Текст книги "Хоккейная сделка (ЛП)"

Автор книги: Кристен Граната

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Глава 28

Ария

– У меня плохое предчувствие.

– Не волнуйся, – пытаюсь уверить себя, делая неспокойные шаги по комнате. – Все пройдет по плану.

Бриттани, сидя за столом, кивает с легкой улыбкой.

– Не переживай, Чанора. У нас все получится.

Этой ночью мы с ней намереваемся поймать Картера-извращенца с поличным. Пока он занят своими делами, мы пробираемся в его офис и находим идеальное укрытие для меня, откуда могу вести запись на телефон. В ее наряде, состоящем из черных брюк с высокой талией и нежной розовой блузки, нет ничего провокационного – все для того, чтобы избежать лишнего внимания со стороны мужчины.

Однако, в сущности, это не имеет значения. Ни одна женщина не должна воспринимать свой наряд как приглашение для непристойных действий.

– Но я не позволю тебе сделать это без страховки, – серьезно произносит Чанора. – Позвони мне с телефона Бриттани и держи на связи, пока будешь записывать видео. На случай, если что-то пойдет не так.

– Ничего не пойдет не так, – произношу я, расправляя плечи и поднимая подбородок с решимостью. – Мы поймаем этого мерзавца, и на этом все закончится.

– Ну, ты не хочешь, чтобы я беспокоилась, когда нахожусь в положении, – я закатываю глаза, ощущая нарастающее напряжение. – Обещаю, я позвоню, как только все завершится.

– Только будь осторожна.

Мы завершаем разговор, и я обдумываю, как все пройдет.

– Ты готова? – обращаюсь я к Бриттани, она подтверждает кивком, поправляя воротник.

– Ты уверена, что хочешь быть приманкой? Я могу взять на себя эту роль…

– Нет, – твердо говорит она, вставая со стула. – Я справлюсь.

– Хорошо. Пошли. Картер должен вернуться с минуты на минуту.

Я солгала Эдди, сказав, что он свободен на ночь, так как Александр заберет меня с работы. Затем я направилась в офис Картера и спряталась в шкафу за рабочим столом. Я укрылась за стеной внутри и незаметно подглядываю сквозь щель дверцы шкафа, готовясь к предстоящему моменту.

Бриттани передает мне разблокированный телефон, прежде чем стремглав выскочить из кабинета, ожидая появления Картера.

Я стараюсь успокоить свое волнение, проверяя, что телефон переведен в беззвучный режим, чтобы ничто не выдало меня. К счастью, в Нью-Джерси действует закон о согласии одной из сторон, разрешающий записывать Картера без его ведома – это будет козырем в суде. Я все учла. Никаких сюрпризов не должно быть. Этот план безупречен.

Мы, наконец, схватим этого мерзавца.

Спустя несколько минут Картер вызывает Бриттани к себе в кабинет, закрывая дверь за ней.

Время действовать.

Картер, повернутый к Бриттани, не предлагает ей сесть.

– Я так рад, что ты дождалась моего возвращения, чтобы поговорить.

Если она и испытывает нервозность, то ничто этого не выдает. Она поправляет волосы, делая вид, будто застенчива.

– Я просто хотела сказать, как сильно люблю работать здесь. Я так благодарна, что вы меня наняли.

Он повернут ко мне спиной, и я не могу видеть пренебрежительное выражение его лица, но Картер протягивает руку и кладет ее на плечо Бриттани.

– Ты отлично справляешься. Я вижу, что ты готова расти в карьере.

– Да, – отвечает она, кивая. – Я трудолюбива. Я сделаю все, что нужно, чтобы помочь команде.

Ха. Вот и наживка.

– Трудолюбие и красота – это смертоносная комбинация, – его рука соскальзывает с ее плеча, а пальцы начинают бесцеремонно пробираться к пуговицам блузки.

Мой желудок словно сводит, и я изо всех сил пытаюсь сдержать рвотные позывы, прикусив внутреннюю сторону щеки.

Бриттани сглатывает, и в ее голосе звучит нотка беспокойства.

– Сэр, я тут поразмышляла… Я знаю, вы поцеловали меня на днях, но мне бы хотелось, чтобы наши отношения оставались исключительно деловыми. Я не думаю, что стоит повторять это.

Молодец, что упомянула поцелуй на камеру, Бритт.

