Текст книги "Среди чудес и чудовищ (СИ)"
Автор книги: Константин Мзареулов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)
В конце концов дорогу машине преградила широченная пойма. В этом месте река, разделенная островами на широкие рукава, казалась непреодолимой из-за стремительного течения и многочисленных водоворотов. А на противоположном берегу стояли шеренгой, будто на параде, остальные спасательные ракеты с погибшего звездолета. За их строем виднелся серебристый купол временной станции с антенной дальней связи.
Человек в оранжевом скафандре, поразмыслив немного, решительно зашагал к реке, но тут из бурлящего потока показались совершенно жуткие твари – чешуйчатые змеи поздоровее любой анаконды. На этот раз человек не стал церемониться. Вода в реке вскипела от мощных лучевых ударов, и ошпаренные чудовища – во всякое случае те из них, которые не успели свариться – благоразумно ретировались.
Включив антиграв, человек длинным, точно рассчитанным прыжком достиг ближайшего островка, сильно оттолкнулся от него, перескочил на следующий клочок суши, там прыгнул снова, затем еще дважды – и очутился на другом берегу неподалеку от импровизированного космодрома. Какие-то мгновения спустя он уже стоял в тамбуре станции, а по оранжевому скафандру, игриво пенясь, хлестали шипящие струи дезинфицирующих растворов.
Потом, когда над входом загорелся плафон "ОБРАБОТКА ЗАКОНЧЕНА", человек шагнул в следующий отсек, расстегивая на ходу замок воротника. Освобожденный шлем откинулся, звякнув об металл кислородных баллонов, и открыл ухмыляющуюся физиономию восьмилетнего мальчика.
Изображение сменилось пылающей надписью «КОНЕЦ», и папа выключил запись. Исполнявший в только что закончившемся блокбастере главную роль Веня (завтра у него день рождения, придут одноклассники, а также друзья родителей со своими детьми, и он собственноручно прокрутит им очередную серию традиционного астанинского боевика) не без труда оторвал горящие, как у ред-уайта, глаза от того места, где только что светилась голограмма, и восхищенно воскликнул:
– Просто здорово! По-моему, эта серия получилась самой лучшей из всех...– затем, задумавшись, он настороженно посмотрел на Ярослава и спросил: – Папа, неужели ты все выдумал? Наверное, что-то похожее с тобой все же случалось, правда ведь?
– Что-то похожее, конечно, случалось,– дипломатично, чтобы не обидеть именинника, согласился Астанин-старший, а сам подумал, что подобное изобилие приключений не выпадало даже самым отпетым неудачникам, коих в Космофлоте более чем хватает.
Продолжая переживать сюжет фильма, младший наследничек глубокомысленно произнес:
– Все-таки нужно было подстрелить рухозавра... и ред-уайта тоже. И еще, чтобы папонты бросились на меня, а я их буду стрелять из бластера: бам, бам! А в последней сцене – я сижу у себя дома, а на стене висят всякие там рога, клыки, на полу расстелена большая мохнатая шкура...
– Дать бы тебе волю – ты всех зверей Галактики в два счета укокошишь,– не без превосходства в голосе заметил двенадцатилетний Роберт.
Ярослав иронически хмыкнул. Первенец явно подзабыл, как всего пять лет назад, когда конструировали сценарий первого фильма, он требовал, чтобы его персонажу дозволено было палить из лучемета по всему, что движется. Даже в облака и волны. Повзрослел, крокодильчик, ничего не скажешь. Скоро и второй вырастет. Надо будет придумать что-нибудь новенькое, а то прежняя забава им скоро наскучит. И останутся готовые файлы сериала без движения в семейном архиве, дожидаясь внуков...
