Текст книги "Хоккейная сделка (ЛП)"

Автор книги: Кристен Граната

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Глава 17

Александр

Это ужасная ошибка.

Приведя Арию в жизнь Джулианы лишь для того, чтобы вырвать оттуда по истечении соглашения, я совершил роковую ошибку.

С каким нетерпением она показывает новой подруге свою комнату, без умолку тараторя и рассказывая историю каждого предмета, который попадает в руки.

Ария следует за дочерью, как послушный солдат, но я вижу неуверенность в ее взгляде. Это в новинку, и я не могу не признать, что это не тот образ жизни, которого она желает. Единственная причина, по которой Ария здесь, – деньги.

Это тот факт, о котором необходимо напоминать себе всякий раз, когда мы проводим время вместе.

Однако она здесь. Пришла с ужином, зная, что мне нужна будет поддержка после представления на той пресс-конференции. Она сделала это по собственной воле. И я не могу притворяться, будто это ничего не значит.

Джулиана роется под кроватью, пытаясь достать коробку со старыми игрушками, и именно в этот момент я вмешиваюсь.

– Все, на сегодня хватит, Джулс. Тебе пора в ванну.

Она выпячивает нижнюю губу.

– Еще пять минут.

– Никаких минут. Сегодня мы ложимся спать пораньше. А теперь иди попрощайся с Арией.

Ее глаза наполняются слезами, но Джулиана сдерживается и моргает.

– Спокойной ночи, Ария.

– Эй, не грусти, – Ария приседает рядом с ней. – Я могу прийти в другой раз.

Джулиана делает как обычно, садимся на колени Арии, словно та – кресло в человеческом обличии.

– Приходи на выходных, чтобы я смогла лечь спать попозже.

Ария смеется.

– Почему бы нам не устроить вечер кино? Можешь выбрать любимую диснеевскую принцессу, а я принесу попкорн и закуски.

Глаза Джулианы загораются, она обнимает Арию за шею и визжит.

Ария отталкивается от пола и ставит Джулиану на ноги.

– Давай, иди принимать ванну и делать домашнюю работу. Слушайся папу, чтобы мы смогли вскоре устроить вечер кино.

– Хорошо! – Джулиана проходит прямо мимо меня в коридор.

Я качаю головой и смеюсь.

– Прости.

Ария отмахивается.

– Не извиняйся. Я пойду, а ты отдохни.

Я подхожу к Арии так, чтобы та не могла покинуть спальню.

– Спасибо.

За то, что ты здесь. За то, что уделяешь внимание Джулиане. За то, что каким-то образом поняла, что мне нужен друг.

Она поднимает на меня глаза.

– Я просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке.

Мои пальцы переплетаются с ее, и я нежно тяну руку Арии, чтобы подвести ближе к себе.

– Черт, ты же ждешь объятий?

Я пожимаю плечами и ухмыляюсь.

– Не обязательно. Я знаю, что ты их не любишь.

– Я выполнила свою норму объятий на месяц всего за один день – сегодняшний, – она тяжело вздыхает, а затем, не говоря ни слова, обхватывает меня руками за талию и обнимает.

Я таю в ее объятиях. Положив подбородок ей на голову, я действительно чувствую, как напряжение покидает тело, и делаю самый глубокий за весь день вдох.

– Завтра жизнь Джулианы изменится, – произношу я. – Не знаю, как подготовить ее ко всему этому.

– Может, ты и не сможешь подготовить ее, но вот провести через это – очень даже.

Она права. Я не могу контролировать происходящее, но могу то, как реагирую. И быть рядом с Джулианой, чтобы вести ее за руку на этом пути.

Я поднимаю руку к лицу Арии, пальцами провожу по ее щеке, позволяя прикосновению сказать то, что не могу в полной мере выразить словами. Несмотря на жесткую маску, которую Ария использует, чтобы сдерживать эмоции, сегодня она дала возможность заглянуть в реальную женщину, скрывающуюся за ней. Надеюсь, что однажды Ария, наконец-то, сможет снять ее окончательно.

– Папочка, – зовет Джулиана. – Вода в ванне становится слишком высокой.

– Господи, – бормочу я. – Я пойду.

– Иди.

Прежде чем выбежать из комнаты, я притягиваю Арию к себе и прижимаю губы к ее лбу.

После душа я расчесываю мокрые кудри Джулианы.