– Да ладно тебе, – Картер расстегивает верхнюю пуговицу на ее блузке и тянется к следующей. – Это будет нашим маленьким секретом. Мы все равно можем поддерживать профессиональные отношения.

Она отступает на шаг, подняв руку, словно пытаясь отгородиться от его настойчивости.

– Мне некомфортно. Вы мой начальник.

– Верно. Я твой начальник. И ты ведь хочешь угодить своему начальнику, Бриттани? – он приближается с каждым шагом, словно хищник, загоняющий жертву в ловушку. Достигнув цели, он хватает ее за шею, пальцы впиваются в нежную кожу. – Думаю, мы можем сделать это взаимовыгодным партнерством.

Бриттани просила меня подождать, пока он ее не поцелует, чтобы мы могли запечатлеть этот момент на камеру. Я пыталась уговорить ее не заходить так далеко, что не хочу, чтобы она делала то, что ей неприятно, но она упрямо настаивала.

Я держу камеру направленной на нее, пока Картер целует ее, а затем Бриттани отталкивает его с отвращением.

– Картер, пожалуйста, остановитесь.

Но он, как заведенный, не останавливается. Снова набрасывается на Бриттани, прижимая к стене. Я видела, что он делал это и в прошлый раз.

Я убеждаюсь, что засняла весь диалог, прежде чем выскочить из шкафа, словно пружина, высвободившаяся из заточения.

– Попался, ублюдок! – выкрикиваю я, чувствуя прилив адреналина.

Картер резко разворачивается, глаза расширяются от осознания того, что происходит.

– Вы, тупые сучки! – выплевывает он сквозь зубы, лицо искажается от ярости.

– Бритт, мы только что засняли босса, который сексуально домогается нас, с видеодоказательствами. Не звучит слишком тупо? – я усмехаюсь, чувствуя удовлетворение от собственного плана.

Она кивает, глаза искрятся азартом.

– Неа.

Я ожидала, что Картер разозлится. Ожидала, что будет умолять никому не показывать видео. Но не ожидала, что он вырвет телефон из руки и схватит меня за горло, словно пытаясь задушить.

Бриттани начинает кричать, когда Картер прижимает меня к стене, его рука словно тиски, сдавливающие шею. Я указываю на свой телефон на полу, пытаясь сказать Бриттани, чтобы она схватила его и продолжила запись.

Но уже не могу нормально думать. Я едва осознаю, что Картер грозит мне, пока давил на трахею. Мое зрение начинает мутнеть, а конечности тяжелеют.

Последняя ясная мысль, которая посещает мою голову: «Чанора была права». И я не знаю, успею ли ей это сказать.

Мои веки начинают опускаться, но затем рука на шее ослабляется.

– Убери свои грязные лапы от моей жены.

Мои глаза широко раскрываются, когда я падаю на пол, взявшись за горло и хватая ртом воздух. Я моргаю, чтобы прояснить зрение, но когда смотрю вверх, то снова моргаю, потому что не могу поверить своим глазам.

Александр бьет Картера по лицу.

– Алекс, – выдыхаю я, с трудом поднимаясь на ноги, опираясь на стену.

Бриттани обхватывает меня рукой и помогает встать.

– Пошли, убираемся отсюда.

– Нет. Подожди, – мое горло саднит, а голос звучит, как будто я проглотила гравий. – Алекс, остановись.

Александр стоит над Картером, который еле-еле держит руки, защищая лицо от кулаков, снова и снова попадающих в челюсть.

– Я сломаю каждую кость в твоем теле, если еще раз приблизишься к моей жене. Понял? – рычит он.

Картер только болезненно стонет в ответ.

Черт.

– Алекс, хватит! – кричу я изо всех сил, стараясь встать перед ним, чтобы прервать этот спектакль. – Подумай о Джулиане. Пожалуйста, ты не можешь так делать.

Услышав имя своей дочери, он замирает, словно под ударом тока. Его рука, грубая и окровавленная, опускается, а взгляд движется в мою сторону.

Виноватые слезы катятся по моим щекам, когда он перешагивает через тело Картера и обнимает меня, прижимая к себе в удушающих объятиях.

– Ты в порядке? Черт, милая, скажи, что ты в порядке, – его руки обхватывает мои щеки, глаза мечутся по лицу, прежде чем он приподнимает мой подбородок, чтобы осмотреть шею. – Я приехал, как только Чанора позвонила. Она сказала, что у тебя неприятности. Что, черт возьми, произошло?

