Текст книги "Три (ЛП)"
Автор книги: Кристен Симмонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
Глава 8
Я почувствовала, как кровь отлила от лица. За моей спиной застыл Чейз.
– Семьи в Ноксвилле, Чикаго и Вирджинии больше нет, – продолжал Такер, и я вздрогнула, услышав, что он называет сопротивление «единой семьей», как на агитационных плакатах МН. Его напряжение было очевидным, несмотря на слабый сигнал. – Сегодня утром в Роаноке мой отряд подвергся нападению. Мы потеряли четверых. Половина ранены, шестеро пропали.
Помехи.
– Вы его знаете, – сказал Девитт.
Я кивнула, лихорадочно пытаясь осознать сказанное Такером. Кого убили? Перевозчиков? Трака из Чикаго?
– Наше радио сломалось, – сказал Чейз. – До вчерашнего дня мы держали связь с ними.
– Ну, он сообщает всем о том, что произошло, – сказал техник. – С радиомачтой у нас есть доступ к большинству подпольных частот, а он движется вверх по шкале.
Я вспомнила изогнутый шест позади северного крыла.
– МН не может его перехватить, верно? – спросила я.
– Верно, – ответил Девитт. – Он все еще на старых частотах. Тех, которые Бюро больше не прослушивает.
– Если вы меня слышите, нам бы пригодились хорошие новости.
Теперь у меня создалось отчетливое впечатление, что Такер разговаривает со мной. Секунды убегали. Если я или Чейз не ответим в ближайшее время, он закончит передачу.
– Его зовут Такер Моррис, – сказала я. – Он ищет нас.
Девитт сердито смотрел на приемник. В другом конце комнаты женщина с непослушными рыжеватыми кудрями воткнула в карту штатов булавку с красной головкой. Я проследила за ее рукой до западной Виргинии и обнаружила еще одну булавку в Ноксвилле и еще одну на побережье, в Южной Каролине. Места, которые уничтожила МН. Еще три булавки располагались на Среднем Западе.
Треск помех прошелся по моим нервам.
– Мы должны ему ответить, – продолжила я, надеясь, что это будет понятнее.
Девитт настороженно разглядывал меня, но потом согласно кивнул. Техник, который обнаружил сигнал, встал, посадил меня на свой стул и придвинул к моему рту маленький черный микрофон. Чейз склонился над моим плечом.
– Готова? – спросил техник.
Когда я кивнула, он щелкнул другим переключателем. Маленький красный огонек на приборной панели загорелся зеленым.
Меня охватило дурное предчувствие. Отвечать на вызов по любительскому радиоприемнику посреди дикой местности, в окружении знакомых мне людей совсем не то, что принимать передачу на посту управления Три. Все смотрели на меня, и я вдруг испугалась, что скажу что-нибудь не так.
– Слышу тебя, – сказала я. – Я здесь.
Помехи.
– Вовремя.
Мои губы растянулись в непрошеной и нежеланной усмешке. Я разговаривала не с другом, а с Такером.
– Что случилось? Ты говорила, что будешь ждать.
– Наше радио сломалось.
Пауза.
– Ты в порядке?
Мне стало неуютно от того, каким обеспокоенным он казался. Чейз позади меня хмыкнул, не веря в искренность Такера.
– Ты сказал, что вас атаковали. Как водители?
Следующие секунды были наполнены страхом. Только перевозчики знали, где находятся другие группы сопротивления. Их работа на Три заключалась в том, чтобы передавать доклады с мест. Если перевозчиков не станет, остальные базы не получат предупреждения об уничтожении убежища, а связь между теми, кто борется против МН, фактически оборвется.
– Парень с плохими зубами пропал без вести. Он так и не вернулся... Думаю... Думаю, что его поймали.
Я закрыла глаза.
– Водитель из Ноксвилла... он погиб. Я говорил, что бабушкин дом пустовал? Он что-то слышал о другом месте, куда она могла переехать, так что мы отправились проверить. Они будто знали, что мы придем. Мы с несколькими парнями еле выбрались.
Я вспомнила Табмена, перевозчика с неровным шрамом и доброй улыбкой. Вспомнила, как он открывал гаражную дверь в автомастерской в Ноксвилле, где он прятал беженцев, которым нужно было в убежище.