А Робик рассказывал младшему братику, как они с родителями отбирали в домашней видеотеке наиболее впечатляющие кадры о далеких планетах, отснятые папой в разных рейдах. И как синтезировались на компьютере сценки, которые не удалось бы снять никаким другим способом. Малыш слушал без интереса, принимая все это за должное, и наконец просто перебил брата, попросив:
– Папа, а можно будет сейчас посмотреть снова?
– Почему же нельзя,– сказал Ярослав.
Опять засветился стереоэкран. Когда голограмма сфокусировалась, возникло изображение густого звездного скопления, перечеркнутого крупными буквами титров: "В ДЕБРЯХ ГАЛАКТИКИ". Надпись растаяла, уступив место следующей, набранной шрифтом помельче: "Шестая серия. Планета пяти солнц".
Над желто-зеленой планетой, поблескивая в лучах пятерки разноцветных и разноразмерных звезд, парил космический корабль, производивший двойственное впечатление...
7. Гамма Павлина. 2227 год.
Справа и слева от "Радикала" дрейфовали два серийных "призрака" – штурмовые звездолеты "Fantom" и "Ghost". Чуть в стороне летел по более высокой орбите "Monitor". Все корабли включили бортовые огни, приветствуя гостя.
В рубке советского звездолета экран видеосвязи, поморгав немного, выдал изображение Джона Броуза.
– Hello, mister Grey, – широко улыбаясь, сказал американец.
– Здравствуй, Ваня,– тем же тоном ответил Серов.
Астанин знал, что оба ветерана космонавтики были дружны уже около тридцати лет, то есть со времен подготовки первых – на фотонных "этажерках" – межзвездных экспедиций. Видимо, тогда же и родилась традиция обмениваться шутливыми приветствиями, и корифеи не могли отказать себе в привычном удовольствии, тем более, что встречались они не так уж часто. Но в общем обстановка не располагала к веселью, потому что планета, вокруг которой крутились сейчас их корабли, уже погубила девятнадцать астронавтов.
Еще какую-нибудь неделю назад Ярослав слыхом не слыхивал о планете Хэлл. Согласно графику, его «Радикал» должен был доставить комплексную научную экспедицию в систему звезды Тау-шесть Эридана, но накануне старта командира вызвал Павел Андреевич Серов, генеральный инспектор Министерства освоения космоса. Вместо ожидаемого уточнения задания Астанин получил неожиданный приказ: немедленно выгрузить все оборудование научной группы и рассчитать гипертрассу протяженностью в девять парсек. Направление – созвездие Павлина.
Естественно, он удивился: Павлин находился в американской зоне. Печально покачав головой, комиссар показал ему официальное сообщение НАСА о гибели звездолета USSS-4 "Атлас".
В документе содержалось лишь краткое описание трагических событий, но и этого оказалось достаточно, чтобы потрясти даже такого суперфлегматика, как Ярослав.
Впервые систему Гаммы Павлина посетил в 2224 году разведчик USSS-9 "Джемини", причем главное внимание та экспедиция уделила внешнему спутнику звезды, который был не планетой, а черной дырой. Лишь перед самым возвращением на Землю "Джемини" второпях обследовал с низкой орбиты внутреннюю планету, получившую в последние дни зловещее имя Hell, что по-английски означает Ад. Впрочем, тогда этот мир никого не заинтересовал, и о планете благополучно забыли.
Спустя два с небольшим года, или пять месяцев назад, на Гамму ушел "Атлас" – корабль несколько устаревший, но вполне надежный. Единственная гравиграмма с борта звездолета содержала извещение об успешной поездке и начале исследований. Когда молчание экспедиции затянулось сверх допустимого, в Хьюстоне забеспокоились, и к Гамме Павлина направился новейший корабль Дальней Разведки – "Фантом", которым командовал опытный и сверхосторожный космический волк полковник Кейн. Спасатели, не желая рисковать, ограничились на первых порах инструментальной разведкой с орбиты, но "Атлас" удалось обнаружить довольно быстро. Звездолет был полуразрушен, экипаж на вызовы не отвечал.
