Текст книги "Три (ЛП)"
Автор книги: Кристен Симмонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
– Подождите, – сказала я. – Отряд, который вы отправили за нашими людьми, уже вернулся?
Девитт помедлил и оглядел людей, стоявших поблизости и теперь ожидавших его ответа.
– Если бы вернулся, вы бы знали, – сказал он.
Я уставилась в спину уходящему Девитту. Меня выбивала из колеи необходимость ждать, доверить едва знакомому человеку позаботиться о том, что мы должны были сделать сами.
– Держи ушки на макушке, – сказал Чейз. – Я найду тебя, как только смогу.
Он ушел вместе с остальными бойцами, прежде чем я успела рассказать ему про уничтоженный пост.
* * *
Этим вечером Чейз не вернулся в спальни. Не вернулись также ни Билли, ни Джесс. Их могли отправить освобождать тринадцать оставшихся пленников или к развалинам убежища забрать наших раненых. Они могли выполнять сотню различных заданий, помогающих делу сопротивления, в то время как остальным было сказано, что сегодня мы больше ничего не можем сделать.
Верхний ярус нашей кровати был не шире обычной койки, но без Чейза казался слишком большим и пустым. Это была моя первая ночь без него со времени заключения в Ноксвилле, и такое напоминание только ухудшало мое состояние. Устав пялиться на дверь, я принялась пялиться на потолок. Но постепенно разговоры стихли, а свечи одна за другой погасли.
Сны. Я чувствовала, как их скользкие черные пальцы охватывают мое сознание. Без объятий Чейза нечему будет остановить их. Так что я ущипнула себя, чтобы не заснуть.
Но мысли оказались не лучше.
Я вся извелась, безуспешно пытаясь предположить, кто из команды Такера пережил нападение на пост, а кого пытали вместе с Траком или пытают сейчас.
Одна только мысль о том, что Такер погибнет за сопротивление, заставляла меня без конца ворочаться.
На койке подо мной приглушенными голосами разговаривали Шон и Ребекка. Я свесилась головой вниз.
– Что вы знаете о Вожде Реформации?
Шон лежал на спине, рядом с ним калачиком свернулась Ребекка. Она не подняла на меня глаза, только крепче сжала талию Шона.
– Канцлер Рейнхардт, – начал Шон. – Я знаю, что до него сложно добраться. Его пытаются убить с начала Реформации. Он все время держит при себе личную охрану.
Я положила щеку на боковую перекладину, кожей чувствуя холод металла.
– Он злой. Иногда он приказывал привозить пациентов больницы на базу. – Ребекка помолчала. – Когда ты пришла за мной, я подумала, что это, должно быть, от него. Пока не увидела, что это ты.
Голос Ребекки был едва ли громче дыхания.
«Цирк» – так назвал это Трак, когда мы были в Чикаго. Они выставляли раненых напоказ, чтобы остальным было неповадно нарушать правила. Во рту у меня появился кислый привкус. Я еще сильнее возненавидела канцлера Рейнхардта за то, что Ребекка испытывала такой страх.
– Как думаете, пленных отправили обратно в Чикаго? – спросила я. Но они, должно быть, не услышали. Шон повернулся на бок и шептал что-то, что я не могла расслышать. Я снова легла, отчетливо ощущая, что вторглась во что-то личное.
Через некоторое время я услышала, как захихикала Ребекка. Этот звук моментально вырвал меня из раздумий. Затем она резко выдохнула, и матрас заскрипел, когда они передвинулись.
Я заткнула уши.
Время словно остановилось. Каждая минута казалась часом. Наконец затихли даже Ребекка с Шоном. Слишком обеспокоенная, чтобы ждать новостей, я решила попытать счастья с Роклином.
Осторожно я спустилась по лесенке и аккуратно поставила до сих пор обутые ноги на пол. Скрип кровати заставил меня поморщиться, но никто вокруг даже не шевельнулся.
