Текст книги "Изродок (СИ)"

Автор книги: Леонида Подвойская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 38 страниц)

Глава 38

Спохватившись, Макс прошмыгнул назад, в постель и накрылся одеялом. Неудобно, право, в одних трусах… Хотя, с другой стороны, кто-то его одевал?

Да, это была она – здешняя Алена. Сейчас – старше Макса, даже выше его. Типичная бизнес-вумен. А еще – типичная фурия.

– Ну, очнулся, герой нашего времени? – склонилась девушка над выглядывающим из– под одеяла Максимом.

– Не бейте, тетенька, я не нарочно… оно само… – жалобно промямлил Макс.

– Не дурачься! Сейчас, на самом деле. как двину! – не приняла такого тона Алена.

– А я че? Я ниче! – продолжал Макс, накрывшись одеялом и выглядывая только одним глазом.

– Да перестань на самом деле! – Алена села в кресло, достала из сумочки пачку каких-то тонких сигарет, закурила.

– Ну, ты даешь! – изумился Максим. – Это ты что же… давно?

– В этом мире. Да и ты тоже, как я помню…

– Ну, в том теле – да.

– Вот и я – в этом теле.

– А по-моему, оно тебе очень идет и очень нравится, да? Не то, что та, наивная мелюзга.

– Ты мне зубы не заговаривай. «Наивная мелюзга». Ты сам сейчас салака. Ты лучше скажи, что ты натворил? Я только что из клиники. Евгений без сознания. Точнее – уже без мозгов. В смысле – мозг не функционирует.

– Это был враг.

– Нет!

– Алена, это был враг.

– Это ты из ревности! Я знаю, кто тебя натравил! Ты наступил на те же грабли, что и я когда-то!

– Неправда! Натравливали, но не на него! А он, твой Евгений… он вражина! Да ты сама уже догадывалась, да? И это он засылал меня в другой мир, именно он. Слушай, а там такая гадость болталась! Тень.

– Чья тень?

– Потом расскажу. Где моя одежда? Кстати, где ты меня нашла?

– Там же. В аппаратной. Рядышком лежали.

– Угу… И я вот в этом?

– Нет, совсем…

– И ты…

– Ай, мы же почти родственники. И вообще, некогда было церемонится. Евгения надо было спасать.

– Его уже не спасешь. Насколько я понял, я выжег из мозгов сознание того, кто в них вселился после смерти настоящего Евгения.

– Что-то здесь все равно не так. По-моему он был обычным парнем. Без этих наших с тобой… способностей.

– Он просто умело прикидывался. Вот скажи… не было такого, чтобы он «не на шутку занемог»?

– Ничего такого не помню. Хотя, я здесь не так часто и была…

– Ладно. Где одежда? И рассказывай, что происходит. И еще – жрать хочу!

– Еще бы! Неделю провалялся.

– Да ты что? В аппаратной?

– Удумал! Здесь. Вот в этой койке!

– А… а как…гм… ну… Кто?

– Все я. Да ты не переживай, у меня есть опыт ухода за лежачими больными.

– Ну… спасибо… А… ладно. Отвернись, пожалуйста. Неделя! Это же… Ну, вражина! Постой-постой! А это… совещание? Ведь вся эта шушера власть имущая должна была… Я сейчас еще быстренько под душ.

– Ну да, все прошло, как по нотам. Наши купились. И тут-же начались «маленькие трагедии». Кого-то затопило, кого-то завалило. Но в большинстве своем – заклинило входы-выходы и оборвалась связь. Всяческая.

– Ты так спокойно об этом говоришь. И не жалко?

– А! Что они, что их подручные, что их чада… – Алена вновь закурила.

– То есть, были и дети?

– Ну… спасали они и свое отродье.

– Алена, я начинаю сомневаться, ты ли это, – Максим, укутавшись полотенцем, вышел из ванной и всмотрелся в лицо девушки.

– Я, Максим, я. Просто… Но и ты, как я вижу, не очень переживаешь насчет детей там… куда ты их направил.

– Это – совсем другая история. Типа тех, пропавших. А вот ты… что с тобой? «Чада, отродье».

– Просто мы… – у девушки задрожали губы – Мы… нет, потом. Пошли! – Алена вскочила с кресла и быстро вышла из спальни. Одевшись и пожав по привычке плечами, Максим последовал за ней.

