Текст книги "До захода солнца (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 31 страниц)

– Ты хочешь ее приручить, – предположил Космо.

– Уже работаю над этим, – объявил Люсьен.

Космо колебался недолго, прежде чем вздохнул и покачал головой.

– Полагаю, найдутся те, кто встанет на твою сторону.

– Я бы очень хотел, чтобы ты был одним из них.

Космо замер, его лицо оставалось пустым, прежде чем он тихо спросил:

– Ты сомневаешься во мне?

Люсьен не ответил.

Все еще тихо, Космо сказал:

– Я бы сгорел за тебя, Люсьен. Я уже доказывал это раньше.

– Так и есть, – согласился Люсьен.

Они долго смотрели друг другу в глаза, прежде чем Космо нарушил их молчаливую клятву верности, сказав:

– Ее будет нелегко приручить.

Впервые с тех пор, как он увидел своего друга у себя в кабинете, Люсьен улыбнулся.

– Очень верно подмечено.

Космо улыбнулся в ответ.

– Как она вела себя прошлой ночью?

– Неукротимая.

Космо откинул голову назад и рассмеялся.

Так закончился их напряженный разговор.

Люсьен свернул на подъездную дорожку к дому, который купил для Лии три месяца назад, всего через несколько недель после того, как она закончила свои последние отношения со смертным.

Он нарушил свою собственную практику и сам искал для нее дом. Он изложил Салли свои требования и лично посетил дома, двадцать поместий, если быть точным, прежде, чем нашел тот, куда хотел бы поселить Лию. Затем он нанял команду декораторов, которая подогнала весь интерьер под его строгие требования.

Когда он встретил в этом доме Эдвину всего несколько дней назад, чтобы передать ей ключи от ее нового дома и места работы, она была ошеломлена тем, что увидела.

Эдвина в течение сорока лет была экономкой у его действующих наложниц. Она знала, что у Люсьена была репутация щедрого мужчины, особенно щедрого с наложницами. Он содержал их в хороших условиях, пока они его обслуживали, и оставлял обеспеченными, когда отпускал. Все вампиры делали то же самое, но, некоторые были скупые, другие не так свободно распоряжались финансами, может они и были щедрыми, но не такими, как Люсьен, он не был скупым, и он был далек от финансовой несостоятельности.

Но особняк с шестью спальнями на участке в пятнадцать акров был за пределами щедрости даже Люсьена.

Он нажал кнопку открывания гаражных ворот на солнцезащитном щитке, припарковав свой гладкий черный «Порше Турбо» рядом с таким же гладким черным «Кайеном», который купил Лии.

Эдвина, удивленно услышала, как его машина заезжает в гараж, встретила его у кухонной двери с испуганным лицом.

– Люсьен, – выдохнула она.

– Эдвина, – ответил он в знак приветствия, не останавливаясь, двигаясь к ней.

– Ты здесь, – отметила она, хотя это было и так понятно.

Он остановился, чтобы спросить, где Лия, так как у него не было желания ее искать по дому, повернулся к Эдвине.

– Да. Где Лия?

Он увидел, как ее глаза округлились, прежде чем она выпалила:

– Она не готова к еще одному кормлению! И ты тоже не готов к еще одному.

Взгляд Люсьена встретился с ее взглядом, и он увидел, как краска сбежала с ее лица.

– Прости. Прости меня, – пробормотала она, отводя взгляд.

– Где Лия? – повторил Люсьен с плохо скрываемым нетерпением.

– В своей комнате.

Люсьен немедленно повернулся к лестнице.

– Люсьен! – позвала Эдвина, и Люсьен с неохотой обернулся. – Она... – Она сделала паузу, ее лицо все еще было пепельным, в комнате разлился аромат страха.

– Что она? – спросил Люсьен, когда она замолчала.

Ее тело дернулось, затем она продолжила:

– Она... – снова замолчала.

– Эдвина, – голос Люсьена прозвучал, как опасное шипение.

