы одежда. Но он нашёл три чайных платья2 в глубине. Он осторожно снял их с вешалок, засунул в сумку, а потом открыл верхний ящик комода. В её ящике для белья было много образцов красивого кружевного нижнего белья, которое он рассматривал на ней тогда в коридоре. Выбрав несколько изящных предметов белого и кремового цветов, он положил их в сумку, прежде чем оставил сумку в дверях.
Кейн обошёл кровать с её стороны. Она лежала, подложив одну руку под голову, волосы частично закрывали её хорошенькое личико. Он окинул взглядом очертания этого стройного, изящно изогнутого тела под простынёй, которую он медленно и осторожно откинул, обнажив простой нежный шёлковый пеньюар, который лишь добавлял ей уязвимости. Он наклонился, желая убрать прядь волос с её щеки. Она нахмурилась, слегка пошевелилась, но не проснулась, когда он задержался на мягкой, безупречной коже её плеча, шеи. Мужчина в нём, не говоря уже о вампире, мгновенно пробудился. Он заставил себя отвести взгляд.
Её прикроватный столик был в беспорядке, завален наполовину прочитанными книгами. Очевидно, что концентрация была проблемой, если только это не было связано с её работой и преследованием его. Он отодвинул в сторону будильник и полупустую кружку с кофе, чтобы взять рамку с её фотографией с родителями. Рик и Кэтлин Пэриш смотрели на него в ответ. Кейтлин была их единственным ребёнком. На вид ей было лет девять, её глаза излучали озорство и счастье. Идеальная жизнь, ожидающая своего часа, чтобы разбиться вдребезги, поскольку она цеплялась за своих родителей, особенно за своего отца.
Он взял её мобильный телефон и пролистал сообщения. Почти все они были связаны с работой, за исключением нескольких от Макса. Там не было ничего, указывающего на друзей; ничего, указывающего на какой-либо другой вид отношений. Девушка не смогла бы быть более одинокой, даже если бы попыталась. Складывалось впечатление, будто она и не пыталась. Как будто она не видела в этом смысла.
Он положил телефон обратно на прикроватный столик и, выдвинув ящик, оглянулся, чтобы убедиться, что она всё ещё спит. Он, молча, порылся в нём и нашёл старую фотографию, на которой она с Робом. У неё была всё та же прекрасная лучезарная улыбка, но на этот раз её глаза не излучали прежнего счастья. Вместо этого они были встревожены. Подчинены. Он убрал фотографию обратно в ящик, а затем ещё несколько мгновений понаблюдал за тем, как она спит, за едва заметным подъёмом и опусканием её груди, за напряжением на лбу, когда она видела сон. Чтецы теней были печально известны своими кошмарами, даже галлюцинациями. Что-то подсказывало ему, что Кейтлин ничем не отличалась. Но эта чтец теней имела больший вес, чем другие. Она несла в себе бомбу замедленного действия, о которой явно чересчур хорошо знала, учитывая её безрассудство в преследовании его.
Она пошевелилась и лениво перекатилась на спину, одна рука свободно легла у головы, а нога теперь была поджата под другую. Она отвернула от него голову, полностью обнажив свою тонкую шею.
Движение было грациозным, раскрытие её тела возбуждающим. Он почувствовал, что твердеет, просто глядя на неё. Но он не мог всё испортить. Речь шла о самоконтроле – о чём-то, что никогда не было для него проблемой до Кейтлин. Пока он не услышал по каналам связи преступного мира, что золотая девушка ПКВ теперь охотится за ним. Золотая девушка, у которой хватило наглости взяться за его дело. Золотая девушка с нежными глазами и хрупким телосложением, которая уничтожала вампиров так же эффективно, как мог бы любой мужчина в её команде, если не больше. Девушка, которая каждую ночь или ни свет ни заря приходила домой одна. Девушка, которая выходила на улицу только для того, чтобы пойти на работу, иногда сходить в кино или за продуктами, чтобы вернуться с небольшим пакетом еды на одного.
