Текст книги "Изродок (СИ)"

Автор книги: Леонида Подвойская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)

– Знаете, что бы я вам предложил? Так… Как весьма состоятельному покупателю. Если вы сегодня идете туда, где будет мешать кейс… А драгоценности мешать не будут?

– Могут.

– Тогда вот что. У нас здесь есть ячейки. Типа банковских. Внизу. Как… камера хранения для постоянных клиентов. Можете абонировать. До утра. И по очень приемлемым ценам. Безопасность гарантируем.

– Мне завтра очень рано выезжать.

– Это – не проблема. Отдельный вход и двери открываются только… не угадали! По радужной оболочке! А ячейка – по шифру, пальцу и радужной оболочке! Как вам это? Ну вот! И, вообще-то и не сомневался. Значит… Да нет, сидите-сидите, все принесут сюда. Значит, вам два перстня приглянулись? А как насчет третьего? Это уже, что называется, опт со скидкой.

– Я возьму на всю эту наличность. Нет, тысяч пять оставлю. На мелкие расходы. Мало ли…

– Тогда могу предложить…

Максим не приглядывался и не торговался. Какая там разница? Затем он снял ячейку и прошел быструю процедуру снятия идентификационных признаков. Да, прогресс! Даже шейху и его швейцарскому банку такое не снилось. Распрощавшись с управляющим, Макс, на первый раз с провожатым, опустился в цокольное помещение, где в какой-то комнатке-пенале приложил глаз к окуляру, палец – к пластинке, набрал шифр и положил в открывшуюся ячейку свой кейс. Потом провожатый вывел его через другую дверь прямо на тротуар и показал, куда «прикладываться» в случае, если потребуется войти самому, отсюда, а не из магазина. Что же, дело нехитрое. А место для старта очень даже неплохое. Не голому же потом по столице бегать! Максим совсем немного прогулялся по уже освещенному проспекту и вернулся обратно. Электроника сработала исправно и в комнатке – пенале Максим, разделся, аккуратно сложив одежду на маленькой металлической табуреточке. Собравшись с духом, попробовал ввинтиться в пол. Удалось! И вскоре он погружался все ниже и ниже, пронзая вначале паутины коммуникаций, а затем – пласты веков. Направление движения Макс определил заранее и теперь, достигнув солидной глубины, начал перемещаться по горизонтали. В одном месте нарвался на старинное захоронение каких-то воинов. Было неприятно, когда на уровне лица появлялись, скалились и пропадали за спиной черепа в проржавленных шлемах – шишаках. А странное подземное зрение еще окрашивало их в зловещий кровавый цвет. С другой стороны, чего их боятся? Все же жизнь за Отчизну отдали. А если эито татаро-монголы – вон, сабли изогнутые, то за свою Отчизну. Хотя, может и наши трофейным оружием воевали. Да Бог с ними! И не боюсь. Просто… неприятно. И максим опустился еще ниже. Наученный некоторым опытом, он не хотел оказаться голышом в метро и опускался очень осторожно, пока не достиг какого-то бетонного свода. Взглянув сквозь него, юноша обнаружил что-то, похожее на линию метро, только гораздо уже. Что – то типа бетонной трубы с рельсами узкоколейки внутри. Судя по состоянию, за ней тщательно присматривали. Ну, в ту сторону дорожка ведет ведомо куда – к резиденции. А в другую? К какому-то убежищу? Вроде, мелковато для убежища. Или потом уходит глубже? Нет. Нет времени. Решил делать одно – буду этим и заниматься.

Фундамент здания был весь опутан паутиной систем защиты и сигнализации. Судя по объеденным скелетикам несчастных кротов, здесь действовала не только пассивная, но и активная система защиты от вторжения. Но у Максима уже был некоторый опыт таких вторжений. И, кроме того, он знал из газетных публикаций, где конкретно работает в этой резиденции Президент. Была уже ночь, и все, не взятые их боссом с собой клерки, давно разъехались по домам. Но по бьющемуся пульсу систем сигнализации Максим понял – стоит ему материализоваться даже вон в том, самом нижнем этаже, поднимется тревога. Надо по другому. А как? Да-а, а фундамент-то старинный. И кладка тоже. Просто крепостная стена – не каждой и сегодняшней пушке пробить удастся. Ну так в чем вопрос? И максим начал подниматься вверх по стене. Точнее – в стене, рассматривая по пути рабочие кабинеты команды Президента. Или они не работают, что столько бумаг на столах, или наоборот, пашут, аки пчелки? Не знают, наверное, в чем суть сегодняшнего момента. А вот здесь уже работа поспокойнее. И столы почище. В смысле – посвободнее. А этот этаж уже Самого. Та-ак. Левое крыло. Угу. Туда. И вот так. Здесь. Ну конечно, размечтался. Будет дело вот так прямо на столе лежать! Где сейф?

