Текст книги "Правила мести"

Автор книги: Кристофер Райх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)

28

Официально этот отдел назывался Телефонным информационным узлом лондонской полиции, но между собой полицейские называли его Аквариум. Он был расположен на третьем подземном этаже правительственного здания на Уайтхолле. Само здание представляло собой величественный ансамбль из скрепленного известковым раствором красного кирпича, и, наверное, его мог бы построить какой-нибудь ученик Иниго Джонса в семнадцатом веке, но Аквариум принадлежал исключительно веку двадцать первому. Вместо кирпича – нержавеющая сталь, вместо известкового раствора – оптоволоконный кабель. Тысячи километров этого кабеля были проложены в стенах и под полом, вели по лабиринту коридоров в кабинки и закутки, звуконепроницаемые операторские, занимавшие территорию размером с футбольное поле. Телефонный информационный узел был предназначен для подслушивания телефонных разговоров и перехвата сообщений по электронной почте примерно пяти тысяч человек, представлявших интерес для правительства ее величества.

Кейт Форд быстро шла по коридору, тянущемуся над Аквариумом. От рабочей зоны ее отделяли панели из звуконепроницаемого стекла. Через каждые двадцать метров располагались выход и лестница, ведущая на этаж. Было уже больше одиннадцати часов вечера, но на этаже кипела бурная деятельность. В мире цифровой техники не существует дня и ночи.

Она остановилась у третьей двери, вставила идентификационную карту в считывающее устройство, подождала, пока зажжется зеленый свет, и приложила большой палец левой руки к биометрическому сканеру. Как ни странно, меры безопасности увеличивались после допуска в здание. Она спустилась по ступенькам. Лабиринт коридоров был настолько сложен, что все проходы, пересекавшие гигантское пространство этажа, имели свои названия. Она миновала таблички с надписями «Белгравия» и «Ковент-Гарден» и остановилась у «Пимлико».

Тони Шаффер сгорбился над столом. Он вносил в компьютер инструкции, держа на коленях клавиатуру.

– А, здравствуйте! – сказал он, заметив ее. – Сейчас, только закончу. Мне тут немного осталось.

– Поторопитесь, – попросила Кейт, найдя свободное кресло и подкатывая его к кабинке Шаффера.

Он был молодой и небритый, с буйной черной шевелюрой.

– Я уже начал работать с полученной от вас информацией, – сказал он.

– Есть успехи?

– Боюсь, что нет.

Кейт нахмурилась. Выезжая из «Дорчестера», она позвонила Шафферу, попросив его начать отслеживать IP-адрес и местонахождение женщины, приславшей Расселу видеосообщение вчера утром.

– Проверили имя и адрес?

– С этим проблем не возникло, – ответил Шаффер с извиняющимся видом, заставившим ее занервничать. – Роберт Рассел был надлежащим образом зарегистрирован как клиент компаний «Бритиш телеком» и «Водафон». У меня есть номера всех телефонов и кабельных линий, подключавшихся к его квартире на Парк-лейн. Теоретически это только вопрос отслеживания трафика, проходившего через канал Рассела.

– Почему тогда у вас такое вытянутое лицо?

– Информация по Расселу заблокирована. Не могу получить к ней доступа.

– Почему? Я была в МИ-5 сегодня утром. У них зафиксированы номера, с которыми контактировал Рассел за несколько недель. Даже сделаны записи передаваемых данных.

– Как раз в МИ-5 вся проблема. У них есть фильтр на узле, ведущем в эту часть города. По существу, они перехватывают весь коммуникационный обмен в Мейфэре, не считаясь с тем, есть у них ордер на прослушивание или нет. Рассел – это только верхушка айсберга.

– Вы запрашивали копии разговоров с его квартиры?

Шаффер кивнул:

– Да, но они отказались их предоставить. Пытались внушить мне, что национальная безопасность имеет приоритет над конкретным местным расследованием.

– Но ведь это расследование убийства!

– Я им говорил, но они твердо стоят на своем.

Кейт подалась вперед и потерла переносицу.