– Кстати, а кто это «мы»? – дошло, наконец, до Максима.

Алена откинулась на спинку стула, внимательно посмотрела на Макса.

– Ешь. В свое время все узнаешь. А пока ты должен закончить свою эпопею с бусами.

– Я вот думаю… – начал Максим, поглощая вареное яйцо. Как он любил – «в мешочек». Чтобы выскребать содержимое ложечкой.

– Ешь и думай. Пожалуйста. Только к этому не разговаривай.

Макс послушно замолчал, наслаждаясь кофе.

– Так вот что, – продолжил он свою мысль, отставляя пустую чашку.

– Теперь вот что – прервала его Алена. – Ты здесь не в гостях. Быстро помыть за собой посуду!

– Слушаюсь и повинуюсь! Но если я не в гостях, значит… это на вакантное место, что ли?

– Тебе все приколы! А он там еще цепляется за жизнь! И твои догадки – еще не факт!

– Хорошо! Не факт! А хочешь факт? Ты. Понимаешь – ты! допустила убийство детей. Потому, что надо было убрать и родителей! – разозлился Максим.

– Ты… ты не знаешь, что говоришь! – взвизгнула Алена. _ Ты вообще ничего не знаешь! И не смей больше! – одна запустила в Макса чашкой. Он попробовал уклониться. Оказалось – отвык. Да и зачем, сейчас, при его-то прозрачности.

– Ну вот, шишак теперь вздуется, – пробурчал он, наклоняясь за осколками. – Я же не для того, чтобы… просто и ты не начинай… подзуживать, типа я ничего не понимаю и еще равнодушный такой.

– Ты ничего, ничего еще не понял.

– Так объясни. Я понятливый. И мне тоже есть что…

– Нет времени. Совсем нет. Давай, мчись за бусами. Скоро уже…

– Рванет?

– Вспыхнет.

– Но тогда… зачем? Для нас, что ли?

– Все потом. Беги, прошу тебя. Возьми джип Евгения. В бардачке – документы и деньги.

– Еще чего! Я знаешь, как научился? Выйди, посмотришь.

– Не до фокусов сейчас. Езжай.

Немного поразмыслив, Макс признал ее правоту. Сейчас огненным шаром пролететь над городом, потом бухнуться куда-нибудь в водоем, потом содрать с кого одежду… Ладно. Тем более, что джип был что надо. Уже в кожаном сидении, слушая урчание мощного движка, Максим потряс головой, собираясь с мыслями. Совсем недавно он устроил разборку с бородатыми поборниками земли и воли. А сейчас смотрит на дисплей приборной доски автомобиля, который в том мире еще никому и не приснился. Что будет там со Златой? Хорошая все– таки девушка. Такое чувство, словно с каникул от дальних родственников возвращаешься. Хорошие симпатичные люди, и даже подружка вроде бы как наметилась, и первые невинные дурашливые поцелуйчики… Но ты уехал, окунулся в свою жизнь, а они остались в своей. Нет, ты еще вспоминаешь, конечно, перезваниваешься, но все реже и реже. А тут и «перезвонить» не удастся. А Алена-Саввишна? Так и помрет теперь в глуши лесной. Тоска. Надо будет рассказать этой Алене. И вообще, за что ее так? И в родном мире несладко пришлось, и в том… и в этом. Видишь, закурила даже. А что вы хотите – носить такую личину столько времени. И что-то у нее сорвалось. «У них». И теперь этим «им» срочно потребовались бусы. Но если главной нашей вражиной был этот бойфренд, то… значит, не главным?

Продолжая размышлять, Максим включил передачу и рванулся из гаража. То, что Евгений – враг, это факт. Но откуда уверенность, что он здесь один? И потом, почему удалось так быстро с ним справиться? Ведь с той Тенью пришлось туговато. А здесь… Нет. Что-то не так. Наводка-то была на журналиста. Все эти постельные сцены. И я расценил их, как старый трюк, как уже однажды сыгранную с Аленой шутку. А здесь, видимо все потоньше. Жак? Или нет? Надо, ох как надо, с ним встретиться. Только вот, где его сыскать? Не, но ту даешь! Что значит, побыть в другом времени. Максим взял прикрепленный на панели сотовик, вспомнил номер.

