Текст книги "Ученица придворного алхимика (СИ)"
Автор книги: Ксения Ярополова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
– Я не понимаю.
– Когда-нибудь ты поймёшь. Будь осторожна и помни о том, что я сказала.
Индиль накинула капюшон и исчезла. Вот так просто растаяла в воздухе, будто была привидением. Я потрогала траву, на которой она сидела. Там было пусто. Весь разговор с эльфийкой принимал оборот темного пророчества, и мне не нравилось, что какая-то судьба уже выбрала мою собственную дорогу вместо меня. Нет, ну что я могла сделать? Свершения – это удел принцев и принцесс, рыцарей и героев. А моя задача была только в том, чтобы помочь Эльвине, насколько это возможно, и попытаться разыскать наставницу.
Тем временем подруга заворочалась, и я кинулась к ней, помогла подняться. Эльвина заозиралась, беспомощно захлопала ресницами.
– Что произошло? Где Индиль? Она обманула нас? Сбежала?
– Она не обманула. Она поговорила со мной, – призналась я. Мне было неловко, ведь принцесса должна разговаривать с принцессой, а не с придворным алхимиком. Даже если мы родственницы.
– Почему я заснула? Почему Индиль… – Эльвина не договорилась, но я увидела, что она недовольна.
– Она не доверяет никому, – вздохнула я. – Пойдем отсюда.
– Что она сказала тебе? Что-то про Ису и рог?
– Она не знает, где рог. А с колдуном хочет расправиться самостоятельно.
– И как же она это сделает в одиночку? Лучше объединиться и помочь друг другу! Разве она этого не понимает? Разве ты так не считаешь, Алоиза? Ты тоже мне не веришь? – подруга схватила меня за руки, посмотрела беспокойными глазами, прозрачными, как речная вода. – Разве мы можем обманывать друг друга? Недоверие разобщает и делает нас слабее.
– Конечно, – успокоила я ее. Эльвина говорила правильные вещи. И все же… – Индиль считает, что ты что-то скрываешь. Ей лгали много раз.
Эльвина задумчиво посмотрела на меня, закусила губу.
– Пойми, я скрываю от тебя многое не по своей воле. Я наследница трона. И храню такие секреты, которые нельзя рассказывать никому. Но ты должна знать… нет, я клянусь, что все мои действия направлены только во благо Ардарии. Я никогда не пойду против своей страны и своего народа. Ты можешь верить мне.
Она сказала это так искренне, что все сомнения разом покинули меня. А Эльвина все с тревогой ждала ответа.
– Я верю тебе, – улыбнулась я. Как можно не верить подруге? Мне вдруг стало так легко. Друзья не предают. Эльвина тоже улыбнулась и крепко обняла меня.
– Давай вернёмся в замок, – предложила она.
Обратный путь по умиротворённым зелёным холмам был похож на путешествие в логово чудовища, потому что каждый шаг приближал нас к Исе. Чтобы оправдать выход из дворца, я сорвала несколько трав и прикрыла полупустую корзинку тканью. Невидимая подруга шла следом и рассуждала вслух о том, что же делать дальше, и как избавиться от мага. Она предлагала различные способы, вплоть до того, чтобы натравить на колдуна маленькую армию, а потом отбрасывала их из-за возможных кровавых потерь.
– Как думаешь, мы успеем избавиться от него до свадьбы? – как-то совсем жалобно поинтересовалась она. – Лучше лорд Элдмар, чем он…
– Тебе нравится генерал? – аккуратно поинтересовалась я, пытаясь перевести тему.
– Разве может мне кто-то нравиться? Мне выбирают мужа для трона, а не для меня самой… Алоиза, ты когда-нибудь влюблялась?
На ум сразу же пришел Джек. Любила ли я его так, что готова была смотреть в рот и бегать за ним с утра до вечера? Вряд ли. И все же, какое-то тёплое чувство возникало при мысли о задорной улыбке, лукавом прищуре карих глаз, нежном поцелуе. Джек ведь не хватал меня в охапку и не принуждал, а дал мне время согласиться или отказаться. Ох, я опять думаю о нем! Помнится, он утверждал, что хорош и без баронского происхождения. Приходится признать, он был прав. Ведь даже я поддалась его обаянию! Ещё бы он был посерьёзнее… ещё бы я почувствовала, что могу на него положиться!