Я не могла найти слов. После жестокого сообщения Такера мне захотелось возвести между нами стену. Он, наверное, тоже это почувствовал, потому что не успела я ничего ответить, как он спросил:
– А что у вас? Прошу, скажи, что вы что-нибудь нашли. Нам очень нужны хорошие новости.
Девитт встал рядом, внимательно наблюдая за мной.
– Нашли, – сказала я. – Хотя и не так много, как надеялись.
Я не нашла в себе сил вынудить его передать своему отряду, что в убежище погибло столько людей. Не после того, через что им пришлось пройти.
Помехи. Короткий смешок.
– Не могу поверить, что говорю это, но я рад слышать твой голос.
За моей спиной напрягся Чейз.
Мне очень не хотелось признавать, что я тоже была рада слышать Такера. Как бы безумно это ни звучало, но я испытала облегчение от того, что он жив. И все же его доклад звучал неутешительно: отряд подвергся нападению, посты сопротивления уничтожены.
Я взглянула на Девитта, потом – на карту на стене, утыканную красными булавками. Нужно было что-то делать.
– Где вы? – спросил Такер.
Я не успела ответить, потому что Девитт щелкнул переключателем. Зеленая лампочка сменилась красной.
– Стойте! – Я постучала пальцем по микрофону и дотронулась до руки доктора, все еще лежавшей на переключателе. – Подождите, мы еще не закончили!
– Он попытается выйти на связь завтра, – сказал Девитт. – После того, как доберется до следующего поста.
В ярости я вскочила, уронив стул.
– Они могут не дожить до завтра! Вы слышали: они в опасности. Пост...
– Мы вполне осознаем ситуацию, – сказал он.
Я сжала кулаки.
– Тогда вы пошлете людей им на помощь? Предупредите остальные посты? Сделаете что-нибудь?!
Губы Девитта превратились в тонкую линию.
– Не забывайте, что вы наша гостья, мисс Миллер.
– Перевозчик, о котором он говорил... если его поймали, как думает Такер, он все равно что мертв.
Девитт не ответил. Глаза остальных присутствовавших в комнате уставились на меня. Я тотчас осознала, что мы с Чейзом были в меньшинстве.
– Как? – спросила я, пытаясь сохранять спокойствие. – Как вы можете знать, что они вообще доберутся до следующего поста?
– Он будет следовать инструкциям перевозчика. Таков протокол в подобных случаях. Конечно, если у вас нет причин полагать, что он поступит иначе.
Я покачала головой, понимая: он намекает на то, что Такер сбежит или, того хуже, вернется в МН. Всего неделю назад я бы не исключала такую вероятность, но теперь, когда я слышала страдание в его голосе, подобное казалось мне невозможным.
– Вы были готовы к такому? – спросила я.
Девитт вздохнул:
– Мы готовы ко многому.
– Эмбер.
Чейз стоял лицом к противоположной стене комнаты, на которой висел с десяток фотографий.
Я подошла к нему, до последнего не отрывая глаз от Девитта. Когда я наконец увидела, на что смотрел Чейз, моя рука сама потянулась ко рту. Я прикусила костяшки, чтобы сдержать стон.
Мое фото было наполовину скрыто другим снимком – зернистой черно-белой фотографией приемного покоя больницы, прямо около выхода, где две фигуры, солдат и Сестра Спасения, склонились над мертвым телом. Растекшаяся под ним кровь казалась черной, как будто кто-то разлил нефть.
– Вы спрашивали, откуда мне известны ваши имена, – сказал Девитт. – Чейз Дженнингс и Эмбер Миллер был замечены в Чикаго, в реабилитационном центре, прямо на аллее Реформации. Я думаю, что довольно самоуверенно – возвращаться туда, где для тебя все началось, Дженнингс.
Внезапно Чейз в ярости сорвал фото со стены, скомкал его в кулаке и швырнул в дверь. Его плечи тяжело вздымались, а лицо покраснело. Он зашагал прочь из комнаты, оставив меня одну с лидером Три.
Девитт скрестил руки на груди и медленно выдохнул через нос.
– Вы не ожидали, что Бюро разыскивает вас?
