Текст книги "Среди чудес и чудовищ (СИ)"
Автор книги: Константин Мзареулов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)
– Вы же насмерть перепугали бедное животное! – возмутилась Милена,
– Само собой, она была в жутком ужасе,– самодовольно подтвердил Вартанян,– хотя наверняка никогда прежде не слышала такого дьявольского воя.
Байка произвела некоторое впечатление, однако Астанин довольно безразлично сказал, что одно дело – дикие звуки под носом, и совсем другое – пролетающие в изрядном отдалении симпатичные полоски бластерного излучения.
– Одним словом, увидим,– подытожил Ярослав.
Как бы подтверждая его слова, заговорил Радик:
– Командир, на шельфе в тридцати километрах к северо-востоку от вашего острова расположен светящийся объект. Предположительно, поселение.
– Ну вот и все, – удовлетворенно произнес Астанин, выразительно посмотрев на научников.– Радик, будь другом, запусти координаты в компьютер гидролета. Степан, давай в кабину, идем на контакт. За старшего остается Ракитов.
На возможные возражения: дескать, командиру звездолета не стоит рисковать, лично отправляясь в подводный рейд, у него был заготовлен хороший ответ: в первом контакте должен участвовать представитель Комиссии по Контактам. Однако, пускать в ход этот козырь ему не пришлось – никто не пытался его отговаривать. Вероятно, все твердо усвоили, что Астанин принятых решений не отменяет в принципе.
Большую часть дистанции гидролет преодолел по воздуху. Из-за непродолжительности полета машина не успела даже разогнаться до звуковой скорости. Погружение прошло нормально, и они заскользили в десятке метров над морским дном, плавно огибая его неровности.
Управление не требовало от людей особого внимания, так что у Ярослава хватало времени, чтобы поразмыслить о приближавшейся встрече с новой формой иного разума. Какие они? Ящеры, вроде того, который пытался познакомиться с Гиасбековой? Спруты, подобные кальмароидам или кракенидам? А может быть, дельфины или нечто вовсе невообразимое? Пока было ясно лишь одно: существа эти, живущие в водной среде, научились выходить на берег и даже создают там металлургические предприятия. С чем это можно сравнить – с подводными работами людей девятнадцатого и двадцатого столетий, или с орбитальными заводами двадцать первого века? Ни одна из подобных аналогий не представлялась Астанину убедительной.
На этой глубине было достаточно светло, поэтому ни прожектор, ни локатор они не включали. В иллюминаторах проплывала густые снопы водорослей, кораллы, стайки причудливых рыб. Дважды на пределе видимости мелькали какие-то крупные тени, но как следует разглядеть их не удалось.
– Скоро? – прервал молчание Вартанян.
– Километра три,– посмотрев на приборы, ответил командир и сбавил ход.– Волнуешься?
Научник промычал что-то неразборчивое, а потом неожиданно спросил, как продвигается изучение Улитки. Астанину пришлось признать, что земным кораблям так и не удалось подобраться к скоплению ближе, чем на две с четвертью сотни световых лет, а с такой дистанции даже современная техника не обеспечивает детального исследования. Множество звезд, большинство из них с планетами – вот, пожалуй, и все, что установлено достоверно.
– Я слышал, что в центре шаровых скоплений расположены сильные рентгеновские источники,– сказал Степан.
– Да, барстеры. С ними как раз-таки все понятно. Несколько пульсирующих в резонансе черных дыр, куда стекается межзвездная пыль.
Он добавил, что высокоразвитые цивилизации вообще питают слабость к этим гравитационным колодцам. Черные дыры входят в состав Нателлы и других объектов типа АМ Парусов, биогенных комплексов типа Каппы-4 Эридана. И теперь оказывается, что они есть и в шаровых скоплениях. Огромна концентрация черных дыр в центре Галактики, черными же дырами окружили свои владения лимхи.
– Значит, дядюшка и Серов были правы насчет шаровых скоплений – это на самом деле звездные города.
