355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ксения Ярополова » Ученица придворного алхимика (СИ) » Текст книги (страница 7)
Ученица придворного алхимика (СИ)
  • Текст добавлен: 6 ноября 2019, 18:30

Текст книги "Ученица придворного алхимика (СИ)"


Автор книги: Ксения Ярополова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

В итоге получившимся раствором сначала мы покрыли рыжую, как сосновый ствол, лошадиную подкову. Где Джек ее нашел – очередная загадка.

Пока состав работал, мы ждали момента истины с нетерпением. Эльвина заламывала руки и подпрыгивала на месте, Джек подносил лицо к самой поверхности подковы, чуть глазом в раствор не угодил, пытаясь выяснить, есть ли изменения. Пришлось его оттаскивать от стола за край мантии. Если не обжегся, так надышался бы.

И, наконец, когда подкова, сполоснутая, протертая куском ткани, заблестела на солнце, мы возликовали и все втроем обнялись. В глубине моей груди начало подниматься что-то прекрасное, светлое. Я почувствовала чистую незамутненную радость. У меня получилось! Неужели я действительно сделала что-то полезнее крема от прыщей?

– Ты талантливый алхимик, – погладила меня по руке принцесса.

– Следовать рецепту не так сложно, – опустила я взгляд, пытаясь спрятать улыбку. – Давайте лучше разберемся с мечом.

Аккуратно, промазывая кистью каждый кусочек поверхности, я нанесла карсткий состав на клинок. Страшно сказать, но Джек не мог вымолвить ни слова, только от лезвия взгляда не отрывал. Даже присутствие принцессы больше не развязывало ему язык.

– Я уверена, Ваш меч будет очень красивым, и Вы станете отличным рыцарем, Джек, – подбодрила его подруга, слегка сжав запястье рыжего.

Наконец, готовое очищенное от едкой жидкости оружие оказалось в руках у своего хозяина. Рыжий и раньше придерживал меч за рукоять, переворачивал, пока я наносила и смывала состав. Но сияющий, будто новый, клинок был поднят с благоговением. Юноша вгляделся в свое отражение, дыхнул на металл, протер след рукавом.

Мелантеритовое масло смыло ржавчину полностью. А картофельная ботва не дала разъесть здоровое железо. И пусть меч был шероховат по краям из-за прожорливой ржи, но, в конце концов, его можно было отшлифовать и заточить. Именно это я прочитала в растерянных глазах Джека: желание немедленно отправиться к кузнецу боролось с невозможностью бросить нас с принцессой.

И тут Эльвина сказала:

– Мы вынуждены Вас покинуть, лорд Лахельм. У нас с Алоизой есть неотложные дела, – и потянула меня к выходу, попутно надевая кольцо. Я только заметила, как сверкнули аквамариновые радужки, появились и пропали ямочки на щеках.

Оказавшись на свежем воздухе, я расслабилась. Так всегда бывает после важной работы, которая получилась хорошо. Кажется, сейчас я находилась в самом мирном состоянии за последнее время.

– Ты же не думаешь, что мы дойдем до замка и просто разойдемся по своим комнатам? – лукаво шепнула подруга на ухо.

– Нам надо поговорить о чем-то важном?

– Ты даже не представляешь, насколько, – подтвердила принцесса. Но голос был донельзя довольным. Будто мы не про ее коварного жениха разговаривать собирались.

– Можем зайти ко мне, я согрею чай.

– Чай нам предоставит леди Оливия, – отклонила мое предложение принцесса, – и не только чай. Но нам стоит поторопиться.

Идти к графине Крестон не хотелось совершенно. Я понимала необходимость наших тайных встреч с Эльвиной, в которых помогала эта леди, но зачем снова идти к ней, если мы уже встретились? И чем больше подруга старалась скрыть радостные смешки, тем мрачнее становилась я, представляя нечто поистине ужасное. И не ошиблась.

На этот раз нас завели дальше розового будуара, в святая святых – спальню. Ни обитые шелковой тканью стены, ни мягкая шкура у камина не могли скрасить неопрятного впечатления от кучи, нет, горы разноцветных платьев, покрывавших собой всю широкую двуспальную кровать так, что не было видно ни подушек, ни одеяла. Один наряд даже свисал с балдахина.