– Она в... в... – он заметил, как она сглотнула, прежде чем наконец закончила, – она не в настроении.

У Лии было плохое настроение. Это была отличная новость.

Люсьен медленно улыбнулся. Эдвина вытаращила на него глаза.

Люсьен повернулся к лестнице.

Как сказала Эдвина, Лия находилась в своей спальне, хотя, как только он вошел в холл первого этажа, уже знал, услышал, как бьется ее сердце и почувствовал ее запах. Когда он вошел в дверь, то увидел, что она сидит на тахте, прислонившись спиной к подлокотнику, согнув перед собой ноги. На ней были выцветшие джинсы, бледно-розовая кофточка и легкий бледно-зеленый кардиган. Ее ноги были босыми, ногти на пальцах окрашены новым лаком. Вчера был прозрачно-розовый, сегодня – яркой фуксии, и это говорило, что она явно не подчинилась его приказу отдохнуть, вместо этого делала себе педикюр. Ее длинные, многослойные светлые волосы мягкими волнами рассыпались по плечам, завитки на шее изогнулись, обрамляя изящную линию шеи, приглашая, она, вероятно, и не подозревала, но он был в предвкушении.

Когда он вошел в ее спальню, она вскинула голову, и он заметил, что она читает книгу, положив ее на колени.

Он повернулся, чтобы закрыть дверь. Когда повернулся назад, она снова наклонила голову к книге. Он не сводил с нее глаз, проходя внутрь и снимая пиджак. Он продолжал наблюдать за ней, когда бросил пиджак в изножье кровати, подошел к ней ближе. И он продолжал за ней наблюдать, проходя мимо нее к маленькому столику в конце гостиной.

Она сидела, склонив голову над книгой, не обращая на него никакого внимания, но ее сердце бешено колотилось, и он чувствовал запах ее страха.

Он наклонился, поднял закладку, лежавшую на столе рядом с напитком, прошел в гостиную, усевшись на тахту в дюйме от ее ног.

Затем повернулся всем телом, протянул руку и вырвал книгу у нее из рук.

Она вскинула голову и сердито крикнула:

– Эй!

На этот раз он проигнорировал ее, положил закладку в книгу и наклонился к ней.

Она съежилась, откинувшись на подлокотник кресла, голова слегка повернулась в сторону, а сердцебиение участилось.

Люсьен и это проигнорировал.

Он положил книгу на стол, наклонился еще ближе, упершись руками по обе стороны от ее бедер, его живот и грудь касались ее икр.

Его глаза поймали ее настороженный взгляд, и он потребовал:

– Когда я прихожу к тебе, Лия, хочу, чтобы ты приветствовала меня.

Он увидел, как напряглись ее губы и вспыхнули глаза, он ждал ответа.

Она не заставила долго ждать заявив.

– Простите, о Великий Хозяин. Добрый вечер. Как прошел день?

Он улыбнулся, прежде чем переместился.

Он решил не скрывать от нее свои способности. Он хотел быть с ней тем, кем он был на самом деле.

Через секунду он поднял ее с тахты и переместился, положив на спину, а сам лежал рядом с ней, опираясь на предплечье, склонившись, его нижняя часть тела прижималась к ее.

Ее темно-голубые глаза широко распахнулись, полные губы приоткрылись, дыхание замерло.

– Тебе необязательно использовать «О, Великий», зверушка. А «хозяин» подойдет, – поддразнил он ее, все еще улыбаясь.

Она сморщила нос и сердито посмотрела на него. Он запрокинул голову и расхохотался, едва сдерживая желание зарыться лицом ей в шею, чтобы очутиться поближе к ее запаху, пульсу, к ней самой.

Когда он перестал смеяться, то положил руку на ее полностью зажившую шею и провел большим пальцем по яремной вене, в то время как его глаза следили за ней.

Затем его взгляд встретился с ее.

– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил он.

– Объевшейся, – ответила она резким, недружелюбным тоном. – Эдвина не скупится на порции.

Его брови поползли вверх.

– Ты уже поела?