– Похоже, что так,– сказал Астанин.– Слушай, давно собираюсь тебя спросить, что ты думаешь насчет Милены? У меня, понимаешь, матримониальные планы – хочу сосватать ее за своего старшенького.
– Попробуй,– кивнул Вартанян,– девушка вроде хорошая, красивая. Вот только... Как лично ты и твоя семья относитесь к животным?
– Обожаем,– признался Ярослав.– Особенно, в жареном виде. Правда, наука утверждает, что вареные они полезнее, но мы как-то предпочитаем шашлыки, лангеты, бифштексы, тушенку... А почему ты спросил об этом?
– Потому что у твоей потенциальной невестки есть хобби: кошки, собаки, канарейки, попугайчики. Мы недавно ходили к ней на день рождения – не дом, а зоопарк.
– Это хуже,– расстроился Астанин.– Ну ладно, мое дело – их познакомить.
Столь интересную дискуссию прервал звездолетный кибермозг:
– Командир, зонды нашли еще один подводный город – гораздо больше первого. От вас километров пятнадцать к югу. Координаты введены.
– Спасибо, Радик,– очень тепло сказал Ярослав.
– Я вижу, вы с ним подружились,– заметил Степан.– Ого, вот оно!
Вода резко потеряла свою прежнюю прозрачность, но впереди сквозь мутную толщу пробивались слабые лучи света. Астанин торопливо переключил водометы на самый малый ход. Гидролет осторожно подкрадывался к месту, где располагался, по мнению Радика, подводный город аборигенов.
Через несколько минут людям стало ясно, что они видят не населенный пункт, а скорее рудник или каменоломню. Автоподстройка оптической системы выбрала оптимальный диапазон частот – и на большом экране появилась вполне разборчивая картина подводного мира. По дну ползали всевозможные существа. Даже такой слабый зоолог, как Астанин, без труда определил, что животные эти относятся к разный видам и классам.
Уже знакомые землянам длинношеие драконы с ластами. Огромные ракообразные и крабообразные. Звери, отдаленно напоминающие исполинских жуков или черепах. Рыбообразные существа – нечто среднее между акулой и щукой, и другие, больше похожие на дельфинов или касаток. Ярослав попытался пересчитать, но на третьем десятке разновидностей сбился и вынужден был отказаться от этого занятия, доверившись видеокамерам.
Люди в гидролете не следили за временем, но хронометры отмерили немало минут, прежде чем Вартанян, оторвавшись от созерцания непонятной, но активной деятельности акварельцев, произнес:
– Мне кажется, что главные здесь – те, что напоминают раков.
– Похоже,– согласился командир.– Остальные, видимо, рабы. Или прирученные животные.
Их длительное наблюдение позволяло заключить, что каждый вид обитателей акварельского шельфа занимался строго определенным делом. Крабы выворачивали мощными клешнями куски породы. Обломки эти складывались в корзины, и запряженные в них ящеры увозили груз в сторону второго светящегося объекта. Зубастые рыбы беспрерывно носились вокруг места работ и отгоняли каких-то животных. Другие рыбы висели над карьерами и тускло светились – своего рода живые прожектора.
Ракообразные же явно были руководителями или надсмотрщиками. Вид они имели довольно грозный, но в то же время изрядно неприятный. Массивные клешни, многосуставчатые ножки, какие-то псевдоподии на лишенном панциря подбрюшье – отталкивающее зрелище. Астанин так и высказался.
– Естественно. Настоящее разумное существо должно быть чудовищем,– охотно откликнулся Вартанян.– Именно так, если не ошибаюсь, сформулировал критерий разумности некий классик современного звездоплавания.
– Совсем наоборот,– присоединился к обсуждению Бахрам.– Как очевидец, могу засвидетельствовать, что историческая фраза звучала иначе...
– Прекратите,– повысил голос Астанин, не любивший упоминаний о той давней истории.