– Раздевайся, – велела утонченная леди Оливия и толкнула меня в сторону кровати, кивнув на одежду.

– Зачем? – искренне изумилась я.

– Мы будем подбирать тебе наряд к завтрашнему празднику! Ты будешь самая красивая из всех горожан! Я так решила! Ты рада? – счастливо улыбнулась Эльвина. На лице Оливии я заметила кровожадную усмешку.

– Но это же Ваши платья, – обернулась я к графине.

– О нет, милочка, – скривила та носик. – Я бы никогда не надела такую дря… для моего статуса дешевую одежду, – с оглядкой на принцессу исправилась леди. – А вот тебе в самый раз. Эти платья я дарила своим фрейлинам и служанкам. И на завтрашний вечер одно из них станет твоим. Так пожелала Ее Высочество. Если младшим дочерям баронов и помещиков не зазорно такое носить, то и тебе тоже. Так что приступим к примерке.

– Но я не хочу…

– Может, ты и на праздник в мантии пойдешь? – всплеснула руками Эльвина. – Леди Оливия знает толк в красоте. Вот увидишь, ты затмишь всех девушек.

– Будем надеяться, что тебе хоть что-нибудь подойдет… – протянула аристократичная блондинка, вальяжно присаживаясь на софу. – Хотя, Ваше Высочество, я тут подумала, может, ей сразу волосы распустить? Заодно придумаем прическу.

– Всегда мечтала позаниматься с чьими-нибудь волосами! – подскочила с другого кресла принцесса. – Но мне никогда не давали. Алоиза, иди сюда!

Спорить с этим ребенком было бесполезно. Почувствовав себя огромной живой куклой, я подставила голову и терпела, пока меня с энтузиазмом дергали за пряди.

– Больно? Прости-прости, я в первый раз, – извинялась подруга.

– Я покажу Вам, как надо, принцесса, дайте расческу, – вклинилась Оливия. Что они творили, я даже не знаю, но в итоге от туго заплетенной прически ничего не осталось, и волосы рассыпались по плечам. Уточнять, что могла бы сделать все за пять минут без ущерба для собственного здоровья, я не стала.

– Они у тебя такие красивые… – протянула Эльвина, проведя по моей пряди. – Гладкие, густые. Зачем ты их все время прячешь?

– Мешаются в работе.

– Тогда можно и обстричь, – предложила леди Крестон.

– Не хочу.

– Как знаешь, как знаешь, – усмехнулась вдовствующая графиня и указала на темно-розовое платье: – Вот это! Начинай!

Ткань была нежной, легкой и скользила по пальцам. Я часто видела шелк, атлас или газ на придворных дамах, но никогда не думала, что дорогие ткани таковы на ощупь. Все же Оливия оказалась достаточно щедра, чтобы делать богатые подарки своим фрейлинам. А может, просто следовала привычке тратить как можно больше, чтобы подчеркнуть богатый статус. Я погладила платье. Необыкновенные ощущения.

Насколько оно было приятным на ощупь, настолько оказалось неприятным в процессе надевания. Многочисленные шнурочки и кружевные оборки цеплялись за волосы. Узко скроенная талия и многослойная юбка не позволяли понять, куда, собственно, залезать надо. Когда я выбралась из вороха ткани на свет, то ощутила, как стекает наряд по моей коже, обволакивает все тело. Только вот рукава оказались слишком длинными. И подол.

Оливия фыркнула, а Эльвина не удержалась и рассмеялась. Они подвели меня к зеркалу. Зеркало в дворцовых покоях было не то, что у Хексии в спальне. Оно не желтило и не темнило изображение, и можно было очень хорошо разглядеть все до мельчайших деталей. Каждый завиток в кудряшках принцессы, каждую бусинку на вышитом корсете графини. И меня – девицу, с бледных плеч которой сползала ткань. Я не могла похвастаться формами настоящей владелицы платья, и поэтому декольте мне спадало до солнечного сплетения двумя большими пустыми складками, похожими на собачьи уши. Придержав ткань на груди, я сделала шаг и чуть не запнулась о юбку.

– Следующее! – скомандовала Оливия.

