Текст книги "Изродок (СИ)"

Автор книги: Леонида Подвойская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 38 страниц)

– Садись-садись, – улыбаясь, прошептала несчастная женщина. А когда Максим сел на стоящую рядом допотопную табуретку, Ирина приподнялась и дотянулась тонкими до прозрачности пальчиками его щеки.

– Не сон. Значит, дождалась, – прошептала она. – Я… я… верила… я… только… и терпела… чтобы… – рыдания душили обреченную, но она потянулась дальше, обхватила Макса руками за шею и, прижав к себе, продолжала:

– Сколько раз… сколько раз я видела тебя во сне… Я… всю жизнь я любила тебя и ждала… ждала… А ты… ты только во снах приходил, и лечил, и спасал, и любил… А теперь ты пришел… за мной, да? Мама! Познакомься, это – Максим. Ты… ты только не уходи, пожалуйста. Нет! Я сама тебя не отпущу. Я теперь и спать…не… буду…

Но наркотик уже начал действовать и вскоре учительница опустила руки, все также умоляюще глядя на юношу, опустилась на подушки и впала в беспамятство.

– Ничего-ничего. Сейчас. Сейчас! – Максим вскочил и провел над Ириной своими ладонями. И… ничего не почувствовал. Замер. Сосредоточился. Ничего. Рывком скинул на пол одеяло. Приблизил ладони к худеньким плечикам. Ничего! Н-и-ч-е-го!!! Суетящаяся и причитающая старушка оттолкнула измывающегося над доченькой негодяя и вновь укутала свою ненаглядную. Макс безропотно отошел, рассматривая свои ладони. Потом поднял взгляд на заглядывающую в окно Луну. А та, огромная, словно наклоненная на бок лысая голова с приоткрытым ртом, словно говорила:" Вот такой прикол, братишка". Максим выскочил на балкон, протянул к лунному лику руки, скинул с себя рубашку и майку. Закрыл глаза. Замер. Нет! Вот рядом умирает любимая женщина, а он не может помочь. Отчаяние ослепляло и озлобляло. Он ударил ненавистью по заоравшему в другом конце городка пьяному и тот упал, забившись в конвульсиях. Значит… значит в этом мире он, Макс может только вот это – убивать и калечить? А Ирина вот так и умрет? Нет! Не хочу! Не хочу – у-у-у! – завыл на Луну несчастный мальчик.

Глава 24

Утром принаряженная горничная подала Максиму завтрак в номер и была очень огорчена хмурой встречей. «Миллионер-душка» был угрюм и неразговорчив. Три проститутки, о-о-чень сексуальными голосами предлагавшие себя ночью по телефону после коротких разговоров с постояльцем вдруг онемели. Как и сутенер, решивший все же выяснить, чего бы особенного хотелось в этой части уважаемому гостю. А сейчас уважаемый гость умываясь, таращился в зеркало и пытался вспомнить некоторые моменты вчерашней ночи. Он помнил, как рванулся из квартиры умирающей учительницы. И помнил, как сидели они с Серым и Патриком поздно ночью в той же беседке и он, потягивая наравне с ними гнусное пойло, рассказывал им об их жизни в другом мире.

– Нет, дружище, мы здесь в этом мире, а там где-то, там уже не мы, понимаешь? Я, это – я. И я здесь, вот. А что там делает кто-то на меня похожий, даже и-ден-тич-ный, – мне до лампочки, – философствовал Серый.

– Да-да, конечно… Но… Но вот я… Понимаете, вот, к примеру та же Стервоза. Вот там я ее вылечил, а здесь… – он всхлипнул и вновь выпил. – Или, вот… Если бы я здесь оказался раньше, я мог бы предупредить и она бы осталась жива…

– Ты че, уже того? – поинтересовался Серый. – Ты это брось. Она жива и здорова. И мы с ней вообще думали… если бы я поступил…

– Вы что, не выезжали на нашу поляну после девятого?

– Выезжали. Ну и что?

– А… не опоздала?

– Чего ей опаздывать? Я за ней зашел и все. А че там, в твоем мире с ней случилось?

– Долго рассказывать. Ты, серый, главное, смотри, чтобы она с каким режиссером не связалась. На морях… Слушай! А Анютка?

– Это какая?

– Ну Пушка.

