Текст книги "Бездна в твоих глазах"
Автор книги: Кристина Амарант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Аннотация
Недавно я была леди, теперь – беглянка, которая прячет лицо под маской.
План был скопить денег и смыться из страны. Все пошло кувырком, когда в мой дом влез опасный незнакомец. Он болтлив, обаятелен и похож на безобидного раздолбая. Но за его голову назначена огромная награда, а магия – чудовищна и нарушает все известные законы.
Но главное – нас что-то связывало в прошлом, которое меня заставили забыть...
В тексте есть:
адекватная героиня
неадекватный, но обаятельный мужик
загадки и тайны
любовь и ХЭ
Бездна в твоих глазах
Кристина Амарант
Глава 1
Что сделает законопослушный гражданин, заслышав в соседней комнате шаги и осторожные постукивания? Вызовет стражу.
Жаль, что я не могу поступить так же.
Свет вспыхнул в комнате по щелчку пальцев.
– Брось оружие, подними руки и медленно повернись, – приказала я незваному гостю. – Или я тебя поджарю. Я маг…
Это было правдой. Почти.
– Надо же, какое совпадение, – беспечно откликнулся мужчина. – Я тоже.
Он прекратил ощупывать стену и выпрямился. Высокий. С другого конца комнаты трудно оценить точно, но вряд ли я достану ему даже до плеча. Черный плащ с пелериной – новый и откровенно пижонский – скрывал фигуру, но мне показалось, что незнакомец скорее худощав, чем мускулист. Не тот парень, который выиграет в состязаниях на самый большой бицепс.
Домушник обернулся. Верхнюю часть его лица закрывала темная полумаска. Я бы удивилась, не будь ее. В городе, где каждый второй честный житель щеголяет в маске, преступникам сами Древние велели.
Я впилась в мужчину взглядом, пытаясь собрать цельный образ из доступных для обозрения деталей. Темные волосы почти до плеч, высокий лоб, гладковыбритый подбородок, резкая линия челюсти и красивые губы. Облегченно выдохнула, поняв, что нет – не знаю. Никогда не встречала.
Значит, просто воришка.
– Какой страшный прутик, – насмешливо фыркнул мужчина, едва бросив взгляд на зажатый в моих пальцах кусок полированного дерева.
И шагнул ко мне.
– Не двигайся! – по нервам плеснуло паникой, но голос не подвел – прозвучал холодно и резко. Жезл в руках мелко завибрировал, пальцы закололо тысячью горячих иголок.
Спящие, пусть он прислушается! Магической дуэли мне не выдержать.
– Серьезно, ты собираешься угрожать мне этим? Я ожидал чего-то более впечатляющего.
Еще один шаг.
– Я предупреждала.
Энергия родилась в солнечном сплетении, прошла через жезл – усиленная, словно собранные в линзу лучи. И выплеснулась.
Чтобы безвредно растаять, даже не коснувшись его кожи.
Что это?! Какой-то особенный щит? Но я даже не видела, чтобы он накладывал плетение.
Незнакомец расхохотался.
– На меня все эти штучки не действуют, – сообщил он, надвигаясь. – Ты еще не знаешь с чем столкнулась. Я – проклятье этого города, зло во плоти…
Псих. Только психов мне не хватало!
– Угу, бывает… – я попятилась, лихорадочно соображая, что делать.
Взгляд метнулся к потолку, вернулся к незнакомцу…
– Беги, глупышка, пока не поздно… – мужчина зловеще ухмыльнулся.
Была не была! Я вскинула жезл выше, теплая волна прокатилась по телу.
Жалко. Красивая была люстра.
Магический выброс перебил цепь, отправив окованный медью дубовый обруч прямо на голову незадачливому грабителю. Шары с магической искрой раскатились по полу, половина полопалась. В комнате резко потемнело.
Я рванулась к незнакомцу, на ходу раскручивая усиленную магией веревку. "Путы Глиссы" – идеальные чары, чтобы стреножить прытких магов.
Я слабосилок, но никогда не забываю про экипировку.
Веревка дважды захлестнула запястья незнакомца. Свободный край я перекинула через ножку кровати, зафиксировала.
И только потом занялась раной.
Могла бы и не связывать. В медицинской помощи незнакомец нуждался куда больше, чем в путах – люстра проломила ему череп.