Подробности проводившихся исследований в послании НАСА были опущены, приводился лишь ошеломляющий вывод, сформулированный самим Кейном и научным руководителем экспедиции профессором Стюарт-Риддлом: "Нет сомнений,– писали они,– что гибель "Атласа" является прямым следствием ядерной войны на планете.
Получив это заключение, американцы оперативно послали на Хэлл еще два звездолета и, в соответствии с Договором о Звездах, предложили всем государствам Земли принять участие в проведении исследований и осуществлении возможного Контакта с иным разумом.
Словосочетание "всем государствам" было, впрочем, обычной дипломатической формальностью, так как звездолетами дальнего радиуса располагали немногие страны. Как выяснилось, два китайских корабля находились вдали от Солнца, а третий проходил послеполетную профилактику. Таким образом, на подмогу пришлось отправиться Серову с Астаниным: первому – потому, что подобные дела входили в исключительную компетенцию генерального инспектора, а второму – поскольку единственным дальним разведчиком, готовым к немедленному старту, оказался "Радикал".
Серов решил не брать в рейд ни научного персонала, ни специального исследовательского оборудования, резонно рассудив, что у американцев наверняка достаточно ученых и приборов, Однако руководители НАСА решили воспользоваться полетом "Радикала", чтобы переправить в эскадру адмирала Броуза грузовой контейнер.
Первый вопрос адмирала касался именно этого груза. Серов предложил пристыковать «Радикал» к «монитору», чтобы облегчить хозяевам приемку контейнера, однако Броуз резко запротестовал и заявил, что пошлет за грузом межорбитальный буксир.
– Мы стараемся держать корабли на значительном расстоянии один от другого, чтобы аборигены не смогли поразить их одновременным ударом,– объяснил американец и, предугадав возможные вопросы Павла Андреевича, добавил: – Нет, дружище, пока никаких враждебных действий против кораблей не предпринималось, но мы вынуждены учитывать вероятность такого развития событий.
Пока Серов с Броузом обсуждали эти проблемы, экипаж "Радикала" прозондировал Хэлл бортовыми средствами, как это делалось обычно на незнакомых планетах. Ярослав не решился только сбрасывать посадочные зонды – все-таки там, внизу шла ядерная война, и неизвестно было, как отреагируют обитатели Хэлла на свалившихся из космоса роботов. Впрочем, и обычная инструментальная разведка прояснила многое. Судя по размерам планеты и силе тяжести на поверхности, средняя плотность этого "шарика" вдвое-втрое превышала земную, а густая – более двух десятков бар на уровне моря – газовая оболочка содержала, согласно данным спектрометрии, необычайно высокий процент радона. Совокупность обоих фактов могла иметь лишь единственное истолкование: планета поразительно богата тяжелыми, то есть радиоактивными элементами.
Комиссар уже заканчивая разговор с Броузом, когда бортинженер Тигайчук переслал на его монитор файл с результатами зондирования. Пробежав глазами колонки цифр, Павел Андреевич понимающе кивнул и тут же спросил, обратившись к Броузу:
– Какой уровень радиации на поверхности?
Услышав, что ответил адмирал, Ярослав аж присвистнул от удивления, но потом, поразмыслив, пришел к выводу, что именно такого и следовало ожидать. "Ерунда, в танке не страшно,– подумал он бесшабашно.– Тем более что на поверхность мы, скорее всего, не полезем. Нечего нам внизу делать".
– Готовься, командир,– сказал Серов, выключив видеосвязь.– Сейчас мы с тобой летим на буксире к американцам. Броуз приглашает нас на очередной семинар.
– Буксир уже идет,– сообщил Бахрам.– В иллюминатор видать.
Звездолеты в своем неторопливом орбитальном беге казались неподвижными, образуя в пространстве стабильную фигуру, напоминающую модель молекулы аммиака. Со стороны "Фантома" двигалась по направлению к "Радикалу" мигающая точка, слабо поблескивавшая в лучах Гаммы. Судя по смутно различимым контурам, это была обыкновенная десантная шлюпка.
