Текст книги "Искупление грехов (СИ)"

Автор книги: Лео Сухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 32 страниц)

Не дожидаясь конца посиделок, Пятнашка отправилась спать, а я вызвался её проводить и тоже – лечь «спать», потому как устал. Даже натужно зевал в кружку с элем. Не знаю, кого мы там обманули. Взгляды, которыми нас провожали бойцы, говорили о том, что всем давно уже всё понятно. И пока все отдыхали, мы с Пятнашкой воспользовались удобным случаем и завершили наш вечер достаточно громкими стонами. И уже потом, лёжа в темноте и слушая мерное дыхание девушки, я чувствовал себя безгранично счастливым человеком, которому для полного счастья не хватает только стать вэри, купить дом и забыть все эти битвы как дурной сон.

А потом потекли скучные будни. Всполошивший всех приезд наместника из Империи, перевернувший на некоторое время жизнь посёлка, постепенно приобрёл черты обыденности. Вылазки в земли Линга стали регулярными, как и сбор красных стеблей. Соксон занимался своими делами, и я иногда заходил к нему пообщаться и поучиться мудрости. Зажечь огонёк – та ещё мудрость, но надо же с чего-то начинать?

Солдаты гарнизона, нори и егеря всё так же выходили на вылазки с нами, но постепенно учились – и с каждым разом мне становилось с ними всё проще и проще. Пускай мы и не доверяли им до конца, но теперь хотя бы не ожидали какой-нибудь глупости во время боя. У нас даже наметилась совместная тактика – когда пехота принимала на щит первый удар, ааори били копьями поверх голов, а егеря расстреливали противника из сёдел или из телеги. На сбор стеблей мы по-прежнему ходили одни, что нас полностью устраивало. Жизнь вошла в привычную колею, и только погода вносила некое разнообразие.

Сбор урожая подошёл к концу, как и тёплые осенние деньки. И вовсе не потому, что закончились отведённые на урожай 69 дней. А потому что на 65-й день разверзлись хляби небесные, как это патетично назвал Соксон – и хлынул бесконечный дождь. Он принёс с собой холод и сильный ветер. Печки, построенные нам Ворготом, отлично отапливали домики и бараки, но теперь приходилось тратить время на заготовку дров и доставку угля. Зато в этот дождь даже граф Кадли не погнал наш отряд на вылазки. Кажется, у него тоже имелось немного совести.

Дождь лил восемь дней – и прекратился всего на трое суток. За это время нам пришлось проверить все установленные поглотители. В срочную вылазку погнали всех в полном составе – лишь бы успеть. Мудрец не давал точных прогнозов, но и так было видно, что готовится очередной потоп. За день до дождя мой отряд успел собрать очередную порцию стеблей, но возвращались мы уже просто через сплошной небесный водопад. Треть бойцов даже подхватили простуду – неприятно, но терпимо. Я тоже простудился – и проболел всё то время, пока дождь снова не прекратился. И в этот раз всё снова повторилось с проверкой поглотителей и сбором стеблей.

Два месяца мы жили так. Несколько дней дождя, превращающего землю в болото – и три-четыре дня, чтобы всё успеть. Само собой, случались и накладки, когда поглотители выгорали, но чаще всего нам удавалось успеть с заменой. Начало зимы мне определённо не нравилось.

Дожди с каждым разом становились всё холоднее и холоднее. В сухие периоды по ночам случались заморозки. Последние корабли покинули порт, а рыбаки вытащили лодки на берег. А в один из не самых прекрасных дней начался ужасающий шторм. Огромные валы накатывали с моря, ветер рвал крыши, дождь сменялся мелким градом – а потом снова потоками воды с неба.

И так же внезапно, как начался, шторм перешёл в ужасающую метель, продолжавшуюся два дня. Казалось, ветер запутался, куда ему дуть – он закручивался вихрями, резко менял направление и старался сбить с ног. Походы по естественным надобностям в отдельно стоящий домик превратились в тренировки ловкости и выносливости.

На третий день, утром, когда я вышел из штаба, то не узнал нашу казарму. Снег покрыл всё вокруг, превратив мир в какую-то волшебную сказку. Снегом были залеплены и крыши, и стены, и трубы, и даже тренировочные манекены превратились в снежные комки. Сосульки с подветренной стороны превратились в направленные куда-то в сторону шипы. Морозный воздух застыл, будто и не было рёва ветра в предыдущие дни.

