Текст книги "Выбор двух магов (СИ)"

Автор книги: Кристина Гладышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

– Прадед? – с каким-то придыханием произнес Крайс, все еще не веря своим глазам. Ну, или он до последнего надеялся, что ревенант не является его кровным родственником.

– Я тебя чему обучал, окаянный? Ты ж посмотри что делается! Внука моего в могилу свели, а правнук бразды правления не тянет, а волочит, будто мешок по полу! – ворчливо отозвался ревенант, а я поняла, от чего императора так перекосило. М-да, таких родственничков не пожелаешь и врагу.

– Де-д-д, – протянул Крайс, пытаясь угомонить неугомонного.

– Что? – прикрикнул на него тот. – Что дед! Ты на себя посмотри! Тоже мне, правитель. Тьфу ты, бабки на тебя нет.

Судя по тому, как император вздрогнул, бабушку он видеть не хотел еще сильнее, нежели Эльбрудса.

Смотря на то, как распаляется ревенант, а правитель все пуще краснеет под его пытливым взором, я проглотила рвущийся наружу смешок. Нет, ну это надо! Императора отчитывает давно почивший прадед. Переведя взор на Риммара, который за этой словесной баталией наблюдал, прикрыв руками лицо, будто стыдясь находящихся рядом, уверенно вопросила:

– Римм, а твои не совсем покойные родственники тоже…, – почему-то окончание я не решилась произнести.

– Смотря что хуже: вынос мозга по поводу того, что ты никчемный правитель или, что ты до сих пор неженат, – так же, не открывая лица, пробубнил Эшлин.

«Что-то мне перехотелось за него замуж…».

Через несколько минут, когда, по всей видимости, Риммару надоело выслушивать обоюдные претензии с двух сторон, он поднял взгляд на висящего в углу ревенанта и как гаркнет:

– Упокою, если не прекратишь!

Угомонился не только Эльбрудс, но и я ощутимо вздрогнула, только император и остался непоколебим.

Меня с Крайсом выпроводили за дверь, пояснив, что ритуал, который Риммар собирается проводить, плохо скажется на нашем самочувствии. Я препираться не стала, а вот Его Величество, кинув на Эшлина гневный взгляд, остался столбом стоять на месте. Эт он зря.

– Фейридор, может, ты хочешь, чтобы твой предок остался в семье? – миролюбиво протянул Риммар, смотря куда-то поверх правителя. Дальнейших угроз не потребовалось, Крайс вылетел за дверь даже раньше меня.

Неужели у Эшлина столько рычагов давления на своего друга? Да, они вместе росли, дружат с детства. Но, Риммар советник, в то время как Крайс император, так почему первый имеет такую власть над вторым? Впрочем, дальше подумать мне не дали.

– Леди Телинас, я настаиваю, чтобы вы отдохнули, – с укором произнес лорд Фрин, глядя на осунувшуюся меня. В общем-то, отражение в зеркале меня тоже не вдохновило, посему решила смилостивиться и больше не убивать нервные клетки сыскаря. Кивнув, двинулась в сторону спален, куда меня повел демон.

– Всегда хотел познакомиться с чистокровной ведьмой. – Весь наш путь Церан шел молча, поэтому, я не ожидала, что он решит начать разговор под самой дверью спальни.

– Неужели прямо-таки не одной и не встречали? – Я недоверчиво покосилась на демона. Да, мы малочисленная раса, да, в империи нас немного, но мы не до такой степени диковинка. Тем более, Церан в силу своей профессии постоянно общается с разными личностями, сложно поверить, что среди них не было моих сородичей.

– Представьте себе. – Улыбнувшись, он лишь пожал плечами, но его улыбка быстро сползла, когда он продолжил: – Мне посчастливилось встретить вас, наконец-то узнать поближе тех, кто всегда вызывал во мне дикий восторг и желание раскрыть все ваши тайны. – То, как демон подался вперед, обдавая меня своим горячим дыханием, мне абсолютно не понравилось, посему предпочла сделать шаг назад, но, как назло, впилась спиной в дверную ручку.

