Текст книги "Три (ЛП)"
Автор книги: Кристен Симмонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)
– Откуда, по-твоему, мы узнали о празднике Вождя? – тихо спросил Девитт.
Я развернулась и, проигнорировав ступеньки, спрыгнула на землю. Я не могла находиться рядом с ним ни секунды.
Чейз, прижав ладонь ко рту, последовал за мной.
– Он человек, – сказала я, – а не животное.
Взгляд Чейза потемнел. Он опустил руку.
– Знаю.
– Они держат его в клетке, Чейз! Так поступает МН. Мы так не поступаем!
– Знаю.
Я отшатнулась от него, чувствуя отвращение от увиденного. Мою грудь все еще жгли метки. Чейз уставился в темноту, сплетя пальцы за шеей.
– Извини, – сказала я. Меня затошнило. Теперь я стала частью этого. Всего этого. Навсегда. Доказательство было прямо у меня на теле.
Но мы все равно должны ехать. «Какими бы плохими ни были Три, МН была еще хуже», – повторяла я себе снова и снова.
В дверном проеме показался Джесс – темная тень на фоне яркого пятна света. Он встретился с обвиняющим взглядом Чейза. Воздух между ними сгустился от вызова.
– Если ты хочешь что-то узнать, просто спроси, Чейз.
Я впервые услышала, как Джесс зовет Чейза по имени. Его голос был осторожным и тихим, он словно удерживал Девитта и Билли от вмешательства.
– Не хочу, – сказал Чейз.
Джесс низко опустил голову. Глубоко внутри я почувствовала укол жалости к нему.
– Нужно сообщить Ребекке, что мы уезжаем, – сказала я. Наверное, Шон уже отправился, и я не могла оставить ее, не попрощавшись.
Чейз пошел вперед.
* * *
Ребекки не было ни на кухне, ни в южном крыле. Чейз проверил спальни, но ее не было и там. Я лихорадочно разыскивала Ребекку: если я ее не найду, то не успею рассказать ей о нашем отъезде.
В итоге мы добрались до конюшни. Здесь совсем недавно убирались, и стойла пахли свежим сеном. При нашем приближении несколько лошадей подошли к воротам в ожидании угощения. Они фыркали и били копытами, когда я проходила мимо.
Я подняла глаза на сеновал и покраснела, когда Чейз перехватил мой взгляд.
Снаружи послышалось медленное цоканье копыт, и мы повернулись ко входу. До нас донесся успокаивающий девичий голос.
– Хорошая девочка. Поближе к ограде. Молодец.
Мы с Чейзом обменялись скептическими взглядами и вышли из конюшни.
Ребекка ехала верхом на лошади. Наша Ребекка, которая едва ходила, каким-то образом сумела забраться на создание, чья спина находилась на уровне моих плеч. Кобыла темной масти осторожно подошла к ограде, и на секунду я подумала, что она раздавит ногу Ребекки. Чейз потянулся к поводу.
– Я сама, – сказала Ребекка, отмахнувшись от него. Мы смотрели, как она слезла со спины кобылы и медленно, но уверенно спустилась по ограде к своему костылю. Прикрепив его к руке, Ребекка медленно и тяжело выдохнула, а потом улыбнулась. Лошадь терпеливо ждала, качая головой, будто бы одобряя.
– Впечатляюще, – сказал Чейз.
– Знаю, – усмехнулась Ребекка. – Доктор Девитт говорит, что Жужелица помогает мне восстанавливаться.
При упоминании Девитта я поморщилась. Из-за его доброты по отношению к Ребекке еще труднее было принять то, что я увидела в сарае.
– Где ты была? – спросила я.
Ребекка глянула через плечо.
– В роще.
– Что? – В последний раз, когда мы там были, на нас напала компания диких мальчишек. – Одна?
– Все в порядке, – ответила она. – Со мной была Жужелица. И вот это.
Ребекка открыла седельную сумку и показала нам черный пистолет.
– Шон дал. Возле главных ворот есть небольшой тайник с оружием, о котором ему не полагалось знать. Особо секретно и все такое.
Я осторожно положила ладонь на шею лошади и почувствовала, как под мягкой шкурой двигаются мышцы. Кобыла повернула голову, глядя на меня большим карим глазом, и прихватила губами ткань моей широкой рубашки.
