Текст книги "Кровавый Космос. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Константин Дроздов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

   Банши и шшарки. Когда мысли Хайсмита перетекли к ним, он невольно поморщился. Даже штабист, представляющий президенту очередной доклад, но ежеминутно косивший глазом на директора ФСБР, запнулся на полуслове при виде гримасы высокого чиновника. Хайсмит махнул рукой, предлагая докладчику продолжать. Вполуха слушая о провале очередной операции по прорыву какой-то эскадры из вражеского кольца, Роберт снова углубился в свои мысли. Если зеленокожие гуманоиды с Банши или рептилоиды с Сахары заключат союз с октопоидами, то окончательный разгром землян неизбежен. Наибольшую опасность представляют, конечно, банши – технологически развитые, имеющие обширные поселения на территориях Федерации. С одной стороны активная деятельность зеленокожих в земных секторах и использование ими федеральных сайлан-маяков тормозит действия октопоидов – Заргатон боится навредить банши, так как два фронта головоногим не потянуть, а с другой – если они объединятся, то разорвут Федерацию. Банши изнутри, заргаты извне. Сейчас хитрый толстосум и герой-миротворец Карлтон Файнберг, занимающий кресло премьера, ведет непрерывные переговоры с баншийским правительством. Все уповают на то, что он сумеет добиться от банши если не прямой помощи, то хотя бы официального объявления о нейтралитете, как сделали другие соседи. Этого заявления, возможно, будет достаточно, чтобы охладить наступательный пыл Заргатона и подумать о перемирии. Но банши тянут, а заргаты тоже ищут возможности создать военный союз с «кровососами», лелея довольно обоснованные надежды. При мысли, что произойдет, если в руки тех или других попадет контейнер со Ставроса-5, руки Хайсмита стали липкими. В таком случае гибель человеческой цивилизации окажется неизбежной. Надо было приказать на месте уничтожить лабораторию вместе с Хануссеном, да и всей этой никому ненужной базой, ценной лишь как прикрытие, а не тащить все сюда. Ошибка. Непростительная ошибка. И нет вестей о Ставросе, пропал «Архонт».

   Неуклюже извинившись, Хайсмит покинул зал заседаний. Торопливо шагая по узкому коридору в сторону зоны ФСБР, он утешал себя мыслью о том, что делал все правильно. Просто обстоятельства внезапно изменились не в пользу задуманной им идеи.

   "Все еще можно исправить! – промокая платком лоб, думал директор. – Хануссена не обнаружили! Иначе нас уже давили бы и октопоиды, и банши, да и рептилоиды ШШарка с ними заодно!"

   Только плюхнувшись в кресло своего кабинета и сделав инъекцию найса, Хайсмит начал успокаиваться. Ощутив прилив бодрости, директор вызвал полковника Горского – руководителя Управления специальных операций, занявшего свой пост восемь лет назад, когда предшественник – Колин Данглар погиб в ходе операции по ликвидации банды Вадима Ракитина.

   Виктор Горский мягким беззвучным шагом вошел в кабинет шефа и по небрежному кивку начальника сел на ближайший стул.

   – Есть вести со Ставроса или с "Архонта", Виктор? – вперил взгляд в подчиненного Хайсмит.

   Полковник нахмурился и молча мотнул светловолосой головой с аккуратной стрижкой.

   – Я пришел к выводу, что операция "Снег" более неактуальна, – бесстрастным голосом произнес Хайсмит. – Скажу больше, она несет опасность для нас. Поэтому подберите лучшего профессионала из отдела прикрытия, обеспечьте его самым скоростным и малозаметным транспортом и поставьте задачу – найти профессора Хануссена и ликвидировать. Вместе с результатами работы по "Снегу" и помощниками, естественно. Если они не на Ставросе, а на "Архонте" – уничтожить груз, сопровождающих, и сам корабль. Никаких следов, Виктор. Никаких. Тотальная зачистка. Вы поняли?

   – Да, сэр.

   – Действуйте.