– Алоиза, ты покраснела! – хихикнула Эльвина. – И идёшь немного не туда. Ты в кого-то влюбилась? Скажи, скажи мне! Вот увидишь, я устрою вам лучшую свадьбу в королевстве! После моей, конечно…
Я подавилась воздухом, представив эту картину. Полный зал плачущих служанок в траурных платьях и жених, вырывающийся из-под конвоя стражи с криками: «Я ещё слишком хорош, чтобы принадлежать одной! Алоизе и так достался целый поцелуй! Джек Лахельм – достояние всех женщин! Это произвол!» И тут доносится голос из толпы гостей: «Да, да, отпустите его к нам! Он общий!» И даже принцесса поняла бы, что это полный провал…
– Послушай, ты не торопись… – прохрипела я, захлебываясь кашлем, пока подруга похлопывала меня по спине.
– Алоиза, ты в порядке? Не хочешь пока замуж – так бы и сказала…
– Просто это, кхм, слишком сложный вопрос. Если бы ты могла выбирать, то каким бы был твой жених? – отвлекла я внимание от себя.
– Выбирать? – задумчиво протянула Эльвина и помолчала, прежде чем осторожно продолжить: – Наверное, ты не поймёшь меня. Возможно, ни один человек не понял бы моих стремлений. Мне хочется совсем не того, чего должна желать принцесса. Для того, чтобы любить мужчину, мне не нужно многого. Мне безразлично его происхождение. Меня не интересуют его богатства. И, что страшнее всего, абсолютно все равно, как он будет управлять страной. Со всем этим я справлюсь и сама, все это у меня уже есть, – Эльвина помедлила, собираясь с духом. – Я хочу лишь видеть его веселую улыбку и радоваться вместе с ним. От его манер, приятных слов, от того, как он подаёт мне руку, сердце будет стучать быстрее, и я начну забывать, что являюсь принцессой. Не будет скуки, дворцовых церемоний, лжи. Каждое мгновение рядом с ним будет наполнено лёгкостью и счастьем. Он будет просто моим рыцарем, а я буду смущаться, как обычная девушка, – я услышала шуршание, будто подруга мяла подол и топталась на месте. – Это слишком недостойная мечта? – вздохнула она.
– Конечно, достойная, – горячо закивала я. Слова принцессы были поразительно трогательными. Только я испугалась, что строгий лорд Элдмар совсем не соответствует описанию идеального принца. Генерал скорее был полной противоположностью созданному Эльвиной образу. Видя этого красивого, статного, но сухого и властного мужчину, можно было быть спокойной за безопасность подруги. Но мог ли он сделать её счастливой, если она мечтала о другом? И действительно ли она была обязана пожертвовать личными чувствами ради долга? Как бы я хотела облегчить ее бремя!
– Достойная, даже если я поступлю эгоистично? Даже если я поставлю своё счастье выше счастья других? – с надрывом произнесла Эльвина.
– Ты и так много делаешь для Ардарии. Разве ты должна жертвовать всем? – помедлив, озвучила я кощунственные мысли. – Впрочем, не мне выбирать за тебя…
И правда, взять на себя ношу Эльвины я не могла. Так какое право имела давать советы?
– Значит, ты бы простила меня? – не унималась подруга. А я уже не рада была этому будоражащему разговору.
– Я не могу сказать, простил бы тебя король, – пожевала я губу. – С одной стороны, он твой отец. С другой же… – но договорить у меня не получилось. Мы подошли слишком близко к воротам, и я замолчала, чтобы стражники не услышали ничего подозрительного.
Впрочем, подозрительно повели себя как раз они. Один из мужчин крепко ухватил меня повыше локтя, второй принялся деловито обыскивать корзинку.
– Что вы себе позволяете? – возмутилась я, а в груди поселилось отвратительное предчувствие.