Спящие-в-Глубинах, что я натворила?! А если он умрет? Как объяснить страже труп, когда я и свое присутствие здесь объяснить не могу?!
Холодея от ужаса, я нащупала пульс и облегченно выдохнула. Жив! Удары редкие, но сильные, словно незнакомец безмятежно спал. Я набрала воды в тазик, сбегала за аптечкой. От взгляда на кровоточащую рану на чуть выше виска к горлу подкатила тошнота.
Да, он сам виноват: вломился в мой дом, пытался напасть. Но я не хотела его смерти.
– Даже не надейся, что позволю тебе сдохнуть так просто, – пообещала ему, смачивая бинт. Завязки маски путались в темных волосах. Я сняла ее, чтобы не мешала. Бросила короткий взгляд на его лицо.
Он был красив. Резкие, немного птичьи черты: высокие скулы, тонкий нос с легкой горбинкой, гордый разлет бровей. В тусклом свете переживших падение шаров брызги крови на бледной коже казались почти черными.
Возраст – не больше тридцати пяти. Точнее определить трудно, незнакомец слишком изможден. Впалые щеки и черные тени под глазами, как будто он редко ест и спит.
А еще в нем было что-то странное, до боли знакомое.
Я замерла, с болезненной жадностью, вглядываясь в его лицо. В груди странно заныло, виски плеснули болью, и комната начала угрожающе раскачиваться…
Все прошло внезапно. Незнакомец дернулся и застонал. Я отпрянула от него, выдирая себя из наваждения. По лбу стекали капли холодного пота.
Что это было?
Кожу кольнуло от чужого колдовства. Оставленная люстрой рана на голове мужчины засветилась в сумерках. Открыв рот, я наблюдала за тем, как останавливается кровотечение, выпрямляются и встают сами собой на место проломленные кости.
Мгновением позже только свежая кровь в волосах подтверждала, что мне не почудилось.
Угол рта незнакомца странно дернулся.
– Даже не надеюсь, мне никто не даст сдохнуть так просто, – глухо произнес он, открывая глаза.
Ярко-зеленые, как два изумруда в лучах солнца, они сияли от переполнявшей его магии. При виде такой бесстыдной демонстрации превосходства, я не смогла сдержать завистливого вздоха. И влила еще немного силы в веревку. Говорят, что очень сильные маги могут вырваться даже из "пут Глиссы". Врут, скорее всего. Но лучше подстраховаться.
– А ты не робкого десятка, – продолжал мужчина, как ни в чем не бывало, разглядывая меня со странной жадностью.
Он дернулся, пытаясь приподняться, и на лице отразилось изумление.
– Ты что: связала меня?
– Ага.
Отбросив в сторону всякие охи-ахи и возгласы вроде: "Что за явление глубинных тварей я тут наблюдала?", я подобрала юбки и уселась на его ноги, фиксируя, чтобы не дергался.
– У меня несколько вопросов. И если ответы мне понравятся, я не позову стражу. Так что постарайся…
– Говорить? – он расплылся в ухмылке. – Это я умею. Кажется, бессмысленный треп – единственное, в чем я по-настоящему хорош. Тетушка всегда повторяла, что мне суждено быть адвокатом. Дядюшка, впрочем, не был столь оптимистичен и пророчил, что если не укорочу свой язык, тот доведет меня до виселицы. И хоть пока рано делать какие-то прогнозы, все склоняется к тому, что дядя вернее оценивал мои перспективы. С другой стороны, кто сказал, что они оба не могут быть правы?
– Что? – я моргнула, ошарашенная этим потоком словоблудия.
Незнакомец подмигнул.
– Я все еще могу выучиться на адвоката. Адвокатов тоже иногда вешают, не так ли?
Я помотала головой.
– Так, хватит. Кто ты такой и зачем забрался в мой дом?
– ТВОЙ дом? – мужчина выразительно приподнял бровь. – И когда же ты успела приобрести его, прекрасная незнакомка? Не помню, чтобы мы заключали сделку.
Тут он попал в яблочко. Я отвела взгляд, чувствуя, как начинают гореть щеки.
Может ли оказаться, что настоящий владелец дома не умер, а всего лишь уехал? Сбежал от чумы. И теперь вернулся?