– А-а-а. Ну, эту я плохо помню. Она же младше была. А ты, Патрик?

– Да. Они давно уехали. Отца перевели куда-то на Север.

– И до этого она ни в какие аварии…

– Да вроде нет…

Удивительная истина открывалась перед Максимом. Неисчислимое количество вариантов людских судеб реализовалось в разных, пусть даже параллельных мирах совершенно по-разному. Анюта Пушкарева. Та, которую он первой исцелил в своем мире. Отца перевели в другой полк и не было поездки с лихим байкером. Или… Может, не ездила она в том году на море, не встретила " кинорежиссера"… А может, и встретила, но вот Саму не дала прилюдно по морде. А может… Но неважно. Только не завертелась вся эта карусель смерти. И некому было мстить. И незачем здесь он, Максим с его способностями. Или наоборот, не случилось здесь ничего такого именно потому, что его здесь нет? И поэтому не служили здесь его дед и отец Белые. Поэтому? Ерунда какая-то. Нет героя – нет и места подвигам? В смысле и без них все обходится? Нет, подожди, а Ирина? Ведь она-то… Ну и что? Обычное дело. Хм… Обычное… Она-то видела… Хоть и во снах… А я ничего не могу… Э-э-эх.

– Патрик, давай еще за пузырем, а? А потом расскажете мне о всех наших.

И вот теперь Максим смывал уже знакомый кровавый пот выходящего алкоголя, вспоминая, как затем брел по парку, надеясь еще нарваться на каких-либо злодеев. Но те, видимо, уже спали. Не вызвал никакого гнева и ночной портье. Хорошо, хоть проститутки позвонили – сорвал зло. Да то, так, любя – отнял на некоторое время голоса.

Тщательно смывшись под душем, юноша выпил кофе и окончательно пришел в себя. Надо было ехать к Стэпову убежищу. В конце концов, это все равно и его мир. Если не мир Максима, то мир Виталия, где жили и Лариска, и Тонька, и симпатичная парочка ирландских журналистов, и… и одноклассники Виталия. И среди них тоже были чистые добрые люди, которых надо было спасать. Спасать? Черт возьми, почему не звонит Алена? Макс набрал номер ее соратника, но тот не ответил.

До курорта езды было минут сорок и таксист как мог, пытался развеять грустное настроение "Вип-пассажира". О каждой деревне, о каждой речушке он удовольствием рассказывал какое-нибудь предание. Об аэродроме рассказал, как нагрели дельцы руки на его раздрае. А потом, в период "феодальной раздробленности", еще наплели, что здесь будет столичный краевой аэропорт. Да-да, этот край от всех отделится и расцветет. А здесь отгрохают аэропорт, благо, много чего от военных осталось и все флаги будут в гости к нам. А посему – покупайте акции! Ну, кинулись. Скупили. А теперь, – таксист пожал плечами.

– А про ракетные шахты слыхали? Тоже акционировали? Или так кто выкупил?

– Не-е, там наверняка дяди посерьезнее. Уже и ограда, и охрана… А что, интересуетесь? Туда и подвезти? Не-е, прямо к воротам ни за какие деньги. Да и не проложили туда еще такой дорожки, чтобы на такси. А вот километра за три – пожалуйста. И направление покажу. Только, совет вам – если не по делу, то и не любопытствуйте. Нет, ждать не буду, поеду в санаторий. И не в оплате дело. А когда потребуется – позвоните, примчусь.

Лес здесь стал подремучее, но вскоре Максим выбрался на довольно укатанную дорогу. Еще бы, перевезти такое количество провианта! К новому, бетонному, в два человеческих роста забору Макс решил близко не подходить. Аккуратно сложив одежду, он наметил направление и ввинтился в землю. Пытаясь выйти из зоны корней и корешков, он опустился ниже, еще ниже и наткнулся на мощный подземный ручей, питавший какой-то водозаборник. Ну, правильно, вода должна быть свежая, иначе не сохранишь да и не напасешься. Макс двинулся вдоль трубы, стараясь не обращать особого внимания на копошащуюся подземную живность. Вскоре показалась серая стена бетона, а за ней и само убежище. Судя по всему, оно было полностью готово к приему постояльцев.