Тут Максу подфартило. Дело лежало в громадном, в рост человека сейфе, куда можно было материализоваться. Но, попав туда, Максим тут же начал задыхаться. И еще сработало какое-то реле. Не подумал о внутренней сигнализации. Пришлось вновь просочиться в стену. А затем – нырок в сейф, перелистывание папки, нырок назад, прочтение листочка – и опять в материальную сущность. К счастью, от Виталия осталась фоторгафическая память, и пока сейф вскрыли по тревоге, Макс успел просмотреть весь материал. И даже поворочать другие документы. Тоже на редкость интересные. Но обдумать все это здесь, в спокойной обстановке уже не получалось.

– Ты что-нибудь понимаешь? Нет, ты можешь мне это объяснить? – тряс один офицер другого, показывая на какой-то зажатый в руке мониторчик. Второй охранник выпучив глаза, рассматривал, как в сейфе то появляется, листая дело, то пропадает какой-то голый пацан, но объяснить своему начальнику это не пытался.

– Тайный ход в стене! – наконец, решил он.

– И в сейфе, урод? Вот, попробуй– долбанул он волосатым кулаком по боковой броне сейфа.

– Тогда… какой-то электронный прикол.

– Угу. Дети играются.

– Хакеры уже влезли в компы Пентагона! А вы хотите…

– То есть, в наш комп, а не в сейф? И комп вот такое выдал? Но внутренности сейфа! Кто знал?

– Связывайтесь с полковником. А наше дело – сторона. Вовремя зафиксировали, вовремя вскрыли. Осталось вовремя доложить и…

– Тревога! – заорал вспомнивший про свои обязанности старший начальник, нажимая одновременно несколько кнопок на переносном пультике.

Вся эта суета Максу была поперек горла. Он вновь просочился внутри стены, на этот раз вниз, затем – сквозь фундамент и остановился у какой-то подземной речушки. Теперь надо было воспроизводить и переваривать прочитанное. Сама операция «Ковчег» ( и здесь ковчег, ну ничего оригинального!) – из благородных побуждений. Обеспечение будущего человечества. Правда, все впопыхах. Угу, межправительственное соглашение. Секретное. «Исходя из интересов человечества в целом и с целью сохранения спокойствия, как непременного условия результативной деятельности по спасению основ цивилизации… пришли к соглашению о неразглашении настоящего договора…» тоже понятно. Ну, критерии отбора… Сведения о каждом… может, потом? Ага, место сооружения убежища… Все-таки убежища, а не какой-то космической колымаги! Блин, координаты. Без карты – черт его знает. Порядок доставки – угу, самолетом до… опять координаты, а затем подводными лодками до… Значит, все– таки на дне. Ну, хорошо. А в тот раз на кой собрали? «Для тренировки и проверки функционирования системы в реальных условиях замкнутого цикла». Значит теперь так. Вылет состоялся… угу. Это я в то время… я в то время… черт возьми, чем я занимался в то время? Ладно, потом уточню. Самолет, бортовой номер. Экипаж. Командир, второй пилот, бортинженер, штурман… Ничего не говорят эти фамилии. Стюарды. Может, опять те? Нет. Вот фото их всех – нет. Ладно. Дальше. Воспитатели. Обслуживающий персонал. Нет, нет, нет, не знаю… А эта… Нет! Да нет же! Просто не может этого быть!

Максим вновь и вновь воспроизводил в памяти одну фотографию из дела и сравнивал с одним из образов, запечатленных в памяти ранее. Не может быть!

