Текст книги "Изродок (СИ)"

Автор книги: Леонида Подвойская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 38 страниц)

– Стою-стою, – миролюбиво согласился Максим.

– Лицом к… памятнику! Руки за голову!

– Но ребята, памятник женщине, и я, получается, к ней не только лицом…

– Он еще и глумится! Дайте, дайте ему! – подзуживал невинно пострадавший сторож, поглаживая разливающийся под глазом синяк.

Но «дать» чекисты как-то не посмели. Поглазастее, нежели сторож, были. А, сделав еще пару шагов к задержанному, убедились, что никакого раскопа то и нет. Из-под земли выбрался этот странный пацан. Из могилы, то бишь.

– Это он… как? – прошептал один из воителей, облизывая враз пересохшие губы.

Наслаждаться недоумением и страхом Максиму было некогда.

– Ребята, спокойствие. Я не призрак и не приведение. Служба. Просто, новые технологии. Надзор за эээ секретными убежищами. Своему командиру передайте – вот под этой, этой и этой могилами – криминальные захоронения. Пока.

Максим опять погрузился в землю и уже сориентировавшись, направился к ювелирному магазину.

– Ммда, блин, технологии, – выдохнул распиравший его от длительной задержки дыхания воздух один из чекистов. – А с другой стороны – убежище под кладбищем, а? Я бы не хотел… Но наше дело маленькое, а? Сказал этот… технолог хренов доложить, мы и доложим. А ты, мужик, если довеска не хочешь, сиди тихо и молчи. Твой шеф здесь трупы прятал, да? По ночам?

– Ничего такого не знаю… вот вам истинный… – перекрестился сторож.

– Еще бы тебе – и знать! Знал бы – тоже уже… Хотя, много чести. На свалку где выбросили бы. Пошли, Петро, доложим.

Выбравшись и одевшись, Максим решил во что бы то ни стало прорваться в какую-либо гостиницу. До встречи с Жаком было время очень многое обдумать. Теперь уже не разбивая мониторы, и не растаптывая носители информации. Даже вот тот же Жак. Если Серый был посредником в приобретении бус, а толстый Николай Николаевич перед тем, как выбросится в окно, говорил именно так, то почему Жак не может быть покупателем? И вся эта видеопорнуха – не монтажом, а оригиналом?

Гостиницы уже прекратили прием туристов и вообще приезжих. Всем пора на эвакуационные пункты. Нечего здесь делать и порождать неопределенность. Часть из них уже была перепрофилирована под «казармы» чекистов. Поэтому Максиму пришлось заглянуть в глаза поочередно администратору, портье и даже горничной, чтобы пройти в уютный «люксик», с компом, и, конечно же, Интернетом. И погрузился в мир информации, изредка отвлекаясь на распарывающие ночную тишину автоматные очереди. Меры, действительно, принимались жесткие. Или жестокие?

Глава 39

Список пропавших шизофреников ничего особенного не представлял. А вот фотографии… Максим еще раз сосредоточился, вспоминая эти вызывающие жалость и страх детские личики с безумными глазами. А вот одно из них, но уже одухотворенное огнем великого таланта. Пассажир несчастного рейса. Пропал под именем Мокеле. И даже не шизофреник а вообще… Из одной из беднейших Африканских стран. В принципе, его особенно и не искали. Только что заподозрили в нем жертву «детского донорства», поэтому немного пошевелились. А так… не о таких больных забота, когда ежедневно здоровые дети от голода помирают. А этот, второй – уже совсем другое дело. Доставлен в детский приют в связи с гибелью родителей. Максим еще тогда, изучая дело в отношении погибших в авиакатастрофе «вундеркиндов» насторожился такой невезухе этого мальчишки. Его родители погибли во время спуска на плотах. Были сообщения в Инете.

