Текст книги "На осколках гордости (СИ)"
Автор книги: Ксенольетта Мечтательная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)
Я буквально заучила все названия деревень, городов, упомянутых в книге, каждый артефакт, указанный в перечне, но так и не понимала, с чего начать поиски сокровищницы. Деревни, где жил какое-то время Энраилл, уже не было на карте, либо ее переименовали. «Они с сестрой ушли к краю мира…» – это могло быть где угодно, кроме севера. Из этой же книги я узнала, что соггоры и те, кто последовал за ними, заселяли север первыми. До этого суровые территории с ледяными долинами, продуваемые колкими ветрами, никого не привлекали. Вечная мерзлота…
Сегодня я вновь перечитывала одну страницу за другой. До тех пор, пока духи не сложились в символ, сообщая, что пора обедать.
В старой столовой едва вмещался длинный стол. Свет проникал через узкие окна, падал на застеленный белой скатертью стол, на различные блюда, аромат которых пропитал все помещение. Я уже доедала жаркое, когда чуть не подавилась от хлопка по спине. Обернулась, нахмурилась, разглядывая довольного Ромиара.
– Жуй молча – твой совет, – блеснул он улыбкой, опережая мою ругань.
Он обошел стол и уселся напротив меня. Ивеллин появилась следом за ним, заняла место во главе стола и, схватившись за вилку, заговорила:
– Правители возвращаются, но когда точно – не знаю. Верховный не присылал мне писем; наверное, не успел еще.
– Тогда откуда знаешь?
Я подвинула к ней корзинку с лепешками. Она не задумываясь ухватилась за отломанный кусочек, поднесла ко рту, но не укусила, глядя мне в глаза, продолжила лепетать:
– У Аклен’Ил артефакт сработал – значит, правители пересекли первое священное кольцо. Почему возвращаются без предупреждения, неизвестно никому. Думаю, что-то стряслось, или просто приняли какое-то решение и не стали больше медлить. В любом случае прекращайте тренировки.
– Занимайся в комнате самостоятельно, – сказал Роми, перебирая запеченные гусиные ножки. – Волтуару скажешь, что решила порадовать его красивым телом.
– Не смешно, – скривилась я, глядя на наглую ухмылку парня.
– Просто скажи, что это просьба Елрех, – посоветовала Ив, оторвавшись от жаркого. – Ты, кстати, сказала ему, что не собираешься уходить из Аспидов? Если станешь супругой правителя, то про сокровищницу можешь забыть.
– Полнейшая глупость, – поморщился Роми, окинув меня брезгливым взглядом. – Но мне интересно: зачем тебе сокровищница, если правитель может подарить тебе беззаботную жизнь? И ведь рисковать не придется.
Я смотрела поочередно на ребят и не понимала их. Мне пришлось рассказать им, что происходило во дворце во время их отсутствия, но наши разговоры с Волтуаром и тем более ночи остались в тайне. Эти подробности лишние. Да, возможно, они говорят о том, что я могу быть любовницей Волтуара до конца жизни, а не женой. Немного перепутали… Бывает. Но даже если так, то откуда они знают, что он предлагал мне?
– Мне трудно жить с мужчиной, которого я не люблю, – пожала я плечами.
Главное, говорить естественно, смотреть прямо в глаза собеседнику, даже если он прозорливая сволочь, и ни на что не отвлекаться. В конце концов, я даже не обманываю.
– Я не против, если ты из-за такой мелочи откажешься от сословия небесной и поможешь мне отыскать сокровищницу, – произнесла Ив, накладывая салат. – У тебя совершенно другой взгляд на очевидные, казалось бы, вещи. Но благодаря этому, мы можем наткнуться на подсказки там, где до этого даже и не думали их искать. Мы можем совершить грандиозный прорыв!
Она подняла на меня глаза, и в их синеве словно пламя энтузиазма бушевало. Я улыбнулась ей, хотела ответить, но услышала вопрос Роми:
– Он тебе даже не симпатичен?
– Волтуар? – нахмурилась я. – Он… – А какой он? Строгий, но обходительный; гордый, но учтивый… – хороший, воспитанный, но это все не…
– Он правитель и шан’ниэрд, – перебил Ромиар. При этом выглядел обескураженным. – Думаешь, Елрех любит меня? Нет. Еще пока нет. Но она понимает, что влюбленный шан’ниэрд – это подарок, от которого не отказываются.