– Женщина – ключ к разгадке. Это его связник, источник, сообщивший Расселу про Виктория-стрит и Биар. Именно она может вывести нас на того, кто стоял за взрывом бомбы.

– Вам надо подать запрос в Службу безопасности, но я бы особенно не рассчитывал.

– А мне казалось, что нынче пришло время сотрудничества.

– Это и есть сотрудничество, можете мне поверить. Раньше в МИ-5 даже не ответили бы на мой звонок. – Шаффер почесал затылок. – Нет ли у вас возможности взяться за поиск иначе? Вы говорили о видеопослании. Проводился ли анализ звукового фона? Иногда удается сделать фантастические открытия. Радио, включенное в соседней комнате, звон церковных колоколов за много миль – все это может помочь установить местонахождение отправителя. Таким образом можно воссоздать общую картину. Сузить ее до нескольких квадратных миль, определить местную точку разветвления кабеля и посмотреть, кто в этой зоне отправлял сообщения Расселу.

– И как много времени это займет?

– Несколько дней, может быть, неделю, при условии что вам удастся до них достучаться. Иногда приходится два месяца ждать своей очереди.

– Спасибо за совет, Тони.

– Извините, что не смог быть вам полезен.

– Не беспокойтесь.

Потрепав его по плечу, Кейт прошла к лестнице. Анализ звукового фона, скажет тоже! Должен быть способ попроще. Она покачала головой. Церковные колокола – скажите, пожалуйста!

И тут она вспомнила одну подробность в том видеопослании – она еще тогда подметила ее, но потом отмела как несущественную. А теперь приходится хвататься за каждую соломинку. Возможно, это ничего не даст, но все же…

Она взбежала по ступенькам, распахнула дверь и лишь тогда взяла себя в руки.

Никакой беготни, напомнила она себе. Нельзя показывать, что ты взволнована.

Высоко подняв голову, она стремительно прошла по коридору и вышла из здания. Надо еще раз просмотреть запись видеопослания. А для этого придется вернуться в Темз-хаус, черт бы побрал этого Грейвза!

29

– Не включайте свет! – выкрикнул кто-то злобным голосом.

Кейт пробиралась через укромные уголки офисов первого этажа Темз-хауса. Сощурившись, она различила неясные очертания человека за широким столом.

– С вами все в порядке, полковник Грейвз?

– Что вы хотите? – прозвучало невнятное, заплетающееся бормотание.

Кейт, пошарив по стене, щелкнула выключателем. Комната осветилась, ожила. Грейвз поднял руку, закрываясь от яркого света, с ненавистью глядя на нее налитыми кровью глазами. На столе стояла бутылка виски и граненая стопка, наполненная почти до краев.

– Не смогла дозвониться. Ваш помощник сказал, что я, возможно, найду вас здесь.

– Напомните, чтобы я его уволил.

– Что все это значит? – спросила Кейт, имея в виду бутылку, стопку и вообще то плачевное состояние, в котором пребывал Грейвз.

– Ничего особенного, старший инспектор Форд. Все в ажуре. На Западном фронте без перемен. Можете незамедлительно вернуться к своим войскам.

– А я думала, вы уже сейчас на полпути к Тимбукту. Вместе со своим подопечным янки гонитесь по свежему следу.

– Рэнсом? Хотите сказать, что ничего не слышали? – Хриплый смех Грейвза эхом прокатился по комнате, словно одинокий жалобный лай.

Кейт осторожно приблизилась к столу:

– О чем вы?

– Он исчез.

– Исчез? Вы передали его американцам? Они в конце концов признались, что в курсе дела?

– Американцам? Конечно нет.

– Что же тогда случилось?

– Он сбежал.

– Да неужели? – спросила Кейт, пребывая в полной уверенности, что Грейвз вовлекает ее в какой-то хитроумный розыгрыш.

– Удрал. Совершил побег. Он больше не под арестом. Да перестаньте глаза таращить! Вы что, плохо понимаете, что я говорю?

