Текст книги "Кровавые тени (ЛП)"
Автор книги: Линдси Дж. Прайор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
Она видела его фотографии, но они не отдавали ему должного. Вблизи его точёные черты казались ещё более поразительными.
Он посмотрел на её босые ноги и улыбнулся пугающе широкой улыбкой.
– Оу. Понятно.
Она старалась не думать об этом, но тут же представила себе изуродованное тело Араны. Вампиры были печально известны плохой репутацией, но она не была наивна в отношении возможностей ликанов. Может, они и были более замкнутыми, да легко сдерживаемыми из всех третьих видов, но только из-за эффективности лекарств, которые были усовершенствованы для лечения их состояния. То, что случилось с Араной, было доказательством того, что их инстинкты не поддавались эффективному контролю.
Она ещё раз взглянула на их стол, затем осторожно снова посмотрела на Джаска.
Он был достаточно умён, чтобы вести себя замкнуто, когда дело касалось подразделений по контролю, но она не недооценивала его потенциал. Требовалось что-то, чтобы держать всех этих ликанов в узде. И не всё это было основано на честном руководстве и положительной похвале.
– Ты отпустишь меня, Джаск. Удержание агента против его воли является серьёзным преступлением…
– Оставь это, Кейтлин. Никто не знает, где ты, потому что никто не приходил искать. Так что прекращай толкать речь, ты никуда не пойдёшь.
Он показал Хэнку, чтобы тот отпустил её. Он сделал это с такой силой, что она слегка пошатнулась вперёд, но быстро восстановила равновесие, слегка подпрыгнув, чтобы избежать давления на ногу.
– Ты увязла в этом по уши, маленькая леди, так что не смей качать права на моей территории. Сейчас у тебя за спиной нет твоей армии.
Кейтлин откинула волосы с глаз, оглянулась на других ликанов. Паника сжала её желудок.
– Но тебе явно нужна поддержка, не так ли?
Джаск медленно и глубоко вдохнул через нос, его взгляд был устремлён в потолок, прежде чем он снова посмотрел на неё с улыбкой.
– Неужели я чувствую страх?
– Какие у тебя со мной проблемы, Джаск? Я не имею к тебе никакого отношения.
Он слегка рассмеялся.
– Ко мне это не имеет никакого отношения? – он оглядел комнату и посмотрел на своих людей. – Вы это слышали?
Она проследила за его взглядом, настороженно наблюдая за ним.
– У вас двое моих парней, в большом старом изоляторе. Полагаю, что это делает уполномоченного законом агента моим делом.
– У нас в изоляторе много твоих парней. Ни один из них не имеет ко мне никакого отношения.
– Но ты же прекрасно знаешь, о каких парнях я говорю, ты же самая большая фанатка Кейна и всё такое. Ты точно знаешь, о каких двух идёт речь.
– Они явились добровольно. Полное признание. Как я уже сказала, они не имеют ко мне никакого отношения.
– Значит, ты читала отчеты. Знаешь, что они сделали.
– Я точно знаю, что они сделали. И что они заслуживали того, чтобы их за это посадили. И то, что они прибежали, поджав хвосты, доказывает, какими они были трусами.
Когда Джаск занёс тыльную сторону ладони для удара, Кейтлин перевела дыхание и собралась с духом.
– Джаск! – предупредил один из его приспешников, покачав головой.
Между ними произошёл молчаливый обмен мнениями. Кейтлин нахмурилась. Она уставилась на Джаска. Он опустил руку и подошёл ближе.
Почему, чёрт возьми, он смотрит на неё так, будто это её вина?
– У них есть семьи, – сказал Джаск. – У одного из них есть дочери.
– У них также есть история небрежного отношения к своим лекарствам, пренебрежения законами, непослушного поведения. Их ДНК была найдена на ней повсюду. У нас есть признание. Они признались, что были в состоянии алкогольного опьянения. Признались, что три дня не принимали лекарства. Было почти полнолуние, и они находились в возбужденном состоянии. Возможно, Арана оказалась не в том месте и не в то время, но они воспользовались преимуществом и должны за это заплатить. Семьи или нет, неважно.
– Верно… Арана на краю территории ликанов, во время полнолуния. Неужели это никому никогда не показалось странным?