И что тут началось! Я мерила снова и снова, снова и снова. Одно было коротко. Второе слишком узко или широко в талии. Третье длинно. Четвертое мешком топорщилось на спине. А если подходило по длине, то ужасно смотрелось на груди, как первое. Пока принцесса с графиней позволили себе наслаждаться чаем с пирожными, я показывала им бесплатное представление. Стыдно сказать, но лучше бы я десять раз поднялась в Белую башню – меньше бы запыхалась. На висках уже появились капельки пота, а перемерила я чуть больше половины.

– Не может быть, что ни одно не подходит! – сокрушалась Эльвина.

– Вы же понимаете, Ваше Высочество, как тяжело подобрать на Алоизу платье, когда под ее мантией совсем не видно фигуры! Я поэтому и набрала побольше разных… на всякий случай. Могу поклясться, я была уверена, что ее размер несколько больше… в определенных местах, – лениво обмахиваясь веером, графиня стрельнула в меня глазами. Взгляд был далек от дружеского.

Я сжала зубы. Уж что-что, а по росту можно было и отобрать! Ни за что не поверю, что это не тонко спланированное издевательство! Все намеки на несовершенство моей фигуры мне были абсолютно безразличны, а вот потраченного впустую времени было неимоверно жаль. Я посмотрела в большие глаза Эльвины, на ее сложенные замочком руки и выдохнула. Чего не сделаешь ради дружбы. Честное слово, когда мы добрались до последнего наряда, с меня сошло семь потов.

– О, вот это идеально подходит, – фальшиво обрадовалась Оливия, когда снятое с балдахина платье оказалось на мне. – Смотрите, принцесса! Идеально сидит! И вырез в меру скромный.

– Серое? – с сомнением посмотрела на меня Эльвина. – Мне Вы помогли и подготовить великолепный наряд для бала. Что с Вашим вкусом теперь, леди Крестон? – принцесса насупилась, выказывая свое недовольство. – Вы посмотрите, у нее же медно-каштановые волосы. И глаза каре-зеленые. Алоизе нужны яркие, теплые оттенки. А в этом у нее землистый цвет лица! И оно совсем простое, не праздничное!

– Ваше платье шили две недели, Ваше Высочество, а тут необходимо выбрать готовый костюм за один день. Что поделать, – графиня томно вздохнула, что должно было обозначать огорчение. Уверена, она знала, что подойдет только серое платье. Недаром оно не попало в основную кучу.

Я подошла к зеркалу. Легкая юбка в мелкую складку, удобная при ходьбе. Узкий ряд серых кружевных цветов на манжетах и вороте, прилегающий силуэт и никакого мучительного корсета. Самое то, чтобы прогуляться в заколдованный лес или убежать оттуда.

– Мне нравится. Благодарю.

– Ты уверена? – Эльвина покачала головой.

– Полностью, – я сдержанно улыбнулась, в упор уставившись на Оливию. Цвет – это такая малость. Или я ничему не научилась у госпожи за восемь лет.

– Тогда возьми, – Эльвина протянула мне нитку сверкающих граненых бус. – Это горный хрусталь. Подарок.

Я приняла свое первое украшение, не считая той заколки, которую я так и не надела.

– Спасибо, – я ласково улыбнулась, а Эльвина сжала меня в объятиях.

– Будь завтра осторожна, – попросила она.

– Буду.

– Ты знаешь, завтра на балу у меня встреча с сыном герцога Дорнийского. Герцог – военный министр. Он может перетянуть гарнизон замка на нашу сторону, – поделилась принцесса.

– Но чего он захочет взамен? – забеспокоилась я.

– Руки Ее Высочества для своего сына, конечно же, – фыркнула графиня. – Он поможет свергнуть колдуна, а взамен желает корону.

– И ты согласна?!

– Я дочь короля, – пожала плечами Эльвина. – Я никогда не выйду замуж по любви. Но сын герцога хотя бы молод, красив, обходителен, слывет справедливым и не жестоким. Он не занимается темной магией и не хочет убить моего отца! – с каждым словом девушка все больше распалялась.

Я не стала говорить, что это ужасно – отдать себя взамен на помощь. Или отдать себя по приказу отца, взамен на то, что нужно родителям. Но, видимо, мои мысли отразились на лице.