– Не переживай,– утешил его Степан.– Наш облик тоже навряд ли соответствует их представлениям о прекрасном.
– Трудно не согласиться,– со смешком признал Ярослав.– Ау, на острове... Есть что-нибудь новое?
Ответил Ракитов:
– Мы нашли еще одну плавильную печь. Вроде бы для меди. И какие-то бассейны с морской водой. Вообще, создается такое впечатление, будто аборигены превратили работы совсем недавно -печи еще горячие.
– Перетрусили и разбежались, когда садился наш катер,– предположил командир.– В таком случае они могут вернуться с военным отрядом, чтобы освободить свой металлургический комплекс от непрошенных гостей. Будьте настороже. В конфликт не ввязывайтесь.
– Не беспокойся,– заверил пилот.– Будем действовать строго по Уставу.
Несколько минут Астанин раздумывал, что делать дальше, и в конце концов решил осмотреть второй объект. Вартанян не возражал.
Дорога заняла около получаса. Это был именно населенный пункт – масса параллелепипедов, построенных из камня, либо выращенных из кораллов. Сквозь прямоугольные и круглые отверстия в стенах струился яркий зеленый свет. По ближайшей «улице» ползали ракообразные, в которых люди подозревали разумных хозяев планеты.
Появление гидролета вызвало панику. Большая часть акварельцев пустилась наутек, лишь немногие – видимо, самые смелые или сознательные – остались на месте, но приблизиться к незнакомой машине не отваживались.
– Обогнем по периметру,– предложил научник.
– С той стороны обрыв,– предупредил Радик.– Сразу за городом начинается океаническая впадина глубиной до восьми километров.
– Учтем,– сказал командир.
Гидролет, набрав скорость, двинулся по дуге, оставляя город с правого борта. Однообразные здания неторопливо пропадали за кормой, а на смену им появлялись новые. Только однажды монотонность их путешествия была скрашена появлением "упряжки" из четырех динозавроподобных, тащивших нечто вроде экипажа, в котором сидели несколько "раков". Чтобы не пугать лишний раз аборигенов, Ярослав притормозил, и странное транспортное средство скрылось среди городских строений.
А потом, как и предупреждал Радик, перед ними разверзлась бездна. Командир снова заглушил двигатель, и машина, преодолев по инерции последние метры, зависла над провалом.
– Самое время устроить совет,– сказал Астанин.– Я хочу выйти к центру города и попытаться вступить в контакт. Какие будут соображения?
С борта "Колмогорова" доложили, что удалось свести воедино данные предварительной разведки окрестностей острова. Поселение, около коего находился сейчас гидролет, было связано транспортными магистралями с двумя другими городами, один из которых имел примерно такие же размеры, а другой был гораздо больше. На дорогах отмечалось оживленное движение. Вокруг первого города имелось несколько горнорудных разработок, в том числе достоверно идентифицированные нефтяные скважины и установки для глубинного бурения. Было еще одно предприятие – предположительно химическое или нефтеперерабатывающее.
В самом городке сейчас велась бурная деятельность, связанная, несомненно, с появлением землян.
– Постепенно формируется вооруженное подразделение,– сообщил Омаров.– Пехота и кавалерия.
– Раки на кобыле? – сострил Вартанян.
– На динозаврах,– уточнил Бахрам.– Эти ящеры у них вместо ездовых животных.
– Слушай, давай будем называть акварельцев не "раками", а "омарами" – в твою честь,– предложил неунывающий начальник отряда.– Или еще лучше – "омароидами".
Первый пилот признался, что польщен и рассыпался в шутливых благодарностях, но Астанину было сейчас не до их болтовни. Возбужденные аборигены вряд ли могли оказаться подходящими партнерами для контакта, так что идея безотлагательного похода в город превращалась в авантюру прямо на глазах.
На помощь им, как это постоянно случается в Дальней Разведке, пришел случай. Локаторы показали, что из пучины быстро поднимаются три крупных объекта, совершавших странные маневры.