Моя улыбка превратилась в нервную, а дыхание участилось. Или мы друг друга не понимаем, или ребята понапридумывали себе романтики на пустом месте! А может, Роми провоцирует меня, подловив на чрезмерном интересе к сокровищнице? Как это было с Волтуаром, когда мы с Ив даже не догадывались о подоплеке.
– Я снова не понимаю вас, – прямо заявила я. Откинулась на спинку стула и, отложив вилку, скрестила руки на груди.
– И что на этот раз? – недоумевала Ив, очаровательно округлив глазки.
– О какой супруге речь? О какой влюбленности Волтуара ты говоришь? Что за ерунду вы несете?! Волтуар давно любит другую и…
– Вздор! – отрезал Роми, прищурившись и склонив голову к плечу. – Это он тебе наплел?
Ответить я не могла. Просто не нашлось слов. Не скажу, что новость обескуражила, но впечатлила точно. Изначально я сравнивала шан’ниэрдов с лебедями – одна пара на всю жизнь, и никакой измены. Затем мне просто было не до них. А когда столкнулась с Волтуаром, узнала о любовницах и сделала новые выводы. Решила, что они дарят сердце одной избраннице, но это совершенно не мешает им быть с другими. И сейчас услышав от Роми всего одно слово «вздор», мне уже не требовались объяснения.
– Никакое зелье и никакие духи не помогли бы ему увидеть женщину даже в самой красивой шан’ниэрдке, если бы он уже любил другую, – добавил Роми и снова вернулся к еде.
– Он не говорил тебе? – тихо полюбопытствовала Ив.
– Мне нет, – ответила я, потянувшись за соком. – А вам?
– Нет, но все и так очевидно, – дернула она ушками. – Как только ты стала его любовницей, он избавился от остальных…
– Да, но в тот момент он еще был с ними! – ухватилась я за надежду.
Возможно, ребята ошибаются. Мне не нужен такой поклонник, как Волтуар! Просто потому что… Просто…
– Как он может любить меня, если совсем ничего не знает обо мне? Почти не знаком со мной.
Однако при этом я сама до последнего не знала того, чей образ романтизировала…
– В начале ты могла всего лишь нравиться ему.
– Или вызывать отвращение, – сказал Роми, разглядывая свою руку. – Смотреть на нее было тошно. Полукровка, позор моей расы, уродливая фангра… Ненамного лучше человека. Смотреть тошно, но взгляда оторвать невозможно. Как следить за омерзительными пауками: кривишься, но внутри все замирает от каждого их движения. Потом привыкаешь – и вот опомниться не успел, как…
Он замолчал. Обвел нас с Ив равнодушным взглядом, фыркнул и, потянувшись за графином с соком, поинтересовался:
– Вам долить?
С другой стороны, какая разница, что чувствует Волтуар? Влюблен или нет – это не помешает мне, а затем и он забудет обо всем. Все забудут. Главное, что Ромиар, как и Ив, запросто принял мой ответ, что я не могу жить с тем, кого не люблю.
В эту ночь мы вновь выбрались на тренировку. В последний раз. Мои мышцы быстро крепли, учитывая, что до этого я пожила в походных условиях, а еще раньше меня тренировала Елрех. Рельефа на теле не было видно, но лишнее ушло. Пробежка за Вольным для разогрева уже не изматывала, а ночные игры в прятки разжигали азарт, а не жалость к себе. А вот размахивания кулаками так результатов и не принесли. Ромиару даже не приходилось выставлять руки перед собой – он запросто уклонялся от каждого моего удара.
– Те упражнения из вашего мира, – говорил он, провожая меня на рассвете, – не принесут того же результата, но не позволят потерять достигнутого. Когда закончится срок любовницы, ты должна быть готова как минимум убежать и спрятаться. Мне все равно, подохнешь ли ты, но я скормлю твой труп ассбину, если ты расстроишь Елрех.