– Вы, безродные, можете быть, с кем хотите, – поднялась с кресла Оливия и принялась вышагивать туда-сюда. – Я тоже знала, что никогда не выйду замуж по любви. И когда брат нашел мне богатого графа, даже обрадовалась. Он был премерзким стариком. Его младший сын годился мне в отцы. Я должна была стать уже пятой женой. Это значило только одно: наследники от меня не требуются, а муж скоро умрет и оставит мне хорошее содержание. Дальше я буду все еще молода, уже свободна и смогу жить в свое удовольствие. Потерпеть несколько лет – не самый худший брак. Так я думала. Знала бы, через что мне придется пройти! – глаза блондинки подернулись дымкой, рот оскалился в гримасе ненависти. Она сжала веер так, что костяшки побелели.

– Расскажи, – попросила принцесса. Она была серьезна, напряжена, как стрела, и будто повзрослела. Ничто в ней не напоминало сейчас милую беззаботную девушку.

Оливия окинула ее долгим взглядом. Гордо выпрямила спину и, решившись, заговорила.

– Каждую ночь он забирался на меня. И если у него ничего не получалось, то бил. А если получалось, то я должна была притворяться, что мне хорошо. Иначе меня ждали розги. Он лупил по местам, скрытым платьем. По спине, ногам, животу – так, чтобы никто чужой не узнал, что происходит за дверями спальни. Постоянно хвастался, как много тратит на мое проживание. Считал, что если кормит меня, то я должна делать все, что мне скажут, и быть благодарной за унижения.

Целыми днями я просиживала в одиночестве в темной комнате. У меня не было ни красивых платьев, ни друзей, ни веселья. Даже до библиотеки дойти было нельзя! Стоило попытаться выйти за порог, и меня уже обвиняли в разврате. Со слугами, призраками, с его сыном – с кем угодно. И наказывали. Разрешалось мне только шить и вышивать. Граф считал это занятие подходящим благородной женщине. И я шила. Украшала свою собственную одежду, наряды служанок. Я творила красоту своими руками, и это была моя единственная отрада.

Ближе к своему концу граф стал чаще болеть, и я должна была находиться рядом и ухаживать за ним. В день его смерти я сидела у его постели. Когда он умирал, я улыбнулась и сказала, что туда ему и дорога. Ему не хватило сил занести руку для последнего удара.

Оливия резко обернулась, оглядела наши побелевшие лица, полные ужаса, и неприятно рассмеялась.

– Да, мы живем в мире, где к женщинам относятся, как к вещам, – продолжила леди Крестон. – Сейчас у меня толпы поклонников. Они смотрят на мое красивое тело и хотят мое богатство, поэтому расточают фальшивые комплименты и лгут, что умирают от любви. Так они надеются купить меня, как дорогую игрушку. И в ответ я с наслаждением использую и затем выбрасываю их. Мне все равно, что на меня смотрят с осуждением, – Оливия едва заметно кивнула в мою сторону. – Правда в том, что даже Ее Высочество ожидает такая же участь. И единственная надежда – очаровать своего жениха, чтобы он испытывал к тебе хотя бы приязнь. Для этого косметика, наряды и женские уловки. Потому что самое большое достоинство в мужчине не красота, не храбрость, не богатство и не талант, а хорошее к тебе отношение.

И уж точно нет ничего лучше, чем когда он смотрит на тебя так, будто ты спустилась с небес. Когда он ценит тебя и сдувает пылинки. Когда в каждом его жесте, в каждом вздохе читается восхищение и обожание, – лицо ее смягчилось, черты разгладились, и, кажется, я догадалась, кого девушка имела в виду. Но нехарактерная нежность быстро сменилась привычным холодным превосходством, и леди, кинув на меня уничтожающий взгляд, отвернулась к окну, давая понять, что и сама не рада внезапному откровению.

Эльвина взяла меня за руку, и мы пошли к выходу. Я видела, как близко к сердцу она приняла рассказ вдовствующей графини. Я и сама прониклась жалостью к надменной блондинке и с болью осознала, что подругу может ждать похожая судьба.

– Насладись завтра праздником и не забудь о деле, – грустно шепнула мне на прощание принцесса и растворилась в воздухе, скрытая чарами кольца.