Долго красоту снежного мира оценивать не пришлось. В тот же день весь отряд ушёл на вылазку, которая продолжалась все морозные дни. Были заменены почти все накопители, установлено несколько новых, собраны остатки подмёрзших стеблей. Наша последняя подработка до осени. А спустя восемнадцать дней подул первый южный ветер, и начался новый шторм с дождём, который смыл остатки снега с земли. Теперь всё пошло в обратную сторону. Каждый сухой период между дождями приводил к потеплению.

Настал день, когда ровно год назад я выпустился из школы нерождённых, пройдя Порку. Я, Пузо и Зенка сидели на крыльце штаба, глядя на мелкую морось дождя, и полдня вспоминали всё, что произошло с нами с тех пор. Сидели, пока не стало так темно, что мы уже не видели налитые кружки. Мы помянули старшего, возглавлявшего нас во время Порки целых несколько минут. Вспомнили двух бойцов, погибших у леса и в шахте. Вспомнили и многих других товарищей по школе. Вспомнили про Лись, которую убила Злата. Вспомнили Мыся, о котором не слышали с того злополучного поражения к северу от Линга, когда нам пришлось сплавляться по реке. Не забыли Бледного и Злату, так и не ставших нори. Человек за человеком, событие за событием. Тех, кто покинул нас за первый год. И получалось, что совсем немногие сумели дойти до сегодняшнего дня.

А на следующий день была объявлена большая вылазка. Сначала требовалось проверить все накопители, а потом – установить новые. Весь день мы готовились к походу, а утром всех разбудили лучи яркого, почти летнего солнца.

Глава 11

В этот раз сборного отряда с нами не было. Слишком большую территорию предстояло проверить, слишком многое – заменить и поставить после зимы. Граф Кадли настоял, чтобы в этот раз установкой новых поглотителей вблизи моря и посёлка занялись не мои бойцы, а сборный отряд. В наши же задачи входило обойти всю северную часть очищенной земли, проверив самые дальние поглотители мудрости. Выступили мы последними, когда два отряда, в каждом из которых было пятнадцать имперских солдат, десяток нори из Форта и несколько егерей, уже покинули посёлок.

Наш отряд был самым многочисленным и с самым большим количеством поклажи – три телеги, загруженные свежими поглотителями мудрости. Отряд двинулся строго на север от посёлка по самой границе очищенной земли. К полудню мы достигли первой линии поглотителей, которые необходимо было проверить и – по необходимости – заменить. За оставшийся день успели четырежды дойти до границы туч и вернуться, попутно сменив только три устройства. Ближайшие к посёлку поглотители зимой мы проверять успевали, поэтому с ними больших проблем не ожидалось.

Следующий день прошёл за проверкой всех оставшихся устройств в пределах дневного перехода от города. Начали рано с утра: быстрый завтрак, проверка, замена, перекус днём – и снова проверки и замены до темноты. В темноте разбили лагерь, и утром всё повторилось. Так прошло ещё четыре дня, пока мы не дошли до северных – самых свежих – поглотителей, которые ещё до зимы неоднократно подвергались атакам со стороны земель Линга. И тут нас ждали неприятные новости – семь устройств оказались заполнены.

Сообщили об этом посланные вперёд разведчики, но и без того было понятно, что что-то не так – слишком уж сдвинулась граница туч.

– Те же, что и в прошлый раз. И ещё те, которые были между ними и границей туч, – сообщил Кирри, запрыгивая на телегу, в которой десятники устроили совещание. – Можно сказать, что участок потерян. Давно мы сюда не добирались.

– Значит, надо чистить заново, – хмуро подытожил я.

– А может, не стоит туда лезть? – предложил Ша-арми. – Осенью нас на четвёртом поглотителе начинали просто давить. А тут – сразу семь.

– Вернемся мы в посёлок, пойдёт Шрам к графу, – задумчиво пробормотал Хохо. – Тот ему гордо: «Солдаты поставили пять!»…

– А Шрам такой: «Семь профукано, высокородный!», – закончил за него Эр-нори. – Нет, стыда не оберёмся.

– Да ладно если бы стыда, – буркнул я. – Краснеть перед графом я уже как-то привык. Выпрет он нас из посёлка за такие новости. Да и спросит – почему не поставили. И что мне ему отвечать? Простите, ваша высокородность, но мы существа нежные… страшно стало – и сбежали?