Четыре дня прошло после вести о том, что правители в пути. Я никак не могла выкинуть Волтуара из головы. Почему я? Диковинка… Вспоминала его отношение ко мне: заботу, ласку, навязчивое желание влюбить меня в себя – он точно любит меня. Или нет? А может, сам ошибается, потому что привлекся занимательной девушкой из другого мира. Просто научный интерес. Я пыталась отстраниться от собственных чувств и думать о выгоде, но почему-то не получалось. Отдалась мужчине, но не могла относиться к нему корыстно, узнав, что он, возможно, влюблен в меня. Очередная стеклянная стена? Надеюсь, ее мне не придется разбивать…
На пятый день я вновь проспала завтрак, но уже виновата обычная лень. Привычно привела себя в порядок и собиралась сесть за прочтение книги, как услышала быстрые шаги в коридоре и радостные девичьи возгласы:
– Комната двумя этажами выше!
– А он точно не разозлится, если мы будем ждать его там?
– Точно! Видели, как похудел Когурун?!
– Главное, что наш Акеон остался таким же шикарным!..
Звонкий смех заставил встрепенуться. Я отдернула руку от своего сокровища, словно Волтуар мог прочесть мои планы, только заглянув в книгу. Сколько раз я перечитывала об Энраилл?
Правители прибыли…
Я не могла объяснить себе, почему без раздумий бросилась искать их. Поддалась эмоциям суматошных, ликующих любовниц Акеона? А может, просто хотела узнать новости о северянах. Первым делом я вышла к главному входу, но на ступенях, кроме молчаливой стражи, никого не было. Если любовницы направлялись к комнатам правителей, значит, следует искать в другом месте. Наверное, у кого-то в кабинете. Я направилась к Волтуару, не имея понятия, где располагаются кабинеты других правителей. Однако свернула гораздо раньше, заметив спешащих куда-то помощников Волтуара. Эти шан’ниэрды прибегали к нему по несколько раз на день, когда-то мешая моему чтению. Не оглядываясь, они целеустремленно двигались вглубь коридора. Замедлились, приближаясь к высокой двустворчатой двери, и на ходу стали перебирать свитки, бумаги. Я тоже замедлилась, но все равно догнала мужчин, поэтому ступала тихо. Как учил Ромиар: сначала носок, затем осторожно всю стопу – только потом можно перенести вес. Шан’ниэрды так и не обернулись, не заметили меня. Открыли дверь, а я даже улыбнулась, оценив собственный успех.
– И вы наивно полагаете, что они сразу расскажут всю правду? Если они посчитали вас идиотами, то так бы и написали. Им нужна помощь, а вы…
Дверь закрылась, отрезая хрипловатый голос от моего слуха, а я так и осталась на месте, улыбаясь. …как идиотка. А не так давно я считала, что самое страшное для меня, это встреча с балкорами. Что же изменилось? Почему бросило в жар, а уши заложило от нарастающего звона? Сердце вот-вот пробьет грудную клетку, а я разучусь дышать.
Не знаю, откуда во мне нашлись силы, чтобы толкнуть невероятно тяжелую дверь и войти в залитый солнечным светом зал. Не понимаю, как устояла на ногах, пока Вольный окидывал меня равнодушным взглядом. Его щека была покрыта шрамами – клеймо о наших ошибках. Мы с ним – ошибка? Он ухмыльнулся, увидев метку на моей руке, затем склонился к светловолосой эльфийке, которую обнимал, и что-то прошептал ей. Я не видела его глаз из-за упавших локонов. Отсчитывала секунды про себя, начиная от трех, – и на последней он заправил локон за ухо. Эльфийка выслушала его, рассматривая меня, и ее красивое лицо тоже искривила едкая улыбка.
– Асфирель, я ведь попросил тебя выйти, – строго проговорил Волтуар, ухватив меня за плечи и потянув в сторону двери. – Тебе нельзя сюда.
– Что он тут делает? – пробормотала я, оглядываясь на Кейела.
– Его выбрали, он подходит.
– Он лжец и…
– Асфирель! – рявкнул Волтуар, встряхнув меня. Возможно, несильно, но хватило, чтобы истерика подступила совсем близко. – Асфирель, сейчас мне некогда, но потом мы поговорим. Иди к себе. И забудь дорогу в эту часть дворца, тут тебе делать нечего.