– Приказано задержать придворного алхимика Алоизу Граден, – буркнул державший меня солдат, явно не испытывая радости от собственных действий. Я узнала в нем одного из тех стражников, которые прибежали на шум, когда я случайно создала молнию, и которых Эльвина впоследствии одарила прочувствованной речью и денежным вознаграждением. Став смелее от расположения мужчины, я поинтересовалась, пытаясь придерживаться холодного недоумения:
– И по чьему же приказу меня задержали? И за что?
– За что – нам не докладывают, – отрезал воин с корзинкой, затем отставил ее и принялся за мой ворот. Все у меня внутри похолодело.
– Руки убрал! – зыркнул на него знакомый стражник. – Сказано же: обыщут без нас!
– А ну как у нее нож под платьем?
– Я твоей жене намекну, что тебе ее платья недостаточно! – грозно нахмурился брови мой защитник и придвинул к себе, одновременно с этим бережно, но крепко связывая мне руки веревкой.
– Зря ты с ней церемонишься, – сплюнул женатый. – Даже если ей благоволит сама принцесса, против приказа короля не пойдет никто! Раз король велел – девчонке больше не жить. А Ее Высочество найдет себе новую игрушку!
Доброжелательный стражник ничего не ответил и лишь потянул меня в сторону замка, неумолимо уводя от невидимой принцессы, которая, наверное, осталась у входа. Я была в таком замешательстве от происходящего, что даже не попыталась вырваться. Почему же Его Величество обратил свой карающий взор на меня? За что? Неужели его надоумил Иса?
Конечно же, мы спускались в подземелье не по лестнице рядом с кухней. Ещё бы! Чего водить преступников туда-сюда мимо еды? На этот раз проход был со стороны казарм, куда я раньше никогда не заглядывала. Впрочем, внутрь солдатских помещений никто меня не пустил и сейчас. Только стражники чаще встречались на пути, кидали на нас то любопытные взгляды, то безразлично проходили мимо.
Преодолев нужные ступени, мы долго плутали по холодным коридорам под дворцом. Вокруг гуляло эхо. Раздавались шаги, где-то капала вода. Мужчина сопровождал меня вежливо, молча и неумолимо. Невозможно было отделаться от чувства необратимости происходящего. Ещё недавно я была здесь, чтобы спасти жизнь, а теперь сама попала на место заключённой. Казалось, что вся толща каменного замка вот-вот обрушится мне на голову.
Наконец, воин подвел меня к той самой караулке, где в прошлый раз ужинали стражники, и передал дежурившему гарнизону. Похоже, главный вход и выход из тюрьмы был только один, как раз через комнату с охраной. И если бы преступники, не знающие про тайный ход, захотели сбежать, им бы пришлось продираться через вооруженных солдат.
Незнакомый тюремщик мрачного вида поставил меня перед собой и подтолкнул вперёд, вынуждая идти мимо знакомых тяжёлых дверей. Я считала повороты, пытаясь припомнить расположение подземного хода. В голове билась мысль, что стоило только полыхнуть огнем, отвлечь мужчину, спалить веревки и пуститься бежать, как я оказалась бы в безопасности.
Но что меня ожидало дальше? Никакого пути отхода, как было у Оливии и Тобиаса, никакого сопровождения. Я очень сомневалась, что самостоятельно смогла бы отыскать дорогу и выбраться из города. Да и упиравшееся мне в лопатки острие копья не располагало к резким движениям.
А самое главное, побег означал отказ от помощи Эльвине. После него я безоговорочно была бы признана виновной. Все, что мне бы осталось, это трусливо поджать хвост, спрятаться, как крыса, и бросить принцессу на растерзание колдуну. Подруга этого не заслуживала. А вот если я поведу себя законопослушно – конечно, она сделает возможное и невозможное, чтобы оправдать меня. Ведь я точно не совершала ничего плохого. Поэтому стоило смириться и позволить запереть себя. Принять такое решение было непросто, и меня знатно потряхивало.
Тем временем мы подобрались к открытой камере, находившейся в отдалении. Стражник впихнул меня внутрь и хлопнул дверью. Внутри не было даже малюсенького окна, и я оказалась в кромешной темноте. Сделала пару шагов – под ногами зашуршала солома, и я чуть не запнулась. Не сразу наткнулась на влажную каменную стену, похожую на ледышку. Вспомнив, в каких условиях держали Тобиаса, я содрогнулась. То же самое предстоит и мне?