Получается, я не только самовольно заселилась в чужое жилище, но и напала на хозяина? Это мне сейчас придется давать ответы на неудобные вопросы и умолять не звать стражу?!
Мысль о страже стала спасительной. Я, наконец, вспомнила, где уже видела незнакомца. Плакатами с этим скульптурно-красивым лицом был оклеен весь город.
– Это мой дом, – твердо ответила я, глядя ему в глаза. – Я здесь живу. А прежний хозяин, говорят, сбежал от правосудия. Если вернется в город, его ждет виселица.
– Тогда возвращаться будет очень неосмотрительно с его стороны, – мужчина тихо рассмеялся и пошевелил руками, словно пытаясь определить степень доступной ему свободы. – Какие интересные ощущения, когда тебя связывают магией.
Он меня не боялся. В нем вообще не было страха, лишь какое-то бесшабашное нервное веселье, которое легко переходит в загул или беспросветное отчаяние.
– Только не говори, что у тебя это первый раз, – буркнула я, лихорадочно раздумывая, что теперь делать со своей добычей.
Сдать страже? Там на плакатах было указано вознаграждение за живого. Немаленькое. В моей ситуации оно могло бы стать настоящим спасением, но…
Я тоже беглянка. Пусть моего портрета не найти на объявлениях "Разыскивается живой или мертвой", можно не сомневаться – стоит мне засветиться, и Николасу доложат.
Смогу ли я скрыться снова?
– Не скажу, – с обманчивой покорностью согласился пленник. – Ты никогда не узнаешь, что была у меня первой.
Я невольно прыснула. Шут.
– Итак, вот он я – весь в твоей власти. Что будешь делать?
Хороший вопрос. Я смотрела на распростертого передо мной мужчину и ощущала себя незадачливым охотником из анекдота, который "поймал" медведя. Поэтому не может сдвинуться с места – медведь не пускает.
В расстегнутом вороте плаща виднелась шея с выступающим кадыком. Рука потянулась к ней – словно по собственной воле.
Он не дернулся, даже когда мои пальцы легли на нервно стучащую под кожей жилку. Смотрел на меня снизу вверх и глаза светились, как два зеленых фонаря на реке. Чувственные губы тронула усмешка.
– Завораживает, да? Достаточно сдавить, немного подержать и… все.
Во взгляде мужчины не было ни страха, ни вызова. В нем плавилась вечность…
Я облизнулась, пойманная в плен ощущением власти над чужой жизнью. Маячащая в вороте полоска кожи манила… вызывала странные желания.
…лизнуть ее… прикусить… пройтись языком до резкой линии челюсти, чтобы впиться поцелуем в эти губы…
Помотала головой, отгоняя дикое наваждение. Что это было? Да, парень красавчик, но я в жизни не набрасывалась с поцелуями на смазливых незнакомцев. Меня вообще после брака с Николасом тошнит от мужчин – всех без исключения.
Я отдернула руку, словно от огня. И выпалила первый пришедший на ум вопрос.
– Ты действительно сделал это? То, в чем тебя обвиняют?
По лицу пленника пробежала тень.
– Сделал ли я это? – в его голосе звучала горечь. – А если да? Какую кару ты бы назначила подобному мерзавцу, прекрасная незнакомка?
Боги и демоны, да не знаю! Я даже не помню в чем именно тебя обвиняют! Ориентировки на беглых преступников – не мой любимый жанр чтения.
– Я не судья, чтобы назначать кару. Зачем ты влез в дом? Искал укрытие?
Если он собирается здесь поселиться, мне придется уйти. Я с тоской окинула взглядом обжитую комнату. Сама отмывала, приводила в порядок. Чинила поломанную мебель, вставляла стекла в окна и сводила плесень со стен.
– Хотел найти кое-что.
– Здесь ничего не осталось.
Брошенные после мора дома отнюдь не стояли чистенькими и ухоженными в ожидании новых хозяев. Мародеры, крысы и непогода превратила их в промозглые каменные коробки. Повезет, если найдется немного поломанной мебели, а весь скарб предприимчивые горожане давно вытащили и пристроили к делу.
– Осталось.
– Что?
– Лучше спроси "где?".
Он покосился на стену. Ту самую, у которой я застала его, простукивающим камни.
– Тайник… – прошептала я, чувствуя как в душе поднимается азарт. – А что внутри?