Он договаривал мягче, но обида успела разрастись. Испуг, чувство одиночества, обреченность… Кто эта девушка рядом с Кейелом? И почему Волтуар пустил его сюда, если знает, как и многие в Фадрагосе, о нашей взаимной ненависти? Он смеялся с ней надо мною… Что происходит?
– Опять выглядишь нездоровой, Асфирель, – погладил меня по щеке Волтуар.
Я отшвырнула его руку и отступила. Он снова нахмурился, глядя строго. И это любовь шан’ниэрдов? Он сказал, что я не готова узнать правду… Почему? Понимает, что я буду пользоваться его слабостью?
– Иди к себе, – приказал он, разворачиваясь к залу.
– Он обещал убить меня, а вы пустили его сюда, – мой голос дрожал.
Волтуар замер, вздохнул тяжело и произнес:
– Он поклялся, что не причинит тебе вреда, и духи приняли его клятву.
– Но он может лгать, и духи подтверждают его ложь.
– Не смей оскорблять духов! – повысил тон Волтуар, сжимая кулаки, и тише повторил приказ: – Иди к себе. Я приду к тебе позже.
Глава 10. Жгучая ясность
Много раз я порывалась ослушаться приказа: уйти подальше, спрятаться ото всех. Смотрела на зелье желания, которое не выпила утром, и хотела разбить его. Хотела вернуть необузданный дар и спалить к чертям весь дворец! Моего гнева точно хватило бы, чтобы приманить к себе всех Ксанджей, существующих в Фадрагосе. Но вместо этого я сидела на диване, забравшись с ногами, и крутила в руках нож для фруктов. Медленно, неуклюже, но старалась… Необходимо дождаться Волтуара, чтобы узнать все новости именно от него. Нельзя лишиться его покровительства – единственный могущественный союзник. Нет, не союзник, а защита и оружие. Никакой жалости больше!
Чего ждать от Кейела? Защитят ли меня духи, если он решит отомстить? Ромиара никак не поселить рядом со мной, а мне нельзя жить в их доме. И от Елрех, как назло, ни одной весточки… Знает ли она последние новости Фадрагоса? Куда отправил ее Дриэн?
Если Кейел будет послом, то смогу ли я подобраться к северянам? Не смогу. Убить его?
Зажмурилась от последней мысли и даже потрясла головой, но нож сжала сильнее. Если придется, значит… Я не дам себя в обиду.
И даже если из-за Кейела не осталось смысла сидеть во дворце, то метка не позволит мне уйти. А отпустит ли Волтуар? Клетка захлопнулась, а внутри остались хищники…
Вдохнула глубже, отметая эти мысли. Прогоняя воспоминания о том, как Кейел убивал Фаррда, а позже воров. Его равнодушное лицо, когда я падала в реку. Зачем запугивать себя сильнее?
– Асфирель, я войду? – услышала я голос Ив.
– Да, конечно! – подорвалась я, быстро положив нож на стол.
Уставилась на него, так и не поднявшись на ноги. Чистое лезвие отражало дневной свет, короткая, дутая рукоять выглядела непривлекательной. Почему я испугалась, что Ив застанет меня с ним в руках?
– Как ты? – поинтересовалась она, присаживаясь на диван. – Узнала новости и сразу пришла к тебе.
– Спасибо, я в порядке, – поблагодарила, выдавив из себя улыбку.
Между ее аккуратными бровками залегла тоненькая морщинка. Взгляд выражал беспокойство. Ив закусила губу, а затем отвернулась.
– Ты должна знать, что у Роми исчезла метка. Он…
– Не такой уж и милый, да? – поняла я.
– Со мной он всегда был хорошим, – еле заметно улыбнулась она. – Но мне кажется, что он не поможет тебе, если будет грозить опасность.
– Когда-то Кейел взял его кровь, а недавно он о ней спрашивал, – поделилась я.
Ив кивнула, тихо проговаривая:
– Метка, связывающая вас, исчезла, но появилась другая. Она гораздо опаснее для Роми. Он ничем не поможет тебе. Даже меня защитить не сможет.
– И давно ты о ней знаешь? – насупилась я, но Ив совершенно не придала этому значения.
– Он сказал мне сразу, как только она появилась. Мы вместе искали информацию о ней.