Я сглатываю, горло пересохло, и из меня вырывается всхлип.

– Я в порядке. Ты не должен быть здесь.

Бриттани подходит ближе и протягивает мне телефон.

– Экран немного треснул, но видео сохранилось.

– Видео? – переспрашивает Александр.

Я не могу заставить себя посмотреть на него.

– Я пыталась поймать Картера на домогательствах к Бриттани. Мы придумали план, и…

– Вы это спланировали? – его голос слишком спокойным, слишком тихим, словно предвестник бури.

Еще одна слеза скатывается по моей щеке, подтверждая слова.

– Это сработало. У меня есть видео. Теперь он больше не сможет домогаться нас. Теперь…

– Ты подвергла себя опасности. Намеренно, – его голос тих, но в нем звучит стальная решимость. – И не поговорила сначала со мной.

Я обхватываю себя за талию, словно пытаясь найти утешение в собственных объятиях.

– Я просто хотела положить этому конец.

– Где Эдди? – его взгляд пронзителен.

– Я отправила его домой.

Он оглядывает комнату, словно пытаясь найти слова, чтобы выразить свой гнев.

– Я припарковался сзади. Возьми Бриттани и идите в машину. Мне нужно поговорить с Картером.

– Но… – я пытаюсь возразить, но его жест прерывает мои слова.

– Иди в машину, Ария, – его голос был кроток и резок, не оставляя места для споров.

Я затыкаю рот, понимая, что спорить бесполезно, и веду Бриттани к выходу. Мы не произносим ни слова, но она цепляется за мою руку, когда мы выходим на улицу и садимся во внедорожник.

Я поворачиваюсь к ней, сидящей на заднем сиденье.

– Мне очень жаль, что втянула тебя в это, Бритт.

Она качает головой, вытирая слезы с лица.

– Я хотела сделать это. Хотела поймать Картера не меньше, чем ты.

– Не следовало ставить тебя в такую ситуацию. Он вел себя как хищник. Ты в порядке?

– Я в порядке, правда, – она поднимает на меня влажные от слез глаза. – Как думаешь, что теперь будет?

– Не знаю, – шепчу я, чувствуя, как внутри разгорается тревога.

Несколько минут спустя две полицейские машины и скорая помощь подъезжают к заднему входу галереи, без мигалок и сирен. Александр, должно быть, попросил их не привлекать внимания, чтобы никто не заметил, что происходит внутри. Последнее, что нужно, это чтобы СМИ узнали о том, что сделал Александр с лицом Картера.

После того, как мы с Бриттани даем показания и показываем полицейским видео, что сделал Картер, его арестовывают. Вид, как его запихивают в заднюю часть полицейской машины, приносит лишь малую толику удовлетворения.

Парамедик осматривает мою шею, а затем мы втроем снова оказываемся во внедорожнике Александра.

Он не смотрит на меня всю дорогу, пока мы везем Бриттани к ее квартире, и по дороге обратно к его дому.

Я предпочту, чтобы он ругался, или называл меня глупой, или читал лекцию о безопасности. Все, что угодно, только не эта давящая тишина.

Я дожидаюсь, пока мы не въезжаем на подъездную дорожку и он не заглушает двигатель, прежде чем повернуться к нему.

– Пожалуйста, скажи что-нибудь.

Он откидывается на сиденье и делает глубокий вздох, словно пытаясь выпустить из себя весь накопившийся гнев.

– Не имеет значения, что я скажу.

Мои губы дрожат.

– Это неправда.

– Разве? Я говорил, что хочу, чтобы ты уволилась с работы из-за твоего начальника. Говорил, что волнуюсь, когда ты одна с ним, или когда одна идешь домой, – Александр наконец-то поворачивается ко мне, и я замечаю, что его глаза наполнены слезами. – Я забочусь о тебе, Ария. О твоей безопасности. О благополучии. Ты важна для меня. И я знаю, что раньше у тебя никогда не было никого, кто заботился бы так, как я, поэтому понимаю неудержимую независимость. Но чего не понимаю, так это почему ты не ценишь свою жизнь так, как я.

Единственная слеза скатывается по его щеке.