Что там может быть настолько важного, что беглый преступник рискнул вернуться в город? Деньги? Компромат на власть предержащих? Доказательства его невиновности?
– Я не помню… – с тоской ответил пленник. – И как открыть – не помню.
Он повел плечами и магическая веревка лопнула, словно гнилая пряжа.
– Упс… – на его лице мелькнула растерянность.
С мгновение мы с ним пялились на тающие обрывки плетения. Потом он поднял на меня виноватый взгляд.
– Извини, не рассчитал. Не думал, что она такая хлипкая.
Сглотнув, я поползла назад по его длинным-длинным ногам, озираясь в поисках жезла. Пусть плохонькая, но защита.
– Я все починю, – он пошарил пальцами, пытаясь стабилизировать тающее плетение и тихо выругался. – Никак… Но ты можешь связать меня снова.
– Ты издеваешься? – хрипло спросила я.
Его нереально длинные ноги наконец-то кончились, а по полу ползти было быстрее. К тому же до меня дошло, что если не ползти, а встать, то будет удобнее. И удивительно, но кажется, меня пока не спешат убивать…
– Нет, я серьезно.
Я поднялась, а он остался сидеть на полу, глядя на меня снизу вверх. Там, где раньше был проломлен череп, волосы блестели от крови.
Я одна. Рядом с преступником, способным разорвать "путы Глиссы". И совсем недавно я разбила ему голову…
Уголок его губ дернулся.
– Понял. Не надо меня бояться. Я мерзавец, но в жизни не поднимал руки на женщину. Прошу прощения за вторжение, прекрасная донна. Я пойду.
Он подобрал маску и поднялся. Я с мгновение растерянно смотрела ему в спину, а потом бросилась следом.
Распахнулась входная дверь. Свет фонаря с улицы подсветил высокий худощавый силуэт.
– Стой!
Кто ты, мать твою, такой?! Что это было?!
Ты не можешь так просто сбежать, оставив меня с кучей вопросов!
Окрик заставил незнакомца обернуться. Он обжег меня жарким взглядом, а потом поклонился и исчез за порогом.
***
В полном раздрае я вернулась в спальню. Окинула взглядом световые шары на полу – целые и битые. Люстра покоилась в центре комнаты – огромная, размером с колесо. Один из медных зубцов густо выпачкан в крови. Рядом по ковру расплывалось пятно. Это уже не вывести, только выкинуть.
Но вместо того, чтобы прибираться, я рванула к стене. Прошлась, осторожно простукивая, и приникая ухом к прохладному камню.
Шут его знает, где прячется тайник. Звук везде был глухим.
Я еще дважды простучала стену. А потом и остальные стены в комнате – просто так, на всякий случай. Эмоции постепенно утихали, воспоминания теряли остроту. Появилось ощущение, что я занимаюсь ерундой.
Я отошла, оглядела прищуренными глазами стену. Сжала кулаки и объявила, больше для себя.
– Ладно. Не хочешь по-хорошему, будет как получится. Если в этом доме есть тайна, я до нее докопаюсь!
И отправилась за стремянкой.
Люстра была вымыта и заново подвешена, световые шары возвращены на законное место, осколки сметены, а ковер свернут и и вынесен к двери. Я провела ритуал, очищая пространство, начертила на полу октаграмму. Несмотря на многомесячный перерыв, тело легко скользнуло в привычную позу. Дыхание замедлилось, стало глубоким и ровным. Весь мир вокруг сжался до пламени одинокой свечи в центре фигуры.
Медитация очищения и сосредоточения.
Мы, слабосилки, не способны на эффектные трюки. Забросать врага огненными шарами, вызвать дождь или потопить корабль – это не про нас.
Зато мы умеем чувствовать тонкие вибрации мира. Трения взаимосвязанных ниточек, из которых состоит гобелен жизни.
Я – мастер сновидений, поисковые чары не мой профиль, но на этот раз мир откликнулся почти сразу. Меня потянуло в левый угол комнаты. Неслышная музыка сфер еще звучала в моей душе, когда руки поглаживали и нажимали камни в такт вселенской гармонии.
Кусок кладки со скрипом сдвинулся, открывая доступ к выемке, в которой находилась небольшая шкатулка. Я выхватила ее, распахнула…
Разочарованно вздохнула.