– Джулиана, нам нужно поговорить, – мягко произношу я.

Ее большие карие глаза расширяются от тревоги.

– Я сделала что-то не так?

– Нет, дорогая, совсем нет, – заверяю я, склоняясь к ней и целуя пухлую щечку. – Просто сегодня на работе произошли некоторые события, о которых я хочу рассказать.

Маленькое тельце Джулианы выпрямляется на краю раковины, а плечи расправляются.

– Мне нравится слушать о твоей работе.

Улыбка озаряет мое лицо.

– Замечательно, ведь теперь я буду рассказывать о ней намного чаще.

– Правда? Почему?

Я разделяю ее волосы на три пряди, готовясь к плетению французской косы.

– Раньше я старался оградить тебя от журналистов и фотографов, которые постоянно пытаются нас снимать. Из-за этого не мог брать тебя с собой, в отличие от Энни. Я хотел защитить тебя, потому что ты – самое ценное, что у меня есть в этом мире. Ты ведь знаешь это, милая?

Она кивает в ответ.

– Но я начал думать, что, разделяя рабочую и семейную жизнь, не был к тебе честен. Я очень хочу брать тебя с собой в разные места, так же, как и все другие родители своих детей.

Ее глаза широко распахиваются от восторга.

– Например, в художественную галерею Арии?

Я смеюсь.

– Да, в художественную галерею. Или парк. Или в детский развлекательный центр. Я хочу водить тебя на стадион, когда у меня будет игра, чтобы ты увидела изнанку спортивного мира.

Она вскакивает и радостно прыгает на месте.

– Ура!

Усмирив ее ликование, я перехватываю пряди волос пальцами и переплетаю их друг с другом.

– Но папарацци иногда бывают очень навязчивыми и бестактными.

– Папперони? – переспрашивает она.

Я откидываю голову назад и смеюсь в голос.

– Папарацци, да.

– Почему они такие грубые, папочка?

– Им платят за сделанные снимки, поэтому пытаются приблизиться к нам как можно сильнее. Но может быть очень шумно, и вспышки фотоаппаратов слепят глаза. Однажды я пошел с Арией на ужин, и они были там.

На ее лице отражается беспокойство.

– Ария испугалась?

– Нет, но я был рядом, чтобы защитить ее, так что все прошло хорошо, – мои пальцы скользят по косе. – Я собираюсь нанять охрану, чтобы они обеспечивали нам дополнительную безопасность.

– Папперони будут делать нам больно?

– Нет, они просто слишком близко подходят, и пробиться сквозь них довольно сложно.

Она морщит носик.

– Родители должны научить их хорошим манерам.

Я улыбаюсь.

– Ты права, должны.

– Это значит, что завтра мы можем поехать в галерею Арии?

Я снимаю с запястья резинку для волос и завязываю ее на конце косы.

– Ты действительно сильно привязалась к Арии, милая?

Она энергично кивает.

– У тебя почти никогда не бывает друзей дома, и ни один из них не такой красивый, как Ария. Она никогда не разговаривает со мной как с ребенком. Мне она очень нравится.

Тепло разливается в груди.

– Мне тоже.

Она поворачивает голову из стороны в сторону, рассматривая волосы в зеркале, а я делаю глубокий вдох, готовясь сообщить еще одну новость.

После долгих раздумий я решаю остановиться на самой безболезненной лжи.

– Квартира Арии сейчас на ремонте, и ей нужно где-то пожить. Поскольку ты так ее любишь, я хотел спросить, можно ли ей временно поселиться в одной из гостевых комнат.

Ее глаза вспыхивают, а взгляд прикован ко мне.

– Правда?

Я кивнул.

– Ты рада?

Она разражается диким криком и спрыгивает с раковины.

– Да!

Я смеюсь, когда она обхватывает меня руками.

– Ты не должна так прыгать со сломанной рукой, моя маленькая обезьянка.

– Будем ли мы вместе обустраивать ее комнату?

– Нет, думаю, позволим Арии самой решить, как она хочет ее обустроить, – Я подмигиваю Джулиане. – Но у меня есть еще одна идея, в которой ты можешь помочь.

Глава 18

Ария

Класс искусств из старшей школы, посещающий сегодня музей, стал идеальным поводом для Джулианы, чтобы присоединиться.

Она настаивает на том, чтобы идти рядом со мной и держать за руку, и берет на себя смелость заявить классу, что она моя помощница.

