Текст книги "Ученица придворного алхимика (СИ)"
Автор книги: Ксения Ярополова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
Это были не обычные печи, обмазанные глиной, как у нас с Хексией, не камин, а именно маленькие башенки, с окнами, крышами, где вместо дверей были печные заслонки. Красиво и тяжело в изготовлении, но без какой-либо практической пользы.
– Король приказал выложить именно такие, – пожал плечами рыжик.
Я уже поняла, что господина Тарма и его учеников наш монарх баловал. Но Его Величество Даэрон обычно не спускал казну на бессмысленную роскошь. Видимо, мое недоверие отразилось на лице.
– Все дело в том, что… форма печи способствует превращениям.
– Неужели? – что-то я никогда не слышала об этом от своей госпожи. Наша печь справлялась и так. Нужен был только подходящий по силе огонь. Хотя, возможно, дело в том, что некоторые алхимики были ужасно суеверны. Могла ли башня быть талисманом?
– Да что я буду тебе рассказывать чужие секреты? Так господин Тарм говорит.
– Может, он еще и заклинания читает, когда получает вещества? – я хотела пошутить, но, кажется, угадала. По крайней мере, лицо Джека вытянулось, и я явственно прочитала в его глазах: «Как ты узнала?»
Вздохнула. Ох уж эта проклятая секретность и таинственность, принятая среди всех мастеров, гильдий и даже алхимических лабораторий. Никто не хотел делиться с другим плодами своего труда, секретами ремесла и находками. И на мой взгляд, это сильно осложняло жизнь. Вот почему бы мне не покупать готовые красители для косметики у красильщиков вместо того, чтобы шинковать, сушить или выпаривать растения по полдня? Но нет же, каждый все делал сам. И красители, изготовленные для тканей, могли попасть только в ткани, и никак не на стол алхимика.
Вот когда я поделилась своей идеей с Тобиасом, он стал заказывать красители для красок у меня, а лаки – у господина Тарма. Его дядюшка сначала ворчал. Но даже господин Морелли в конце концов оценил то, что мог гораздо больше времени проводить за рисованием, а не за лаками, которые получались у него довольно посредственно. И все же это маленькое послабление в существующем порядке вещей было моей единственной победой. Джек с наставником к обмену знаниями были явно не готовы.
– Пошли, лучше я покажу тебе, как делать комнатные огни. Или передумала?
– Главное, чтобы ты не передумал, – я с готовностью подхватила полы мантии.
– Ну что ты, я же обещал, – снова выпятил грудь мой сопровождающий.
Рыжик повел меня к столу, где в разных емкостях лежали сера, порох, металлическая стружка и разные порошки. Там же стояли весы. Я не могла сдержать радости, когда поняла, что примерно угадала состав.
– Так… с чего бы начать? Вроде надо было смешать серу со стружкой… но в каких пропорциях? – Джек растерянно почесал свою макушку. – Сейчас, сейчас…
– Ты что, рецепт не записал? – у меня в груди все похолодело. – И даже не запомнил?
– Мне казалось, что я запомнил, но я же не знал, что потом буду тебе показывать, – развел юноша руками.
– А зачем тогда обещал, раз не знал?
– Ты была такая грустная, боялся, что заплачешь. Женских слез я бы не перенес… ай! Лизи! Прекрати меня бить! Спасите, кто-нибудь!
Я не вкладывала всей силы в свои удары и тыкала Джека скорее по привычке. Даже не стала бросаться за ним в погоню по лаборатории, чтобы не сшибить чего-нибудь драгоценного. Но мое разочарование было тяжело измерить. И длилось оно ровно до тех пор, пока в самом дальнем углу я не увидела старый ржавый меч, а рядом с ним – потрясающе интересные колбочки, наполненные коричневатой жидкостью и гвоздями.
– Что это?
– Мой меч.
– Твой меч?
– Да. Один из родовых клинков, – юноша вздохнул и пояснил. – Понимаешь, титул и земли получает только старший сын. Остальные дети – только то, что может дать им отец. Моим старшим братьям достались кому конь, кому доспехи и оружие. Мне, как младшему, – эта рухлядь, – голос его был поистине печальным. – Без вооружения я не смог стать рыцарем и служить в гвардии. Отец с детства определили меня в ученики к своему другу – господину Тарму. Сказал, что должность королевского алхимика почетная. А недавно я подумал, что меч можно попробовать привести в рабочий вид. Наставнику идея понравилась.