Ив и Роми – сплоченная команда, связанная чем-то большим, чем чувства. Доверие, долг, обоюдный фанатизм… Смогу ли я когда-нибудь стать их частью? Сомневаюсь. Не удивлюсь, если даже Елрех это будет не под силу. Елрех… Скорее бы она вернулась. Где же ее носит?
– Есть еще новости: хорошая и плохая. К Кейелу приставили наблюдателя из гильдии справедливости. Рурмис когда-то рассказывал мне о нем: Тарл очень ответственный; метит на место верховного, поэтому ни за что не допустит ошибки. Но плохая новость заключается в том, что он недавно женился, – дернулось ее ухо.
– Почему личная жизнь мужиков должна меня волновать? – спросила я, потянувшись к яблоку и ножу.
Бесит слышать о женах, любовницах, возлюбленных… Любви в целом! Мне вовсе никто тут не нужен. Вернуться бы к Женьке! Или хотя бы почувствовать к нему что-нибудь…
– Он взял в жены бывшую любовницу Волтуара. Ту, о которой ты рассказывала. Она приехала с ним.
– Сиелра?! – опешила я.
Ив кивнула, а я отложила яблоко и нож обратно. В моей комнате от покушения меня защитят духи. Наверное… Надо узнать подробнее о них у Волтуара. А как быть со всей территорией дворца?
– Будь осторожна, Асфи, – Ив удивила, взяв меня за руку. – Елрех не зря беспокоится о тебе и бесконечно наблюдает за тобой. Ты не знаешь простейших вещей. Не принимай никаких неизвестных угощений. Если ты добровольно примешь яд, ее никто не будет винить. Не соглашайся идти куда-либо с незнакомцами, даже если это стража дворца. Волтуар приставил к тебе Дариэль – верь ей, а остальных ты имеешь право прогнать.
– А если они придут от Волтуара?
Я наслаждалась теплом ее тонкой, изящной ладони. Трудно остаться без малейшей поддержки. Пусть мы с ней и не были подругами, скорее – партнерами, но и от этой незримой опоры рядом легче.
– Ты имеешь право прогнать их. У вас с Волтуаром есть метка, с помощью которой он отыщет тебя, где угодно, когда угодно. Эта же метка, помогает личным духам-вестникам Волтуара появляться возле тебя практически мгновенно. И не вздумай навредить кому-нибудь, – взгляд ее стал строгим, а рука стиснула мою руку крепче. – Пока не окончился срок любовницы, ты почтенная лишь на территории дворца и только для сословий ниже. Те, кто был рожден почтенным, стоят выше тебя. Если ты навредишь им, и духи подтвердят это, ни я, ни Дриэн, ни Вотлуар – никто не сможет помочь.
Мне и так никто не может помочь. Я зажмурилась ненадолго, а затем прислушалась, посмотрела на вход и шепотом спросила:
– Что делаем с сокровищницей? Что слышно о северянах?
Ив придвинулась ко мне и так же зашептала в ответ:
– Я успела узнать совсем немного. Соггорам отправили весть, что их готовы принять тут, во дворце. Правители опасаются встречи с балкорами, а на обителях стоят надежные защиты, которые не подпустят этих тварей. Поэтому наша сторона будет настаивать именно на встрече с соггорами тут. Думаю, что Кейел доставит нам хлопот… – задумчиво произнесла она и закусила губу, а потом бегло предложила: – Но давай отталкиваться от того, что имеем. Пусть сначала приедут северяне, а затем будет думать дальше. О сокровищнице нельзя даже заикнуться. Мой верховный знает, что я хочу поискать информацию о ней, но никто больше из гильдии и не догадывается. Меня словно от семьи отвернули, – поморщилась, вновь отвела взгляд.
– Даже согильдийцы могут убить за то, что ищешь сокровищницу? – изумилась я. Они ведь исследователи. Разве не важно для них прежде всего открытие?
– За любую информацию о ней, – протянула Ив, глядя в пустоту перед собой. – Ты не представляешь, как давно ее ищут… И быть может, давно нашли бы, но ведь всегда кто-то обрывает работу конкурента, чтобы начать поиск заново, самому. Теперь я хочу отыскать ее, но выжить. Вспомнить не могу, когда в последний раз достигала успеха и приносила пользу гильдии. Одно разочарование… – тяжело вздохнула она. – А тут еще и балкоры…
– Ты ненавидишь их до такой степени? Не боишься, что призовешь по их души Анью?
