Текст книги "Проклятый вор (СИ)"

Автор книги: Крис Кельм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

   Десятки, сотни гоблинов!

   «Обнаружено стойбище Сат-хе. Населенный пункт нанесен на вашу карту».

   – Ну, что, кто кому теперь отвесит люлей?– услышал я злорадный смешок Коль-Кара. А потом он, видимо, обратился к Альгою.– А твое чучело я лично набью самой душистой травой.

   Глава 17

   Если кто-то скажет, что все гоблины на одно лицо – не верьте. Они только на первый взгляд похожи друг на друга. На самом деле зеленокожие такие же разные, как и люди. В этом я смог убедиться, разглядывая лица окружавших нас со всех сторон разумных обитателей Бескрайних степей. Но было все же нечто, объединявшее их, превращавшее в грозную неудержимую силу, способную брать города – ненависть, которую гоблины испытывали к представителям рода человеческого.

   – Ты нарушил клятву,– упрекнул я Коль-Кара. Я даже не обернулся, но при этом прекрасно представлял торжествующе-сияющую физиономию гоблина, стоявшего позади меня.

   – Ничего подобного!– воскликнул он.– Я полностью выполнил уговор: я не сбежал, я привел вас на стойбище клана сат-хе, и по пути с вами ничего не случилось. Великий Уткуш тому свидетель.

   В небе глухо загромыхало, подтверждая слова зеленокожего.

   – Где мой пояс?– протянул лапу Коль-Кар.

   Пришлось лезть в инвентарь, чтобы вернуть гоблину его имущество.

   – А теперь...– Коль-Кар злорадно потер лапки.

   Из толпы вылетела крупная обглоданная кость и угодила Коль-Кару в спину. Он резко развернулся и встретился с гневным взглядом рослого гоблина.

   – Зачем ты привел улькенов на нашу землю?!

   Раздражение рослого гоблина было подхвачено сотнями других глоток. Обвинения посыпались на голову незадачливого Коль-Кара как из рога изобилия. Я не понимал говоривших на своем наречии гоблинов, но интонация коротких фраз была явно недружелюбной.

   И снова, как это уже однажды случалось, надутая важность молодого гоблина сменилась сначала растерянностью, а потом и страхом. Он сжался в предчувствии назревающих проблем, затравленно пробежался взглядом по толпе в поисках поддержки, но не нашел даже намека на сочувствие.

   – Что, дружок, облажался?– усмехнулся Альгой, найдя утешение в том, что виновник в нашей предстоящей смерти тоже не избежит наказания.

   – Коль-Кар!– раздался гневный старческий голос. Все сразу смолкли. Следующие слова нуждались в переводе, но, полагаю, они тоже не предвещали молодому гоблину ничего хорошего. Это отчетливо читалось на перекошенной физиономии Коль-Кара, ставшей от страха бледно-зеленой.

   Сквозь толпу к пирамиде шел скрюченный и посеревший от старости гоблин, опиравшийся на посох, увенчанный хрустальным шаром. Его голову украшала меховая шапка с роскошными оленьими рогами, а на плечи был накинут плащ, отороченный мехом леопарда. Гоблины, стоявшие плечо к плечу, почтительно расступались, образуя просторный коридор. Добравшись до пирамиды, старик не спеша поднялся по ступеням, остановился напротив Коль-Кара и уставился на него тяжелым гнетущим взглядом, под которым молодой гоблин стал совсем маленьким и беспомощным. Мне показалось, если старик продолжит экзекуцию еще на несколько секунд, у Коль-Кара случится разрыв сердца.

   Но, должно быть, это же понял и сам аксакал, и отвел взгляд. Он посмотрел сначала на вмиг побледневшего Альгоя, а потом перенес свое внимание на меня. И я почувствовал такую печаль, что захотелось удавить себя собственными руками. Лишь понимание того, что на меня пришелся удар ментальной магии, спасло меня от суицида.

   Старый гоблин вернулся к Коль-Кару. Судя по интонации, он задал ему несколько вопросов, на которые молодой гоблин отвечал сбивчиво, пряча глаза.