– Так это горючая вода? – я с благоговением уставилась на коричневатую жидкость. При близком рассмотрении было понятно, что ножки гвоздей в ней необычайно тонкие, а на дне – серый осадок. – Я читала о ней. Она растворяет железо… и ржавчину.
– Ага, – хмыкнул горе-алхимик. – Только вот мы так и не придумали, как смыть только ржавчину, а железо оставить целым. А опыты на своем единственном мече я проводить не дам!
– Да я где-то читала про подобный рецепт в книгах у госпожи. Кузнецы Карста использовали его…
– Постой, у твоей наставницы? В книгах? Такого рецепта нет даже у нас, откуда же у нее?
Я прикусила язык. Книги были сами по себе очень редкими и дорогими. Обычно Хексия никому не рассказывала про свою маленькую библиотеку, но я никогда не задумывалась, почему. А действительно, откуда у нее могли быть настолько редкие книги? Да еще и на карстском, который она знала и которому меня учила? Алхимики Карста превосходили наших, но я пользовалась их знаниями, будто это было обычным делом. Наставница была волшебницей, поэтому ничего в ней больше не могло меня удивить.
Но теперь в голове словно что-то щелкнуло. Пусть колдунья, но действительно, откуда книги? А еще в Карсте у нее была подруга. Хексия никогда не рассказывала о своей жизни до меня. Неужели она была алхимиком в Карсте? Если учесть, какие серьезные книги она оттуда прихватила, то зачем ей было перебираться в Ардарию, чтобы косметику готовить? Да еще и этот договор с Исой. Могла ли она знать колдуна до того, как он появился в замке?
– Лизи, – отвлек меня от своих размышлений Джек. Он был действительно взволнован. – Так ты правда знаешь, как очистить клинок?
– Возможно. Но что я буду рассказывать тебе чужие секреты? – повторила его же слова.
– Лизи, стой, – юноша преградил мне путь. Глаза его сейчас сияли яростной надеждой, и я поняла, что в своей душе он всегда был рыцарем, а не алхимиком. – Ты должна мне помочь.
– Не называй меня Лизи, – тихо попросила, чувствуя, как этот взгляд ломает мою решимость.
– Алоиза, – страстно, серьезно позвал рыжий. – Помоги мне, пожалуйста.
«Хексия, можно я попробую еще, пожалуйста?» – рыдала я, застигнутая на месте преступления. Встала ночью, схватила самую интересную книгу, развела огонь и принялась повторять рецепт. Да только получившаяся в результате неумелых действий жидкость сильно обожгла кожу рук. И наставница обнаружила меня с рассветом, всю в красных пятнах, в испорченной сорочке. При этом плакала я больше от собственной неудачи, чем от боли.
Она, растрепанная, сердитая, с нахмуренными бровями, губами, сжатыми в тонкую линию, стояла, уперев руки в боки. «Алоиза! – вскричала она, хватая меня за руки, засовывая их в чан с водой. – Горе ты луковое! И что тебе в комнате не спалось? Разве можно быть такой безответственной? Ты могла устроить пожар, что-нибудь взорвать или чем-то надышаться! Посмотри, стол прожгла! Сорочку свою! Руки! А котелок в каком состоянии? – мне сначала дали сильный подзатыльник, а потом крепко прижали к груди. Хексия заглянула мне прямо в лицо. – Ты сильно напугала меня. И расстроила. Алоиза, обещай мне, что никогда! Никогда не будешь без меня экспериментировать! Ну же! – строгая наставница потрясла меня, а потом ожесточенно принялась вытирать зудящую кожу собственной юбкой. – Обещай!» «Обеща-а-аю», – захныкала я.
С тех пор Хексия следила за мной еще пристальнее, еще строже наказывала за шалости. Она говорила, что это для моего же блага. Но я подчинилась ей не поэтому. Для меня ее неодобрение было гораздо хуже невозможности сделать что-нибудь стоящее. Тем более что Хексия и сама мне все показывала, и разрешала читать, что я хотела.