– Вроде сражаются,– флегматично подметил Вартанян.– Подойдем поближе?
– Можно,– так же безразлично согласился командир.
Когда они приблизились метров на триста, стало ясно, что дела обстоят сложнее, чем показалось сначала. Колоссальное головоногое пыталось – и довольно успешно – атаковать похожего на кашалота зверя, запряженного в какое-то сигарообразное устройство. Люди застали финальную часть драмы: у них на глазах двенадцатирукий спрут оседлал кита, вонзив клюв тому в загривок. Раненное животное конвульсивно задергалось (прицепленный к нему механизм мотало при этом так резко, что Астанину едва не стало дурно) и беспомощно замерло, после чего вся компания стала медленно погружаться. Те, кто сидел внутри "батискафа" пытались вырваться – сбросили канаты, соединявшие глубоководный аппарат с китом, винты крутились на высоких оборотах, но победитель легко обнял машину несколькими щупальцами, не выпуская исследователей океанов Акварелии.
– Надо выручать братьев по разуму,– сказал Астанин.– А кроме нас некому. Огонь.
Голубые лучи бластера серия за серией вонзались в голову спрута. Потом управлявший оружием Степан изменил прицел, перерубив удерживавшие батискаф конечности. Аппарат начал всплывать, заваливаясь при этом на бок.
– Потеряли управление,– тревожно констатировал научник.– Кто знает, как они перенесли такую болтанку.
Ярослав не колебался.
– Возьмем на буксир и вытянем на остров,– бросил он, нажимая клавиши на пульте.– Там попытаемся поговорить с ними... Бахрам, отправь к нам группу технарей.
Вырвавшаяся из пусковой трубы торпеда устремилась, разматывая трос, к терпящему бедствие кораблю аборигенов. Через считанные секунды магнитный фиксатор снаряда прижался к борту батискафа, и гидролет лег на обратный курс.
На всем протяжении пути экипаж подводного аппарата не подавал признаков жизни, но возле острова акварельцы неожиданно решили продуть балластные цистерны. Когда батискаф всплыл, раскрылся люк, и три омароида, покинув кабину, поплыли к берегу. По суше они ковыляли не очень уверенно, однако быстро добрались до одного из водоемов, о которых час назад докладывал Ракитов. Вероятно, это были своеобразные «комнаты отдыха».
Вскоре все находившиеся на острове люди собрались вокруг бассейна, разглядывая аборигенов. Те смирно сидели на выложенном каменной мозаикой дне бассейна, изредка шевеля клешнями и выпуская гроздья воздушных пузырьков. Роботы опустили в воду гидроакустические датчики: Радик взялся за изучение местного языка.
Лингвистические изыскания затянулись. Звезда, не имевшая пока земного имени, клонилась к горизонту, с "Колмогорова" передали, что обитатели подводного города страшно обеспокоены и что их войско уже движется по направлению к острову. Через час с небольшим следовало ожидать появлений авангарда.
Нервничавший все сильнее Астанин начинал опасаться, что контакт не состоится. Он собрался даже подать команду начинать эвакуацию, как вдруг раздался голос компьютера:
– Язык расшифрован, можете говорить.
Заработала отлаженная программа первого контакта: люди объясняли, кто они и откуда, задавали вопросу по стандартному списку, причем, исходя из ответов омароидов, Радик формировал попутно дополнительный вопросник. А командир, удовлетворенно отдуваясь, опустился на гладкий валун и, вытянув ноги в полибазиленовых сапогах, предался блаженному покою – его функции были на этом исчерпаны.
Возбужденные голоса научников лишь изредка касались его сознания, но и этого было достаточно, чтобы составить общее представление о местной цивилизации. Лишь однажды командир насторожился – когда торпедный зонд встретил приближавшихся к острову вооруженных аборигенов. Впрочем, обошлось без инцидентов: ошеломленные изысканными фразами о мире и дружбе, произнесенными Радиком через динамик зонда, акварельцы приостановили наступление на район первого контакта.