Я разглядывала ее точеный профиль, держала за руку, и улыбалась. Только осознала, что Ивеллин умудрилась успокоить меня своим присутствием, беседой, пусть даже деловой.
– Я бы с радостью, – усмехнулась она, – но нужно знать имя обидчика. А мы их даже в лицо не знаем.
– Так почему вы их истребляли? Ив, я не обвиняю вас, если тебе вдруг так показалось, а просто интересуюсь, – быстро добавила к вопросу, а затем пересела удобнее и поинтересовалась: – Яблоко будешь?
– Давай, – согласилась она, тоже устраиваясь удобнее. – Ты меня извини за ту грубость, – неожиданно произнесла. – Мне часто приходилось сталкиваться с работами молодых мудрецов, которые рвались размышлять о войне предков. Многие из них осуждали эльфов, винили гильдию Очищения. Не все добираются до корней эльфийской истории.
Я срезала тонкую кожуру, внимательно слушая мелодичный голос и прикусывая язык каждый раз, когда хотелось уточнить. Пусть рассказывает все…
– Самое опасное место Фадрагоса – край мира. Там, глубоко в Кровавой воде, живут чудовища, способные проглотить дракона. Они не могут подобраться близко к суше, но есть записи тех, кто видел их. Часто ветки древа Жизни обламываются, но мы не замечаем этого – они маленькие. Быстро на их месте вырастают новые. А бывает, – снова залегла морщинка между ее бровей, – тьма просачивается вниз, из-за нее гниют крупные ветки. Когда они обламываются, часть мира, которую удерживала ветка, расшатывается. Если это происходит на крае, то земля уходит под воду. Очень быстро древо направляет свои жизненные силы в эту часть, чтобы земля не рухнула. Вода уходит – и иногда оставляет на суше чудовищ. Если хочешь, то когда-нибудь покажу тебе рисунки очевидцев.
– Хочу, – не раздумывая согласилась я.
Какое же чудовище должно обитать в океанах Фадрагоса, чтобы могло проглотить дракона? Точно не киты…
– После края мира самым опасным считается север. Но не из-за монстров, а из-за холодов. Духи не согревают ледяную землю; они вовсе встречаются там редко. А после следуют леса Фадрагоса. Тварей слишком много, и многие из них учатся. Хитрые, опасные, злые. Ими даже не голод движет, а именно злоба. Но эльфы были рождены в лесу, жили в нем, подстраиваясь под суровые условия. Тогда мы обладали способностью видеть то, что недоступно взгляду других.
– Позволяло Единство с духами? – не удержалась я от вопроса и протянула половинку яблока.
– Да, – кивнула Ив, забирая угощение. – Эльфы находили редкие места в лесу, куда не могли проникнуть твари. Кроме одних, – с хрустом откусила она кусочек яблока и, пережевывая, продолжила говорить: – балкоров. Только соггоры могли признать их разумной расой! – скривилась. – Они принимали обличие эльфов, перенимали их воспоминания, отнимали их силу, а затем приходили в поселения и жили там. Представляешь, Асфирель, – подняла она на меня полные гнева глаза, – тот, кого ты любила, оказывается не тем. Делилась абсолютно всем со своей сестрой, а это оказывался мужчина, принявший ее облик. Кормила и целовала своего ребенка, не догадываясь, что он давным-давно мертв. Ты не представляешь, на что способна их грязная сила! Взрослая особь способна принять любой облик, а потом расти, стареть, как настоящий эльф, фангр или…
Ивеллин говорила еще очень долго, словно выговорилась мне о наболевшем. Все это происходило не с ней, а с ее народом, и очень давно, но ее злость была понятна. Эмоциональное откровение сумело отвлечь даже от мыслей о Кейеле, от крохотного тепла и какого непонятного предвкушения, которое почему-то возникло во мне, как только я услышала знакомый голос. Чего еще я жду от Вольного кроме мести? Ему ни в коем случае нельзя доверять. Он лжец, которого я пока не могу обхитрить.