Кейт рухнула на стул напротив стола Грейвза. Она была в ярости. Взбешена не на шутку: какую же надо проявить некомпетентность, чтобы позволить подозреваемому улизнуть из-под ареста!

– Когда я уходила, он был заперт в комнате под охраной, которой вполне хватило бы для папы римского! Что произошло?

– Парень перелез через балконное ограждение и спустился на землю. Это оказалось не так трудно. – Грейвз отодвинул стул и встал. – Вы не сообщили мне, что он альпинист, – сказал он с угрозой в голосе, обходя стол. – Я только сейчас узнал. Если бы меня вовремя информировали, я принял бы надлежащие меры. Не так уж я туп, как думают некоторые начальнички.

– Вы что же, хотите переложить вину на меня?

– Нет, я сам во всем виноват, – признал Грейвз. – Если вы снимаете с арестанта наручники и позволяете ему расхаживать по комнате, словно он принц Уэльский, а вы у него в услужении, винить никого, кроме себя, не приходится. Вина целиком на мне. – Он нацелил на нее палец. – Теперь вы можете назвать меня высокомерным ублюдком, которому так и надо. Я уступаю трибуну питомице полицейского училища в Хендоне.

– Это не в моем стиле, – сказала Кейт.

– Зато в моем, как ни смешно, – сказал Грейвз почти весело. – По крайней мере так было раньше.

– Вас что, уволили?

Грейвз покачал головой с таким видом, будто ничего подобного и быть не могло:

– Конечно нет. Когда подобное случается, начальство проявляет чудеса дипломатии. Директор подождет недельку-другую, чтобы не привлекать к происшествию чрезмерного внимания. Тут лишь вопрос времени. Нельзя упускать главного подозреваемого во взрыве автомобиля, унесшего семь человеческих жизней, включая очень важных, очень противных русских дипломатов. Особенно если он уже сидел у тебя под замком. Уволен?Мне повезет, если они меня не распнут.

– Мои соболезнования.

Грейвз закатил глаза:

– Боже праведный, как искренне! – Он взял стопку и сделал глоток. – Вас-то что сюда привело?

– Пытаюсь разыскать женщину, выходившую на связь с Расселом.

– Пустая затея. Разве ваш приятель Тони Шаффер из Аквариума не говорил вам?

Даже сейчас Грейвзу нужно было дать понять Кейт, что он на ход ее опережает.

– По его словам, от МИ-5 помощи не дождешься.

– Лучше отказаться от сотрудничества, чем признать, что мы попали в затруднительное положение, – сказал Грейвз. – Рассел получил видеопослание через интернет-провайдера, поставляющего услуги по всему миру. Прежде чем попасть в Англию, оно прошло через Францию, Россию и Индию. Уйдет целый месяц на то, чтобы отследить отправителя. – Внезапно он загоготал. – Женщина, возможно, тоже профессионал, а ребенок – лишь прикрытие.

Кейт пришлось вертеться в своем кресле, чтобы оставаться лицом к Грейвзу, который прогуливался по кабинету.

– Есть ли у вас под рукой копия ее послания?

– Конечно, но должен вас предупредить, что мои лучшие люди внимательно его изучили с нулевым результатом.

– Не могли бы вы прокрутить его еще раз?

Грейвз открыл корпус устройства аудиовидеовоспроизведения и включил DVD-плеер. Через мгновение на экране появилось перехваченное послание.

– Остановите здесь, – попросила Кейт, когда женщина отговорила примерно половину.

Грейвз зафиксировал изображение. На экране женщина наклонилась чуть вперед, чтобы успокоить ребенка, и рукой погладила его щечку.

– Посмотрите на кольцо, – сказала Кейт, указывая на палец женщины.

– Что вы там видите?

– На нем герб. Возможно, это университетское кольцо.

Грейвз увеличил изображение, и рука оказалась в центре кадра. Кейт подошла ближе к монитору:

– Если я не ошибаюсь, это кольцо Оксфорда.

– Откуда вы знаете?

– Очень хотела туда попасть.

Несколько секунд Грейвз рассматривал изображение, потом повернулся и пошел к своему столу:

– Боже, а вдруг в этом что-то есть!