Милена, подбежав к Астанину, восторженно воскликнула:
– Ярослав Робертович, у них биологическая цивилизация, очень древняя! А машины они научились делать совсем недавно. Эти трое – участники одной из первых глубоководных экспедиций...
Благосклонно покивав головой в знак того, что все понял, Ярослав Робертович заметил: дескать, аборигены наверняка выводят новые породы рабочего скота при помощи генной инженерии. Изумленная Гиасбекова подтвердила, что так и есть, после чего поинтересовалась, как он догадался.
– Это же очевидно,– проворчал Астанин.
Собственное безразличие к происходящему смутило его. Наверное, старость наступает,– подумал он с грустью. А может, просто все надоело...
Потом около него остановился инженер Гриша Баркая и доложил, что батискаф аборигенов отремонтирован.
– Радик,– позвал командир,– ты закругляешься?
– Осталось восемь вопросов из второго перечня,– откликнулся суперкомпьютер.– Уже семь.
– Когда закончишь – отправляй омароидов обратно. Пусть передадут своему начальству, что завтра мы явимся в город для продолжения переговоров.
Немного позже, когда батискаф, погрузившись, пропал из виду, и люди стали готовиться к возвращению на звездолет, Радик сказал:
– Командир, я записывал все разговоры между аборигенами, и теперь, изучив их язык, знаю, о чем они говорили, когда увидели людей.
– Меня, что ли? – спросил Вартанян.– Первым к бассейну подбежал я.
Заподозривший подвох Астанин промолчал, поэтому компьютер продолжил:
– Ты не помнишь случайно, кому принадлежит афоризм: "Настоящим чудовищем может быть только разумное существо"?
Из наушников послышались странные звуки – вероятно, в рубке хихикали.
– Ну и что? – лениво поинтересовался Ярослав.– Ближе к делу.
Радик торжественно провозгласил:
– Когда омароиды увидела Степана и Милену, один из них произнес фразу, которая звучит в переводе примерно так: "О, боже, ну и чудовища!"
Теперь смеялись даже те, кто находился на острове.
– У тебя еще и чувство юмора прорезалось...– беззлобно проворчал Астанин.
6. Межгалактическая пустыня. 2239 год.
Полтриллиона звездных огоньков, неравномерно упакованных в хитроумно скрученное колесо Млечного Пути, ярко и величественно светили в корму звездолета. Галактика занимала почти всю заднюю половину панорамной голограммы, но противоположная полусфера казалась беспросветно черной. Земной корабль порядочно углубился в одну из величайших вакуумных бездн, поэтому по направлению движения здесь – на расстоянии двадцати четырех тысяч световых лет от Солнца – планетные системы и даже светила-одиночки стали редкостью. Считанные светящиеся точки на обзорном экране были большей частью не звездами, а невероятно далекими галактиками.
По графику вахту стоял Бахрам Омаров, однако время было дневное, обстановка – спокойнее некуда, и, как обычно, в рубке собрались постепенно все свободные от дежурства члены экипажа. Собственно говоря, на борту оставался только экипаж, поскольку весь научный отряд – два десятка человек – находился сейчас на трех планетах в радиусе сорока парсек от звездолета.
– ...Что меня более всего удивило? – переспросил Ярослав и ненадолго задумался.– Наверное, то, что братья наши меньшие совершенно не понимают и не принимают нашу мораль. И ерфанцы, и цурнийцы, и прочие, узнав об аппаратуре считывания мыслей, не смогли уразуметь, почему мы пользуемся телепаторами не слишком часто, причем в большинстве случаев – для передачи собственных мыслей и крайне редко – для подслушивания чужих. Такое несложное, казалось бы, понятие, как "этический запрет" для них – пустой звук. Даже милейший профессор Меарт, в доме которого мы с Бахрамом провели около месяца, так и не поверил заверениям, что я ни разу не заглядывал в его сознание.