– Он сказал: если что-нибудь случится, то я должна встретиться с ним в роще, – добавила она. – Он слишком беспокоится.
Я посмотрела на Чейза, который стоял, засунув руки в карманы, а когда обернулась, увидела, что глаза Ребекки наполнились слезами. Я обняла ее крепче, чем собиралась.
– Вы пришли просто проведать меня? – спросила Ребекка, сделав глубокий вдох. – Потому что Шон вернется. Он обещал.
– Мы тоже уезжаем, – тихо сказала я. Я не отпустила Ребекку, даже когда ее руки упали с моих плеч. Впервые я допускала, что мы можем не вернуться. Если бы наша затея не была такой опасной, мы бы взяли ее с собой.
– Все уезжают, – проговорила Ребекка, когда я наконец отстранилась. Она снова повернулась к Жужелице, спрятав лицо. – Хорошо, тогда идите. Я в порядке.
Я задержалась еще на мгновение, ненавидя боль, прозвучавшую в ее словах. Чейз дотронулся до моей руки: пора уходить.
Мы были уже у конца загона, когда я в последний раз услышала ее голос:
– Будьте осторожны.
Я не оглянулась.
Глава 15
Прошел день, но для меня он был лишь тонкой полоской желтого света на потолке грузовика доставки МН. Набитые сеном ящики плотно стояли перед отъезжающей дверью, создавая впечатление полностью загруженного кузова, но сзади оставалось место для меня и Билли.
Я не знала, злится ли он на меня снова или просто притих. Как бы то ни было, моя голова была забита мыслями о нашем задании. Я беспокоилась об опасности, в которой мы окажемся, вернувшись во внутренние районы страны, а также о тех, кто прочтет новые Статуты и будет сражаться с МН.
Я не знала, изменит ли это ситуацию. Я одновременно хотела и не хотела этого, потому что не знала, достанет ли у меня сил нести ответственность за невинных людей, рискующих своими жизнями.
Может быть, Девитт испытывал те же чувства, отправляя людей на задания. Может быть, к этому привыкаешь. Но я не знала как.
Грузовик вели Чейз и Джесс. В кабине было только два места. Если нас остановит пограничный патруль, лучше, чтобы впереди находились двое бывших солдат, чем четырнадцатилетний подросток в мешковатой форме МН и Сестра спасения. По моим догадкам, они до сих пор не разговаривали.
На каждой незамеченной кочке, на каждом повороте нас с Билли мотало из стороны в сторону, пока я наконец не додумалась подвинуть несколько ящиков, расстелить прокладочную ткань и улечься на пол. Мои мысли устремились к Шону, к нашему последнему разговору и к Ребекке, которой пришлось в одиночку с ним прощаться. Воздух, и так уже тяжелый от жары и напряжения, стал давить еще сильнее. Я лежала и жалела о том, что не спросила ее мнения насчет своей затеи со Статутом.
Хорошо было бы поговорить с ней и о том, что произошло между мной и Чейзом.
Я подняла шерстяную юбку до колен и расстегнула тесный воротник. Билли продержался на несколько минут дольше, но в итоге сдался и опустился на пол рядом со мной. Долгое время мы молчали и просто наблюдали за движением света по потолку. Неожиданно, не глядя на меня, Билли сказал:
– У Сары нет парня.
Я не сразу поняла, что он имеет в виду ту самую Сару, которую мы подобрали в Ноксвилле и которая все еще была глубоко беременна.
– Да? – спросила я.
– Она ничего про меня не говорила, да?
После того как мы прибыли в Стойкость, у меня не было возможности с ней пообщаться.
– Прошлым вечером я видела, как она смотрела на тебя во время ужина.
Я прямо почувствовала, как Билли просиял.
– Я подумал, может, когда мы вернемся, спросить, не захочет ли она встречаться со мной.
Он не спрашивал, но в его словах слышался вопрос.
– Подари ей цветы. Нарви в огороде.
Он фыркнул.
– Ты сумасшедшая – напечатать свое имя в Статуте.
Я медленно вдохнула.
– Знаю.
– Именно это мы и собирались сделать, когда доберемся до убежища, – сказал Билли. – Рассказать всем, что с ними случилось – с твоей мамой и Уоллисом.
Грузовик повернул, и я врезалась в руку Билли, когда нас сдвинуло на шесть дюймов вправо.