– Все знают, что Аране нравилось жить на грани, как и её брату. Но это их не оправдывает, – она нахмурилась. – ПКЛ знает, что ты разговаривал с ним, Джаск. Они наблюдают за тобой. Что ты задумал?
– Всё дело в завершении, маленькая леди.
– ОКТВ сохранил личности этих ликанов в секрете ради всех вас. Но я знаю, что точно он знает, кто они такие. Я знаю, что ты сказал ему.
Джаск улыбнулся.
– Что тебе от этого, Джаск? Почему ты предаешь своих? Кейн тебя чем-то подкупает, или он тебя тоже напугал?
– У нас с Кейном есть взаимопонимание.
– Тебе повезло, что он не убил каждого из вас. Как думаешь, это означает, что ты сорвался с крючка? Он не оставит это дело, пока не отомстит. И мы оба это знаем. Если ты связываешься с ним, ты дурак.
– Такой же дурак, как ты?
Он наклонился к ней. Глубоко вздохнул.
– Трахаться с вампирами, на которых ты охотишься, теперь часть протокола ПКВ, не так ли, Кейтлин? Пахнет так, будто ты была у него именно там, где он хотел. Пока не сбежала.
Он обошёл её.
– Итак, тебе понравилось быть близко и интимно с вампиром твоей мечты? Ходят слухи, что ты довольно давно уже влюблена в него. Меньше двух дней в его объятиях, и посмотри на себя.
Кейтлин нахмурилась, когда он снова приблизился.
– Ты, правда, так отчаянно нуждаешься в его одобрении, что подвергаешь риску семьи этих ликанов?
Он улыбнулся. Улыбка, которая была больше похожа на насмешку, когда он снова отошел.
– То, что они сделали, было подло, Джаск. Я так же, как и любой другой человек, верю, что они заслуживают того, что получают, но речь идёт о справедливости, и справедливость восторжествовала. Ты не можешь позволить ему получить их. Это убийство.
– У нас свои способы. У вас свои. Когда же вы агенты, поймёте это?
Он окинул её презрительным взглядом.
– Стоите на своём месте у власти и заставляете нас жить по вашим правилам. Накачиваете нас наркотиками. Контролируете нас. Говорите нам, как жить. Вы ничего не знаете. Вы сами создаете это разделение, но мы говорим об уважении. Уважение к территориям друг друга. Мы живём по нашему собственному порядку. Так было веками, и когда наши выходят за рамки дозволенного, мы наказываем их. По-нашему.
– Знаешь, ты даже говоришь, как он. Он действительно дёргает за твои ниточки, не так ли?
Джек сердито посмотрел на неё.
– Ему нужно было знать, кто несёт за это ответственность.
– И ты сказал ему. Ты знаешь, что с ними будет, если они узнают, что Кейн знает, кто они такие… если они узнают, что он преследует их семьи? Потому что он так и сделает. И он не просто убьёт их. И ты это знаешь. То, что вы рассматриваете, находится за гранью бесчеловечности.
Он рассмеялся.
– Ты вообще этого не понимаешь. Когда я сказал, что у нас с Кейном есть взаимопонимание, я был конкретен.
Он посмотрел на одного из приспешников.
– Позвони Кейну. Спроси его, не потерял ли он кое-что.
– Нет!
Кейтлин схватила его, но рукав его рубашки вырвался из её хватки благодаря его более быстрой реакции.
– Кейн хочет использовать меня как инструмент торга, чтобы вызволить этих ликанов. И если их освободят в обмен на меня, Кейн убьёт их. ОКТВ узнает, что это сделал Кейн…
Она резко остановила себя, неприятное чувство охватило её.
– Так вот почему ты это делаешь? Ты пытаешься заманить Кейна внутрь? – она нахмурилась. – Ты разговаривал с Ксавьером?
Джек поднял брови.
– Ксавьером Картером?
– Джаск, если ты обманываешь Кейна, то ты сумасшедший. И ты не можешь доверять Ксавьеру. Если он тебя на что-то настраивает…
– О, не оскорбляй меня. Ты думаешь, он мог бы одурачить кого-то вроде меня. Как он одурачил тебя, заставив прийти сюда. Как он одурачил твоего отца?