Через каких-то десять секунд его походка обрела былую важность, спина распрямилась. Он сорвал с рычага трубку и приложил к уху.

– Робертс, – сказал он, уже не думая о своей запятнанной репутации, – спуститесь в архивы. Отыщите там ежегодники Оксфордского университета за… – Грейвз отвел трубку в сторону.

– За последние двадцать лет, – сказала Кейт.

– За последние двадцать лет и принесите их мне. – Он положил трубку на рычаг. – Хотите выпить?

Кейт покачала головой:

– Лучше не надо. Я еще не совсем здорова.

Грейвз присел на край стола.

– Это у вас случился провал при задержании «душителя из Кью»? Скверно все вышло.

– Мы установили его личность, а доказательств было столько, что можно было упрятать его за решетку до конца жизни. Наш судебный психолог пришел к выводу, что он неагрессивен, за исключением тех моментов, когда реализует свои фантазии. Мы подошли к его двери, словно он был обычным человеком. Даже позвонили и представились. Я не думала, что могут возникнуть проблемы. До этого я арестовала двадцать убийц: никто из них даже не пискнул. Были покорны как ягнята, когда мы их брали. Короче говоря, утратили бдительность.

– Тот парень, который погиб, детектив, старший полицейский офицер, как его звали?

– Билли Донован. Он был моим женихом.

Грейвз смутился:

– Простите.

– Меня пытались заставить уволиться из полиции, – объяснила Кейт. – Они тоже не любят, когда возникают неприятные ситуации. Я не собиралась этого делать и отказалась. Тогда они загнали меня в ночную смену, и видите, как все обернулось. У меня появился еще один шанс.

– Не думаю, что мой начальник столь великодушен.

– У вас в запасе неделя. Столько времени нужно только для того, чтобы начать оформление документов об увольнении. Мы еще можем доказать, что оба наши босса ошиблись.

Грейвз поднял стопку:

– На этой мажорной ноте будьте здоровы, старший инспектор Форд, и катитесь вы все к чертям собачьим!

Кейт положила ладонь на его руку:

– Пожалуй, хватит потакать своим слабостям.

Грейвз рывком освободил руку. Злобно посмотрел на нее, потом повернулся и поставил стопку на стол.

– Рэнсом – грязный тип. Фон Даникен сказал то же самое. Рэнсом ведет себя слишком умело, чтобы быть любителем. И не говорите, что он был всего лишь напуган.

– Я не согласна с вами. Начнем с того, что он был слишком близко к взрыву. И зачем ему понадобилось бежать по улице и как сумасшедшему кричать на жену? Будь он профессионалом, сумел бы предупредить ее более осмотрительно. Он понимал бы, что попадет в поле нашего зрения.

– Больше всего меня удивляет ее поведение, – сказал Грейвз. – Оно не поддается никакой логике.

– Почему?

– Мы же знаем, что она профессионал, – не важно, работала она на американцев или нет. Мы видели это в квартире Рассела. Кто-то обучил ее, как обмануть систему безопасности. Потом взрыв автомобиля: очень непросто собрать такое устройство и доставить в центр Лондона, так чтобы тебя не заметили. Но что делает миссис Эмма Рэнсом, столь хорошо обученная и, по-видимому, весьма опытная? Стоит на уличном перекрестке у всех на виду, пока дважды не сменился сигнал светофора, и, по существу, смотрит в камеру наблюдения, взрывая бомбу. Она хотела, чтобы мы ее увидели. – Грейвз шлепнул себя по ноге, всем своим видом выражая недоумение. – Честно говоря, в поведении их обоих нет ни толики здравого смысла.

– Его-то я понимаю, – возразила Кейт. – Он рассказывал нам, как она неожиданно нагрянула к нему в гостиницу. Зная про ее прошлые дела, он понял, что она замышляет что-то здесь, в Лондоне.

– А теперь?

– Сейчас он пытается ее спасти.

– Вы, наверное, шутите!

– Что бы вы делали, будь она вашей женой?

– Я был бы более осмотрителен в своем выборе.