До лаборатории я дошла опустошенная, словно вывернутая наизнанку. И, конечно же, на самой верхней ступеньке уже сидел страдающий Тобиас с взъерошенными от тяжких любовных дум волосами. Неужели для Оливии он был всего лишь очередным способом отомстить всему мужскому роду?

– Как хорошо, что ты здесь, – устало поприветствовала я подмастерье. – Мне как раз нужен совет художника.

– Какой? – меланхолично произнес влюбленный.

– Платье будем красить. Поднимайся, хватит хандрить!

Когда я изложила Морелли суть проблемы, юноша профессионально оглядел меня с ног до головы, повертел в руках платье, задумчиво хмыкнул. Как и ожидалось, грусть отступила. Как говаривала Хексия, лучшее лекарство от любой печали – это полезное занятие.

– Пепельная роза? – предложил художник. И пояснил, видя мое непонимание: – Если добавить чуть-чуть красного, получится нежный серо-розовый цвет. Очень модный в этом сезоне, кстати. Уверен, тебе пойдет.

– Отлично, так и поступим. Спасибо, Тоби, – я хлопнула в ладоши и принялась за дело.

Пока разводила огонь в печи, послала художника за водой. Юноша беспрекословно поднял в башню целое ведро. После этой веселой прогулки был он весь запыхавшийся, но уже не такой несчастный.

Я поставила большой железный чан греться и начала отмерять краситель. Был у меня такой пигмент – выпаренный порошок из свеклы и черники. Как раз придает изделиям розовый цвет. Несколько часов щадящей варки платья в таком бульоне, а потом – в крепкий холодный соляной раствор, чтобы закрепить цвет. Самый простой способ окрасить ткань. Надо только брать краситель из расчета на то, что готовый оттенок будет немного бледнее.

И не стала бы я тратить на это время, если бы не взыграло чувство противоречия. Хотелось, чтобы пакость, задуманная Оливией, не удалась. И поэтому я опять просидела в башне до темноты.

Тоби по обыкновению зажег все имевшиеся свечи и молчаливо работал. Кажется, он забыл обо всем, увлеченно нанося мазки и почему-то время от времени поглядывая на меня. Наконец, я не выдержала, подошла, заглянула ему за плечо… и окаменела.

– Это же… не Оливия.

Картина была еще не закончена, без прорисованных деталей. Но в красно-каштановых прядях, в темно-зеленой мантии угадывалась… я.

– Зачем ты меня рисуешь?

– Я сначала и не собирался, но понимаешь, – подмастерье помялся, – ты с такой страстью, с такими горящими глазами работаешь. Изящная девушка, и такое сложное дело, которому ты полностью отдаешься. Ты напеваешь под нос, улыбаешься, и будто танцуешь. Твои пальцы грациозно порхают над столом, а свет играет на стеклянных колбах. Позади молочно-белая стена, которая оттеняет яркость твоих волос и одежды… я почувствовал прилив вдохновения и не смог удержаться. Это было… красиво.

Я поразмыслила над его словами. Тяжело понять мотивы художника. Изящно? Грациозно? Потом я вспомнила, как впервые увидела Хексию за работой. Это было… волшебно. Вещества в ее руках меняли цвет, форму, становились чем-то совершенно новым, тем, чего не существовало до этого. Ее внимательные глаза и точные, аккуратные движения покорили меня до глубины души. И если зайти с этой стороны, то… за тем, как работает алхимик, можно наблюдать вечно.

И тут до меня дошла причина сегодняшнего поведения графини. Может ли быть, что леди Крестон приревновала Тобиаса? И к кому? Ко мне! От смеха меня сложило пополам.

– Так это из-за тебя меня чуть не похоронили под платьями? – спросила я, переведя дух.

– Похоронили? – два серых озера округлились.

Пришлось в подробностях рассказать ему про историю с примеркой, не упуская ядовитых замечаний графини. Тоби слушал и то краснел, то бледнел.

– Прости меня, Алоиза, – наконец, сконфуженно пробормотал он. Я увидела его розовое ухо.

– Это все моя вина. На самом деле Оливия хорошая.