К одежде Максим вернулся ближе к вечеру, когда в лесу наступила настороженная тишина – жертвы прятались от ночных хищников, а те потягивались от дневного сна и голодно поглядывали вокруг. Вызвав такси, юноша быстро пошел прочь от берлоги Стэпа. Нельзя было пробудить ни малейших подозрений. Да, действительно, там могло разместиться человек триста. И даже с определенным комфортом. А "Випы" – с довольно большим комфортом. Триста. В том числе двести пятьдесят здоровенных безмозглых бойцов. Вот если бы… А ведь действительно! Там же можно спасти четыреста, нет, даже пятьсот молодых ребят! Хм… Каких ребят? Как отобрать? И кто должен отбирать? Опять те же проклятые вопросы! Кому жить, а кому – умереть? Неестественный отбор. А если… Она же лучше знает, а? Директрисе? Или вообще, какой там уже отбор? Просто взять и школу туда эвакуировать? Да, там будет разная пацанва. А что, нужны только херувимчики? Это кто-то другой особо ценных отбирает. Ну и пусть! А я – каких смогу! Окрыленный принятым решением, Макс запрыгнул в такси и наказал гнать во всю прыть назад, а там – к родной школе. В которой, оказывается, и не учился. А! Какая разница. Будем считать, что учился невидимкой.

Директорша, к счастью, оказалась та же. Только уж очень изменилась – здорово постарела, похудела и осунулась. А, может, в этом мире она и не была никогда такой грузной, как в мире Макса? Но неважно. Сейчас главный школьный педагог смотрела на молодого парня и ожидала, что он такое важное скажет, ради чего ей пришлось остаться после педсовета. -… вы меня не помните, но… я знаю вас. Я в этой школе учился…

– Нет! Не начинайте разговор со лжи, молодой человек. Я помню всех своих учеников. Всех до единого.

– А Белого? Максима Белого?

– Нет! Не было такого!

– Ну хорошо… Дело не во мне. Вы наверняка слыхали о возможности взрыва супервулкана?

– Наш геолог как-то расписывал эти страхи. Но к чему это?

– Такое может случится на днях. Практически человечество погибнет.

– Угу… И как я могу спасти человечество?

– Вы не улыбайтесь. Вы могли бы спасти детей этой школы.

– В подвале? Или бомбоубежище? Когда-то в очень далекие времена было такое понятие, как гражданская оборона. На занятиях мы тренировались, как пешочком вывести школьников из-под ядерного удара. Ракета из Соединенных Штатов летела до нас сорок минут. И за это время мы должны были добраться до ближайшего бомбоубежища…

– Отлично! Значит, навыки у вас есть!

– Молодой человек, вы не поняли? Сюда на этот аэродром упала бы мегатонная боеголовка. Какое бомбоубежище спасло бы? Так и здесь. Страшны ведь последствия, правда? Да и к чему вообще этот разговор… Максим? Хочешь организовать какие-нибудь курсы выживания? Так это в РОНО. Но я сразу говорю – буду против.

– Да нет… Понимаете, есть убежище. И недалеко. И все готово. Вам надо будет, как только ухнет, сразу без паники детей, учителей на машины – и туда.

– Куда "туда"? И какое я имею право без согласия родителей… Нет, мы вообще обсуждаем какой-то вздор, – спохватилась директорша. – Вы вообще кто и откуда? И по чему поручению вообще?

"Не убедил. Придется по-другому", – вздохнул Максим, заглядывая в глаза старому педагогу. А через час, выходя из школы, подумал, что и сразу следовало зомбировать директоршу. Никак по другому не убедил бы. А вот вопрос о транспорте действительно есть. Надо заглянуть к начальнику автопарка. Адрес директриса дала.

А поздно вечером донельзя довольный собой Максим сидел в той же беседке с Серым и патриком и подзуживал их заглянуть в гости к кому– нибудь из девчат-одноклассниц.

– Да разъехались же они все! Кто поступил, у кого старики перебрались! Вот разве что…

– Не пойду! – угрюмо отрезал Патрик. – Не могу.

– Да… Понимаешь, Макс, она очень хорошая девушка, но у нее с ногой проблемы. Они и раньше были, а теперь обострились. На операцию нужны деньги, а где их сейчас… Брат был прапором, теперь, после всего этого бардака – уволили. Тоже вон с Патриком на суконке работал. Прищучили, когда пряжу выносил. Попал под горячую руку, посадили чтобы другим неповадно было.