Глава 32

В этом деле ничего не было о несчастных шизофрениках, тоже пропавших без вести. Но после пережитого потрясения было уже не до них. Максим вскочил (если так можно назвать изменение направления его поля) и как только мог быстро двинулся назад, к хранилищу его драгоценностей и одежды. Здесь ничего не изменилось, все было тихо-спокойно. Пока Макс не оделся.

– Хозяин просит вас зайти, молодой человек, – прорычала одна из горилл, жуя какую-то жвачку. И это так контрастировало с прежними угодливыми клерками и продавщицами, что Макс просто из любопытства подчинился – решил посмотреть, что это значит.

– Вот, босс, привели. Откуда он взялся – не знаем, но вот, привели.

Это был уже не тот кабинет для посетителей, а серый бетонированный подвал в том же цокольном этаже. Видимо, остался кусочек площадки при строительстве подземного гаража, вот и оборудовали для всяких вот таких делишек. «Везде одно и тоже» – вздохнул Максим. «Видимо, только гении мыслят по-разному. Подонки мыслят одинаково».

– У меня очень мало времени. Какие вопросы? – поинтересовался он у босса, восседавшего на одиноком стуле в центре практически пустого бетонированного куба.

– Учитывая вашу занятость, юноша, из множества вопросов задам один: Денежки откуда?

– Вам-то какое дело?

– Это не совсем учтиво, отвечать вопросом на вопрос. Но я вам объясню свою, скажем так, заинтересованность. Денежки-то паленые.

– То есть, как? Награбленные, что ли?

– Нет-нет, что вы. Если бы так, вы уже объяснялись бы в другом месте. А здесь просто есть пачечка, купюры которой светятся таким светом… как кровушка людская. А это что значит? Что они насильственно изъяты у одного моего старого знакомого. Друга даже, можно сказать.

– Это Саш ваш друг?

– Ну… с некоторой натяжкой… да. Был. Какой-то странной смертью он умер. И вот мне бы очень хотелось узнать, откуда у вас эти денежки и что вы знаете о безвременной кончине несчастного Саша.

– Не такой он уж и несчастный. Еще тот был негодяй.

– Ну-ну-ну. О покойниках… сами знаете.

– Послушайте, мне некогда. Я конечно, с удовольствием объяснился бы, но…

– Никаких но! А это, чтобы сделать вас немного покладистей. У меня тоже мало… да ты с ума сошел! Последние слова были сказаны уже одной из горилл, которая по знаку босса нацелился смачно, с разворота заехать наглому юнцу по фейсу. Огромный кулак, просвистев мимо юнца, угодил куда-то в шею стоявшей с другого бока Максима такой же гориллы. Та захрипела и начала оседать на пол.

– Шустрый молодой человек. Отменная реакция, – по-своему понял происшедшее босс, доставая откуда-то из-под пиджака солидного калибра пистолет. – Брось шутить, цыпленок. А то пристрелю, не глядя на всю твою славу. Не впервой. Ну! Не двигаться!

Все это Макс уже проходил и решил действительно не терять времени. Даже воспротивился некоторым поползновениям Эйора.

«Некогда! Да и хватит с тебя!» – огромным усилием воли оставил он сознание и тело за собой. И тот смирился. Или, действительно, не нуждался сейчас в порченной крови, или Максим не был в таком гневе, чтобы утратить контроль над здравым смыслом. В общем, и этому боссу, и его подручным следовало бы благодарить судьбу, что остались живы. Или проклинать за такую жизнь – обездвиженных паралитиков?

Поймав такси, Максим вновь кинулся в аэропорт. В пути набрал номер Алены.

– Слушай, я тут такое откопал! Даже по этому телефону боюсь… Не зря Бычек нас на детей наводил!

– Добрался-таки до дела? Молодчина! Ну, и…? Хоть намеком?

– Тут связаны не только дела, но и делишки. Даже то, с убийством в машине. В некоторой степени. – Максим покосился на таксиста. Тот, услышав об убийстве в машине, вжал голову в плечи. Слушает и боится. Значит чисто.

– Ну, которое я вместе с шефом расследовал, – уже не столько для Алены, сколько для водителя, уточнил он. Ну вот, словно тяжесть с плеч у бедолаги свалилась.

– Поняла – поняла. Но с какой стороны?