   – С тобой мы поговорим позже,– заключил старик, перейдя на человеческий язык.– Но сначала – вы двое,– обратился он к нам с Альгоем.– Коль-Кар сказал, что вы явились сюда по своей воле. Это правда?

   Не совсем, но я все же кивнул.

   – Вы пришли, чтобы спасти вашего товарища.

   Мне снова пришлось кивнуть – запираться было бесполезно.

   – Вы либо смелые, либо глупые,– заключил старый гоблин.– Но ваше стремление помочь товарищу достойно уважения.

   Я неопределенно дернул щекой.

   – И что теперь прикажете с вами делать?

   Мы с Альгоем одновременно пожали плечами.

   Старик задумался.

   – Следуйте за мной,– сказал он, наконец, и спустился с пирамиды. Мы направились по его стопам, с опаской косясь на окружавших нас со всех сторон гоблинов. У пирамиды собрался, пожалуй, весь многочисленный клан. Здесь были и молодые гоблины, и старые, и совсем еще дети, гоблины мужского пола и женского, маленькие и ростом не уступавшие долговязому Альгою. Одни в набедренных повязках, другие были закутаны в шкуры, третьи – воины – носили кожаные доспехи, усиленные металлическими бляшками и костяными пластинками. Оружия не было только у младенцев. Остальные держали при себе копья, сабли, кинжалы, небольшие булавы, луки. Одно неловкое движение – и нас нашинкуют на канапе. И, судя по выражением физиономий, гоблинам страстно хотелось, чтобы мы совершили какую-нибудь глупость. И только присутствие вождя – думаю, шедший перед нами старик и был вождем клана – удерживало их от кровопролития.

   Стойбище клана сат-хе на самом деле находилось в предгорье. С севера его территорию ограничивало течение реки Арагир, правый берег которой нависал над водой отвесными скалами. Но к югу и к востоку все еще простиралось многотравье Бескрайних степей, прореженных некогда скатившимися с гор валунами и каменистыми проплешинами. На западе стояла редкая рощица. Само стойбище представляло собой временный лагерь, защищенный от незваных гостей топорщащимися наружу заостренными кольями и искусственными холмами, на которых располагались неприступные гнездовища, призванные в случае опасности укрыть за своими невысокими стенами лучников, а в мирное время служившие пристанищем для дозорных. Внутреннее пространство было заставлено конусообразными шатрами по форме напоминавшими индейские типи. Самый большой из них стоял неподалеку от пирамиды. Именно туда мы и направлялись.

   У шатра дежурили могучие гоблины в латных доспехах. Именно могучие. Размерами они не уступали самым рослым оркам – даже не подозревал, что такие есть в природе.

   – Жди здесь,– не совсем приветливо сказал старый гоблин Альгою, а потом обратился ко мне: – А ты иди за мной.

   Внутреннее убранство шатра заставило меня в который раз убедиться в непреложной истине: нет ничего более постоянного, чем временное. Совсем иначе я представлял себе жилище кочевника, не задерживающегося на одном месте больше положенного срока. Такое впечатление, будто хозяин шатра обустраивался здесь на века. К тому же предметы, бросавшиеся мне в глаза, никак не связывались в моем понимании с образом диких гоблинов, не продвинувшихся в своем развитии дальше палки-копалки. Не было здесь ни огромного котла, в котором традиционно варили своих врагов обитатели Бескрайних степей, ни костяного трона, на котором после кровавых дел любил восседать беспощадный вождь, ни даже коллекции голов его кровников. Зато стояли шкафы, заполненные книгами и свитками, висели гобелены, изображавшие не кровавые сражения, а мирные трогательные пейзажи. А такие вещи, как пресс-папье, утюг и – о, Боже! – астролябия и вовсе казались нонсенсом в жилище гоблина. И у меня возникли серьезные сомнения по поводу того, что это всего лишь трофеи, добытые в схватках с подданными королевства Карнеолис. Нет, этими и многими другими предметами регулярно пользовались по предназначению.