– Да она просто милейшее создание, – скептически кивнула я. – Ладно, пора заканчивать. Собирай свои краски-кисточки. Завтра на балу твоя Оливия разобьет сердце паре-тройке кавалеров и успокоится.

Тобиасу мои слова явно не понравились, но защищать свою возлюбленную он на этот раз не стал, так что мы без лишних споров разошлись по своим комнатам. Мне еще надо было аккуратно погладить и высушить платье, что я и сделала, нагрев утюг в ладонях. Иногда очень удобно иметь небольшие способности к магии.

Утро началось с солнечного луча, который заглянул в окно и разбудил меня. Не могу поверить: я проснулась сама, и рядом никаких посторонних. Настроение было волнительное, но в целом хорошее. Даже сходила на кухню и получила свою порцию каши.

Первую половину дня посвятила работе. Заказов накопилось прилично, а тут еще и лекарства для господина Фейтона. И главное – одной, без Хексии, стало тяжелее. Никто не следил за тем, чтобы я вовремя ела. Никто не занимался подсчетами денег и не закупал необходимое сырье. Никто не варил мазь от прыщей с таки невозмутимым видом, будто это самая важная работа на свете. Не было ни скупой похвалы, ни поощряющего взгляда наставницы, когда мне что-то удавалось. Я была предоставлена самой себе и не знала, что с этим делать. Как выбраться из ситуации, в которую попала Эльвина? Как расквитаться с колдуном? Уверена, наставница быстро бы нашла ответ на эти вопросы. А я могла только выжидать и не отступать, надеясь на лучшее.

После обеда пришло время приготовиться к празднику. Для этого я достала белую нарядную сорочку, которую госпожа приобрела мне для особых случаев. Хотя она так и лежала, чистая и аккуратно сложенная у нее в сундуке. Потом надела платье. Цвет был действительно необычный. Не кричащий, но приятный. Уж кто-кто, а я, изготовившая столько помад и теней, в этом немного разбиралась.

Не знаю, что заставило меня собрать волосы в сложные косы на макушке, а остальные пряди оставить распущенными. Я никогда так не ходила. И потратить на эту прическу пришлось в три раза больше времени. Я даже вставила в волосы несколько розовых колокольчиков. Прохладный подарок Эльвины лег на шею. Когда появился Джек, я разглядывала себя в зеркало и пыталась вспомнить, наряжалась ли так хоть раз в жизни. Для чего все это? И поменяется ли что-то во мне оттого лишь, что я сменила наряд?

– Лизи, – склонился рыжий в поклоне, протянул мне огромный букет мелких ромашек, зачем-то поцеловал руку и чихнул. Я усмехнулась.

– Тебе повезло, что они пахнут перцовой настойкой, а не нашатырем. Забыл, что я алхимик? Не делай так больше.

– Лизи, тебе так идет смущение, – проворковал наглец и получил букетом. – Ай! Вот поэтому я выбрал не розы! Ромашки хотя бы мягкие.

– Думаю, букет крапивы для тебя самое то.

– Не злись. Ну что, ты позволишь сопровождать тебя на праздник Солнцестояния? Ты ведь не была еще на ярмарке? – он предложил мне руку.

Прежде, чем я успела что-либо ответить, входная дверь открылась, закрылась, и посреди приемной материализовалась утонченная, ослепительная красавица. Я с трудом узнала в ней принцессу. Локоны убраны жемчугом. Плечи приоткрыты. Тяжелый переливающийся сливовый атлас обрисовывал узкую талию и дальше свободно спадал, расширяясь к низу и переходя в шлейф. Удлиненные кремового цвета вставки на лифе были расшиты маленькими драгоценными камнями. В ушах и на шее покачивалось золото. А умело нанесенный макияж придавал глубину и поволоку голубым глазам. Оливия словно преобразила Эльвину не только внешне. Поза, взгляд, осанка будто принадлежали другому человеку.

Но тут подруга нежно улыбнулась, смущенная произведенным впечатлением, сделала шаг, запнулась и начала падать. Джек еле успел подхватить ее.

– Благодарю Вас, лорд Лахельм, – тихонько произнесла принцесса, порозовев. – Я такая неуклюжая. Высокие каблуки и длинный шлейф совсем лишили меня возможности передвигаться. Боюсь, я упаду посреди бальной залы прямо во время танца, – и вздохнула от огорчения.