Не выдержав неизвестности и боясь упасть, я щёлкнула пальцами, высекая искру. Маленький огонек на ладони выхватил из тьмы два блестящих черных глаза, словно выточенных из обсидиана. Я вскрикнула и отшатнулась, ударившись спиной о стену и затушив свет. Темноту мгновенно разбавил негромкий смех, похожий на звон разбитого хрусталя.
– Необыкновенное ощущение – видеть тебя здесь – произнес Иса. – В мое время, чтобы запереть в темницу мага, нужно было что-то большее, чем веревка и меч. Даже если маг был таким же неумелым, как ты.
Мне вспомнилось, что и сам Иса попадал сюда давным-давно. Талаэр рассказывал, что мечом и волшебством они проложили кровавый путь наружу. Но говорить об этом с колдуном я не стала, а вместо этого съежилась в углу, подальше от врага, и ограничилась простым:
– Что Вам здесь нужно?
– Допросить и обыскать преступницу, конечно, – сладко ответил маг, будто вел приятную беседу. – Я все же на службе у монарха. А преступница пошла против него.
– Вы служите только себе! А я не преступница! Вы оболгали меня! – перебила я дознавателя. Увы, собственный голос звучал не грозно, а жалко.
– Я все же решил проявить милосердие к глупой девушке, – как ни в чем не бывало, продолжил маг, будто его не прерывали, – и сделать все лично. Ведь глупышке не понравилось бы, если бы ей занялись грубые мужланы и палачи. Я ведь прав?
Над плечом колдуна вспыхнул сине-зеленый огонь, и комнатка осветилась жутким мертвенным светом. Иса в черных одеждах сидел на резном стуле с мягкой спинкой, а его широкие рукава разметались, как крылья ночной твари. Глаза лорда Легхоа смотрели колюче, не принимая возражений, и драгоценные камни поблескивали в золотом обруче на лбу.
– Я ничего не совершала! – повторила я.
– Неужели? – вздернул он бровь. – А кто же тогда освободил тех, кого королевским указом заточили в тюрьму?
– О чем Вы говорите?
– Не притворяйся и не играй, милая. Я говорю о графине Крестон и подмастерье художника Тобиасе Морелли. Замки в их камерах были расплавлены огнем и едким алхимическим веществом, капли которого были найдены на полу. Запах стоял отвратительный. Следовательно, в побеге помогал алхимик. Его Величество был в гневе и требовал поймать наглеца во что бы то ни стало.
– Я ни при чем! А леди Крестон и Тобиас не были преступниками! Вам ли этого не знать!
– В этой стране судит король, милая! А не безродная девка! И пойти против королевского указа означает государственную измену! – повысил голос маг, но мне показалось, что гнев его наигран.
– Вы искусно делаете вид, что преданы королю.
– Не будь так уверена в себе и своей защитнице-принцессе, – лорд Легхоа склонил голову на бок и торжествующе улыбнулся. – Я мгновенно определил, следы чьей магии остались на замках. И доложу ли об этом Даэрону, зависит от тебя.
Внутри меня все застыло, и осознание накрыло с чудовищной силой. Маг все продумал. Он и правда видел дальше нас. Сначала упек в тюрьму Оливию, которая помогала принцессе, да еще и соврал про украденные артефакты, чтобы король выделил солдат на поиски рога. Потом забрал ключи, но не защитил двери камер магией. Еще во время побега это показалось мне странным. Уж если бы Исе так нужны были пленники, на колдовство бы он не поскупился. Но он знал, что Эльвина не останется в стороне, и что мне придется ей помочь, и позволил заключенным сбежать. А затем с полным правом и королевским одобрением захватил меня в свои сети.
– Вижу, до тебя дошло, дорогая, – снова улыбнулся Иса. – Стоит тебе потерять мое расположение, и Даэрон казнит тебя, причем сделает это на законных основаниях, как и положено добросовестному монарху. Так что же?