Макс быстро набрал нужную страницу, перечитал еще раз. Да, вот даже душераздирающее фото – тела мужчины и женщины и рядом – находящийся в полной прострации малыш. Два года назад. И никого из родственников. Поэтому – в приюте и оказался. А затем – прорезался талант. Талантище. Начал писать музыку. И говорят, музыку потрясающую. В остальном – нормальный мальчишка. Несколько нелюдимый, но что еще хотеть при такой психической травме?

Максим откинулся на спинку кресла, задумался. Что-то или кого-то вся эта история ему смутно напоминала. И это сиротство, и это чудесное спасение. Может, просто выкрала ребенка бездетная парочка? Нет, судя по сохранившейся истории болезни, Мокеле был абсолютно неизлечим и влачил растительное существование. Если только и эта история болезни не подделка. Но зачем? Нет. Притворяться таким безмозглым идиотом ребенок не может. Ну, хорошо, хорошо. Не надо сбиваться с мысли. Значит, кто-то выкрал идиота, затем вдохнул в него искру таланта… Нет, не затем. Не сразу. Талант проявился совсем недавно. И очень кстати – незадолго до начала отбора молодых гениев. Удачно. Как разведчик – сидеть тихо и вживаться до поры до времени. Вот оно! Вспомнил! Один к одному! Именно такая легенда была и у Абеля. Сирота. Родители погибли… кажется, даже и при таких же обстоятельствах. И в Австралии. Это что же? Кто-то поленился подумать и пошел по проторенной дорожке? А почему бы и нет? В конце концов, ребенка-то никто в шпионаже не заподозрит! Но зачем вся эта возня? И кто за этим стоял? Надо бы отследить родителей. Что за парочка, не имеющая ни близких, ни дальних родственников? В деле об авиакатастрофе – совсем мало. В принципе, оно и понятно: сирота – и слава Богу. Больше думали, как с родителями других погибших скандал замять. И вот что интересно – сирота, получается, один? Нет. Была еще одна девочка. Но та – из неполной семьи. И ее мать – жива -здорова. И что? Из двенадцати пропавших шизофреников один засветился, а остальные? Просто так похитили, для дымовой завесы? Но глупо же! Пропажа одного внимания бы не привлекла. А дюжины – вот, даже «частник» Бычек заинтересовался. Ну, хорошо. Среди талантов они себя не проявили. Что еще происходило за это время? Кстати Мокеле – первый из похищенных. Та-ак… Ну, все эти аномальные тарелки, всякие там «чукакабары» – ерунда. Хотя… подожди. По порядочку. Откуда похищены эти несчастные? Нет, поблизости ничего такого не случалось. Но общее… общее… – Максим вывел на монитор карту мира и наложил на нее точки – места похищения. Никакой системы. Или… все-таки… Берега. Да, конечно! Все клиники – на побережье. Или моря, или океана, или реки. Чтобы не оставлять следов? Нет! Слишком уж часто мелькает вода в этих всех непонятках. Тогда будем смотреть, что произошло на побережьях. Пусть не на тех, а в общем…

Звонок мобильника прервал поиски Максима на полпути к разгадке.

– Максим, ты где пропал? Бусы у тебя?

– Нет, тут некоторые сложняки.

– Что еще за…

– Ну, ты же мне ничего не сообщила про все эти «Чепе». Тут вообще детям запретили в ночное время на улице появляться…

– И тебя это остановило? Брось трепаться. В чем дело?

– Не то, чтобы остановило… Но лезть на дерево… Я лучше еще подожду.

– На дерево? Не поняла…

– Потом объясню.

Неймется. Бусы ей нужны позарез. Не-а. Пока не разберусь, не поеду. Бусы. Что это такое и с чем их едят, я в принципе понимаю. Но против кого здесь? Серый? Судя по всему, Серый – слабак. Если согласиться, что Серым был Евгений. Заказчик Серого. Жак? Еще один бойфренд Алены. Как же она в этом мире измаралась, а? Жак. Надо посмотреть его биографию. Ох, не случайно он появился на моем пути. Вообще-то вначале «появилась» Гвин. И вывели они меня на Джинни. Клеопатру мелкого пошиба. Тоже пропавшую в озере. Большом подземном озере… Озере? И здесь – вода! Джинни? Или кто еще?