– Да.

Его большой палец продолжал ласкать ее горло, глаза переместились на ее горло к пальцу, когда он пробормотал:

– Я бы хотел поужинать с тобой.

Он почувствовал, как ее тело слегка вздрогнуло, перевел взгляд на ее глаза, заметив ее настоящее удивление, прежде чем она смогла его скрыть.

– Удивлена? – спросил он.

Она немного замешкалась, обдумывая варианты, потом кивнула.

– Почему удивлена? – решил он выяснить. – Потому что я ем или потому что я хочу поужинать с тобой?

– Потому что ты ешь. – Ее голос все еще звучал отрывисто и враждебно.

Его тело расслабилось, прижавшись ближе к ней, устраиваясь поудобнее. Ее взгляд стал напряженным.

– Я ем, пью, сплю и принимаю душ, ванну. Я делаю все, что делаешь ты, – произнес Люсьен.

Она ни слова не сказала, хотя на ее лице отразилось любопытство.

Потом скрыла любопытство, решив сменить тему, спросив:

– Ты хотел поговорить?

– Мы уже разговариваем.

Она подняла руку, махнув ею в сторону комнаты.

– Нет, не беседовать, а поговорить о том, о чем ты хотел поговорить сегодня утром.

– Мы дойдем до этого.

– Мы можем поговорить сейчас, чтобы ты мог уйти?

– Этот вопрос состоит из двух частей, – объяснил он, и ее брови нахмурились.

– На этот вопрос можно ответить «да» или «нет», – сообщила она ему.

– Тогда нет на обе части вопроса.

Он увидел, как она снова стиснула зубы, и услышал, как они заскрежетали. Потребовалось еще одно огромное усилие, чтобы не рассмеяться.

– Почему мы не можем покончить с этим? – настаивала она.

– Потому что я хотел бы расслабиться и выпить.

Она заерзала, пытаясь отодвинуться, он тут же большую часть своего веса положил на нее, пока она не успокоилась.

– Если ты разрешишь мне встать, я принесу тебе выпить, – предложила она с фальшивой вежливостью.

Он проигнорировал ее попытку сбежать от него, его взгляд переместился на ее бокал.

– Что ты пьешь?

Она не ответила, он убрал руку с ее шеи и потянулся к ее бокалу. Поднес к носу и вдохнул. Диетическая кола с ромом.

Он перевел взгляд на нее.

– Тебе не следует пить спиртное, – предостерег он.

Ее голова склонилась набок, а голубые глаза потемнели.

– Это приказ?

– На сегодня да, пока ты восстанавливаешься. В любое другое время ты можешь пить, что пожелаешь.

– Я не верю тебе, – сердито прошептала она себе под нос.

Это еще кое-что, что он проигнорировал, делая глоток из ее бокала. По какой-то причине она стала протестовать, ее рука взметнулась, пальцы обхватили его запястье, пытаясь оторвать его руку от ее бокала.

– Эй! Не пей мой коктейль!

Он поставил бокал на стол и посмотрел на нее.

– Почему?

– Это мой коктейль!

– Да. И что?

– Ты не должен его пить!

– Почему не должен?

– Потому что это мой бокал.

Он выдохнул ее имя:

– Лия.

Она саркастически передразнила его вздох.

– Люсьен.

Он больше не мог этого выносить. Она была, попросту говоря, очаровательна.

Он расхохотался, уткнувшись лицом ей в шею, притянул ее к себе лицом, крепко обхватив руками, прижимая ее верх к своей груди.

– Прекрати меня обнимать, – проворчала она ему в плечо, руками упираясь ему в грудь.

Его рука скользнула вниз к ее пояснице, над ее задницей, он выдавил.

– Ничего не могу с собой поделать, зверушка, тебя так и хочется обнять.

– Хочется обнять?!

Он поднял голову и улыбнулся ей.

– Всю.

Ее глаза сузились.