– Жак, это я. Вы с Гвин все еще сторожите вулкан?

– Да какой там вулкан! Тут такие события!

– Где «тут»?

– Да вокруг! Ты не с Марса звонишь? Оглянись вокруг!

Максим оглянулся и тут же затормозил – так круто его подрезала какая-то малявка. Тотчас ему в бампер въехал «Мерс», но сдав назад, объехал и рванул дальше.

– Психи какие-то. Что это значит?

– Паника. В прессу просочились сведения, кто и куда спрятался от взрыва. Вот простые люди и…

– Вы постарались?

– Народ должен знать правду.

– Ладно вам. Будто настоящий журналист, лапшу вешаете.

– Да я и есть…

– Хорошо. Пускай. У меня тоже есть кое-что, что было бы полезно узнать народу. Видеозапись одной вашей встречи с одной… бизнес– вумен. Знаете, такая вся из себя подружка одного из боссов. Летчица…

– Это шантаж!

– Да мне на кой вас шантажировать. Хочу отдать без всяких условий. Или в обмен на некоторую информацию.

– Значит, все– таки шантаж… Ну хорошо. Где и когда?

– Как можно быстрее. Вы где все-таки?

– Как где? В эпицентре, конечно.

– В Индонезии все-таки?

– В Штатах, дорогой, в Штатах. Это их просто разнесет. Как государство они перестанут существовать.

– А люди?

– Тоже. Я же тебе объясняю – политики и магнаты уже линяют отсюда, устроили убежища в других частях света, воротилы средней руки оборудовали берлоги здесь, на противоположном побережье. А простые люди – кто как. Но многие тоже хотели съехать. Но… сам знаешь.

– Да не знаю я ничего.

– Сегодня для них практически все страны закрыли границы. Кроме Африки. А там и сейчас не выживешь.

– Но это же… это же… убийство!

– Это спасение своих людей.

– Но можно же было…

– Я вылетаю первым же рейсом, слава Богу, я не американец. Но сам понимаешь, у вас буду… в общем, когда вылечу, позвоню.

Максим закончил и разговор, и осмотр автомобиля. Ну, ничего страшного. Мерсу досталось больше. А ведь непрост, ох непрост этот журналист. Хотя, были прокольчики. Во-первых, на кой тебе эта запись, если сегодня-завтра Конец Света? Кого она уже заинтересует? Значит, или он не верит в грядущую катастрофу, или… или это тоже предлог, чтобы слинять? А, может, и что другое. Предлог встретиться, например. Во-вторых, он не удивился самой возможности существования такой записи. Значит… черт возьми, значит, все это было? С Аленой и этим ирландцем? И эта запись – не монтаж? Спокойнее. Спокойнее. Какое тебе дело? И вообще, это не Алена. Это – какая-то стервоза, а Аленино в ней только сознание. Но… Блин, я же говорил, спокойнее!

Максим остановился, вышел из машины, собрался извиняться. Но водила, в авто которого въехал теперь уже Макс, только затравленно взглянул не него и газанул на зеленый свет. Тоже спасает свою шкуру.

Вскоре Макс воткнулся во многокилометровую пробку, плюнул и, приткнув машину к обочине, перебрался на тротуар. В продуктовых магазинах и отделах люди сметали все съестное. Правда, как всегда, были и психи, скупавшие туалетную бумагу и жевательную резинку.

– Сегодня обещают выступление Президента. Будто бы накормит, – прокряхтела старушенция, тянущая куда-то в свою нору неподъемный груз круп и соли.

– Говорят, все уже в убежищах есть. Вранье. Будут они нас всех на халяву кормить! Наверное, как с этими бандюганами – сначала в убежище, а там– несчастный случай. И никаких забот, – поддержал беседу худой и злобный человечек средних лет, тоже порядком загрузившийся.

– Ну, им и поделом. Сразу воздух чище стал.