Максим быстро запустил в поиск Джинн. Происходило ли с ней что-либо два года назад? И совсем не удивился, когда нашел в биографии считающейся уже покойной подружки миллиардера странное совпадение – и она, оказывается, в свое время уже умирала. Правда, ни в авариях, ни в катастрофах, а от передозировки. После этого, правда, никогда больше не кололась. Максим, улыбаясь, вспомнил ее претензии на роль Клеопатры. Потом помрачнел, почесал затылок. «Какая-то дьявольская игра. А ирландец? Нет, вроде чисто. Но это же он с Гвин подтолкнули Макса в объятия Джинни. Нет, ради дела, конечно. Или Джинни уже ждала его в том месте, где он должен был появиться. Или все трое ждали? То есть… То есть кто-то вычислил, куда Максима забросит после взрыва в кафе-ловушке? Или, черт возьми, так рассчитал силу взрыва, чтобы его забросило именно туда? Нет. Глупость. Просто ерунда какая-то. Я и сам не знаю, где окажусь после очередной передряги. И управлять таким падением не умею. Но факт остается фактом – меня там уже ждали. Зачем? Этим ребятам не нужны были бусы, ведь так? Они направили, точнее, навели меня на убежище. И сделали все, чтобы я привел туда детей. А потом рванули! Но зачем? Вот Джинни это на кой – самой же и погибнуть? Но… Но она же, как и дети, исчезла. Вот! Исчезновение детей над морем. Исчезновение детей в подземном озере. Добавим исчезновение спасенных пассажиров тех двух рейсов, на которых летел и Максим. Спасенных Эйором. Эйор? Эйор!!! Он ведь… И он ведь и в меня… то есть в Виталия «вселился», когда тот практически умер. Значит… Значит… Господи! А говорил же, что остался один из всего своего народа! Но не может же быть, чтобы он одновременно ютился и в моем теле, и в теле того ребенка – шизофреника, и в Джинни. Или может? Или…

– Эй, коллега, ты что, размножаешься в наших телах?

Молчание.

– Но это же совсем не по-товарищески. Столько пудов соли вместе… Так ты что, высиживаешь в нас свои яйца? Как «чужой»? И эти все несчастные дети теперь уже твои сородичи? Ну, отвечай.

Молчание.

Максим вскочил и заметался по гостиничному номеру.

«Значит получается так. Драки смогли преобразовать в полевую форму одного… одного? Ну, пусть одного своего представителя. И отправили в спасительный полет по Галактике. Неважно, где и сколько он болтался, но, в конце концов, оказался здесь. Судя по его воспоминаниям, этот мир во многом похож на ихний. И в том числе здесь есть человечество – огромный резервуар для… выращивания Эйором себе подобных. Вот и кровушку попивал не просто так, да? В своем мире, похоже, только у порченных людей. А здесь… Поначалу, тоже у всякой мерзости, если припомнить. А потом, значит… Кто мы такие для него? И этот «Чужой» вначале потихоньку вселился в… ну, допустим в Джинни после ее смерти. Хм… Все-таки после смерти. Почему не в того мальчишку – шизофреника? Потому, что его алиби надо было кому-то организовать. А потом уже в меня. Или… нет. Наверное, он вначале эээ ну, образно говоря, «отложил икринку» в сознании Джинн, потом, когда их стало двое – проник в мальчишку, а затем – и в меня. А когда он… они спасли детей и других пассажиров и… и что? Может, большинству из них не надо было уже делиться талами и душами? И, приняв свой драковый облик, они ушли в океан? Вода! В озера, в моря, в океаны.

Максим рассеянно уставился в монитор. Да-а, это похлеще всяких там вулканов. Незаметно, без всяких там потрясений лучшая часть человечества превращается в драконов. А худшая – поставщиком для них свежей кровушки…

Макс схватил бусы, надел их, соединил камни на всех трех амулетах.