Девушка, которая при любых других обстоятельствах уже была бы в его постели.
Он вытащил крошечный флакончик из заднего кармана и поднёс его к её носу. Потребуется всего несколько секунд, чтобы сильнодействующее успокоительное попало в её организм. Чтобы проверить, подействовало ли это, он нанёс немного жидкости на большой палец и нежно провёл им по её мягким, нежным губам, прежде чем неглубоко погрузил большой палец в тепло её рта.
Она даже не вздрогнула.
Он снял кольцо с указательного пальца её правой руки, часы с запястья, освободив её от всего, что можно было отследить, кроме пеньюара, в котором она была.
Полностью откинув простыню, он нежно поднял её и прижимал её мягкое, теплое тело к своему.
И без усилий перенёс её через порог.
ГЛАВА 7
Кейтлин проснулась, лежа ничком на чёрных простынях. Она никогда не спала на чёрных простынях. И она могла слышать отдаленные звуки музыки. Нирвана? И работающий душ.
Она резко вскочила и чуть не вырвала руку из плеча. Металл звякнул о металл. Кровь ударила в голову. Она убрала волосы с глаз и дёрнула наручник, который приковывал её левое запястье к изголовью кровати, а затем прижала свободную руку к пульсирующему виску.
В комнате царил полумрак, окно слева от неё было заколочено. Мерцающий музыкальный клип с участием Курта Кобейна заполнил 42-дюймовый экран, висевший в дальнем левом углу. Под телевизором параллельно стояли два дивана, а между ними кофейный столик. Справа от дверной ниши находилась крошечная кухня открытой планировки. Стена, идущая справа от кровати, была пустой, если не считать настенного бра с двумя зубцами, которое было единственным другим источником света. Между ним и шкафом была приоткрыта дверь в ванную.
На Кейтлин всё ещё был шёлковый пеньюар и нижнее бельё, в которых она легла спать, в свою кровать, а не в деревянную кровать с четырьмя столбами и балдахином, к которой она теперь была прикована. Ублюдок выкрал её во сне, и от головной боли и головокружения она прекрасно знала, как у него это получилось. Она проверила следы укусов на бёдрах, груди и провела рукой по шее. Ничего.
Пока.
Минимализм обстановки и отсутствие каких-либо личных вещей подсказали ей, что она находится в одном из его логовищ. Должно быть. Она потянулась за бутылкой пива на прикроватном столике справа от себя, её единственным возможным оружием. Наручник впился в её запястье, плечо напряглось в суставе, но она всё равно не дотянула нескольких сантиметров. Она осмотрела вертикальные металлические прутья, к которым был прикреплён её наручник, твёрдые, прочные прутья, встроенные в изголовье кровати из красного дерева. Она откинулась на него.
Душ выключился.
В ванной воцарилась тишина.
С колотящимся сердцем она поджала под себя ноги, натянула пеньюар на колени и пригладила волосы. Секунды скребли, как гвозди по грифельной доске, пока она, затаив дыхание, смотрела на дверной проём.
Когда Кейн, наконец, появился, Кейтлин задержала дыхание, восхищенная, шокированная теплом, разлившимся меж её ног.
Он был обнажён, если не считать полотенца, опасно низко сидящего на его подтянутой талии. Её внимание сразу же привлекла очаровательная татуировка Кобры, охраняющая его сердце, прежде чем её отвлекли капельки воды, которые скатывались по ложбинке между его грудными мышцами – капельки, которые томно скользили вниз по точеному животу к пупку. Каждый тренированный, напряжённый мускул на его руках и широких плечах напрягался, пока он вытирал тыльную сторону шеи ладонью, открывая символы на левой стороне – защитное заклинание от протыкания наиболее доступной точки сердца вампира. Его коротко подстриженные тёмные волосы блестели, а неотразимые тёмно-синие глаза были устремлены на неё.