Кейтлин уставилась на него.
– Что ты сказал?
Джаск быстро окинул её взглядом и дал знак другим ликанам уйти.
– О чём, чёрт возьми, ты говоришь, Джаск? – потребовала она. – Что ты имеешь в виду, он одурачил моего отца?
Джаск прищурил глаза.
– Ты действительно не знаешь, не так ли?
– Знаю что?
– Кейн тебе ещё не сказал?
– Сказал мне что?
Её сердце бешено колотилось.
Когда ликаны оставили их наедине, Джаск подошёл к ней.
– Если бы не политика не прикасаться к тебе, я бы сам разорвал тебя на части.
– Что за политика «не прикасаться»? Джаск, что происходит?
Джаск сжал губы, сердито глядя на неё.
– Ты всерьёз думаешь, что той ночью те ликаны оказались там случайно? Просто случайно оказались на пустоши вне поля зрения, где случайно бродила Арана?
– Ходили слухи, что она сама это устроила.
– Она презирала ликанов. Она никогда бы не подошла к ним близко, не говоря уже о том, чтобы договориться о встрече с ними для какого-то сексуального эксперимента. Но это был очень удобный мотив.
– Удобный для кого?
– А сама как думаешь?
Кейтлин нахмурилась.
– Ты говоришь, что их подставили?
– Выбрали из-за их правдоподобия и сомнительного происхождения. Лишили лекарств. Сказали им, что либо они согласятся с этим, либо их семьи заплатят за это. Семьи, которые будут защищены, если они сдадутся после этого. Ликаны, которым было предоставлено убежище в изоляторе временного содержания при условии, что они ничего не говорили о правде. При условии, что они будут молчать, пока Кейна не поймают.
Сердце Кейтлин бешено заколотилось.
– Они не вбежали в изолятор, поджав хвосты, Кейтлин. У них не было выбора.
– Почему? Зачем кому-то понадобилось это устраивать?
Её пристальный взгляд с беспокойством остановился на Джаске. Затем ужас затопил каждый нерв.
– Ксавьер хотел Кейна, он сильно хотел Кейна. Что может быть лучше для отправки самого контролируемого вампира на миссию самоуничтожения и мести, как ни пара вышедших из-под контроля ликанов, убивших и унизивших его сестру?
– Ксавьер? Ты хочешь сказать, что Ксавьер Картер подстроил убийство Араны? Ты с ума сошёл?
Кейтлин выдержала его пристальный взгляд. Она хотела отрицать это, но то, что сказал Кейн, начало осознаваться.
– Он бы развязал войну.
– Подумай об этом, Кейтлин. Был ли кто-нибудь, кто не знал, кто такая Арана? Какой-нибудь третий вид, который не знал о Кейне и его репутации? Ты не думаешь, что она упомянула бы об этом в своих последних отчаянных мольбах? Никто не посмел бы прикоснуться к ней. Не говоря уже о том, что они сделали. Ты думаешь, она не кричала об этом с крыш домов, когда они её кончали?
– Они слишком далеко зашли, чтобы их это волновало.
Он подошёл поближе.
– Они пришли ко мне за помощью и взяли с меня клятву хранить тайну. Они были в ужасе после того, что сделали. Мне пришлось согласиться с этим и посоветовать им сдаться. Даже я не смог бы их защитить. Я знаю, Ксавьер ожидал, что слухи просочатся и Кейн придёт в ярость. И Кейн сделал бы это, если бы я не добрался до него первым. Я рассказал ему, что это была подстава. У Кейна вспыльчивый характер, но это никогда не перевешивает его потребность в справедливости. Когда он этого хочет, он дотошен, расчетлив и логичен.
– Так почему бы ему просто не пойти за Ксавьером? Какое, чёрт возьми, это имеет отношение ко мне?
– Ты же знаешь, Ксавьер никогда сам не делает свою грязную работу. Думаешь, это он морил голодом тех ликанов? Считаешь, он был тем, кто стоял на страже, когда это происходило? Сам лично убедился, что свидетелей нет? Никаких помех? Как, по-твоему, Арана вообще попала на территорию ликанов?