– Госпожа запретила мне заниматься сложной алхимией без нее, – честно призналась Джеку и понурилась.
– Ну и что? Ты вечно будешь слушаться? Тебе же хочется!
Мне хотелось. Руки чесались создать что-то действительно полезное.
– Ты опытный взрослый алхимик, ничего страшного не случится. Я найду все необходимое, а пробовать будем прямо здесь, – искушал он меня. Наклонился, заглянул прямо в лицо. И я поддалась этим карим глазам с лукавыми искорками.
– Ну хорошо.
Какое-то облегчение затопило меня оттого, что я наконец-то решилась нарушить то давнее обещание. Я предвкушала, как, словно по волшебству, ржавчина покинет старинный меч, и он обретет новую жизнь. Если я найду рецепт, конечно.
Но Джек пришел в неописуемый восторг. Весь начал будто светиться. Галантно поцеловал мне руку, которую я не успела выдернуть. А потом и вовсе в грациозном поклоне упал на одно колено и начал опять, как балаганный актер:
– О леди Лизи, чья несравненная красота не уступает лишь твоему доброму сердцу!
– Ты мне только утром говорил, что моему лицу даже умывание не поможет, – оторопело произнесла я, пытаясь побороть в душе очень странное чувство. А чувствовала я себя принцессой, перед которой бухнулся на колени влюбленный кавалер. Никогда о таком не думала. А теперь даже сердце начало сильнее биться, выдавая волнение. «Такое подобает Эльвине, а не мне», – успокаивала себя. Рыжий же продолжал свою торжественную речь.
– Позволь же мне, о восхитительная леди, пригласить тебя на праздник Солнцестояния! Прошу, окажи мне эту честь, или я не вынесу отказа! – он нарочито медленно приложил руки к груди, и тут уж я не смогла сдержать улыбки. Все-таки это был тот же самый шут Джек.
Не успела я ответить, как где-то недалеко раздался звон стекла. Джек тут же перестал паясничать и вскочил. За два стола от нас на полу лежали осколки – что-то разбилось. И самое страшное, в установившейся тишине отчетливо послышался хруст под чьими-то ногами, а потом шарканье неосторожных шагов, будто кто-то пятился назад.
– Кто здесь? – воинственно спросил мой спутник у пустоты, вытягивая из кармана нож. Еще секунда, и он бросился на невидимого противника, и я услышала вопль испуганной принцессы.
– Джек, не надо! – вскричала я, кидаясь за ним, но было уже поздно.
* Мацерация – растворение вещества в жидкости. По-другому, получение экстракта. Для мацерации подходит не каждое масло, а лишь некоторые виды.
Глава 3
Эльвина не стала дожидаться, когда ее заколют, и в тот же миг стянула кольцо. Однако рыжик, не ожидавший такого поворота, с размаху налетел на принцессу, и она чуть не упала. Левой рукой он успел поймать девушку, и Эльвина оказалась прижатой к его груди. Так они и застыли почти в танцевальной позе, уставившиеся друг на друга широко распахнутыми глазами – карие против голубых.
– Сейчас же отпусти ее! Это же принцесса! – я подбежала и расцепила их.
С беспокойством оглядела подругу, поправила выбившийся из ее прически локон. А потом задвинула девушку себе за спину, отделив ее от Джека. Тот стоял с настолько растерянным выражением лица, которое вряд ли смог бы передать и лучший из актеров. Наконец, он неловко прокашлялся, положил нож на стол и отдал низкий поклон по всем правилам этикета.
– Ваше Высочество… я не ожидал, что… Вы посетите нашу лабораторию подобным образом. Простите, что попытался Вас схватить.
Принцесса вышла вперед, чтобы принять приветствие. Протянула руку для поцелуя. Смотря на ее прямую спину, я опять ощутила то самое королевское достоинство, как тогда, перед стражей. Только в этот раз аура Эльвины была не такой повелительной, а более мягкой. Подруга благосклонно улыбнулась.
– Не стоит, лорд Лахельм. Вы проявили храбрость.