   – Удивлен?– спросил меня старый гоблин.– Ты, наверное, думал, что все кьяр-ви дики и невежественны и все их помыслы лишь о том, как бы искоренить род улькенов, которых ты, вне всякого сомнения, считаешь вершиной божественного творения?

   У меня отвисла челюсть.

   Никогда не ожидал услышать ТАКОГО от гоблина.

   – Это типичное заблуждение,– продолжал между тем старик.– Нет, я не стану скрывать, что не все кьяр-ви одинаковы. Мы разные, так же как и вы – улькены. Некоторые наши соплеменники вполне подпадают под стереотипы вашего мышления – они на самом деле дики и кровожадны и находятся в постоянной непримиримой борьбе не только с твоими соплеменниками, но и с другими расами. Однако, поверь, не все кьяр-ви таковы. Есть и другие... Ты когда-нибудь бывал в Кра-Кьяре? Впрочем, праздный вопрос. Конечно, нет. Иначе ты бы не был так удивлен, окажись в моем жилище. Так вот, я советую тебе побывать в этом городе. Я готов даже поспособствовать твоему перемещению и гарантировать неприкосновенность, чтобы ты своими глазами мог убедиться в том, что есть и ДРУГИЕ кьяр-ви, а твое мировоззрение устарело и уже не соответствует действительности.

   Он продолжал меня удивлять, а я все никак не мог прийти в себя, чтобы хоть как-то отреагировать на его реплики.

   – Кстати, меня зовут Пакин-Чак.

   – Кириан,– представился я.

   – Чаю будешь?– спросил он меня неожиданно.– Я как раз собирался почаевничать, когда начался весь этот шум.

   Я неопределенно пожал плечами, что было воспринято как согласие.

   Потом мы сидели на пестром ковре, облокотившись о мягкие пуфики и продолжали беседу, попивая крепкий, но приятный на вкус напиток. Вернее, говорил Пакин-Чак, а я внимательно слушал его речи.

   – Вы, улькены, должны, наконец, уяснить, что мир – он не такой, каким кажется на первый взгляд. Нет ни абсолютного Добра, ни всезатмевающего Зла. Разве можно утверждать, что охотник убивающий дичь, совершает только лишь неблаговидный поступок? Ведь любое деяние можно рассматривать с разных точек зрения. И то, что с одной стороны кажется злом, с другой может оказаться острой необходимостью, а то и вовсе – благом. Поэтому глупо было бы делить все на белое и черное, очерчивая четкие границы. На самом деле мир – это богатая палитра серого всевозможных оттенков с различным преобладанием того или иного цвета. Запомни это, мальчик и передай другим... А теперь расскажи мне, за что ты получил Божественное Проклятие?

   Я чистосердечно поведал свою историю. Скрывать что-либо от этого проницательного гоблина казалось делом безнадежным. Подозреваю, что он знал все не хуже меня самого, просто хотел удостовериться в моей искренности.

   – Что ж,– заключил Пакин-Чак, дослушав меня до конца, не перебивая,– воровство уже само по себе тяжкое преступление. А ты к тому же обидел светлоокую Богиню... Нет, тут я тебе ничем не могу помочь, разве что советом: ты на правильном пути, но постарайся успеть в срок.

   – Я постараюсь,– заверил я гоблина.– Но...

   – Ты хочешь узнать, зачем мои соплеменники похитили твоего товарища и какая участь ему... вернее, ей уготована...– Гоблин замолчал, словно соображая, как преподнести мне неутешительное известие.– Это именно тот самый случай, когда зло совершается ради блага. По ту сторону реки живет великан Орха. Очень беспокойный сосед, скажу я тебе. Однажды он спустился с гор, чтобы перезимовать в долине, но остался здесь надолго, если не навсегда. Дело в том, что перевал Ветров – единственный путь в горы – захватили кьяр-ни – черные гоблины, с которыми у нас давние противоречия. Они перекрыли ущелье и не пускают великана в родные края, требуя от него ответной услуги. Орха зол, но не может до них добраться, а они не намерены уступать. Вот так и живет он здесь уже второе лето. Когда ему становился скучно, он пересекает реку и нападает на наше стойбище. Мы не в силах с ним бороться. На него не действуют никакие уговоры, наши стрелы не причиняют ему вреда, против него бессильна наша магия, поэтому каждый его визит стоит жизни десяткам моих соплеменников. Есть лишь один способ избавиться от его нападок. Раз в тридцать лун мы приводим ему красивую улькенскую девушку, и тогда он оставляет нас в покое на какое-то время... Я вижу в твоих глазах гнев. Да, ты прав: то, что мы совершаем – зло. Но если взглянуть на ситуацию со стороны моих соплеменников, то картина выглядит несколько иначе: мы сохраняем жизни ни в чем неповинных кьяр-ви. Что поделать – я обязан заботиться в первую очередь о своих соплеменниках.