Желудок Кейтлин сжался. Тошнота подступила к горлу.
– Их было трое, Кейтлин. Один из лучших ПКВ для овладения Араной. Один из лучших в ПКЛ вести дела с ликанами. И один новичок, который боготворил их обоих, был их комнатной собачкой. Ты всё ещё хочешь знать, какое это имеет отношение к тебе? Спроси Макса. Спроси Роберта. Просто жаль, что твоего отца больше нет рядом, чтобы встретить надвигающуюся бурю Кейна.
Кейтлин упала на колени, отчасти от боли, отчасти от шока.
Его слова эхом отдавались в голове, отскакивая от онемевших стенок.
Джаск присел перед ней на корточки.
– Ты действительно не знала, не так ли?
Она сердито посмотрела на него, ярость подступила к её горлу.
– Ты лжешь.
– Нет, это твой отец был лжецом. Макс. Роберт. И Кейн собирается заставить их заплатить. Он собирается заставить всех вас заплатить. Медленно и мучительно. Он так долго ждал этого, Кейтлин. Он так долго ждал тебя.
Дверь позади открылась.
Она услышала стук ботинок по камню. Шаги, ритм которых она узнала. Ритм, который волновал её и заставлял её сердце пропускать удар в предвкушении. Теперь это не наполняло её ничем, кроме страха и ярости.
Кейн остановился перед ней. Чёрные ботинки на шнуровке с заправленными джинсами.
Она не могла поднять на него глаза, боясь того, что он увидит в её глазах. Она не знала, что скажет ему или как отреагирует, её эмоции было слишком трудно описать.
– Я сказал ей, – заявил Джаск.
Кейн ничего не ответил, но она чувствовала, как его глаза прожигают её насквозь.
– И ты был прав, – добавил Джаск. – Она понятия не имела.
Она не знала, как, чёрт возьми, ей удавалось не плакать. Наверное, от шока. Перспектива того, что трое мужчин, о которых она ценила больше всего, которым доверяла больше всего, позволили этому случиться. Помогли построить это. Оказались настолько слабыми, что беспрекословно следовали приказам Ксавьера. Это заставляло её испытывать тошноту. Но это должно было быть ложью. Она знала их, и они были не способны на это. Не на такие зверства. Она видела фотографии изуродованного тела Араны. Никто из тех, кого она знала, никто, о ком она заботилась, никогда не смог бы остаться в стороне и позволить этому случиться. Даже её сердце было вырвано. Только монстр был способен стоять в стороне, слушать крики и ничего не делать, чтобы остановить их. Джаск хотел их подставить. Но для Кейна это не имело значения. У него имелись свои козлы отпущения. Если ей когда-нибудь и требовались доказательства того, что она ничего не значит для Кейна, то это было оно.
Она чувствовала онемение, когда Кейн просунул руку пол её локоть и поднял её на ноги. Она покачнулась, изо всех сил пытаясь устоять. Кровь стекала на пол из разорванной ступни. Она не отвела от него взгляда, ничего не сказала.
Он приподнял её подбородок большим пальцем, заглянул ей в глаза, но она не выдержала и оборвала контакт. Ей нужно было о слишком многом подумать, слишком многое сказать, но она просто замкнула всё это в себе. Так или иначе, чересчур долгий взгляд в эти тёмно-синие глаза лишь заставит её взорваться. А ни то, ни другое не должно было произойти.
Он мгновенно подхватил её на руки. Она не стала спорить. Она не сопротивлялась ему. Вместо этого она позволила ему пронести себя через комнату, по коридору и выйти на прохладный ночной воздух.
ГЛАВА 19
Его облегчение должно было быть вызвано тем, что ей не удалось разрушить его планы, а не тем, что она всё ещё дышала. Когда ему позвонили, и когда он услышал, что с ней всё в порядке, его сердце вырвалось из временного паралича. Когда он увидел её на полу, когда понял, как только вошел в комнату, что Джаск проговорился, он почувствовал не триумф, потому что она, наконец, узнала, и не разочарование от того, что он не смог насладиться, рассказав ей это сам, его одолела тоска. Тоска из-за того, что она сидела одна на полу, рухнув на колени. Он и представить себе не мог, что её взгляд пронзит его так глубоко.