– Прошу Вас, Ваше Высочество… – не может быть, Джек смутился! Я впервые наблюдала, как он подбирает слова. – Я не лорд. Титул сейчас принадлежит моему отцу, а после отойдет старшему брату. – Затем он все же поднял глаза и впился ими в принцессу. Взгляд его был голодным, ищущим. – Ваше Высочество… Ваша невидимость – это магия? – спросил и затаил дыхание. Как ребенок. Даже не заметил артефакт, который Эльвина баюкала в ладони.
– Мой жених – колдун, – уклончиво и немного грустно ответила она, – нечему удивляться. Однако я должна просить Вас дать слово, что ни одна душа не узнает об этом маленьком недоразумении. Меня здесь не было. В противном случае произойдет большая неприятность, которая коснется также и вас с Алоизой.
– Клянусь честью, я никому не расскажу, принцесса, – живо согласился Джек. Было видно, что ему очень хочется расспросить про волшебство, но сделать этого он не решился.
– Оставьте церемонии для двора, – подруга состроила страдальческую мину. – Не выношу расшаркивания. Зовите меня Эльвиной. Возражения не принимаются, Джек, – она первая обратилась к нему по имени и солнечно улыбнулась, протянув ладонь для дружеского рукопожатия.
И вот тут-то, наконец, рыжик пришел в себя. Встрепенулся, нацепил ответную озорную улыбку, вместо рукопожатия снова приложился к руке принцессы в поцелуе, чуть более долгом, чем требуется (неисправим!).
– А теперь покажите мне свой меч и все здесь, – обрадовалась подруга. – Мне очень интересно.
– Я весь к услугам прекрасных дам, – склонился он. – Пройдемте.
Алхимик засунул кинжал в ножны и спрятал обратно в карман, а потом Эльвина уцепилась за его локоть, и нам провели повторную экскурсию. При этом юноша шутил, иногда почесывая макушку, и рассказывал веселые истории про непутевых учеников господина Тарма. Например, один из них как-то умудрился прожечь металлический котел (мне почему-то кажется, что это был Джек). А что было, когда они случайно запустили внутрь кошку! Бедняга погромила склад и выбралась оттуда сине-зеленая с проплешинами.
Эльвина с любопытством все осматривала и трогала, задавала разные вопросы. Я с удивлением отметила, что она разбирается в алхимии больше, чем я думала. Знает все про королевские поставки и заказы. А потом мы поднялись на второй этаж, и я снова ощутила прилив счастья и зависти, мечтая забрать половину пузырьков с собой.
В конечном итоге, когда мы решили возвратиться во дворец, я с удивлением осознала, что хорошо провела время. Джек вызвался нас сопровождать, и Эльвина, надев кольцо, невидимкой оперлась на его руку. Я пристроилась с другой стороны. Проводив артефакт цепким взглядом, рыжик с восхищением разглядывал пустоту рядом с собой. Я же отметила, как примялась ткань его рукава под пальцами принцессы.
И вот мы уже снова идем по дороге в сторону внутренней крепости, огибая промаршировавший мимо отряд стражи. Вот минуем арку, ведущую на задний двор. Тучи немного разошлись, пропуская солнечные лучи, и светлые блики заиграли на лужах. Так что я в довольно благостном настроении на грязь внимания не обратила. А вот Джек обратил. Уже распахивая перед нами заднюю дверь, он сказал мне на прощание:
– Ты скрывала ее следы. – И от его напряженного голоса все мои подозрения воспряли с новой силой.
Как только мы переступили порог замка, Эльвина схватила меня за руку и потянула за собой, вперед по коридору. Наверное, я странно смотрелась, проносясь мимо слуг. Мы приближались к части замка, обжитой аристократами. Навстречу попадались пажи и разодетые в пух и прах дамы с кавалерами. Они провожали меня недовольными взглядами. Однако подруга на полной скорости свернула в тайный закуток за гобеленом. Я и не думала, что за этой древней тряпкой в человеческий рост скрывается убежище! Представляю, как там удобно прятаться придворным интриганам! Не зря говорят, что у стен есть уши! Принцесса же, пользуясь моим замешательством, резво сдернула перстень, нацепив его на меня.
– Что ты делаешь? – прошептала я.