   Вздрогнувшие стены камеры выдернули Крейга Барнетта из душного, заполненного кошмарами, сна. Проведя сухим языком по пересохшим губам, он открыл глаза. Тело от сна на жесткой палубе задеревенело. Обтянутый искусственной кожей валик, заменявший подушку являлся единственной постельной принадлежностью. Сев, Крейг поискал глазами пластиковую бутылку с водой. Вздрогнувшая в очередной раз палуба подкатила ее почти к самым рукам, закованным в наручники. Ухватив бутылку с прозрачной жидкостью и отвинтив пробку, Крейг уже хотел опрокинуть содержимое в рот, когда краем глаза заметил, что в камере он не один. Резко повернув голову, Барнетт увидел, что у него появился сокамерник. Вернее сокамерница. У противоположной переборки, обхватив тонкими руками колени, подтянутые к самому подбородку, и сверля Барнетта настороженным взглядом из-под челки светлых волос, сидела девчушка лет двадцати пяти в униформе персонала колонии «Ставрос».

   – Ух ты! – удивленно выдохнул Крейг. Он уже месяц не видел ни одной живой души. Еда и вода автоматически появлялись два раза в день в квадратном окне рядом с дверью.

   Девушка испуганно подтянула колени еще выше. Карамельного цвета глаза стали шире. Сделав несколько глотков, Крейг развернулся к "гостье".

   – Что-то на "Гепарде" происходит интересное, – улыбнулся Барнетт и, оглядев лохмотья своей одежды, заляпанной засохшей кровью, продолжил:

   – Извините, госпожа, за непрезентабельный вид, но...так сложились обстоятельства – получил жестокую трепку от ваших коллег. Если не знаете, меня зовут Барнетт, Крейг Филипп Барнетт. Теперь, я так понимаю, мы с вами в одной лодке. Или вы меня допросить пришли?

   Глаза девушки заблестели. Она вот-вот готова была расплакаться.

   – Надеюсь, нас не захватили октопоиды? Хотя для меня это, быть может, и не самый худший вариант. Один черт, как доберемся до пункта назначения – пустят в расход. Кстати, не знаете случайно, куда мы направляемся и на чем?

   – Мы на "Гепарде". Идем на планету Сахара, что в системе Бетельгейзе, – тихим голосом почти прошептала девушка и всхлипнула.

   – Уверен, у вас судьба другая. Ошибка какая-нибудь. Посидите немножко и отпустят. На вас даже наручников нет. Попугать просто решили, – попытался приободрить девушку Барнетт, но понял, что получается как-то неуклюже и решил размяться и ополоснуть лицо. Пройдя к нише с унитазом и умывальником, он подставил руки под кран. Из-за вновь вздрогнувшей палубы, он с трудом удержался на ногах.

   – Вот черт! Что же там все-таки происходит?!

   В окошке за спиной раздался шум. Две бутылки воды и пара тюбиков с питательной пастой поскакали под ноги заключенным.

   – Смотри-ка, вас и на довольствие поставили, – уселся на свое место Крейг. – Значит, все-таки и дальше будем коротать время вместе. Как же вас зовут?

   Не прикоснувшись к еде и проигнорировав вопрос Барнетта, девушка продолжала бороться с подступающими слезами.

   Прислонившись к стене, Крейг выдавил в рот безвкусное содержимое тюбика, а затем ловко метнул его обратно в окошко.

   – А может это и к лучшему, что меня.... – заговорил Барнетт спустя несколько минут тягостного молчания. Он не мог молчать – слишком долгое время пришлось провести в одиночестве. – Превращусь в свободный маленький сгусток энергии и полечу куда захочу. Не будет мне никаких преград. Ни наручников, ни стен. Найду красивую планету и растворюсь в ней.

   Опустив голову, Крейг горько усмехнулся:

   – А что другого можно было ожидать?