– Все объясню. Сейчас помчусь… ну, не по телефону. Ты помнишь, где еще маленькие такие ниточки торчали?

– Да-да. Слушай, а Евгений тут раскопал очень интересные сведения о делах сильных мира сего. И еще новость тот самый Жак, ну, журналист который…

И опять черная волна ударила по Максиму…

– Ну, красавица, ну умница, – восхищался Максим, ласково поглаживая холодный металл "тезки". – С таким другом мы любой штурм отобьем.

– С друзьями, братец Иванушка, с друзьями, – уточнила Злата, отдуваясь и вытаскивая из подвала второй пулемет.

– Может, там еще и бронепоезд припрятан? – изумился «братец», метнувшись на помощь девушке.

– Чем богаты, тем и рады…

– Ну, ну, не скромничайте, с таким приданым, и не замужем…

– Кто, Саввишна? Может, поэтому и не замужем.

Перешучиваясь, они перетащили оба пулемета на чердак и установили их по разные стороны помещения.

– Теперь вот что, – посеръезнел Максим. – Нам надо будет отбить у них охоту прийти к нам в гости. Это удастся, если мы уничтожим большую часть отряда. Иначе они нас рано или поздно выкурят. Вообще-то они и так и так нас выкурят, но если мы их хорошенько куснем, то у них пропадет охота нас преследовать.

– И какая будет диспозиция, господин генерал? – поинтересовалась Злата, заливая воду в кожухи пулеметов.

– Делаем вот что… В начале отстреливаемся из этих игрушек, – кивнул Макс в сторону дробовиков. Когда они убедятся, что бояться почти нечего и покажутся всем отрядом, вот тогда и полоснем из наших друзей. Думаю, что это отобьет охоту от преследования. Все согласны? Тогда военный совет закончен.

– Я то согласна, ухмыльнулась Злата. – А как наша сестра во Христе? С проповедью: «Не убий!" – Ольга Николаевна, – обратился юноша к побледневшей монахине. – Может, это и против Ваших правил, но я не собираюсь подставлять им другую щеку. Я видел, что они сделали с монахами, давшими Вам приют. Они убивали их поочередно на глазах у распятого отца-настоятеля. Мне некогда сейчас дискутировать на темы христианства. Я знаю одно – чем больше этих нелюдей умрет, тем лучше будет всему человечеству. И христианам тоже. Я знаю, что мы в Вашей власти. Но благословите нас на рать.

– Дайте мне ружье! – вдруг ответила монахиня.

– Что? – изумленно воскликнули ее собеседники.

– Дайте мне ружье! – решительно повторила Ольга и, не дожидаясь ответа, взяла карабин. Медленно, но уверенно она сняла оружие с предохранителя и щелкнула затвором.

– В конце концов, мой отец был не совсем гражданским человеком, – ответила она на немой вопрос четырех глаз. – Что такое оружие, в нашей семье знали. И в монахини я не постригалась.

– Нет! – Максим довольно грубо вырвал оружие у девушки из рук. – Каждому – свое. Пока мы справимся сами. Хотите помочь – несите воду. Наших новых друзей – он вновь похлопал по кожуху пулемета, – надо поить. – Злата, мы держим фронт и смотрим по сторонам. Ольга Николаевна – Вы наблюдаете за тылом и помогаете каждому, кто будет нуждаться. Но вначале – выманим.

– Я выманю, – прогудела Саввишна, и получила нерешительное разрешение командира.

События не заставили себя долго ждать. Ближе к полудню к избе подошли пятеро разведчиков. На стук в дверь долго никто не открывал, и только когда они начали барабанить ногами, старушечий голос поинтересовался, кого принесла нелегкая.

– Открывай старуха, свои, – привычно ответили бойцы ЧОНа.

– Были свои, да все вышли. Вышли и не вернулись. Только чужие и бродят, – ответствовал голос хозяйки.

– Открывай, старуха, не то дверь сломаем, – пытались урезонить хозяйку солдаты.

– Ну вот. Добрый человек пошел бы восвояси, а дверь ломать – это только лихие люди. Не отопру.

– Бабка, отпирай. Если одна – ничего не сделаем. Советская власть мы.