– Ваше стремление узнать больше похвально, – протараторила я, смотря по сторонам. Не приведи Аарг сейчас появиться Риммару. С его-то ревностью, потом год буду объяснять, что между нами ничего не было.

– Правда? – Выдохнул тот прямо мне в лицо. Его черные глаза оказались непозволительно близко, так, что сливались в одно сплошное око. Наши носы встретились, а я поняла, что, кажется, настолько слилась со своей внутренней сущностью, что проклятьями кидаюсь уже неосознанно. По-другому объяснить то, как смуглый демон враз побелел, я не могу.

Нырнув в комнату, протяжно выдохнула, прислоняясь спиной к двери.

«Что же, ты сам захотел познакомиться поближе с ведьмой, не изволь жаловаться», – прошипела про себя.

Скривившись от воспоминания черных глаз, поспешила поскорее раздеться до нижней рубашки и лечь спать. День выдался слишком длинным. А со смертями пусть разбираются сыскари. Хватит с меня этих тайн и интриг. Хочу спокойной жизни и… семейного счастья?

*

– Риммар, ты уверен, что поступил правильно, отпустив моего предка? – вопросил взволнованный император. Ох уж эта его привычка «оголять» эмоции, когда-нибудь она его непременно подставит.

– Он нам не скажет большего. Как бы Эльбрудс не храбрился, он всего-навсего напуганный дух, которого вырвало к нам посредством темного ритуала, – в который раз повторил Эшлин, наливая себе вина. Отправить ревенанта обратно оказалось сложнее, чем обычно. Темная магия сильно исказила его суть, сыграв с ним поистине злую шутку. Чувствовать себя почти живым, при том, что давно мертв, что может быть хуже?

– Он вообще что-нибудь полезное поведал? – Крайс устало приземлился на диван, охотно принимая бокал. Находится там, где умер его отец, а когда-то и мать, было слишком сложно для него. Он еще не настолько закоренел, не обзавелся панцирем правителя. Ему не чужды эмоции, которые, по-хорошему, нужно скрывать ото всех.

– Сказал, что на резиденцию напал зверь. Но я сомневаюсь в этом. Вернее, не уверен, что он был один. – Риммар невидящим, задумчивым взглядом уставился в красную жидкость, которая плескалась в бокале. – Лорд Фрин и этот его, демон на побегушках, допросили каждого из охраны, но ничего так и не выяснили. Их не тронули. Будто стороной обошли. Что навевает мысль о ритуале на крови кого-то из Фейридоров.

– Не думаю. – Не согласился с ним Крайс. – Фаворитка моего отца не имела отношения к нашему роду. – Император скривился при упоминании любовницы отца.

– Если только…

– Что?

– …не понесла от него ребенка, – неуверенно произнес Эшлин, несказанно поразив друга.

*

Уютная постель, нагретая от солнечных лучей, весь день пробивающихся через широкое окно, а потом, будто сдавшись, уходящих за горизонт, была поистине королевских размеров.

Комната тонула в густом мраке, тянущем свои руки к лицу ведьмы. Черные волосы разметались по подушке, ночная рубашка задралась, открывая стройные ноги, а на лице девушки была нарисована беззаботность.

Ей снова снился Валхеор. Правда, сейчас она, как не пыталась, не могла дотянуться до фейри. Казалось, вот он, протяни руку, но, стоило ей сделать шаг, как его фигура, окутанная дымкой, растворялась во мгле.

На лице ведьмы проступила морщинка, выдавая ее недовольство. Она так же лежала в своей кровати и даже не шевелилась, но вот другая «она» в это время бежала по лесу, в попытке добраться до высшего, ставшего за эти два года для нее кем-то сродни второму отцу.

Валхеор никогда не попрекал ее, не поучал, даже если был недоволен какой-нибудь ее выходкой. Ринара не понимала, отчего ей выпала такая честь. Высшее существо равное по силе с самой природой и она, пусть и сильный, но все же смертный маг. Но он пояснил и это.

В тот роковой день, когда ее прежняя жизнь перевернулась, в тот миг, когда она занесла руку, охваченную первозданным огнем, и сожгла заживо Жанье, именно тогда они впервые встретились. Валхеор не относился к знати, как бы сказали у нас, он не был одним из тех, кто всем заправлял, посему ему было не чуждо слияние, пусть и временное, с телом ведьмы. Смертной. Как бы сказали его собратья.