На нижней койке Ребекка спала, положив голову на плечо Шона, и я вспомнила то время, когда она тайком сбегала из исправительной школы, а я пыталась за ней следить.
Задержав дыхание, я на цыпочках прокралась по проходу, замирая каждый раз, когда кто-нибудь шевелился или бормотал во сне. Добравшись до двери, я выглянула наружу, ожидая увидеть Роклина, но возле входа никого не было. Факелы вдоль дорожки потушили, так что путь освещала только луна. Я бегом обогнула здание. Деревья находились в четверти мили от спален. Они светились бледным серебряным светом и слегка покачивались от ветерка. Под ними проходила гравийная дорога, ведущая к столовой.
Сердце колотилось в груди. Я не знала, куда иду, и понятия не имела, как найти Чейза среди бойцов, даже если я до них доберусь.
На луну набежала тень, и я, не задерживаясь, рванула по неухоженной траве в сторону деревьев. Идти по дороге было бы легче, но я не хотела, чтобы меня поймали. Хотя, конечно, это было глупо, ведь я не делала ничего плохого. Они бы не стали запрещать мне увидеться с Чейзом.
Я помедлила, потом остановилась и посмотрела в небо.
Мы думали, что все встанет на свои места, когда мы доберемся сюда; что мы наконец-то перестанем убегать; что это место, где мы будем под защитой, сможем укрепиться и нанести ответный удар. А вместо этого я дурачу охранников, пока люди, рядом с которыми я сражалась, умирают от рук МН.
Я вошла под деревья. Их ветви образовали надо мной полог, а сухие листья шуршали при каждом шаге. Неожиданно дорога вышла на поляну, где лунный свет, который больше не закрывали деревья, падал на небольшие деревянные кресты, аккуратными рядами выступающие из земли.
Я набрела на кладбище. Кожа тут же покрылась мурашками, и я невольно сделала несколько шагов назад.
Позади кладбища, на склоне холма, мерцали огни полудюжины костров. Когда я подкралась ближе, обогнув кладбище по периметру, то смогла различить людей, которые двигались туда-сюда вдоль ряда контейнеров. Справа находился высокий деревянный забор, исчезавший далеко в темноте, и я, прищурившись, разглядела нечто, очень похожее на десяток патрульных автомобилей ФБР, а также несколько военных грузовиков и фургонов. Достаточно для перевозки сотни человек или даже больше.
Я снова повернулась к контейнерам, предположив, что там спали бойцы. Вокруг ходило достаточно людей, и я решила, что без труда сумею с ними смешаться. Я уже была готова выйти из-под прикрытия деревьев, как раздавшийся справа звук заставил меня замереть на месте.
Справа от меня находился шаткий деревянный сарай. Он стоял немного в стороне от кладбища, вот почему я не заметила его раньше. Снаружи, прижимая к груди ружье, стоял часовой. Он слишком знакомо дергал плечом и нервно окидывал волосы. Мне стало интересно: что делает здесь Билли посреди ночи?
Пока я наблюдала, ко входу в сарай подошел другой человек. Узкие бедра и широкие плечи говорили о том, что это мужчина, но костры находились на другой стороне лагеря, так что его лицо оставалось в тени. Мужчина исчез внутри, потом вышел и, не сказав Билли ни слова, направился прямо через кладбище в мою сторону.
Я пригнулась как можно ниже и задержала дыхание. Если я сейчас побегу, меня заметят.
Несколько секунд спустя из-за деревьев показался еще один мужчина, более внушительного роста и широкогрудый. Он двигался тихо, но целенаправленно и остановился у самой кромки деревьев так, чтобы его не было видно от сарая. На мгновение я ощутила острую потребность выкрикнуть предупреждение, но потом первый мужчина отвернулся от кладбища и подошел к нему. Стало очевидно, что он ожидал пришедшего.