– Ты знаешь, каково было войти в этот кабинет, не зная, что я там найду? Увидеть, как он душит тебя? И узнать, что ты сама себя поставила в эту ситуацию. Узнать, что взяла дело в свои руки, вместо того, чтобы прийти ко мне и поговорить, – он делает резкий вдох, словно борется, чтобы сохранить спокойствие. – Мы должны быть командой. Я думал, что мы вместе.

– Мы и есть команда, – начинаю я.

– Нет, – он качает головой, словно отгоняя наваждение. – Сегодня ты все мне доказала. Ты постоянно отталкиваешь меня, а я, черт возьми, не слушаю.

Слезы текут по моему лицу.

– Мы команда. Мне жаль, что я тебя напугала. Жаль, что подвергла себя опасности. Клянусь, я не ожидала, что все сложится так.

– Тебе жаль только потому, что тебя поймали. И что бы случилось, если бы я не успел? Если бы был в отъезде? Боже, он держал тебя за горло, Ария. Что, если бы Картер забрал тебя у меня? У Джулианы? – его громовой голос резонирует в замкнутом пространстве, словно грозная молния. – Как ты могла подумать, что это нормально?

– Прости, – из меня вырывается хриплый шепот, а плечи сотрясаются от рыданий. – Прости, Алекс.

Я перебираюсь через консоль, забираюсь к нему на колени, устраиваюсь между ним и рулем, пряча лицо в его шее.

Его руки обвивают меня, и я растворяюсь в безопасности объятий. Адреналин и страх отступают, уступая место горькой реальности. Я действовала за его спиной, сделала то, что, он бы не одобрил. Я позволила себе и Бриттани оказаться в опасной ситуации с Картером, и нам повезло, что все не закончилось хуже. Я даже подвергла опасности Александра, ведь его могли обвинить в нападении, и он мог лишиться дочери.

Я не помню, когда в последний раз так плакала. Не с тех пор, как была ребенком, ведь я рано поняла, что слезы ничего не решают. Но сейчас, в объятиях Александра, единственной настоящей, верной опоры в жизни, я даю волю чувствам, которые так долго сдерживала.

Его разочарование – худшее, что я когда-либо чувствовала.

Когда успокаиваюсь, Александр говорит:

– Мне нужно уложить Джулиану спать. Можешь пройти через гараж, чтобы она тебя не увидела. У меня нет сил отвечать на вопросы о следах на твоей шее.

Я откидываюсь назад и беру его правую руку в свою, осматривая опухшие суставы.

– У нее будут вопросы о том, что произошло.

– Скажу, что ушиб руку во время тренировки, – он тянется, словно хочет убрать прядь волос с моего лица, но останавливается и опускает руку обратно на колени.

Он не хочет меня трогать. Ему едва удается смотреть на меня, и это больно.

Я слезаю с его колен и возвращаюсь на пассажирское сиденье. Не говоря ни слова, Александр выходит из машины и направляется в дом.

Я принимаю долгий горячий душ, пока Александр укладывает Джулиану спать.

Я бы хотела увидеть ее, пожелать спокойной ночи. Мне сейчас очень нужны ее объятия.

Как бы она себя чувствовала, если бы со мной сегодня произошло что-нибудь хуже? Как бы это повлияло на Джулиану? Я не привыкла к тому, что кто-то скучает по мне, зависит от меня.

Как я могла быть такой безрассудной?

На тумбочке стоит чашка чая и две белые таблетки рядом.

Даже когда зол, Александр не может не заботиться обо мне.

Я проглатываю обезболивающие и даю чаю успокоить горло, прежде чем крадучись по коридору к его спальне. Дверь приоткрыта, и тусклый свет лампы на тумбочке падает на него. Я заглядываю внутрь, и зрелище, которое вижу, почти ломает.

Александр только что вышел из душа, волосы влажные, он сидит на краю кровати, опершись локтями на колени, и закрывая лицо руками.

Мой нежный великан.

Он выглядит таким измученным, таким подавленным. Сердце разрывается от того, что я причинила ему сегодня.

Я подхожу к Александру, колеблясь, боясь, что он скажет уйти. Но потом он поднимает голову и тянется ко мне, обхватывая руками голые бедра, и притягивает к себе. Я сажусь верхом на него, упираясь коленями по обе стороны талии, а он обнимает меня, крепко прижимая к себе.

Александр дрожит, последствия сегодняшнего вечера сказываются на его нервах.