В тот момент, когда он ее руками испепелил ту, что посмела покуситься на запретное, их души соприкоснулись, оставляя отпечаток как в душе Ринары, так и Валхеора. У фейри ее нет, так как они сами по себе душа горных лесов, склонов, долин, они бессмертны, как и само понятие души.

Жанье помогала темному магу в его начинаниях, желала возродить ногицунэ, так же, как и он. За это она и поплатилась. Фейри испокон веков презирали, люто ненавидели кицунэ смерти, ведь они были той частью жизненных весов, которая их уравновешивала. А две половины одного целого не могут друг друга любить, они слишком разные для этого.

Дыхание ведьмы стало частым, а на лице появилась испарина. Все ее попытки достучаться до высшего пошли крахом. Что-то или кто-то глушил их, казалось бы, вечную связь душ. И только одному существу это под силу. Ведь фейри ненавидят ногицунэ, и жить бок обок с ними не могут.

*

Она проснулась, но глаз раскрыть не спешила, задумавшись о том, что ей приснилось и что бы это значило. Все сны с участием фейри она помнила «от» и «до» так же, как и вещие.

Ее кожу опалило дыхание, такое чуждое для нее, будто проникающее в самые потаенные уголки ее сознания, добирающееся до самой ее сути.

Вздрогнув, она попыталась открыть глаза, но тщетно, они ее не слушались, будто боясь того, что могут увидеть.

Звук. Она не могла понять, что это был за звук. Будто по ее постели двигалось что-то огромное, ступая массивными лапами по простыни, сминая ее. Приглушенный рык и что-то лизнуло ее щеку. Но не так, как это делают домашние животные. Он будто пробовал ее на вкус. Ведьме стало дурно.

«Клюв! Риммар!», – билось в голове Ринары, пока она рвала путы, сковавшие ее. Такой страх был для нее нов. Раньше она переживала бы только за своего фамильяра, теперь же, все ее нутро протестовало против смерти, ведь ей есть для чего жить, для кого! И она не за что не откажется от жизни, которую получила спустя два года сущего ада. Вроде именно так Зивали отзывался о месте, куда попадают самые гнилые души его мира. Бездна была ей в этом значении ближе, но, отчего-то сейчас она вспомнила именно об аде.

Попытки раскрыть глаза не увенчались успехом, посему она решила действовать иначе.

Протяжный женский крик огласил практически пустынную резиденцию. И до того в нем было много мольбы, что даже стены этого величественного здания содрогнулись.

*

Закусив губу, Эшлин выводил на стенах и полу символы призыва. Он не был уверен, что тот, кто убил Зинара, появится, но попробовать стоило. Тем более, он наверняка знал, что эта тварь имеет отношение к черной магии, а значит, должна среагировать на его зов.

«Опасно и глупо» – сказал бы отец, но у Риммара на этот счет было иное мнение. Ему надоело топтаться на одном месте, не зная – кто его главный враг. Фраун…, на него Эшлину было плевать. Пешка на шахматной доске. Не более. А вот тот, кто обхитрил его, силой вынудив сдаться, вот он, пожалуй, занимал практически все мысли мага. Ну, или те, которыми не завладела Ринара.

Кто бы знал, чего ему стоило сдержаться и не плюнуть на все и вся. Подняться в спальню к своей ведьме, – вот, чего ему сейчас хотелось, а не этого… творчества.

– Римм, как обстоят дела? – Крайс незаметно подошел со спины, заставив Эшлина недовольно сморщить лоб. Надо же. Он совсем растерял былую чуйку. Эдак скоро и удара в спину не приметит.

– Крайс, подай мне вон тот набор, – произнес некромант, тыкнув пальцем в сторону входной двери. Самому ему было до нее не добраться.

Император без лишних вопросов и телодвижений пододвинул к другу сверток с сомнительным содержимым и на время замолк, давая тому сосредоточиться на главном.