– Ой ли? – проворчала вредная старуха. – Смотри, власть, будете ломиться, отважу. Знаю я таких, – " власть". – Она смачно выругалась.

Пока шли переговоры, Максим, поняв задумку хитрой старухи, лихорадочно снаряжал патроны дробовика соответствующим зарядом – мелкой дробью с солью.

– Ломаем, – скомандовали из авангарда, и разведка, проклиная упрямство старой ведьмы, налегла на дверь. И в это время Максим, с дальнего угла чердака дважды выстрелил импровизированными зарядами, целясь в филейные части незваных гостей. И хотя он стрелял сверху вниз, под довольно острым углом, но по воплям и грязной матерщине понял – попал, и попал удачно. Вся пятерка рванулась в лес – докладывать о результатах разведки.

– Ну и что теперь? – поинтересовалась Злата.

– Если нормально разозлили, и они поверили, то выманим – ответил Макс, с большим сомнением качая головой. – Я бы лично не поверил. Но и таким нахрапом людей не посылал бы. Не знаю. Подождем. Теперь встретим их посерьезнее.

Ломать дверь и справляться со старой ведьмой, встречающей советскую власть солью без хлеба, отправили десяток здоровенных бойцов. Для того, чтобы долго не задерживаться под огнем дробовика, лихие ребята вырубили соответствующий случаю ствол дерева и с таким тараном легкой рысью двинулись на врага.

– Ну вот начинается потеха, – произнес Макс, прицеливаясь из карабина. Девушки, также старательно целясь, ничего не ответили.

– Готовы? Огонь! – подал команду лже-монах и первым выстрелил. Два выстрела рядом прозвучали почти одновременно. Осажденные увидели, как трое из врагов упали, а остальные, уронив таран, остановились.

– Еще огонь, – скомандовал юноша, вновь припадая к прицелу. И пока команда штурмовиков соображала, что произошло, чем там старуха стреляет, из дома раздались еще три выстрела, и вновь трое их товарищей упало на молодую траву. Один из них, раненный в живот, громко заорал. Трое из оставшихся невредимыми кинулись к лесу, один склонился над раненым. Макс успел всадить пулю еще в одного убегающего, но в героя, тащившего раненого в лес, ни он, ни девушки стрелять не стали.

– Это запевка. Присказка. А песенка или сказка начнется чуть попозже, – заявил Максим, откладывая в сторону карабин. – Теперь, насколько я знаю повадки «товарищей», нам надо прилечь и без надобности не шевелиться.

Он оказался прав. Из лесу раздался грохот всех стволов обозленного отряда, и, прорываясь сквозь гонку, на чердаке засвистели пули.

– Это ненадолго, – успокоил девушек Максим. – Сейчас спохватятся, что патронов никто не подвезет, и задумаются, что делать дальше. Потом пойдут в атаку.

Все так и случилось. Чоновцы шли цепью. А поскольку многие из них давно уже ходили в атаку только против мирного населения, то под пули лезть не хотели. Они жались друг к другу и, подходя к дому, все больше и больше скучивались.

– Нет, нет, нет – притормаживал Злату Максим, подпуская врагов все ближе и ближе. – Пора! – крикнул он, наконец, и свинцовый шквал из двух пулеметов смел наступавших. Затем добил убегавших. Раненным позволили уползать, цинично решив, что они свяжут преследователей. «И ничего личного» – буркнул, словно извиняясь, Макс.

– Что будет теперь? – поинтересовалась Ольга, печально разглядывая поляну, усеянную мертвыми красноармейцами.

– Теперь они выставят оцепление, и будут дожидаться подкрепления с пулеметами и пушками, – высказал свое мнение юноша.

– А я бы на их месте…

– Да? – переспросил Макс Злату.

– Я бы подожгла наш дом и выкурила бы всех.

– Разумно, но как?

– Поджечь вон тот ельник, в дыму прорваться сюда и поджечь дом. В сторону реки нам не уйти – обрыв, а в другие стороны – можно блокировать.

– А дым? Он нам не поможет прорваться? – с интересом следил за развитием Златиного плана Макс.

– Надо поджигать ельник и дом, когда ветер будет в нашу сторону. Тогда и пожара большого не дождешься – лес сейчас сырой, и дым будет нам в лицо, им нас высмотреть не помешает.