– Выходи, тварь!

Никакой реакции. Только и показалось, что кто-то внутри юноши презрительно хмыкнул.

Не действует. Значит, это не силы Тьмы? Но тогда… Да и вообще… Немного не сходится. Ведь Эйор был в сознании Виталия уже… когда? Ну, проявился он после знакомства с Бычеком. Так что, для того, чтобы помешать раскрыть тайну исчезновения детей? Но проще было меня грохнуть. А он защищал. И не меня одного. А там, в донорском лагере мы оба сколько настрадались. И Светку вместе спасали… И от напалма как перемучился? На кой? Светка? Это что, и она тоже? И это купание в ночном озере – это не девушка с дроном, а дрон с… дроникой? Это он, значит, успел? Но зачем? Светку зачем? Угу… Ради папы. Папули, который уже взорвал несколько хранилищ с людьми и отдал приказ стрелять на поражение. В конечности пока. А может, уже и в папаше засел сородич Эйора и теперь… А что, если вся эта возня с вулканами и задумана для того, чтобы захватить власть? Только вот на кой им власть? Океан огромен и неизведан. Разве не могли бы мы жить в мире? Ну, попивали бы вы кровушку наших порченных людишек. Было бы это типа этих… децимаций, что ли, у спартанцев.

– Ну что молчишь, скотина? Думаешь, управы не найду?

Молчание. Правильно думает. Пока не нахожу. Единственное, чего он явно не переносит, это огня. И то перенес же тогда ожоги от огнемета. Пойти, что ли к Светкиному папке, упросить один термоядик? В порядке испытания. А толку? Их должно быть уже… да черт его знает, сколько их уже! Но этот Эйор пока не проявляется. Значит, еще чего-то хочет. Выжидает. Или, из спортивного интереса? Типа: «А что там еще за возня с какими-то бусами?» вряд ли. На него не похоже. Ай, блин! Все на него непохоже, прикидывался нормальным таким парнем. Но видимо, своя душонка ближе к телу. А ведь помнишь, Эйор…?

Максим, вспоминая совместные приключения, незаметно задремал. А когда проснулся от звонка, в окна уже просачивалось блеклое осеннее утро.

– Я же сказал, что… А, это ты. Жак? Уже скоро? Хорошо, выезжаю.

Теперь надо было разобраться и с ролью этого журналиста. Если они работали в связке с Джинни, которая в свою очередь является этой… дронкой, то и он… Но он вроде как любовник Алены и, может быть, заказчик бус. Ерунда какая-то. «Ладно. Поедем к Алене и там я им устрою очкую ставку», – решил Максим.

– Бусы у меня, готовься, скоро буду, – сообщил он Алене и, быстро сполоснувшись холодной водой, выскочил из гостиницы. Улицы уже были пусты, словно утром после новогодней ночи. Только в отличие от устало-праздничной атмосферы утра первого января, сейчас во всем ощущался напряженный ужас ожидания грядущей катастрофы. Страшно было смотреть на все еще работающие светофоры, особенно горящие зеленым светом в глубину пустых улиц. Редкие пешеходы волокли свой двадцатикилограммовый скарб. Судя по их лицам, они не были заняты отбором самого необходимого. Просто отмечали Конец Света. А вон та парочка гуляла всю ночь. И теперь идут к этому… эвакпункту, держась за руки. «Эх!» – вырвался вздох зависти у Максима. Он вспомнил, как гулял с Мышкой, вот так, держась за руки, по железнодорожным путям, как выскочила из-за поворота электричка. Ну, не так, как автомобиль, конечно. Макс успел увидеть свет мощного лобового прожектора, схватить девушку (какую тогда девушку, девчонку еще) в охапку и сдернуть с рельса. Она тогда на секунду замерла в его объятиях, потом решительно высвободилась. Но была же та секунда! Это потом было… да много чего уже было в этой странной жизни. Но чтобы вот так… чтобы задохнуться от счастья! Чтобы «А-а-ах!» вдох и не помнить, когда же ты выдохнул! И даже не выдохнул, потому, что вдыхал ты не воздух и не прану даже, а один из немногих глотков отпущенного тебе счастья. «Не зря я, видимо, оставил включенным «Чертово колесо» – улыбнулся Макс. Но это так, наблюдения. Надо ехать. На чем? Судя по всему, такси уже не ходили. Автобусы тоже. Или крайне редко. Метро? Наверное, уже превращено в громадное убежище. А затем Эйорова хевра наметит самых толковых и запустит туда воду. И наполнит все водохранилища молоденькими драками. Нет! Черт с ними, бусами, надо предотвратить вот это! А ведь выживут! Даже при этих суперах – выживут! В океанах. Они долго еще будут остывать. И жратвы там, в смысле живности… А может, они уже… того, расплодились, уже забрались в свои убежища, а все вот это – только резервуары для хранения кровушки? Но Эйор же еще здесь! Нет! Надо сообщить Светкиному папаше, пусть думает.