Фейридор скорбел молча, скрывая ото всех свое горе. Пожалуй, лишь Эшлина ему еще ни разу не удалось обмануть. Друг читал скорбь в его правдоподобной улыбке, видел горечь утраты в его, казалось бы, излучающих свет глазах. Ничто не могло ввести в заблуждение того, кто провел с ним столько долгих лет.

Вивер. Ни Крайсу, ни Риммару не хотелось верить в предательство друга, но Фраун не врал, он бы не смог выжить после произнесения клятвы, если бы сказал неправду. И это угнетало даже сильнее, чем Давари, которая, как оказалось, жива.

Помещение озарил яркий столб лилового света, исходящего, казалось бы, отовсюду. Мерцали стены, пол, потолок. От их блеска рябило в глазах. Правитель и советник ожидали, затаив дыхание.

«Откликнется ли?» – подумал Риммар.

«Получиться ли?» – в свою очередь промелькнула мысль у Крайса.

Минута молчания и гробовой тишины.

«Не вышло», – подумали друзья.

И как будто в противовес их словам резиденцию огласил протяжный женский крик.

Риммар даже не понял, как взлетел на второй этаж и только стоя в комнате Ринары, осознал, что прошел через подпространство, не ощутив мертвенного холода этого места.

Черный как сама ночь он был еле заметен в кромешной темноте комнаты. Лишь перестроив зрение, Эшлин смог углядеть силуэт этого существа. Оно было ему незнакомо, но что-то напоминало.

Огромный зверь, ростом, пожалуй, превосходящий даже медведя, нависал над телом испуганной девушки. Ее грудь часто-часто вздымалась, выдавая напряжение и сильный испуг. Эта тварь посмела приблизиться к Его женщине!

В этот момент Риммар понял, – если еще хоть один смертник посмеет приблизиться к Телинас, он, не раздумывая, снесет ему голову.

Скользящий звук стали стал своеобразным сигналом к началу действий. Зверь до этого момента не замечал Эшлина, буравя своим взглядом его ведьму.

«У него отбито обоняние», – подметил про себя некромант.

Он не смешил сдвигаться с места, кто знает, чем это обернется для Ринары. Позади, за дверью, послышался топот, а потом и голоса. Подоспела подмога в лице Крайса и Дикона. Только вот им он рад не был.

Подперев своим телом дверь, Эшлин таким образом перекрыл вход, давая понять, – им тут делать нечего. На его счастье, они вняли, и попытки свои прекратили.

«Что же. Аарг мне в помощь, надеюсь, сегодня моим покровителем будет он».

Зверь, как будто уловив его мысли, с угрожающим рыком соскользнул с постели и двинулся в сторону противника. Ринара тут же накинула на себя защитный полог, позволив некроманту облегченно выдохнуть.

Глаза, которых, казалось, и не было, устремились на него, прожигая в его теле дыры. От такого взгляда проняло бы любого, но только не некроманта.

Когда монстр приблизился, Эшлин понял, что это лис. Мутированный, так же, как и ревенант, отправленный им в лучший мир.

За его спиной вздымалось три толстых хвоста, боле походящих на меховые трубы. Мягкая поступь не вязалась с габаритами этого существа и, надо признать, сильно затрудняла ему работу.

Их взгляды встретились. Его – посиневший от злости и бездонный лиса.

Основная атака получила свое отражение в уверенном выпаде с финтом. И, ожидаемо, сталь не достигла своей цели.

Маневрируя по комнате, он пытался высчитать лучшую траекторию. Зверь будто игрался с ним, не нападая, но при этом грациозно уходя от любой его атаки.

Сместившись в угол комнаты, Эшлин сильно рисковал, загоняя себя в тиски, но только так он мог расшевелить лиса. И у него это вышло.

Поняв, что противник в ловушке он рванул в его сторону лапой. Казалось, чего опасного в таком финте? Но лишь взгляд на конечность этой твари разбивал все стереотипы, заложенные некроманту когда-то в голову его учителями.

Острые как бритва когти прошлись в нескольких миллиметрах от его лица. На заднем плане вскрикнула Ринара, но он, вскинув руку, призвал ее к молчанию.