   – Вы могли оторвать свои задницы от насиженного места и уйти подальше от этого великана. Вы же кочевники!– воскликнул я в негодовании. Подумать только: этот старый му... гоблин, философствующий по поводу бытия и мироздания, поставляет девушек на забаву какому-то великорослому извращенцу!

   – Я знал, что ты не оценишь моей заботы о собственном народе. Улькены говорят: своя рубашка ближе к телу, так? Что касается твоего предложения покинуть насиженные места, то я не могу его принять по причине того, что это священное место, и если оно будет захвачено нашими недругами, может произойти настоящая беда.

   – Какими еще недругами? Мне казалось, что в Бескрайних степях обитают только гоблины.– Я все еще негодовал, поэтому говорил на повышенных тонах.

   – Ты слушаешь, но не слышишь... Гоблины – они разные. Кьяр-ни, хоть и наши близкие родственники, но мы во многом расходимся в представлениях об этом мире. К сожалению, эти расхождения непреодолимы и мы давно уже ведем войну на уничтожение, как ни печально об этом говорить. Если мы уйдем, если они захватят это стойбище и доберутся до священной пирамиды – быть беде, которую почувствуют на себе не только обитатели Бескрайних степей, но и все остальные расы. Поэтому мы будем сражаться до последнего кьяр-ви из клана сат-хе. А если нас истребят, на наше место придут другие наши сородичи, чтобы не дать злу ни малейшего шанса проявиться в нашем мире во всем своем величии.

   – Ты же говорил, что не существует абсолютного зла,– заметил я.

   – Кое-что ты все-таки услышал. Я рад. Но ты упустил одну деталь: то, что для одних кажется злом, для кого-то другого может обернуться благом. Поверь мне: ни одно разумное существо не будет творить зло исключительно ради зла. А если такое и происходит, значит лишь одно: у этого существа нет ни разума, ни души.

   И как я был обязан относиться к этому гоблину?!

   С одной стороны, умнейшее существо, говорящее разумные слова и действующее во благо своего клана и даже, как я понимаю, всего Годвигула. С другой же – ради этого самого блага он уготовил не самую завидную участь для человека, с которым меня связывали не только деловые отношения.

   Прав он, старый гоблин: не все в этом мире однозначно, и в каждом из нас параллельно сосуществуют зло и добро.

   Немного поостыв, я спросил:

   – Я могу увидеться с Кареокой?

   – Нет, ее еще утром переправили через реку и отдали Орхе.

   Я подскочил с места, сжал кулаки... Захотелось что-нибудь сломать. Например, рога на голове почтенного гоблина. И пусть это была лишь игра с ее условностями и правилами, но, как говорил однажды Альгой, в ней я проводил так много времени, что она стала частью моей жизни.

   – Прости, у меня не было иного выхода,– спокойно произнес старик.

   Я спросил себя: а как бы ты поступил на месте Пакин-Чака?

   Ответ был неутешительный и пугающий.

   Кулаки разжались сами собой, я опустился обратно на пуфик.

   – Я делаю для своего племени все, что в моих силах,– тихо сказал гоблин, помолчал, а потом добавил: – Ты можешь сделать то же самое.

   Я внимательно посмотрел на Пакин-Чака. Неужели он предлагает мне...