Вся подготовка к визиту свелась к тому, что Астанин пристегнул к воротнику комбинезона коробочку киберпереводчика. Они с Серовым собирались уже спускаться в тамбур ангарного отсека, но тут внезапно включились разом несколько экранов. Голос американского оператора торопливо объяснил, что в ближайшие минуты на Хэлле разгорится встречное сражение двух механизированных группировок и что адмирал Броуз распорядился транслировать на «Радикал» всю информацию, поступающую с находящихся на поверхности роботов.
Один из теерминалов показывал симулированную компьютером общую картину: медленно сближающиеся группы значков желтого и голубого цвета. По схеме лихорадочно метался белый кружок электронной "указки", и оператор торопливо комментировал: это – танки, это – артиллерия, это – боевые машины пехоты. "Желтые", по всей видимости, поспешно переходили к обороне, укрепляя позиции и передвигая небольшие по численности отряды на флангах. "Голубые" же, обладавшие примерно трехкратным численным превосходством, шли прямо на них глубоко эшелонированным строем, выдвинув вперед самые тяжелые машины. На соседних мониторах были видны отдельные фрагменты боевой обстановки: самоходные орудия, вытягивающие к небу длинные толстые стволы, мощные громоздкие танки – обтекаемые безбашенные махины с короткоствольными крупнокалиберными пушками, а также бронетранспортеры, очень похожие на танки, но заметно уступающие последним размерами.
Когда дистанция между авангардами сократилась до двух километров, Астанин уверился, что в этом бою атомное оружие применяться не будет – по его представлениям, использование средств массового истребления на столь близких дистанциях было бы равносильно самоубийству. Потом он увидел, как приземистые самоходки "желтых" приседают в своих окопчиках, придавленные отдачей первого залпа. К его изумлению, в боевых порядках наступающих вспыхнули разрывы именно ядерных боеприпасов – с ослепительными огненными шарами, вырастающими в грибовидное облако. Почти без промедления ответили огнем и "голубые" – тоже атомными снарядами. То немногое, что смогли захватить своими телеобъективами роботы, очень напоминало старинные документальные фильмы об испытаниях атомных бомб: мухоморообразные столбы дыма, пепла и пламени, раздвигающие облака до самой стратосферы, перевернутые ударной волной неуклюжие боевые машины, сплошные пожары, раздуваемые огневыми буранами. Один из экранов погас, следом за ним – другой. По-видимому, это означало гибель двух роботов с передатчиками.
Атака захлебнулась. Напоровшись на кинжальный огонь оборонявшихся, "голубые" не выдержали и откатились, оставив на равнине десятки разбитых горящих танков. Легкие машины – оператор называл их бронетранспортерами – уходили быстрее, торопясь отползти подальше от зоны сплошного поражения. На них-то и нацелились "желтые", бросив свои фланговые резервы в стремительную контратаку. Однако, встретив плотную огневую завесу, поставленную броневиками, и опасаясь подходящих танков, самоходки были вынуждены с большими потерями возвратиться на исходные позиции. Так, к исходу шестнадцатой минуты сражения "счет" стал приблизительно равным.
Пользуясь своевременным тайм-аутом, Ярослав протер влажной салфеткой слезящиеся глаза и подумал, что от такого количества атомных вспышек можно запросто ослепнуть, несмотря на многочисленные фильтры в телеаппаратуре. В этот момент корпус "Радикала" слегка содрогнулся – к борту причалила американская шлюпка. Вскоре Омаров привел пилота в рубку, а общее внимание вернулось к жутковатому репортажу с полей атомных боев.