– Ну что Вы, принцесса, если Вы упадете, то осчастливите всех мужчин. Поймать такую красавицу – это величайшее удовольствие, – куртуазно произнес наш кавалер, кланяясь принцессе и прикладываясь к руке.

– Тогда, возможно, Вы согласитесь порепетировать со мной? Я очень волнуюсь. Сегодняшний день важен для меня, – девушка зашаркала ножкой, и я подумала, что ничего в ней не изменилось. Такая же милая, наивная и открытая принцесса, которой всегда была. И никакие дворцовые личины этого не изменят. Наверное, ей тоже было неловко и непривычно, как и мне. А ведь сегодня она собиралась очаровать сына герцога и возможно, своего будущего супруга.

– Потанцуй, с ней, Джек, – попросила я.

– Так и быть, – рыжик, не зная, куда деть руки, сначала по обыкновению почесал макушку, затем робко приобнял партнершу за талию. – И… раз, два, три, Раз, два, три, – начал отсчитывать он.

Я отошла к стене, давая им простор. Сначала Эльвина то и дело спотыкалась и опиралась на плечи алхимика. Но постепенно у нее начало получаться все увереннее. И вот они уже кружились совсем хорошо и плавно, и на лице принцессы расцвела радостная улыбка.

– Спасибо, Джек, – присела она в неглубоком реверансе.

– Это Вам спасибо за прекрасный танец, Ваше Высочество.

– Эльвина, – поправила она.

– Эльвина, – повторил юноша, слегка замявшись.

Подруга подошла ко мне, взяла за руки и потом приобняла.

– Ты выглядишь замечательно, – шепнула она мне на ухо. – Я хотела посмотреть на тебя перед балом. Но мне уже пора. Веселитесь.

Девушка исчезла, на прощание помахав рукой.

– Не каждый день ты танцуешь с принцессами, – развеселилась я, поглядывая на любимца всех дворцовых служанок, который выглядел забавно растерянным. – Только не говори, что ты забыл, в какой стороне главная площадь. Пошли, – пошутила я и сама взяла парня под локоть.

Я не ожидала встретить Ису в коридорах дворца. Наверное, он направлялся на бал. Весь расфуфыренный, в бархатном костюме королевского пурпурного цвета. Кожа его казалась белой, как у мраморной статуи, а черные глаза горели углями. Он мгновенно заметил нас с Джеком, хотя мы шли у самой стены. Я спиной почувствовала жуткий взгляд, будто колдун вот-вот вцепится в меня. Даже после того, как мы свернули на выход, пугающее чувство не спешило покидать.

– Что ты так бежишь? Не терпится попасть на праздник? – довольно спросил рыжик.

– Ты что, не видел его?

– Кого?

– Лорда Ису! Он был очень зол.

– Может, тебе показалось? – отмахнулся приятель. – Лучше пойдем, ярмарка уже началась.

Я бывала на главной площади, но такой оживленной она не выглядела никогда. Украшенная гирляндами из разноцветных флагов, шумная, наполненная музыкой и запахами вкусной еды. Народ стекался со всех сторон: нарядные девушки в ярких платьях, юноши в парадных камзолах. Даже Джек, стоило нам выйти из дворца, снял свою мантию и оказался под ней в красивом темно-коричневом костюме и белоснежной рубашке, а самое главное – с обновленным мечом, притороченным к поясу. Рыжий высоко держал голову и лучился от удовольствия, поглядывая на свое оружие. Вышагивал он, по-военному чеканя шаг.

На одной стороне площади по приказу короля выкатили бочонки с пивом. На другой уже вовсю танцевали горожане. Я заметила, как много было лоточников и зазывал. Ленты, украшения, сладости – чего только не продавали! Мы прошли мимо стола, где азартные мужчины играли в наперстки.

Еще дальше стоял столб, а на нем – красные сафьяновые сапоги. Удалец, который смог бы сбить их тряпичным мячом, и получил бы награду. Трудность состояла в том, что сапоги находились не просто высоко, но и кидать мяч нужно было против солнца, слепящего охотников. За каждую попытку требовалось заплатить. Тем не менее, от желающих не было отбоя. Я увидела, как один юноша задел бок сапога, но тот только покачнулся – мяч был слишком легким и, наверное, только настоящий силач с меткой рукой был способен взять приз.