Удобный момент для того, чтобы по-быстрому скрыться, но что-то заставило меня последовать за мужчинами, и скоро я пригнулась за кустами в десяти футах от них. Единственными свидетелями моего подслушивания были молчаливые кресты.
– Это не поставит под удар нашу миссию. Мы уже проверили все, что рассказала девочка. Речь идет только о быстрой эвакуации.
Более худым мужчиной оказался Девитт: я узнала его голос, но не звучавшую в нем тревогу. Второй мужчина что-то ответил, но я не расслышала, как ни старалась. Насколько я поняла, здесь были только эти двое – не полный совет, о котором до этого говорил лидер Три.
Я не сомневалась: он говорил о том, чтобы послать отряд для освобождения пленных. Но я не знала о какой другой миссии шла речь и что за девочка предоставила ему сведения, которые требовали проверки. На всякий случай я припомнила все, что рассказала ему.
– Травмы могут оказаться тяжелыми, – заспорил Девитт.
Я вспомнила о наших раненых, оставшихся за много миль отсюда, в мини-маркете на берегу. Надеюсь, они сумеют продержаться до тех пор, пока мы доберемся до них.
– Время еще есть. Прошу. Я думал, что уж ты-то из всех людей поймешь.
Я перестала дышать, услышав, как Девитт повысил голос. Мимо двери в сарай метнулась тень, и я пригнулась еще ниже, отчего острые края листьев впились мне в ладони.
Это был не тот Девитт, которого я видела в комнате связи или который сегодня утром обращался к своим людям. Что-то его напугало. Кем же был его собеседник, если имел такую власть, и почему Девитт спрашивал разрешения на свои действия?
В следующую секунду под моей ладонью хрустнула ветка, и оба голоса смолкли. Морщась, я отползла назад, за дерево, но оба мужчины уже шли в мою сторону. Сердце колотилось как сумасшедшее. Девитт уже подозревает, что я имею какое-то отношение к нападениям на посты сопротивления. Если он поймает меня, пока я шпионю за его встречей, он никогда не поверит в мою непричастность.
– Ты это слышал? – спросил Девитт.
Не медля ни секунды, я развернулась и бросилась прямиком к спальням.
Глава 11
Ранним утром мы все столпились в столовой. Совет созвали перед завтраком, и нас собрали, чтобы сделать важное объявление. После сообщения Такера и радиорепортажа о смерти Трака я никак не могла справиться с нервозностью, ожидая вместе с остальными. Если Три когда-нибудь собирались ответить, то время пришло.
Мы с Ребеккой стояли около выхода. В столовую созвали не всех: детей отвели в южное крыло, а Шона и несколько других полевых работников отправили собирать пайки для отряда, который отправлялся вглубь страны. Не появился ни один боец из лагерей. Мои глаза были прикованы к входной двери: я хотела первой увидеть Чейза, если он придет.
Начавшийся поздней ночью дождь никак не утихал. Он падал плотной завесой, просачиваясь сквозь крышу в дюжине разных мест. Мои мышцы знакомо напряглись. Несмотря на отсутствие многих жителей Стойкости, такое количество находящихся рядом людей не может быть безопасным.
Наконец прибыли мисс Рита, Панда и рыжий мужчина, захвативший нас в апельсиновой роще. Они сели за длинный стол, установленный рядом со входом на кухню. Следом за ними вошел доктор Девитт. Даже через все помещение я заметила, насколько он измотан. Обеими руками он потер щетину на лице и кивнул кому-то из стоявших впереди.
– Мне его жаль, – прошептала Ребекка. – Знаешь, его семью убила МН.
– Я знаю, что он, предположительно, убил группу солдат, – ответила я.
– Это была обычная проверка. Говорят, все пошло не так, когда солдаты обнаружили, что у них в подвале прятались нарушители статей. Его жена и дочь пытались бежать и...
– И... – настаивала я, наклонившись ближе, чтобы никто не мог нас слышать.
– И не смогли. Так что доктор положил этому конец. Хотя не без боя. Вот откуда у него на лице все эти шрамы.