Она едва сдержалась, чтобы не выругаться вслух. Даже если бы в её руках была разбитая бутылка, сейчас она не была уверена, захотела ли бы она ею воспользоваться. Он был воплощением совершенства, начиная с каждой жилки этого твёрдого, подтянутого тела и заканчивая его соблазнительно расслабленным самообладанием. Кейн Мэллой, несомненно, был всем, чем должен быть эффективный вампир. И, несмотря на его краткую небрежную оценку её, которая привела её в ярость и вызвала болезненное чувство неадекватности, она всё ещё не могла оторвать своего внимания, когда он повернулся, чтобы открыть шкаф. Она задержалась на татуировке меча, протянувшейся вдоль его позвоночника, богато украшенной рукояти, покоящейся между лопатками. Красота его замысловатости завораживала её, пока Кейн не сбросил своё полотенце.
Кейтлин покраснела и тут же отвела взгляд. Услышав, как он натягивает джинсы, она оглянулась и уловила проблеск веселья в его глазах – глазах, греховно тёмных в тусклом свете. И когда он подошёл к прикроватному столику и сделал глоток напитка, Кейтлин собралась с духом, вцепившись пальцами в простыню.
Вот и всё. Наконец-то она осталась с ним наедине. Наконец-то осталась душой и телом наедине с Кейном Мэллоем. И судя по смеси презрения и отвращения в его глазах, у него не было намерений делать это приятным.
Но она напомнила себе, что он не собирался причинять ей боль. Если он хотел заполучить её душу, был только один способ проникнуть внутрь. Кейну нужно было, чтобы она была на его стороне.
Но не так сильно и не так скоро, как она нуждалась в нём.
Она настороженно наблюдала, как он откинулся на спинку кровати с бутылкой в руке, согнув и небрежно расставив ноги.
Она не могла показать, что напугана. Не могла рисковать, открывая что-либо из того, что происходило внутри.
– Приятно знать, что я заставляю тебя нервничать, – сказала она, поднимая запястье, металл снова звякнул о металл.
Он сделал глоток напитка, не сводя с неё угрюмого взгляда.
– Полагаю, слишком нагло спрашивать, где мы находимся? – добавила она.
– Блэкторн.
– Это сужает круг, – съязвила она, прежде чем напомнила себе обуздать сарказм. – Как долго я была в отключке?
– Два часа.
– Который час?
– Половина четвёртого.
– Так это сюда ты планировал привести меня прошлой ночью?
Он протянул руку через изножье, очерчивая каждый мускулистый изгиб.
– Ты же хотела остаться со мной наедине, верно? Предпочтительно в камере предварительного заключения, знаю-знаю. Но здесь гораздо более интимно, тебе не кажется? – его пристальный взгляд беззастенчиво прошёлся по всей длине её тела. – Никакого риска, что нас прервут, – добавил он, а затем сделал ещё один глоток пива.
Она почувствовала, что снова краснеет. Его игра с ней была жестокой, намеренной и, как она напомнила себе, оскорбительной. Но она должна была быть умной. Она должна была сохранять самообладание, не провоцируя его. Он был спокоен, он контролировал себя, но Кейтлин слишком хорошо знала его импульсивную сторону, безрассудную и эгоцентричную сторону. И она знала, что, достаточно возбуждённый или разгневанный, он мог забыть о последствиях.
Он опустил руку и прижал бутылку пива к согнутому колену, его ноги всё ещё были небрежно раздвинуты. Он изощренно слизнул пиво с нижней губы способом, который она сочла болезненно провокационным. Она не хотела думать о сексе, но просто находиться в его присутствии было достаточно, чтобы разжечь обычно сдержанную часть её натуры. Одна мысль об этом заставляла каждое нервное окончание воспламеняться в панике. Перспектива секса с ним всегда казалась невозможной, несмотря на то, что это слишком часто терзало её совесть.