   Он долго смотрел в пол, а затем, переместившись в горизонтальное положение и подложив под голову валик, продолжил, уже глядя в потолок:

   – В пятнадцать лет окончил социальную школу для малообеспеченных имени Джорджа Вашингтона. Затем такой же универ имени Перельмана. Отец – техник-смотритель погиб во время какой-то дурацкой аварии на земном заводе Файнбергов. Сказали, что сам виноват и страховки не будет. Еще и должны остались. Но мать как-то вытянула все это. По стопам отца решил не идти и в двадцать лет записался в армию. Но для таких как я есть "потолок" – сержантские нашивки, не более. А вот после курсов военных медиков имелся шанс получить "лейтенанта". И я его получил, а затем нас бросили на подавление мятежа на Кайле. Маленькая такая планетка с парой лун в системе Сундрум, напичканная предприятиями семейки Бабешей – местных царьков. Нам говорили, что все мятежники – это экстремисты и террористы, по которым гильотина плачет. Уж как мы их кромсали. А местные стояли насмерть. Наемников Бабеша-старшего они еще в первые дни мятежа положили. Вот нас и прислали. И оказалось, террористами является все население. Бесконечная череда раненых, сон по три часа в сутки. А подкрепления все не было. Командарм обещал правительству все быстренько разрешить одним батальоном. Вот и корячились...

   Приподнявшись на локте, Барнетт отхлебнул из бутылки. Взгляд его немигающих глаз остановился на невидимой точке на стене. Он долго всматривался куда-то внутрь себя. Перед его взором вновь поплыли события многолетней давности.

   – Как-то командир приказал мне привести в чувство раненого мятежника, захваченного в плен для допроса. "Ну, что допрыгался? – говорю я ему, когда он глаза открыл. – Чего не хватало тебе, парень?" А он мне отвечает: "Восьмичасового рабочего дня и зарплаты достойной, чтобы семья не голодала. Или чтобы денег накопить и свалить отсюда куда подальше. А теперь лучше добей".

   Барнетт судорожно хлебнул еще воды и, не обращая внимания на приглушенные звуки аварийной сирены, снова приступил к своему рассказу:

   – Жалею до сих пор, что не выполнил просьбу. Через сутки привезли его ко мне искромсанного, словно кусок мяса – дознаватели Бабеша постарались. Но я уже ничего не мог...Он лишь на мгновенье пришел в себя. Посмотрел на меня...так... как-то странно. И умер.

   Крейг мотнул головой:

   – Подавили мы тот мятеж через месяц, вырезав почти все население и потеряв большую часть батальона. Мне "старшего лейтенанта" присвоили и даже к награде представили. И вот стоим мы в доме правительства ровненьким рядком. Обходит нас премьер, медальки развешивает. Чиновники и толстосумы позади него ручонками вальяжно так хлопают. А я смотрю им в глаза и вижу, о чем они думают: "Давайте ребятки, давайте. Лупите, дурачье, там внизу друг друга. Мы вам еще побрякушек навешаем, а сами и дальше денежки считать будем, да на пляжах Новой Земли пузо греть". И подумал я тогда, что дураком быть не хочу. Что смогу стать таким же, как они – успешным и довольным. Уволился со службы, и завертелось...

   Закрыв глаза и снова откинувшись на валик, Крейг, почти прошептал:

   – Только видишь, чем вся эта история кончилось.

   А далекий зуммер тревоги все продолжал и продолжал заполнять отсеки "Гепарда".

   – Келли. Меня зовут Келли Ловланд, – тихо произнесла девушка. – Мои родители родом с Кайлы. Отцу удалось переправить нас оттуда к друзьям на Луну еще до прибытия федеральных войск. А сам остался. До сих пор не могу понять почему.

   – Наверное, товарищей не мог оставить, – поднял голову Барнетт, уже по-новому вглядываясь в карамельные глаза девушки напротив.

   – Не понимаю, что происходит, – вздохнула Келли. – Когда офицер ФСБР меня схватил и затолкал сюда, мы стояли бок о бок с кораблем банши.

   – Банши? – удивленно приподнял брови Барнетт.