– Неповадно! – фыркнул Патрик. – Не платят же! А жрать, жрать за что? А у меня еще и сестренка учится!

– В нашей школе? – уточнил машинально Максим.

– Ну да, хотя какая разница?

– Никакой. Но ты бы мог заработать на своих стихах!

– О чем ты говоришь? Стать посмешищем?

– Нет, но почему же… Хотя, может, ты и прав… Нужны будут прикладники и технари, чтобы все уцелевшее потом наладить и запустить…

– Ты о чем? Где нужны будут? Что налаживать? – поинтересовался Серый.

– Да нет. Я так. Давай выпьем!

В новом мире не было места этим двум его старым-новым спивающимся друзьям. Он не спасет их. Да и вообще, почему он должен спасать этих незнакомцев? Только потому, что они похожи на тех, настоящих его друзей. Подожди… А если бы все было в твоем мире, ты бы их спас? За счет других, более достойных жизни ребят? Так, по дружбе.

– Ага! Ну где же вы еще могли быть!

Это заглянула в беседку Кнопка. Чуть подросла, повзрослела и похорошела. Ну еще бы, в восемнадцать. "Или… черт возьми, да сколько им и сколько мне сейчас?" – спохватился Максим. "Мне что, те годы, что провел в шкуре Виталия, вычеркивать?" – Патрик, кто это с вами? Давай, знакомь, – прервала его размышления девушка.

– Это знаешь… знаешь… – вмешался крепко захмелевший Сергей. – Это такой особенный незнакомец. Вот ты его не знаешь, а он… правда, Максим?

– Правда! – улыбнулся Макс. – Ирина.

– Да… Ирина… – не отрывала от него восторженного взгляда девушка. – Где-то я тебя видела… Мы встречались?

– Однажды мы сидели на дамбе и для тебя в лунном свете раскрывались цветы.

Кнопка закрыла глаза что-то мучительно и сладко одновременно вспоминала.

– И ты назвала меня…

– Принц цветов, – выдохнула девушка.

– А-а, так ты тот самый герой ее снов, – вмешался Патрик. – Она мне рассказывала.

– Мы с Женей… встреча…лись, – решила оправдаться Кнопка. – Он такие стихи пишет!

– Да, конечно… тем более, что я – только во снах…

– Но у нас ничего не было… такого!

– Да мне какое дело?

– Да… действительно… Ребята а последние новости знаете? – оторвала Кнопка взгляд от героя своих снов – Стервоза поднялась!

– Ты хотела сказать " вознеслась"? – пьяно уточнил Серый.

– Дурак! Поднялась с постели. Ходит потихоньку. Мы с Лидкой сегодня заглядывали, так просто ахнули! Слабая еще, конечно, но от морфия решительно отказалась, говорит, что не болит больше ничего. За мамашей своей ухаживает. Теперь та слегла. Дрожит и крестится. Еще бы! Такое счастье!

– Хм, счастье! Говорят у них у всех такое просветление и прилив сил бывает. Перед самой, перед самым…

– Но врачи же были! И ничего не нашли. Ну, общая слабость, истощение, но и все! А еще знаете жуть про Роста с Бобом? Это наши… – обратилась она с разъяснением к Максиму.

– Он знает, – прервал ее Серый. – Он даже как-то пил с ними здесь, вместе со мной и Котом. Хотя, убей, не помню такого…

– С тебя станется, Серый. Пора бы и за ум…

– Ша! Учителька нашлась! Своего поэта учи! Вишь, надулся! За принца обиделся! – кивнул Сергей на действительно поскучневшего Патрика.

– Но это же только во снах! Правда, Максим? – оправдывалась теперь совсем запутавшаяся девушка перед своим реальным возлюбленным.

– Да, конечно. И даже во снах у нас ничего не было. Там я другую любил, – подтвердил Максим.

– Конечно! И не одну! – ревниво уточнила кнопка. – А я так была. С боку припека. Но не об этом… Так вот, конец пришел нашим бандюганам.

– Это как? Опять повязали?

– Хуже. Нарвались со своей шлюшкой на кого-то… На маньяка какого-то. У них обоих крови ни капли не осталось, словно высосали всю, а у нее… Ну, жить вроде будет.