Дальше Максим не расслышал, протискиваясь сквозь толпу страждущих дальше, к метро. Здесь оказалось, что половина станций уже закрыта. Понятно. Убежища. Или оборудуют, или уже готовы. Да-а, пока транспортные системы работают нормально, так и не замечаешь расстояний в мегаполисе. Теперь придется пару остановок пешком. Через толпы. А ведь уже поотвык от толпени. Такси, джипы, бизнес– класс в самолетах, а? А ведь совсем недавно в троллейбусах карманникам руки парализовал. Теперь уже белая кость. И неприятно, когда вот так в метро притискивают? А ты времени даром не теряй. Вон сколько шушеры случаем пользуются! Только в этом вагоне трое…нет, четверо. Да-а, дорогие товарищи вожди. С крупняком вы покончили, и теперь все захлестнет анархия вот этой неподконтрольной мрази. Ну, эти четверо уже не опасны. Ишь, завыли. Не поняли пока, что произошло. Подзабыли уроки. То есть, и не было здесь, в этом мире таких уроков. Это же Макс там, «на родине» карманников воспитывал. И собачников. А здесь вот этот квартет первый. Если не наведут жесткий порядок, как когда-то в сорок первом, ой, плохо будет!

Выбравшись из метро, Максим убедился – наведут. Каких-то пол часа в метро, а как здесь, наверху, все изменилось. Нахлынули военные патрули. Нет, если присмотреться, это какие-то… трудно сказать. «ЧК. Силы поддержания порядка» на шевронах. Вроде, как и не армия. «Все равны, как на подбор». Хотя и не «в чешуе, как жар горя». В городском камуфляже. Качки. Наверное, со всех структур отобрали. И один из критериев – тупое и равнодушное исполнение приказа. Оно и понятно. Набери простых пацанов-срочников, они что, вот такие дубинки на отцов, матерей и сестренок поднимут? Они же в армию призваны именно их и защищать! А толпа из кого состоит? А эти… Видно, что поднимут. Да еще и опустят. В давней хронике времен ГКЧП ребята ложились под танки, и те останавливались. Эти не остановятся. Пусть и не танки у них, а так, броневички, но передавить можно многих. И передавят ведь!

– Ты, пацан, чего? Что пялишься? Тебе делать нечего? – прервал размышления Максима «дядька Черномор», – явно старший на этом блок – посту.

– Просто не видел таких. А вы кто?

– А-а. Не слышал еще? Вон там, в витрине ящик. Иди послушай. Наш выступать будет. Он все и объяснит.

Вначале коротко и хмуро к соотечественникам обратился Президент. Он сообщил, что человечеству в целом и их государству в частности грозит серьезная опасность. Тем не менее, он лично и правительство сделали все, чтобы минимизировать последствия катастрофы. Все готово к эвакуации населения. Не забыт никто. Поэтому главное сейчас – спокойствие и дисциплина. В стране вводится чрезвычайное положение. Для руководства страной в такое время создан Чрезвычайный Комитет, в состав которого включены Президент, руководители парламента и правительства.

А затем Президент отмочил такую штуку! Оказывается, что руководителем этого нового ЧК он назначает не себя, а всем известного генерала…

И на экране появился отец Светы. А еще врал: «Эвакуация– вопрос другой службы! Мы только обеспечиваем секретность!» А на самом деле – вот кого чекисты новой эры называли «Наш»! Они тоже подтянулись к экранам. Евгений Борисович тоже был хмур и озабочен. Еще бы – сообщать такие непопулярные решения. Оказывается, с этой минуты закрываются все магазины, и товары передаются в распоряжение ЧК – для распределения в последующем. К месту сбора для эвакуации можно взять с собой не более 20 кг вещей. Но не продуктов. Все продукты изымаются в общий фонд ЧК для сохранности и дальнейшего распределения. На базах и складах уже выставлены вооруженные посты с приказом открывать по мародерам огонь на поражение. Но ЧК не в состоянии выставить охрану каждому гражданину, предпринимателю или фермеру. Поэтому настоятельно рекомендуется сдавать и продукцию, и скот, и зерно на базы ЧК. Они уже открыты во всех районных центрах и крупных хозяйствах. Время не ждет. Чем большую оперативность мы все проявим, тем больше шансов выжить и сохранить наше Отечество. Все постановления ЧК будут незамедлительно транслироваться по всем средствам коммуникации, в том числе по мобильным телефонам даже без согласия их владельцев. Комитет настоятельно рекомендует гражданам явиться на эвакуационные пункты в течение суток. Безусловно, лицам, первым прибывшим в убежища, будет большая возможность выбора условий проживания. Вместе с тем, эвакпункты будут функционировать до крайне возможного времени, поэтому паниковать не следует. Нарушения же порядка будут пресекаться самым жестким образом.

Вот так. Даже не так, а еще круче. Словно тараканы из щелей, на улицах начали появляться все больше и больше камуфляжников. Но уже с автоматами наизготовку. У двери каждого магазина, которые тотчас начали закрываться.

– Но мне сегодня, мне сейчас жрать надо! Я с командировки! Дома хоть шаром покати! – возмущался выпроваживаемый из гастронома незадачливый покупатель.

– Для таких случаев все еще функционируют столовые, кафе и рестораны. Это пожалуйста, – успокаивал его чекист. – Попраздновал напоследок – и на сборный пункт.

– Не поеду! Никуда не поеду! – плакала какая-то старушка. – Все это выдумки. Загонят в какую пещеру, а потом затопят, чтобы возни было меньше. Я уж в своей родной квартирке. А, может, и обойдется.

Максим почесал потылицу, пожал плечами. События на самом деле развивались стремительно. Почему Алена не сказала об этом? Была поглощена заботами о возлюбленном? Только и сказала, что времени мало. Или не хотела тратить время на объяснения, мол, сам все узнает и увидит. Ого! Уже? Это автоматная очередь прервала Максимовы размышления. Нет, пока не по людям. По колесам крутого «Хаммера», расталкивающего другие автомобили. А вот и владелец выбрался повозмущаться. Растопырив пальцы. Не понял, значит. Или не слышал? Или в свой адрес не принял? Вот теперь принял. Чекист отвернулся, следя за другими автомобилями, а крутой, выплевывая зубы и что-то повизгивая, рванулся бегом по тротуару. И тут же послышалась вторая очередь, третья. И что удивительно, не рассасывавшиеся часами пробки уже через каких-то десять минут исчезли! Не мешали движению даже подстреленные автомобили. Да и их очень оперативно куда-то эвакуировали. Максим запрыгнул в отправляющийся троллейбус, купил у водителя билет. Интересно, может, уже бесплатно будут возить? Деньги-то теперь зачем? Такую догадку отверг уже на следующей остановке контролер. С двумя чекистами.

– Нет у меня билета, и не суйся с такой ерундой! – пробасил огромный пьяный детина. – Не до этого сейчас! А-а, и вы, пацаны, туда же? Чекисты мне нашлись! Мы когда-то гэкачепистов раком поставили, а вас, сосунки… Тут страна рушится, а они билетики проверяя…

Договорить он не успел, захлебнулся, закашлялся. Завизжала девушка, на которую рухнул обличитель.

– Спокойно, гражданочка. Мы сейчас его…

На остановке вынесли бесчувственного «зайца», и еще молча выскочило пару человек, явных его сородичей.

– Стоять! Платить штраф! – передернул затвор один из чекистов.

– Ты что, сынок, за такую ерунду человека убьешь? – поинтересовался еще один пьяный «заяц».

– Приказ – нарушителям стрелять по конечностям. И я приказ выполню. Так что, гражданин, лучше плати, а то будет больно. Очень больно.

Заяц, трезвея, полез в карман.

Видимо, происходило это повсеместно, поскольку входившие на следующих остановках исправно компостировали талоны, а к водителю выстроилась солидная очередь. Да-а, не пришлось даже прибегать к крайним мерам Гитлера, приказавшего пару раз расстрелять зайцев. Правда, там это возымело действие на долгие годы, а здесь? Ага! Значит, тут вопрос не в деньгах, не в прибыли, которую в эти дни теряет общественный транспорт? А в насаждении железной дисциплины? Дрессировка на долгие годы? Ну-ну. В мире Максима это уже проходили. Да и здесь тоже. Хотя, может, в это время нельзя по-другому?