Внутри на бархатном подкладе лежал медальон. Немного громоздкая и сентиментальная вещица, чтобы носить портрет предмета обожания всегда с собой.
Да уж, от зла во плоти ожидаешь чего-то более внушительного. Уже без особого интереса я откинула крышку.
И оторопела.
Внутри, как и предполагалось, был портрет. Девушка – лет двадцать – двадцать пять. Светлые волосы, вздернутый носик, веснушки – типичная северянка. На красавицу, пожалуй, не тянет, но с полным правом можно назвать “хорошенькой”.
Именно это чуть повзрослевшее лицо я наблюдаю каждое утро в зеркале, когда умываюсь в ванной. Только волосы теперь отливают сочным каштаном – пришлось перекрасить. На полуострове блондинка слишком бросается в глаза.
В медальоне был мой портрет.
Глава 2
"Разыскивается Артур ди Альдо.
За убийство своего опекуна и учителя, спасителя Моранны, почтенного мэтра Джакомо Карреттино. За разрушение Солнечного храма. За попытку убийства мэтрессы Панелопы Карреттино.
Тридцать три года. Волосы темные, глаза черные, рост высокий, происхождение благородное. Обучен чаровскому искусству, маг пятого ранга. Особых примет нет.
Разыскивается живым, дабы предстать перед судом и ответить за свои преступления. Награду получит отдавший негодяя в руки правосудия или сообщивший сведения о его нахождении."
С плаката смотрел мой вчерашний визитер. Без мешков под глазами он выглядел лет на десять моложе. И казался еще красивее. В одну лихую улыбку можно влюбиться без памяти.
А может дело не только в синяках. У мужчины на портрете не было обреченности в глазах. В насмешливо прищуренных, черных, как у большинства жителей полуострова, глазах. Без малейшего намека на зелень.
И… пятый ранг? Серьезно? Парень с такими глазками, парень, который случайным движением руки порвал "путы Глиссы" – это не пятый ранг. Это маг высшей ступени, если не по уровню мастерства, то потенциалу.
– Странно…
– Что именно странно, дорогая? – синьора Прато подошла неслышно. При виде чашки чая и булочки на столе ее выщипанные в ниточку брови поползли вверх. – А что – все заготовки уже сделаны?
– Да, синьора.
– Тогда займись зельем. Я плачу тебе не для того, чтобы ты тут чаи гоняла.
Напоминать, что живым людям иногда нужен перерыв – бесполезно. У хозяйки на все один ответ: "Ты знаешь, где дверь, Алисия". А не связанной с откровенным криминалом работы для нелегала в Моранне не так-то много.
К тому же синьора Прато была тещей командира гвардии округа. Под ее теплым крылышком я стала для местной стражи невидимкой. Могла бы даже гулять без маски, не опасаясь неудобных вопросов.
Но такой роскоши я себе пока не позволяла.
Сполоснув ступку, я закинула в нее уже очищенные корешки. Хозяйка лавки все еще стояла в дверях, не спуская с меня глаз – вдруг коварно отвлекусь от своих обязанностей в пользу недоеденной булочки. Этим стоило воспользоваться.
– Синьора Прато, а вы слышали про Артура ди Альдо?
– Что?!
– Ди Альдо, – я кивнула на плакат, не отрывая взгляда от закипающего в тигле зелья. – За его поимку обещают награду.
– А… этот. Меньше мечтай, дорогая. Его ищут уже второй год, и безуспешно. Уверена, он давно сбежал в Затуманный край.
– Он действительно все это сделал? Убийство, разрушение храма?!
– Может быть, – она пожала плечами. – Честного человека стража искать не будет.
С этим я могла бы поспорить.
– Есть какие-то доказательства?
– Понятия не имею. Не забивай голову ерундой, дорогая.
Нашла у кого спрашивать. У синьоры Прато есть свои недостатки, но любовь к сплетням в их число не входит.
– Да он это, он! Кто же еще! – с жаром вмешалась Бьянка. – Синьорина Кареттино на него указала.
– Та, которую он пытался убить?
– Бьянка! – в голосе хозяйки послышалось предупреждение. Но продавщица слишком любила поболтать.