Обычно в слухах мало правды, если вообще есть, но то, что слышала Ребекка, казалось возможным.
Я накручивала на палец цепочку с медальоном и думала о своем аресте. Если бы Чейз не пришел мне на помощь, меня могло уже не быть в живых. Я прогнала воспоминания и принялась изучать лица и фигуры членов совета, пытаясь вычислить, с кем встречался Девитт ночью. Никто из мужчин не подходил: Панда был слишком низким, а рыжий слишком худым. Я знала, что не хватало еще одного члена совета – пожилого мужчины с повязкой на глазу, но он тоже не годился.
– Итак, – начал Девитт. Он поднял руки, и комната погрузилась в тишину. – В свете последних событий мы временно приостанавливаем наши обычные дела.
Я поискала глазами Билли и снова подумала: что же он охранял на кладбище прошлой ночью?
– Вчера был атакован еще один наш пост, третий на этой неделе, – продолжал Девитт. – Наши люди попали в плен. Наши источники сообщают, что менее чем через две недели Вождь Реформации собирается отметить эти победы, устроив праздник на базе в Шарлотте. Это будет его первое появление на публике со времени выздоровления после покушения в прошлом месяце.
Слушатели заворчали: только ненормальный может закатывать вечеринку в честь гибели людей. На фоне сердитых возгласов мне на ум пришло воспоминание о гостинице «Веланд»: мы все сгрудились около радиоприемника и слушали о покушении на жизнь Вождя Реформации. Тогда я впервые услышала про Три.
Девитт поднял руки, чтобы успокоить толпу.
– Это станет и нашим первым появлением. Пока мы разговариваем, наши отряды отправляются в Шарлотт, а также на другие ключевые базы ФБР, где станут ожидать дальнейших распоряжений. Подробности этой миссии будут строго засекречены, пока наши люди не достигнут мест назначения, чтобы не рисковать без необходимости. Также с этого момента мы будем соблюдать тишину в радиоэфире, чтобы ограничить вероятность перехвата ФБР любого исходящего сигнала. Наблюдение за входящими передачами будет продолжено.
Воздух в столовой стал густым и тяжелым, и я поняла, что слишком долго задерживаю дыхание. Я отрывисто задышала, в голове горела одна-единственная мысль.
Чейз.
Девитт собирался послать его в зону боевых действий. Возможно, он уже отправился. Мне надо найти его. Найти и решить, что мы станем делать дальше: бежать, или прятаться, или сражаться вместе с остальными. Чтобы мы ни решили, мы будем делать это вместе, больше я его не отпущу.
Холодная ладонь сжала мою руку, и, повернувшись, я наткнулась на ярко-голубой взгляд Ребекки.
– Все будет хорошо, – сказала она. – Все не может быть так плохо, как кажется.
Помещение заполнилось шепотками, но их заглушил скрип ботинок за нашими спинами.
– Что я пропустил?
Шон стряхнул воду с волос одной рукой. Другая все еще была на перевязи, что напомнило мне об участии Чейза в его назначении на огород.
– Нехилая толпа, – продолжил Шон, когда мы не ответили. – Просто огромная. Что, кто-то умер?
Я постаралась не думать о возможных последствиях отданных советом приказов, но не смогла. Погибнут люди – наши люди. Их попросту перебьют: я же видела численность солдат на базах вчера в комнате связи. Тысячи против пары сотен. Я хотела отомстить, но эта атака была бессмысленна. Слишком много противников и слишком мало нас.
– Тихо! – прикрикнул Девитт. – Мы набираем добровольцев. Любых, чье присутствие не является необходимым для нашей деятельности здесь.
Он замолчал, и мисс Рита положила ладонь ему на плечо.
– Мы все ждали этого момента. Вы выбрали такую жизнь. Вы знаете причины, которые привели вас сюда. Сейчас мы просим вас вспомнить эти причины.