Он прижимается губами к следам на моей шее, осыпая нежными поцелуями. Я не заслуживаю его доброты, не заслуживаю, чтобы он так ко мне относился, когда именно я все испортила. Но после того, что случилось сегодня вечером, именно это мне нужно, и каким-то образом он это знает.

Он всегда знает, что мне нужно.

Он скользит губами по моей челюсти, оставляя след до рта. Целует с такой страстью, с такой потребностью, но в этом моменте нет ничего сексуального. Это единственный способ выразить то, что мы сейчас чувствуем, отчаянно нуждаясь друг в друге так, что слова не могут этого описать.

Это не фальшь. Это не мы, делающие вид, что вместе. Это настоящее, истинное, сырое чувство, и оно поглощает меня.

Сегодня Александр спас меня. Эта ирония не ускользает. Но он спас меня не от огнедышащего дракона или злой королевы.

Он спас меня от самой себя.

Всю жизнь я убеждала себя, что ни в ком не нуждаюсь, что я – самодостаточная крепость, способная выстоять любую бурю. Но вот, последние месяцы, Александр, словно невидимый ткач, разматывал нити моих убеждений, пока я не оказываюсь перед ним, рухнувшая, развалившаяся. Моя прежняя я, вся в паутине собственной самодостаточности, лежит у ног. И сейчас передо мной стоит выбор: собрать осколки и продолжить идти по проторенной дороге или оставить все как есть и начать плести из себя нечто новое, более цельное и светлое.

Я теряю счет времени, растворяясь в нем, в его присутствии, и мы целуемся, пока губы не опухают, а глаза не устают от слез и страсти.

И когда он шепчет: «Останься со мной», – я отвечаю «хорошо», и мы вместе забираемся под одеяло. Я кладу голову ему на грудь, а он обнимает меня руками и ногами, словно пытаясь удержать от всех опасностей мира.

Я забочусь о нем больше, чем когда-либо заботилась о ком-либо в своей жизни.

Я не хочу отталкивать его.

Это осознание давит на меня, но его ровное сердцебиение звучит как успокаивающая колыбельная, пока я погружаюсь в сон.

Глава 29

Александр

– Ты в порядке, Крум?

Голос Трентона прорезает тишину раздевалки, заставляя меня вздрогнуть. Я не поднимаю головы, зашнуровывая коньки.

– В порядке, – отвечаю я, голос хриплый от усталости и подавленного гнева.

Трентон приближается.

– Кэссиди рассказала, что случилось. Тебе следовало позвонить.

Я поднимаю ушибленную руку, жест не только для него, но и для себя.

– Мне не нужна была помощь, – отвечаю я, но в голосе слышна не уверенность, а скорее отчаянная попытка сохранить лицо.

Он выдыхает.

– Ария в порядке?

Вопрос пронзает насквозь, и я ощущаю, как внутри все сжимается. Невозможно стереть из памяти ее ужас, хриплый шепот, глаза, полные боли. И эти красные следы на нежной шее.

– Она жива, – отвечаю я.

Трентон кивает.

– Я бы сошел с ума, если бы кто-то тронул Кэсси так, как…

Он не договаривает, но я понимаю. Я на минуту действительно сошел с ума. Если бы Ария не остановила меня, не знаю, что бы я сделал. Я бы уничтожил того ублюдка.

– Что с этим подонком? – спрашиваю я, уже зная, что ответ меня не удовлетворит.

– Мы сегодня утром встретились с Бриттани в участке, они подали на приближение.

– Они подали заявление в полицию?

– Не хотели, но все зафиксировано, включая видео.

Ничего не изменилось. Тот же страх, та же безнаказанность.

– И, надеюсь, этот ублюдок не попытается предъявить мне обвинения в нападении, – добавляю я, чувствуя, как злость снова накатывает.

Не должен. Я был достаточно убедителен, когда покидал галерею.

Вспоминаю то, что произошло. Как я вытащил его из кабинета, как он, весь в крови, смотрел на меня.

– Я рад, что вы все в порядке, – Трентон кладет руку мне на плечо. – Давай выиграем сегодня. Девушки за нами наблюдают.

Я поднимаю голову, встречаясь с ним взглядом.

– Ария здесь?

Трентон широко улыбается.

– Вместе с кое-кем еще.