Ситуация казалась патовой. Обе стороны, растянув подразделения вдоль двадцатикилометрового фронта, занялись вяло протекавшей перестрелкой. Над холмами каменистой равнины барражировали тройки, четверки и, кажется, восьмерки реактивных самолетов, однако в бой авиация почему-то упорно не вступала.
Тем временем на правом фланге "голубых" концентрировался мощный ударный кулак из особо крупных бронированных машин, укрытый от наблюдения противника небольшой рощицей. Когда численность этого отряда превысила полусотню, танки ринулись вперед. Из зарослей по ним ударили лазерные лучи, один танк вспыхнул и почти тотчас же взорвался, но остальные, испепелив дружным атомным залпом деревья и все, что между ними скрывалось, промчались через эпицентр и обрушились на позиции "желтых", явно не ожидавших атаки с этого направления. Обороняющиеся в считанные минуты потеряли почти половину машин и перешли в паническое отступление, однако на пути у них каким-то образом оказались средние и легкие танки "голубых", которые и довершили разгром. Днем позже, прокручивая видеонитку, Астанин выяснял, что оба отряда совершили обходной маневр практически одновременно, следуя четко продуманному замыслу своего командования. Все сражение продолжалось не более получаса.
Затем "голубые", подтянув тылы, миновали зону, где еще недавно оборонялись их противники, и отправились дальше, придерживаясь прежнего направления. Когда они скрылись из виду, на место недавнего побоища стали опускаться различные летательные аппараты, подходили новые подразделения самоходной артиллерии. Одно из орудий, тщательно прицелившись, выпустило снаряд прямо "в зрителей", уничтожив последнего уцелевшего робота-наблюдателя.
После этого еще некоторое время продолжал работать монитор, связанный с компьютером американского штаба. На его голограмме светились сводные цифры: начальные и окончательные численности сражавшихся группировок с разбивкой по типам военной техники. Со стороны "желтых" в бою участвовало 59 самоходных орудий, а со стороны "голубых" – 62 тяжелых и 41 средних танка, и еще 78 легких и сверхлегких боевых машин. Другие колонки показывали потери – в абсолютных величинах и в процентах, количество и суммарный килотоннаж использованных в ходе сражения ядерных боеприпасов.
Потом погас и этот экран. На планете воцарилось временное – до следующей стычки в другом районе – затишье. Астанин не мог отделаться от того тягостного впечатления, которое произвел на него видеосеанс. Трудно было вообразить, что не так давно, каких-нибудь сто лет назад, подобный кошмар угрожал его родной планете.
Толкая впереди себя присланный из НАСА контейнер, буксир причалил к «Фантому».
Кают-компания американского корабля была переполнена учеными, астронавтами, инженерами. Первым, кого увидел Ярослав, был Льюис Скейтон – знаменитый пилот-виртуоз, специалист по особо бурным атмосферам. Астанин и Скейтон познакомились, хоть и не подружились, много лет назад на международной базе "Уран".
Был здесь, среди прочих мужей науки, старый приятель Чарльз Райт, с которым они когда-то работали на Проционе. Узнав его, Чарли тоже обрадовался и представил коллегам, как знаменитого "охотника на чудовищ" – famous Russian monster hunter. Наконец минут через двадцать утомительная церемония знакомства и обмена дежурными любезностями подошла к концу, и все расселись. Астанину досталось место между Райтом и довольно симпатичной (по космическим стандартам, конечно) дамой в очках.
Вводя гостей в курс дела, Броуз поведал, что, по мнению американских экспертов, война на планете в основном завершилась. Причем завершилась ока классическим образом, то есть практически полным уничтожением всех следов когда-либо существовавшей здесь цивилизации. Тем не менее, в различных регионах Хэлла происходят время от времени разрозненные и хаотические столкновения с использованием танков, артиллерии и авиации, оснащенных боевыми лазерами и ядерным оружием малого и среднего калибров.