   – Но хочу тебя еще раз предупредить: Орха силен и практически неуязвим... Эх, если бы я был помоложе... В прежние годы, до того, как стать вождем клана, я славно покуролесил.– Он мечтательно зажмурился, вспоминая старые времена.– Мое имя хорошо знали и по эту, и по ту сторону Приграничной реки. Но мало кто видел меня в лицо. У меня было много врагов, но все они умерли прежде, чем успели понять, с какой стороны к ним подкралась смерть... Нет, я не горжусь этим, я констатирую факт. Последующая жизнь меня многому научила. Я стал другим. Но я все еще помню старые навыки и мог бы показать тебе пару приемов. Однако для этого тебе придется встать на путь роги.

   «Задание: „Путь роги“ – обновлено. Задача: Стать учеником Пакин-Чака».

   Вот так нежданчик!

   – Я готов стать на путь роги!– воскликнул я не раздумывая. И тут же спохватился.– Но...

   – ...для этого тебе вначале нужно получить благословение Бога Канарока, не так ли?– усмехнулся Пакин-Чак.

   Я печально вздохнул. Да, это было непременным условием.

   – Я и тут могу тебе помочь. У нас в стойбище есть алтарь, посвященный Богу Канароку, и я готов похлопотать за тебя перед Меняющим Облик. Но сначала ты должен доказать, что достоин стать одним из Тех, Кто Атакует Из Тени...

   Кто бы сомневался...

   Тем не менее, я ответил:

   – Я готов.

   – Тогда запомни первое правило роги: никогда не спеши. Это касается и обещаний, которые ты не в силах исполнить. Ты говоришь, что ты готов, но даже не выслушал того, что от тебя потребуется исполнить. А я скажу тебе, не тая: это задание оказалось не по плечу ни одному из моих соплеменников. Поэтому я не очень удивлюсь, если тебя постигнет неудача. Однако если ты справишься, то получишь богатую награду и признание не только клана сат-хе, но и всех кьяр-ви. И это помимо того, что я уже пообещал замолвить о тебе словечко перед Богом Канароком.

   – Что я должен сделать?– спросил я решительно.

   – Как я уже говорил: по ту сторону реки обитают кьяр-ни – черные гоблины. Они похитили нашего идола, которого тебе предстоит вернуть клану сат-хе. Задание это непростое: кьяр-ни сейчас очень сильны и опасны. Не может быть и речи о том, чтобы попытаться силой завладеть идолом. Здесь нужно действовать скрытно и с умом. Если кьяр-ни почувствуют неладное и поднимут тревогу – тебе несдобровать, хотя ты и Звездный. Есть еще одна причина, по которой придется действовать скрытно. Недавно мы заключили с кьяр-ни перемирие. Но оно очень хрупко. Утрата идола послужит поводом к новой войне, и я не уверен, что мы выйдем из нее победителями. Поэтому они не должны ничего заподозрить...

   – Ты ставишь неразрешимую задачу,– перебил я старого гоблина.– С одной стороны я должен выкрасть идола, с другой же – я не должен этого делать, чтобы не допустить войны.

   – Не бывает неразрешимых задач. Тебе придется заменить настоящего идола копией, но так, чтобы об этом не догадались кьяр-ни... А ты снова нарушил первое правило: не спеши. Не спеши делать выводы, не дослушав до конца.

   – Прошу прощения, учитель,– покаялся я, почувствовав себя Люком Скайуокером, получающим наставления мастера Йоды. Кстати, они были чем-то похожи.

   "Получено новое задание: «Возвращение реликвии». Задача: Заменить идола племени сат-хе копией и вернуть его законным владельцам. Обязательное условие: черные гоблины должны остаться в неведении.

   Награда: благословение Бога Канарока + возможность стать учеником Пакин-Чака.

   Желаете принять задание?"

   У меня, конечно, своих дел было по горло. Мне нужно было спешить в Арсвид, да и Кареока нуждалась в моей помощи. Но когда еще появился возможность встать на путь роги?

   «Да».

   «Принято».

   – Хорошо,– кивнул старый гоблин. Он подошел к одном из шкафов, распахнул стоявшую на полке шкатулку, достал малахитовую статуэтку и протянул ее мне.– Она зачарованная. Если тебя схватят кьяр-ни, она рассыплется в прах, чтобы они не узнали о твоей истинной цели.