Этот ребенок – настоящий сюрприз.

Александр держится в конце группы, наблюдая и слушая, впитывая все, словно тихий наблюдатель, каким и является. Но неважно, насколько он тих, поскольку когда глаза смотрят на меня, они говорят громче любых слов. Я готова поставить на кон, что он мог бы повторить каждый факт, который я преподаю группе, не потому, что это важно для него, а потому, что это важно для меня. Его внимание быстро становится чем-то, в чем я купаюсь, чем-то, чего жажду… и я не знаю, как к этому относиться.

Многие узнают его в течение дня, просят сфотографироваться и дать автограф. Он соглашается с улыбкой на лице, хотя взгляд постоянно возвращается к Джулиане. Я понимаю, что он нервничает по поводу того, как она со всем этим справится, но думаю, это затронет его больше, чем ее.

– По-видимому, распространился слух, что великий Александр Крум здесь, – я бросаю взгляд в окно у выхода, отмечая небольшую толпу, собравшуюся на тротуаре.

– Новости всегда быстро распространяются, – он застегивает пуговицы на пальто Джулианы и встает во весь рост, подхватывая ее на руки. – Сэм заедет за нами.

Джулиана вынимает изо рта леденец, который я ей дала.

– Ты же переедешь к нам жить, да?

Я киваю, отвечая на ее вопрос в четвертый раз за сегодня.

– Перееду.

Она широко улыбается.

– Я с нетерпением жду, когда ты увидишь сюрприз.

Мои брови взлетают ко лбу.

– Сюрприз?

Александр прижимает указательный палец к ее губам.

– Не порть сюрприз.

Она хихикает и кусает кончик его пальца, как пиранья, прежде чем снова сунуть леденец в рот.

Я выгибаю бровь.

– Сюрприз, да?

Александр усмехается.

– Только приятный. Обещаю.

– Мистер Крум, надеюсь, вам нравится экскурсия.

Наши головы одновременно поворачиваются, когда начальник подходит к нам. Александр сжимает челюсти, прежде чем выдавить вежливую улыбку.

– Да, спасибо. У нас замечательный экскурсовод.

– Да, ну что ж, экскурсовод должен вернуться к работе, – Картер смотрит на меня с пустым, нечитаемым выражением лица. – Ария, я хотел бы поговорить с тобой в кабинете, как только закончится экскурсия.

Я не упускаю из виду, как взгляд Александра впивается в висок Картера.

Я киваю, обращая внимание на Джулиану.

– Увидимся завтра. Не забудь про вечер кино.

Она вытягивает руки, и Александр наклоняется, чтобы могла дотянуться до меня. Джулиана обнимает меня как счастливый моллюск со своей конфетой.

– Пока, Ария.

Я колеблюсь, поднимая глаза на Александра, не зная, насколько он хочет публично демонстрировать привязанность в присутствии дочери.

– Эдди заберет тебя вечером, – произносит он, обнимая меня за талию и прижимая губы ко лбу. – А завтра, когда вернусь, я заеду за тобой и вещами.

Я подмигиваю ему.

– Удачи сегодня вечером.

Он одаривает меня улыбкой и несет Джулиану к выходу. Ее голос эхом разносится в стенах посещения.

Нервы терзают желудок, когда я наблюдаю за ними. Я никогда не жила ни с кем, кроме матери. Каково это будет – жить с Александром и его дочерью?

Готова ли я к этому?

За сотню тысяч точно должна.

Картер провожает меня в кабинет и со щелчком закрывает за нами дверь.

– За вещами, – произносит Картер, обходя стол, чтобы сесть за него. – Ты переезжаешь?

Я прочищаю горло и опускаюсь в кресло напротив его стола.

– Да, я переезжаю к Александру.

Он выгибает бровь.

– Не слишком ли рано переезжать, как думаешь?

Моя личная жизнь его не касается. Я хочу сказать это, но прикусываю язык и отвечаю:

– Мы встречаемся уже какое-то время. Просто никому об этом не говорили.

Он кивает.

– Есть кое-что, что я хотел бы обсудить.

– Все в порядке?

– Просто хотел убедиться, что повышение – это то, чем ты все еще интересуешься.

– Конечно. А почему бы и нет?

Он небрежно пожимает плечами.