– Вы… Вы…
– Пока ты не опустилась до оскорблений, дорогая, я скажу тебе, что в отличие от остальных, я умен. И знаю, чего хочу. Но если ты думаешь, что я такое чудовище, и что недобросовестно помогаю Его Величеству или даже помыкаю им, то глубоко заблуждаешься. В этом мире все не так просто. Сильные заключают соглашения и используют друг друга.
Смотри: в Ардарии сейчас не все спокойно. На границе ропщут недовольные, в самом замке Карстские шпионы, и брат леди Крестон тайно готовит мятеж. Что делать в этой ситуации умному монарху? Правильно. Достать козырную карту и обратиться к волшебнику. Я нахожусь при короле, защищаю его неразумную дочь, и сразу же разоблачаю одного из шпионов – твою наставницу, смею тебе напомнить.
И если проблема с Карстом поддается решению, то что делать с дерзким мятежником внутри государства, где приходится балансировать между законами и недовольством лордов? Дай только повод могущественным семьям, и они тут же попытаются свергнуть тебя. И это если учесть, что, скорее всего, мятежникам помогает вездесущий Карст, чей король с удовольствием выдвинет сюда войска, стоит власти хоть немного пошатнуться.
Прямых доказательств против брата Оливии у короля не было. И он решил надавить на лорда Оливера посредством заключения его сестры. «Найди мне повод обвинить ее», – приказал Даэрон. А тут вы с принцессой так любезно помогли мне. Видела бы ты, как трогательно моя невеста просила за свою придворную даму. Но леди Крестон нужна была королю. И ее побег Даэрон обернул себе во благо. Граф Оливер пойман и взят под стражу, поскольку обвинен в том, что помог сбежать любимой родственнице.
А теперь у тебя есть выбор. Ты дашь против него показания и признаешься, что это он организовал побег и заплатил тебе деньги, и за раскаяние король дарует тебе прощение. Более того, твое признание скроет след моей милой невесты в этой темной истории, и принцесса окажется чиста и невинна, как и подобает дочери короля. Леди Крестон и ее любовник будут жить припеваючи, где им угодно. Графа же Оливера казнят, и мятежники лишатся своего предводителя. Видишь, все счастливы, и все во благо страны.
– А Вы так и будете разрушать чужие судьбы, добиваясь своих гнусных целей! – ужаснулась я. Согласиться своими руками отправить безвинного графа на плаху ради того, чтобы спастись самой? – Я не верю ни одному Вашему слову. Вы оболгали мою наставницу! Вы оболгали короля! Его Величество никогда бы не поступил так недостойно!
– Их Величества вообще никогда не поступают недостойно. Для недостойных поступков у них есть слуги, – ехидно заметил маг. – Что же, если ты надумаешь все отрицать, то умрешь во время пыток, а твои показания против лорда Оливера все равно попадут на суд.
– Но они будут поддельными!
– Это никого не волнует, милая.
– Вы лжец! И все делаете только ради себя! Вам плевать и на короля, и на Ардарию!
– Да, мне плевать, – согласился маг и холодно сощурил глаза. – Но услуга за услугу. Я пользуюсь королем ради достижения своих целей и убиваю двух зайцев одновременно. Это честный обмен. Я не рушу ничьих жизней. Люди отлично справляются с этим самостоятельно. Так что я устал слушать оскорбления из твоих уст! Помни, мое терпение не бесконечно, и я не обязан быть мягок с тобой, – в черных глазах заплескался гнев, и губы мужчины зло подогнулись. – Ты хочешь видеть только добро и свет, но они существуют лишь в твоем воображении. За все надо платить, и все думают только о себе. Ты либо осознаешь это, либо умрешь.
– Все не так! В мире есть хорошие люди! И благородство! И честь!
– Ты можешь поупрямиться, – маг вдруг снова сменил тон на медоточивый. – Поскольку у тебя есть мое доброе отношение, я предлагаю тебе еще одну возможность. На дверь этой комнаты я наложу чары. Распутаешь их и откроешь клетку – я подарю тебе свободу, птичка, а все проблемы короля улажу другим способом. Не сможешь – согласись свидетельствовать против мятежника. Или умрешь на этой самой соломе. А теперь приступим к обыску. Предлагаю не утруждаться вульгарным раздеванием. Давай сюда, – он протянул руку.