Кейтлин молчала рядом с ним всю короткую обратную дорогу в машине, прислонившись головой к стеклу и уставившись в окно, стиснув руки на коленях. Слёзы от шока, без сомнения, также и от боли, иногда капали из её глаз, и не раз он видел, как она поспешно вытирала их. Впервые сдержанная и собранная Кейтлин выглядела близкой к срыву.
Она всё ещё дрожала, несмотря на включенный обогреватель, её губы были светло-голубого оттенка, цвет лица бледный. Никогда ещё она не выглядела такой хрупкой, такой эмоционально измученной, и это не доставляло ему удовольствия. Ему не доставляло удовольствия видеть печаль и замешательство в её глазах. То, что она узнала правду, возможно, было худшим сценарием на этом этапе, но он должен был найти способ снова всё изменить. Он, конечно, не мог позволить себе руководствоваться сочувствием, когда идеальный исход был так близок.
Он дистанционно открыл электронную дверь гаража и въехал внутрь, позволив ей закрыться за собой. Выключил фары и двигатель.
Он посмотрел на неё, и она встретилась с ним взглядом. Её глаза были покрасневшие.
– Джаск лжёт, Кейн. Он лжёт, чтобы защитить свою собственную шкуру. Я знаю, что случилось с твоей сестрой. Мой отец, Макс или Роб никоим образом не имели к этому никакого отношения.
Он внимательно изучал её глаза, в которых кипели негодование и паника. Негодование и паника либо от осознания того, что тщательно охраняемый секрет её семьи был раскрыт, либо – если она не знала правды, – паника и негодование, поскольку она изо всех сил пыталась принять то, с чем столкнулась.
– Джаск не лжёт, Кейтлин.
– Он держит тебя за дурака, Кейн. Разве ты не видишь, что он делает всё, что в его силах, чтобы предотвратить гражданскую войну третьих видов? Мешает тебе отомстить его родственникам? Вот в чём дело. Эти ликаны облажались, и Джаск знает это, и он использует людей, которые мне не безразличны, в качестве козлов отпущения.
– Потому что всё подразделение безупречно чистое, верно? Точно так же, как твои намерения преследовать меня были чисто профессиональными.
– Так где же твои доказательства? Твои улики? На месте происшествия ничего найдено не было. Единственная причина, по которой эти два ликана были задержаны, заключалась в том, что они признались. Признались, Кейн. Я читала эти признания. Этого никогда не должно было случиться, но это случилось. И это не имело никакого отношения к моей семье.
Но сейчас было не время спорить. Не в том состоянии, в котором она была. Он вышел из машины, закрыл водительскую дверь и открыл для неё пассажирскую.
Он протянул руку, чтобы помочь ей выбраться, но она оттолкнула его, даже не взглянув на него.
Он отступил назад, ненавидя наблюдать за её борьбой. Она потеряла равновесие, ударившись о капот, прежде чем захромала к двери, полная решимости сохранить свою гордость. Это раздражало его, но в то же время лишь заставляло восхищаться ею ещё больше.
Кейн добрался туда первым, отперев и распахнув дверь, прежде чем вошёл внутрь. Он подошёл к кровати, которая всё ещё была отодвинута от стены. Натянул коврик обратно на люк и вернул кровать на место. Не имело значения, что она это видела, она ни за что не сдвинет кровать самостоятельно – не то, что она снова исчезнет из его поля зрения. Она была в шоке, и она была зла, и это делало её более непредсказуемой, чем когда-либо, а это означало, что он будет охранять её сильнее, чем когда-либо.
Она прислонилась к стойке, явно не в силах перенести вес на ногу, и опёрлась локтем на поверхность, чтобы не упасть. Она всё ещё дрожала, но, казалось, это было больше связано с шоком, чем с тем, что ей было холодно. Румянец вернулся к её щекам и губам.
Он зашёл в ванную и начал наполнять ванну, прежде чем вернулся в гостиную.
– Нам нужно привести в порядок твою ногу, а то в ней разовьется инфекция.
– Как будто это что-то изменит, – сказала она, раздражение наполнило её глаза.
Он потянулся к её руке, но она отстранилась.
– Не прикасайся ко мне.