Максим направился к стоящему на перекрестке бэтээру.

– Срочно в штаб ЧК, – заявил он кэпу-чекисту, заглянув в глаза.

– Не имею полномочий, – все-таки воспротивился тот странной чужой воле.

– Теперь имеете, – поглубже прозомбировал военного Максим, и БТР с несвойственной для него прытью рванулся с места.

– Встречать не буду. Есть дела. Езжайте к Але… тьфу… ну, к напарнице, я скоро буду, – предупредил он Жака.

К удивлению Максима, новый ЧК располагался не в каком-то бомбоубежище или подземной ставке, а в тот самом, знакомом Максиму здании, куда он недавно прорывался под видом Президента. Теперь прибегать к таким уловкам Максиму не было нужды. Только и понадобилось немного способностей, чтобы заставить доложить о себе. Оно и понятно, человек занятой, народ и государство спасает. А тут – пацан. Может, мамку потерял, или еще по каким мелочам. Но последовало распоряжение, и вскоре Макс оказался в знакомом ему кабинете.

– Да, до последнего буду работать здесь. Уже потом – в бункер.

– А когда это, последнее?

– Вообще-то уже вот-вот.

– Уже толчки?

– Какие там точки? Вспышка.

– А эти все… суперы?

– Понимаешь… Это… как дымовая завеса. Как для успокоения. Все– таки, может, кто и выживает.

– Но я слышал… я читал, что такие звезды, как наше, не взрываются.

– А! – устало махнул рукой генерал, закуривая. – Чего только я не слышал и не читал. Вот, предрекают ученые сегодня начало импульсов, а потом…

– Па, это кто там? Ты, Максим? – вошла в кабинет Светлана. Девушка была очень бледна и задумчива.

– Да, здравствуй. Вот, хотел рассказать твоему отцу про некоторые внутренние проблемы, да думаю, что не ко времени.

– Нет, почему же, давай– давай. И заодно – в архив опять лазил? Сказал бы – пропустили бы без твоих фокусов. А так – и без тебя забот хватает.

– «Пропустили бы!» А напалмовая ловушка для кого?

– Не знаю. Наверное, местная самодеятельность.

«Опять врет» – подумал Максим, но спорить не стал. Некогда. Вкратце он рассказал о том, что узнал и о чем догадался. В смысле дронов. И не касаясь бус.

– Еще такой напасти не хватало… Ну, выжжет и их. Сейчас ничего сделать нельзя. Только ждать. Да? Слушаю – отвлекся главный чекист на очередной настойчивый звонок. – Да, товарищ Президент. По всем признакам – сегодня. Докладываю. Население столицы…

Он начал перечислять места, где ждало Конца Света население огромной страны.

– Пойдем, поговорим, – тронула Макса за руку девушка. По какой-то внутренней лесенке она провела его на нижний этаж, занятый пустым сейчас и гулким конференц– залом.