– Давать сюда что? У меня ничего нет!
– Вот кто здесь настоящая лгунья, – покачал головой маг. – Я знаю, что ты встречалась с ней. И она знала, что я знаю. Значит, она передала тебе что-то. Что? Не испытывай мое терпение! Или клянусь, я обыщу тебя собственными руками! – угроза была очень убедительной, и я содрогнулась. Но откуда Иса узнал про Индиль?
– Вы… послали следить за мной Талаэра?
– Ты же не думаешь, что он способен что-то от меня скрыть? Или сболтнуть тебе что-либо против моей воли? Откроем карты. Ты знаешь, зачем я здесь. Что онадала тебе?
– Индиль…
– Не произноси ее имени! – закричал колдун и встал, возвышаясь надо мной. Он сделал шаг вперед с самыми явными намерениями, и я сдалась.
– Она подарила мне только одну вещь! Я отдам! Но она не для Вас! – слезы катились по щекам, когда я отстегивала драгоценную брошку. В этот момент я ненавидела себя за то, что была жалкой и ничтожной. Индиль согласна умереть, чтобы победить возлюбленного. А я не смогла противостоять ему и уступила нашу общую реликвию.
Вырвав у меня солнце, Иса уставился на него, огладил пальцами. Мне показалось, что в этот момент его руки дрогнули, что дрогнуло даже его лицо. Без сомнения, он узнал вещь и понял ее ценность. Затем он посмотрел на меня настолько пугающе, что, не выдержав, я сползла по стене на солому.
– Вот как, – надтреснуто произнес он, и на мгновение мне послышалась дикая, нечеловеческая боль. Впрочем, колдун сразу же принял вид суровой мраморной статуи и вышел вон, позабыв про стул.
Дверь со скрипом затворилась, и я осталась одна, рыдая и обхватывая себя руками. Сколько раз за последние дни я испытывала чувство беспомощности? Сейчас оно было особенно сильным и разъедало изнутри. Я была бесполезна, как щепка, годная лишь для того, чтобы растопить камин. Даже стены этой тюрьмы презирали меня. Хотелось просто исчезнуть из этого мира. Но я все так же сидела на соломе, одна в маленьком каменном мешке. И даже тысяча слез не могла исправить этого.
Когда рыдания закончились, наступило опустошение. Какое-то время я просто молча разглядывала темноту. Потом осознала, что продрогла, и поднялась на ноги, успевшие порядком одеревенеть. Веревка мешалась на запястьях, и я пережгла ее. Да, крохи магии пригодились, даровали мне тепло и свет. Но тьму из сердца волшебством не изгнать. Наверное, Хексия понимала это, когда не хотела меня учить.
Немного придя в себя, первым делом я чуть не спалила стул, на котором сидел маг. Очень уж хотелось посмотреть, как горит треклятая мебель. Но потом разум взял верх. Я не знала, сколько мне предстояло здесь провести, а в комнате не было ничего, кроме соломы. И если я не хотела застудиться на холодном полу, нужно было принять эту подачку.
Устроившись на сидении, я мимоходом отметила его мягкость, и затем взглянула на дверь. О да, Иса наворотил тут заклинание, которое покрывало дерево, подобно тёмной светящейся сетке. Проблема была только в том, что я не умела распутывать чары, а волшебного медальона рядом не было. Я вовсе не доверяла словам Исы, будто он выпустит меня, если я открою дверь. Но что-то нужно было делать! Не сидеть же и кротко ожидать своей участи? Поэтому я бросила вперед небольшой огонек. Но когда он достиг сетки, она вспыхнула черным, и пламя с шипением погасло. Второй, более яркий, огонек повторил судьбу первого. Отлично. Ну что ж, в ближайшее время мне будет, чем себя занять.
Не знаю, сколько времени я уже пробыла здесь. Солнечный свет не проникал в камеру, и я отмеряла время по количеству раз, когда уставала от попыток взломать дверь и засыпала, скрючившись, на стуле. Это было ужасно неудобно, и я уже понимала, что согласна спать на голых досках без матраса. Пока выходило, что я провела в тюрьме три или четыре ночи.
Сначала я больше всего страдала от скуки. Вспоминала, как прекрасно было работать в лаборатории и всегда иметь дело. Даже приготовление косметики, которое я раньше презирала за его бесполезность по сравнению с настоящей алхимией, теперь обрело для меня глубокий смысл. А еще я так скучала по разговорам с Эльвиной и Джеком! Вспоминала ясные улыбки друзей. Здесь никто ко мне не приходил, даже крысы.
Поэтому единственное, что мне оставалось – это снова и снова разжигать пламя и посылать его штурмовать дверь. Увы, огонь, как и раньше, непременно поглощался сетью заклинания, и сама дверь даже ни разу не опалилась. Помимо огня я выпускала потоки ветра, а к концу второго дня научилась делать грозные молнии, которые оглушали своим треском и грохотом. И хотя они частенько причиняли боль, иглами проходясь по всему телу, я использовала и их. Иногда меня одолевало ощущение полной бессмысленности и бесплодности собственных усилий. Казалось, что после моих атак чары Исы, наоборот, начинали сиять ярче. Но я надеялась, что еще немного – и клетка сломается.
В этом месте не было ничего хорошего. Самым ужасным был даже не холод – я наловчилась согреваться волшебным огнем и раскалять камни в стенах, чтобы они, как камин, отдавали тепло. Темноту, тишину, и одиночество я тоже могла бы пережить, хотя это не давалось легко. Но мне не давали ни есть, ни пить. И постепенно это обстоятельство затмило собой все остальные.
Голод. Жажда. Они подкрадывались, набирая силу. И с каждым днем на них было все труднее не обращать внимания. В животе будто ожило хищное чудовище, которое ворочалось, ворчало и пожирало само себя. В рот словно земли насыпали, и язык с трудом шевелился. А в горле терлись друг о друга мельничные жернова.
Я ходила туда-сюда по камере и пробовала кричать в надежде, что хоть кто-то отзовется. Один раз мне даже ответил мужской голос: еда и вода будут только после того, как я дам показания против лорда Оливера Ольведы. Тогда я прекратила попытки.
Все чаще проваливалась в сон, и уже перестала считать «ночи». Мне снилось, как служанка несет корзинку для охранников тюрьмы. Как ужинают стражники, с удовольствием чавкая и утирая подбородки. Как я откусываю огромный кусок от хлеба с сыром – раньше часто так делала, когда не успевала поесть. Мне снилась вкуснейшая котлета, сочная, горячая, с потеками жира, которую мне приносил с утра Джек. А потом во сне я пила прохладный, освежающий взвар. А затем просыпалась, чтобы с утроенным рвением накинуться на дверь. Но силы уходили, словно вода в песок, и как бы я ни старалась, ничего не выходило.
Еда стала смыслом моего существования, сосредоточием всего, о чем я могла думать. Хлеб, картошечка, каша, кусок мяса, окорочок, пирог, булочка. И вода. Много-много воды. Или компота. Или молока. Дайте хотя бы сухарики и кружку с дешевым пойлом! Появись сейчас передо мной корыто для свиней – я бы не побрезговала.
И вот я уже поймала себя на том, что начинаю вполне серьезно прикидывать, стоит ли очернить невинного мужчину, и как долго за это меня будет мучать совесть. Раз уж лорд Оливер все равно неугоден королю. И сестра у него неприятная. К тому же, судьба мятежника не изменится – Иса и без моей помощи найдет, как привести его на плаху. А вот, поучаствуй я в этом деле, и меня наконец выпустят отсюда! И не все ли равно в конечном итоге, приложу ли именно я руку к смерти какого-то даже незнакомого мне аристократа? Все равно, раз уж так сказал Иса, лорд Оливер не жилец.
Осознав, какие мысли закрались ко мне в голову, я пришла в ужас. Неужели это мои истинные чувства, и мне на самом деле плевать, что станет с другим человеком – главное лишь мое собственное благополучие? Неужели я такое же чудовище, как Иса, способное на любую подлость? А если бы обвинить надо было Эльвину? Я бы согласилась? Нет, нет! Гнать искушение прочь! Но жажда облегчить себе жизнь за чужой счет никуда не уходила. И отныне каждую секунду я проводила в мучительной борьбе с собой.