Сама того не осознавая, я повернулась к Панде, скользнув взглядом по списку имен на его руках.
– Это самоубийство, – громко сказала я. Стоявшие рядом сердито посмотрели на меня. Пусть думают, что хотят. Я слышала передаваемые шепотом слухи о Три. Сопротивление одновременно поклонялось им и боялось их. Те Три были непобедимы. Они принимали мудрые решения. Они не стали бы поднимать восстание, только чтобы стать мучениками.
– Мы не знаем всего плана, – сказал Ребекка. – Доктор Девитт говорил, что подробности держатся в тайне. Возможно, Чейз и его дядя знают больше.
Ее слова немного меня успокоили. Она права. Девитт намекнул, что миссия была чем-то большим, чем обычная атака. Я уже направлялась к выходу, когда Шон схватил меня за локоть.
– Подожди, – сказал он, вытащил из кармана сложенную бумажку и сунул ее мне в руку. – Прочти позже.
Не задумываясь, я положила бумажку в карман. Я была сосредоточена на одном – найти Чейза. Если только он уже не уехал без меня.
* * *
Грязь забрызгала мои ноги, пока я бежала по гравийной дороге, исчезавшей за деревьями. При дневном свете, даже несмотря на морось, бежевые палатки бойцов были видны сквозь кусты и тонкие серые ветви, тяжелые от свисающего мха.
Чейз должен быть там. Он не мог уехать, не сказав мне. От одного только предположения мне становилось плохо.
Когда дорога начала идти вниз, я оглянулась и увидела, как Роклин вышел из столовой, уперев руки в бедра. Я не стала задерживаться, чтобы посмотреть, последовал он за мной или нет.
На этот раз я предпочла грязную дорогу, проходившую в стороне от кладбища и сарая, где я видела Билли. Деревья кончились как-то сразу, открыв лагерь, который ночью я видела только издалека. Дождь стучал по металлическим крышам контейнеров. Костры были потушены, но теперь на поле, протянувшемся между дорогой и стоянкой с угнанными у МН автомобилями, кипела жизнь. Бойцы – и мужчины, и женщины – находились в состоянии управляемого хаоса. Некоторые толпились возле столов под навесом, собирая оружие; другие стояли перед полосатым шатром в очереди на стрижку. Многие женщины уже переоделись в форму Сестер спасения, в то время как мужчины надели форму МН. На некоторых была обычная уличная одежда. Один парень не спеша пробежал мимо меня в темно-синей форменной куртке и коротко обрезанных штанах местного образца. Меня он, кажется, даже не заметил.
И тут я все осознала – осознала сейчас, а не во время речи Девитта. Это действительно происходит. Три готовятся к войне, и Чейз готовится вместе с ними.
По моему позвоночнику пробежал холодок. Я глубоко вдохнула и стала высматривать в толпе Чейза, Билли или Джесса – любого, кого могла узнать. Внезапно я почувствовала себя посторонней. Кажется, у каждого жителя Стойкости было какое-то занятие, цель, но меня даже в северном крыле держали на расстоянии вытянутой руки и наблюдали за мной с подозрительностью. Здесь же все было по-другому. Все, кроме меня, находились в постоянном движении, словно я стояла в центре урагана.
Я заметила, как около навеса с оружием над головами мелькнули короткие черные волосы. Не задумываясь, я побежала в ту сторону, хлюпая по лужам и пробираясь между людьми, которых становилось все больше по мере приближения к центру лагеря.
Он зашел за группу переодетых Сестер спасения, и я обогнула их, наконец-то ухватившись за его рукав.
– Чейз!
Но ко мне обернулся Джесс. Со стриженными волосами он казался другим. Молодым и более серьезным. Опасным – его взгляд оставался по-прежнему внимательным, – но не таким подозрительным, как раньше. Мои глаза метнулись к татуировке на его шее.
– Извини, что разочаровал, соседка, – сказал он с фальшивой улыбкой.
– Где он? – спросила я.