– Знаешь, Люсьен, тебе нужно определиться. Либо ты тот парень, как сейчас, либо тот придурковатый, властный парень, которого я встретила на Отборе, либо ты парень, который чуть не совершил убийство прошлой ночью. Так ты кто из них? А то я начинаю путаться.

Он слегка отстранился, согнул локоть и подпер голову рукой, глядя на нее сверху вниз.

– Я все эти… парни.

– Может заключим сделку, и я могла бы выбрать, какого из них хочу я?

Он все еще улыбался, когда спросил:

– И какого из них ты бы выбрала?

– В идеальном мире ни одного. – Он усмехнулся, но она проговорила его. – Но поскольку мы живем не в идеальном мире – этого.

– К счастью для тебя, теперь у тебя есть этот.

– Тогда может этот парень, как сегодня, вернет мне мой телефон.

Его улыбка погасла.

– Не вернет.

– Хорошо, тогда, – парировала она, – и сегодняшний парень довольно несносный. Сам себе на уме и слишком властный.

Он проигнорировал ее слова, сказав:

– Есть вещи, которым тебе нужно научиться.

– Да, если бы я позвонила маме, она бы меня многому научила.

– Я тебя научу.

Ее рот захлопнулся, и она уставилась на него, прежде чем спросила тихим, ошеломленным голосом:

– Ты?

– Я.

– Почему именно ты?

Это было благом, что ее исключили из «Изучения вампиров», несмотря на то, что сама причина ее исключения его раздражала. Она понятия не имела ни о своей роли, ни о ограничениях. Она была знакома только с контрактом, который шел прямо вразрез с законом. Пока он не узнает, почему Бьюкенен, после изучения контракта, все же отправили ее к нему, она не будет ни с ними, ни с кем-либо еще контактировать.

Тем временем его путь был расчищен, по крайней мере, с Лией.

И это было все, что важно.

Понятное дело, что он ничего этого ей не сказал.

– Потому что сама идея учить тебя меня забавляет.

Она закатила глаза.

– Лия, – позвал он, и она встретилась с ним взглядом. – Я серьезно отношусь к учебе и ожидаю, что ты сделаешь то же самое.

– На случай, если ты не заметил, здесь некому передавать записки, и у меня нет телефона, чтобы я могла переписываться с друзьями.

Он протянул руку и провел пальцами по ее мягким волосам. Смертный бы не заметил легкую дрожь, пробежавшую по ее коже от его прикосновения. И смертный бы определенно не услышал внезапно участившееся ее сердцебиение.

Люсьен заметил все.

И ему понравилось.

Сильно.

Он и вида не показал, что заметил многие вещи.

Его глаза встретились с ней.

– Хорошо, тогда я надеюсь, что завладел твоим безраздельным вниманием.

– Может уже начнем? – огрызнулась она.

– Ты так нетерпелива, – произнес он, борясь с улыбкой.

Ее глаза метнулись к его губам, но она тут же отвела взгляд, объявив:

– У меня много черт характера, ни одной хорошей, можно сказать.

– Я заметил, что в тебе много всего, зверушка, но позволю себе не согласиться. Думаю, что у тебя хороший характер.

Она в отчаянии закрыла глаза, бормоча:

– Отлично.

Он усмехнулся и скользнул под нее, притягивая к себе, пока она не оказалась в основном на нем, устроившись в задней части гостиной на тахте. Он продолжал обнимать ее за талию, когда она приподнялась на локте и посмотрела на него сверху вниз. Ее густые волосы ниспадали занавесом вокруг лица, их аромат окутывал его пьянящей смесью пионов с оттенком грейпфрута.

Он подавил желание притянуть ее за волосы, прижать ближе к себе, вместо этого предложил:

– Начнем с прошлой ночи, не так ли?

– Наконец-то, – выдохнула она, и он нежно, но безошибочно сжал руку на талии.

– Лия, – добавил он к своему физическому сжатию.

Она сделала глубокий вдох и громко выдохнула.

Затем выдала:

– Начинай, о Великий Хозяин.

Он снова подавил усмешку.