Площадь оглушила меня. Хексия не любила праздники, предпочитая вместо этого работать. У нее всегда было очень много дел. Сначала, когда я видела, как дворцовые служанки возвращаются счастливые с народных гуляний, мне тоже немного хотелось побывать на них. Но то я была слишком мала, чтобы идти одна, а у наставницы не было времени меня сопровождать, то подворачивалось слишком много заказов, и госпожа нуждалась в моей помощи, то она просто ворчала, а однажды даже заболела. И, если честно, времени заводить подруг у меня тоже не было, потому что я все время проводила в лаборатории, постигая алхимию. Так что на праздники меня никто не звал, и знала я про них только по слухам.

Зато Хексия всегда брала меня с собой на королевский парад, когда король со свитой торжественно проезжал по главным улицам города. Но на параде твоя задача – стоять высматривать монарха, приветственно кричать и бросать цветы. А если в твою сторону полетит монетка, пущенная венценосной особой, следовало схватить ее раньше соседей. Проходил парад раз в год, но помимо него мы каждую неделю посещали рынок, обходили поставщиков сырья и навещали многочисленных знакомых госпожи, у которых пили чай. А если Хексия уезжала куда-то без меня, то всегда привозила мне гостинец. Так что я никогда не чувствовала себя запертой или обделенной.

Но сейчас было очень непривычно. Внутри все волнительно сжималось. Пока я вертела головой, пытаясь прийти в себя и справиться с новыми впечатлениями, Джек уверенно потянул меня в сторону столба, задорно улыбаясь.

– Но ведь все специально сделано так, что выиграть почти невозможно! – недоумевала я.

– Чем труднее, тем интереснее, – ответил мой кавалер. – К тому же, разве ты не слышала, что тому, кто собьет приз, целый год будет сопутствовать удача?

Пока мы стояли в очереди, Джека трижды узнавали проходящие мимо девушки и кидались на шею. Он неизменно приветствовал их теплой улыбкой и перебрасывался парой слов. В итоге, чтобы я не скучала, рыжий купил мне сахарный леденец на палочке у проходящего мимо торговца. Этот жест примирил меня с окружающей действительностью. Пусть я могла спокойно обходиться без сладостей, но всегда радовалась, если они мне перепадали.

Наконец, ничто уже не отделяло нас от столба. Джек оплатил сразу пять попыток, и первый мячик галантно предложил мне. Размахиваясь со всей силы, я осознала, что вряд ли вообще когда-либо держала такой снаряд в руках. Но на удивление попала совсем недалеко от сапог – в верхушку столба. Послеобеденное солнце не светило так ярко и не мешало целиться.

– Отличный удар, Лизи! – похлопал меня Джек по плечу. – Признайся, ты натренировалась, избивая меня?

Мгновенно вспыхнув, я выхватила следующий мячик и без задней мысли запустила в толпу.

– Третья попытка! – закричал смотритель столба.

– Но я же не бросала в сапоги.

– Главное, ты бросала, красавица, – расплылся мужик.

– Ладно, Лизи, теперь моя очередь, – сосредоточился рыжий и отодвинул меня в сторону.

Первый его бросок пролетел совсем близко. Второй попал прямо внутрь голенища и остался там. Цель лишь покачнулась, не спеша падать.

Я понимала, что были бы мячи потяжелее, все бы получилось. А так ушлый мужик насобирал уже на десять пар таких сапог!

Идея пришла спонтанно. Я представила, что мяч – это вовсе не мяч, а увесистый булыжник. Я очень, очень хотела, чтобы сапог был сбит.

– Постарайся попасть, – попросила я алхимика. Тому будто передалось мое настроение, и он долго примеривался, щурясь.

Наверное, многие девушки так болели за своих спутников, но ни одна из них не имела магического дара. Пусть я никогда не пробовала подобного раньше, но что-то заставляло меня неотрывно следить за летящим мячом. В момент, когда он пролетал над красным сафьяном, мне почудилось ощущение тепла в руках. Один сапог упал вниз. Толпа возликовала, а смотритель поперхнулся.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю