Текст книги "Правила мести"

Автор книги: Кристофер Райх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)

– Я хотела бы, чтобы ты кое-что помнил.

– Что именно?

– Что я вернулась ради тебя.

Самолет подрулил к залу прибытия. Огни в салоне мигнули при переключении на вспомогательное питание. Пассажиры встали, открыли багажные отсеки, и через секунду главный пассажирский салон пришел в движение. Джонатан остался на месте, наблюдая за полицейскими машинами, припарковавшимися перпендикулярно самолету. Никто пока из них не выходит, отметил он про себя. Расстегнув ремень безопасности, он задвинул сумку под сиденье впереди и расставил ноги так, чтобы можно было быстро вскочить. Взор его метался вдоль проходов, в тщетных поисках пути для бегства.

– Леди и джентльмены, говорит командир воздушного судна. Пожалуйста, вернитесь на свои места. Сейчас на борт самолета поднимутся офицеры полиции, чтобы выполнить свою работу от имени правительства ее величества. Необходимо освободить проходы.

Раздался ропот недовольства, пассажиры неохотно разбрелись по местам.

Джонатан подался вперед в своем кресле в сорок третьем ряду, мускулы его напряглись. Через мгновение он увидел первого полицейского, одетого в штатское, в сопровождении офицеров в форме и в пристегнутых ремнями кевларовых бронежилетах, с пистолетами, висящими в кобуре, высоко на бедре, – короче говоря, в полной экипировке. Они бесцеремонно пробирались по проходу прямо к нему. Ни улыбок, ни извинений. Джонатан гадал, что с ним собираются сделать: то ли его будут допрашивать английские власти, то ли американцы добились, чтобы его передали им. В любом случае исход предрешен: ему предстояло «исчезнуть».

Джонатан решил протестовать, чтобы, по крайней мере, не оставить свой арест незамеченным. Нужно как-то продемонстрировать сопротивление.

Когда офицер в штатском приблизился, Джонатан встал.

– Послушайте, вы! – пролаял полицейский, толкая Джонатана портативной рацией. – Сейчас же сядьте!

Джонатан начал пробираться по проходу. Он не станет садиться. Он будет драться. Конечно, он проиграет эту схватку, но не это главное.

– Я сказал: сядьте! – повторил полицейский. – Пожалуйста, сэр! – добавил он уже вежливым тоном. – Через минуту мы покинем самолет, и вас выпустят.

Джонатан тяжело опустился в кресло, а процессия полицейских прошла мимо. Повернув голову, он наблюдал, как они остановились напротив гладко выбритого африканца, сидящего в последнем ряду салона экономкласса. Подозреваемый протестовал, тряс головой и бешено жестикулировал. Раздались крики, шум борьбы, пронзительный женский визг – и все кончилось. Африканец стоял в проходе с поднятыми в знак капитуляции руками.

Джонатан увидел, что человек этот невысок, сутул, на нем толстый шерстяной свитер, слишком теплый для английского лета. Подозреваемый говорил на суахили или диалекте кикуйю. Джонатану не нужно даже было знать этот язык, чтобы понять смысл его слов: «Это ошибка. Я не тот, кого вы ищете». Внезапно африканец потянулся к своим сумкам в багажном отсеке над головой. Полицейский офицер прикрикнул на него и пригнул к полу.

Через несколько мгновений на африканца надели наручники и вывели из самолета.

– Бьюсь об заклад, это террорист, – сказала сидевшая с ним рядом пожилая женщина. – Только взгляните на него. Ясно как день.

– Не знаю.

– Сейчас такое время, что излишняя осторожность не помешает, – убежденно заявила женщина, наставляя своего наивного соседа. – Всем надо держать ухо востро. Никогда не знаешь, кто сядет с тобой рядом.

Джонатан кивнул в знак согласия.

3

Комната называлась «черной», в ней размещался один из пяти специальных операционных центров иммиграционной службы ее величества в лондонском аэропорту Хитроу. «Черная» комната терминала № 4 размещалась в душном офисе, с низкими потолками, непосредственно над залом прибытия. Клерки иммиграционной службы сидели за пультом управления длиной во всю комнату. На стене перед ними выстроились в ряд многочисленные видеомониторы. Телевизионные камеры, расположенные на потолке и спрятанные за двусторонними зеркалами, следили за пассажирами, выстроившимися в очередь для прохождения паспортного контроля. «Черная» комната терминала № 4 имела радиосвязь с инспекторами, проверяющими паспорта.

Самый загруженный в мире аэропорт Хитроу пропускает шестьдесят восемь миллионов пассажиров ежегодно, прибывающих из ста восьмидесяти аэропортов в Великобритании и других странах мира или туда отбывающих. Десять миллионов из них – иностранцы. В среднем их прибывает в страну двадцать семь тысяч ежедневно. Работа иммиграционной службы – отслеживать процесс, выискивая в этом потоке людей с криминальным прошлым, и препятствовать их въезду на территорию Великобритании.

Манипулируя телевизионными камерами, мужчины и женщины, сидящие за пультом управления, проверяют каждого стоящего в очереди, делая моментальный снимок прибывшего пассажира. Полученная фотография направляется в компьютеры, где специально разработанное иммиграционной службой программное обеспечение проверяет методом сличения снимков, не внесен ли вновь прибывший в базу данных лиц, совершивших противоправные действия. В случае положительного ответа к подозреваемому подходит один из примерно десятка находящихся в разных частях зала и не заметных постороннему глазу сотрудников иммиграционной службы и отводит его в кабинет, где задержанный подвергается допросу, после чего принимается решение относительно его статуса.

Упомянутые выше телевизионные камеры оснащены комплектом проникающих сканеров, которые измеряют температуру тела, частоту сердцебиения и дыхания, а также устройством классификации изображений, способным распознать малейшее дрожание лица по не видимым невооруженным глазом и проявляющимся бессознательно признакам. Все данные обрабатываются компьютерной программой «Малинтент», оценивающей с 94-процентной точностью, не скрывает ли исследуемый субъект криминальных намерений.

– У меня горячий объект, – сообщил контролер третьего поста.

– Который? – спросил подошедший инспектор.

Офицер вывел на монитор изображение загорелого мужчины европейского типа, стоящего у поста досмотра.

– Джонатан Рэнсом. Американец. Прибыл из Найроби рейсом Кенийских авиалиний.

– Насколько горячий?

– Температура тридцать семь и пять. Дыхание учащенное, пульс – восемьдесят четыре, показания лицевых индикаторов – плюс шесть из десяти. Состояние настороженности.

– Он есть в наших списках?

Информация паспорта Рэнсома, содержащаяся в биометрической полоске безопасности, была направлена в базу данных «лиц, вызывающих интерес» и разыскиваемых преступников, совершивших правонарушение на территории Великобритании, а также в аналогичные базы данных Интерпола, стран-членов Европейского Содружества, США, Австралии, Канады и десятка других дружественных стран.

– Ничего враждебного Великобритании.

– А как насчет Штатов?

– Ждем ответа.

Паспортные данные Рэнсома были немного позднее направлены в Национальную базу данных ФБР, где их сопоставили со списком наблюдения, содержащим имена подозреваемых в терроризме, лиц, подлежащих аресту, и осужденных за уголовные преступления.

– Выглядит вполне приличным человеком, – заметил инспектор, изучив фотографию Рэнсома на мониторе. – Вероятно, переволновался из-за ареста на борту самолета. Кого, кстати, забрали ребята из отдела по борьбе с терроризмом?

Отдел этот с недавних пор стал самым крупным в столичной полиции, насчитывающим около пяти тысяч офицеров и вспомогательного персонала.

– Предположительно один из лидеров «Аль-Каиды». Полевой командир или что-то в этом роде. – Клерк вновь взглянул на монитор, куда начала поступать запрошенная информация. – Мы получили кое-что из Интерпола. Полгода назад Швейцарская федеральная полиция выписала ордер на арест Рэнсома.

– В чем он обвинялся?

– В убийстве двух полицейских. Впрочем, есть одно странное обстоятельство: там говорится, что ордер был отменен через шесть дней.

– Почему?

– Больше никакой информации, – сообщил офицер, развернувшись на стуле в сторону начальника и ожидая дальнейших инструкций.

– Подключите меня, – попросил инспектор, надевая наушники. – Давайте немного послушаем.

Офицер подключился к микрофону на пиджаке служащего паспортного контроля, и в наушниках зазвучали голоса:

– Доктор Рэнсом, правильно, сэр? Вы прибыли в Соединенное Королевство по работе или для собственного удовольствия?

– Я приехал на медицинскую конференцию, которая пройдет в отеле «Дорчестер». Даже не знаю, следует ли мне считать это работой или удовольствием.

– Я бы квалифицировал вашу поездку как деловую. Надолго вы приехали?

– На три дня.

– Не задержитесь, чтобы посмотреть город?

– Может быть, в другой раз.

– Вы все три дня пробудете в Лондоне?

– Да, в отеле «Дорчестер».

– Ваш следующий пункт назначения?

– Вернусь в Кению.

– Там ваш дом?

– В настоящее время – да.

Инспектор бегло пролистал паспорт:

– Сьерра-Леоне, Ливан, Судан, Босния, Швейцария. – Он внимательно посмотрел в глаза Джонатана. – Во многих местах приходилось бывать, верно?

– Там, где я был нужен по своей работе.

– А чем вы занимаетесь?

– Я врач.

– Судя по всему, не из тех, кто ездит по домашним вызовам. Еще несколько вопросов, сэр, и вы будете свободны. Вы болели в последнее время?

Внутри «черной» комнаты терминала № 4 инспектор снял наушники:

– Пришло что-нибудь от янки?

– Рэнсом внесен в какой-то дипломатический список. Если он сядет в самолет, летящий в Штаты, мы должны уведомить некое агентство в округе Колумбия. Номер они прислали. Как насчет швейцарского ордера на арест?

– Ничего. А вы что думаете? Какой-то секретный агент?

– Не знаю, что и думать, но, полагаю, настало время выяснить, что он за птица. Задержим его и поговорим более обстоятельно. Комната номер семь свободна?

– Оставьте его в покое, – вмешался новый голос. Уверенный, характерный для противоположной стороны Атлантики баритон человека, не терпящего возражений.

Все головы повернулись в другой конец комнаты.

– Пусть проходит, – сказал американец.

Его звали Пол Гордон, он прибыл в Соединенное Королевство в рамках программы помощи службе иммиграции, осуществляемой Департаментом безопасности таможенной службы США и Пограничным агентством.

– Пусть проходит? – спросил инспектор. – Но почему? Вы знаете этого человека?

– Просто дайте ему пройти. – На лице Гордона появилась вымученная улыбка. – Пожалуйста.

– Вы уверены?

– Да, уверен.

– Тогда ладно. – И инспектор передал по рации на паспортный контроль: – С нашей стороны интерес отсутствует. Пропустите.

Пол Гордон проследил на мониторе, как Рэнсом взял сумку и прошел в зал получения багажа. Немного подождав, Гордон вышел из комнаты, спустился по лестнице на один пролет и открыл не обозначенную никакой надписью дверь, ведущую наружу. Проверив, есть ли сигнал у его телефона, он переключился на ускоренный набор номера и нажал цифру 1. Хриплый мужской голос ответил: «Да?»

– Простите, что разбудил, но ваш старый приятель только что прилетел в Лондон, – сказал Пол Гордон.

– О ком вы?

– Доктор Джонатан Рэнсом.

– Господи Иисусе!

– Да. Я решил, что это вас заинтересует.

4

«Убойный отдел».