– Всё это весело, но что делать-то будем? – спросила Пятнашка. – Уже домой хочется. Шесть дней возимся тут.

– Что делать? Проверяем оставшиеся в округе, возвращаемся и ставим все семь, – предположил я, становясь серьёзным. – Полдня ещё на проверку есть. Должны успеть.

Успели мы даже раньше и ещё засветло разбили лагерь неподалёку от новой границы туч. Отдых пошёл на пользу бойцам, и утром все были готовы на подвиги. Выстроившись в обычный для установки новых поглотителей порядок, отряд вошёл под тучи и направился к первой точке. Замена прошла без происшествий, и мы направились к следующему. Как уже случалось ранее, заметили нас на третьем поглотителе.

– Скотья стая справа! Скотья стая в тылу! – доложили дозорные.

– Спереди скотья стая! – оповестили криком со стороны арьергарда.

– Шрам, окружают, – отреагировал Хохо. – Сбиваемся?

– Нет, продолжаем идти, – я качнул головой, понимая, что отступим сейчас – завтра нам даже войти не дадут. – Щиты наизготовку! Мы просто так всю зиму тренировались? При нападении – сбиваемся в круг, команды не ждём!

Третий поглотитель нам позволили поставить без нападений. Атака началась по пути к четвёртому. Всё было как обычно – мудрость, скотьи стаи, клубящийся вокруг туман. Нас даже попытались затащить в такой же купол, как и в прошлый раз, но я вовремя успел среагировать. А вот бойцы нашего отряда явно стали опытнее, потому что за весь бой серьёзных ранений не было. Поглотитель мы ставили прямо в гуще боя – поэтому пришлось идти на рискованный прорыв в сторону пятого, чтобы оказаться подальше от нагревающегося устройства. К счастью, сразу после установки порыв атакующих иссяк, и у нас снова обошлось без потерь.

К пятому поглотителю мы подходили под непрекращающимися наскоками изменённых тварей. Правда, за всё время ни одной мудрости в нас не прилетело. И я никак не мог понять – хорошо это или плохо. Оказалось – плохо. Противник просто копил силы, и стоило нам подойти к шестому накопителю – как на нас обрушились со всей яростью. Удар был страшен. Сгустившийся туман выплюнул в наш строй огромных тварей, похожих на ног-кавалей. За теми шли уже привычные зверюшки, а из-за их спин накатывали мудрости, разобраться с которыми я не успел бы при всём желании. Хотя я и старался.

– Мудрости дойдут! – только и успел я крикнуть, когда ядовитое облако окутало отряд.

Раздался кашель и крики десятников, приказывавших пить противоядия и заматывать лица смоченными тряпками. Беда в том, что во время боя сделать это довольно сложно. Если противоядие с пояса сорвал – и в рот, то тряпку надо достать, намочить, обмотать. В итоге тряпками занимались девушки в телегах, передавая по цепочке. Но за ядовитым облаком по нам ударили страхом, потом огнём. Я почти не отбивался – вместо этого ища глазами того, кто всё это нам посылает.

Наш противник почувствовал слабину и стал действовать наглее. Твари усилили напор, и появились первые тяжелораненые. Но если что бойцы отряда и научились хорошо делать за последний год – так это вытаскивать своих. Раненых переправляли на телеги, а их место в строю занимали здоровые или уже подлеченные соратники. Пока натиск удавалось сдерживать, но смять нас могли в любой момент.

– Шрам, надо ставить прямо тут! – прокричал кто-то, но я не ответил.

Я продолжал до рези в глазах вглядываться в туман и, наконец, увидел мудреца. Тот совершенно нагло прятался в туманной дымке всего в тридцати шага от строя. И только другой взгляд помог мне его опознать.

– Северо-восток, прорыв! – приказал я, одновременно натягивая лук и целясь.

Спустив тетиву, с тридцати шагов я не промахнулся, пробив уроду ногу навылет. А мои бойцы в этот момент ударили в том же направлении, продвинувшись сразу шагов на сорок и продавливая тварей. Не сводя взгляда с подстреленного противника, я соскочил с телеги и бросился к нему.

– Смотрите, человек! Здесь? – удивлённые возгласы бойцов, так и не осознавших, с кем имеют дело. И только короткий удар Ножа спас стоящих вокруг от очередной мудрости изменённого.