Не смея дышать, я покачала головой. Такер мог бы и просветить меня во время одного из сеансов связи. Но даже если бы он знал, то что сказал бы? "Эй, Эмбер, я тут опять видел твою фотку на стене дома!" Хорошо, что он не упоминал об этом.
Я вцепилась в спинку стоявшего рядом стула, глядя, как побелели костяшки пальцев. Полагать, что Харпер останется нашей тайной, было самообманом. Конечно, в МН знали. По всей видимости, знали все.
– Это не то, чем кажется, – прошептала я, кивнув на бумагу, которая медленно разворачивалась на полу.
Девитт осторожно положил ладонь мне на плечо.
– Поверь мне, – сказал он. – Здесь тебе не нужно это объяснять.
Я кивнула, подумав о солдатах, которых он убил в Виргинии. Что же на самом деле произошло в тот день?
– Я удивился, увидев вас среди выживших из убежища, – продолжал Девитт. – Я слышал, что вас захватили в Гринвилле.
– Нет, – сказала я. – Меня схватили только один раз. В Ноксвилле.
На шее Девитта дернулся мускул.
– Интересно.
– В Гринвилле была другая девушка, – объяснила я, крепко зажмурив глаза. – Она ехала с нами. Солдаты МН застелили ее, когда мы остановились в Гринвилле. Я слышала, что ее приняли за меня.
Яркая и жгучая ярость вспыхнула во мне при мысли о девушке, которую я встретила в Ноксвилле и которая – я уверена – была снайпером; при мысли о том, как МН объявила меня в розыск за ее преступления. Но ярость эта так же быстро погасла. Кара заплатила за свои поступки. Ее убили солдаты, когда она сопровождала Такера. По крайней мере так рассказал Такер. Непросто было поверить ему на слово.
– Чего вы хотите от нас? – спросила я, оглядываю заполненную оборудованием комнату.
Девитт повернулся к булавкам, уыткавшим карту.
– Я хочу, чтобы вы помогли мне выяснить, кто выдает наше расположение ФБР.
Я медленно разжала пальцы, заставив себя прижать влажные ладони к бокам.
– Что заставляет вас думать, что мы что-то знаем об этом?
Я проследила за взглядом Девитта, обращенным на стену. К ней крепились фото дезертиров, разыскиваемых преступников, даже какие-то наброски – целая мозаика лиц, данных и рукописных заметок. Я поняла, что Девитт подозревал этих людей в том, что они выдавали сопротивление.
Он подозревал и нас.
Мне показалось, будто комната стала меньше.
– Мне бы хотелось доверять тебе, Эмбер, – сказал он.
Я не знала, что сказать: я-то ему не доверяла. Мы только недавно встретились, и пока что он знал обо мне больше, чем я знала о нем.
– Стойкость находится в глубине Красной зоны. Здесь нет доступа к системе данных, так что тебе придется извинить меня, если мои сведения окажутся устаревшими. Мы полагаемся на информацию, которую нам доставляют наши агенты из внутренних районов страны, а она не всегда попадает к нам своевременно.
«Перевозчики», – поняла я. Именно они доставляли сообщения для Три в убежище.
– Ты сбежала из исправительной школы и с базы МН, – сказал Девитт. Может, это и была простая констатация факта, но прозвучало как обвинение.
Выше других фотографий висел снимок девочки с грязными светлыми волосами, ей было не больше двенадцати. Девочку сфотографировали в профиль, но было понятно, что она смеется. До того как я успела присмотреться повнимательнее, Девитт взял фото и, аккуратно сложив его, убрал в карман штанов.
– Мне помогли, – сказала я.
– Знаешь, говорят, в наши дни нелегко найти помощь.
Я взглянула на выход. Стойкость больше не казалась безопасной. Меня одолевало желание сбежать.
– Вы были в Чикаго и в Ноксвилле. Обе базы были уничтожены Бюро.
– Да, были, – сказала я.
– Уничтожены, – повторил он. – Как и другие наши давно существовавшие базы, о чем твой друг только что сообщил.
При слове «друг» я дернулась. Такер не был другом.
– Судя по всему. О Вирджинии я слышу в первый раз.
Глупо было приходить сюда. Я не знала этих людей, и они, кажется, не торопились нам помогать. Я решила спросить в лоб.