– Тише. Следуй за мной. Мы посмотрим на кабинет Исы! Ничего странного, если меня увидят рядом. Я же невеста этого колдуна! – она от нетерпения и волнения закусила губу.
– А если он будет там?
– Просто пройдем мимо, – отмахнулась Эльвина. – Пошли!
– Стой, скажи мне кое-что. Джек, ты ему доверяешь? Не думаешь, что он сейчас пойдет и выложит все Исе? Ты ведь… – я немного помялась, но все же закончила фразу, – даже не заплатила ему, как тем стражникам. Я не имею ввиду, что ты должна платить, но…
Мне все еще трудно было вспоминать, какую огромную сумму подруга выложила, чтобы я могла наслаждаться свободой. А ведь на эти деньги можно было построить добротный дом! Не поверю, что штрафы во дворце настолько большие! Скорее, воины решили нажиться на члене королевской семьи. Но все же было бы спокойнее знать, что у рыжика есть причина быть на нашей стороне помимо честного слова.
– Если бы я предложила деньги, это бы его оскорбило. Человек, который мечтает стать рыцарем, и так поможет девушке, особенно если она знатного рода. Ты можешь доверять своему другу. Он не выдаст нас, – проговорила Эльвина серьезно.
Ее слова звучали разумно, и я поразилась им. А еще мне стало стыдно перед Джеком. В сущности, пока ничего плохого он никому из нас не сделал.
– А что с теми странными записями? Тебя не волнуют магические символы на них? Иса уже давно может быть в сговоре с господином Тармом. И Джек, похоже, что-то знает, раз так поспешно спрятал бумаги.
– Прочитай на досуге, и ты все поймешь, – ее глаза загадочно блеснули, словно два аквамарина. – А теперь пойдем!
Из-за гобелена мы выбрались, когда по близости никого не было, и принцесса сразу приобрела степенный вид, приличествующий высокородной дворянке. Тихо следуя за ней, приноравливаясь к плавному шагу, я наблюдала, как Эльвина величественно кивает встреченным придворным. Седые министры, вельможи, облеченные властью, умудренные опытом придворные дамы – все одинаково почтительно кланялись будущей королеве, хоть и не скрывали снисхождения к ее молодости в глубине своих цепких глаз. Для них Эльвина была, словно маленькая несмышленая девочка, старательно повторяющая движения своего отца-короля. Но я в тот момент увидела настоящую принцессу, храбро сражавшуюся с общественным мнением. «Да, я хрупка и неопытна, – будто говорила она. – Но я буду править вами».
Мы были уже в крыле для самых благородных, самых приближенных к монарху особ, перед этим миновав несколько караулов. Скрещенные алебарды расступались перед Ее Высочеством, и я едва успевала проскочить за ней.
Все в этой самой сокровенной части замка было другим. Красная ковровая дорожка вместо голого каменного пола. Блестящие настенные канделябры с толстыми белыми свечами заменяли простые железные держатели для факелов. По краям стояли мягкие диванчики и огромные искусно расписанные вазы с цветами. Двустворчатые двери из благородных пород дерева вели в покои первых чиновников государства.
И люди были под стать интерьеру. Даже слуги – разодетые и с высокомерными выражениями лиц. Наверняка они все были какими-нибудь младшими сыновьями мелких феодалов и носили звания сэров. А как же, не обычным же крестьянам прислуживать столь знатным господам?
Наконец, Эльвина замедлила шаг и указала в сторону огромных темных дверей с резными косяками и массивными ручками, исполненными в виде оскаленных звериных морд, держащих кольца. Нечего и удивляться, что Иса выбрал самый внушительный кабинет из всех возможных.
По странному стечению обстоятельств вотчина мага не охранялась никем. Даже жители высшие аристократы старались обходить это место окольными путями, поэтому мы остались одни. Я перешла на магическое зрение и чуть не ослепла от обилия сияющих защитных чар, паутиной обвешивающих кабинет. Нет, дополнительная охрана Исе была не нужна. Он и так бы узнал о злоумышленнике, едва успей тот взяться за ручку. А попытка взломать замок могла обернуться для любопытных испепелением на месте.