   Фигурка изображала невероятно толстого гоблина, сидевшего в позе лотоса.

   – Что в этом идоле такого ценного?– спросил я Пакин-Чака.

   – В этом – ничего. Это – копия. А в настоящем... Улькенам от него не будет никакого проку. Так что даже не пытайся его присвоить. А гоблинам он придает силы. Именно благодаря идолу с кьяр-ни не можем справиться ни мы, ни великан Орха. Вернув его, мы укрепим положение нашего клана, а заодно ослабим кьяр-ни.

   – Я и не собирался его присваивать,– буркнул я обиженно.

   – Я рад, что не ошибся в тебе, но предупредить был обязан... Наверное, ты понимаешь, что действовать тебе придется в одиночку. Твой товарищ... Он не подходит для этого задания. Кроме того, я ему не доверяю.

   Не удивительно, ведь репутация Альгоя у гоблинов была ниже, чем у меня.

   – Что ж, один так один,– пожал я плечами. Наверное, так даже лучше. Привычнее.– А как же быть с Кареокой?

   – Ты должен сам выбрать, что для тебя важнее.

   Пришлось задуматься. С одной стороны мне, конечно, не помешали бы навыки роги. Но будут ли они достаточны для того, чтобы победить грозного великана? К тому же, чтобы получить статус, мне предстояло сначала выполнить задание, с которым не справились лучшие из лучших, поэтому результат был туманен. А все это время Кареока будет находиться в лапах Орхи?

   Кажется, думать тут было не о чем.

   – Сначала я попытаюсь освободить свою подругу,– ответил я.

   – Я бы удивился и разочаровался, если бы ты принял иное решение. Дружба – превыше всего. А чтобы развеять сомнения, коль они еще тебя одолевают, хочу сказать, что мне все равно не удалось бы научить тебя всему, что я умею, за один день. На это потребуется немало времени. Ты должен будешь усвоить один урок и не единожды применить новый навык на деле, прежде чем перейдем к следующему. Но даже все мои познания не гарантируют тебе победы над великаном. Усвоив мои уроки, тебе все равно придется рассчитывать больше на ум, ловкость, смекалку и удачу... Но это будет завтра. А сейчас тебе следует немного отдохнуть и набраться сил.

   Увы, и в этом случае он был прав. Время было позднее, а мне предстояло еще хорошенько обдумать дальнейшие шаги. Надеюсь, с Кареокой ничего не случится за это время.

   – Я так и сделаю, учитель.

   – Иди к своему... товарищу. Вам выделят шатер, в котором вы сможете провести ночь.

   Я пристально посмотрел на Пакин-Чака.

   – Почему ты мне помогаешь?

   – Я не хочу, чтобы кьяр-ви и улькены враждовали. На самом деле у нас гораздо больше общего, чем принято считать. И у нас много общих врагов. А еще я думаю, что, помогая тебе, поступаю правильно.

   – Но если мне удастся освободить Кареоку, великан снова нападет на твое стойбище.

   – Этого не произойдет, если ты сделаешь все правильно.

   И что он хотел этим сказать?

   Я уже собрался уходить, но...

   – Можно я задам еще один вопрос?– попросил я.

   – Говори.

   – Откуда ты так хорошо знаешь наш язык?

   Не верю я, что это была лишь прихоть разрабов. За этим знанием просто обязана была стоять какая-то интересная история.

   – Я изучал его в Кра-Кьяре – там есть хорошая школа, в которой я штудировал историю Годвигула. А потом я долгие годы общался с улькенами, совершенствуя произношение. Многое мне удалось почерпнуть из ваших книг. К ним я пристрастился в последние годы, когда стала одолевать старческая немощь. Впрочем, я читаю не только улькенскую литературу: мне известны все языки Годвигула. Говорю об этом не ради похвальбы, а чтобы ты понял: гоблины – они разные бывают.

   – Может быть тебе, в таком случае известен и язык леверленгов?– спросил я и затаил дыхание.