– Ты вот-вот заслужишь еще одно объятие.

– Ты и так уже обнимаешь меня.

Он позволил ее ощущению, ее видению и ее божественному аромату проникнуть внутрь себя.

Отчего потерял концентрацию, его рука заскользила по ее позвоночнику, он пробормотал:

– Действительно, обнимаю.

– Люсьен, – позвала она. – Ты хотел передать мне великую вампирскую мудрость?

Он предпочел бы ее поцеловать. Он также предпочел бы снять с нее одежду и попробовать на вкус ее кожу, грудь, тепло между ее ног.

Он не сделал ничего из этого, как бы сильно ему этого ни хотелось.

Вместо этого он ответил:

– Прошлая ночь пошла не так, как я планировал.

Он наблюдал, как она сжала губы, пытаясь сдержаться.

– Ты заставила все выйти из-под контроля, зверушка, – тихо произнес он, и ее брови взлетели вверх, и она рефлекторно толкнула его в грудь, снова безрезультатно.

– Я? – воскликнула она, перестав его пытаться оттолкнуть от себя.

– Ты, – ответил он.

– Каким образом я во всем виновата?

– Ты слишком разволновалась.

– Слишком... – она сделала паузу и повторила: – Слишком... – Затем издала сдавленный звук, не в силах продолжать.

Его рука скользнула дальше по ее спине, поймала прядь волос, он начал накручивать ее на палец.

– Ты хотела меня, – пробормотал он, и она сглотнула.

– Нет, – соврала она.

– Хотела, я чувствовал это.

Ее глаза расширились, а губы приоткрылись. Люсьен решил, что это его самое любимое выражение лица Лии, несмотря на многие.

– Я чувствую гораздо острее, чем ты, – объяснил он.

– Это я знаю.

– Значит, знаешь, что я чувствую запах твоего возбуждения.

Ее глаза скользнули в сторону, и она смущенно пробормотала:

– Этого я не знала.

Он обнаружил, что удивлен ее смущением, обрадован, но удивлен. Он хотел облегчить ее смущение.

– Я тоже хотел тебя, – тихо произнес он.

Ее глаза мимолетно скользнули к нему, затем в сторону, он увидел, как порозовели ее щеки, и услышал, как ее сердце забилось быстрее. Затем она перевела взгляд на подлокотник кресла.

Его рука сжала ее талию.

– Посмотри на меня, зверушка.

Она поколебалась, а затем сделала, как он приказал.

– Вампиры – люди, – сообщил он ей, и она открыла рот и уставилась на него. Он продолжил, несмотря на ее удивление. – Теория состоит в том, что мы мутировали от homo sapiens давным-давно. По прошествии тысячелетий развили необходимые навыки, инстинкты, способности для выживания вида, которые позволили бы нам выжить.

Она продолжала пристально смотреть на него, а затем прошептала:

– Ты человек?

– Своего рода, да, человек, только бессмертный.

– Это не темная магия?

Он отрицательно покачал головой и сказал:

– Нет.

– Сверхъестественное?

– Нет.

– Паранормальное явление?

– Лия, я такой же, как и ты, только другой.

– Ты совсем другой! Ты пьешь человеческую кровь! – Ее голос повысился, и она попыталась отстраниться, но он перестал накручивать на палец ее волосы и притянул ее ближе, обхватив обеими руками.

– Да, мы питаемся человеческой кровью.

– Это неправильно.

– Это естественно.

– Это безумие!

– Это происходит с начала времен.

Она покачала головой, глядя куда угодно, только не на него, явно неспособная переварить услышанное.

– Это безумие, – пробормотала она с оттенком истерики.

– Нет.

Наконец она посмотрела на него.

– Это отвратительно.

Его руки еще сильнее сжались, и он сдержал свой гнев, но его голос выдал его, когда он объяснил:

– Ты должна понимать, что твое заявление оскорбительно, зверушка.

Ее глаза метнулись в сторону, и она с обвинением воскликнула ему в плечо:

– Ты двигаешься быстрее, чем кто-либо, я никогда такого не видела. Это неестественно.