Уклонившись от последовавшего за первым рывком удара, он сделал удвоенный перевод, давшийся ему с огромным трудом. Слишком мало места для такого приема, и слишком большая вероятность, что он промахнется. Но, видимо, Аарг вспомнил про нерадивого смертного.

От рева раненного зверя заложило уши. Эшлину бы накинуть на эту тварь полог или на худой конец ловчую сеть, но для них у него не осталось сил, а то, что еще было не истрачено, являло собой жалкою пародию магической силы.

В дело вмешалась, как неудивительно, Ринара. Зеленоватое свечение потоком хлынуло в сторону барахтающегося зверя, накрыв весь его немалый рост.

От лужи крови, тянущейся из-под туши и уходящей куда-то за комод, жутко несло металлическим ароматом, вызывая прилив тошноты, как у некроманта, так и у ведьмы.

Когда с петель слетела дверь, издав протяжный стон из-за образовавшейся щели прямо посередине полотна, никто даже не вздрогнул.

– Это еще что за тварь, – выдохнул император, призывая светлячок. Увиденное его не просто поразило, а повергло в полнейший шок.

Протяжно выдохнув, Эшлин уселся прямо на пол, около заточенного зверя и неуверенно произнес, делая упор на каждое слово:

– Я могу ошибаться, но, знаете, это существо больно похоже на кицунэ. Правда, сильно измененного.

– Ну, это несложно проверить, – в тон ему произнес Дикон. – Нужно заставить его обернуться. Если лис, значит, у него есть и человеческая ипостась.

Эшлин хмыкнул, после чего потрогал ушибленную макушку, убедившись, что голова цела, и крови нет, он осторожно привстал.

Ринара так и сидела на кровати, свесив ноги, укутанная до самой головы в одеяло. Ее била крупная дрожь, а от взгляда на лиса подавно становилось плохо. Сложно представить, что сейчас творилось в ее голове, после того, как она, можно сказать, попрощалась с жизнью.

И только одно она теперь знала наверняка. То, что сейчас лежит на полу, издавая не то полустон, не то хрип, было порождением темной магии смерти, замешанной на крови, при участии знаний ногицунэ. Только эти существа могли создать блок, через который не могут пробиться фейри, и именно из-за этого она не смогла объединить свое сознание с Валхеором.

– Как вы планируете заставить его обернуться? – с хрипотцой в голосе после длительного крика, прошептала Ринара, не отрывая взгляда от твари. Ей казалось, что вот, именно сейчас она вырвется на свободу и растерзает всех присутствующих.

– Он сам сменит ипостась, как только ему станет сложно поддерживать звериную сущность. Слишком много потерял крови, а значит, скоро перед нами окажется человек, – пояснил Дикон, обходя вокруг лиса.

И только Крайс безмолвно взирал на то, что погубило его отца. Ни у кого нет шансов против такой твари, если ты не подготовлен к встрече с ней. А Зинар не был готов.

– Где Церана носит? – прошипел Риммар, наконец-таки приземлившись на постель. Обняв чистой рукой ведьму, он принялся нашептывать ей на ухо слова успокоения, а та на глазах начала отходить от ступора. На лицо возвращалась краска, а глаза больше не выглядели стеклянными.

– Он во дворе, поддерживает защитный купол, – тут же отозвался Дикон. – А вот где Фрин, понятия не имею.

– Ну, видимо рядом с подчиненным. Того ведь одного оставить ни на минуту нельзя, вечно сует свой длинный нос куда не надо и к кому не следует, – многозначительно произнес Риммар, глядя на свою ведьму. Ринара не сразу поняла, к чему он это, а когда до нее дошло, покраснела до кончиков ушей и закусила губу, дабы не ляпнуть чего в сторону демона, который так ее подставил.

– Церан имеет обязательства перед семьей, – тонко намекнул Дикон. – И у него есть невеста.

– Вот и пусть лобызает Свою невесту, а не к чужим лезет, – прорычал Риммар. Казалось, здесь уже все позабыли про ногицунэ.

– Это можно расценивать как предложение руки, сердца и некромантского жезла? – игриво поинтересовалась у него Ринара, выворачиваясь из кокона. И только словив на себе задумчивый взгляд Эшлина, внимательно изучающий ее лицо, поняла, от нее ждут ответа.