– Не знаю. У тебя появился новый богатый бойфренд. Кажется, ты чем-то озабочена. Я не хотел бы, чтобы ты упустила все, ради чего так усердно работала.

Мой рот открывается.

– Озабочена? Извините, но я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

Я выкладываюсь на работе, изо всех сил стараясь сделать все, что Картер просил от меня, оставаясь допоздна и беря на себя больше экскурсий. Он узнает об Александре и внезапно думает, что я озабочена?

– Повышение означает больше часов и большую нагрузку. Мне нужно быть уверенным, что ты готова поставить работу на первое место. Отношения с известным спортсменом, у которого есть маленький ребенок, могут этому помешать, – Картер скользит по столу листом бумаги. – Недавно ты подала заявку на несколько предстоящих выходных.

Я бросаю взгляд на расписание на следующий месяц, где несколько гостевых игр Александра выделены желтым цветом.

– При всем уважении, Картер, я редко беру выходные.

– Я знаю, но времена меняются, – он сжимает. – Я заметил, что это дни матчей.

Мои брови сходятся вместе.

– Вы следили за тем, когда у него матчи?

– Я болельщик команды. Это было не с целью запугать тебя.

Мои губы дергаются.

– Картер, эта работа – все для меня. Отношения ничего не меняют. Я могу совмещать и то, и другое. У меня может быть и личная жизнь, и карьера одновременно.

– Надеюсь.

Этот разговор ощущается словно угроза, или как наказание за отношения с Александром. Может, это была ошибка – приглашать его сюда сегодня с Джулианой. Или, может быть, Картер завидует тому, что я больше не одинока, и знает, что не может перейти черту, как раньше.

В любом случае, я хочу встать и сказать Картеру, чтобы он пошел на хер. Что он не может указывать мне, как проводить выходные. Что семейный статус не должен влиять на рассмотрение в качестве кандидата на повышение.

А главное, что не должен флиртовать со своими сотрудницами.

Но я не могу. Мне просто нужно найти способ выполнить оба обязательства, перед работой и перед этим фиктивным брачным соглашением, пока не настанет день, когда я смогу уйти из этого места и оставить позади босса.

Я падаю на диван и оглядываю коробки, сложенные у двери.

– Ну что ж, Дэш, вот и все. Завтра мы переезжаем, и я не знаю, понравится ли тебе это, – я провожу пальцами по шелковистой шерсти, пока он сопит рядом. – У тебя будет намного больше места для прогулок, но я просто надеюсь, что ты поладишь с их собакой.

Я знаю, что это не последняя ночь в квартире, но первый раз, когда я переезжаю к кому-то другому, и не могу сдержать нервозность, копошащуюся в животе.

Но в конце концов все это будет стоить того, когда на банковском счете появятся деньги.

Мои глаза следят за Александром, когда тот скользит в экране телевизора, легко передавая шайбу МакКинли между двумя соперниками в повторе сегодняшней игры. Поскольку я провела ночь за упаковкой, то смотрела игру из квартиры. Он талантлив. Легко понять, почему Александр капитан. Кажется, он контролирует каждое движение, заставляя каждую игру подчиняться своей воле. Приковывает внимание, беря шайбу и помещая ее именно туда, куда хочет.

Его присутствие – воплощение соблазна.

Он сам – воплощение соблазна. Но я не могу прикоснуться к нему. Не могу поцеловать. Не могу быть с ним так, как того жажду. Это невыносимо досадно. Я не хочу обязательств, а ему нужна моногамия. Я не влюбляюсь, а он хочет найти любовь. Противоположнее нас не бывает. И последнее, чего я хочу, – это причинить боль, поэтому должна уважать его желания. Мне нужно сдержать порывы и помнить, что мы всего лишь двое друзей, которые помогают друг другу.

После игры телефон оживает на тумбочке, вырывая меня из раздумий. Я провожу пальцем по имени Александр, и вот его лицо заполняет собой экран.

– Привет, Большой Парень. Разве ты не должен веселиться с командой?

Он откидывается на изголовье кровати в гостиничном номере.

– Нет настроения.

– Почему? Ты прекрасно сыграл, – его брови приподнимаются.

– Ты смотрела?

– В перерывах между упаковкой.

– Как прошло?

– Легко. У меня не так много вещей, – я переворачиваю экран, чтобы он мог увидеть три коробки посреди комнаты, а затем возвращаю к своему лицу. – Хотя Дэш немного нервничает, – шепчу я. – Если быть честной.