– Здесь мы не пройдем, – выдохнула я, чувствуя, как сердце сжимается от осознания враждебной мощи. – Это волшебство нам не по зубам. Нет, Эльвина, стой, не прикасайся к ручке! – но было уже поздно. Нетерпеливая принцесса потянула кольцо на себя.
Иса появился неожиданно, выплыл из тени за углом. Вкрадчиво подошел, будто змея, почуявшая добычу. Весь разряженный в синий бархат, со сверкающими самоцветами на челе. Светлые волосы лежали волосок к волоску. Он был даже красив.
Но его черные, как две дыры, глаза лишь окинули принцессу пренебрежительным взглядом и угасли, обдав девушку холодной пустотой. Она его не волновала. Маг не видел в ней ни противника, ни женщину. У игрока к шахматной фигуре было больше чувств, чем у колдуна к собственной невесте! Я съежилась у стены и поняла одну страшную вещь: на меня мужчина так никогда не смотрел.
– Лорд Иса, – первой подала голос Эльвина, сделав намек на реверанс.
– Что тебе понадобилось у моих покоев?
– Вы мой жених.
– И?..
– Этого недостаточно? – подруга сильно сжала ткань платья.
– Ты вдруг воспылала ко мне страстью? – уголок губ мага дернулся. Он сделал резкий выпад и впился в девичьи плечи железными пальцами.
Поцелуй был жестким и коротким, но выглядел хуже удара плетью. Лицо подруги застыло от ужаса, а по щеке скатилась слеза. Я уже почти набросилась на мерзавца, но все кончилось так же быстро, как и началось. Иса оттолкнул Эльвину и гадливо утер рот тыльной стороной ладони. Я напомнила себе, что если обнаружу себя сейчас, то лишусь последнего шанса помочь.
– Если тебе нечего сказать, убирайся. И больше не тревожь меня по пустякам. Ты мне не интересна, – припечатал Иса, скользнув напоследок взглядом по обручальному кольцу своей нареченной.
Принцесса бросилась прочь. А Иса взялся за ручку и исчез в глубинах таинственного кабинета, не издав при этом даже звука захлопывающихся дверей. Оставшись одна в коридоре, я повернула к себе. Под покровом невидимости меня никто не замечал, и я могла ронять злые слезы от унижения, которое пережила моя подруга. Теперь я окончательно ненавидела чародея всей душой. Но ненависть моя была бесполезна. Мне казалось, будто я рыба, бьющаяся об лед, будто все мои усилия будут бесплодными. Ах, Хексия, если бы ты могла дать мне хоть какую-нибудь подсказку!
«Чего опять расселась? – раздался в голове ворчливый голос воспоминания. – И самое тяжелое зелье можно сварить, если запастись терпением и трудом! А ну за работу! Нечего тут раскисать!»
Влетев в нашу с наставницей приемную, я со скрипом распахнула дверь и лишь потом заметила неподвижную человеческую фигуру, примостившуюся на стуле. Господин Фейтон, кутавшийся в свою бурую мантию, встрепенулся, словно старый филин, и принялся с удивлением вглядываться в дверной проем.
До меня не сразу дошло что лекарь, конечно же, не видел меня, поскольку на моем пальце находилось кольцо. Как назло, дверь отворялась вовнутрь, так что для пожилого врача она будто открылась сама по себе. О чем он сейчас думал: о призраке древнего короля, по легендам убитого собственным братом из-за трона и обреченного скитаться по дворцу в поисках справедливости или о простом сквозняке?
Делать что-то надо было немедленно, поэтому я на цыпочках прокралась в коридор, спряталась за косяком, сняла кольцо и только после этого вошла, как ни в чем не бывало.
– Ах, господин Фейтон, это Вы… – начала я, всем лицом ощущая фальшивость собственной улыбки.
– Как… Алоиза… эта дверь… готов был поклясться, что только что… будто кто-то невидимый открыл ее… кажется, я даже слышал шаги, – седые кустистые брови Фейтона приподнялись, а сам он нацепил на нос круглые очки, которые висели у него на груди на цепочке.
– Что Вы, я просто толкнула ее, поэтому от удара она распахнулась сама.
– Но я не слышал толчка…
– Вы просто задремали.