– Как ты вовремя! Уже– все, – обняла Макса Светлана. – Совсем – все. Отец просто не хочет говорить до последнего. А я по нему вижу: вот– вот. Не хочу в убежище! Лучше уж здесь, на балконе или на крыше. Вспышка – и все, а? Пойдем?

В зал ворвался Светланин отец.

– Пора. Быстро за мной!

– Мы никуда не пойдем, па, – осталась в объятиях Макса девушка.

– Но…

Яркая вспышка осветила зал и обдала жаром.

– Значит, началось… – прошептал генерал.

И в этот момент два обнявшихся подростка сами осветились, но не солнечным, а странным бледно-голубым свечением. Два светящихся контура слились воедино, а затем со всех сторон к ним потянулись тонкие голубенькие лучики. Набравший плотную яркость голубой шар отделился от подростков, и словно гигантская шаровая молния проплыл по залу, шипя и разбрызгивая искорки. И на месте каждой из них появлялся… человек. Максим еще не успел этому удивиться, как шар проплыл сквозь закрытую дверь на балкон и, острой спицей пронзив небо, исчез.

– Ну вот… Мы сделали это! – прошептала Светлана.

– Что – это? – изумлялся Максим, озираясь на набитый голыми людьми зал.

– Граждане! Ребята! Без паники! Все в порядке, все под контролем. Сейчас принесут одежду. Мы будем называть фамилии, подходите, получайте. Сначала взрослые, потом вы нам поможете разобраться с детишками. И очень прошу вас всех соблюдать порядок – время действительно мало, – по-деловому на двух языках распорядился в микрофон главный чекист. И уже не было на лице никакой растерянности. А когда от новой солнечной вспышки вновь обдало жаром, он сообщил, ничего страшного не происходит, по расчетам ученых крупные неприятности от этого Земле не угрожают. В это время в зал принесли одежду и списки, начали объявлять фамилии.

– Кидайте сюда! Я что, голая к вам продефилирую? – возмутился девичий голос. Господи! Да это же кнопка! Значит…

– Да, перед своим прыжком в галактику ему пришлось оставить все свои трофеи, – объяснила Светлана. – Он же говорил, что весь народ смог отправить только его одного.

– Но здесь же их было уже… несколько? Он уже… откладывал в них… в нас… личинки?

– Немного не так. Точнее, совсем не так. В нем – весь его народ. Понимаешь? Сознания всех его соплеменников. И он помещал эти сознания в тела… ну, покинутые человеческими душами.

– То есть, погибшими и психами? Но эти… которые вообще… Вот, дети сгоревшие в катастрофе?

– А вот из этих он действительно собирался возрождать свой народ.

– Но это…

– С его точки зрения это вполне корректно. Ведь они погибли же!

– Но он же их спас! Я же видел их на острове в… ну, в их натуральных телах, а не драконовых. Я даже… Господи, это что, это я… Максим вспомнил ночь любви в океане и потряс головой.

– Да, нужно время, чтобы новая сущность вызрела в старой. А потом они все уходили…

– Ну да, в воду. Об этом я уже и сам догадался. А… теперь они как?

– Они опять люди. Эйор опять загрузил в себя сознания драков, а людей вернул нам. За ненадобностью. В качестве прощального подарка. И они не помнят своей жизни дронов.

– Ты так много знаешь…

– Эйор и просветил.

– Это во время купания в озере?

Беседу прервала кинувшаяся на шею Максиму девушка.

– Я знала, что ты нас всех спасешь! Я до последней минуты, нет, до последней секунды верила! – взвизгивала Кнопка, осыпая Максима поцелуями.

– Но это не я. Это, скорее – вот она, – пытался вырваться из объятий, указывая на иронично улыбающуюся Светлану. А когда к Максиму подошла еще и здешняя Стервоза, и Джинни, и, наконец, Эльвира, он совсем растерялся. Хорошо еще, что в этом мире он имел… близкие отношения только с двумя из них. Потому что четыре фурии одновременно… Впрочем, покосившись друг на друга, они начали выяснять совсем другое – что случилось и что происходит.