Джесс почесал свои короткие волосы.
– В последний раз, когда я его видел, он начинал понемногу сходить с ума.
Значит, он все еще здесь. По крайней мере пока.
– Мне надо поговорить с ним.
Джесс развел руки в стороны:
– Как видишь, мы все сейчас несколько заняты.
– С каких пор все это вас волнует? – почти выплюнула я.
– Все это?..
Он улыбнулся, как будто не понял, о чем я.
– Дело.
– О, я быстро учусь.
Свист перекрыл шум дождя, и находившиеся поблизости бойцы тут же направились в сторону припаркованных машин, оставив нас с Джессом в одиночестве.
– Доктор Девитт рассказал нам, что происходит. – Когда я попыталась заглянуть ему за спину, Джесс загородил мне вид. – Они действительно посылают Чейза туда?
Джесс непонимающе посмотрел на меня.
– Они посылают всех, кроме раненых и тех, кто нужен для жизнеобеспечения этого места. Или еще мал. – Он измерил ладонью мой рост. – Например, дети. Они остаются.
Я прищурила глаза, смахнув воду, скопившуюся в моих волосах.
– Почему? – шепотом спросила я больше у себя, чем у него. Ребекка напомнила мне, что те, кто отправятся, получат более конкретные приказы на месте, но мне в память врезались цифры, которые я видела в северном крыле. Слишком много солдат и недостаточно людей сопротивления.
– Потому что, – сказал Джесс, – когда правительство разрушает страну, народ имеет право сменить или упразднить его и учредить новое правительство.
Я взглянула на него сквозь пальцы, которыми прикрывала лицо.
– Вы это только что придумали?
Это не было похоже на его обычную манеру говорить. Правда я не знала его достаточно хорошо, чтобы быть уверенной.
Джесс рассмеялся, и мне показалось странным, что он говорит с таким патриотизмом, но, определенно, не торопится присоединиться к остальным.
– Можешь не верить, но это придумал кое-кто постарше меня. Хотя это не делает вывод менее истинным.
Джесс сделал шаг назад и отвернулся от меня.
– Если я увижу своего племянника, то передам, что ты заходила, – крикнул он через плечо, зашагав прочь.
Я уставилась ему в спину, когда услышала приближающиеся сзади шаги. Я знала, кто это, но не желала, чтобы со мной нянчились.
– Тебя ищет док, – сказал Роклин. – Мы получили сообщение от твоего друга.
* * *
Когда мы с Роклином прибыли, комната связи в северном крыле была заполнена людьми. На этот раз охранники не преградили мне путь, они стояли по бокам от двери, как будто ожидали моего прихода, и позволили мне войти в тесное, плохо освещенное помещение. Едва перешагнув порог, я тут же вспотела от потока жаркого воздуха и стала мечтать об открытом окне.
– Надеюсь, твой перерыв того стоил. – Я резко развернулась на месте и увидела Девитта, стоявшего перед стеной, на которой раньше висела наша с Чейзом фотография из чикагской больницы. – Ты пропустила звонок от друга.
Я не сразу поняла, кого он имел в виду. Такер.
– Он жив?
Возле уголка рта Девитта дергался мускул, а его покрытые шрамами скулы посерели от щетины. Я с трудом сглотнула. Кроме того, что я выяснила, что Чейза не послали за нашими ранеными, я ничего не добилась, а в результате пропустила нечто важное. Нечто, от чего зависело больше жизней, чем просто моя собственная.
– Он еще... – Я показала на радиоприемник, но вспомнила, что все равно не смогла бы ответить. Три соблюдали тишину в эфире и лишь слушали входящие сигналы.
– Нет, – сказал Девитт. – Он уже отключился.
Разочарование тяжким грузом легло мне на плечи.
– Что он сказал?
Девитт вздохнул и шагнул мимо меня к радиоприемнику. Он что-то сказал технику, и тот щелкнул несколькими переключателями в правом верхнем углу аппарата, а затем снял наушники.