– Вы думаете, что я рассказываю ФБР, где атаковать?
Девитт долго рассматривал меня.
– Я думаю, что кто-то это делает.
Я отвела глаза, испытав отвращение и разочарование.
– Они убили мою маму, – сказала я. – Они убили моих друзей в Ноксвилле и всех тех людей в туннелях в Чикаго и в убежище. Я бы никогда ничего им не сказала.
Девитт обдумал мои слова.
– А те люди, которые тебе помогли, они бы сказали?
Перед моим мысленным взором мелькнуло лицо Чейза. Никогда. Никогда он не сделал бы такого. Но с нами были и другие: Шон, Билли, Такер. Подозрения пронзили меня, словно иглы, впившиеся в нежную кожу.
Они пострадали вместе со мной. Даже Такера едва не убили. Если бы он был кротом, его не оставили бы умирать.
Я покачала головой. Как бы ни были противны мне обвинения Девитта, я его понимала. На его месте я бы подозревала то же самое.
– Отряд, который отправился предупредить остальные базы сопротивления о том, что убежище уничтожено, – сказала я. – Вы сами говорили, что таков протокол. Когда они уезжали, место назначения знали только перевозчики.
Девитт кивнул и некоторое время молчал.
– Первым делом завтра мы отправим отряд на поиски ваших людей, – наконец произнес он.
Это ничего не меняло, но было хорошим началом.
– Когда он снова выйдет на связь, вы найдете меня? – спросила я.
Он кивнул, явно озадаченный. Как будто он знал, что совершил Такер, и не мог понять, почему я так беспокоюсь о нем.
Я и сама не могла этого понять.
– Спасибо.
Девитт не ответил. Он даже не взглянул на меня. Вместо этого он уставился на радио, словно ожидая, что оттуда раздастся другой голос.
Очевидно, наша беседа закончилась.
* * *
Чейз ждал меня за дверью, меряя шагами коридор. Увидев меня, он тяжело выдохнул, но не заговорил со мной, потому что рядом стоял вооруженный охранник. Невысокий мужчина с острым носом, немного напоминавший Крысу, каким тот мог выглядеть лет в двадцать. Мне вспомнилось мертвое лицо, бледное и распухшее от воды, и я прогнала его, чувствуя, как сжался желудок.
Обратно нас отвели через столовую, потом наружу, мимо детской площадки с ржавой горкой и турниками по раскрошенной бетонной дорожке, освещенной факелами. Наступила ночь, и перед нами растянулась темнота, создавая впечатление, что Стойкость не имела границ.
В конце дорожки мы увидели простое бетонное здание. Перед входом были натянуты веревки, завешанные рубашками и штанами местных жителей. Вся одежда казалась бледно-серебристой от лунного света и слегка колыхалась на ветру.
– Спальни, – проворчал охранник.
Мои ноги напряглись.
– Сколько там людей?
– Обычно восемьдесят. С вами будет больше.
Столько людей рядом. Больше пятидесяти людей в пределах пятидесяти ярдов. Вздрогнув, я остановилась не в силах двигаться дальше.
– Вы не боитесь, что солдаты узнают о Стойкости? – прошептала я.
– Нет. – Охранник продолжал идти. – Мы приняли меры, чтобы этого не случилось.
– У вас есть агенты в ФБР, – сказал Чейз. Охранник не возразил.
Мое беспокойство только усилилось.
– А как же ракеты? Они наводятся на тепло тела. ФБР нужно только направить одну в эту сторону, и...
– И ничего, – перебил меня охранник. – Мы бы знали, если бы они собирались бомбить нас.
Он понял, что мы остановились, и обернулся к нам.
– А если бы они собирались бомбить убежище? Или Чикаго? Вы бы знали? – спросил Чейз.
Несмотря на приятную погоду, кровь заледенела у меня в венах. После моего разговора с Девиттом в комнате связи казалось плохой идеей обвинять этих людей в том, что они знали о планах МН убить невинных людей.
Наш охранник отвернулся и посмотрел в небо.
– Слушай, иногда мы побеждаем, а иногда – нет. На войне так случается.
Какая-то часть меня приняла это, но, когда мы вошли в спальни, я никак не могла отделаться от чувства, что где-то какой-то человек решает, какую информацию придержать, а какой поделиться. Что уничтожение убежища можно было предотвратить. Что всех тех людей можно было спасти.