Он смеется.

– Передай Дэшу, что ему не о чем беспокоиться. Мы сделаем его пребывание максимально комфортным.

Я ухмыляюсь.

– Держу пари, Джулиана в восторге.

– Энни прислала видео, где она скачет на кровати, как будто это канун Рождества, – он качает головой. – Ты официально стала такой же крутой, как Санта.

Я отбрасываю волосы через плечо.

– Очевидно.

– Джулиане очень понравилось сегодня в галерее, – нежная улыбка трогает его губы. – Ее очень заинтересовали все эти обнаженные люди в эпоху «дождя и подливы»²⁵.

Мои глаза зажмуриваются, когда я подавляю смех.

– О боже. Теперь я буду называть Ренессанс именно так.

Его плечи вздрагивают от смеха.

– Обожаю, когда она коверкает слова.

– Стоит записать их все в книгу и подарить ей, когда та поступит в колледж.

– На самом деле, это отличная идея, – он выгибает бровь. – Кто бы мог подумать, что ты такая сентиментальная?

Я закатываю глаза.

– Я должна держать тебя в тонусе.

Его улыбка меркнет, когда Александр наклоняет голову, а пронзительный взгляд впивается в мой.

– Как ты?

– Я в порядке. Почему ты спрашиваешь?

– Я знаю, что для тебя это большой шаг – переезжать к кому-то, особенно к тому, у кого есть четырехлетний ребенок.

Я поджимаю губы.

– Так вот почему ты мне позвонил. Думаешь, я откажусь от нашего соглашения?

– Вовсе нет, – он делает паузу. – Честно говоря, я позвонил, потому что хотел тебя увидеть.

– Ты видел меня в галерее.

– Твое лицо прекрасно. Я хотел бы видеть его почаще.

Я смеюсь, отмахиваясь от комплимента.

– Что ж, хорошо, потому что ты будешь видеть его очень часто, начиная с завтрашнего дня. Очень скоро ты устанешь от моего лица.

Он откидывается на спинку кровати и ухмыляется.

– Такое невозможно.

– Так что за сюрприз ты приготовил?

– А почему бы тебе не рассказать, почему не нравятся сюрпризы, и, возможно, я раскрою свой секрет.

Я закатываю глаза.

– Не раскроешь.

– Ты права. Не раскрою, – его голос становится мягче. – Но ты все равно можешь рассказать.

Мои пальцы гладят шерсть Дэша, останавливаясь, чтобы почесать за ухом.

– Мне не нравится быть застигнутой врасплох. Мама скрывала от меня правду об отце, пока не выпалила ее однажды во время ссоры. Думаю, оттуда это и берет начало. Потом я была удивлена, обнаружив извещение о выселении на двери каждой новой квартиры, в которой мы жили. А однажды она удивила меня, выгнав после глупой ссоры, – я пожимаю плечами. – Меня никогда не удивляли цветы, подарки или хорошие новости. Полагаю, поэтому я и ненавижу сюрпризы.

Губы Александра опускаются, а брови сходятся.

– Она выгнала тебя? Сколько тебе было лет?

– Семнадцать.

– Куда ты пошла?

– Я жила у Кэссиди, пока мне не исполнилось восемнадцать. Потом нашла квартиру в Ньюарке. Она находилась на чердаке чьего-то дома. Никаких окон, плохая вентиляция. Владельцы дома были торговцами, и какой-нибудь наркоман вечно валялся без сознания на крыльце.

Мне приходилось таскать с собой перцовый баллончик на случай, если кто-то попытается ворваться в дом.

Тот самый перцовый баллончик, что у меня был, когда жила с мамой и ее бесконечной чередой убогих ухажеров.

Он качает головой.

– Вот почему ты не боишься возвращаться с работы одна посреди ночи.

– По сравнению с тем местом, где я раньше жила, это как прогулка в парке, – я замолкаю. – Хотя мне так и не удалось воспользоваться перцовым баллончиком. Даже немного разочарована. Умираю от любопытства, как он действует.

Александр бросает на меня взгляд.

– Давай оставим все как есть. Я не хочу, чтобы ты оказалась в ситуации, когда придется его использовать.

Я шевелю бровями.

– Может, могу попробовать на тебе. Что скажешь?

Уголок его рта приподнимается.