Но здесь, наедине с ним, в его постели, это внезапно показалось слишком осуществимым – особенно когда он смотрел на неё так, словно мог проглотить её просто забавы ради. Беззастенчивый, уверенный в себе, опытный хищник Кейн уже разрушал её убеждения. Кейн, который без колебаний брал всё, что хотел, когда хотел и как хотел – точно так, как сказал Роб. Секс с ним не был бы нежным – он был бы властным и жестоким. Кейн Мэллой явно презирал то, кем она была, и явно ещё больше презирал то, что она преследовала его.
– Итак, – сказал он. – Знают ли остальные члены твоей команды, насколько личной является твоя миссия преследовать меня?
Сразу к делу. Она почти почувствовала облегчение.
– Я взяла тебя, потому что у меня была хорошая зацепка. Всё остальное стало бонусом.
– Но ты, наверняка, знала, что я не признаюсь, а это значит, что у тебя, вероятно, всё зависело от возможности прочесть меня. Это чертовски рискованная стратегия.
– Я знаю о твоих контактах с Джаском Тао.
Он почти улыбнулся.
– Ты собиралась шантажировать меня?
– Если бы мне пришлось.
– И ты думала, что это сработает?
– Я бы сделала всё возможное, чтобы продержать тебя там достаточно долго, чтобы прочитать тебя.
– Ясно, – заметил он и сделал ещё один глоток.
– Когда я присоединилась к ПКВ, я поискала в архивах информацию о смерти моих родителей. В двух отдельных отчётах экстрасенсов говорилось одно и то же: что их астральные тела были захвачены, а души всё ещё оставались нетронутыми; их души не перешли в загробную жизнь. Но там было слишком мало того, что я могла исследовать, не имея названия для продолжения. Ни один третий вид не стал бы разговаривать со мной из-за моей работы и моих связей. У меня заканчивались варианты. И время.
– И ты начала искать меня.
– Я знала, что ты не обычный вампир. Что говорили люди. То, как ты себя вёл. Исследование, которое я провела. Я, так или иначе, собиралась взять тебя, но да, я надеялась найти что-нибудь в своём чтении теней.
– Но никто из твоих коллег не знал, чем ты занималась? Даже Макс?
– Никто никогда не верил мне, что смерти моих родителей были связаны.
– Ну-ну, у золотой девочки есть коварная жилка.
Она знала, что нельзя терять времени, что он, должно быть, уже спланировал, что собирается с ней сделать, но слова всё равно застряли в её горле, даже когда она это сказала:
– Я хочу заключить с тобой сделку. Тварь, которая убила моих родителей, придёт и за мной тоже. Помоги мне убить её, и я дам тебе то, что ты хочешь.
Его молчание, его пренебрежительная улыбка разозлили её.
– Ему нужна моя душа, Кейн, – добавила она. – И, очевидно, тебе тоже.
– Но это произойдет только через три дня. К тому времени я с тобой закончу.
Её пульс участился от его беспечности, поскольку она изо всех сил пыталась подавить своё раздражение и панику.
– Чтобы добраться до моей души, тебе нужно моё сердце. Пока что у тебя нет ни малейшей надежды добраться до неё, без шансов. Я предлагаю тебе путь внутрь. Будешь дураком, если не примешь его.
– Такая убеждённость.
– Я серьёзно, Кейн.
Его пристальный взгляд снова насмешливо скользнул по ней.
– Так ты советуешь, что мне лучше брать то, что я хочу, пока могу?
В животе у неё всё перевернулось. Она прищурила глаза от пассивной угрозы.
– Почему бы и нет? Помоги мне ненавидеть тебя ещё больше. Это поможет твоему делу.
И она ненавидела его. Ненавидела его за то, что он отклонил её просьбу, как будто она ничего не значила. Ненавидела его за то, что он был настолько высокомерным, что думал, что он всё ещё может соблазнить её. Ненавидела тот факт, что он изначально принёс её сюда.
И когда он сверкнул намёком на эту сексуальную улыбку, на эти смертельно соблазнительные резцы, она возненавидела то, как он воспламенил её изнутри.