Максим доехал до нужной остановки, вышел в районе знакомого нам парка. Где все и начиналось. Ну, не так уж и все. Раньше началось. Но именно здесь собирался он с мыслями, катаясь на колесе обзора. А вот в этом кафе они с Эльвирой уже знакомились поближе. Максим сел за столик, заказал хороший обед. Официант, почему-то поморщившись, заказ принял. Им что, продуктов жалко? Все равно в фонд ЧК реквизируют. Или, пока не прикрыли, быстренько скидывают куда налево? И не за бумажки, а за серьезные вещички. Ну вот, уже и сюда заглянули серьезные ребята из ЧК. Пристроились, заказав себе по мороженому, и присматриваются к окружающей обстановке. Да не здесь, не здесь, ребятушки, следует посматривать. На кухне, в подсобках сейчас идет главная возня. Догадались. Загремели сапогами к служебному входу. А белый, как полотно, официант приволок сразу и первое, и второе, и третье. Тоже вовремя, так как поманил его издали пальчиком один из грозных надзирателей.

Для нынешнего странного времени еда оказалась очень даже ничего и Максим медленно, истово смаковал каждое блюдо, ожидая ранних сумерек. Вдруг спохватился, что для этого времени года стоит необычайная теплынь. Может, правда, скоро солнышко… того? На что тогда надеется это ЧК? Что не очень полыхнет? Что хоть кто-то, но выживет? Или, что человечество вымрет достойно – без жуткой вакханалии животных инстинктов? Потом посмотрел на колесо обзора, удивленно присвистнул. Вообще-то, выходя из дома, он рассчитывал на работу аттракционов. Потом, после того, что услышал, рассчитывать на это перестал. Но, бардак, оказывается, неистребим. Точнее, не мгновенно истребим. Тем не менее, это было максиму только на руку. Не дождавшись официанта, Макс оставил на столе деньги с более, чем щедрыми чаевыми, дабы не прицепились чекисты, не обвинили в мародерстве, и прогулочной походкой направился к колесу. Оно действительно, продолжало вращаться, хотя ни билетера, ни контролера уже не было. Да оно и понятно. Официант там, или продавец еще кое– что поиметь могут. Транспорт работать заставят. А вот этот весь балаган теперь на кой. Надо рвать когти домой, готовиться к эвакуации, 20 «кэге» вещичек отобрать. Вот и кинулись, едва заслышав, даже рубильник рвануть не удосужившись. Ну, это их проблемы. Максим запрыгнул в кабинку, устроился на сидении и стал вглядываться в опускающиеся вниз ели. Вроде, ничего не изменилось. И когда одна из них привычно начала царапать по кабинке своей верхушкой, юноша протянул руку к хвое и нащупал на одной из ветвей свою драгоценность. Такая шальная мысль пришла ему тогда в голову. Повесить, как елочную игрушку. Только не на виду, конечно, вон туда, поближе к стволу. Хотя, на эти елки никто вообще не смотрит. Или на удаляющуюся землю, или на открывающуюся панораму. Да и катаются в основном ближе к вечеру, когда эти ели уже и не освещены. Все правильно. Здесь и сохранились.

Макс взял в руку чудесные камни, и они вдруг на мгновение вспыхнули, согрели руку теплом – словно поприветствовали. Ну, здравствуйте и вы. В том мире вы меня здорово выручили. А здесь вы для чего? Кого мы должны одолеть? Или спасти? Юноша посмотрел на раскинувшийся внизу город. Это уже был совсем не тот беззаботный мегаполис. Включились вечерние огни, но уже без сполохов рекламы. И еще – освещены почти все окна в домах. Да, конечно, все собираются. Ни по театрам тебе, ни стадионам, по ресторанам, ни по стриптизам. И еще скоро ночная шушера выйдет на промысел. А ЧК на охоту. Так что, дабы не попасть под горячую руку, лучше ночью побыть дома, собраться и с утра – лучшие места в убежищах занимать. И движение транспорта поубавилось. Чего уже разъезжать-то? Тем более, при таких крутых регулировщиках. Господи, неужели все это просто испариться в плазме звездной вспышки? Да говорили и писали же ученые мужи, что не хватает массы Солнца для такого оборота событий. И вдруг – на тебе!