В этот момент в дверь постучали и вошел Робертс. За ним следовал еще один человек – они вдвоем несли запрошенные Грейвзом университетские ежегодники. Грейвз взял тот, что лежал сверху, и сравнил щит герба на его корешке с тем, что они обнаружили на мониторе. Совпадение было очевидным.

– Положите их на мой стол, – приказал он.

– Что-нибудь еще, сэр? – спросил Робертс.

– Кофейник и две чашки, сахар, сливки. Может, желаете что-нибудь еще, старший инспектор Форд?

– Если поблизости есть магазин, торгующий жареной рыбой с картошкой, я не отказалась бы от кусочка трески.

– Завернутой в газету? – спросил Грейвз с легкой улыбкой.

– Можно и в газету, – ответила Кейт с подчеркнутой серьезностью. У нее не было никакого желания играть роль новоявленной подружки Грейвза.

– Вы слышали, что сказала леди? – пролаял Грейвз. – Рыба и картофель фри. И для меня тоже порцию. Да побольше, черт побери! Я проголодался. А теперь марш отсюда.

– Есть, сэр, – сказал Робертс, энергично кивнув.

– Хорошо. – Грейвз устроился за столом поудобнее. – О еде мы позаботились. Теперь за работу. Нам предстоит разглядывать чертову прорву лиц.

30

– Не поднимайте глаз от земли! – крикнул Дэн Бакстер, начальник группы сбора вещественных доказательств лондонской полиции, проходя по Сториз-Гейт. – Все куски здесь. Домой не уйдете, пока мы их не отыщем.

Было одиннадцать часов вечера. Солнце плавно перешло за горизонт полтора часа назад. На Лондон опустилась завеса ночи. Везде, за исключением Сториз-Гейт.

Улица была залита светом, как в полдень. Высокие галогенные рабочие лампы освещали пятисотметровую полосу тротуара от Виктория-стрит на западе до Грейт-Джордж-стрит на востоке – место, где двенадцать часов назад взорвался автомобиль. Всего было более сотни ламп по 150 ватт каждая, заливавших асфальт ярким светом. Членов группы сбора вещественных доказательств (больше известной по аббревиатуре ГСВД) было примерно вдвое меньше. Одетые с головы до пят в белые комбинезоны из мембранной ткани тайвек, они обшаривали улицу, двигаясь в обе стороны с целеустремленностью мобилизованных на воинскую службу муравьев.

– Шеф, сюда!

Бакстер обогнул каркас одного из сгоревших автомобилей и поспешил к тротуару, где, подняв руку, стоял человек. Бакстер был похож на пожарный гидрант – огненно-рыжий, с перебитым носом боксера. Ветеран полиции с тридцатилетним стажем, он появился на сцене вскоре после первых спасателей, пожарных, полицейских и медиков, вызываемых при катастрофах и несчастных случаях. Его задачей было найти, сохранить и каталогизировать все свидетельства взрыва, и он делал свое дело с усердием, граничащим с фанатизмом.

– Что у тебя? – спросил он.

Человек, стоявший на тротуаре, держал в руке зазубренный кусок металла размером с пачку сигарет:

– Маленькое сокровище. Кусок машины, взлетевшей на воздух. На поверхности приличный слой осадка.

Бакстер исследовал кусок металла, сразу же обнаружив почерневшую корку в одном из углов. Он поскреб поверхность ногтем большого пальца и, заметив следы белого порошка, направился к передвижному командному центру – автофургону на углу Виктория-стрит. Задняя дверь была открыта, и он забрался внутрь.

– Есть для вас подарочек.

Внутри перед какими-то замысловатыми приборами сидели два человека. Один из них снял с металла ватным валиком слой взрывчатого вещества и подготовил его для анализа. Среди приборов, имеющихся в его распоряжении, был газовый хроматограф – масс-спектрометр Томсона, на котором можно произвести анализ химического состава любого существующего взрывчатого соединения промышленного производства, а также многих других из числа самодельных.