Солнце клонилось к горизонту, а Волтуар так и не появился. Ивеллин ушла, предупредив, чтобы я не ждала Ромиара. Правитель и без того будет недоволен, что я частенько находилась наедине с другом.
Аппетита не было абсолютно, но с ребятами увидеться хотелось, поэтому в нужное время я отправилась в старую столовую. Вот только Дариэль перехватила меня у входа в мою комнату.
– Почтенная, – склонила она голову. – Вам накрыли в общей столовой.
Я плотно сомкнула губы, чтобы не оскалиться. Меньше всего мне хотелось видеть довольные лица правителей, но выбора не оставалось. Еще на подходе к белоснежной двери до меня донесся смех, от которого все замерло внутри. Я откинула косу за спину, распрямила спину, приподняла подбородок. Вошла, мимолетно окинув присутствующих взглядом – слишком много незнакомых лиц. Любовницы правителей пересели ближе к двери, а я увидела только одно свободное место в самом конце стола. Возможно, рассадка идет по иерархии сословий. Иначе почему Кейел и его эльфийка сидели напротив меня?
На мое появление никто не обратил внимания, даже воркующая парочка не оторвалась от шушуканья друг с другом. Ради приличия я ковырялась в тарелке, украдкой рассматривая ушастую спутницу Вольного. Гильдейский знак похож на венок, или я просто не знаю, что это. Вечернее платье красного цвета плотно облегало хрупкую фигуру, на руках эльфийки вились тоненькие витиеватые узоры татуировок. Она удерживала бокал с цветочным вином и улыбалась, слушая рассказ неизвестного мне шан’ниэрда. Светлокожая, с золотистыми глазами и острым подбородком. Красивая, утонченная, а смех звучал чисто, завораживающе. Почему она связалась с Вольным?
Вольный… Он даже не смотрел в мою сторону. Темно-серая рубашка, почти черная, шла ему. Волосы привычно собраны в хвост, но совсем не взлохмачены. Почему-то разбита губа… Причем кровь еще не успела засохнуть. С кем успел подраться? Необъяснимая вина нахлынула, когда я увидела шрам на пол-лица. Он уродовал Кейела, но я все равно любовалась знакомым лицом. Не могла понять, что цепляло меня в нем. Не понимала, почему так сложно отвернуться от него.
– Хотелось бы пообщаться с Асфирель, – донесся до меня огрызок фразы, сказанной рыжим эльфиором.
– Она многого не знает. Может неосознанно обидеть или повести себя неправильно, – произнес Волтуар.
– Как сегодня? Почему она позволила себе войти в зал заседаний? – спросил шан’ниэрд, сидящий рядом со мной.
Я посмотрела на Волтуара, словила его осуждающий взгляд и потупилась. Любовницы не говорят о политике, не интересуются ею, и мне точно нельзя было входить туда. Подставила его, опозорила? Правильно ли будет сейчас попросить у всех прощения? Или… лучше сидеть молча.
– Асфирель удивительная девушка, беззаботная и наивная. Она соскучилась по мне, спешила ко мне и не задумывалась о последствиях.
– Еще бы, – встрял голос, от которого я едва не содрогнулась. Сиелра сидела дальше по моей стороне, и я не могла ее видеть, – какая девушка не соскучилась бы по шан’ниэрду, к тому же правителю? Тем более человек – это отсутствие благородства, чести …
– Осторожнее, почтенная, – с широкой улыбкой перебил ее Кейел. – Но меня забавляет другое, почтенный Волтуар: скучала она по вам, но, заметив меня, даже не услышала вас. Может, разрешите нам обращаться к ней прямо? Наверняка, она знает лучше вас, что ею движет.
– Страх, – не выдержала я, слушая их беседу. А может, мне просто хотелось заговорить с Кейелом? Хотелось, чтобы он посмотрел на меня. За столом стало тихо, и я уловила шепот: «Что она сказала?». Поэтому пригубила сладкого вина и повторила громче, осмелившись заглянуть в зелено-карие глаза – дыхание на миг перехватило: – Я боюсь тебя.
Кейел усмехнулся, покачав головой, и собирался что-то ответить, но я не позволила – обратилась к Волтуару:
– Почтенный, простите, если я опять нарушила правила.