– Она, бедняжка, – женщина горестно вздохнула. – Лучше бы убил… За то, что он с ней сделал, повесить мало. Как бедной Пенелопе теперь одной, без магии? Даже ребеночка не родить, магички-то бесплодные все. А несчастный синьор Кареттино! Он же нас всех спас. Ух и мерзавец этот ди Альдо. Но ничего, придет Спящий и по его душу…
– Довольно! – возмутилась синьора Прато. – Бьянка, ты что здесь делаешь?! Я сколько раз говорила: из лавки в рабочие часы ни ногой! Или заняться нечем? Так я сейчас найду тебе дело…
– Я на минуточку, синьора… Амулеты для рожениц кончились.
– Так бери и быстро обратно! А ты, – хозяйка грозно зыркнула в мою сторону. – Меньше языком мели, а то будешь, как эта прости-прощай дурочка.
Я подчинилась. Руки растирали травы в ступке, добавляли компоненты, помешивали, а мысли крутились вокруг лежащего в кармане медальона.
Кто и когда написал миниатюру? Почему спрятал в тайнике?
И как все это связано с загадочным убийцей?
На портрете я моложе года на три. Живописная манера характерная для мораннских мастеров – на севере рисуют иначе. И платье перехваченное лентами под грудью – это южная мода. В столице Претории никто так не носит.
Но я не была на полуострове раньше. Прошло всего три месяца с тех пор, как я впервые вошла в ворота Моранны. Вдохнула соленый бриз, увидела изрезанные каналами улочки и горбатые силуэты мостов, плывущие в рассветной дымке.
А три года назад я заканчивала университет. После была практика в столице. И замужество…
Как всегда, при мысли о первом годе брака виски кольнуло мигрень. Я помотала головой, отгоняя боль, и вернулась к рассуждениям.
Итак, портрет написал кто-то из мораннских художников, втайне от меня. Нарядив нарисованную Лиссу в платье по своему вкусу. Отвез миниатюру в Моранну, отдал Артуру ди Альдо, чтобы тот спрятал ее в тайнике.
Для чего?
Я знаю того, у кого есть все ответы. И сегодня вечером собираюсь найти его и вытрясти их.
***
Чары на поиск человека считаются очень сложными. Во-первых, без крови объекта их просто невозможно наложить. Во-вторых, даже с кровью шансов на успех немного. Сам объект должен быть не против, чтобы его нашли.
Я не надеялась на успех, но магия откликнулась почти сразу. Меня потянуло за пределы дома. Улочки, мосты, дворцы, площади, фонтаны мелькали перед глазами фрагментами пестрой мозаики, пока ноги несли меня все дальше и дальше. На северо-запад, в район доков.
Очнулась я на пороге бара. За спиной ночное море плескало об опоры мостков. Густой мораннский туман – чуть красноватый от сигнальных фонарей стелился, укрывая безлюдную набережную. Над головой хрипло каркнул ворон – снялся со столба и сделал круг над вывеской “Дохлая чайка”.
Из-за закрытой двери доносились крики, смех и визг скрипки. Я поежилась. Входить не хотелось. Заведение мало походило на таверны и бакари центрального города.
Но пульсация поисковых чар настойчиво тянула внутрь.
Ладно, пусть снаружи заведение и напоминает низкопробный матросский кабак, внутри все не может быть настолько ужасно, так ведь? Этот Артур ди Альдо совсем не выглядел опустившимся забулдыгой. Я надвинула поглубже капюшон и толкнула створку.
Еще как может! Там было даже хуже.
Грохот. Хохот. Вонь дешевого вина и чесночных лепешек.
Почуяв свежий воздух несколько голов повернулось к выходу, но я уже захлопнула дверь и шмыгнула в дальний угол.
Бар был полон. Матросня, личности откровенно бандитской наружности, потасканные девицы в фривольных нарядах. За дальним от выхода столом играли в кости, на полу в обнимку с бочонком сладко храпел бритый налысо мужичок в засаленной тельняшке. Пожилой синьор у барной стойки меланхолично насиловал скрипку, извлекая из нее визгливые и жалостливые звуки.
Большинство посетителей сидели без масок. При взгляде на их лица, хранящие уродливые отметины мора, я невольно вздрогнула. Каждый второй в кабаке носил на себе печать серой смерти.
Артур ди Альдо выделялся на фоне прочих посетителей, как дорогой клинок среди ржавых вилок. Одеждой, внешностью и еще чем-то неуловимым. Так и тянет сказать "благородством", но я не люблю применять это слово по отношению к аристократам.