– Час от часу не легче! Нет, что концы отдали, это… А вот такой конец… Какая тема а? Слушай, Максим, а в твоем мире такие случаи бывали? – поинтересовался Патрик.

– Бывали! – почему-то счастливо улыбался гость из "другого мира". – И безнадеги вдруг выздоравливали, и бандиты дохли, как бешенный собаки, и даже кровушку из негодяев кто-то попивал.

– Бешенные собаки? – прошептала, явно вспоминая еще что-то Кнопка.

– Да, Ирина. И еще – нам надо поговорить. Прогуляемся? Жень, это чисто деловой разговор. А у вас обоих уже глаза слипаются.

Последняя команда подействовала и друзья, зеваючи, выбрались из беседки и побрели по домам. А Кнопка безропотно шла за героем своих странных снов. Снов…

– Но это же не сны были, да? И ты же реальный сегодня? – задала она вопрос уже на той самой дамбе.

– Понимаешь… в любом случае, что было, то прошло… Да и не было ничего особенного. Вот здесь мы…

– Да… и потом ты меня поцеловал. Единственный раз… Нет, потом еще я тебя… уже возле дома… за спасение от… бешенной собаки, да? Господи, как же я тебя любила! А ты – то с Мышкой, то с Косточкой… Сколько я из-за тебя переплакала… во снах.

– Во снах, Ирина. А на яву все не так. Даже погода – Макс кивнул на небо, где все еще полная луна ныряла в рваные тучи. И здесь не так – показал он на торчащие старыми метелками кусты.

– Осень… И так удивительно тепло для этого времени.

– Ирина, я вот о чем… может случится большая беда…

– Но ты же спасешь! Вот появился и сразу – Стервоза…

– Да нет, я не о том. Понимаешь, всеобщая… Катастрофа в общем. Должен рвануть супервулкан. Или даже два. Когда сообщат, ты сразу дуй в нашу школу. Поможешь там перевезти детей, ну и сама тоже… И вот что… скажешь об этом самым… достойным. И посоветуешься с…

– Да, она добрая и хорошая. Только… сам знаешь. Но в моих снах ты ее вылечил. Может и здесь? Максим, миленький, а? – заглянула девушка в глаза Принцу цветов.

– Я… я не знаю. Иринка. Я даже не знаю… то есть не совсем понимаю… Но если смогу…

– Сможешь, ты обязательно сможешь! – по-детски восторженно заверила она Максима. – А скольких человек можно будет… предупредить? – перешла Кнопка на озабоченный тон.

– Н-н-е знаю, но немного, – пожал плечами Максим. Если в школе с учителями…

– С учителями?

– Здрасьте вам! А кто будет за всей этой оравой смотреть и воспитывать эти пять лет?

– Пять лет?

– Но понимаешь, наступит что-то типа ядерной зимы, особенно никуда не выйдешь, да и… вообще…

– Поняла… Максим, а… родители?

– Родители… Ну, тут главное что? Я думаю, детей спасти, чтобы было кому потом…

– Макс, я своих родителей не оставлю на смерть. уж лучше я с ними. Детям помогу, а сама – назад, к ним.

– Но Ирина, твой батька уже военный пенсионер, да? Да и мама…

– Максим, пошли назад. Поздно уже.

– Да я что, я же как лучше хочу! Надо же спасать самых достойных!

– Тогда не по адресу. Спасибо, но я себя такой не считаю.

– Ты не права! Ты…

– До свидания Максим. Отсюда я уже сама.

– Ты хоть обсуди это все с…

– А ты выполни то, что пообещал.

Девушка все-таки потянулась к Максу, но спохватилась, лишь провела пальчиками по его щеке.

"А чего ты хотел?" – посмотрел ей вслед Максим. "У нее своя, совсем другая жизнь, Патрик… А ведь за Женьку и не просила!".

Юноша прошел по опустевшим уже дорожкам и направился к ночному парку.

" Твои делишки, Эйор?" – поинтересовался он насчет исцеления и вампиризма. Тишина.

" Нет, но давай как-то договариваться! Я же должен знать, что ты вытворяешь! И вообще, ты же, наверное видишь и знаешь, что я… Господи! Это, когда я с Джин, ты, значит… Нет, давай определяться! Когда я… Да отзовись же! Ладно. Тогда вот что. По адресу… как теперь эта улица? Бывшая Гастелло. Кому вообще летчик помешал? Ну, не об этом. Дом сразу возле гаражей, на первом этаже – кафе. Третий подъезд, тридцать шестая квартира. Девушка, больная… костоедой, по-моему. Ну, неважно. Очень плохо с ногой. Будем спасать, а? Это на случай, если я опять отключусь. Ага! Не научены!" Это были еще два отморозка, выходивших в парк на охоту за беспечными согражданами.