– Оглушён, – бросил Нож, когда я подбежал.

– Молодец! Вяжем и в телегу! Держать строй!

Твари опомнились и кинулись на отряд с оглушающей яростью. Их целью был изменённый, его они пытались освободить. Но не в этот раз – я собирался сам с ним пообщаться, когда он очнётся. На этот случай я ещё осенью прикупил специальную ткань, которую нужно было наматывать на глаза мудреца, чтобы тот не мог видеть мир вокруг. Этим я и занимался, когда один из местных ног-кавалей продавил строй и чуть не поддел меня рогом. Если бы не десяток копий, воткнутых в бока, тащили бы меня уже в телегу с дыркой в теле.

– Шрам, уноси его! И сам убирайся в телегу! – орал Нож.

– Щас я, щас я, – бормотал где-то совсем рядом Пузо. Непонятно, правда, что он имел в виду.

Откуда-то появилась Пятнашка, помогая мне тащить тело. Как добрались – я помнил потом очень плохо. Вокруг крики, ругань, стук и звон. Мелькают рога, когти и острия копий. Я выхватил правой рукой меч, а левой тащил изменённого мудреца, протискиваясь через строй бойцов, который с каждой секундой становился всё плотнее и плотнее. Твари атаковали и дохли, но продолжали лезть на копья. А потом они внезапно кончились – и вокруг нас остался только туман и вал из мёртвых врагов.

– Расчищаем проход! Живо! – крикнул я, взбираясь на телегу и втягивая туда пленника. – Надо установить эти проклятые поглотители. Связывайте пленного! Глаза лентой замотать… Вот этой! Да!.. Кто там со стороны поглотителя? Где проход?!

– Да будет сейчас! Будет! – кажется, Ша-арми.

– Раненых на телеги! Не надо их в строю заматывать! Тащите сюда, – Пятнашка надрывается.

Как всегда, после боя, вокруг царит бардак и растерянность. Вот ты минуту назад яростно рубился с противником, спасая свою жизнь, а вот – стало спокойно, но дел-то не убавилось. По себе помню, что из этого состояния растерянности выводит только вовремя отданный приказ. Может, всё это и выглядит слишком жёстко, но действительно помогает прийти в себя.

– Кто там, так вас растак, туши вспарывает? А ну отставить!..

– Да тащите уже!

Туши по пути к пятому поглотителю сдвинулись. Отряд начал вытягиваться в походный ордер. И, наконец, сдвинулся с места. Обиженно проревели кавали, которых нещадно хлестали, заставляя идти мимо страшных трупов, застонали потревоженные движением телег раненые.

– Шрам, тринадцать человек – не бойцы, – вытирая пот со лба, оповестила меня Пятнашка. – Их надо в лагерь.

– Кто?

– Си-лон, Нетник, Танцун – десяток Хохо. Га-мари, Втык, Дельный – десяток Арми. Пелик – из моих. Ка-мир, Орун, Икил, Летун – у Нори. И Са-ин с Вотуком – у Ножа.

– Ясно. Пристраивайте их на телегу, – приказал я. – Попробуем вывезти, как чище станет.

Шестой поглотитель поставили через несколько минут и сразу двинулись к седьмому. На границе седьмого и шестого отправили повозку с ранеными в лагерь – под присмотром Ленты и Ос-ини. Тревожное чувство подгоняло к последнему поглотителю. Я снова ощущал, что земли Линга готовят какой-то очень неприятный ответ. Но мы не успели.

Туман неожиданно уплотнился, формируя прямо перед отрядом огромную фигуру, а перед моими глазами всё взорвалось искрами. На груди кольнуло – это амулет пытался прикрыть своего носителя, но, видно, не справлялся. А через секунду весь отряд оказался неизвестно где. Вокруг нас простиралась каменистая пустыня с отдельными клочьями привычного тумана – и больше ничего. Только чёрное чужеродное небо без звёзд и разрывов туч – просто чёрное. Памяти это небо что-то напомнило, но я так и не смог понять – что.

– Не двигаться! – закричал я. – Застыли все! Стоять!

Бойцы послушно застыли, боясь даже оглянуться на меня. А я стоял в телеге и осматривался. Не точтобы мне было интересно смотреть на каменистую пустыню под чёрными небесами. Просто я пытался понять, что делать дальше.

– Шрам! Я вижу наш поглотитель! – сообщил Кирри из строя.