Старший инспектор полиции Лондона детектив Кейт Форд показала свой значок констеблю, охраняющему вход в здание на Парк-лейн, 1.

– Мне нужен детектив Лэкстон.

– Доброе утро, босс, – отозвался констебль. – Он внутри, разговаривает с консьержем. Я позвоню и скажу, что вы его ищете.

– Пожалуйста.

Въезжая на круговую подъездную аллею, Кейт бросила беглый взгляд на место преступления. С полдюжины людей в форме стояли по периметру, не давая задерживаться у дома пешеходам и бегунам-любителям. Сине-белая лента ограждения отделяла северную часть подъездной аллеи и лестницу, ведущую в здание. Труп был прикрыт простыней, но кровь еще не смыли. Решив про себя, что все сделано как надо, она остановила машину и заглушила мотор. По-видимому, всё под контролем.

Судя по часам на приборной доске, было 5.45 утра. Кейт направила зеркало заднего вида на свое лицо и несколько секунд его рассматривала. Косметика наложена аккуратно, волосы в порядке, глаза ясные. Первый день после возвращения,напомнила она себе. Это важно.

Открыв дверь автомобиля, Кейт вышла. В нескольких метрах от нее была припаркована карета «скорой помощи». Молодые люди из бригады «скорой» стояли, привалившись к кузову, курили, посмеивались.

– Это место преступления, а не паб в пятницу вечером, – сказала она. – Здесь умер человек. Проявите хоть немного уважения. – Она выдернула сигарету изо рта толстяка-водителя и швырнула ее на землю. – Залезайте в машину и ждите, когда вас позовут.

Шофер втянул подбородок в шею:

– Слушаюсь, босс.

Кэтрин Элизабет Форд, высокой, худой как жердь блондинке, исполнилось тридцать семь лет. На ней был темно-синий блейзер, белая футболка и тщательно отглаженные слаксы. Пересекая аллею, она двигалась не только быстро, но и целеустремленно. Как акула, рванувшая за добычей,сказал однажды кто-то из ее отдела. Ее лицо состояло из прямых углов, нос как указка, челюсть стиснута, словно в готовности к испытаниям предстоящего дня, голубые глаза, узкие как щелки. Она знала, что стоит слишком прямо, ходит чересчур быстро и недостаточно громко смеется, когда шутят мужчины. Но она вела себя так, как считала нужным, и плевать, если это кому-то не нравится.

– Привет, Кэти!

Подтянутый седоволосый человек вышел из здания. В аккуратном сером костюме с галстуком жемчужного цвета, он выглядел слишком шикарно для детектива, не спавшего всю ночь. Он сбежал по ступенькам, прижимая рукой волосы, чтобы они не развевались на утреннем ветерке. Да поможет мне Бог,подумала Кэти, поднимая руку в знак приветствия. Слишком рано для Красавчика Кенни.

– Привет, Кен! – сказала она, с трудом изобразив улыбку. – Тут кому-то здорово досталось, да?

Детектив Кен Лэкстон из бригады предварительного осмотра в отделе по расследованию случаев с летальным исходом потряс ее руку и кивнул в сторону тела:

– Этого типа угораздило приземлиться на ступеньки. Вот досада! А рядом-то, всего в трех метрах, такая мягкая травка. – Он громко засмеялся собственной шутке.

– Откуда он выпал? – спросила Кейт, не оценив юмора.

Лэкстон указал на балкон примерно на половине высоты здания:

– Пятый этаж. Мне кажется, он просто выпрыгнул. Квартира была закрыта, сигнализация включена. На входе биометрический контроль. Нужно ввести отпечатки пальцев плюс код. Апартаменты размером с Букингемский дворец.

– Что насчет семьи? Жена? Дети?

– Холостяк. Похоже, ему надоело одиночество, и он нашел способ от него избавиться.

– Значит, вы считаете, что это самоубийство, – сказала Кейт. – Основания для этого имеются. Он оставил записку?