Как и большинство посетителей, ди Альдо был без маски, но никто не спешил звать стражу. Словно за его голову обещали не полновесное золото, но фальшивую медяшку.
Он поднял кружку, чтобы чокнуться с зеркалом. Произнес что-то глядя в глаза отражению. Зазеркальный двойник мрачно усмехнулся.
Отлично, я его нашла. Что дальше?
Просто подойти? Он ни за что не поверит, что я оказалась здесь случайно. Случайно в такие места заходят только женщины очень определенной профессии.
О чем вообще с ним говорить, когда он пьян, как матрос? Батарея пустых бутылок на столе намекала на это лучше любых слов.
Барменша – крепкая тетка с усиками над верхней губой – грохнула подносом по столу.
– Кончай тоску разводить, старый хрыч, – рявкнула она на деда со скрипкой. – Отдай инструмент Франту, он задаст жару.
Ее поддержали нестройные вопли с разных концов бара.
– Фран-тик, Фран-тик.
Под давлением публики пожилой синьор неохотно оборвал мелодию и протянул женщине скрипку. Она торжественно пронесла инструмент через весь бар, чтобы опустить на стол перед Артуром.
– Давай, малыш. Хватит переводить вино. Порадуй нас.
– Не сегодня, синьора Мадзини, – совершенно трезвым голосом отозвался ди Альдо, не отрывая взгляда от кружки. – Сегодня вечер памяти… или беспамятства, если у меня все же получится напиться.
– У тебя – напиться?! – барменша хохотнула. Голос у нее был низкий и прокуренный, как у бывалого боцмана. – В тебя вино лить, только зря тратить. Кончай распускать слюни и зажги так, чтобы полыхало море!
Толпа снова поддержала его одобрительными криками.
Ди Альдо взял скрипку, задумчиво пробежался длинными пальцами по струнам.
– Зажечь… А почему бы и нет?
Он вдруг преобразился. Сверкнула белозубая улыбкая – точь-в-точь, как на портрете. Артур царственным жестом скинул плащ, закатал рукава рубашки и вскочил на стол.
– Ну что: готовы веселиться?
– Да-а-а! – взревели посетители бара. – Фран-тик! Фран-тик!
И все вокруг утонуло в звуках бешеной джиги.
Трещали доски. Бар ходил ходуном. Посетители топали и приплясывали, орали что-то одобрительное. Вино и пиво выплескивалось на пол. А в центре этого безумия на столе возвышался Артур ди Альдо. В расшитой кружевом белой рубашке с распахнутым воротом. Влажные от пота пряди волос прилипли ко лбу. Рука со смычком порхала над струнами с нечеловеческой скоростью. Скрипка буйствовала. Хохотала. Пела.
И сам дьявол плясал в его глазах.
Я стояла в бурлящем человеческом котле, не сводя с него взгляда. Эта мелодия… Я знала ее. Уже слышала раньше…
Виски сдавило болью, я покачнулась, потеряв равновесие. И налетела на полуголого покрытого наколками бородача. Капюшон скользнул по голове и упал на плечи.
– Опа, какая красотуля, – мужчина смерил меня взглядом. Несмотря на маску, увиденное ему понравилось. Он распахнул объятья. – Потанцуем, рыбка.
– Нет!
Сопротивление его только раззадорило. Бородач притиснул меня к себе, обдавая запахом перегара. Поддавшись панике, я бестолково молотила кулаками по его плечам, а вокруг бесновалась джига, и абсолютно никому не было до меня дела…
Музыка оборвалась.
– Эй ты, – сперва я даже не поняла, что ди Альдо обращается к моему мучителю. – Отпусти синьорину!
Бородач с ухмылкой объяснил на каком место он вертел всех любителей указывать ему, что делать.
Разгоряченная толпа поддержала его ропотом. Раздались выкрики: "Кончай балаболить! Играй дальше!"
Но Артур вместо этого спрыгнул со стола. Положил руку хаму на плечо и сжал так, что тот взвыл и выпустил меня.
– Не подобает быть навязчивым, если синьорина сказала "нет".
Бородач взревел, как раненый вепрь и замахнулся, целя противнику в челюсть, но ди Альдо успел увернуться. Кулак врезался в скрипку, заставив несчастный инструмент разлететься в щепки. Старик у стойки издал горестный стон.