– Сейчас не время для шуток. Мы ведем серьезный разговор.

– Так я и веду серьезные разговоры – уклоняюсь с помощью мрачного юмора.

Он издает долгий вздох, глядя на меня через экран.

– Что ж, могу пообещать, что этот сюрприз приятный. Тебе не о чем беспокоиться.

И самое забавное, что я ему действительно верю. Не думаю, что Александр сделал бы что-нибудь, чтобы расстроить меня или застать врасплох. Он так осторожен в том, что говорит и делает, так чутко улавливает мое настроение.

Я ненавижу это.

Или ненавижу тот факт, что я это не ненавижу. Мне даже немного это нравится. Я доверяю ему, черт возьми, это самый большой сюрприз из всех.

Глава 19

Александр

Джулиана выбегает из дома, как только замечает, что мы заезжаем на подъездную дорожку.

Улыбка озаряет лицо Арии на пассажирском сиденье, и это первый проявленный ею признак эмоций за все утро. Она молчала, пока мы паковали коробки во внедорожник, и не говорила почти ничего, кроме как шептала слова утешения Дэшу, сидящему в переноске.

И от этого ужасно не по себе, как будто я принуждаю Арию жить со мной, несмотря на то, что она сама выбрала это и получает компенсацию.

Сработает ли план?

Поверит ли дед в эту бутафорию и оставит нас в покое?

Как Джулиана переживет, когда Ария съедет?

Моя дочь подпрыгивает на босых ногах на подъездной дорожке, ожидая, когда Ария выйдет наружу. Она очень хотела познакомиться с Дэшем, и я не могу не усмехнуться, когда та заглядывает внутрь переноски, которую Ария держит перед ней.

– Он такой красивый, – шепчет Джулиана.

Ария приседает перед ней.

– Сейчас он немного напуган. Ему может понадобиться некоторое время, чтобы привыкнуть к новому жилью.

– Тогда я смогу подержать его?

– Тогда ты сможешь.

Джулиана тянет Арию за руку, когда та встает.

– Пойдем. Мы должны показать тебе сюрприз.

– Подожди, малышка, – я открываю багажник, обойдя машину. – Сначала устроимся. А потом можно будет показать главный сюрприз.

Джулиана визжит, ее крошечные руки сжимаются в кулаки.

– Скорее!

– Держи ее подальше от комнаты, Энни, – кричу я, пока та стоит и ждет в дверном проеме.

Энни ухмыляется.

– Обязательно.

Я переношу все внутрь и складываю вещи Арии в новой комнате. Я размышлял, какую из трех гостевых комнат отдать, и в итоге остановился на той, которая находится дальше всего от комнаты Джулианы. Иногда она просыпается от кошмара или зовет меня, если ей страшно, и мне бы не хотелось, чтобы Арию будили среди ночи.

Глаза Арии бегают по комнате, когда та ставит переноску с Дэшем на кровать.

– Надеюсь, все в порядке, – я чешу затылок. – Можешь украсить ее как хочешь. Повесь на стену картины или поменяй покрывало.

– Все хорошо и так, – Ария смотрит на меня, и кажется, что в первый раз за весь день. – Не волнуйся.

Я вздыхаю и качаю головой.

– Я…

– Пора показать сюрприз! – Джулиана врывается в комнату и подпрыгивает на кровати, прижимая нос к металлической дверце, отделяющей ее от Дэша. – Привет, малыш! Ты такой красивый. Какой ты мягкий. Не могу дождаться, когда смогу тебя подержать. Элли тоже хочет с тобой познакомиться. Надеюсь, вы подружитесь, а не будете как Том и Джерри.

– Джулс, – я опускаюсь на колени. – О чем мы говорили? Ты не можешь врываться в комнату Арии. Сначала нужно постучать.

Большие глаза Джулианы взлетают к Арии.

– Извини.

– Ничего страшного, – Ария протягивает руку Джулиане. – Покажи сюрприз, о котором рассказывала.

Мой желудок сжимается, когда я следую за ними в коридор, предвкушение терзает нервы.

– Закрой глаза, – говорит Джулиана.

Ария бросает на меня взгляд через плечо, прежде чем подчиниться.

– Не дай мне врезаться в стену, малышка.

Джулиана хихикает.

– Не дам.

Они останавливаются перед закрытой дверью одной из гостевых комнат, и Джулиана начинает обратный отсчет от трех.