– Мы, пожалуй, пойдем, – тут же вклинился император, подталкивая Дикона в сторону выхода.

– Ага, и зверье захватите, – даже не смотря в сторону правителя, произнес Эшлин, напрочь позабыв про субординацию. Ну, а друг, конечно же, не спешил его одергивать. Какой он ему император, когда они вместе пускали слюни и учились ходить?

Когда за мужчинами закрылась дверь, Риммар аккуратно провел рукой по лицу ведьмы, обрисовывая абрис, и мягко прошептал:

– Ну, я жду.

Ведьма замешкалась, покраснела еще сильнее, хотя, казалось бы, куда еще-то? Но заставлять ждать мужчину, которого уже раз отвергла, она не рискнула, посему быстро, немного заикаясь, выдала:

– Согласна.

– Вот и прекрасно, – будто и так зная, что ответ будет положительным, произнес Риммар, наклоняясь к невесте.

*

Теплые руки, нежелающие выпускать из объятий и легкое, еле ощутимое сопение некроманта мне на ухо вызывали прилив нежности и наиглупейшую улыбку до ушей.

Тело еще болело после такой неожиданной, но в тоже время желанной ночи. И только одно беспокоило меня в эту минуту. Вязь. Его брачная вязь пекла так, что даже в полутьме спальни я могла отчетливо видеть, как она наливается красным цветом. А вот Риммар напротив, казалось, даже не замечал этого. Может, слухи про то, что больно только при первой попытке измены, вовсе не слухи?

Аккуратно приподнявшись на локте, я попыталась выбраться из захвата, но каждая моя попытка сопровождалась еще большей прытью со стороны спящего мужчины. Он подминал меня под себя, недовольно при этом посапывая.

Сдавшись на милость Римма, я улеглась обратно, развернувшись лицом к нему. Так и я пролежала полтора часа, откровенно наслаждаясь каждой черточкой его умиротворенного профиля. И даже не заметила, когда он проснулся.

– Любуешься тем, что тебя досталось? – хрипловато прошептал Эшлин, лукаво смотря на меня своими омутами.

– Самоуверенный, – передразнила я, используя его любимый ироничный тон, не позабыв при этом шлепнуть его подушкой.

Вид растрепанного некроманта с всклокоченными черными волосами, которые пора уже подстричь, вызвал у меня повторную улыбку. Поверить только! Когда-то я смогла от него отказаться!

– Мое, – будто маленькое дитя пробубнила я, всем телом наваливаясь на своего мужчину и тут же ощутила своим животом твердость, присущую отнюдь не каменному торсу некроманта. Ехидненько улыбнувшись, елейно протянула: – Ваше Самоуверство, я смотрю, радо меня видеть?

– Оч-е-нь, – выдал Риммар, гуляя по моему плечу своей дланью. – И если ты сейчас не поднимешь свой аппетитный зад и не покинешь кровать, то я тебе обещаю, что тебе не грозит выбраться отсюда до самого вечера. Позднего.

Встрепенувшись, я сразу подумала о том, что: во-первых: мое тело к такому не готово, а во-вторых – мы так-то здесь совершенно по иной причине. Честно говоря, перед императором мне сейчас было стыдно. У него горе, а мы тут помолвку отмечаем. Но поцелуй, последовавший после громких обещаний, вымыл последние мысли.

Вскочив с кровати, я подалась в сторону пуфа, на котором кипой покоились наши вещи. За спиной послышался разочарованный вздох, после чего его хозяин встал следом за мной.

Спускались в холл мы, держась за руки. Не знаю, чего хотел добиться этим Риммар, но я против не была. А когда мы достигли большой статуи первого правителя империи, у которой стояли Фрин и Церан, я таки сообразила, для кого этот спектакль был устроен. Ну не свойственно для некроманта такое поведение. Он не из тех, кто открывает свои чувства общественности, выворачивая их наизнанку. Пожалуй, этим он пошел в лорда Эшлина.

Взгляд, коим нас одарил демон, мне откровенно не понравился. Как-то он собственнически прошелся по моей фигуре. Сейчас я была облачена в походный костюм. Платье, надетое для конспирации еще во дворце, я предусмотрительно сменила на куда более удобную и подходящую случаю одежду.