– Ты никогда не была с вампиром.

– Ты чувствуешь других, слышишь...

Он прервал ее:

– Лия, это совсем нетрудно.

Ее глаза метнулись к нему.

– Тебе легко говорить!

– Виды эволюционировали с момента образования планеты. Это совершенно естественно, что я делаю, учитывая, как питаюсь. Это тот, кто я есть. Это обычай моего народа.

– Я не могу в это поверить, – прошептала она.

– Это правда.

Она быстро оценивала его, впитывая любое изменение выражения его лица и глаз, мысли быстро менялись, у нее на лице мелькали совершенно разные эмоции, но осталось одно. Недоверие, смешанное с ужасом.

– Так что получается, мы твоя добыча? То есть мой народ. В этом вашем «естественном мире».

Он не колеблясь ответил:

– Да.

Она замерла и уставилась на него, явно ошеломленная его ответом и честностью.

Он воспользовался этим.

– Я еще не объяснил, что мы можем сделать еще больше. Что не делал прошлой ночью. Но все стало бы намного лучше для тебя, если бы ты не заставила меня потерять контроль.

Она стиснула зубы при очередном упоминании о своей ответственности за события прошлой ночи, прежде чем спросить:

– И что это будет?

– Я могу обезболить твою кожу.

Ее тело дернулось, прежде чем она сказала:

– Что?

– Перед кормлением, только перед кормлением, в моей слюне есть фермент как бы анестезии. Он не только обезболивает, но и обладает целебными свойствами. Сильными. Исцеление начинается еще до того, как я закончу кормление.

Лия моргнула, недоверие и ужас исчезли, им на смену пришло смятение и неверие.

Люсьен продолжал:

– Если бы я подготовил тебя до того, как мы начали, ты бы не почувствовала разрывов кожи, только кормление, это очень приятная процедура для смертных.

Ее лицо мгновенно приняло выражение, которым он наслаждался по полной, выражение, полного удивления.

Затем она сказала:

– Ты шутишь.

Он покачал головой.

– Вы люди находите этот процесс очень чувственным.

– Нет, – покачала она головой, снова отталкивая его, ничего не добившись, сдалась, рухнув на него. – Я была неправа насчет того, что ты сказал раньше. Это не безумие. Вот это точно безумие.

– Это не так.

Она проигнорировала его, и ее глаза сузились.

– Так почему же ты этого не сделал… не подготовил меня?

Его рука на ее талии обвилась еще сильнее. Другая его рука скользнула вверх по ее шее в волосы, приблизившись к скуле.

Спокойно он объяснил:

– Ты была возбуждена, двигалась на мне, волновалась. Тебе было хорошо. Ты хорошо пахла, – его голос понизился при воспоминании, – так чертовски хорошо, что я потерял контроль.

Ее голова стала вжиматься в его руку, пытаясь ее отодвинуть назад, не останавливаясь, несмотря на тщетные усилия.

– Завтра, когда мы повторим, я подготовлю тебя, – пробормотал он, его глаза опустились на ее горло.

Она прекратила бороться с его рукой, он прислушался к ее учащенному пульсу.

– Нет, – прошептала она.

Он поднял глаза, встретившись с ней взглядом.

– Тебе понравится.

Ее голос дрожал, когда она сказала:

– Это ты говорил и в прошлый раз.

– Завтра я не буду так голоден. И позабочусь о тебе

– И я должна поверить?

Его голос звучал убийственно серьезно, когда он ответил:

– Да, Лия. С кормлением и со всем остальным ты должна верить и доверять мне.

Ее голова резко дернулась назад в его руке, его пальцы вцепились ей в волосы, пока она не перестала сопротивляться.

– Я тебе не доверяю, – огрызнулась она.

– Потом начнешь, – ответил он.

– Не буду.

– Будешь.

– Никогда, – прошипела она, оправившись от шока и разозлившись.

Черт возьми, она была упрямой.