– На сегодняшний день у нас сложились две основные версии,– сказал адмирал.– Либо уцелевшие обитатели планеты спасаются в заглубленных укрытиях и не желают или не могут заключить мир, либо разумные существа полностью истребили друг друга, а войну продолжают самоуправляемые роботы, чем и объясняется беспорядочность боевых действий.
– Какова мощность их боеприпасов? – осведомился Павел Андреевич.
– От нескольких тонн до нескольких килотонн.
– Несколько тонн, это калифорний,– задумчиво проговорил Серов.
Помедлив, Броуз сказал, что дважды фиксировались мегатонные, то есть термоядерные, взрывы. Серов кивнул, но промолчал. Тогда адмирал предоставил слово доктору Лауре Кордуэлл, которая возглавляла группу инженеров, изучавших ходовые части хэллских танков, самоходных орудий и прочей бронированной техники.
Соседка Ярослава принялась бойко излагать выводы своей секции. Судя по голограммам, которые она демонстрировала по ходу доклада, обитатели планеты применяли вместо колес и гусениц сферические болванки из вольфрамовой стали, усыпанные тупыми зубьями. Мисс Лаура называла эти устройства по-английски balls, то есть "мячи", при этом многие американцы почему-то загадочно ухмылялись. В чем тут дело, Ярослав понял чуть позже, проконсультировавшись с Чарли Райтом, но вообще этот термин не понравился ему сразу. Гораздо больше эти штуковины были похожи на шипастые набалдашники старинных булав или многошарошечных буровых долотьев, поэтому Астанин решил называть их для себя "шарошками".
Как явствовало из доклада, опоры шарошек были оплетены упругими нитями, изготовленными из высокомолекулярных полимеров, содержащих соединения титана, кремния, германия, циркония. Под действием слабых электрических импульсов такие волокна изменяли форму и линейные размеры, что приводило к проворачиванию шарошек. На Земле устройства подобного рода получили некоторое распространение на заре нанотехники в первой половине XXI века и применялись преимущественно при создании примитивных бытовых роботов той романтичной, но наивной эпохи.
После доктора Лауры выступал офицер-радист, доложивший, что все попытки установить с планетой связь по-прежнему остаются безуспешными. Во всех диапазонах электромагнитных волн прослушиваются лишь обычные шумы, порожденные ядерными взрывами.
– Очевидно,– сказал офицер,– аборигены не пользуются радиосвязью, поэтому следует перенести главную часть усилий в оптическую область. Чтобы не было вопросов и безумных идей, добавлю, что на гравитационных волнах передач также нет.
Тут загорелась, но быстро угасла дискуссия на тему: могут ли аборигены обладать столь развитыми телепатическими способностями, чтобы отказаться напрочь от технических средств связи. Поскольку специалистов по этому вопросу в составе экспедиции не имелось, решено было обратиться на Землю с просьбой прислать хорошего телепата. Поскольку таковых известно было всего пять или шесть, все понимали, что рассчитывать на скорое прибытие экстрасенса не приходится.
Следующий докладчик, доктор Мак-Роджерс, выдвинул довольно остроумную, хотя и спорную гипотезу: стычки, которые постоянно происходят на планете, по его мнению, должны возникать преимущественно в окрестностях замаскированных поселений. Он предлагал сопоставить места известных сражений и попытаться выявить таким образом зоны, где могли бы находиться "подземные" города, заводы и прочие важные объекты обитателей Хэлла.
Стюарт-Риддл возразил на это, что подобный метод кажется ему ненадежным и малообещающим.
– Мы, давно ведем наблюдение за перемещениями крупных механизированных группировок – в надежде, что они рано или поздно приведут нас к городам,– напомнил профессор.– Городов так и не нашли. Впрочем, вы можете провести такой анализ. Посмотрим, что получится... У кого есть другие вопросы и предложения?
– У меня вопрос,– объявил Серов.– При каких обстоятельствах погиб "Атлас"?