Я перевёл взгляд на Кирри и проследил, куда он смотрит. Там действительно был наш поглотитель. И было до него не меньше половины перехода.

– Надо идти к нему?

– Нет! – я продолжал осматриваться.

С телеги я обратил внимание, что наш отряд окружён какой-то цепочкой камней, которая хорошо выделялась благодаря тому, что от неё в сторону поглотителя уходила дорога, также отмеченная по краям камнями.

– Долго ещё стоять? – спросила Фука.

– Сколько надо, столько и стоим, – ответил я, обходя по кругу отряд.

Камни – граница. Дорога – тоже ограничена. Это ясно. Стоило приблизиться к дороге, стало понятно, что уйти смогут только пять человек. Это – в голове. Правила.

– Фигура в тумане – похоже, один из алхимиков, – громко озвучил я свои мысли, чтобы все услышали. – Мы в малом мире. Слабом, но нам от этого не легче. Все видят камни вокруг отряда?

Дождавшись подтверждения от десятников, я продолжил:

– За камни никто не заходит! На дорогу, ограниченную камнями – тоже! Стоять не обязательно, но бесцельно шататься – не надо. Это вам не площадка для прогулок. Когда все разместимся – десятники в телегу!

– Что происходит, Шрам? – спросила Пятнашка, когда все десятники собрались.

– Мы в малом мире. Правил тут мало – с круга могут сойти только пятеро бойцов. Нарушим – и нам конец.

– Почему только пятеро? – спросил Хохо.

– Не знаю, – ответил я честно. – Но думаю, что нам готовят торжественную встречу. Это попытка не дать нам пройти. Их последняя надежда.

– Довольно хитрая надежда, – сказал Ша-арми. – И подлая. Пятеро бойцов против каких-нибудь пятерых ног-кавалей местных.

– Или чего похуже, – буркнул Нож.

– Нет, так не будет, – постарался я их успокоить. – Правила тут действуют в обе стороны. Мы не можем их нарушать, и алхимики – тоже, наверно. Противник будет равноценным. С точки зрения правил. Но такой, чтобы нам было очень сложно…

Прислушавшись к себе, я получил очередную порцию информации:

– И похож на нас.

– Не обнадёживает, – заметил Нож хмуро.

– Совсем не обнадёживает, – поддержал Хохо. – Что за противник, что умеет? А вдруг – пятеро мудрецов-изменённых?

– Это неважно, – жёстко проговорила Пятнашка. – В последнее время вы слишком часто сомневаетесь не по делу.

– Э?.. – удивлённо посмотрели на неё остальные десятники.

– Вам сказали условия, вам сказали примерную силу противника – нечего тут плакать и стенать. Если среди нас нет мудрецов, то и среди нападающих не будет. А если и будут, то без поддержки, а Шрам умеет развеивать мудрость! И не надо ныть как девочки! Нам просто надо выбрать бойцов, которые пойдут. Развели тут сопли!

– Да, начальник! Прости, начальник, не наказывай! – в полной тишине прошептал Хохо, разрядив обстановку.

– Я пойду, – сказал Нож, отсмеявшись. – Я, Суч с топором, Шрам – ещё двое?

– Возьмём Пузо и Молчка, – сказал я.

Выйти мы так и не успели – пока собирались, очнулся пленник. Пришлось отвлечься и пообщаться с ним. Я не верил, что мы получим какие-либо ответы – не учили нас пыткам, не показывали, как добиваться нужной информации, а портить изменённого не хотелось. Хотелось сдать его Соксону – ну или графу – и получить большую благодарность. Возможно, даже деньгами.

Когда я залез в телегу, пленник пытался освободиться, бормотал что-то себе под нос и тёрся лицом о доски пола.

– Даже не пытайся, – мрачно предупредил я его. – Будешь пытаться сдёрнуть повязку, и я тебе её к лицу пришью.

Пленник затих, а я воспользовался моментом и рассмотрел его. Человек как человек, совсем молодой – чуть старше меня самого. Тёмные волосы, бородка клочками, впалые щёки – плохо их там в Линге кормят. Увидел бы вне пределов изменённой земли – и не подумал бы, что передо мной страшный и ужасный враг.

– Мы ещё в новом мире? – проговорил пленник.

– Если ты про Линг и окрестности, то да, в одном из малых миров, – ответил я.