– Мы ничего не нашли. – Лэкстон явно не придавал большого значения этому факту. – Как я уже сказал, он был одинок – ни жены, ни детей. Только родители.

Кейт погрузилась в размышления. Подавляющее число самоубийц оставляют какое-то послание. Не важно, кому они его пишут, обычно просто прощаются.

– Вы сказали, что его отец – герцог Вестминстерский? Он богат?

– Состояние порядка пяти миллиардов фунтов стерлингов. Владеет половиной Ковент-Гардена и Уэст-Энда. Покойный лорд Рассел – единственный наследник. Извините, что разбудил вас. Такое дело, смерть титулованной особы, я не хотел, чтобы вокруг этого поднималась шумиха.

Как дежурный офицер бригады предварительного осмотра, Лэкстон оказался первым детективом, вызванным на место этой подозрительной смерти. Его работа заключалась в том, чтобы провести предварительное расследование и решить, имеет ли полиция дело с самоубийством, или следует вызывать специалистов из отдела по расследованию убийств.

– Вам не о чем беспокоиться. Вы все сделали правильно.

Лэкстон хотел было что-то сказать, но передумал.

– Значит, ваши раны зажили? – спросил он через секунду.

– Как заново родилась.

– Выглядите замечательно, – сказал он, стараясь, чтобы это прозвучало искренне. – Сожалею о том, что случилось с Билли. Мы все скорбим.

Билли – лейтенант Уильям Донован – был женихом Кейт и ее начальником в лондонской полиции. Месяцем ранее очень важная операция по задержанию подозреваемого закончилась трагически: преступник неожиданно открыл огонь, Билли получил пулю в грудь и умер, прежде чем упал на землю. Две другие пули ранили Кейт в низ живота, что, скорее всего, не останется без последствий, но сейчас ей не хотелось об этом думать.

– Он хоть умер быстро, – продолжал Лэкстон. – Я хочу сказать, не страдал. И все же такая неожиданность. Ты стучишь в дверь в полной уверенности, что дело в шляпе: парень уже в твоих руках – ты почти пришпилил его к стене за воротник. И тут вдруг этот подлец начинает стрелять, как на Диком Западе. Не мучь себя, Кэти. Никто же не знал, что у него не одна судимость. Откуда и вам было догадаться?

Кейт встретилась взглядом с Лэкстоном. Хочешь, чтобы я расплакалась, пижон дешевый,сказала она про себя. Извини, придется тебя разочаровать.

– Чем занимался этот человек? – спросила она, указывая на лежащее у ее ног тело.

Кен Лэкстон нахмурился:

– Никто не знает. Он уходил и приходил в любое время дня и ночи. Судя по всему, парень был серьезный – не из тех кутил, что пускают на ветер свои миллионы.

– Ознакомьте меня вкратце с протоколом.

Лэкстон заглянул в блокнот:

– Вызов поступил в 2.45. Один из жильцов услышал стук упавшего тела. Точнее, некая леди со второго этажа – саудовская принцесса. Подумала, что это взорвалась бомба. «Аль-Каида» приходит в Гайд-парк! Из полицейского участка Мейфэр послали машину с рацией – она прибыла в 2.55. Тело было найдено. Консьерж его опознал.

– Что еще?

– Консьерж сказал, что Рассел вошел в здание через гараж и поднялся прямо в квартиру. Не более чем через десять минут он выпал из окна. Рассел вернулся с воскресного ужина у родителей.

– Ужин был регулярным мероприятием?

– Если верить привратнику, то все шло по заведенному порядку. Каждое воскресенье в 18.30 он уезжал на ужин.

– Кто-то был у него, когда он вернулся?

– Консьерж утверждает, что нет. Он проследил на телевизионном мониторе, как Рассел вошел в лифт и благополучно добрался до своей квартиры. Он уверен: Рассел был один.

Кейт сделала зарубку на память: поговорить с привратником самой.

– Вам не кажется, что Рассел поздновато вернулся из дома родителей?