– Мы не тревожили тебя беседами по твоему желанию, – теперь голос Волтуара обволакивал мягкостью, а улыбка выражала одобрение. Доволен… Надолго ли? – Если считаешь нужным – говори, но не забудь обо всем, что я тебе рассказывал.
Не рассказывал – воспитывал…
– Мне не хватало вас, – отчетливо произнесла я, представив, что рядом нет посторонних. Никто не слышит нас и не следит за нами. Смотреть только в змеиные глаза, будто их обладатель стоит всего лишь в шаге от меня. Наблюдать, как меняется выражение его лица: от уверенного, удовлетворенного до слегка растерянного, хмурого. – Пока вас не было, прозвучало предположение, которому я поверила. Правду говорит Ромиар: я все же глупая, – немного склонила голову. – Когда узнала, что вы приехали, до безумия обрадовалась. Я ведь поверила слухам: якобы вы обманули о любви к другой, а на самом деле влюбились в меня. Хотела услышать это от вас. Теперь стыдно, что поддалась этой слабости. Забыла, кто я. Забыла, что в этом мире у меня не осталось достоинств, – нервно улыбнулась и отвернулась, добавляя: – Извините, что посмела ворваться в зал совещаний.
– Какой размах! – рассмеялась спутница Кейела, разглядывая меня с неприкрытым восхищением.
Я подхватила ее веселье: улыбнулась и с задором согласилась:
– Постоянно забываю, что в Фадрагосе люди – ничтожества. Мне повезло, что Волтуару нравится экзотика. Надеюсь, он не выгонит меня до окончания срока, и я получу заветное сословие.
– Да, Кейел говорил, что вы рветесь к беззаботной жизни, – поддержала она беседу. – В вашем случае это верное решение. А отношение к людям вполне обычное, – пожала она плечами, – лучше, чем к васовергам и виксартам.
Я изумилась, но виду не подала. Эльфийка проявила доброжелательность, непринужденность по отношению ко мне, когда я ждала колкости и высмеиваний. И опять же Кейел не спешил задевать.
– Что изменило твое мнение, Асфирель? – перебил нас Волтуар.
Пришлось глубоко вздохнуть, чтобы не улыбнуться победно. Я не отвечала несколько секунд, делая вид, что не сразу поняла, о чем речь, а потом кратко ответила:
– Ваше отношение ко мне.
– И что я сделал не так? – стал поправлять он белоснежную салфетку, лежащую перед ним.
Когурун склонился к нему и что-то прошептал. Волтуар обвел взглядом присутствующих и едва заметно кивнул брату. Хочет прервать этот разговор? Ну уж нет!
Я стиснула бокал, постаралась утихомирить бурю внутри себя. Необходимо довести дело до конца. Кейел должен знать. Все должны знать, что угрожая мне, они выступают против той, кого любит Волтуар. Опасно ли это? Пусть решают сами. Если, конечно, Волтуар любит…
– Вы рискуете мною. С любимыми так не поступают, – неуверенно произнесла я.
На мгновение показалось, что Кейел присматривался ко мне, но, видимо, просто показалось. А вот Волтуар не отрывал от меня взгляда, сдержанно поясняя:
– Я правитель, Асфирель. У меня есть обязательства перед народом Цветущего плато, долг перед ними.
– Почтенный, – вмешалась Сиелра, – вам следует подобрать понимающую такие мелочи любовницу.
Любовницы Акеона зашептались, глядя на Сиелру с уважением.
– А как по мне, вы влюблены в нее, но не признались ей, – улыбнулся эльфиор, прокручивая бокал в руке. – Только что я слышал оправдания и такую нежность, – мечтательно прищурился он, приподнимая бокал, и через него любуясь горящим под потолком духом, – какую не раздаривают по пустякам.
– Покажите мне правителя, который не умеет красиво лгать, – откинулся на спинку стула Кейел, чуть скривился, скрестив руки на груди, и добавил: – Не из соггоров.
– Мы терпим твои оскорбления, Вольный, но не забываем их, – пробасил Акеон, тоже развалившись в роскошном кресле.
– Я обещаю, подарить вам массу незабываемых впечатлений, – едва не рассмеялся Кейел, но посмотрел на меня, и его улыбка дрогнула. – Не обманывайтесь, почтенный Волтуар. В ней нет ничего светлого.