В общем-то, поведение Церана не понравилось не только мне. Рука Римма до такой степени сжала мою, что я непроизвольно ахнула от боли и тут же словила извиняющийся взгляд, а вот гневные искорки, покоящиеся на самом дне, меня неслабо напугали. Хоть бы не натворил чего.

– Лорд Фрин, мистер Церан, доброе утро, – протараторила я, не дав Римму и рта раскрыть. – Какие новости? Кицунэ обернулся?

Сыскарь, который доселе стирал пальцем пыль со статуи, нахмурился и отрицательно покачал головой, но не преминул меня исправить:

– Это ногицунэ. Правда, не совсем такой, хм, каким мы их привыкли видеть.

Ну, на счет того, как они выглядят, я бы поспорила. Мне вообще не довелось увидеть представителей этой расы вживую. Все-таки с момента первой войны между империей и Анозией прошло больше сотни лет, и ногицунэ после этого больше никто не видел. Так откуда мне знать, как они выглядят? Видимо, Фрин тоже об этом подумал, раз не стал рассуждать дальше на этот счет, а просто перевел тему.

– Понимаете, тут такое дело. Даже потеряв много крови и ослабнув настолько, что любой кицунэ бы уже давно принял человеческую ипостась, он остается лисом.

– Полагаете, он застрял в обороте? – Риммар с недовольным выражением лица стоял поодаль от меня, буравя демона взглядом.

– Не думаю, – Фрин начал расхаживать по холлу в попытке зацепиться за ускользающую мысль. – Скорее всего, оборот для него недоступен. Он заблокирован.

– И отсюда мы делаем вывод, – решил перебить начальство Церан. – Что это существо является ничем иным, как экспериментом глупца, которого мы разыскиваем два года. Вернее, его искал Фраун, только вот теперь не ясно, не был ли он с ним за одно. Может, он намерено тогда подставил себя, отводя тем самым подозрение?

– Исключено, – отрезал Римм. – Фраун не имеет отношения к лорду, в сговоре с которым состояла Жанье.

– Ну, а этот, – Церан прищелкнул пальцами, ловя мысль или же пытаясь что-то вспомнить. – Огневик этот, который ее убил. Его проверяли? Может он специально это сделал?

От упоминания Даймона я вздрогнула и перевела взгляд со статуи на Эшлина. Они ведь это несерьезно? Ведь ее убила я. Как можно подозревать в измене Даймона? Но вот судя по виду Риммара, Шериша все же в чем-то подозревали, если ни сам некромант, который прекрасно знал истинное положение вещей, то другие сыскари и, может даже, сам император.

И вот теперь мне становилось понятно, почему Даймон исчез, не попрощавшись. Его просто изолировали. А я все скинула на обиду из-за моих слов. Но это ведь неправильно!

– Это правда? – От моего леденящего тона только что стены инеем не покрывались. Я ждала ответа Риммара, прекрасно зная, каким он будет.

– Правда, – нехотя произнес он. – Император подозревает его в измене. Вернее, подозревал. Сейчас все обвинения сняты. Он доказал свою непричастность.

От его слов легче не стало. Из-за меня Даймон лишился места в Совете, на его репутации появились грязные пятна, за его спиной, оказывается, все шушукались! И в довесок, я же его после всего этого и бросила! Просто замечательная картина вырисовывается…

– Рин, – осторожно положив мне руки на плечи, промолвил Эшлин, но я поспешила ими передернуть, дабы сбросить давящий груз. Меня изнутри снедала злоба и обида на Риммара, который все это утаил от меня.

– Я, пожалуй, пойду наверх. Существо, убившее бывшего правителя, поймано, мне тут делать нечего. – Я, круто развернувшись на каблуках, пошла прочь от скопления этих несносных мужчин.

В комнате меня ожидал какой-то подавленный Клюв. Видимо, он вовремя не заблокировал ментальную связь и сейчас страдает от моих эмоций, которые просто бурлили во мне. Клокочущая ярость, казалось, выжигала изнутри, желая вылиться потоком лавы.