– Если бы ты не знала наверняка, что она мертва, думаешь, ты бы продолжала искать?
Теперь его голос звучал по-другому. Как у старого Билли. Моего друга.
– Да. Я бы продолжала искать.
Билли схватился за мою руку, чтобы удержать нас вместе.
– Я не могу рассказывать историю Уоллиса, пока не узнаю наверняка.
– Знаю. – Я перекатилась на бок, чтобы видеть его лицо. – Значит, Сара, а?
Он закрыл ладонями глаза, но не улыбку.
Когда мы доехали до Гринвилла, полоска света на потолке кузова потускнела и почти исчезла. Поездка заняла больше времени, чем я рассчитывала, даже с учетом запланированных объездов с целью избежать главных магистралей. К тому времени, когда грузовик остановился и Чейз дважды постучал в заднюю дверь, мое терпение подошло к концу.
Когда дверь откатилась, Чейз уже протягивал руку, чтобы помочь мне спуститься. Рядом с ним стоял знакомый солдат с крючковатым носом и улыбкой во весь рот.
– Марко! – воскликнул Поло. – Марко, посмотри, что принесла к нам Красная зона!
Он оттолкнул руку Чейза и сам помог мне вылезти из грузовика. Как только мои ноги коснулись земли, Поло поднес мою руку к губам и прижался к ней мокрым и звучным поцелуем.
– Ты счастлив нас видеть, – сказал Чейз, отводя меня от него. – Мы поняли.
Громадные черные станки с серебристыми поддонами и черными резиновыми лентами, которые тянулись над полом, словно языки, молча спали, хотя были еще теплыми от недавнего использования. Картонные коробки разных размеров, некоторые больше меня, громоздились около боковой стены. В комнате пахло затхлостью, как от старых книг, которые слишком долго не открывали.
Из-за станка в противоположном конце погрузочной площадки вышел темнокожий мужчина – полная противоположность светлокожему Поло. Увидев меня, этот долговязый расплылся в улыбке до ушей.
– Вы соскучились по нам! – крикнул Марко. – Вы все соскучились, – добавил он, когда из грузовика выпрыгнул Билли.
– Привет, парни, – сказал Билли.
Поло хлопнул его по спине.
– Рад видеть, что ты не сел на поезд в один конец до Шарлотта.
Ком встал у меня в горле. Марко что-то негромко сказал Поло, отчего тот вздрогнул.
– Извините, – сказал он и протянул руку Джессу, который выглядывал в высокие окна, как будто проверял, не следит ли кто-нибудь за нами. – Мы не встречались раньше?
Джесс пожал протянутую руку и продолжил осматривать здание.
– Сомневаюсь, – ответил он.
– Уверены? Потому как у меня хорошая память на лица.
– Ужасная, – сказал Марко.
Поло выразительно посмотрел на него.
– У меня почти фотографическая память.
– А я почти умею читать мысли.
– Да ну? – сказал Поло, показав грубый жест. – И о чем я сейчас думаю?
– Еще одно напоминание, почему я так и не остепенился, – проворчал Джесс.
– Кстати о фотографиях, – радостно сказал Поло. – Недавно видел одну жуткую, которую Бюро пытается повесить на вас. Кажется, там была подпись про больницу в Чикаго. Вы должны ее увидеть. Совсем не похоже на вас.
Мы с Чейзом переглянулись.
– Стоп-стоп. Это были вы? – И когда ни один из нас не ответил, Поло хлопнул своего напарника по груди. – Прочти-ка их мысли, Марко.
Марко скривился:
– Все признаки определенно говорят «да», Поло.
– Они всегда такие? – спросил Джесс.
– Да, – хором ответили мы с Билли.
Какой-то звук раздался со стороны, где, как я знала, находился кабинет, сразу за дверью типографии. Не успела я среагировать, а Джесс уже достал пистолет и направил его на солдата, который вышел оттуда. Мусорный пакет выскользнул из его руки и с глухим стуком шлепнулся на пол.
– Эй, полегче, большой парень, – сказал Поло. Марко поднял руки, сдаваясь, хотя стоял не на линии огня.
– Это наш друг. Новенький.
Джесс опустил оружие, а Марко быстро подозвал солдата.
– Иди сюда, новичок. Не стесняйся.