Артур осуждающе покачал головой.
– Как непорядочно – портить чужие вещи. Полагаю, я должен стребовать ущерб в пользу пострадавшего синьора.
– Сшибка! – заорал кто-то из матросни и толпа подхватила его слова скандируя "Сшиб-ка! Сшиб-ка!"
Я бросила отчаянный взгляд в сторону двери. Как далеко до ближайшего патруля? Успею добежать, если выскочить прямо сейчас?
А если стражники не захотят вмешаться? В нижнем городе свои законы…
Толпа отхлынула к стенам, оставив в центре только двух мужчин.
Артур был почти на голову выше, но скорее жилистым, чем мускулистым. Сейчас, когда он стоял в одной рубашке с закатанными рукавами, я поняла, что первое впечатление обманчиво: мясо на этих костях все-таки имелось. Но рядом с приземистым и грузным бородачом он не казался грозным противником.
Толпа жадно дышала, подавалась вперед. Кто-то поспешно принимал ставки.
Я опустила руку к поясу, нащупывая жезл. И напомнила себе, что мой защитник – маг. Ему не требуется помощь. Захочет – расправиться с этим подонком щелчком пальцев.
Но чтобы творить чары нужен ясный ум, а ди Альдо – пьян.
Бородач взревел раненым бугаем и ринулся на противника. Артур ловко сместился в сторону и угостил его смачным ударом в челюсть. Двигался ди Альдо совсем не как пьяный. Стремительно, уверенно, даже немного рисуясь. Не спешил прибегать к магии, но я готова была спорить, что причина не в количестве выпитого.
Просто выделывается.
Еще две атаки окончились так же. Артур уворачивался, не забывая угощать противника ответными ударами. Из толпы послышался свист и унизительные насмешки.
Бородач оскалился.
– Не бегай! Дерись, как мужчина!
Ди Альдо потешно приподнял бровь.
– А я что делаю? – спросил он, отступая в сторону, чтобы наградить противника пинком пониже спины.
Толпа взорвалась хохотом. Трагедия оборачивалась фарсом, комедией дель арто, где Арлекин лупит дурака-Пульчинеллу.
Кто-то зааплодировал. Артур обернулся, чтобы раскланяться. В этот момент его противник присел и опустил руку к обуху сапога…
– Берегись! – крикнула я, срывая жезл с пояса.
Поздно. Лезвие скользнуло серебристой рыбкой и вонзилось в живот за мгновение до того, как магический удар откинул мерзавца в сторону.
Толпа выдохнула хором. Кто-то выругался, помянув чужую матушку. Сразу несколько постояльцев навалились на бородача, выкручивая руки.
Артур стоял, пошатываясь. И с некоторым удивлением на лице разглядывал торчащую из живота рукоять.
– Эй, Франтик, – окрикнул его один из моряков. – Можно я заберу твой плащ, когда ты сдохнешь?
– Без проблем, дружище. Когда умру, он твой, – ди Альдо опустил ладонь на рукоять, с явным намерением выдернуть клинок.
– Стой! – я рванулась вперед, не думая. – Не трогай!
– Почему? – удивился Артур. Взглянул на меня и расплылся в улыбке. – О, прекрасная незнакомка! Как необычно встретить вас в месте подобном этому…
И с влажным звуком выдернул нож. Белая ткань рубашки немедленно окрасилась алым.
– Нет! – я упала на колени, тщетно пытаясь зажать рану рукой. В голове вспыхивали и гасли обрывки знаний о лекарских чарах. Целительство на моем курсе было факультативом и включало в основном диагностику…
Кровь пульсируя выплескивалась сквозь пальцы. Ди Альдо поморщился.
– Проклятье, больно-то как… Почему всегда так больно?
Он пошатнулся и оперся о стол, чтобы не упасть. Я зажимала его рану, чувствуя, как чужая жизнь буквально утекает между пальцами. И ненавидела себя за бесполезность.
– Дурак… ой дурак, – барменша нарисовалась рядом. – Сказали же: не трожь ножик! Нет бы девочку послушать… А ну помоги! – гаркнула она, обращаясь к кому-то из посетителей. – А ты, бестолочь, держи свои кишки, чтобы не выпали по дороге.