– Очень интересный план, – одобрил юноша. – Только, надеюсь, что наши приятели до него не додумаются.

– А если?

– Ну, тогда, думаю, Саввишна найдет способ вытащить нас отсюда. Какую-нибудь многоместную ступу. А, Саввишна?, – спросил монашек, перегнувшись и глядя в избу на старуху.

– Улыбается и кивает головой, – сообщил он девушкам. – Однако, вот и стрельбе конец. Теперь начнется осада. Предлагаю – я дежурю первым. Вам – отдыхать. Смена через каждые… три часа. Вниз, девчата, вниз.

– Как вы думаете, не попробуют ли они незаметно подползти и закидать гранатами?– поинтересовалась Злата, сменяя в положенное время Максима.

– Думаю, нет. Ползти далековато. Бросать гранаты – высоковато, да и героев у них осталось маловато. Будут сидеть и думать, пока до чего-нибудь не додумаются. Про пушку я, конечно, в шутку, а вот пулеметов подвезут, прижмут нас к земле, а потом штурманут.

– А я думаю, они все-таки додумаются до моего плана… Ой, ползут! – вскрикнула она, показывая на двух смельчаков.

– Придется отучивать, – заявил Максим, прижимая к плечу карабин.

– И я тоже – схватила второй карабин девушка.

Первым выстрелил Макс, чуть позже – Злата. Оба пластуна замерли, и чувствовалось – навсегда.

– Вот так. И ничего личного, – вновь заявил юноша, откладывая карабин.

– Что? Что ты сказал? – вдруг страшно побледнев, спросила Злата.

– Да ничего, вырвалось, – рассеянно ответил Макс, всматриваясь в сторону врага.

– Нет, ты уже говорил это, – непроизвольно перейдя на "ты" заявила Злата.

– Ну да, говорил. Привычка такая появилась. Чужой я здесь, вообще-то. Вот после каждой стычки вроде как объясняю им, что личной неприязни к ним не питаю. К большинству из них, – уточнил он. -А что? – повернулся Макс к девушке.

Но в это время вновь начали стрелять – в отместку за гибель товарищей.

– Идите, моя смена, – не ответив, вытолкала Злата с чердака юношу и осталась одна.

Напрасно не придав значения Златиному любопытству, Максим плотно поел от щедрот Саввишны.

С обожанием глядевшая на него старуха прислуживала Максу и Ольге за столом, с некой совершенно невероятной грацией меняла тарелки и разносолы.

– Вы знаете, мне в миру приходилось бывать на пирах и за мной тоже прислуживали. Разные лакеи бывали, может, и половчее ухаживали, но вот так, любя… – удивленно улыбалась Ольга. – Чем-то вы тронули сердце старушки. Признайтесь, чем он вас околдовал? – шутила девушка.

– Наверное, тем же, чем и тебя, дура, – сквозь зубы зло шипела часовая на чердаке. Слезы текли по ее тронутым молодым пушком щечкам. Еще пол часа назад она обижалась на старуху, видя, как та специально затягивает приготовление обеда – до окончания дежурства молодого офицера. Сейчас ей было все равно. Даже лучше, что она дежурит именно сейчас – есть время выплакаться. Тем более, стрельба закончилась, и новых попыток погеройствовать никто не предпринимал.

Старуха же на слова Ольги вновь улыбнулась. И хотя от улыбки сморщенное годами лицо еще более сморщилось, но его выражение стало не таким… ведьмовским – подобрала Ольга слово.

– Злата, я вас сейчас подменю, – вскинулась монахиня. – А то за три часа дежурства все остынет. – Ну, на несколько минут, – уточнила Ольга в ответ на отрицательное бурчание часового. Затем она полезла наверх и силой стала спихивать упрямую девушку.

– Да прекратите вы баловаться! – прикрикнул на эту возню Максим. – Смерть, смерть опять идет за нами. И все – всерьез. А вы – как дети… Злата, я вам приказываю передать дежурство на четверть часа сестре Ольге и как следует поесть. Ольге Николаевне – смотреть в оба. Я пошел на перевязку. Когда вновь поменяетесь, Ольге Николаевне – спать!

– По какому праву командуешь штабс? – зло крикнула Злата.