Он мгновенно снова подхватил её на руки. Она запротестовала, несмотря на свою слабость, извиваясь в его объятиях.
– Отпусти меня!
– И ты вся в крови?
Он ни за что не оставит её с такой сильной болью на следующие сутки. Боль, которую она пыталась игнорировать, потому что была так поглощена собственной яростью.
Он отнёс её в ванную, не обращая внимания на тщетные протесты, и положил полностью одетую в наполовину наполненную ванну. Она вздрогнула, но избегала зрительного контакта, явно зная, что у неё нет выбора, кроме как уступить. Вместо этого она подтянула колени к груди, подняв ногу, которая причиняла ей боль. Её глаза излучали поражение.
Он сел на ступеньку и потянулся через ванну за мылом, а затем протянул его ей.
– Вот.
Она неохотно взяла кусок, медленно намыливая в ладонях, и потом стала промывать раненую ногу.
– Тебе повезло, что это единственное повреждение, от которого ты страдаешь. Ты могла бы серьёзно пострадать там, Кейтлин. О чём, чёрт возьми, ты думала, убегая от меня?
– Больнее, чем застрять здесь с тобой? Разочарован, что не ты был тем, кто рассказал мне свою безумную теорию? – спросила она, сердито глядя на него.
Но она опустила взгляд так же быстро, как встретилась с ним, вернув своё внимание к своим ступням и икрам.
– Ты совершаешь ужасную ошибку, Кейн.
– Нет. Твой отец, Макс и Роберт совершили ужасную ошибку в тот день, когда согласились привязать мою сестру к столбу и натравить на неё тех ликанов.
– Это не было подстроено, Кейн. Это именно то, во что Джаск хочет, чтобы ты поверил. Я знаю свою семью. Они бы никогда этого не сделали. Они никогда не были бы способны на это.
– В то время ты была ребёнком. Что ты могла знать о чём-либо?
– Я не была ребенком, когда была с Робом. Отнюдь нет. Он не смог бы скрыть это от меня. Мы…
– Делили постель. Я знаю. И мне не нужно напоминать.
Кейтлин уставилась на него, её глаза излучали отвращение, стыд.
– Это одна из причин, по которой ты переспал со мной? Было ли это частью твоей мести? Так вот к чему были все эти вопросы о моих отношениях с Робом? Дело не только в том, что ты забираешь мою душу. Я замешана в твоём маленьком заговоре мести, не так ли? Ты используешь меня. Заставляя меня заплатить столько же за то, что, по твоему мнению, они сделали с Араной. Вот почему ты выбрал меня, – её глаза расширились от паники. – Неужели меня постигнет та же участь? Это то, что ты планируешь?
– Они распространили слух, что она отправилась туда, чтобы встретиться с ликанами для своего нового кайфа. Они стояли в стороне, когда её пытали и оскверняли, и позволили этому случиться. Твоя семья и бойфренд лишили меня единственного, о ком я мог заботиться, и всё потому, что Ксавьер не добился своего. Они намеренно оставили её там, чтобы я мог найти. Они убили её, чтобы добраться до меня. Как, чёрт возьми, по-твоему, я себя чувствую?
Казалось, она на мгновение испугалась яда в его голосе, яда, который он больше не мог подавлять, когда она так горячо защищала своих близких.
– Это был несчастный случай, Кейн. Арана оказалась не в том месте, не в то время с ликанами, которые должны были знать лучше. Это не было заговором. Это не было подстроено. Ты серьёзно веришь, что Ксавьер дошёл бы до такой степени, что убил бы Арану только для того, чтобы привлечь тебя на свою сторону? В этом нет никакого смысла.
– Нет, что ты, моё возмездие ликанам, не дало бы ему всех столь необходимых доказательств того, что я вышел из-под контроля. То, что я представляю угрозу спокойствию в округе, не дало бы ему всей необходимой власти, чтобы взять меня и удерживать, пока он бы торговался со мной за мою свободу. Картеру и в голову не пришло бы использовать единственное, что меня ещё волновало, в последней отчаянной попытке показать мне, кто здесь главный. Точно так же, как он не послал бы тебя сюда в качестве шпиона, несмотря на то, что знал всё это.