– Ты смотри какой гусь! – осклабился железными зубами один из них и тут же щелкнул лезвием.

Второй, дохнув в Максима перегаром, полез к тому в карманы.

– Буш стоять тихо – не порежем, – пообещал первый. – А… а-а-а! – услышал еще Макс дикий крик незадачливого грабителя.

А утречком, когда Максим прихлебывал в постели кофе, в дверь осторожно постучали и на предложение войти также осторожно прошмыгнула серенькая фигурка.

– Лежите-лежите. Я вам не помешаю. Если можно, я вот тут, на стульчике.

Сев рядом с постелью, посетитель на секунду распрямился и оказалось, что он довольно габаритен. Но вот опять он изогнулся в предупредительной позе.

– Еще раз извините за вторжение. Но служба. Меня направило к вам руководство. Заместитель начальника криминальной милиции Остапюк.

– Очень приятно. Я, может все– таки встану? Неудобно же…

– Ну что вы, что вы… Простая формальность. Просто у нас некоторые чепе и… Вот, вчера утром в больницу доставили одну… нашу клиентку. Нашли в парке в бессознательном состоянии. И там же – два трупа… тоже наших клиентов. Так вот эта Галина, когда пришла в себя… нет, еще до этого при вскрытии тех двоих оказалось, что они обескровлены. Понимаете?

– Что тут непонятного? При ранениях…

– Нет молодой человек! Только две аккуратненьких ранки на артерии. У каждого. Вот… А сегодня утром там же нашли еще двоих. Один правда, полуживой. И та же картина. Вроде как и у нас появился этот… чукакабара, что ли?

– Зачем вам чужие страшилки? Своими вампирами всегда славились!

– Да-да, это конечно…

– Хорошо, но причем здесь я?

– Понимаете… эта Галина… она показала, что напавший на них был очень похож на одну… знаменитость. И наш второй уцелевший, когда мы ему показали… сказал, что очень похоже.

– Угу… Значит, это я попил кровушки?

– Если бы все было так просто, то… мы бы разговаривали… не здесь.

– И не так? Знавал я одного из ваших.

– Нет-нет, что вы, мы с иностранцами, тем более – такими… Но не об этом. Оба говорят, что этот человек превращался в чудовище и уже тогда высасывал кровь. И вот это чудовище не похоже не только на вас или наших сказочных вампиров, оно вообще на человека не похоже. Вот мы и подумали… Мы знаем, чем занимались покойные…

– Если знали, то чего же не остановили?

– Пока за руку не схватишь…

– Вот и схватили бы.

– Все не так просто, молодой человек. Подсадного нельзя – якобы провокация, а просто дежурить в парке… Пробовали, но… Да, вот мне и поручено узнать, может, все-таки, на вас нападали? А уже потом появлялось это чудо? Может, вообще видели что-нибудь… необычное?

– Да, и можете записать.

Видимо, не ожидавший такой покладистости розыскник начал лихорадочно готовится к получению объяснения – вытащил из папки бланк, авторучку, положил бумагу на папку и уже по деловому начал.

– Фамилия, имя, отчество?

– Знаете, я все-таки встану, а то время идет и… Да вы не стесняйтесь, спрашивайте. – Макс накинул халат и пошел в ванную.

– Фамилия, имя отчество ваши, – вновь переспросил розыскник уже в сторону ванной.

– Том Сойер!

– Шутите? А я, между прочим, на службе.

Максим не шутил, просто забыл новые паспортные данные. Помнилось, что что-то с Марком Твеном связано. И даже с Томом Сойером. Вот и сболтнул.

– Пока вы шли ко мне, то уже все узнали. Вот и записывайте, – нашелся он, разглядывая себя в зеркале. Да, придется уже побриться. Или наоборот, оставить, чтобы не так быть похожим на кого-то. Надо тоже этот фильм посмотреть. Нет, неаккуратно… Кто-то говорил, что поцеловать бородатого мужчину все равно, что поцеловать распоротый матрас. А чем? В парикмахерскую идти бриться? Тоже – выстебываться. Ладно, подумаю.