Юноша вышел из опустившейся кабинки, хотел, было вырубить аттракцион, затем махнул рукой. Вдруг, все-таки какая влюбленная парочка напоследок решит полюбоваться любимым ночным городом. Из тех, кому времени на сборы минут пятнадцать хватает. Куда теперь? Алена ждет не дождется. И вот что непонятно – куда теперь торопится? Кому нужна сейчас вся эта возня? Нет, что-то не так. Задурили девчонке голову, вот она и поверила. Те, кому нужны бусы, кому нужны дети… а ведь я так и не додумался, кому была нужна гибель этих вундеркиндов? И, тем более – несчастных шизофреников. А вот о них я вообще забыл. Даже дело об их исчезновениях не почитал. Нехорошо. Совсем нехорошо. Придется наверстывать. И, знаешь, прямо сейчас. Никому особого дела до архива в такую пору нет. А Алена – подождет. Пока всего не пойму, не видать ей бус. И не только ей.

Резко завибрировал под свитером мобильник.

– Все, Максим, я в воздухе. Встречаемся в аэропорту. Не забудь взять с собой товар.

– Товар? – изумился Максим, уже отложивший мысли о журналисте в дальний угол. Да и вообще, откуда он знает о бусах? Видеонаблюдение, что ли?

– Ну да, товар. Мы же договорились – запись в обмен на информацию.

– А! Ну конечно, конечно, Жак. Непременно буду. Останетесь довольны.

– Хм. Доволен… Так у вас началось?

– Да, чрезвычайку ввели. Даже постреливают.

– Молодцы вообще-то. А в штатах все еще увещевают. И там придется стрелять, но уже по толпам. А это пострашнее. Ну все. До встречи. Только вот что еще, пока Гвин отошла… ты о конкретном содержании при ней не говори, ладно?

– Так вы вместе будете?

– Ну да. А от вас уже на родину. У нас убежища в скалах, под ледниками. Ни растопит, не зальет.

– Понятно. Скажите… А зачем вам этот… товар перед… всем этим?

– При встрече объясню.

К удивлению Макса, общественный транспорт еще работал и по опустевшим улицам автобус довольно быстро доставил его к цели. После расправы с хозяином ювелирного магазина, преемник, видимо, не удосужился сменить шифры и коды. Да и зачем? Клиентура оставалась той же и внутренние разборки к ней не относились. Так оно, или не так, но, проверив сетчатку глаза, дверь отворилась. В знакомой комнатке – боксе Максим вновь разделся, отложил, было, бусы, но затем, покачав головой, надел их на шею. Триада вновь собралась и, наверняка будет следовать за ним в любой его ипостаси. Так и случилось, когда Макс ввинтился в землю и вновь направился по знакомому маршруту к известному архиву– хранилищу тайн и секретов. Отчасти он оказался прав. Не до секретов сейчас. Точнее, не до их охраны. Явно не хватает проверенных людей для других целей. Вспомнив предыдущий шум, сопровождавшийся его посещением, Максим более внимательно присмотрелся к пульсированию электрических полей системы охраны. Нет, слишком уж все хитроумно. Проще обесточить все во-он там. Пока допетрят, с чем связано… да, и еще вон ту дублирующую систему. Будут грешить на дуболомов, отключающих сейчас необязательные электросети.

Вскоре Максим разглядывал сейфы справа и слева от того, который хранил сведения о пропавших детях. По его логике дела об аналогичных происшествиях должны и храниться где-то рядом. В принципе он оказался прав. Дело о пропаже шизофреников оказалось в правом сейфе. Да еще с сюрпризом – мощным напалмовым зарядом на случай несанкционированного проникновения. О чем-то похожем ему рассказывала Алена. У какого-то босса был сейф, уничтожающий содержимое в случае неправильного набора кода. Правда, здесь этого белого фосфора хватило бы не только на эту папочку. Да-а, Евгений Борисович, не по правилам это все-таки. Ведь показали тебе фотографии того, кто влез в сейф. Ведь узнал. И что? Такой гостинец? Вот, не думает, что это на его дочери может аукнуться. Или Света ему по барабану, а все отцовские чувства – это так, дымовая завеса? Ладно, разберемся. Но если он еще и дезу в эту папку воткнул! Но сначала Максим обесточил ловушку на автономном источнике. По некоторому размышлению решил ничего не ломать – может, тогда и не спохватятся. По старому способу, несколько раз нырнув в сейф, перечитал пухлую папку. Затем вернул ловушку в прежнее состояние и просочился за переделы архива. Он уже успел отойти несколько шагов, когда почувствовал, что система охраны заработала вновь. Оперативно! Ну, не так, как раньше, однако, с учетом сложившейся обстановки – все равно молодцы. Но вот опять – на кой? На кой, если все это выжжет термоядерная плазма? А если и нет – кому сейчас есть дело до этих вчерашних секретов? Ой, что-то здесь не так. Но пока – надо забиться в какой укромный уголок, как говорил один герой «продедуктировать». Собрать, в конце концов, все воедино. В принципе, то, что сейчас прочитано – не липа. По крайней мере – не явная липа. Пару листов, правда, не хватает. Но кое-что можно проверить в Инете.