* * *
Я не знала, чего ожидать внутри. Большое помещение напоминало послевоенный эвакуационный центр с рядами двухъярусных кроватей, заполненных спящими обитателями. Разнообразные одеяла покрывали матрасы, больше похожие на тонкие подстилки. Потертый пол был заставлен обувью и расчерчен бледными красными линиями, как у нас в школьном спортзале. В проходах между кроватями шептались или играли в карты несколько групп. Вдоль стен крепились свечи, но их мерцающие огоньки были слишком тусклыми и не освещали помещение.
Наш отряд собрался в углу справа от меня. Они спали, придвинувшись близко друг к другу и держась на расстоянии от других поселенцев. Смешались только дети. Я прошла мимо десятка детей разных возрастов, которые спали на старом физкультурном мате.
Я почти подошла к Билли, который спал мертвым сном, наполовину свесившись с койки, когда мое плечо сжала чья-то рука. Я испуганно вздрогнула и обернулась, обнаружив Шона, поднявшего руки в защитном жесте. На нем была та же бежевая одежда, как на остальных жителях.
– Это всего лишь я. – На его лице отражалась обеспокоенность. – Чего хотел Девитт?
Девитт просил сохранить все в тайне. Мне казалось, что это какой-то тест. Мы с Чейзом уже решили не говорить Джеку, что Трак пропал. Все равно эта информация не принесет ему ничего хорошего.
Я прикусила нижнюю губу. Чейз до сих пор был слишком погружен в собственные мысли, чтобы ответить.
– Просто показывал нам Стойкость, – сказала я.
Шон подождал дальнейших объяснений, а когда я не стала продолжать, нахмурился и дернул завязки на воротнике своей рубахи.
– Я занял вам место. Прямо над нами, так что не заставляйте меня пожалеть об этом. Вон там можно выбрать сектантскую одежду и дополнительные одеяла.
Он махнул в сторону отгороженной от основного помещения кладовой, в которой находились полотенца, сложенные стопками высотой до середины двери. Чейз пошел взять нам вещи, хотя мысль о том, чтобы отдыхать, в то время как Трак пропал, возможно, попал в плен, а половина нашего отряда была мертва или ранена, казалась невероятно эгоистичной.
– Тебе идет сектантская одежда, – сказала я.
– Знаю, – ухмыльнулся Шон. – Они взяли материю из обивочной мастерской дальше по дороге.
– Ты спрашивал?
Он завязал тесемки в аккуратный бантик:
– Конечно, спрашивал.
Когда мы пришли, Ребекка уже спала, свернувшись на нижней койке. Шон придержал основание кровати, пока я карабкалась наверх, и облокотился на боковую стойку, когда я принялась укладываться.
– Ты в порядке? – спросил он.
– В порядке.
То, что он не стал расспрашивать дальше, было доказательством нашей дружбы.
Я сняла ботинки, вздохнув от внезапной, охватившей меня усталости, которая пересилила непроходящее беспокойство. Перекатившись на живот, я посмотрела вниз на Шона, чья голова оказалась меньше, чем в футе подо мной. Он все еще опирался на стойку, глядя на Ребекку, так что я почувствовала, будто вторгаюсь во что-то личное и важное. Я перевернулась на спину.
– Эмбер? – окликнул Шон. Возня в койках вокруг нас сменилась глубоким, гипнотизирующим дыханием.
– Что? – прошептала я.
– У тебя ноги воняют.
Я закрыла глаза, чувствуя, как губы растягиваются в улыбке.
– Однажды это закончится, – тихо сказал он. – И тогда, наконец-то, все будет нормально.
Не знаю, меня он уговаривал или себя. Я больше не знала, что значит «нормально». Но когда вернулся Чейз и забрался ко мне, я обняла его как можно крепче, положила голову на его сердце и подумала: чтобы это слово ни значило, оно стоило того, чтобы бороться. Я только надеялась, что здесь у нас получится.