– Откуда ты знаешь, что я задремал? – Фейтон оказался слишком внимательным к деталям. Сейчас он выглядел, как растревоженная птица.
Я вздохнула. С тех пор, как принцесса попросила меня помочь, мне уже не первый раз приходилось обманывать. Так много я и не лгала никогда в своей жизни. А теперь казалось, будто родилась с этим умением. И тем не менее, именно от правдоподобности вранья и зависела возможность спасти принцессу. Насколько Иса поверит мне, как быстро обо всем догадается. Успеем ли мы растянуть время настолько, чтобы найти способ одолеть его? Я не знала, но должна была попытаться. И ради этого готова была выдавить сотню искусственных улыбок и сказать сотню лживых слов, что сейчас и сделала.
– Вы выглядите таким сонным, вот я и подумала, что задремали. Что привело Вас сюда?
– Понимаешь, Алоиза… закрой-ка дверь. Да, вот так. Ко мне тут заходил сам лорд Иса и спрашивал, действительно ли ты помогаешь мне изготавливать снадобья, – старик многозначительно взглянул на меня.
– И что Вы ему сказали? – в груди все похолодело.
– Что я мог сказать? – Фейтон взял паузу, широким жестом достал из кармана мантии заполненный лист. – Вот список лекарств, которые мне нужны. Пожалуйста, сделай их побыстрее. Больные не ждут, помощница, – он строго нахмурился. – Я не знаю, зачем тебе это нужно, но по твоему счастливому лицу вижу, что выручил тебя. Надеюсь, ты не замышляешь ничего плохого, молодая барышня. Я делаю это потому, что верю, что ты помнишь об ответственности, которая ждет тебя за твои поступки. И потому, что за тебя просила Ее Высочество. А сейчас я пойду, – лекарь медленно поднялся и пошамкал губами, покидая приемную.
– Спасибо, – сказала я ему вслед и просмотрела список. Экстракты, мази, настойки. Скорее, рутинная работа, чем сложная. А к тому же и очередной бал скоро, заказов будет много, и придется хорошо потрудиться. Но когда это меня пугало?
Хотела было сразу подняться в Белую башню и начать, пока светло, но вспомнила про лист из лаборатории господина Тарма. Сомневаться в Джеке не хотелось, да и Эльвина советовала прочесть.
Выудив находку, я с удивлением увидела заклинания и символы, которые нужно было читать и рисовать в процессе превращений. И если это записи деда господина Тарма, то тот совершенно точно был магом, таким же, как Иса или Хексия. По сути, на листе был неоконченный рецепт волшебного состава. Я часто видела такие у госпожи.
И если сам главный алхимик способностями к колдовству не обладал, то понятно, почему Джек говорил, что у его наставника ничего не выходило. Магия – это не просто слова, сказанные от балды, это, в первую очередь, сила самого мага. И хоть ты все стены заклинаниями испиши, если сам не волшебник, ничего у тебя не выйдет.
И все же, дед господина Тарма, можно сказать, стал основателем алхимии в нашем королевстве. Он первый, кто начал сотрудничать с королем. По книгам, которые им написаны, до сих пор обучаются, как по учебникам. Неужели и у истоков алхимии стояли маги? Неужели именно волшебники изобрели то, чем я сейчас и живу? Тогда куда все это делось? Почему магия не передалась по наследству наставнику Джека? И почему так мало волшебников осталось сейчас?
Но, самое главное, похоже, Эльвина знала о том, как обстоят дела. И теперь для меня стало ясно, что король поощрял исследования Тарма не только, как алхимика. Он надеялся вернуть волшебную мощь страны. Естественно, безрезультатно. Какая ирония! Откуда ему было знать, что госпожа Хексия, женщина, которую он считал способной только в изготовке косметики, и окажется тем, что ему нужно?
Но ведь и у меня есть волшебные силы. Пусть слабые, пусть я не умею их контролировать. Но возможно ли, что когда-нибудь я смогу не навредить, а создать что-то новое с помощью своего колдовства?
Стук в дверь застал меня врасплох, увлеченной своими мыслями. В комнату робко заглянул Тоби.