Он продолжал развивать эту тему, а сам тоскливо думал, что словоохотливость, напавшая на него в последнее время – верный признак приближения старости. Шестой десяток разматывался стремительно и неумолимо. Еще немного – и погруженного в сон Астанина зафиксируют в неудобной позе на приемном столике магнитной камеры.
Ярослав ждал этой процедуры омоложения с тайным нетерпением, но и волновался – тем сильнее, чем меньше лет и месяцев отделяли его от рокового юбилейного возраста. В память крепко врезалась фраза из рассказа Серова: "Дали мне таблетку, лежу, перед глазами все плывет, а в голове одно последнее желание: "Только бы проснуться"...
Не то, чтобы Астанин чего-нибудь боялся, однако нет-нет, а проскальзывало неприятное тревожное чувство, и он без конца расспрашивал об ощущениях всех своих знакомых и родственников, которые уже прошли курс генетической трансформации. Как он мог догадаться, друзьям пристрастные допросы порядком надоели, однако, помолодев, они снисходительно относились к причудам продолжавшего дряхлеть пожилого человека, который в действительности был на десяток, как минимум, лет моложе их самих...
Его самоедство было прервано серией негромких гудков – "Колмогорова" вызывала одна из научных групп. Новиков докладывал, что у него никаких проблем, все хорошо и спокойно, только вот планету нашли очень странную.
– Точнее, не странную даже, а очень интересную,– поспешил исправить оговорку молодой научник.– У нее атмосфера – как собирательная линза с фокусом в несколько сотен километров. Или даже не сотен, а тысяч. Мы назвали ее Лана.
– Хорошая оптика,– заметил Дихнич.– Через такое "стеклышко" можно запросто рассматривать планеты у соседних звезд. Атмосфера, небось, из углекислого газа?
– В основном,– подтвердил Новиков.– Но есть и примеси...
– Нейтральные газы в количестве менее одного процента,– лениво подсказал Тигайчук и зевнул, прикрывшись планшетом.– Природа небогата на выдумку. Сколько уже их было, таких миров.
Командиру стало даже жалко Новикова, настолько тот выглядел растерянным.
– Не огорчайся,– сказал Ярослав,– в конце концов ты биолог, а планетологов в твоем подразделении нет вовсе. Но вообще-то начальнику группы полагается быть в курсе работ в смежных областях. Имей в виду.
Попрощавшись, он разомкнул линию связи, соединявшую звездолет с далекой Ланой. Разговор в рубке успел тем временем переметнуться на новую тему. Теперь в центр внимания перекочевала проблема, по каким причинам все продвинутые космические народы, кроме людей, прекратили совсем или прекращают активную межзвездную экспансию.
Причин для недоумения действительно хватало: лимхи, капуцины и кальмароиды, обладавшие мощнейшими звездолетными армадами, неуклонно сворачивали колонизацию далее самых благоприятных для жизни миров, предпочитая благоустраивать уже заселенные планеты и перестраивать остальные небесные тела во внутренних системах, делая их пригодными с точки зрения обитания. В то же время земляне, звездные владения которых были стиснуты почти со всех направлений границами соседних держав, интенсивно продолжали исследовать звезды, попавшие в территориальное пространство Человечества, и даже вырвались на межгалактический простор, намереваясь достигнуть карликовой галактики из созвездия Змеи, расположенной в ста тысячах световых лет от Млечного Пути и Солнца.
Сам Астанин в последние год-два тоже засомневался, стоит ли Земле, имеющей массу экономических, социальных и прочих проблем, содержать колоссальный флот звездолетов и станций инструментальной разведки, и не окажется ли такое напряжение сил, брошенных на штурм Галактики, роковым для сравнительно молодой человеческой цивилизации. Люди уже овладели сотнями кислородных, но не имеющих высокоразвитой жизни планет, а также многими тысячами планет, которые трудно было назвать иначе, нежели неисчерпаемыми складами полезных ископаемых.