– По этому праву и командую, по праву старшего офицера. А насчет штабс-капитана – зря. Государем-императором был произведен в поручики, – ответил Максим, скрываясь в сенях со старухой.

– За что, а? В таком возрасте за что, поручень?

– Что с Вами, Златушка? – забеспокоилась монахиня, увидев зареванную мордашку своей подруги.

– Ах, отстаньте от меня, – отвернулась Злата, уставившись в импровизированную бойницу.

– Ну, хорошо, хорошо, – примирительно проворковала Ольга. – Только, Вы, действительно, сходите, поешьте. Мало ли что еще. Здесь Максим прав. Силы могут понадобиться. Как тогда, когда его тянули. Мало ли кого еще, не дай, конечно, Бог…

– Зря, ох, зря тянули, – всхлипнула Злата.

– Да вы что, вы что? – испугалась Ольга. И… и почему вы его штабсом назвали?

– Ладно, не бойтесь. Может, все обойдется, – успокоила подругу Злата и, не отвечая на последний вопрос, скользнула вниз к столу. Она быстро перехватила старухиных солений, похлебала горячего супа, а, услышав шаги Максима, схватила с собой копченую ребрину и взвилась на чердак.

– Все, спасибо, я здесь догрызу. Вам советую поспать. Вы правы, сил надо набираться всем.

Ольга вновь пытливо посмотрела на Злату, но та с абсолютно беззаботным видом обгладывала кость, уставившись в сторону врага. Вздохнув, монахиня спустилась вниз, где вскоре последовала совету Златы. После загадочных знахарских бабкиных процедур задремал и Максим. Задумчиво глядя на него, сидела в изголовье кровати старуха. Что происходило на той стороне этого микрофронта, было неведомо, но и оттуда громкого шума не доносилось.

– Ну, что новенького? поинтересовался в надвигающихся сумерках отдохнувший и бодрый поручик. По нему было видно, что боль от многочисленных заживающих ран все меньше тяготит этого бойца.

– Все без изменений, господин штабс-капитан, – язвительно отрапортовала Злата.

– Ну почему же, без изменений? Блокада усиливается. Вон, начали разжигать костры, – невозмутимо констатировал юноша. – А насчет «штабса», это все же зря с такой ненавистью. А костры уже давно?

– Это вот только-только, в честь вашего появления фейерверк, ваше благородие.

И действительно, по периметру лесной опушки, довольно близко один от другого, начали разгораться огни.

– Чтобы мы не проскользнули? – полуутвердительно спросила также поднявшаяся на чердак Ольга.

– Точно. Да и самим в темноте не сидеть. Страшновато же. Особенно, когда луна прячется. Боюсь я только, что подскажут им эти костры Златин план, – размышлял вслух Максим. – Маловато мы их все-таки положили…

– Ну о чем вы жалеете! – вскинулась Елена. – Грех жалеть о том, что мало убил!

– Вы, сестрица, в данный момент не правы. Мы защищаемся от врага, который готов убить нас, не задумываясь. К примеру, в русско-японскую войну или уже в Мировую – вы служили молебен за успех русского оружия? А оно что, само убивало? И с той стороны служили молебен, за успех их оружия. А эти – и молебнов не служат.

– Но мы не должны быть равными им.

– Это почему же, хотелось бы узнать?

Пока Максим с Ольгой спорили о богопротивности того или иного убийства, не находившая себе места, явно осененная какой-то мыслью Злата украдкой накинула на свою рыжую шевелюру черную шаль, а затем вымазала золой из печи лицо.

– Это что за маскарад? – изумился Максим, когда девушка, сверкая в сгущающейся темноте белками глаз, высунулась из ведущего на чердак лаза.

– Пойду на разведку, – не терпящим возражений тоном заявила девушка. – А вы здесь не трепитесь, а смотрите в оба. А то подкрадутся – и поминай, как звали.

– Не пущу – решительно вскочил на ноги сидевший у импровизированной бойницы Максим.

– Вас не спросила, ваше сиятельство! – Злата метнулась к двери и словно сквознячок, просочилась в чуть приоткрытую дверь.