   – Да, – кивнула Келли. – Они откликнулись на просьбу командора Брюнеля, командующего "Гепардом", помочь нам с двигателем и системой дальнего сканирования.

   – Вот, значит, как? – задумался Крейг.

   Девушка вдруг резко вскочила и бросилась к умывальнику. Ее стошнило. Умывшись, она обессилено опустилась на крышку унитаза.

   – Или качка на тебя так влияет, или ты беременна, – улыбнулся Крейг.

   Келли лишь еще ниже опустила и без того поникшую голову.

   "Ну надо же! – подумал Крейг. – Судьба послала в сокамерники беременную девчонку".

   Опять присев к стене, он вздохнул и произнес:

   – Ладно, не хнычь, Келли. Лучше подумай, почему ты здесь оказалась и как из этой ситуации выкарабкаться.

   ГЛАВА 9

   – Мостик! Это лейтенант Балацкий, – громче всех зазвучал очередной голос из коммуникатора внутренней связи. – Что происходит?! У главного шлюза лейтенант Нагель уложил из плазматора двух банши-инженеров, пытавшихся вернуться на свой корабль. Задел одного нашего.

   – Принимайте командование, полковник, – сквозь зубы повторил Престон, упирая в грудь Стивенса ствол "корсара".

   – Хорошо, – прохрипел офицер.

   Престон кивнул охранникам и те отпустили полковника. Нетвердым шагом тот подошел к командирскому креслу.

   – Внимание по отсекам! Говорит полковник Стивенс, – глухо произнес офицер. – Банши пытались захватить "Гепард". Командор Брюнель и капитан-лейтенант Ламберт убиты. Пришлось предпринять ответные меры. Командование кораблем беру на себя. Доложите обстановку.

   Снова посыпались доклады. В результате расстрела в упор "Ре Вантлоса" и последовавшей за этим бомбардировки его останками, оказались повреждены вспомогательные системы второго двигателя и вышли из строя те немногие сканеры, которые еще функционировали. Даже большая часть телеэкранов внешнего визуального обзора погасла. В завершение Сола доложила, что огонь по "Ре Вантлосу", а точнее уже по его останкам, прекращен в связи с критическим истощением энергозапаса корабля. Но Престон думал только об одном:

   – Выжившие банши есть?

   – Это вряд ли.

   Стивенс посмотрел на Варгас, а затем на Престона:

   – И чего вы добились? Теперь, если мы куда и можем дотащиться, так только до Сахары. И даже это станет большой удачей. "Гепард" "слеп", "глух" и хромает на обе "ноги".

   – Дойдем, – уверенным тоном заявил Престон. – Корабль все еще "на плаву".

   – Освободите, девушку, – поднялся Стивенс. – Вы поступили низко, задержав ее.

   – Пусть пока побудет в карцере. Лейтенант Симадзу присмотрит, чтобы все было в порядке.

   По напряженной фигуре полковника Сола поняла, что тот вновь готов взорваться. Поторопившись встать между мужчинами, она предложила:

   – Предоставим Келли место в моей каюте. Она рассчитана на двух пассажиров.

   – Удерживая в заложниках ни в чем неповинную девушку – гражданку Федерации, вы действуете как террористы или бандиты, а не офицеры! – сжал кулаки Стивенс. – Вы не вправе удерживать ее! Келли Ловланд не преступник! Посторонитесь Престон, я иду за ней! И пусть ваш цербер не вздумает становиться у меня на дороге.

   Сола потянула Престона за рукав. Конечно, было бы надежнее держать Ловланд под колпаком и тем самым полностью контролировать нового командира "Гепарда", но Стивенс снова готовился вцепиться капитану в горло. Стоило ли доводить до этого, когда угроза захвата секретного груза со стороны банши устранена и корабль землян снова одинок в бескрайних просторах космоса? Да и мостик уже и без того полностью залит кровью.