Новенький оказался моложе Марко и Поло, немногим старше двадцати. Его брюки и рукава рубашки были чуть короче, чем надо, и поэтому он выглядел длинным и худым. По мере приближения его кожа приобретала сероватый оттенок, а глаза становились все круглее.
– Не хотел вас напугать, – объяснил он и слабо засмеялся. – Я сдаю дневную смену и просто шел домой.
– Он с вами, – уточнил Чейз.
– Он старый добрый предатель, – сказал Поло, похлопав новенького по спине. – Совсем как мы с Марко. Нам надо было увеличить рабочее время, чтобы оно включало и не вампирские часы.
Я выдавила улыбку, хотя знакомство с новым игроком заставило меня понервничать.
– Марко и Поло, – сказал Билли. – Превращают Бюро в мятежников. По одному солдату за раз.
– Вспомнил! – воскликнул Поло так громко, что я вздрогнула. – Это ты! Парень с татуировкой на шее из Чикаго!
И Поло показал на змею, выглядывавшую из воротника украденной формы Джесса.
Мы все непонимающе уставились на него. Все, кроме Джесса, который начал сердиться.
– Я знал, что уже видел тебя. Ты участвовал в митингах!
– Поло, – нахмурившись, сказал Марко. – Мы уже обсуждали это...
– Ты говорил об уничтожении Бюро. Чертовски напугал меня, чувак. Я едва не сбежал до того, как подписать бумаги.
– Думаю, ты меня с кем-то перепутал, – сказал Джесс.
– Иногда он может, – сказал Марко.
– Да нет же, говорю вам, я не забываю лица, – заспорил Поло. – Это он говорил, что за бомбардировками стояло движение «К новой Америке» и что они обвиняли повстанцев, чтобы вмешаться и как будто спасти положение.
Движение «К новой Америке» – политическая платформа президента Скарборо. За ним стояли большие денежные спонсоры, которые финансировали идеи о возвращении Америки к традиционным ценностям. Те самые идеи, которые породили Статут и дали правительству право управлять моралью.
Джесс задумался.
– Не похоже на меня.
Я не поняла, то ли Джесс признавал заявление Поло, то ли просто уклонялся от ответа. Так или иначе, я развернула тщательно составленное послание совета и вручила его Марко.
– Что это? – спросил он. Чем дальше он читал, тем мрачнее становился.
– Ты пишешь мемуары? – спросил Поло. – Всегда хотел этим заняться.
– Это надо вставить в Статут, – сказала я.
Марко осторожно сложил бумагу, посмотрел на Поло и снова на меня.
– Мы этим не занимаемся.
– Теперь занимаетесь, – сказал Джесс. Поло нахмурился.
Марко выглядел обеспокоенным.
– Мы счастливы бороться за правое дело и все такое...
– Это приказ Три, – сказал Чейз.
Марко и Поло перестали мяться и уставились на нас. Стало так тихо, что было слышно, как снаружи ветер гремит водосточными желобами.
Я расстегнула верх своей формы и сдвинула повязку в сторону.
– Ого, – сказал Поло. – Они влипли по самые уши, Марко.
– Да, Поло. – Марко сглотнул, его кадык дернулся. – А это значит, что мы с тобой тоже влипли по самые уши.
Поло шагнул ближе, чтобы осмотреть метки.
– Может, расстегнешь еще немножко? – И он показал на своем воротнике, довольно сильно расстегнув его.
– Хватит, – сказал Чейз, притянув меня к себе. – Они поняли.
Я застегнула блузку, тихонько посмеиваясь.
– Полагаю, нам надо начинать, – сказал Марко. Выглядел он при этом не очень-то воодушевленным. – Думаю, вы захотите забрать посылку и двинуться дальше.
– Какую посылку? – нахмурившись, спросил Чейз.
Поло остановился. Молча трое солдат отвели нас на склад, в дальний угол, где прямо в полу располагалась не замеченная мною раньше крышка люка. Поло присел на корточки и трижды постучал по дереву, а затем Марко рывком отодвинул засов.
Из подвала на нас смотрела дюжина лиц.
– Им некуда идти, с тех пор как перестал ходить экспресс до убежища, – сказал Поло. – Вы же приехали за ними, да?
– Что нам с ними делать?