– Три, два, один, – она поворачивает дверную ручку и распахивает дверь. – Открывай глаза!

Свет льется в комнату из окон на противоположной стороне, и Ария щурится, входя внутрь.

– Это художественная комната, – объясняет Джулиана, показывая на мольберт. – Ты можешь рисовать здесь.

Я жду реакции Арии, наблюдая, как ее взгляд перескакивает от разных марок краски на деревянном рабочем столе, к десяткам кистей, стоящих в держателе, который я нашел в магазине товаров для рукоделия, к пустым холстам, сложенным у стены. Я не знал, что существует так много видов красок, и не был уверен, какие из них она предпочитает… поэтому купил все.

– Я не… – она моргает и смотрит на меня. – Я так давно не рисовала.

– Я знаю, – я сглатываю, засовывая руки в карманы. – Ты говорила, что раньше любила рисовать, поэтому подумал, что у тебя должно быть творческое пространство, чтобы заниматься этим снова. Может быть, даже создать произведение, которое когда-нибудь повесишь в собственной галерее.

Она подходит к столу и проводит пальцами по щетинкам кистей.

– Может быть, мы сможем порисовать вместе как-нибудь, – выпаливает Джулиана, и я знаю, что она сдерживала вопрос все это время.

Ария с улыбкой смотрит на нее.

– Было бы здорово. Можем купить тебе маленький мольберт.

Улыбка на ее лице становится еще шире.

– Хорошо!

Ария вызвала эту улыбку на лице дочери, и черт возьми, это что-то делает с моим сердцем.

Я протягиваю ей руку.

– Пойдем, Джулс. Ты можешь помочь мне с обедом, а пока позволим Арии распаковать вещи.

– Я могу помочь распаковаться.

Я отвечаю прежде, чем Ария успевает что-то сказать.

– Дай ей немного пространства, чтобы разложить свои вещи. К тому же, Дэшу нужно успокоиться.

Нижняя губа Джулианы выпячивается, но она не спорит.

– Хорошо, – я сжимаю ее руку.

Я бросаю взгляд на Арию, которая все еще рассматривает ассортимент художественных принадлежностей.

– Дай знать, если что-нибудь понадобится.

Она кивает и слегка улыбается.

Ария так и не выходит из спальни на обед, к большому разочарованию Джулианы, но ужинает с нами.

Я приготовил ее любимые спагетти с фрикадельками в качестве приветствия в нашем доме. Скорее, как благодарность за то, что она согласилась жить с нами и выйти за меня замуж, чтобы я не потерял виллу родителей.

После ужина мы знакомим Джулиану и Элли с Дэшем. Джулиана протягивает руку, чтобы дать Дэшу понюхать ее, и тот позволяет погладить себя по голове, пока не решает, что на этом все. Чего недостаточно для дочери, но она проявляет терпение. Элли – нежный гигант; она с любопытством обнюхивает кота, но не прыгает и не лает. Дэш, с другой стороны, шипит, а затем ерзает, чтобы вырваться из рук Арии, прежде чем броситься в дорожную сумку в попытке спрятаться.

– Пора смотреть кино, – Джулиана соскальзывает с кровати Арии. – Я выбрала хороший фильм о принцессах.

Я растрепываю ее кудри.

– Сначала надень пижаму.

– Можно помочь сделать попкорн?

– Конечно.

Она выбегает из комнаты, а Элли следует по пятам.

Я перевожу взгляд на Арию.

– Извини. Я знаю, что она слишком активна.

– Не нужно постоянно извиняться, – Ария пожимает плечами. – Она всего лишь ребенок.

– Понимаю, но я также знаю, что это не тот образ жизни, к которому ты привыкла, и просто хочу убедиться…

– Со мной все в порядке, Большой Парень, – она заправляет волосы за ухо. – И спасибо за комнату. Тебе действительно не стоило этого делать.

– Я хотел дать что-то, что будет именно твоим.

– Ты уже много мне даешь.

Мы смотрим друг на друга, и приходится сжимать руки в кулаки по бокам, чтобы не протянуть их и не обнять ее. Потребность в физическом контакте, когда Ария рядом, становится все более неудобной. Я годами обходился без прикосновений другой женщины, но всякий раз, когда нахожусь рядом с Арией, все, чего я жажду, – это ее объятий, ее тела рядом, ее близости.