   Престон нехотя посторонился и полковник направился к выходу из помещения центрального поста. У надзирателей, еще недавно крутивших ему руки, он остановился. Не выдержав наполненного презрением взгляда Стивенса, сержанты Харток и Романеску опустили глаза. Ничего не сказав, полковник проследовал дальше. Как только двери отсека распахнулись, дорогу ему преградил лейтенант Фернандес, блокирующий вход на мостик снаружи. Стивенс с ходу нанес ему резкий удар в челюсть, бросая младшего офицера на палубу.

   – Отставить, Фернандес! – остановила Сола, вскочившего на ноги и устремившегося вслед за полковником, лейтенанта. – Пусть идет.

   – Может, не стоит ни о чем предупреждать Кейтаро? – возник в проеме за спиной Солы Престон. – Пусть Ллойд попробует невредимым пройти мимо него.

   – Карлос, соберите оружие у всех охранников и членов экипажа, кроме преданных нам, и заприте его в арсенале на нижней палубе, – приказала Сола Фернандесу.

   Когда лейтенант вместе с парой своих помощников скрылся в соседнем отсеке, девушка обернулась к Престону.

   – Хладнокровие и расчет вам в последнее время изменяют, Даглас. Полковник согласился вести корабль и пусть ведет. И никуда ему со своей девчонкой не деться от нас. Если же возникнет новая опасность для нашей миссии, то корабль и Стивенс со своим экипажем и пассажирами послужат живым щитом, которым мы прикроемся.

   Престон кивнул, соглашаясь с Солой.

   – Кейтаро, пропусти полковника. Пусть забирает девчонку, – связалась Сола с Симадзу.

   – Понял, – послышалось в ответ.

   – Если что, контейнер по своим габаритам в спасательный бот не влезет, – сокрушенно мотнул головой Престон.

   – Быть может, нам извлечь содержимое?

   – Об этом не может быть и речи.

   – Что ж, попытаемся переоборудовать катер. Не получится – будем действовать по обстоятельствам.

   Дверь камеры отъехала в сторону и на пороге появился полковник Ллойд Стивенс в густо заляпанной бурыми пятнами униформе. В коридоре за его спиной виднелся парень с узкими глазами и «хищником» на плече. Увидев на бедре Стивенса пустую кобуру, Барнетт ухмыльнулся:

   – Вы решили присоединиться к нашей компании, комендант?

   Полковник пропустил вопрос мимо ушей. Он обнял бросившуюся ему на шею Келли Ловланд.

   – Как ты? С тобой все нормально? – зашептал Стивенс.

   – Все хорошо! Я знала, что ты придешь за мной! Что случилось?

   – У офицеров ФСБР оказалось слишком много вопросов ко мне. Но все разрешилось. Идем. Ты свободна и отныне тебя не посмеют тронуть.

   – Господин комендант, если я снова остаюсь в этой коробке один, то хотя бы наручники прикажете с меня снять, – расстроено бряцнул браслетами наручников Барнетт. – Пожалуйста.

   – Полковник, пора, – поторопил узкоглазый здоровяк и, переведя взгляд на Барнетта, добавил:

   – Заткнись, Барнетт! Браслеты тебе к лицу.

   Стивенс и Ловланд вышли. Тяжелая створка двери захлопнулась и Крейг Барнетт снова остался в одиночестве. Но, похоже, у него появился повод для маленькой радости. Не веря своим глазам, узник сделал несколько шагов вперед. Его неподвижный взгляд сосредоточился на маленьком предмете на палубе у входа – узкой пластине ключа от наручников.

   – Ну почему?! Почему мы не можем договориться?! – устало откинулся на спинку кресла премьер-министр Карлтон Файнберг. – Коммерческим организациям Банши уже давно предоставлен безоговорочный карт-бланш в секторах Федерации. По факту мы уже давно союзники. Неужели Новая Земля не вправе рассчитывать на помощь?!