Мои брови сходятся. Она не сказала, что придет на игру. Я думал, Ария захочет остаться дома и отдохнуть после вчерашнего.

И кто с ней?

Как только меня объявляют на льду, я выезжаю и направляюсь к привычным местам Кэссиди за воротами. Внезапно, словно свет прожекторов, я вижу ее – Арию, в моей футболке, с желтым шарфом, обмотанным вокруг шеи. Рядом с ней, словно маленький солнечный зайчик, подпрыгивает маленькая девочка с кудрявыми волосами.

Она тоже в моей футболке, только гораздо меньшего размера.

– Папочка! – слышу я ее крик, когда приближаюсь.

Я останавливаюсь прямо перед бортиком и кладу руку на стекло.

– Привет, малышка!

Джулиана показывает на свою футболку.

– Я в твоем номере!

Я смеюсь.

– Ты хорошо выглядишь.

Мои девочки здесь, в моей футболке.

На трибунах меня поддерживают.

Мой взгляд останавливается на Арии. Она знает, что мне это нужно. Знает, что это значит для меня.

– Спасибо, – говорю я.

Она подмигивает, и по ее лицу расплывается улыбка, широкая, безудержная и искренняя. Мое сердце едва не разрывается.

Боже, я люблю эту женщину.

Несмотря на то что она сделала, как бы я ни был зол на коварный план по поимке Картера, я не могу отвернуться от нее. Она так долго была сама по себе, нелюбимая и не ценимая родителями, не знающая того, кто она есть и чего заслуживает. Ария должна увидеть, что, несмотря ни на что, я всегда буду рядом с ней. Всегда прикрою. Она может доверять мне. Может на меня опереться. Может рассчитывать на то, что я буду держать ее за руку в любой ситуации.

Кажется, она начинает понимать, как я к ней отношусь. И думаю, может чувствовать то же самое по отношению ко мне.

Интересно только, знает ли она об этом.

Джулиана крепко спит, когда я возвращаюсь домой, зажатый между огромной собакой и своенравной кошкой.

Она была храброй до третьего тайма, пока не уснула на коленях у Арии. Уверен, обильные закуски, которые она съела перед этим, помогли впасть в сахарную кому.

Арии нет в своей комнате, кровать все еще застелена с утра, и когда я добираюсь до своей спальни, член практически выпрыгивает из штанов.

Она все еще одета в мою майку, но толстые бедра обнажены и привлекают все внимание.

Я бросаю сумку на пол и закрываю за собой дверь, не забыв запереть, прежде чем войти в комнату.

Ария смотрит на меня, темные волосы разметались по подушке, а на губах играет игривая ухмылка.

– Ты выиграл.

– Да, – я снимаю кроссовки и стягиваю через голову футболку. – Ты моя награда?

– Да, – ее колени раздвигаются, открывая вид на самую идеальную киску.

– Ебаный Христос, – шиплю я, одновременно стягивая с себя штаны и боксеры. – Я постараюсь выигрывать каждую игру.

Она проводит руками по бедрам, и тут я замечаю оголенный безымянный палец.

Я наклоняю подбородок.

– Где твои кольца?

Ее брови сходятся вместе, когда Ария смотрит на свою руку.

– О, я сняла их перед тем, как принять душ. Наверное, забыла обратно надеть.

Я вскидываю бровь.

– Забыла?

Она прикусывает нижнюю губу и кивает.

– Придется позаботиться о том, чтобы ты больше никогда не забывала, – я наклоняю подбородок к тумбочке. – Надень кольца обратно на палец. Потом я хочу увидеть, как ты ползешь ко мне.

Она с трудом стаскивает кольца с блюда для колец, стоящем на тумбочке, а затем ползет по матрасу ко мне, к изножью кровати.

Ей нравится, когда я беру все в свои руки. За пределами спальни она может быть доминантной, но здесь смотрит на меня жаждущими глазами, ожидая следующей команды.

Я сжимаю член в руке и касаюсь головкой ее губ.

– Открой.

Ария берет меня в плен своих пухлых губ, и влажный жар ее рта опьяняет.

– О, черт.

Ее язык крутится в умопомрачительном ритме, а рот обеспечивает самое блаженное всасывание. Она обхватывает мои яйца и сжимает их, а другой рукой проводит по основанию члена, восполняя недоступное для губ пространство.