Задумавшись, Макс несколько сбился со своего подземного маршрута и остановился среди длинных шеренг трупов разной степени разложения. Кладбище. Для вот такого, пронизывающего взора Максима – зрелище отвратительное. И даже жутковатое. Ладно бы старинные скелеты, как те воины. А здесь… А еще вон там – отдельное тело под гробом. И вон там. И еще. Оно, конечно, лучшее место спрятать криминальный труп под чьим-то гробом. И не догадается никто, и никакие земляные работы лет пятьдесят проводится не будут. А когда поставят памятник, то тайник навечно. Надо бы выбраться, посмотреть под чьими могилами, чтобы потом сообщить при случае. Не, подожди! Когда «потом»? Кому и при каком случае? Ну, неважно. На всякий случай. Заодно и сориентироваться, куда дальше двигаться. Преодолев естественное отвращение, Макс рассмотрел жертв тайных захоронений повнимательней. Может, какие особые приметы? Одно из тел явно закопали второпях, видимо, впритык к погребению вот этой, лежащей над ним в гробу старушенции. Так торопились, что не сняли ни дорогущие часы, ни перстень с очень интересной монограммой. Хорошо. Теперь наверх, посмотрим, кто здесь еще захоронен.

Максиму повезло, в связи с чрезвычайкой на кладбище было пустынно. Оно оказалось не элитным, а так… Ну и не второсортным, в столице все-таки. Вот старушенция – знаменитая в прошлом артистка, но в далеком прошлом. Самое ей здесь место. Вот умерла бы на пике славы – попала бы в элитное. А так… С чего бы? Ну, была знаменита, ну была звездой, так ведь когда-то была. И похоронена… та-ак. Значит, и этот, с перстнем, совсем недавно?

– Ты… ты, пацан… это… Ты кто… что…? – вынырнув с какой-то аллейки, наткнулся на Макса не то смотритель, не то сторож, не то какой бомж.

– А ты кто-что?

– Ты мне не придуривайся! Ты мне отвечай! – разглядев, что перед ним не привидение, разозлился сторож. – Надумался! Голый по кладбищу! Людей не боишься, покойников постыдись!

– Ты стыдишься! Вон, не продохнуть!

– Я просто скорблю по ним, вот и… А ты, щенок, еще и… Щас чекистов позову, получишь!

Быстро он спелся с блюстителями порядка! Эти ребята еще и суток не действуют, а этот ими уже людей пугает.

– Отстань, дядя! Некогда. Максим пошел, бормоча про себя: «Третья могила справа… Или слева? Сбил, блин, алкаш. Эта? Вроде, уже давнишняя. А там – не так уж и разложилось все». Для верности Макс решил проверить еще раз и, не обращая внимания на свисток сторожа, опять погрузился вниз. Еще раз убедившись, под какими могилами спрятаны тела, он появился возле одной из них, когда сторож уже оправдывался перед двумя чекистами, действительно, прибежавшими на свисток.

– Вот здесь стоял! Честное слово! Голый и в бусах! И еще какую-то могилу искал. Я так и подумал – гробокопатель, а чтобы напугать, голый и ходит. Под приведение косит. Да я не из пугливых! Всего повидал!

– Ты, папаша, нам зубы не заговаривай. У нас и без тебя забот хватает. Ну, зачем свистел?

– Да я же говорю… Голый пацан… Ах!

– В следующий раз, когда увидишь кого, старая пьянь, сначала перекрестись трижды, а потом свисти, – посоветовал ему отвесивший здоровенную плюху чекист.

– Но я же правду… – захныкал сторож, а затем завизжал: – Да вон же он! Вон! Из могилы вылазит! Раскопал – таки!

– Стоять! – тут же повели в сторону Максима автоматы служивые ребята.