   Зеленокожий банши, дернув островерхими кончиками ушей, поднялся из кресла напротив и подошел к стойке бар-автомата. Через несколько секунд по щелчку сухих пальцев из ниши в стене появился и заскользил по гладкой поверхности бокал с темной жидкостью. Карлтон невольно поморщился, хотя тут же поторопился стереть гримасу со своего лица. И дело было не в том, что в бокале темнела свежая кровь, а в том выражении удовольствия, которое возникало на лице банши, когда он начинал потягивать содержимое бокала. Именно оно вызывало отвращение у Файнберга. Особенно этот трепещущий ноздрями курносый нос, наслаждающийся запахом вязкого напитка.

   На память пришла поездка по родной планете зеленокожих гуманоидов, организованная для делегации землян. Большие территории занимали обширные луга и рощи, где паслись стада бонков – свиноподобных существ с короткой пятнистой шерстью. Внедренные в мозги чипы в строго определенное время заставляли животных самостоятельно прибредать на специальные фермы. В полностью автоматизированном боксе бонку делался небольшой прокол, через который сцеживалось очередная порция крови для столов хозяев планеты, после чего донор послушно возвращался восстанавливаться на пастбище.

   Адмирал Лем Наргатос – глава военной секции правительства Баншийского Союза, сделав глоток, не без сожаления оторвался от бокала и уставился на Файнберга круглыми глазами рубинового цвета.

   – Безусловно, так и есть, господин премьер-министр. Когда несколько лет назад мы поспособствовали вам завоевать авторитет среди сограждан, добившись прекращения войны между банши и землянами, у нас имелись некоторые сомнения в целесообразности этого, но дальнейшие ваши действия, серьезно содействующие укреплению связей между нашими народами, развеяли остатки недоверия.

   "Еще бы не содействовать, когда, благодаря мерзавцу Ракитину, вы меня за "жабры" взяли и состряпали кучу компромата, пока я парился в ваших казематах", – подумал Файнберг, а вслух сказал:

   – Мы все были заинтересованы в мирном разрешении вопроса. Я и сейчас добиваюсь мира.

   – В том, что началась война, вины банши нет.

   – Эта война никому не нужна. Она – результат фатальной ошибки. И правительство Баншийского Союза в силах остановить эту мясорубку.

   – Вы и сами можете исправить эту ошибку. Попросите у императора Заргатона мира, бросив к его ногам Нургали Рашида Бараката. Уверяю, он оценит такой шаг.

   – Я уже пытался убедить в этом нашего президента, но родственные связи... – Файнберг не удержался, чтобы промокнуть вспотевший лоб платком. Несколько недель переговоров его порядком утомили. Но если он уломает влиятельнейшего Лема Наргатоса, все сдвинется с мертвой точки.

   – У Союза с Заргатоном не менее дружественные связи, – вернул на стойку опустошенный бокал банши. – И должен сказать вам честно, что заргаты более надежные партнеры, чем вы – земляне. Их законы и традиции ясны и понятны, а правая рука всегда знает, что творит левая. Я правильно выразился, господин премьер?

   – Да, верно, – буркнул Файнберг.

   Банши вздохнул и продолжил:

   – Я не говорю "нет", но и не могу сказать "да", Карлтон. Скажу честно, в нашем правительстве нет единства по вашему вопросу. Одни считают, что нам достаточно просто постоять в стороне, дожидаясь развязки. Мы выиграем в любом случае. Победите вы – мы продолжим давно ставшую успешной интеграцию. Победят октопоиды – территории ваших секторов, где имеются поселения банши без всяких сомнений отойдут к нам и даже расширятся. Другая группа считает иначе. Пламя, полыхающее на крышах соседей, в любой момент может перекинуться и на твою крышу – это уже наша поговорка. И лучше такое пламя загасить на начальном этапе, пока оно только разгорается.

   – И к какой же группе относитесь вы, господин адмирал?

   – А есть и третья группа, Карлтон. Она предлагает приблизить окончание войны путем заключения военного союза с одним из соседей. В этом случае война действительно долго не продлится.

   – И с кем же... – Файнберг не договорил, чуть не поперхнувшись подкатившим к горлу комом.