Я подошла ближе к Чейзу и его дяде, словно создав экран между нами и почти двумя десятками беженцев, которые наблюдали за нами из дверного проема кладовки. Скорее всего, большинство уклонялось от призыва, но среди них были также семьи, некоторые с маленькими детьми. Две женщины держались за руки. А один мужчина расстелил коврик, встал на колени и молился на незнакомом мне языке.
– Их нет в моем списке, – сказал Джесс. Хорошо, что его могли слышать только мы. За его спиной ожил и заработал печатный станок. Час назад я передала тщательно составленное послание Марко, который вручную перенабрал серебристые литеры и, щелкнув тумблером, включил станки. При этом он с тревогой предупредил нас:
– На вашем месте после такого я бы исчез. На этот раз навсегда.
Его слова заставили меня похолодеть, и вместо того, чтобы слишком задуматься над ними, я отыскала Чейза и Джесса.
– Мы не можем их бросить, – сказала я. – Мы должны доставить их в Стойкость.
Чейз рассеянно водил большим пальцем по губе. Позади него Марко и Поло раздавали еду людям, которых привезли сюда четыре разных перевозчика из разных штатов и которые слишком поздно узнали об уничтожении убежища. Их молчаливые мольбы о помощи тяжким грузом давили мне на плечи.
– Конечно, давай возьмем их с собой. Покажем достопримечательности, – сказал Джесс. – У нас все еще есть работа, соседка.
Чейз предупреждающе посмотрел на него.
– Эм права. Мы не можем оставить их здесь. Если Марко и Поло поймают на этом, вся операция сорвется.
Я подумала о новичке, который ушел домой вскоре после нашего приезда. Надеюсь, он понимает, насколько велика опасность этих тайн и ответственность за них.
Мой взгляд обратился к Билли, сидевшему за компьютером в кабинете. Он искал имена повстанцев, схваченных Вождем Реформации.
– Возможно, есть другой вариант. Неподалеку отсюда есть поселение, – сказал Джесс и немного погодя добавил: – В горах.
– В Аппалачах? – спросил Чейз.
– В Смоки[1]1
Грейт-Смоки-Маунтинс – хребет в южной части горной системы Аппалачи.
[Закрыть], – пояснил Джесс.
– Поселение? – спросила я. – Еще одно убежище?
Слухи, которые знал Джесс, привели нас в Стойкость. За эти годы он сумел собрать много информации.
Джесс поскреб подбородок грязными ногтями.
– Что? – с подозрением спросил Чейз.
– Я жил там некоторое время, перед тем как отправиться на побережье, – сказал Джесс. – Все закончилось не очень хорошо.
Я прищурилась.
– Не очень хорошо для них или для вас?
Он ухмыльнулся:
– Скажем так: мое присутствие не принесло пользы ни одной из сторон.
Чейз потер челюсть.
– Это значит, что его выперли.
Он не выглядел удивленным.
– Разошлись во мнениях, – сказал Джесс. – Очень давно. Сомневаюсь, что они вообще помнят меня после стольких лет.
Почему-то он меня не убедил.
– Марко и Поло не упоминали о нем, – сказала я. – Может быть, его обнаружили?
– Обычно перевозчики туда не ездят, – покачал головой Джесс и добавил в ответ на мой взгляд: – Тамошние жители несколько необщительны.
Мне это не нравилось, но я не видела других вариантов. Мы не можем оставить этих людей здесь, и, если мы собираемся отправиться на оставшиеся посты, чтобы распространить информацию о Статуте, нам нужно быть налегке.
– Ты помнишь дорогу? – спросил Чейз.
Джесс неохотно кивнул.
– Извините.
Я обернулась и увидела девочку с растрепавшейся светлой косой, в одежде, полученной из здешнего тайника. Ее лицо выдавало юный возраст: ростом она была почти с меня, но не могла быть старше двенадцати-тринадцати. От внезапного внимания ее круглые щеки покраснели, и она уставилась на свои руки, сжимавшие листок бумаги.
– Ты Эмбер, да?
Я кивнула. Теперь уже не было смысла скрывать это. Я услышала, как Чейз и Джесс отошли в сторону, чтобы дать нам поговорить наедине.
– Все хорошо? – спросила я и тут же пожалела. Конечно, ничего хорошего не было, именно поэтому она оказалась здесь. В подтверждение моих мыслей светло-карие глаза девочки наполнились слезами.