Она покачала головой, но в её глазах читалось размышление.
– Ты параноик.
– Ты собираешься добавить это к остальной части твоей безошибочной психологической оценки? – он протянул руку. – Давай посмотрим на твою ногу.
Она вытащила её из воды, словно соглашаясь с тем, что ей нужно с этим разобраться, хотя бы для того, чтобы уменьшить боль.
Он изучал её пятку. Теперь она была достаточно чистой, чтобы он мог её видеть.
– У тебя пара мерзких осколков. Нам придётся их вытащить.
– Тебе нужно отвезти меня в больницу.
– Нет ничего такого, в чём я не мог бы разобраться, – сказал он. – Согрейся и обсохни, а я достану их из тебя.
– Я так не думаю.
– Чем скорее они выйдут, тем лучше.
Она уставилась на него.
– Оставь их в покое, Кейн. Я предупреждаю тебя. Не прикасайся к людям, которые мне не безразличны, или ты ничего от меня не получишь.
Она верила каждому своему слову. Её глаза, смотревшие на него в ответ, не были глазами человека, пытающегося замести следы. Кейтлин понятия не имела, и поэтому было не время и не место рассказывать ей остальное. Было не время видеть, как рушатся последние из её надежд, когда она узнает, что у неё нет шансов выбраться из этого живой. Потому что, он знал, что в ту минуту, когда она узнает это, она полностью замкнётся в себе. А у него было слишком мало времени, чтобы так рисковать.
Он мог бы принять её гнев и всё остальное, что она могла бы выплеснуть на него – это не имело бы никакого значения.
– Ты не властна над своим сердцем, – сказал он, – так же, как ты не властна ни над чем из этого. И чем скорее ты это примешь, тем легче это будет.
Он встал, снял полотенце с вешалки и протянул ей.
– Тебе помочь выбраться?
Она покачала головой.
– Я соберу кое-какие вещи, – сказал он и вышел из ванной.
Кейтлин смотрела, как он прикрыл за собой дверь, уходя. Она провела руками по голым ногам. Их больше не щипало, а тёплая вода успокаивала теперь, когда она привыкла к ней.
Она должна была сохранять спокойствие. Был лишь вопрос времени, когда Макс выследит её, и тогда всё будет кончено. Она сможет выяснить у Макса правду в присутствии Кейна. Потому что она спросит его. Она хотела смотреть ему в глаза, когда он будет смотреть на неё в ужасе и замешательстве от самой перспективы того, что утверждал Кейн. Потому что в этом не было правды. Этого не могло быть.
Но было что-то во взгляде Джаска, когда он сказал это – что-то, что заставило её похолодеть. В его глазах стоял настоящий гнев, как будто он сам в это верил. И Кейн не был дураком. Он был достаточно проницателен, чтобы распознать лжеца, и сама ситуация слишком много значила для него, чтобы совершить ошибку. Но она также знала, как глубоко он любил свою сестру. Такого рода вещи заставляли требовать ответов, активно искать решение и иногда оказаться не в том месте.
Конечно, Джаск будет защищать своих. Никто не хотел, чтобы Кейн жаждал их крови. Но Джаск выбрал не тех людей в качестве козлов отпущения. И теперь её работа явно заключалась не только в том, чтобы взять Кейна, теперь она также должна была спасти имя тех, кого она любила. И если она сможет обелить их имена перед ним, возможно, она даже сможет убедить его помочь ей. Помочь ей, пока они не взяли его.
Но она обманывала себя. Дело было уже не в том, чтобы пережить потрошителя душ. Это уже был вопрос остаться в живых после Кейна.
Она вздрогнула. Шок от всего этого всё ещё проходил через её тело.
И всё, что она знала, говорило ей, что никто не пережил Кейна.
Он собирался убить её. Он собирался вырвать её душу и убить. Те, кого она любила, никогда не смогли бы сотворить то, что случилось с Араной, но Кейн был способен. Он был способен повторить это. Причем серьёзней. Гораздо серьёзней.