Вдруг, как по волшебству, каменные стены исчезли, и солнце брызнуло мне в глаза. Я огляделась. Под ногами расстилалась цветочная поляна с яркой зеленой травой, вокруг качали кронами огромные причудливые деревья. В воздухе разливалась нежная, необыкновенно красивая музыка. И под эти звуки на поляне танцевали и играли дети: красивые счастливые девочки и мальчики. Босоногие, длинноволосые, в нарядной легкой одежде и цветочных венках.
Меня привлекли отблески воды – невдалеке тек ручеек. Хрустальный, журчащий, он искрился на солнце. Я удивилась, почему дети не обращали на него внимания. Разве им не хотелось пить? Зачем веселиться и танцевать, когда рядом такое сокровище? Уверена, эта вода была самой вкусной на свете. Какое блаженство она могла бы подарить!
Я направилась к ручью, но одна девочка подбежала и увлекла меня в общий хоровод. Почему-то я не смогла отказать ей, хотя в мечтах уже пила большими горстями. Танцуя, я удивленно отметила, что мы с детьми одного роста. Тем временем девочка улыбалась мне и увлеченно рассказывала о чем-то, будто хорошей подруге. Ее синие, как сумеречное небо, глаза блестели доброжелательно и весело. И она обратилась ко мне по имени. Оно казалось смутно знакомым, но все же не моим.
Я моргнула и вернулась в мрачное подземелье. Очередной мучительный сон, на этот раз более красочный и живой, чем все предыдущие. Он оставил после себя будоражащее ощущение. Я долго вспоминала поляну, реку, цветы и ловила себя на мысли, что хотела бы побывать там снова. Это странным образом приободряло. Только имя, произнесенное девочкой, вылетело из головы, и я не смогла воскресить в памяти ни одной буквы, как ни старалась.
Чудное видение немного отодвинуло мои горести на задний план, но я понимала, что невозможно вечно жить сном. Мне нужно было вернуться в настоящий мир. И не просто в настоящий мир, где я медленно умираю, а наверх, к свету, к теплу и еде. Туда, где я хочу быть. Туда, где меня ждут друзья и незаконченные дела.
Сделав усилие, я заставила себя встать, упрямо подошла к двери и прижалась руками к двери, воспламеняя их, насколько хватало сил. Заклинание колдуна мгновенно обожгло меня, и ладони покраснели. Боль оказалась такой, что пришлось отступить.
Разглядывая ожоги в свете пламени, я не могла сообразить, откуда же в чарах Исы взялось так много энергии? Неужели он потратил столько магической силы только для того, чтобы удержать меня? Какой в этом смысл, если, как сказал Талаэр, колдун лишается своих способностей? Не мог же он потерять голову из-за моей схожести с принцессой эльфов? Или мог?
Хорошо, зайдём с другой стороны. В книге Хексии сказано, что магия во всех артефактах постепенно угасает без подпитки. Я уже сталкивалась с этим – мне приходилось поить кольцо невидимости кровью. А ведь в тюремной двери даже нет драгоценных камней, которые могли бы удержать достаточно большой запас волшебства! И если учесть, сколько огня я извела, чтобы сломать сеть… Исе, скорее всего, приходится обновлять чары, чтобы они до сих пор держались. И как он это делает?
Я уныло посмотрела на маленький, не больше свечного, язычок пламени, который плясал по ослабевшим рукам. Хотелось по привычке послать его в сторону двери, но я слишком устала, и уже не верила, что от этого будет какой-то толк. Решетка просто впитает его.
И тут меня поразила догадка. В голове будто раздался злобный смех колдуна – Иса снова обвел меня вокруг пальца. Подумать страшно, насколько легко у него получилось! Зачем магу было заботиться о сохранности чар, если я лично отправила им на съедение огромное количество магического огня? Это не Иса, а я сама поддерживала собственную клетку! Пока я по крупицам собирала и отдавала силы с упорством барана, маг у себя в кабинете довольно потирал руки! Это действительно просто!