Я положила ладонь на ее руку, не зная, что еще сделать.
– Меня отправил сюда папа, – сказала она. – Ему пришлось поехать в убежище другим рейсом, на нашем не хватило места. А теперь говорят, что убежища больше нет. Его нет?
Я выдохнула.
– Да.
Не было смысла лгать. Рано или поздно она все равно узнает.
Неожиданно храбрость пересилила печаль, и девочка вытерла слезы тыльной стороной ладони.
– Я так и думала. – Тут она вспомнила о бумаге, которую держала, и сунула ее мне. – Я Кайли. Мы говорили о тебе там, откуда я приехала.
Я в растерянности смотрела на нее.
– Где?
– Недалеко от Нашвилла. Мы говорили, что если когда-нибудь попадем за решетку, то тоже сбежим из исправительной школы.
– Кто мы?
– Некоторые девочки в школе, – ответила она, как будто не видела ничего удивительного в том, что меня обсуждают люди, которых я никогда в жизни не видела. – Я знаю, по мне не скажешь, но я неплохо дерусь. Папа научил меня стрелять.
– Надеюсь, бегать он тебя тоже научил, – сказала я, прежде чем успела прикусить язык.
Ее руки сжались в кулаки.
– Научил. Но иногда ты не можешь убежать. – Твердость, прозвучавшая в ее голосе, вызвала во мне волну жалости. – Его тоже обвинили по Пятой статье. Моя мама ушла, когда я была ребенком.
Я хотела сказать: «Ты еще ребенок».
– Кайли, – позвала одна из женщин. Она держала в каждой руке по бутылке воды и старалась не показывать свое беспокойство.
Девочка ссутулилась, как ребенок, которому сделали замечание.
– Я только хотела сказать, что могу сражаться, – сказала Кайли, перед тем как пойти к женщине.
Я развернула полученную бумажку и увидела аккуратно напечатанные слова предписаний Статута. Я знала, что они должны гласить, но сердце все равно забилось сильнее. Этот Статут выглядел, как и все остальные, что я видела раньше: такое же форматирование, ничего не казалось подозрительным. Но когда я вчиталась внимательнее, разница стала очевидной. Статьи с первой по четвертую остались без изменений, но после Пятой Статьи шло сообщение:
«Вы спросите, что происходит с нарушителями – с вашими соседями или членами семей, которых забрало ФБР? Вот вся правда: им промывают мозги, их мучают и убивают солдаты, которые должны защищать вас.
а) Когда Статья 5 была пересмотрена, Эмбер Миллер забрали из дома и школы. Ее отправили в исправительную школу, где ее били и мучили за то, что ее мама не подчинилась.
а) (пересмотренная) Солдаты ФБР арестовали мать Эмбер и убили ее за «преступление». Это было частью новой правительственной инициативы по стиранию, направленной на искоренение аморального поведения в стране.
б) Каждый день ФБР разрушает семьи. Если вы не поможете это остановить, ваша семья может стать следующей.
в) Хватит прятаться. Защитите свою семью и свою свободу. Присоединяйтесь к Эмбер, когда падет первая база, и СРАЖАЙТЕСЬ».
– Ох, – вырвалось у меня.
Внутри меня разлилась липкая темнота, как нефть, пропитавшая крылья птиц, которых мы обнаружили на берегу. Она говорила о правильности и возмездии, а потом повторила слова Шона: «Это никогда не закончится. Снова начнется хаос».
Пути назад больше не было. Я и раньше это понимала, но взяв в руки Статут, узнав о том, что мое имя распространяется по стране как откровенный призыв к измене, я неожиданно почувствовала, что тону. Мысли о Три, о Статуте, о том, что случится, когда люди прочитают его, накатывали на меня волнами, до тех пор пока у меня не задрожали руки; я едва могла дышать.
Стараясь сохранять спокойствие, я подошла к боковой двери и вышла в ночь.
На улице было тихо, и с этого торца я ясно видела полосу деревьев позади кирпичного здания. Стараясь держаться в тени, я пересекла асфальтовую дорожку, которая огибала все строение, и подошла к ограде из металлической сетки. Она была высокой, вдвое выше Чейза, а сверху крепилась закрученная в спираль колючая проволока, и впервые с момента прибытия я почувствовала себя пленницей.