   – Может быть. Но сейчас я устал и не хочу говорить об этом. Да и тебе пора отдохнуть.

   Чудны дела твои, Господи!

   День оказался не просто насыщенным, но и богатым на сюрпризы. Один Пакин-Чак чего стоил! Но пора было на самом деле на покой. Чтобы отдохнуть и переварить полученную информацию...

   Утром я вернулся в Годвигул, не имея никакого плана действий. В уравнении, которое мне предстояло решить, было слишком много неизвестных. Поэтому я предпочел разобраться во всем на месте.

   В шатре, любезно предоставленном нам с Альгоем гоблинами, стоял чудо-шкаф, но, изучив его содержимое, я пришел к неутешительному выводу: в нем не было ничего, что могло бы мне пригодиться в предстоящем деле. Правда, у меня теперь была значительная сумма в золоте. Однако... Приближался час расплаты. До условного часа расчета с Ветератором по долгам остался всего один день. Его адвокаты требовали 18000 реалов при том, что у меня в наличии было всего лишь 800. Кое-что я мог еще наскрести, но итоговая сумма все равно была далека от необходимой. А ведь мне еще нужно было выплатить очередной взнос по кредиту и внести абонентскую плату...

   Прежде чем войти в игру, я попытался связаться с Ветератором в надежде договориться об отсрочке, но ответа не получил.

   Увы...

   Выйдя из шатра, я присел на поваленное бревно и к своему стыду долго думал не о том, как спасти Кареоку, а где достать денег. Изредка я поглядывал на сновавших туда-сюда гоблинов клана сат-хе, не проявлявших в моем отношении никакой агрессии. То ли подействовала установка Пакин-Чака, то ли эти существа на самом деле были не более агрессивны, чем люди.

   Мои размышления были прерваны появлением Альгоя.

   О том, что нам предстояло, я сообщил ему еще вчера. Рассказал и о нашей непринужденной беседе с Пакин-Чаком. Не смея настаивать на его участии, я все же намекнул, что его помощь могла бы оказаться кстати. В первую очередь это, конечно, касалось технической поддержки: боевые и восстановительные зелья, яды и прочие алхимические штучки.

   Альгой приятно удивил: он решил идти до конца и помочь не только материально, но и личным присутствием.

   – Готов к подвигу?– спросил я его.

   – Всегда готов,– ответил он, и мы пошли к шатру Пакин-Чака.

   Вождь клана сат-хе словно почувствовал наше приближение, сам вышел навстречу.

   – Тебе предстоит сложная и в то же время почетная задача: спасение товарища,– прозвучало торжественное напутствие старого гоблина. Пакин-Чак упрямо не замечал Альгоя и обращался только ко мне, что заметно раздражало алхимика.– Единственное, чем я могу тебе помочь,– это дать проводника. Он доведет тебя до пещеры, которую облюбовал Орха. Дальше тебе предстоит действовать самому. Еще раз хочу предупредить: даже не пытайся одолеть великана силой – только напрасно погибнешь. И помни о первом правиле роги: не спеши.

   Мне взгрустнулось: я надеялся, что Пакин-Чак даст хотя бы намек на то, как мне действовать. Однако нет – придется рассчитывать только на себя. И на алхимика.

   В провожатые нам достался мелкий гоблин – должно быть, подросток. Он не говорил на человеческом языке, хотя и понимал многое, и больше доверялся жестам и мимике. Забегая вперед, он махал нам лапой, приглашая следовать за ним. Так мы добрались сначала до реки, а потом и преодолели бурный поток, прыгая по камням, торчавшим над водой.

   Отвесные скалы стали бы непреодолимым препятствием на нашем пути, если бы ручеек, пробивший себе путь в камне, и тропинка вдоль него, змейкой уходившая в гору. Здесь резвый гоблин призвал нас жестом к тишине, и дальше мы двигались в полном молчании.