– Значит, меня вытащат, – пленник гаденько засмеялся. – Не завидую я вам.

– Об этом мы обязательно поговорим через пару дней, – ответил я. – Либо ты с нами, либо мы с тобой.

– Глупый, ты даже не представляешь, с чем столкнулся! – жадно заговорил тот, перекатываясь на живот и пытаясь подняться. Вместо этого он снова упал, опёршись на больную ногу и коротко взвыв. – Их сила безгранична, их могущество – неоспоримо!

– Если бы это было так, они бы не городили правила, которым сами обязаны подчиняться, – возразил я.

– Только в безграничном могуществе можно жить по собственным правилам!

– И почему же тогда их правила такие же, как и любые другие? – спросил я.

– Так правильно! – ответил пленник и заткнулся.

– Правильно, – я покивал и улыбнулся. – Знаешь, «правильно» и «правила» – во всех человеческих языках почему-то похожие слова. Так правильно – потому что правила, или правила, потому что правильно? Если так правильно и поэтому такие правила, то какие правила объясняют правильность правил? Кто сочинил эти правила, которые диктуют правильность твоим хозяевам?

– Молчи, – пленник затрясся. – Я не хочу этого слышать! Так правильно, потому что так решили они! Тебя сотрут в порошок!

– Но только по правилам, которые правильны? Потому что так решили они и не хотят их нарушать, потому что так правильно, но непонятно, кто так сказал, что правильно, но, вероятно, тоже они? – продолжал я неумело изощряться в острословии и даже заслужил одобрительное похлопывание по плечу от Хохо.

– Их мудрость безгранична! С ними и говори! – снова успокоился пленник.

– Да с радостью, только со мной особо никто не разговаривает, – ответил я.

– Чтобы говорить с ними, надо погрузиться в новый мир! – ответил пленник.

– Чтобы говорить со мной, надо вернуться в старый, – парировал я. – Всё их могущество кончается на границе нового мира, который становится всё меньше и меньше.

– Это не так! Мы растём! Не в старом мире, в новом мире! Их время придёт! Ты поймёшь! – ответил голосом пророка пленник, вызвав приступ неконтролируемого смеха у окружающих.

– Когда я ем, тоже расширяюсь вовнутрь, – ответил я. – Твои хозяева творят всё что угодно в своих уютных мирках, не появляясь за их пределами. Потому что снаружи сразу получат по наглым мордам. Впрочем, мы же сейчас в малом мире одного из твоих хозяев. Что же он не приходит за тобой?

– Их мудрость безгранична! – ответил пленник.

Дальнейшие попытки разговорить его натыкались только на презрительное молчание.

– Свяжите его, а будет пытаться стянуть повязку – пришейте её к лицу. Или оглушите и позовите меня. Всё, времени нет с ним возиться. Нож, Суч, Пузо и Молчок – пошли.

В путь нас провожали всем отрядом. Пятнашка не удержалась и, судорожно сглотнув, при всех обняла меня. Мы вышли, вооружённые лучшим из того, что было при себе у бойцов. Короткие мечи, щиты, копья. По дороге, отмеченной цепочкой камней, с новым поглотителем магии на плече. Дорога извивалась из стороны в сторону, как след от проползшей в песке змеи. В итоге на середине пути мы были только через полчаса. Дорога неожиданно раздалась в стороны – образовав круг наподобие того, в котором стоял отряд. И в этот круг из облачка тумана шагнуло пять солдат гарнизона поселка. Солдат, хорошо знакомых нам по видениям в заброшенном селе.

Они молчали, разглядывая нас, мы – разглядывали их. Стоявший во главе отряда солдат, державший факел, бросил его на землю и потянул из ножен меч.

– К бою! – выкрикнул он.

Все пятеро обнажили мечи и подняли щиты.

– Ксатран, остановись! – попытался я договориться.

– Не слушайте его! Руби!

Солдаты сделали шаг вперёд из туманной дымки. Прошуршал меч Ножа, извлекаемый из ножен. Я поудобнее перехватил копьё и поднял щит. Рядом пристроились Пузо и Молчок. С краю встал Суч с топором.

– Суч, Нож, вы знаете что делать, – проговорил я, глядя на медленно подступающих солдат. – Остальные по команде – копья.

Надежды на копья было мало – воин с коротким мечом гораздо лучше чувствует себя в близком бою. Оставалось только рассчитывать на то, что солдаты, привыкшие работать в строю, не ожидают захода во фланги.