Распорядившись немедленно сообщить ему о полученных результатах, Бакстер выбрался из автофургона и посмотрел, где сейчас требуется его помощь. Он находился на месте взрыва уже двенадцать часов, но по-прежнему рвался в драку, как бойцовый петух.

Прибыл он сюда в 11.35, всего через двадцать минут после теракта, и первой его задачей было эвакуировать пострадавших и установить внешние границы взрыва. Коллеги-полицейские при этом частенько оказывались его худшими врагами. Пытаясь оказать первую помощь раненым, они затаптывали все вокруг, ничуть не заботясь об уликах. Прошло три часа, прежде чем были эвакуированы пострадавшие, и еще два, прежде чем удалось выпроводить с места трагедии последнего дежурного полицейского. Только тогда Бакстер смог по-настоящему приступить к работе.

Границы взрыва были установлены в соответствии с зоной поражения. В большинстве автомобильных взрывов используются разнообразные виды пластиковых взрывчатых веществ, которые при детонации разлетаются со скоростью примерно восемь тысяч километров в секунду. Бакстер приходил в ярость, когда видел в кино, как герой бежит впереди образуемого взрывом огненного шара. Так не бывает. К счастью, Сториз-Гейт – узкая улица. Взрывная волна отразилась от зданий и быстро рассеялась, ограничившись в основном длиной улицы.

Затем Бакстер разбил зону на квадраты со стороной двадцать метров, выделив по пять человек на исследование каждого участка. Каждый квадратный сантиметр был сфотографирован, все обломки тщательно рассмотрены, чтобы определить, является ли тот или иной фрагмент уликой. Если да, то они маркировались, еще раз фотографировались, каталогизировались и раскладывались по мешкам.

ГСВД искала в первую очередь фрагменты самой бомбы, а именно: детонатор, схемную плату, мобильный телефон, – а также любые материалы, покрытые слоем того, что осталось от взрывчатого вещества. Структура бомбы говорит очень многое об изготовителе: его подготовке, образовании и, самое главное, о стране, откуда он прибыл. Девяносто процентов бомб изготавливаются людьми, имеющими военный опыт, и многие из них неосознанно вырабатывают собственный почерк, выдающий их столь же явно, как подпись Пикассо в нижней части его картин.

Остатки химического вещества указывают на тип использованной взрывчатки, нередко на место ее изготовления, а порой и на время. Определить, использовался ли во взрывном устройстве семтекс, С-4 или какое-либо иное из десятка других взрывчатых веществ, – первый и решающий шаг для установления личности террориста.

– Босс! – позвал кто-то Бакстера из автофургона, удивленно присвистнув при этом.

Бакстер мгновенно влетел внутрь.

– Есть результат? – спросил он, затаив дыхание.

– Семтекс, – объявил эксперт. – С завода в Семтине.

Семтекс – это известное пластиковое взрывчатое вещество, производившееся в чешском городе Семтине.

– Метки в хорошем состоянии?

«Метками» называются химические сигнатуры, позволяющие установить место и дату изготовления взрывчатого вещества.

– Уже считаны. Посылали в Интерпол на анализ.

– И что же?

– Этот семтекс из партии, проданной итальянской армии. Интересно, что итальянцы сообщили о похищении груза в конце апреля по пути на военную базу под Римом.

Одна из малоизвестных задач Интерпола – вести постоянно обновляемую базу данных о каждой партии взрывчатых веществ, легально производимых во всем мире, и отслеживать, куда и кому они продаются.

– Партия была крупная?

– Пятьсот килограммов.

– Запросите Интерпол, не всплыла ли ее часть где-нибудь еще. И спасибо за хорошую работу.

Бакстер выбрался из автофургона и направился к месту взрыва, на ослепительно-яркий свет улицы. Семтекс – всего лишь один элемент головоломки. Ему понадобится много других, прежде чем он начнет разбираться в устройстве бомбы и, что еще более важно, узнает что-нибудь о ее изготовителе.

– Вещдоки! – крикнул он своим людям. – Черт возьми, мне нужны вещдоки!

Близилась полночь, но день Дэна Бакстера только начинался.