– Что случилось – это потом. А сейчас – вот-вот рванет… – начал объяснять Максим.

– Граждане, прошу всех вас встать в шеренгу – перебил его тот же микрофон, но в руках капитана – чекиста. Оказывается, все уже были одеты и выстроены вдоль стен зала. ЧК не побаловало спасенных (или возвращенных) разнообразием нарядов. Все довольствовались армейскими комбинезонами, наверняка со складов «НЗ», и даже детворе, при их мелкоразмерности нашлась такая же экипировка. И странное дело – форма уже дисциплинировала эту сугубо цивильную компанию. Что, может, ЧК во главе с бравым генералом решили вот так одеть и приучить к порядку всех, кто уцелеет после катастрофы? А почему бы и нет? Чтобы выжить, сохранить народ и государство, нужна будет железная дисциплина.

Максим потряс головой, отгоняя ненужные мысли. В это время по микрофону сообщили о создании ЧК, об убежищах, начали разбивать людей на какие-то команды, назначать старших групп и места расположения этих групп в убежищах. Когда тоже стали повторять по-английски, Максим поманил к себе тоже ставшую в строй Элеонору.

– Вы будете нам нужны, пойдемте, – позвал он их за собой, выходя из зала.

– Но они… – начал было противиться чекист-распорядитель.

– Будь спок, кэп, – оборвала его Светлана. – Мы сейчас к моему отцу, а там посмотрим. Только сейчас Максим обратил внимание на то, что генерала, действительно уже и след простыл. Не удивлялся, не разводил руками, не выкрикивал чего-то, типа: «Ну и дела!». Да и чему удивляться-то. Вон, все уже одеты-обуты, сейчас их повели кормить и потом – в убежище. Все спланировано заранее.

– И значит, весь спектакль о всесожжении – только для меня и Эйора? Артисты вы с батькой.

– Но Макс, ты не обижайся. Если бы мы его не пуганули, если бы они остались, то после катастрофы…

– Значит, все-таки рванет? – перебила их разговор Элеонора. Кстати, а где мы? И вообще… что со мной произошло?

– А что ты помнишь?

– Ну, помню, как после той ночи мы легли отдыхать, а потом… нет, ничего.

Максим покосился на Светлану – понимает ли она о чем речь. Судя по тонкой улыбке – понимает.

– Мы сейчас в нашей столице. Должен взорваться супервулкан, поэтому все эвакуированы в убежища. Эти люди, которые… появились здесь вместе с тобой – спасенные в разных местах.

– Да, я видела кэпа нашего самолета. И других. А почему нас не отправить по домам? Мы бы там…

– Просто уже некогда. И вообще, наверное, не на чем. Все должно вот– вот замереть. А пока поговоришь с здешним… владыкой. Кое-что надо уточнить.

– Есть некоторые вещи, о которых я ничего не расскажу.

– Конечно-конечно, – успокоил ее Максим. – Никто пыток применять не будет.

Судя по напряженному лицу генерала, ему действительно сейчас доставалось. И было не до допроса какой-то спецназовки. Даже если это касалось авиакатастроф.

– Предлагаю сотрудничество. Не вникая в вашу прежнюю деятельность.

– Мне надо связаться с моим шефом.

– Связывайтесь – кивнул генерал на целый ряд телефонов.

– Мне бы что попроще. Девушка, можно ваш? – протянула Нора руку к телефону Светланы.

– Шеф, я сейчас в офисе главного чекиста наших соседей и он предлагает мне сотрудничество. Нет, не погибла. Где так долго была? Ну, это отдельный разговор. Нет, я на самом деле у него… Хорошо.

– Он просит вас – протянула она трубку чекисту. Тот поморщился, но телефон взял.

– Да. Слушаю. Да, я. Хорошо. Буду ждать, – он вернул телефон…

– Есть! Выполняю! Поступаю в полное ваше распоряжение, – вытянулась в струнку спецназовка, даже щелкнув каблуками выданных армейских ботинок.