Как объясним Кейн, экспедиция на "Фантоме" сумела выяснить это уже в первый день. Перед самой посадкой на Хэлл экипаж "Атласа" успел запустить несколько спутников-фотографов, один из которых заснял трагедию от начала до конца.
Первые семь часов после посадки прошли спокойно. Затем наблюдатели обнаружили у горизонта крупное танковое подразделение, причем боевые машины были опрометчиво приняты за стадо местных животных. В ту сторону отправился вездеход с учеными. Едва разведгруппа приблизилась к танкам на четыреста ярдов, как вездеход был уничтожен серией ядерных снарядов. В ответ "Атлас" ударил по аборигенам из гамма-лучевой пушки, подбил несколько машин, но противник, не прекращая стрелять, пошел на сближение. Орудия аборигенов не могли поразить окруженный защитным полем межзвездный разведчик, однако один из их снарядов, взорвавшись под кормой корабля, вырыл огромный котлован, куда и провалился "Атлас". В момент падения поле отключилось – видимо, удар вывел из строя генераторы – и лежащий на боку беспомощный звездолет был добит прямой наводкой.
Командир "Фантома" замолчал, выжидательно поглядывая на комиссара. Павел Андреевич поблагодарил его и сказал, что удовлетворен ответом.
После этой заминки посыпались совсем короткие доклады. Особенно заинтересовала Ярослава зачитанная коммандер-лейтенантом Пауноллом информация о тактике местных вояк. Бронетанковые части расстреливали все, что движется на дальности прямого выстрела, однако отступающего противника преследовали только подразделения самоходной артиллерии, а танки в погонях не участвовали. Обнаружив приближающиеся объекты, машины выстраивались в линию, замеряли дистанцию лазерными дальномерами, затем наносили ядерный удар – как правило, залпом. Неядерные боеприпасы были, видимо, не в почете – ни одного случая их применения не отмечено. Численность сухопутных группировок колебалась от нескольких десятков до нескольких сот боевых и транспортных машин.
Авиация, представленная различными типами аппаратов вертикального взлета и посадки, действовала небольшими группами на малых и средних высотах, занимаясь, в основном, штурмовками наземных целей. Воздушные бои были большой редкостью.
И Паунолл, и некоторые другие офицеры, и ученые разочарованно констатировали неудачу попыток определить, к какой из враждующих сторон принадлежат те или иные механизированные части или соединения. Создавалось впечатление, что на этой планете нет союзников, есть только враги. Каждая группа боевых машин готова была сражаться против любой другой группы. За истекшие месяцы не удалось наблюдать ни одного случая слияния двух отрядов.
Совещание постепенно угасало. Астанина немного смущало при этом, что за полтора часа не сказано ни слова о самих аборигенах. Райт, к которому он обратился за разъяснениями, помявшись, признался, что в руки ученых до сих пор попадали только обгорелые остовы местной техники без всяких следов экипажа. Факт этот, как поведал Чарли, никого из научников особенно не удивлял, ибо какие могут быть останки живых существ после ядерного взрыва – чудо еще, что корпуса танков не расплавлены до полной неузнаваемости.
– Правда,– добавил Райт,– есть на Хэлле небольшие оазисы или, вернее, рощи, названные в честь одного из первооткрывателей "райтами".– Он ухмыльнулся и подмигнул.– Танков и пушек там нет, но наши роботы были неоднократно обстреляны лучевым оружием именно из этих зарослей. Мы предполагаем, что в райтах скрываются опорные пункты пехотных подразделений, и при первой же высадке попытаемся вступить с ними в переговоры.
В свою очередь Астанин выразил серьезное сомнение, разумно ли вступать в контакт с пехотными командирами, которые навряд ли окажутся психологически подготовленными к встрече с инопланетными разумными существами.
– Можно было бы получить определенное представление об аборигенах, изучив биологию местной фауны,– заметил он.