За моей спиной хлопнула дверь, и рядом со мной встал Чейз, вглядываясь в темный лес и вдыхая сосновый аромат, принесенный ветром. Он молчал, но его присутствие лишило меня последних остатков сдержанности.
Я опустилась на землю и отвернулась от свободы, которая находилась в Красной зоне, прямо за оградой.
– Что я наделала?
– Ты рассказала правду.
Чейз встал на колени передо мной.
– Правду? – спросила я, подняв Статут. – Я призываю людей сражаться. Возможно, умирать.
Чейз сел на пятки и посмотрел на мои руки, казавшиеся такими маленькими в его ладонях.
– Ты больше, чем просто ты, – сказал он. – Ты – это они. Если люди станут сражаться, то потому, что твоя история легко может стать их историей.
Я подумала про Кайли, девочку, которая носила то же клеймо, что и я, и хотела сопротивляться МН.
– Чем заканчивается эта история? – спросила я.
Чейз опустил глаза, а потом взял меня за руку и помог встать. Он достал из кармана что-то маленькое, что помещалось у него в кулаке, вложил это мне в ладонь и сомкнул мои пальцы, крепко сжав.
Маленькое и круглое. Идеальный бесконечный круг.
– Она заканчивается нашим когда-нибудь, – сказал он.
Я быстро заморгала, борясь с подступившими слезами, и прикоснулась к его лицу. Он прижался щекой к моей ладони и поцеловал мой большой палец, потом снял с меня цепочку и повесил кольцо на нее рядом с медальоном святого Михаила.
«Когда-нибудь, – подумала я. – Когда мы будем далеко от этого забора и даже не подумаем оглянуться назад».
– Когда-нибудь, – пообещала я. Его руки обхватили мою талию, и мы поцеловались в тишине. Единственными свидетелями были прожекторы, закрепленные высоко на ограде из металлической сетки.
* * *
К тому времени как мы вернулись внутрь, несколько беженцев раскладывали подделанные Статуты в коробки согласно указаниям Марко и Поло. Я собралась было помочь им, как услышала повышенные голоса рядом с кабинетом. Мы с Чейзом поспешили туда и обнаружили споривших Билли и Джесса.
– Туда ехать меньше, чем полдня! – кричал Билли. – Половина Стойкости все равно собирается...
– Довольно, – рявкнул Джесс. Он склонился над Билли, отбрасывая на него огромную тень, и понизил голос: – Попасть внутрь тюрьмы в Шарлотте ничуть не легче, чем выбраться оттуда. Она неприступна. Поверь мне.
Если бы я не знала, то сказала бы, что Джесс пробовал.
– Что происходит? – спросил Чейз.
– На прошлой неделе на базу в Шарлотте привезли заключенных. Несколько из Виргинии, несколько с севера. И одного из Ноксвилла. – Билли пристально смотрел на меня, желая, чтобы я поняла. – Они все помечены как важные и подлежат отработке.
Меня прошила дрожь от неизбежности их смерти.
– Там указаны их имена? – спросил Чейз.
– Нет, – ответил ему Джесс.
– Это Уоллис, – сказал Билли. – Кого еще из Ноксвилла они стали бы так долго держать в живых?
Внутри меня забрезжила мрачная надежда. В памяти всплыл образ мужчины с волосами до плеч, седеющими висками и татуировкой, обвивающей запястье.
«Ты должна понять, что для тебя важно, – сказал он мне однажды. – И сделать что-то ради этого».
– Уоллис, – повторил Джесс. – Франклин Уоллис из Ноксвилла.
– А ты думал, о ком я? – выпалил Билли.
Джесс сплел пальцы за головой и поднял глаза к потолку.
– Ты его знал? – спросил Чейз.
Несколько секунд Джесс молчал, но его плечи ссутулились, и стало ясно, что дело не просто в узнавании.
– Слышал о нем, – ответил он. – Хороший мужик.
– Поэтому мы и должны вытащить его оттуда, пока они его не убили, – сказал Билли.
– Мы даже не знаем, жив ли он, – осторожно сказала я.
– Допустим, он жив, – сказал Джесс. – Согласится ли он оставить остальных? Сможет уйти, зная, что другие обречены на смерть?