Когда до противника оставалось шагов пять, я выдохнул: «Копья!». В этот же момент Суч начал обходить солдат слева, Нож – справа, отвлекая внимание крайних бойцов, а Пузо, я и Молчок сделали шаг назад, перехватывая копья для броска. Солдаты изменение ситуации оценили криками и попыткой добежать до троих копейщиков, но получили атаку на фланги – а затем и бросок тяжёлых снарядов. Рассчитывали мы просто отвлечь, сбить атаку пехотинцев, но получилось всё удачнее – один из бойцов, который поворачивался к Сучу, получил копьё Молчка в шею и, заливая кровью соратников, начал оседать. Суч успел перенаправить удар топора и рубанул по шее его соседу. Нож схватился с бойцом на противоположной стороне, и к нему присоединился Пузо. Молчок кинулся к бойцу слева, а я вышел против командира пятёрки.

Мне не нужно было побеждать – только сдерживать, отвлекая на себя. Но это оказалось неожиданно сложно. Каждое движение Ксатрана было выверенным, чётким и быстрым. Он обрушил на меня целый каскад колющих ударов мечом, при этом умудрялся бить и кромкой своего щита. От неожиданности я ушёл в глухую оборону и посмотрел на противника другим взглядом – не задумываясь, просто привык в минуту опасности переключаться. И неожиданно стало легче. Теперь удары улавливались ещё в момент подготовки, а время, казалось, потекло медленней. Не то, чтобы я начал побеждать, но хотя бы перестал пятиться и начал парировать атаки – и даже иногда отвечать.

Я не представлял, сколько прошло времени с начала боя. Секунд двадцать или тридцать, а может, и больше… Суч внезапно отскочил от противника, которого пытался добить вместе с Молчком – в сторону Ксатрана. Рывок был неожиданным, враги не успели среагировать, а Суч рубанул топором командира пехотинцев по голове. Ксатран чуть склонился, пропуская лезвие, но не рассчитал – получил обухом и пошатнулся. Суч добавил, сбивая шлем в сторону облака, из которого вышли солдаты. Ксатран повернулся к нему, явно дезориентированный, и в этот момент я молча кинулся к Сучу – понимая, что сейчас будет. Солдат, оставленный на Молчка, так же резко, как и Суч секунды назад, отскочил, сделал шаг к Сучу и рубанул мечом, крикнув:

– Командир, есть!

За долю мгновения до этого я успел толкнуть своего бойца, и удар пришёлся не в шею, как рассчитывал противник, а в плечо. Меч пробил доспех, оставляя глубокий порез, соскочил с наруча и резанул меня по груди. Солдат ещё не успел удивиться моему появлению, когда Молчок просто проткнул его насквозь. А я повернулся к Ксатрану, шагнувшему вслед Сучу в попытке его добить, и срубил ему голову. Поток крови не хлынул на землю – его жадно всосало в себя облако тумана. Ещё через секунду рядом лёг последний солдат, зарубленный Ножом.

– Шрам, извини, – покаянно пробормотал Суч, поднимаясь с земли.

– Бывает, – проговорил я. – Могло быть и хуже.

– Туда, в туман… – Нож указал на облако, сместившееся за границу очерченного камнями круга. – Улетел шлем и плеснула кровь?

– Да, Нож, – я устало сел на землю, зажимая порез на груди. – Та самая кровь, наверно… и тот самый шлем. Уверен, что по задумке где-то там надрывается недограф Эгона. И это странно… но нам надо поставить поглотитель. И чем быстрее мы это сделаем – тем будет лучше.

Поглотитель ставили Молчок, Нож и Пузо. Я и Суч остались сидеть в круге с наспех наложенными повязками. Мне помогли стянуть нагрудник, Сучу – наплечник, ляпнули мази, обмотали бинтом и ушли. Я сам так и приказал. Выберемся – и нас вылечат наши девушки. Не выберемся – так и нечего переживать. Но обошлось без новых приключений. Стоило только новому поглотителю засиять, нагреваясь от впитываемой мудрости, как мы снова оказались обычном мире. Расстояние сжалось, и поглотитель оказался в броске от меня и Суча. А с другой стороны, тоже всего в одном броске, находился сгрудившийся в круг отряд, от которого к нам уже спешили Пятнашка и Ладна с бинтами и мазями.