– Алоиза? – не успела я ничего ответить, как он втащил за собой огромную раму с натянутым холстом и стопку рисунков. – Дядя устроил уборку. Мне немедленно нужно перенести все работы к тебе в башню, пока он ничего не заметил! Пожалуйста! – говорил подмастерье быстро, взволнованно жестикулировал, и не забывал тем временем затаскивать из коридора свои пожитки. Мольберт, табурет, кисти, еще пять рам, шесть папок с изрисованными листами, огромная бутыль лака, пачки красителей, бережно завернутые в бумагу… приемная стала напоминать склад раньше, чем я опомнилась! А уж такой прыти от вечно смущенного Тобиаса и подавно не ожидала!
– Как ты все это дотащил? И куда в Белой башне все это ставить? Ты говорил только про одну картину, а это что?
– Но Алоиза, ты же обещала помочь…
– У меня там очень много хрупких приборов!
– Алоиза…
– Тоби!
– Алоиза… – огромные глаза художника напоминали два чистых, как слеза, озера.
– Поднимать все будешь сам! И только попробуй разбить хоть одну колбочку! И на запах не жалуйся!
В итоге по лестнице, сгорбившись под тяжестью предметов искусства, карабкались мы вместе. И хотя я несла только краски, бумагу и бутыль, но и с ними знакомые каменные ступени мне показались более крутыми, чем обычно. Художнику же пришлось спускаться и подниматься несколько раз.
Пока я, вздыхая, созерцала заставленную стену лаборатории и резко сузившийся проход, Тоби последним усилием перенес через порог массивный мольберт. С красным лицом, всклокоченными кудрями, тяжело дыша и хватаясь за бок, он выглядел странно довольным.
– Чего не сделаешь ради любви и искусства! – продекламировал художник и свалился на мой стул.
– К столу не приближайся, к шкафам тоже, – принялась инструктировать я его. – Старайся вообще не покидать тот угол.
– Конечно-конечно, – улыбнулся юноша. – А ты не могла бы дать мне ключи?
Я мигом вспомнила про ценные книги наставницы, про редкие волшебные ингредиенты, которые она здесь хранила, и покачала головой. Даже если Хексия действительно не вернется, я не могла допустить, чтобы посторонние шныряли здесь без присмотра. В этом вопросе я была жестка, как кремень, и никакие уговоры и мольбы не помогли.
– Не переживай, я часто здесь бываю, времени тебе хватит, – утешила я подмастерье.
– Хорошо, – понурился Тоби и принялся обустраивать рабочее место. Процесс увлек его, и грусти надолго не хватило.
– А ты изменился, Тоби, – подумала я вслух, аккуратно разогревая колбу над горелкой.
– В чем же? – он поймал мой взгляд. И если с Джеком я бы ворчливо отшутилась, то здесь сказала правду.
– Научился использовать милое лицо и получать, что хочешь, вместо того, чтоб мямлить и краснеть.
– Думаю, к лучшему, – после паузы сказал Тоби. – Встретив Оливию, я понял, чего хочу. Не говори ничего, – перебил он, когда я хотела снова раскрыть ему глаза на возлюбленную. – Я уверен в своем выборе. Когда ты встретишь кого-то такого же важного для тебя, ты поймешь. И тоже изменишься.
В молчании мы оба принялись за работу, каждый за свою. Я ожидала, что наличие постороннего будет раздражать меня, но Тоби был очень тихим и погруженным в рисование. Он, ни на что не отвлекаясь, смешивал масло с цветными порошками, постепенно вводил яичный желток, обронив, что это профессиональная хитрость его дяди. Закусив губу, он полностью скрылся за картиной.
А я полностью сосредоточилась на точных дозировках: в алхимии лишняя капля порой может кардинально поменять конечный результат. Вот сейчас, например, я работала именно с таким сырьем – красавкой. Кто бы мог заподозрить, что в кустиках темно-зеленой травы с безобидными фиолетовыми колокольчиками обнаружится столько яда, что при работе с ней даже нельзя притрагиваться к лицу, а потом нужно тщательно мыть руки? Одной черной ягодки красавки достаточно для того, чтобы отравиться, впасть в бешенство и начать видеть то, чего нет. При желании ей можно даже убить.