– Может быть, герцог любитужинать за полночь?

– Может быть, – сказала Кейт. – А консьерж не заметил странностей в поведении Рассела? Был он пьян, весел, угрюм?

– Но ведь привратник с ним не разговаривал, верно?

– Да, это так. Но вы говорили, что о происшедшем сообщил другой жилец. А консьерж? Он-то что-нибудь видел? Рассел ведь упал на землю буквально у него под носом.

– Было слишком темно. Вы же знаете: из освещенной комнаты не видно, что делается снаружи. Здесь именно тот случай.

– А шум?

– Похоже, он слушал айпод, – сказал Лэкстон. – И по-моему, не обманывает, но запах спиртного я все-таки почувствовал.

– Полагаю, это был не ополаскиватель для рта?

– Скорее, виски «Бушмиллз».

Кейт пристально посмотрела на Лэкстона:

– Не первый случай, когда человек прикладывается к бутылке на дежурстве.

Лэкстон покраснел, но промолчал. Два года назад его временно отстранили от должности за пьянство на работе, когда машина, которую он вел, заехала на тротуар и чуть было не сбила женщину с ребенком. Этот инцидент стоил Лэкстону продвижения на должность старшего инспектора и вообще приостановил любое повышение по службе. Кейт были известны все подробности. Офицером, выносившим решение по этому делу, был лейтенант Уильям Донован.

– Это все? – спросила она.

– Вы располагаете всей имеющейся информацией. Осмотрите место происшествия, но уверен, что это не более чем формальность. У Рассела в квартире установлена какая-то система безопасности: датчики движения и вибрации, термодатчики. Совершенно исключено, чтобы злоумышленник забрался к нему в квартиру. Поверьте мне, Кэти: я распознаю самоубийц с первого взгляда.

– Понятно, Кен. Спасибо.

– Я задержусь немного на случай, если понадоблюсь, – сказал Лэкстон, разворачиваясь на каблуках.

– Ваша смена заканчивается в семь?

– Не важно. Буду рад помочь.

Внезапно Кейт поняла, почему он одет даже более изысканно, чем обычно. Смерть Рассела, безусловно, разворошила осиное гнездо средств массовой информации, и Красавчику Кенни хотелось получить свою долю внимания. Вероятно, он даже рассчитывал, что появление на страницах газет вернет ему расположение руководства лондонской полиции и поможет продвижению по службе.

– Вам нет необходимости оставаться.

– Мне совсем не трудно задержаться. Вам может понадобиться помощь.

– Теперь я вполне могу разобраться сама. Если будет необходимо, я вас разыщу.

Нахмурившись, Лэкстон быстро пошел прочь.

– Кен! – окликнула его Кейт. – Кому принадлежит этот синий «ровер»?

Она показала на темно-синий четырехдверный «ровер», припаркованный рядом с каретой «скорой помощи». Никаких других частных автомобилей внутри огороженной территории не было.

– Не знаю. Он уже стоял здесь, когда мы приехали.

Лэкстон с достоинством прошествовал к своей машине.

Ветер растрепал и взъерошил его волосы, но на сей раз Красавчик Кенни не придал этому значения.

Кейт вернулась в свой автомобиль и вытащила пару латексных перчаток.

– Сержант Клик! – позвала она, натягивая перчатки. – Сейчас 6.07. Пожалуйста, сделайте отметку, что с этого момента мы официально взяли расследование в свои руки.

– Слушаюсь, босс. – За ее спиной возник Реджинальд Клик, лысеющий плотный мужчина, завзятый остряк.

Клик был ветераном лондонской полиции и правой рукой Кейт. Уже много лет они вместе совершали рейды по поимке мошенников и киберпреступников, а позже входили в так называемый «Летучий отряд» – элитную оперативную группу, целью которой было выслеживать и задерживать вооруженных грабителей.