   – С кем, – эхом повторил Наргатос, направляясь к огромному, во всю стену зала переговоров, окну. Погрузившись в раздумья, он воззрился на простирающуюся за стеклом столицу зеленокожих гуманоидов – Ра – Банши. Среди утопающих в цветной пестроте парков и садов виднелись редкие скопления невысоких цилиндрической формы зданий. Большая часть инфраструктуры главного города цивилизации Банши пряталась под поверхностью планеты. На случай войны. Однажды космолеты Земной Федерации камня на камне не оставили от цветущего города. И свои ошибки банши учли. Как и не забыли миллионы погибших.

   – Лучше плохой мир, чем хорошая война, – сделав глоток воды, произнес Файнберг. – Так у нас говорят.

   – Хорошо сказано, – отвернулся от прозрачной стены Лем Наргатос. – Читая труды великих земных мыслителей, удивляешься их проницательности и мудрости. Но зачастую складывается мнение, что большей части человечества их наследие неизвестно.

   – Оно известно нам с вами. Значит, есть возможность договориться.

   – Завтра состоится заседание военной секции, господин премьер. Весьма вероятно, что ее члены захотят выслушать вас. Будьте готовы. Доклад секции будет иметь большой вес на общем заседании правительства Банши.

   Откланявшись, Лем Наргатос неспешно покинул зал и Файнберг остался один на один с Канти Ре Санвалосом.

   Ре Санвалос уже четвертый год занимал пост заместителя начальника "Дзанганзы" – секретной службы Союза, занимающейся внешней разведкой. По совместительству генерал являлся тайным куратором Карлтона. Еще с тех пор, когда восемь лет назад, во время сражения близ Бетельгейзе, Ракитин передал ему закованного в наручники президента корпорации "Анкоридж" в обмен на возможность беспрепятственно раствориться на просторах космоса. Сегодня Ре Санвалос на протяжении всей встречи молчаливо просидел в сторонке, закинув ногу на ногу.

   – Канти, что происходит? – обратился Файнберг к генералу. – Я же всегда и все делал, как вы говорили.

   – Не стоит раньше времени переживать, Карлтон, – успокаювающе поднял ладонь Ре Санвалос. – Нам понадобится еще некоторое время, чтобы разобраться со столь сложным вопросом. Лем Наргатос вам все разъяснил. И поверьте мне на слово, если бы адмирал не был заинтересован в союзе с землянами, он с нами не стал разговаривать. К концу месяца вопрос разрешится. И если Наргатос на нашей стороне, то шансы у землян очень высокие.

   – К концу месяца?! – взвился Карлтон. – Вы с ума сошли!

   – В ближайшие дни на Сахаре запланированы трехсторонние переговоры с участием представителей Заргатона и Шшарка. Правительство и парламент, прежде чем принять окончательное решение, должны будут изучить позицию и тех, и других.

   – Да за месяц нас полностью обескровят! – стиснул кулаки Карлтон.

   – Думаю, вы продержитесь, – не мигая уставился на Файнберга Ре Санвалос. – Напор не так уж и силен. Заргаты берегут силы в надежде снискать поддержки у нас или Шшарка и тем самым заставить землян добровольно сложить оружие.

   – Если нас разобьют, то даже осколки земной цивилизации станут серьезной головной болью. Спокойной жизни не будет никому.

   – Я знаю, что земляне умеют воевать, – улыбнулся Ре Санвалос, обнажая два ряда острых зубов. – Об этом помнят все банши.

   Файнберг почувствовал, как предательски вспотели руки. Агенты Хайсмита, подозревающего его в работе на "Дзанганзу", давно дышали в спину, следя за каждым шагом и собирая компромат. Только политические успехи до сих пор служили премьеру надежным щитом. Малейший промах и свои же порвут на части. Не говоря уже об октопоидах, которые спят и видят как бы поджарить на электрическом стуле или сварить в кислоте не только саму семейку Баракатов, но и всю правящую верхушку Земной Федерации ее укрывающую.