– Тебе повезло, мы его записали.
Эта передача была не такой четкой, как предыдущие. Периодически звук вообще пропадал. Но это не мешало голосу Такера, высокому от паники, разноситься по комнате.
– ...если вы все еще там... убиты... все... остался только я... если вы еще... встретимся... на пляже. Буду... как могу быстро...
Затем раздался треск помех, и я, осознав, что все это время не дышала, судорожно глотнула воздух.
А потом Такер прошептал, почти умоляюще:
– Прошу, придите.
И все смолкло.
На горловине моей рубашки треснула нитка. Во время воспроизведения я вцепилась в подол и изо всех сил тянула ее вниз. Я поняла, что мои руки до сих пор трясутся. Старые шрамы выступили на костяшках пальцев, белые на фоне покрывшейся красными пятнами кожи.
Такер единственный, кто остался из отряда, который мы отправили во внутренние районы. Создавалось впечатление, что он возвращался, чтобы найти меня, как это было в Луисвилле после смерти Кары. Как это было всегда.
Девитт нарушил молчание:
– Пляж... Полагаю, он говорил про убежище?
Я отшатнулась к стене и прислонилась к ней спиной, радуясь тому, что она устойчивее меня.
– Да, – выдавила я. – Там мы разделились.
– Думаю, мне не нужно говорить тебе, что он может нести ответственность за нападения ФБР на наши посты. Он может заманивать тебя в ловушку.
Ему не нужно было говорить, я и сама уже думала об этом. Но также существовала вероятность того, что Такер действительно был в опасности и нуждался в нашей помощи.
Пульс грохотал у меня в ушах.
– Кто-то должен встретиться с ним, – наконец произнесла я. – Нам надо выяснить, что он знает о постах сопротивления.
– Думаешь, его подставили?
Я медленно вдохнула, позволяя воздуху заполнить легкие.
– Кто-то должен привести его. Можете следить за ним, если не доверяете. Кажется, Роклин заскучал, таскаясь за мной повсюду.
Девитт поднял брови, обдумывая мои слова.
– Пошлите меня, – услышала я собственный голос. – И Чейза. Такер доверяет нам.
Если Чейз будет со мной, его не отправят вглубь страны, где его станут преследовать солдаты.
– Все не так просто, – сказал Девитт, пристально вглядываясь в карту с красными булавочными головками – уничтоженными постами. Я не могла понять, какие могут возникнуть сложности. Мы с Чейзом не были необходимы для функционирования Стойкости.
Я оттолкнулась от стены, глядя ему в глаза:
– Вы хотите послать Чейза в Шарлотт.
Девитт не ответил.
– МН разыскивает его после того, что произошло в реабилитационной клинике в Чикаго. – Я замолчала, пытаясь выровнять голос. – Вчера я видела численность солдат. У нас недостаточно людей, чтобы их победить.
– Я знаю, – тихо сказал Девитт.
– Тогда почему?
– Потому что половина страны слишком напугана, чтобы дать отпор, а вторая половина спит. – Он принялся бесцельно ходить по комнате. – Тебе известно, сколько людей даже не догадываются, какую угрозу их свободе представляет ФБР? Да, им пришлось немного ужаться после Войны; да, они переехали в дом поменьше, приобрели генератор, чтобы не остаться без электричества после комендантского часа. Они верят тому, что говорят в новостях, – что эти атаки на наши посты для их же собственного блага. ФБР вынуждено избавляться от большого количества повстанцев, от отбросов, которые угрожают будущему их детей. Они никогда не увидят города с голодающими людьми. Им никогда не придется стоять в очереди за едой или прятаться на промежуточном пункте и ждать перевозчика, который отвез бы их в безопасное место.
Девитт остановился и медленно вдавил кулак в столешницу:
– И они никогда не увидят, как их любимых убивают за то, что они помогли своему товарищу.