Глава 9
Еще до рассвета нас разбудил звон колокола. Толком не проснувшись, я заставила себя подняться и потащилась занимать очередь в женскую душевую, находившуюся за пределами спален. Там я наконец переоделась в «сектантскую одежду» из обивочной ткани. Она была колючей, но чистой, и после стольких дней блуждания по песку и траве моя кожа казалась новой и сияющей. Когда мы были готовы, Уилл повел нас ко входу на склад со стороны детской площадки и столовой.
Я унюхала запахи готовящегося завтрака: какого-то мяса и хлеба, который мы ели вчера, но уютные ароматы не прогнали нехорошее предчувствие, поселившееся у меня в животе. Меня терзал разговор с Такером и новости, которые он сообщил. Нам нужно было выяснить больше: куда он направлялся, слышали ли они что-нибудь о Траке и что имел в виду Девитт, когда сказал, что ему нужна помощь в поимке того, кто выдает базы сопротивления. Другая часть меня все еще была в ужасе от фото из реабилитационной больницы и хотела только одного – схватить Чейза и бежать.
– Вы выглядите отдохнувшими.
Из дверей столовой вышел Девитт, который выглядел, напротив, совсем не отдохнувшим: подбородок покрывала щетина, а под глазами появились темные круги. Я вспомнила, как быстро он отослал меня из своего кабинета, и мне стало любопытно, чем же он занимался последние несколько часов.
Рядом со мной, скрестив руки на груди, стоял Чейз. В этой странной одежде, с влажными черными волосами, достающими уже до ушей, он казался кем-то из другого времени. Непреклонное выражение его лица заставило меня вспомнить его дядю, но оглядевшись вокруг, я нигде не увидела Джесса. Я как раз собиралась спросить Чейза о нем, когда Билли выдохнул:
– Ого.
Посмотрев, куда он показывал, я увидела, что из-за деревьев в полумиле от нас вышла толпа людей. Их невозможно было сосчитать: сотня, потом вдвое больше. Мужчины и женщины, некоторые одного возраста с доктором Девиттом, другие младше меня. Их рубахи были немного темнее, сливаясь с землей, в остальном же единственным видимым отличием от остальных поселенцев оказались ружья, висевшие на перевязях. Впереди шел один человек, старик с повязкой на глазу, который выглядел слишком хрупким по сравнению с остальными. Хотя он шел гораздо медленнее, чем, как мне казалось, могли остальные, его никто не обгонял.
– Пожалуйста, скажите мне, что они с вами, – попросил Шон.
Лидер Три кивнул на северное крыло:
– У Стойкости есть мозг.
Потом показал на столовую:
– Желудок.
На спальни:
– Сердце.
Потом он показал на площадку, где группа детей играла в салки:
– И душа. Стены формируют кости, а люди образуют мускулы.
– У вас есть армия?
Чейз был впечатлен, и, стоя рядом с ним, я тоже испытала это чувство. Обученная армия, даже маленькая, может проделать брешь в системе МН. Дожно быть, Три планировали что-то важное. Мои мысли снова обратились к уничтоженным базам и нападению на отряд Такера.
– У нас есть люди, которые готовы сражаться, – поправил Девитт. – В этих стенах нет понятия «я».
Меня охватили сомнения. Вчера ночью Девитт говорил о доверии и осмотрительности. Может, мы и в одной команде, но он был полон секретов.
Армия приближалась, бойцы двигались, как кошки: тихо, плавными хищными шагами. Они смешались с остальными поселенцами, и все стали с интересом нас рассматривать.
У меня на лбу выступил пот.
– Стойкость, – провозгласил Девитт. – Представляю вам наших новых членов. Выжившие, как и мы. Я уверен, вы примете их и научите нашим правилам.
Над двором повисла тишина. Девитт вздохнул, словно держал на своих плечах небо.
– Они подтвердили то, чего мы опасались: убежище уничтожено. – Он подождал, пока стихнет поднявшийся шепот. – Прошлой ночью мы перехватили сигнал от небольшого отряда повстанцев к северу отсюда. С тяжелым сердцем вынужден сообщить вам, что Вирджиния уничтожена. Величину наших потерь еще предстоит определить. После Ноксвилла и Чикаго это наша четвертая база за последний месяц.
Шепотки стали громче. Джек и Билли первыми заподозрили Такера и перевозчиков. Я слышала, как Шон уверяет Ребекку и несколько других людей, что здесь безопасно. Я заставила себя смотреть прямо.