– Год рождения? – поинтересовался интервьюер.

– Нате вам паспорт и переписывайте все, что в нем есть – протянул Макс свою "кситву" и взялся за зубную щетку. И уже потом, одевшись и получив паспорт обратно он сел напротив милиционера Остапюка и начал надиктовывать.

– За время своего недолгого пребывания дважды подвергся нападениям каких-то негодяев. Оба раза – вечером в парке. Считаю такое отношение к охране граждан недопустимым и поставлю вопрос на международном форуме, куда сейчас и направляюсь.

– Но… промямлил Остапюк, останавливая конспектирование, – но…

– И никаких "но". Пишите дальше… Гм… Древний исторический парк превратился из места отдыха в джунгли, в ловушку для простаков, в опасную для жизни… гм… зону. И если там завелась какая… чукакабара, то ничего удивительного.

– А как вы… спаслись?

– Я быстро бегаю. Хотя вчера…да, я слышал за спиной дикий крик одного из бандитов. Все.

– Все?

– Да. И где расписаться? Обязательно передайте своему начальнику, что я не шучу, насчет международного форума. Я прямо сейчас туда и направляюсь.

– Может, желаете сами это… передать?

– Мне пора. А если бы и осталось время, то потратил бы я его не на разговоры с вашим начальством. Разве что… в последнее время у вас дети не пропадали?

– Нет, Бог миловал. А что… оно и детей? – побледнел вдруг розыскник.

– Да нет. Вот "оно" как раз нет. "Оно", как я понял, только у разной мрази… Кстати, о мрази… Если начнут пропадать люди… курортники, сразу возьмите в оборот тамошнего адвоката.

– Загадками говорите.

– Да нет. Подсказываю отгадки.

К этому времени они уже спустились на первый этаж и Максим выложил на стол оплату за номер со щедрыми чаевыми. По тому, как жадно блеснули глаза опера, понял – зря он ему какие-то отгадки подсказывал. Тоже "еще тот фрукт". А! Всем им недолго осталось. Хотя… Вот такие еще поживут. Собьются в вооруженные банды (вон, кобура оттопыривается) и будут грабить. И не случайно выживших, а склады и хранилища. А что? Отдел милиции, или там полиции – хорошее ядро для целой колонии. Дисциплина, спаянность, здоровье, мозги (есть и у них башковитые) – вот тебе и… Да, а армия? Ох, кажется зря размечтался Степа о неком графстве-королевстве. Если подумать… Уже сев в такси, Максим пытался продумать новую мысль о ничтожности потуг Стэпа. Но мысли сбивались на местные проблемы. Что же будет со всеми вот этими людьми? И с его друзьями? Нет, не друзьями – с двойниками друзей. Вообще, зачем я сюда приехал? Удостовериться в реальности хранилища? Да какая мне разница? Думал спасти друзей– знакомых? Откуда они у тебя здесь? Пер бы без пересадок к этому вулканологу. Глобального масштаба вопросы решал бы. Но ведь что-то потянуло. Что? Вот и сейчас не отпускает. Ну да, конечно!

– Вернемся на пару минут. К парку – сказал он водителю.

Оставив такси у входа, Максим бегом рванулся по тропе, ведущей к выглядывающему зубцу башни. Быстро сориентировавшись, разделся и вошел в землю приблизительно в месте расположения главного хранилища.

Да, здесь история распорядилась несколько по-другому. Недавняя история. Потому, что немец лежал, как и лежал, а вот крест… Макс взял его из ларца, погладил, и тот отозвался теплыми лучами, ласково коснувшимися полевой сейчас формы юноши. Очень странно отозвалась и затаившееся где-то в глубине и поле Эйора. Какой-то вспышкой радости. Но разбираться было некогда. Максим рванулся вверх, к свету. Надо было спешить – рейс ждать не станет. А если и станет, то не очень долго.

Приняв свой обычный облик Максим надел на себя добытый крест и наклонился за одеждой. И в тот же момент сильные руки тренированным движением заломали ему сзади руки. Щелкнули наручники.

– Ну вот, хлопче. Погутарим.