Ужас перед надвигающейся судьбой лишил её связи даже с водой, в которой она сидела. Мысли о боли, унижении и деградации, которые пережила Арана. Прочитав этот отчет, она впервые подумала, что смерть может быть благословением. Никто не был способен пережить это и хотеть жить дальше. Ей не нужны были изображения – признаний ликанов было достаточно. Увидев это собственными глазами, она бы переступила через край. Точно так же, как она была уверена, что это подтолкнуло Кейна к краю пропасти.
Он ненавидел её. Он ненавидел тех, кто любил её больше. И не было лучшей мести, чем заставить её пройти через то, через что прошла его сестра. Поэтическая справедливость. Стиль Кейна. Не имело значения, что он был неправ. Имело значение то, что он будет чувствовать себя правильно по этому поводу.
Но он не почувствует себя хорошо из-за этого. Он не сможет почувствовать себя хорошо из-за этого. Не тогда, когда они были так близки. Не после того, как она почувствовала нежность его прикосновений и ласку его поцелуя. Они не просто занимались сексом – даже она знала это. Возникла какая-то связь, на каком-то уровне, по крайней мере, с её стороны.
Но мысль о нём внутри неё, о том, что она отдаётся ему, когда всё это время он представлял, как жестоко обращается с ней, мучает и унижает её достоинство, заставляла кислоту подступать к горлу, а желудок скручиваться от боли.
Она уставилась на дверь напротив.
И он был там, ждал её.
Она должна была остановить его. Должна была убедить его, что он ошибался. Она должна была. Она не собиралась сдаваться без боя. Это ещё не закончено. Макс приближался. Ей просто нужно было сохранить себе жизнь.
Она вылезла из ванны, с трудом спустилась по ступенькам и обернула вокруг себя полотенце. Она выскользнула из своего насквозь промокшего платья и вытерлась, прежде чем достала из сумки чистую одежду.
Она заковыляла из ванной комнаты. Он сидел на кофейном столике, рядом с ним лежала аптечка первой помощи. Он указал ей сесть на диван лицом к нему. Она так и сделала.
Он протянул ей бутылку воды, а затем поднять её ногу и ещё раз взглянул на неё.
– Мне придётся сделать анестезию, иначе будет чертовски больно вытаскивать осколки.
Когда он достал из коробки иглу и маленькую стеклянную баночку, Кейтлин отпрянула, выдергивая ногу из его руки.
– Ты ни за что не воткнёшь это в меня.
– Без этого ты не справишься, – сказал он, набирая прозрачную жидкость в шприц.
– Мне всё равно. Я ненавижу иглы.
– Хочешь, я прижму тебя и вырву осколки?
– Нет.
– Тогда дай мне свою ногу. Потому что они выйдут наружу, нравится тебе это или нет, Кейтлин. Ты в агонии, и твоё состояние не улучшится, если ты не позволишь мне сделать это.
– Это ещё одно из твоих многочисленных умений, не так ли?
– В своё время я залечил много ран… побольше и похуже, чем эти, так что я знаю, что делаю.
Она настороженно посмотрела на него. Насколько она знала, в этом шприце было достаточно анестетика, чтобы полностью вырубить её. Но если бы это было то, чего он хотел, он бы просто сделал это. Боль была мучительной и усиливалась с каждой минутой, и она знала, что если не разберётся с этим, то всё равно потеряет сознание. Кроме того, чем больше Кейн был сосредоточен на ней, тем меньше он осознавал бы, что происходит снаружи. И уж точно не было никакой пользы в том, что она не могла ходить, не говоря уже о том, чтобы сражаться или защищаться.
Она неохотно поднесла к нему ногу и вцепилась в подушки, неуверенно наблюдая за ним.
– Отвернись, – сказал он.
Она отвернулась и закрыла глаза. Она почувствовала, как игла вошла под кожу, и втянула воздух. Слёзы навернулись в уголках её глаз. Её колено подогнулось, когда она вздрогнула от боли, но он крепко держал её лодыжку. Её нога быстро онемела. Она думала, что не сможет почувствовать, как он вытаскивает стекло, но она чувствовала. Ощущения заставили её поморщиться, но то, что она испытывала, было не более чем неприятной болью. Он бросил осколки в крышку коробки один за другим, а затем снова прочистил её пятку. Его руки были нежными, сильные пальцы действовали ловко, нанося антисептик. В завершении он наложил повязку на её ногу.