– Я докажу тебе это, – пообещал он ей.

– Я больше никогда на это не пойду, – объявила она, и его пальцы в ее волосах слегка дернулись, когда его терпение лопнуло.

– Пойдешь, и пойдешь на это завтра вечером. – Его голос был неумолим.

– Только через мой труп, – выпалила она, ее глаза вспыхнули, оскорбление было кристально ясным, и он почувствовал, как оно мучительно пронзило его изнутри.

– Ни за что, – отрезал он в ответ.

Она пристально посмотрела на него. Он нахмурился.

Она сдалась первой, когда потребовала:

– Мы закончили с уроком на сегодня?

– Да, – прорычал он.

– Хорошо, значит, ты уже уходишь?

– Нет.

Ее тело снова дернулось, и она спросила:

– Почему нет?

– Это ответ на вторую часть твоего предыдущего вопроса. Я не ухожу. Я проведу здесь ночь.

Ее глаза снова расширились, она спросила:

– Почему?

– Мне нравится твой запах во сне.

– Что? – в ужасе воскликнула она.

– И ощущать тебя рядом, – продолжил он.

Она закатила глаза и пробормотала:

– Боже мой. Все становится только хуже и хуже.

Он проигнорировал ее словесную даже не молитву, позвав:

– Лия. – Ее глаза снова метнулись к нему, она снова уставилась на него.

– Я буду с тобой каждую ночь.

Ее нос сморщился, прежде чем она пробормотала:

– Да. Все становится хуже и хуже.

Люсьен решил, что с этим пора кончать, пришло время двигаться дальше. Поэтому он произнес.

– Сейчас у тебя есть три варианта, – сообщил он ей.

Ее голова наклонилась, зубы сжались, прежде чем она процедила:

– Какие?

– Ты можешь выпить со мной, пока я ужинаю, но безалкогольный коктейль.

– Дальше, – отрезала она.

– Можешь переодеться в ночную рубашку, лечь в постель и почитать.

– Это нормально звучит.

– Я присоединюсь к тебе позже.

– Дальше, – немедленно потребовала она.

– Наконец, ты можешь начать следующий урок.

– Интересно какой?

– Я научу тебя, как мне нравится, когда меня целуют.

Ее лицо побледнело, а тело замерло.

После долгого молчания она прошептала:

– Я выберу, пожалуй, второй вариант.

Он мгновенно растерял все свое раздражение, потому что он хотел именно этого. Хотя на самом деле его выбор был третьим номером, но он чувствовал, что она еще не готова к поцелую.

Его пальцы в ее волосах разжались, рука обхватила ее затылок, приближая ее лицо к себе.

– Я же сказала, что выбрала второй номер, Люсьен, – выдохнула она, пытаясь головой отодвинуть его руку назад.

Он давил рукой ей на затылок, все ближе и ближе придвигая ее голову к себе, пока ее губы не оказались на расстоянии вдоха от его губ.

– Переодевайся. Мне нужно поесть, перекинуться парой фраз с Эдвиной, я приду к тебе в постель.

– Хорошо, о Великий Хозяин.

Услышав ее слова, Люсьен передумал и решил, что следующий ее урок состоится сию минуту. И этот урок будет заключаться в том, что всегда нужно проявлять уважение к вампиру.

Он слегка наклонил ее голову вперед, так что ее губы слегка касались его губ.

– Это мое последнее предупреждение, зверушка. Если ты еще раз назовешь меня «О, Великий Хозяин», я буду вынужден тебя наказать.

Она вызывающе выдержала его взгляд, ее губы мягко прижались к его губам, голова вжалась в его руку.

Секунды текли незаметно.

Затем Люсьен с разочарованием увидел, как она прекратила борьбу, ее веки медленно опустились в знак поражения.

Мгновение спустя ее веки поднялись, глаза вспыхнули, она страстно прошептала ему в губы:

– Боже, я ненавижу тебя.

Он улыбнулся ей в губы.

Да, он был прав, она была совершенно очаровательна.