Досадливо поморщившись, я начала перебирать в уме мысли, пытаясь уловить хоть что-то, что могло натолкнуть меня на истинное отношение подчиненных к начальству. Ведь я не замечала, чтобы кто-то в сыске косился на Даймона или злословил за его спиной. Может, не все верили слухам?

Позади меня послышался натужный скрип, но я не спешила оборачиваться. Мне и так было прекрасно известно, кто пожаловал.

– Леди Ринара. – Я напугано отшатнулась назад, услышав многогранный голос правителя. Вот его-то я здесь не ожидала увидеть.

– Ваше Величество. – Поспешно присев в книксене, подняла взгляд на императора, ожидая его дальнейшей речи.

Он по-прежнему выглядел неважно. Небрежно уложенные волосы, посеревшая кожа и изрядно помятая одежда. Таким императора точно никто раньше не видел.

Пройдя вглубь комнаты, он приземлился в небольшое кресло и посмотрел на меня так, будто размышлял, – стоит ли меня посвящать или нет. Я сразу же подобралась, ожидая чего-то нехорошего.

– У меня к вам будет просьба. Личная. – Крайс все же нашел в себе силы начать разговор. – Понимаете, у моей жены проблемы. По женской части.

Я недоуменно уставилась на правителя. Кем-кем, а лекарем я не была, так, причем тут вообще моя скромная персона?

– Я объясню, – произнес Крайс, уловив мое настроение. – Мне нельзя обращаться к целителям. Многое говорит о том, что меня хотят свергнуть. И если я открою им подобные сведения о здоровье собственной жены, ее точно попытаются убить. Нет жены – нет наследника, а значит, убрав меня, престол сможет занять посторонний человек.

Я понятливо кивнула, принимая такое положение. Он прав, нельзя давать лишних сведений кому не надо. Врагов везде хватает.

– Вы хотите, чтобы я изготовила подходящее случаю зелье? Я вас правильно поняла?

– Да, это именно то, чего я желаю сейчас больше всего. – Оно и понятно, потеряв отца, он пытается заглушить боль радостью отцовства.

– Я сделаю все возможное, – серьезно произнесла я. – В крайнем случае, попрошу совета у мамы. Уж ей доверять можно.

Крайс лишь утвердительно кивнул, позволяя мне делиться подобной информацией с родительницей. Интересно, а Риммар знает?

*

Вредность ли или желание поквитаться за скрытые сведения, но почему-то мне не хотелось делиться этим с Эшлином. Когда Крайс покинул отведенную мне комнату, я окончательно для себя решила – скрыть от Риммара сам факт существования этого разговора. Не моя тайна, не мне ею разбрасываться. А вот к изготовлению зелья я собиралась приступить сразу же, как вернусь домой. Не думаю, что мне запретят покинуть Шанаш. А в родном доме есть все необходимое. Кроме что…

Поразмыслив, поняла, что в наших запасах совсем не осталось одного ингредиента. Только вот марьин корень был одним из главных компонентов. А в связи с тем, что у нас чаще всего заказывали косметические зелья и эфирные масла, то и держать подобнее травы было ни к чему. Слава Ааргу, бесплодие у нас нечасто встречается, да и в основном его лечением занимаются лекари, а не ведьмы. Это уже совсем отчаявшиеся обращаются к нам.

Долго ломать голову, – где достать нужный ингредиент, не пришлось. Так как марьин корень больше нигде и не применялся, его заказ может привлечь ко мне лишнее внимание. И ладно, если подумают, что я таким образом хочу привязать к себе Риммара, подарив ему наследника. Пусть и незаконнорожденного. Уж о чем, а о нашей помолвке им незачем знать. Только вот, если все же кто-нибудь пронырливый сможет сложить пазл и поймет, кому предназначается данное зелье? Нет. Так рисковать мне нельзя. Поэтому лучше попросить заказать растение Мелисию, уж она, как лекарь, точно не привлечет лишнее внимание. А там передать его мне уже не составит труда. Да и если тот, кто рвется к власти наводил обо мне справки. А он это точно делал, то ему прекрасно известно, что мы с Мел хорошие подруги, а значит, ничего необычного или подозрительного в нашей встрече он не найдет.