Райт согласился, что они упустили из виду такую возможность. В поле зрения роботов попадали иногда какие-то мелкие животные, но до сих пор на них не обращали внимания.
После совещания Броуз увел Серова в свою каюту, где, тщательно задраив люк, осведомился:
– Как вы оцениваете обстановку?
– Я отметил некоторые несообразности,– медленно произнес комиссар, прислушиваясь к звучанию английских слов, вылетавших из динамика его киберпереводчика.– Ваша гипотеза о гибели всей инфраструктуры местной цивилизации плохо увязывается с техническим оснащением уцелевших. Период полураспада калифорния невелик, следовательно, у них сохранились обогатительные установки, которые непрерывно снабжают армию расщепляющимися материалам. Обратите внимание, что боеприпасы поступают в войска в количествах, обеспечивающих весьма высокую интенсивность стрельбы – это обстоятельство свидетельствует о грандиозных мощностях производства. Кроме того, где-то должны функционировать предприятия ядерной химии для производства полимерных волокон такой сложности, а также машиностроительные заводы, выпускающие боевую технику.
– Все это правильно, хотя перечисленные факты можно объяснить использованием довоенных запасов...– по уверенному тону адмирала чувствовалось, что американцы тоже немало раздумывали над всеми этими несуразностями.– Многое нам уже понятно. Например, во всех бронеколоннах есть механизмы особой конструкции, не принимающие непосредственного участия в боевых действиях. Гибель подобных машин сопровождается взрывами большой мощности и приводит, как правило, к скорому расформированию всей группировки. Мы имеем все основания полагать, что это – самоходные атомные заводы, которые вырабатывают уран и калифорний для боеприпасов, а также те же самые упругие волокна,– Броуз сделал короткую паузу.– Однако я имел в виду другое. Сегодня утром, когда ваш корабль уже покинул марсианский космодром, мы провели сеанс связи с Землей. Нам передали, что информация о событиях на Хэлле просочилась все-таки в прессу. Назревает большой скандал, так что Сенат в любой момент может начать слушание о проведении репрессалий в целях умиротворения планеты.
– ...раздавим зловещее логово межзвездного агрессора,– насмешливо проворчал Серов.
– Вот именно. Отсюда не так уж далеко до Земли, а Глория – вообще совсем рядом.
Серов мысленно упрекнул себя за то, что упустил этот аспект проблемы. Конечно, американцы должны были воспринимать происходящее на Хэлле очень болезненно. Всего в девяти световых годах отсюда находилась Дельта Павлина, одну из планет которой, Глорию, Соединенные Штаты начали недавно заселять. Очаг напряженности на Гамме теоретически представлял угрозу для почти полумиллионного отряда колонистов Глории.
– Есть еще одно немаловажное обстоятельство,– продолжал Броуз.– Наш друг Фрэнк Стюарт-Риддл уверен, что существа, сражающиеся на Хэлле, не являются местными жителями. Он полностью принял точку зрения наших биологов, считающих, что на бескислородных мирах, подобных этому, жизнь зародиться не может. Следовательно, Хэлл становится для нас ареной столкновения враждующих сил из иных звездных систем. Согласитесь, что в такую схему прекрасно вписывается отсутствие здесь следов былой цивилизации.
– Изящная идея,– признал Серов,– но несерьезная. Межзвездные расы – это ведь совершенно очевидно – не стали бы ввязываться в банальные танковые побоища. Для выяснения отношений у них нашлись бы средства поэффективнее.
Броуз замахал руками:
– Кому это объяснять – прессе, блоггерам, сенаторам? От меня потребуют немедленных и решительных действий. Вероятно, в ближайшие часы сюда будут направлены "Мерримак" и "Иллюзори" с дополнительным боекомплектом, включая аннигиляционные и кварковые бомбы! Более того, чтобы придать акции возмездия международный характер, они обратятся к вашему правительству с призывом послать на Хэлл крейсер "Алмаз".