– Пройдите вон в ту дверь. В подчинение полковника Бондаря. Я сейчас прикажу.

– Ну вот, Максим. До свидания. Будем целы – свидимся, – улыбнулась Элеонора, покосилась на Светлану, затем неожиданно обняла юношу и крепко поцеловала в губы. Еще раз, теперь – мстительно улыбнулась и, по-армейски развернувшись, исчезла за указанной дверью.

– Надо было бы ее кое о чем… – начал, было, Максим.

– Некогда. Да и ее шеф просил. А налаживание сотрудничества спецслужб сейчас важнее мелких секретиков, – объяснился генерал и вновь схватился за трубку телефона.

– Знаешь, я, пожалуй, пойду. За Эйора спасибо, конечно, – развернулся Максим.

– Ты так ничего и не понял, – пыталась задержать его Светлана в коридоре.

– Да где уж мне. Ну да ладно. Руководите. У меня еще дел здесь немеряно.

– Каких, если не секрет?

– А ты думаешь, что со своим батькой уже спасли мир? Выпроводив ящера и загнав всех в подземелья? Думаешь, самые умные и хитрые? Повзрывали убежища всяких там крутых уродов и очистили землю от зла и криминала?

– Ничего такого я не думаю. И вааще, ты кто такой, чтобы здесь выстебываться? Что сделал ты такого особенного, а? Я так и не знаю. Я вообще тебя не знаю. Да и знать не хочу. Ладно бы Виталий или там… даже Эйор мне морали вычитывал. А то пацан какой-то. Давай, отваливай по своим делам!

Обиженный несправедливостью Максим выскочил из штаба и рванул по пустынным улицам. До ближайшего блок-поста, где был остановлен очень мрачными чекистами.

– Пропуск!

– Ребята, некогда, давайте лучше…

Автоматная очередь и знакомые сквознячки в местах, проколотых пулями. Вот так! Стреляют при малейшем неповиновении! Круто!

Для того, чтобы не порвать и так натянутые нервы служивых, Максим одним прыжком оказался возле стрелявшего, заглянул ему в глаза. Затем – испуганному напарнику, потом – выглянувшему из БТР командира. И вскоре он уже ехал по улицам, рассматривая из люка безлюдные улицы. На других блок-постах их не останавливали – видимо, бдительность не развилась еще до столько болезненных размеров, чтобы тормозить и спрашивать пропуска у своих же коллег– смертников. Почему смертников? На это ответил угрюмый старлей – командир поста и, заодно – бэтээра.

– Говорят, в наше дежурство грохнет. И начальство, и смена – уже пол землей. А мы – как придется. Нет, никто не отказывается, это высокая честь, но… гнетет эта неизвестность и неопределенность. Вот вы, товарищ подполковник (Макс внушил экипажу, что он – инспектор из штаба ЧК. Звание он присвоил себе среднее – чтобы уважали, но не боялись) сейчас посты инспектируете. Вам когда возвращаться? Может, по этому определимся? Не указывали времени? Значит с нами? Нет? Значит, в другом убежище… А я уж подумал…

В наивности своей, от бывшего курсанта оставшейся, старлей явно подумал, что этот подпол решил при исполнении служебных обязанностей тоже геройски погибнуть или разделить с ними все тяготы автономного спасения. Не тут-то было, оказывается. Подпол в другое убежище перебирается.

– Я вон там выйду. Но, может, долго не задержусь. Устанавливайте пост здесь и несите службу дальше, – решил не совсем уже разочаровывать офицера Максим.

– Есть.

– И все-таки, не стреляйте вот так сразу – показал Максим на дыры в своей одежде. – Не все могут вот так, как я…

– Приказ! А у Вас это что – новый бронежилет?

– Типа того. А приказ отменяю! – вновь заглянул в глаза старлею Макс. – Стрелять, как на посту, после предупреждения и выстрела вверх. И даже потом – по конечностям.

Он спрыгнул с бронемашины и пошел к коттеджу Алены.