– Сейчас совет определяет соответствующий курс действий. А пока возвращайтесь на места и ждите приказов.
С этими словами Девитт положил ладонь на сердце, как мы делали в школе, когда произносили «Клятву верности». Все стоявшие перед ним сделали то же самое, даже дети. Даже Билли, который так же, как и я, не имел ни малейшего понятия о том, что означает этот жест.
Люди становились в очереди за завтраком, и я увидела охранника, который вчера сопровождал нас с Чейзом в спальни. Он стоял через два человека позади нас и, когда я заметила его, быстро отвел взгляд.
– Он все утро ходит за нами, – сказал Чейз, не оглядываясь. – И всю ночь провел возле спальни.
– Девитт нам не доверяет, – произнесла я вполголоса. – Он думает, что мы знаем что-то о нападениях на посты сопротивления.
Чейз нахмурился, но быстро спохватился и вновь придал лицу равнодушное выражение.
– Это из-за Такера, – решил он, выплюнув имя. – Потому что он передавал, что случилось, и искал нас.
Может, я не знала, как относиться к Такеру, после того как его выгнали из ФБР, но Чейз никогда не станет ему доверять. И пусть я иногда верила Такеру, я знала, что никогда его не прощу.
Мы продвинулись чуть ближе к еде.
– И потому, что мы были в Чикаго и в Ноксвилле, когда их уничтожили, – добавила я.
Чейз обдумывал мои слова, рассеянно водя по челюсти костяшками пальцев.
– Нам придется доказать, что мы не имеем к этому отношения, – сказал он. – Я предпочитаю, чтобы нашей смерти желали в МН, а не в Три.
– Согласна.
По крайней мере, когда нас преследовали солдаты, мы могли спрятаться у сопротивления. Если нас станет преследовать сопротивление, мы нигде не будем в безопасности.
Боковым зрением я заметила нашего охранника – он оказался ближе, чем до этого. Наш разговор перестал быть личным.
– Где твой дядя? – спросила я. – Его не было во время объявления Девитта.
Чейз выпрямился и, загородив глаза от солнца, стал высматривать дядю. Он кивнул вправо от меня, где, как по волшебству, появился Джесс.
– Племянник. И соседка.
Свежевыбритый, с еще влажными волосами, Джесс положил руку Чейзу на плечи. Я поняла, что хмурюсь, как до этого Чейз. Если Девитт вышел на охоту за предателями, Джессу надо быть осторожнее и вставать вовремя.
– Плохие новости, парень, – усмехнулся Джесс. – Похоже, уклониться от призыва все-таки не получится.
– Он и в первый раз не уклонялся, – сказала я.
Джесс посмотрел на Чейза, ожидая подтверждения. Его глаза прищурились, выражая сожаление. Он бы знал, если бы оставался рядом.
– О чем ты? – спросил Чейз Джесса.
– Тот главный парень... доктор-как-его, – начал он.
– Девитт, – тихо поправила я.
– Точно. Девитт. – Джесс осмотрелся по сторонам. – Девитт посылает всех способных держать оружие присоединиться к его небольшой вооруженной охране.
Я поднялась на цыпочки и посмотрела туда, где группа наших людей столпилась вокруг мужчины с повязкой на глазу. Билли стоял первым в очереди. По какой-то причине меня это обеспокоило. Не то чтобы раньше он никогда не ходил на задания – наоборот, он много раз покидал гостиницу «Веланд», отправляясь на поиски новичков. Но без Уоллиса, который всегда приглядывал за ним, все казалось другим.
Есть мне расхотелось. Чейз, кажется, тоже потерял аппетит, но все равно проглотил котлеты и ржаной хлеб.
– Что ты знаешь про Три? – спросил Джесс Чейза. Моего мнения он не спрашивал, заметив мою реакцию, и я его не винила.
– Не много.
Чейз собрал крошки в ладонь и отправил их в рот.
– Ничего? – продолжал настаивать Джесс, отчего я задумалась: что он мог слышать?
– Когда я служил, на базе был врач. – Чейз прижал большой палец между бровями. – После боев он обычно показывал три пальца и говорил, что три...
– ...единственная цифра, которую тебе нужно помнить? – хмыкнул Джесс и покачал головой.