Здрасьте вам! Старый знакомый. Ну правильно, здесь не было Белого и никто не устраивал разборки даже местным бандюганам. Но второго дубля не будет. Некогда.

– Чего ты хочешь…

– Поедем ко мне, побазарим насчет адвоката. Что -то ты не то сказанул Остапу – кивнул он головой в сторону мента. Тот в это время рылся в карманах куртки.

Вот так. Сволочь все-таки тянется к сволочи и если их не выжигать – пожалуйста. В этом мире уже спелись менты, бандюганы и та извращенная тварь, именуемая адвокатом. За отсутствием времени и полным бездействием Эйора, Макс рывком высвободил руки из железа, затем полыхнул огнем по глазам стоящих рядом бычил и рванулся к…

– Звони адвокату!

Не совсем успевая за развитием событий, местный босс попятился, пытаясь достать пистолет. Затем скривился и схватившись за объемное пузо, начал оседать. Одновременно сзади несколько раз ахнули выстрелы. Стрелял, конечно, Остапюк, пока что обойденный вниманием Максима. И продолжал стрелять, с ужасом глядя, как отвечает вспышками света на его попадания тело приближающегося к нему юноши, а пули вонзаются за ним в толстую кору вековых деревьев. Он и сам, пятясь, прислонился к одному из таких деревьев, щелкая уже разряженным оружием.

– Адвокату ты заложил, гад?

– Это… он же… это… они… эээ…

– Некогда! В глаза смотреть! – почти на языке опера-оборотня скомандовал Максим, одеваясь и вытаскивая из его карманов уже реквизированные хапугой деньги.

Выйдя из парка, он еще позвонил по таксофону здравствующему здесь маньяку– адвокату. Сразу после этого звонка здравствовать переставшему.

– Теперь давай, гони во весь дух! – попросил он таксиста.

– А что… там, – поинтересовался водитель, когда они уже выскочили из города.

– А! Разборки какие-то.

– Ну, я так и понял, когда увидел, как быки из машины выскочили. Но когда туда же еще и, и наш Ося, то подумал, что стрелка какая…

– Может, и так.

– Вот почему, молодой человек, так получается в этом мире? Все знают, что – бандит, что его быки – бандиты, что тот же Остапюк– тоже с ними повязан. И никто их не трогает. И чем гаже человечишка, тем выше его поднимают? У нас так хоть скрывали…

– У вас? Это где – у вас? – насторожился Максим.

– Ну, в том, другом мире. Который погиб. В прежнем мире. Знаете, молодой человек, я успел пожить еще тогда, когда милиция была милицией. Нет, бывали и пьяницы и взяточники, и оборотни. Но чтобы вот так, внаглую брататься со всевозможным дерьмом… И над властью власть была, а теперь дорвался до кормушки и хлебает, хлебает, хлебает… Вот, к примеру, раньше своего богатства ворованного…ну, не стеснялись, а боялись. Если и шиковали, то не принародно. А теперь… а! Противно. Ну ладно, если там по заслугам – ученый какой или там артист, – покосился таксист на Максима. А эта вся шушера? К примеру он газ качает, а? И наше руководство умиляется – он бюджет наполняет! Он налогом бюджет наполняет! Это все равно, что я захвачу, ну, вот, речку и буду гнать воду куда-нибудь в Сахару. А вот всем местным буду продавать эту же воду подешевле и еще из выручки…ну, десятую часть отстегивать.

"А ведь так и будет" – подумал Максим.

– Наоборот все должно быть! – убежденно продолжал таксист. – Недра, природа – это достояние нации. Государства, если хотите. И не ему должны пятую часть на бедность отстегивать, а государство им – пятую часть за то, что добыли и продали. Вот тогда бы… И знаете, эти наши нувориши не очень бы победнели. Ну, не ощутили бы они особых лишений, если бы имели не сорок там миллиардов, а восемь.

– Ну, для этого надо новую революцию. И кто из государственных мужей только подумает над этим, долго не проживет.

– Да, конечно. Да и кто думать будет. Все они во всевозможных наблюдательных советах этих же компаний. Бессребреники!

" И эти тоже выкарабкаются" – подумал Максим. И газ и нефть в этой вечной темноте и холоде ох как потребуются. А подземные коммуникации наверное же не затронет? Тото-же Стэп возле местных источников обосновался. И это тоже учел. Интересно, что же это за мир такой будет?".