Но это было бы пересечением черты, и я должен сохранить границу прочной.

Джулиана появляется в дверном проеме в любимой розовой пижаме.

– У тебя есть пижамные носки, Ария?

Она усмехается.

– Нет, но думаю, что мне, возможно, придется их купить.

Глаза Джулианы загораются, когда они выходят в коридор, оставляя меня позади.

Я готовлю три миски попкорна и достаю флисовые одеяла из пуфика. Джулиана занимает место рядом с Арией на диване, настаивая на том, чтобы разделить одеяло. Она практически сидит у нее на коленях, и я не знаю, как Ария к этому относится, но если она и раздражена, то не дает этому проявиться на лице.

Элли сворачивается калачиком со мной на противоположном кресле, и я поглаживаю ее по голове, нажимая на кнопку воспроизведения.

Когда начинает играть музыка, и ледосборщики собирают кубики льда с озера, Джулиана объясняет Арии сюжет фильма «Холодное сердце».

– Но в конце принц не спасает принцессу, – заканчивает она. – Так что, думаю, тебе понравится.

– Не рассказывай весь фильм, – предупреждаю я.

– Не буду, – Джулиана высовывает язык, и Ария делает то же самое.

Я усмехаюсь. Что-то мне подсказывает, эти двое станут неразлучными подружками, что беспокоит так же сильно, как и радует.

– Эй, Ария? Что плохого в том, что принц спасает принцессу? – спрашивает Джулиана.

Ария делает глубокий вдох, прежде чем ответить.

– Я просто думаю, что принцесса должна попытаться спасти себя сама, вместо того чтобы ждать, когда кто-то придет и спасет ее.

Джулиана кивает, принимая ее ответ.

– Но иногда ей нужна помощь. Она не всегда может справиться со всем сама.

– Устами младенца глаголет истина, – бормочу я, не в силах скрыть улыбку.

Ария бросает на меня взгляд, прежде чем снова повернуться к Джулиане.

– Ты права. Всем иногда нужна помощь. Но не забывай, что принцесса тоже может быть своим собственным героем. Ей не всегда нужен мужчина.

– Она даже может спасти его, – добавляю я.

Лицо Арии смягчается, когда она улыбается, и я понимаю, что та понимает скрытый смысл моих слов.

Джулиана сияет.

– Они могут помогать друг другу. А потом влюбятся, – моя дочь – безнадежная романтичная особа.

Точно такая же, как и ее отец.

Ария смотрит мультфильм с пристальным вниманием, и я даже ловлю ее хихикающей над некоторыми причудливыми вещами, которые говорит Анна. Думаю, моя дочь выбрала идеальный фильм для знакомства с Дисней. Здесь и замкнувшаяся в себе ледяная королева, которая должна научиться перестать отталкивать людей, которые заботятся о ней; и храбрая, упрямая сестра, которая борется за то, во что верит; и лживый мужчина – что согласуется с циничными взглядами Арии – и хороший парень, который делает все возможное, чтобы помочь сестрам. Плюс, кто не любит Олафа и Свена?

Я даже ловлю Арию, вытирающую слезу с глаза, когда та думает, что Анна умерла.

– Ну что, как тебе? – спрашивает Джулиана, когда на черном экране появляются титры.

– Мне очень понравилось, – влажные глаза Арии скользят к моим. – Они спасли друг друга.

Джулиана с гордостью улыбается, довольная собой за то, что выбрала правильный фильм.

Я отталкиваюсь от дивана, и Элли спрыгивает вместе со мной.

– Чисти зубы, и я почитаю тебе сказку перед сном.

– Можно Ария почитает мне сказку? – Джулиана резко поворачивает голову. – Ария, почитаешь сказку на ночь?

Ария неуверенно смотрит на меня.

– Э-э, конечно. Если твой папа не против.

Я притворяюсь грустным, понурив плечи и надув губы.

– Полагаю, меня заменили. Меня больше никто не любит.

Джулиана пробегает по дивану и ныряет в мои объятия.

– Я люблю тебя, папочка. Не грусти.

Я усмехаюсь, сжимая ее маленькое тело, осторожно обходя гипс.

– Я знаю, что любишь. Просто шучу, – я понижаю голос и шепчу: – Я не думаю, что Ария когда-либо читала кому-нибудь сказку перед сном, так что, возможно, придется показать ей, что делать.