При таких обстоятельствах Человечество могло бы в принципе позволить себе полувековую передышку и, подобно своим соседям по галактическому Спиральному Рукаву, сосредоточить усилия на более насущных делах и заботах. С другой стороны, сворачивать работу Дальней Разведки без особых на то причин представлялось – и не только звездолетчикам – очевидной и несомненной нелепостью.
Собравшаяся в рубке молодежь пыталась оправдать поведение ближайших цивилизаций сложностями внутриполитического положения и родившейся совсем недавно гипотезой о возможной цикличности интереса к изучению космоса. Теория эта входила в моду и находила новых приверженцев в разных слоях земного общества. Хотя почти все солидные теоретики понимали ее наивность и беспомощность, многим подобное объяснение представлялось вполне правдоподобным. Да что там люди – даже Радик признался как-то, что его раса не имеет достаточной информации о привычках и предрассудках биологических разумных существ, чтобы составить собственное мнение на сей счет.
Но у Астанина своя точка зрения имелась, и, послушав немного, он решил ее высказать.
– Не кажется ли вам,– оказал командир,– что стремление к звездам заложено в людях глубже сознательного уровня, подобно любознательности или чувству прекрасного? Вот, например, мой внук. Крокодиленышу восемь месяцев. Если посадить этого шалопая в центр кровати и накидать игрушек, он, вместо того, чтобы возиться с погремушками, обязательно подползет к краю и попытается заглянуть – что, мол, там дальше! Потом сползет на пол и поковыляет на четвереньках в коридор, на балкон, в другие комнаты... Вы понимаете? Может быть, во всех нас заложена генетически эта необъяснимая иначе потребность – любой ценой заглянуть за грань доступного?
– Все действия разумных существ, да еще в таких масштабах должны иметь какое-то целесообразное обоснование и толкование ,– заметил Дихнич.– Чисто психологического позыва тут недостаточно, нужны материальные причины.
– Со временем объявится и экономическая потребность! – воскликнул молчавший до сих пор Бахрам.– Не сомневайтесь: едва мы доберемся до соседних галактик – сразу же обнаружится, что людям без них никак не обойтись.
Первого пилота поддержал третий:
– Люди мечтали о полетах к звездам уже в средние века, когда проблема не стояла даже в самой отдаленной перспективе. То же самое получится и с галактиками Местной Группы – они запросто могут понадобиться Человечеству лет через сто или двести. Потому-то, наверное, уже сегодня начинаются разговоры: дескать, неплохо бы восстановить или выстроить заново несколько пульсарных перемычек.
Звездолетчики согласились, что наверняка получится, как говорят Бахрам и Славик. Тигайчук всерьез посоветовал командиру написать на эту тему статью для какого-нибудь солидного журнала вроде "Вопросов космонавтики". Ярослав, скривившись, ответил: мол, нечего делать из него классика новейшей философии. Молодежь наперебой принялась возражать, но потом дискуссия непроизвольно свернула на совсем другие темы и завершилась только часа через два с небольшим, когда вышел на связь начальник научного отряда Вартанян, попросивший принять на борт десантный планетолет его группы. Не без сожаления прервав на полуслове интересный разговор, Радик запустил главный двигатель, перебросив звездолет на мизерную дистанцию в тридцать два парсека, и вскоре началась обычная суматоха: вернувшиеся обменивались впечатлениями со встречающими, а роботы тащили в хранилища контейнеры с образцами.
В эти минуты и пришло встревожившее всех сообщение от научно-исследовательской группы на планете Лана.
Новиков передавал, что к системе оранжевого гиганта, где они сейчас находятся, приближается тело, имеющее сверхсветовую скорость. Режим работы двигателей не соответствует параметрам ни одной известной человеку конструкции – таких кораблей не строили ни на Земле, ни в Галактическом Содружестве, ни на планетах кальмароидов и капуцинов.