Я услышала мамин голос, споривший с офицерами, когда те забирали ее. «Мы не животные», – сказала она. Но они избавились от нее, словно она была животным.
Казалось невозможным, чтобы половина страны приспособилась к требованиям МН, чтобы люди продолжали жить так, словно все в порядке. Казалось невозможным, что мы с мамой всего несколько месяцев назад поступали точно так же. Я представила поселение, о котором рассказал Такер, когда в первый раз вышел на связь, – то, которое гордилось соблюдением Статута. Такие места действительно существуют. Именно из-за них МН может делать то, что делает.
Меня пронзила ужасная догадка.
– Вы собираетесь атаковать МН, зная, что проиграете.
– Мы не знаем наверняка. Мы собираемся показать пример, показать Бюро, на что способны Три. Мы хотим разбудить страну. И когда люди увидят, каким ужасным будет ответ их правительства, они больше не смогут оставаться в стороне.
– А пленные? Те тринадцать человек, что были с Траком?
Девитт замешкался.
– Мы сделаем все, что сможем.
С таким же успехом он мог просто сказать: "Они знали, на что идут". Он ничего не сделает, и они погибнут.
У меня внутри все перевернулось.
– Должен быть другой способ.
В его глазах мелькнуло отчаяние, и в тот же миг я поняла: ему тоже хотелось бы, чтобы был другой способ, но затем его взгляд снова стал жестким и холодным.
– Если у тебя есть идея, я готов выслушать, – сказал он. – Пока оставайся поблизости. Мне надо встретиться с советом.
* * *
Уже почти наступили сумерки, когда Роклин появился у входа в кухню. Я драила миски с самого обеда, и кожу на моих руках стянуло и щипало от жидкого хозяйственного мыла. Я вытащила руки из воды и вытерла о штаны, ощутив острые уголки пластиковой упаковки презервативов в левом кармане и смятую бумажку в правом. Поглощенная мыслями о миссии Три, о попавшем в беду Такере, о Чейзе, собиравшемся уходить вместе с бойцами, я совсем позабыла о подарках, преподнесенных мне друзьями. Я так и не прочитала записку, которую утром дал мне Шон.
– Что? – спросила я, в общем-то не ожидая ответа, ведь Девитт сказал, что сначала созовет совет, а Панда еще не покидал кухню.
– На рассвете в убежище отправится отряд, – сказал Роклин.
Мои мышцы напряглись в ожидании. Прежде чем мы доберемся до Такера, пройдет много часов, и еще столько же до того, как мы вернемся с теми жизненно важными сведениями, что он раздобыл. За это время еще один из наших постов может подвергнуться нападению.
– Мы должны отправляться сейчас же, – сказала я.
Роклин раздул ноздри:
– Тебя не берут.
Девитт все еще не доверяет мне. Он думает, что за Такером следят и я приведу его и МН прямо к Стойкости. Я не знала, как мне доказать свою верность делу, когда меня держат на коротком поводке.
– Хорошо, – сказала я. Роклин вышел, а я осталась таращится на дверь.
Потерев пальцами морщинки между бровями, я достала из кармана смятую записку от Шона. Я осторожно развернула ее, обнаружив полустертые положения Статута, напечатанные жирным шрифтом. Сквозь них проступали слова, написанные на другой стороне. Это оттого, что записка намокла, пока я бегала под дождем. Я перевернула бумажку и просмотрела список, нацарапанный бледными, растекшимися по странице чернилами. Цуккини, потом капуста кочанная, капуста листовая, морковь и еще с десяток наименований овощей и количество каждого в одном ящике.
Я подумала, что Шон по ошибке дал мне не ту записку. Эта была похожа на те, которые доставляли с огорода, – Панда прикалывал их к стене кухни. Но когда я прочитала ее еще раз, то увидела, что посреди листа, между бататом и свеклой, другим почерком были нацарапаны две строчки: «конюшня» и «сегодня ночью».
Улыбаясь, я сложила записку.