– Вот же егоза, – восхищенно развел руками «старший офицер». – Знал бы – связал бы. Но поздно. И кое в чем она права – мы несколько заболтались. Будем повнимательнее. Хоть я и не верю в героизм этих мародеров, но вдруг проглядим?

– Саввишна услышит, – успокаивающе прогнусавил снизу старческий голос.

– Что-что, Саввишна? – переспросил Максим.

– Услышу, все услышу, – подтвердила свои слова старуха.

– Ну, тогда тем более, не будем болтать и мешать нашему помощнику, – улыбнулся Максим.

– Только один вопрос, – решилась Елена. – Что случилось со Златой? Ее словно подменили, особенно в отношении к Вам. Дерзит, плачет, злится… Если, конечно, это не личное…

– Не знаю. По-моему, ничего такого не случилось… в последнее время, – добавил он, чуть запнувшись, – чтобы вот так, на глазах, изменилось отношение. Надеюсь, это не помешает нам выкрутиться…

– И еще… Почему она вдруг начала называть Вас штабс-капитаном? И вы даже не спорите?

– Не знаю… У меня насчет прошлого какая-то… муть в голове. Жуткая муть. Я знаю, что должен Вас спасать – и спасаю. И, знаете, это… это так замечательно, словно в восхитительном сне. Я же… знаю кто Вы. И не надо, ради Бога… Здесь нас никто не слышит, а в моей преданности Вы уже должны были убедиться… И сейчас во мне живут два человека. Но не штабс-капитан… По тому, как руки тянуться к оружию, по тому, как вспоминается боль от заживших ран… Но еще я знаю… Нет, не сейчас.

– А Саввишна? Знаете, когда мы вас сюда принесли после вашей схватки с тигром, она сначала присматривалась, потом всплеснула руками и начала ухаживать, как за родным человеком. И когда мы вас мыли, бинтовали…

– Вы? И своими… руками?

– Если вы все про меня знаете, то знаете, что ни я, ни моя матушка, ни мои сестры не чурались ухаживать за раненными. Так что…

– Ничего личного? – улыбнулся Максим.

– Почти… Но когда увидела, как вас тигр… и тогда в монастыре… И все за меня… Но не будем об этом, мой юный герой. Не время, правда? Тем более, сейчас, когда Злата…

Они замолчали, вглядываясь и вслушиваясь в темноту, пытаясь представить, чем занимается их подружка.

А подружка незамеченной выбралась из дома и змейкой поползла по поляне к лесу. У нескольких лежавших на пути мертвых красноармейцев она достала документы, у одного вытащила из уже окоченевшей кисти наган. Затем девушка, поглощенная некой новой мыслью, ненадолго замерла, и, приняв какое– то решение, повернула назад.

– Ползет и что-то ташшит, нарушила тишину старуха.

– Уползла, – добавила она через некоторое время.

Максим и Ольга переглянулись и пожали плечами. Они не слышали ничего.

– Опять что– то тащит… Уползла, – вновь сообщила старуха через некоторое время.

– Что она там надумала тягать? Если это она… – насторожился Максим. – А если «товарищи» что задумали? Надо выглянуть. Смотрите здесь во все глаза.

Он спустился с чердака и подошел к двери.

– Снова ташшит. Скоро будет здесь.

– Что, что тащит, Саввишна?

– Трупы ташшит.

– Трупы??? Но зачем? Ты не ошибаешься?

– Чую. Человечина по-особому воняет.

– Но их же недавно…

– Уже воняет. Воняет сразу, – односложно отвечала старая ведьма, продолжая прислушиваться.

– Вот, приташшила, – вскоре заявила она, и в этот момент в дверь тихонько поскреблись. Старуха отодвинула щеколду и в приоткрытую дверь прошмыгнула Злата.

– Здесь три трупа красных. Помогите затянуть, – отдуваясь, обратилась она к офицеру.

– Но зачем? – изумился Максим, все еще находившийся под впечатлением слов старухи о вони.

– Тяните, – гневно фыркнула в ответ Злата. – Если дом сожгут, то решат что это мы… Хоть на время оторвемся. А может, и вообще поверят.

– Вы – гений военной хитрости, – попытался вновь перейти на прежний шутливый тон юноша.

– Тягайте же, вы… Я – на разведку, – не приняла предложения девушка и мгновенно растворилась в темноте.