– Да. – Уголок рта Чейза приподнялся. – Откуда ты знаешь?
– Когда-то кое-кто сказал мне то же самое, – ответил Джесс. – Я думал, он псих.
Они усмехнулись друг другу, как будто облегченно, оттого что нашли что-то общее во времени, которое провели врозь.
– Чем именно занимается вооруженная охрана? – вмешалась я.
Джесс опустил глаза на меня, словно успел забыть о моем присутствии.
– Есть только один способ это выяснить.
Мне это не нравилось, но он был прав. Если мы с Чейзом собирались доказать, что не имеем отношения к нападениям на сопротивление, нам нужно заработать доверие Три. Я уже готова была последовать за Чейзом к одноглазому мужчине, когда рядом со мной появился Уилл.
– Док хочет тебя видеть, – сообщил он.
На один странный, напряженный миг он встретился глазами с Джессом, потом опустил взгляд и, словно испугавшись, заторопился к выходу из столовой на склад.
– Странный парень, – заметил Джесс. – Слышал, что он один из подопечных Девитта.
– О чем вы? – спросила я.
– В Красной зоне прячутся дурные люди, – ответил он. – Иногда они похищают детей, живущих около границы, и заставляют их делать грязную работу. В убежище мы пару раз натыкались на таких. Люди зовут их "Потерянные мальчики". Хотя они больше похожи на шайку малолетних психопатов.
– Мы встретили их, – сказала я, подумав, что определение Джесса было довольно точным. – Вчера, перед тем как показались люди Девитта.
Я провела рукой по покрытому синяками боку, вспомнив мальчишку, который ударил меня ногой.
Джесс не выглядел удивленным.
– Думаю, Девитт пытается взять некоторых сюда и вылечить их или что-то вроде. Хотя, если вы спросите мое мнение, нельзя починить то, что уже сломано.
Чейз сунул руки в карманы, и я поняла, что он думает о Харпере и о снимке, который сорвал со стены в северном крыле.
Когда очередь за едой закончилась, люди начали расходиться по своим делам. Я наблюдала, как Шон помогал Ребекке идти в сторону южного крыла, где мы видели классные комнаты, меня же тянуло в другую сторону, куда вызывал меня лидер Три.
Чейз выглядел расстроенным, и я попыталась изобразить ободряющую улыбку.
– Наверное, увидимся позже.
Он медленно кивнул, но не сдвинулся с места. Я тоже не хотела уходить. Когда мы разделялись, случались плохие вещи. В голову мне пришло воспоминание о последней ночи перед его призывом в ФБР, больше года назад. Мне не следовало отпускать его тогда и не следует отпускать сейчас.
– Найди меня, если что-то прояснится.
Он посмотрел поверх моего плеча на склад. В глазах читалось нежелание расставаться.
– Я найду тебя.
– Боже правый, – сказал Джесс. – Только что вспомнил, почему так и не женился.
Чейз улыбнулся, а потом наклонился и быстро поцеловал меня в щеку.
– Будь осторожна, – прошептал он. Я пожелала ему того же. Чейз развернулся и пошел следом за Джессом.
* * *
– Я хочу знать местоположение и состояние вашего отряда.
Девитт нависал над моим плечом, в то время как я сидела на пластиковом кресле перед радио. Рядом со мной техник крутил ручки и нажимал кнопки на черной панели управления. Комнату заполнил треск помех.
У противоположной стены еще два человека сидели бок о бок за маленьким столиком, заваленным различными бумагами. Из любопытства я подслушала, как они вслух проговаривали цифры и записывали их на планшетки.
– Ни слова о том, с кем вы и где, – вернул меня к действительности Девитт. – Очевидно, что этот Моррис тебе доверяет, но может оказаться, что тебе больше нельзя доверять ему.
Больше. Как будто я когда-нибудь ему доверяла.
– Вы думаете, что это он выдает базы?
Девитт наклонил голову:
– А я должен?
Я нахмурилась, одновременно и от его подозрительности, и от собственных сомнений. Месяц назад я бы даже не задумалась: Такер плохой, вот и все. Но с тех пор Такер доказал, что он на нашей стороне, и заставил меня пересмотреть все, что я о нем знала.