Я запутываю руки в ее волосах, и бедра вколачиваются в нее, двигаясь по собственной воле. Ария задыхается, когда член упирается ей в горло, и я быстро отстраняюсь, пытаясь вернуть контроль над своим телом.

Но Ария стонет так, будто ей это нравится.

Я должен был догадаться, что моя колючка хочет грубости.

Я сжимаю в руках ее волосы и снова вгоняю член, погружаясь глубоко в горло, а затем отстраняюсь, чтобы дать секунду на то, чтобы отдышаться.

– Пусть это послужит напоминанием, – держа ее голову, я снова ввожу член в рот. – Не забудь надеть мои кольца обратно. Поняла? А еще лучше – никогда не снимай их.

Я трахаю ее рот, а Ария стонет в перерывах между рвотными позывами, словно не может насытиться.

Видеть, как она на четвереньках сосет мой член, достаточно, но смотреть на мою фамилию, вышитую на ее спине, на пару колец, надетых на палец, и знать, что она привела дочь посмотреть, как я играю… это разрывает на части.

Я оттаскиваю Арию от себя за волосы и поднимаю на колени, пока ее губы не встречаются с моими, и прижимаюсь к ее рту. Просунув руки под майку, я сжимаю двумя руками ее задницу и притягиваю ближе к себе, потираясь членом между ног.

Она сжимает бедра, прижимая меня к себе.

– Трахни меня, Алекс, – умоляет она. – Пожалуйста. Я больше не могу ждать.

– Я мечтал об этом моменте с той самой ночи, когда впервые увидел тебя, – я провожу губами по ее шее, посасывая чувствительную кожу за ухом. – На тебе было то маленькое платье. Я хотел затащить тебя в темный угол клуба и трахнуть у стены.

Ария хмыкает, когда ее голова откидывается назад, предоставляя лучший доступ к шее.

Мои руки путешествуют вверх по ее телу, поднимая материал майки.

– А в ночь игры в аэрохоккей в доме Мака я хотел разложить тебя на столе и зарыться языком в киску.

Она усмехается.

– Так и стоило поступить.

Я наклоняюсь и втягиваю в рот один из ее сосков.

– Я хотел засунуть в тебя пальцы, когда мы были в галерее. Стоять позади и заставить кончить на мою руку, пока ты смотришь на картины.

Ее спина выгибается, и она издает еще один сексуальный стон, когда мой язык обводит ее сосок.

– Боже, я тоже этого хотела.

Я провожу зубами по ее чувствительной коже, а затем уделяю такое же внимание другой груди.

– Я представлял, как трахаю тебя на каждом квадратном дюйме этого дома. Знаешь, как трудно было жить с тобой, прямо под носом, и не иметь?

– Теперь я у тебя есть, Алекс. Нам больше не нужно ждать. Возьми меня. Я твоя.

Моя.

Я сжимаю ее челюсть и шепчу в губы:

– Ты, блять, моя.

Она хнычет, тело вздрагивает на моих руках.

Я покусываю ее нижнюю губу, прежде чем сделать шаг назад.

– А теперь ложись.

Она пытается повиноваться, пока я достаю из тумбочки презерватив. Ария с восторгом наблюдает, как я разрываю обертку и надеваю его на член.

Я забираюсь на матрас и встаю перед ней на колени, надрачивая член ленивыми движениями, глядя сверху вниз. Подтянув колени к пышным сиськам, она ждет, киска блестит в тусклом освещении.

Я наклоняюсь и провожу по ней языком, не в силах остановить себя. Я стону, прижимаясь к ней.

Я никогда не смогу насытиться ею.

Я прислоняюсь членом к ее входу, проталкивая головку внутрь короткими импульсами.

Ее руки взлетают над головой, ладони упираются в изголовье, и она толкается, пытаясь опуститься и заставить меня войти еще глубже.

Я одариваю ее зловещей ухмылкой.

– Готова, детка?

– Да, – она задыхается от отчаяния. – Да, пожалуйста. Ты мне нужен.

Я наклоняюсь, упираясь руками в матрас по обе стороны от ее головы, чтобы быть ближе. Смотрю Арии в глаза, остекленевшие от желания, и ввожу член в нее на всю длину, сантиметр за сантиметром, медленно, мучительно.

Она выкрикивает множество ругательств, а я могу разобрать только такие фразы, как огромный, так хорошо и мой личный фаворит – лучший член на свете.