   Думаю, опасения проводника были не напрасны. Складчатый рельеф, изобилующий впадинами и выступами, был прекрасным местом для обустройства засады, если бы кому-то пришло в голову встречать непрошенных гостей. Опасность могла подстерегать нас повсюду: за валунами, среди густого кустарника, с нависавших над нашими головами скал. И я подозревал: если что-то случится, резвый гоблин, ловко скакавший по камням, имел все шансы спастись бегством, а отдуваться придется таким неловким увальням, как я с Альгоем.

   Сузившаяся до неглубокого ущелья тропка привела нас к развилке. Впервые за все время пути по горам молодой гоблин произнес фразу, указав на правое ответвление, из которой я понял лишь одно слово: кьяр-ни. Этого было достаточно: отправившись направо, мы попали бы в гости к черным гоблинам.

   Нет уж, спасибо, в следующий раз.

   И мы свернули налево, следом за проводником, продолжая двигаться вдоль ручья.

   Ущелье привело нас на вершину хребта, с трех сторон обдуваемого ветрами. В дальнем конце же возвышалась скала, зиявшая чернеющим входом в пещеру.

   Жилище великана Орхи.

   Судя по входу, великан был на самом деле не маленький. Даже если я встал бы на плечи рослого Альгоя, то вряд ли бы дотянулся до потолка пещеры. Рядом с входом возвышалась каменная глыба, которую можно было использовать в качестве заслонки. И если это на самом деле была импровизированная дверь, то наш будущий противник должен был обладать немереной силой, чтобы сдвинуть ее с места. О том же косвенно говорили разрозненные скелеты и черепа, усыпавшие землю перед входом в пещеру. Должно быть, Орха пользовался определенной популярностью. К нему гости забредали и люди, и гоблины, и орки. А кроме них – волки, медведи, львы, еще какие-то крупные твари, истинный облик которых я не мог определить по приваленным камнями костякам. И всех их ждала незавидная участь: Орха не любил гостей, и свою смерть они находили на пороге его временного дома.

   Пропищав что-то на прощание, проводник поспешил удалиться, оставив нас с Альгоем наедине с нашей проблемой.

   – Что будем делать?– спросил шепотом алхимик.

   Хороший вопрос...

   Лобовая атака исключалась сразу. Если великан на самом деле силен так, как я предполагал, то в открытом бою он нас по камням размажет и даже не заметит.

   "...рассчитывать придется больше на ум, ловкость, смекалку и удачу",– говорил мне мудрый Пакин-Чак.

   Что ж, кое-какие наметки у меня уже появились. Можно было, например, дождаться, когда великан покинет пещеру...

   И что потом?

   Разное могло случиться. Поэтому удача – это именно то, что нам потребуется, чтобы спасти Кареоку.

   Вот когда бы пригодился амулет «Улыбка фортуны»! Однако вместо него я взял кольчугу...

   Как бы то ни было, но сперва хотелось бы убедиться в том, что великан именно такой, каким его рисовало мое воображение. Ждать, пока он выберется на свежий воздух, было невмоготу, поэтому я решил рискнуть.

   – Жди меня здесь. А лучше спрячься где-нибудь неподалеку,– тихо сказал я Альгою.

   – Что ты задумал?

   – Пока лишь разведка – потом видно будет.

   Он кивнул и направился к валуну, у подножия которого рос пышный куст.

   А я начал тихо приближаться к пещере.

   В мудрости Пакин-Чака не приходилось сомневаться. И все же... Почему он поддержал мою идею первым делом спасти Кареоку, а уж потом заняться более насущной для гоблинов проблемой? Ведь если со мной что-нибудь случится, придется долго ждать, пока появится новый безумец, который отважится добыть священного идола, так необходимого клану сат-хе! Я не люблю забегать вперед и раньше времени радоваться победе, но, если бы мне удалось совершить подмену и вернуться на стойбище с идолом, в этом случае клан сат-хе мог бы сразиться со своими давними недругами и разбить лагерь черных гоблинов. Их исчезновение расчистило бы перевал, и беспокойный сосед Орха смог бы вернуться к себе домой. То есть, своим героическим поступком я бы убил наповал сразу двух зайцев и решил все проблемы старого Пакин-Чака. Но он согласился с моим выбором, результат которого был не менее призрачен, чем охота за идолом.