– Намечается контакт,– резюмировал Ляпунов и вопросительно посмотрел на командора.
– Идем к ним,– распорядился Астанин.– Радик, выйдешь из гиперпространства как можно ближе к планете. Передайте Новикову, чтобы готовился к эвакуации. Степан, предупреди группу Самсонова – пусть немедленно докладывают обо всех неординарных событиях – мало ли что...
Немного погодя, когда стартовавший с Ланы планетолет с людьми Новикова уже приближался к висевшему над планетой "Колмогорову", Ярослав самокритично подумал, что совсем недавно считал эту исследовательскую группу самой неудачливой из трех.
Первой, неделю назад, была оставлена в системе аномальной цефеиды команда астрофизиков, которой руководил Сергей Самсонов. Потом Вартанян (хотя от начальника отряда вовсе не требуется личное участие в десантах) забрал лучших астробиологов и планетологов для изучения очень интересной во всех отношениях планетки с хлорной атмосферой.
Так что позавчера, когда экспедиция добралась до этой системы, в распоряжении Новикова оставалось лишь пять молодых специалистов разного профиля, буквально полгода как окончивших вузы Земли, Сказки и Ольды. Да и доставшиеся им планеты казались бесперспективными: массивные и гладкие каменные шары, почти лишенные газовых оболочек. И вот вам пожалуйста – в нищей звездами галактической периферии "неудачники" умудрились встретить звездолет неизвестной цивилизации.
– Имя для звезды придумали? – поинтересовался педант Омаров, когда Новиков и его команда робко протиснулись в рубку.
Начальник группы ответил отрицательно, добавив, что они уже распределили между многочисленными планетами и лунами системы не только свои имена, но даже имена всех своих близкие родственников.
– Тогда назовем Степанидой,– подал идею Тигайчук, подталкивая плечом Степу Вартаняна.
– Эль-Стефан, а лучше Аль-Стефан,– внушительно возразил руководитель отряда, подняв для вящей солидности указательный палец.– Пишется через тире.
Поскольку других предложений не оказалось, историческое место очередного контакта с иным разумом было занесено в бортовой журнал именно под этим названием.
Оперативная обстановка выглядела между тем довольно странно.
Всполошивший людей объект уменьшил скорость со ста с лишним световых примерно до одной десятой лайта и двигался прямо на звезду. Аль-Стефан тоже оказался не таким уж простым светилом: в его короне блуждал по замысловатой траектории точечный, но массивный источник гравитационных волн. Когда на эту штуку навели локаторы, выяснилось, что она, во-первых, имеет огромную плотность, а во-вторых, раскалена до двенадцати – пятнадцати тысяч градусов. Людям было известно не так уж много материалов, которые были пригодны для таких подвигов.
– Похоже на глыбу чистого мезонира,– прокомментировал Дихнич.– Но, судя по плотности, внутри должны быть пустоты.
– Станция для исследования звезды? – предположил Ляпунов не очень уверенным тоном.– Звездолет идет, чтобы сменить персонал.
Сделав неопределенную мину, командир предложил не спешить с гипотезами и подбросить поближе к звездолету робота с телекамерой. Зонд выстрелили из гиперпушки, и на экранах появился "портрет" пришельца.
– Бывает же такое,– меланхолично произнес Ярослав.– Ладно, посмотрим, что будет дальше... Радик, когда он достигнет звезды?
– При таком темпе торможения – через час и двадцать пять – сорок минут.
Чужой корабль не тормозил – напротив, снова увеличил ход – почти до половины световой. Теперь до развязки оставались минуты.
Снова и снова разглядывая в разных ракурсах голограмму неизвестного звездолета (тихоходный зонд давно и безнадежно отстал от субсветового чужака, в то время как от телескопов "Колмогорова" пришельцев заслонил огненный шар Аль-Стефана), Астанин не переставал удивляться буйной фантазии инопланетных конструкторов.