Ее киска сжимается, такая тугая и влажная, и из меня вырывается протяжный стон.

– О, блять, Ария.

Мы замираем на мгновение, дыхания смешиваются, ее тело подстраивается под мои размеры, а я пытаюсь сдержаться, чтобы не трахнуть ее до потери сознания, и все заканчивается через тридцать секунд. Я так давно не был внутри женщины, и безумно счастлив, что мой первый раз произошел именно с Арией. Это чистый экстаз – быть внутри нее, настолько связанным. Это больше, чем секс, больше, чем просто средство для разрядки, которой мы так долго ждали. Это нечто большее.

Это все, чего я когда-либо хотел. С ней. Только с ней.

– Скажи мне, что ты не притворяешься, – шепчу я. – Скажи, что чувствуешь то же самое.

Она прижимает мое лицо к себе, позволяя увидеть правду в ее глазах.

– Я не притворяюсь, Алекс. Для меня это реальность. Это я и ты.

Эмоции душат меня, горло сжимается, а зрение расплывается.

– Для меня это тоже реальность, детка.

Я полностью принадлежу тебе.

Мое сердце принадлежит тебе.

Я люблю тебя.

Затем она начинает двигаться, давая понять, что готова. Я хватаюсь за ее бедра, трахаю медленными, глубокими движениями, наслаждаясь тем, как она стонет. Я целую ее синхронно с ритмом бедер.

– Ты такая красивая, – шепчу ей на ухо, пока вхожу и выхожу.

Мне нужно, чтобы она знала, нужно, чтобы почувствовала, какой совершенной я ее считаю, как сильно хочу. Я опускаю взгляд и наблюдаю за тем, как она принимает меня – в благоговении от того, что это наконец-то происходит.

– Так хорошо, – глаза Арии закрываются, бедра встречаются с моими. – С тобой так хорошо.

Я наслаждаюсь ее словами, понимая их значение. Это не одна ночь, не то, что получаешь от незнакомца. Мы связаны на более глубоком уровне. Это что-то значит.

– Ты разбудила меня и вдохнула жизнь, – говорю ей, и наши дыхания смешиваются в поцелуе. – Я был так одинок, пока не появилась ты.

– Тебе больше не нужно быть одиноким, – шепчет она. – Мы вместе. У меня есть ты.

Темп нарастает, и она обхватывает меня руками и ногами, удерживая, пока я вдавливаю ее в матрас. Мы пыхтим друг другу в открытые рты, и звук шлепков по коже разносится эхом по комнате, изливая друг в друга все, на что способны.

И тут Ария кончает, ее горловой стон звучит у меня в ухе, мое имя срывается с ее губ снова и снова.

Я кончаю вслед за ней, поддаваясь пульсирующим волнам.

Когда я в последний раз был внутри женщины – даже не помню этого. Скорее, меня накачали наркотиками и использовали в своих интересах. Лишили контроля над собой. Все предыдущие разы были бессмысленны – просто физическое удовольствие.

Но это? Секс с Арией?

Это другой уровень близости, словно ее душа привязалась к моей.

Когда мы переводим дыхание, я убираю ее волосы с лица и осыпаю нежными поцелуями.

Улыбаясь, она рисует круги по моей спине.

– Я бы сказала, что это стоило того, чтобы подождать.

Я хихикаю в ее волосы, притягивая к себе.

– Это стоило всего.

– Я имела в виду то, что сказала, – она делает паузу. – Я хочу, чтобы все было по-настоящему. Хочу, чтобы ты был моим парнем.

– Хочешь, чтобы муж был твоим парнем?

Она тычет меня в ребра.

– Да, хочу.

Я выхожу из нее и переворачиваюсь на спину, прижимая Арию к себе так, чтобы ее голова покоилась на моей груди.

– Мне бы это понравилось.

Она поднимает голову и смотрит на меня.

– Спасибо, что был так терпелив.

Я заправляю ее волосы за ухо и провожу пальцами по щеке.

– Спасибо, что так хорошо относишься к моей дочери.

– С ней это легко, – Ария смеется. – Тебе, наверное, со мной тяжелее.

– Да, – я качаю головой. – Ты настоящая заноза в заднице.

– Эй! – она снова тычет меня в ребра. – Ты не должен соглашаться.

Я смеюсь и прижимаюсь к ее рту.