Теперь я была уверена, что Джесс знал Уоллиса. Уоллис ни за что не оставит своих братьев – в гостинице «Веланд» он всегда читал нам нотации о семье. Но слова Джесса напомнили мне о заключении в камерах Ноксвилла и о тех людях, которых я оставила там, спасая себя и Чейза.
– Он сделает это ради меня, – упрямо сказал Билли.
Джесс презрительно усмехнулся:
– Тогда он не стоит того, чтобы его спасать.
За моей спиной напрягся Чейз. Он пристально смотрел на Джесса, как будто ожидая, что тот скажет что-то еще, но Джесс прямо встретил его взгляд и ничего не добавил.
– Мы не можем взять этих людей с собой, – сказала я. – И не можем оставить их здесь.
Билли выглядел так, словно я предала его.
– Мы зря теряем время! – взмолился он.
Джесс был прав. Такую миссию надо планировать. Во время заключения в Ноксвилле я слышала о тюрьме в Шарлотте: проникнуть туда будет непросто. Даже с учетом тех сил Три, которые соберутся перед воротами, не было гарантий, что мы сможем кого-либо спасти, не попав под перекрестный огонь.
– Три спасут пленников, – сказала я, надеясь, что это правда.
Нас отвлекла суета в главном зале. Беженцы торопливо выбегали через заднюю дверь.
– Скорее! – крикнул Марко.
Поло подгонял их к двери склада, за которой они исчезали один за другим.
Достав пистолеты, Чейз и Джесс бросились на площадку. Я мельком заметила Кайли, она входила последней. Обернувшись, она широко распахнутыми глазами смотрела, как начала подниматься гаражная дверь в задней части погрузочной площадки.
– Прячься, – прошептал Марко.
Я нырнула под ближайший печатный станок, от которого волнами расходился жар. Напротив меня Чейз втиснулся позади поставленных друг на друга коробок около запасного выхода. Джесс следом за Кайли вбежал на склад и захлопнул за собой дверь как раз в тот момент, когда гаражная дверь поднялась до конца.
Лязганье станков внезапно смолкло, сменившись рычанием грузовика доставки, который задом въехал внутрь и остановился рядом с машиной, на которой приехали мы. Со своего места я видела, как с пассажирской стороны показались блестящие черные ботинки и опустились на пол.
На краю погрузочной площадки стояли готовые к погрузке коробки с поддельными Статутами. На черной ленте над моей головой еще лежали неупакованные стопки.
Я задержала дыхание, пока мои легкие не начали гореть. Я знала, что мне нельзя издать ни звука.
– Поздновато для доставки, – услышала я голос Поло.
Еще один солдат, водитель, обошел капот машины и присоединился к первому. Я видела только четыре пары ботинок и штаны ниже колен.
– Работаем в ускоренном режиме, вы что, не в курсе? – показательно зевнул один из прибывших.
– Вечно мы все узнаем последними, – сказал Марко.
– Вождь устраивает вечеринку по поводу всех крысиных гнезд, что мы уничтожили за последнюю неделю, – сказал водитель. – Приглашены все в районе. Разве начальство не дало вам увольнительную?
– А, эта вечеринка, – сказал Поло. – У нас столько разных приглашений...
– Мы будем там, – сказал Марко. – Э-м-м... напомни-ка еще раз, где это?
– В Шарлотте, – сказал водитель. Его напарник рассмеялся, поняв, что Марко и Поло не получали приглашения. – Это наша последняя остановка в этом рейсе.
– Шарлотт? – спросил Поло. – Зачем вы везете Статуты на базу?
У меня скрутило живот.
– Мы не везем, – сказал солдат. – У нас полкузова загружено спиртным для вечеринки. Мы оставим Статуты в центре распределения в Ашвилле и отправимся на базу. Хотим успеть на попойку, – ухмыльнулся он.
– В таком случае давайте загрузим вас, чтобы вы могли убраться отсюда, – сказал Марко.
Открылась задняя дверь грузовика.
– Вы не одни? – спросил пассажир.
– Одни, – быстро ответил Поло. – А что?
– Еще один грузовик.
– Ждет ремонта. – объяснил Марко. – Коробка передач сломалась в дороге, и грузовик отбуксировали сюда. Сказали, что заберут на той неделе, но...
– Ха, – сказал водитель. – А я подумал, что это опять ваши повстанцы.
Второй солдат рассмеялся, и они принялись небрежно закидывать коробки в кузов.