В одной руке Клик держал блокнот, в другой – ручку. Блокнот официально назывался «вахтенный журнал». Обязанностью сержанта Клика было следовать за Кейт на месте преступления и записывать каждый ее приказ, наблюдение или распоряжение. Причин для этого было две. Во-первых, если все-таки вообразить, что лорда Рассела убили, и если однажды убийца будет доставлен в уголовный суд Олд-Бейли, журнал обеспечит поминутную регистрацию каждого предпринятого в ходе расследования шага. Во-вторых, после того, как будут завершены расследование и судебный процесс, журнал станет предметом тщательного анализа, проводимого отделом надзора за расследованием убийств.

– Жертва – Роберт Рассел, приблизительно тридцати лет. Причина смерти – травма, вызванная ударом о ступеньки лестницы при падении с пятого этажа, на котором расположена его квартира на Парк-лейн, 1, в Лондоне. – Кейт опустилась на колени. – Давайте рассмотрим его повнимательней. Приступайте, сержант Клик.

Клик снял с трупа покрывало.

Рассел лежал вниз лицом, его шея была явно сломана, голова нелепо свернута на сторону. Создавалось впечатление, что он падал головой вниз. Крови было много, но это не произвело на Кейт особого впечатления. Ей приходилось видеть кое-что и похуже.

Покойник был одет в темно-синий блейзер, джинсы и рубашку с воротником. Сила удара разбросала его обувь и кое-какие личные принадлежности до дальнего конца подъездной дорожки. Кейт отметила, что руки вывернуты наружу ладонями вверх и лежат вытянутые по обеим сторонам туловища. Она подняла левое запястье мертвеца. Стекло наручных часов «Ролекс» было разбито.

Странно, подумала она.

Как бы ни были полны решимости люди, выбрасывающиеся из окон и с балконов, они почти всегда невольно поднимают руки, чтобы остановить падение. Трудно побороть инстинкт самосохранения. Поскольку часы Рассела ударились о ступеньки подобным образом, руки должны были быть расслабленными и безвольно висеть по бокам. Ей пришло в голову, что Рассел, возможно, сидел на балконном ограждении и заснул. Бывали случаи, когда пьяные студенты вываливались, задремав, из окон своих колледжей.

Она поделилась этими соображениями с Кликом. Он покачал головой, поглядев на нее так, словно она плохо соображает:

– Посмотрите на перила. Тут не то что сидеть неудобно – локоть поставить не на что.

– Да, наверное, вы нравы.

Кейт переключила внимание на труп. И тут она заметила большущую шишку у Рассела на затылке. Она раздвинула его густые светлые волосы. Выпуклость была такой огромной, словно под кожу засунули мячик для гольфа. Через мгновение ее взгляд переместился с разбитых часов на балкон, потом обратно на чудовищную шишку на черепе мертвеца. Было очевидно: в какой-то момент – до или после падения – Роберта Рассела ударили по голове.

– Интересно, – пробормотала она себе под нос.

– Простите, босс, не понял, – сказал Клик.

– Под балконом Рассела ничего нет: ни террасы, ни ящика для цветов – ничего.

– И что из этого следует?

– Соберите вещи лорда Рассела! – приказала Кейт уже не шепотом, а четко и ясно, голосом компетентного старшего детектива отдела по расследованию убийств. – Нам потребуются его бумажник и телефон. И обязательно проверьте все карманы. Все перепишите – даже использованный носовой платок. Потом разыщите все телевизионные камеры в радиусе пятидесяти метров. Уверена: где-то на улице есть такая, что была направлена на ступеньки. В парке камеры тоже проверьте. Конечно, было темно, но, может быть, парни из лаборатории сумеют что-нибудь разглядеть. Поместите консьержей в разные комнаты. Мне надо поговорить с ними. И еще: обратитесь в компанию, устанавливавшую здесь сигнализацию. Определите с точностью до минуты время возвращения Рассела домой прошлой ночью.

– Понятно, босс.

Кейт встала и стянула перчатки.

– Я официально заявляю, что здесь было совершено преступление.