   – О себе не беспокойтесь, Карлтон. Мы о вас позаботимся в любом случае, – словно читая мысли Файнберга, продолжил Ре Санвалос. – А пока передайте в ставку президента Федерации, что Банши требуется еще некоторое время. Напомните, что сдача Нургали Бараката значительно облегчила бы задачу по урегулированию проблемы.

   Оставив кресло и подойдя к бару, Канти Ре Санвалос заказал автомату стакан воды. Поймав прохладный бокал узкой и цепкой ладонью, он протянул его Файнбергу:

   – Вы побледнели, Карлтон. Выпейте воды.

   ГЛАВА 10

   В кают-компании «Гепарда» собралось более полусотни человек – все пассажиры и члены экипажа, незанятые на вахте или ремонтных работах. Разоруженные охранники «Ставроса» сердито посматривали на пятерых товарищей, которых офицеры ФСБР посчитали надежными. Держа наготове плазматоры, в полной боевой экипировке, Фернандес и его люди присматривали за своими бывшими коллегами сквозь черные забрала бронированных шлемов. Пассажиры из числа сотрудников администрации колонии, растерянно поглядывали вокруг и время от времени перешептывались, пытаясь предугадать события. Телестены, когда-то почти круглые сутки создающие виртуальную иллюзию прекрасных пейзажей с водопадами и девственными лесами, теперь были серы и молчаливы. Оттого помещение казалось даже теснее, чем на самом деле. Тусклый свет плафонов аварийного освещения делал его похожим на склеп.

   Когда гул голосов зажатых в тесноте людей стал нарастать, в кают-компании появились полковник Ллойд Стивенс и капитан Престон в сопровождении офицеров Нагеля и Симадзу.

   Сержанты Харток и Романеску оттеснили людей, освобождая пространство перед вошедшими. Престон поднял руку, призывая к тишине. Люди примолкли и капитан повернулся к Стивенсу:

   – Прошу вас, полковник.

   – Капитан ФСБР Даглас Престон назначен мною старшим помощником командира корабля. Его приказы должны выполняться также как и мои. Послушайте, что он скажет, – пробурчал Стивенс.

   – Спасибо, – кивнул Престон и снова обратился к людям перед собой:

   – Война с октопоидами в полном разгаре. По последним событиям стало ясно, что банши тоже на их стороне. Есть основания полагать, что их нападение произошло не случайно. Не исключено, что им помогали шпионы, проникшие на наш корабль. На время дознания, мы вынуждены собрать имеющееся у вас оружие. Мера необходимая, но временная.

   – Куда мы следуем? Что дальше? – послышался вопрос из задних рядов.

   – "Гепард" следует в секретный пункт сбора, назвать который я сейчас не могу по понятным вам причинам. В течение месяца мы рассчитываем достигнуть его. Однако по пути у нас могут возникнуть сложности. Сообща, действуя как единое целое, мы их преодолеем.

   – Что с Сахарой?

   – Мы пройдем по границе системы Бетельгейзе, но заходить в порты не будем. Воспользуемся маяками системы для прыжка в сектор, который контролируется нашими военными. Они встретят и сопроводят нас.

   Престон замолчал. Молчали и люди вокруг, обдумывая сказанное им.

   – Да, еще, – прервал паузу Престон. – Попрошу вас всех срезать погоны и шевроны с вашей униформы. Пока мы во враждебных "водах", афишировать нашу принадлежность к специальным службам Федерации не стоит.

   Келли уже давно спала, уткнувшись Ллойду в плечо. Ее теплое дыхание приятно щекотало кожу. Сам Стивенс спать не мог. Не давали метущиеся в голове мысли.

   Ллойд вспомнил, как двадцать шесть лет назад начал карьеру рядовым надзирателем на Европе. День проходил за днем, месяц за месяцем, год за годом. Он честно охранял заключенных, постепенно поднимаясь по карьерной лестнице. Дослужился до полковника и получил должность коменданта "Ставроса". Правда, руководить колонией в такой "тьму-таракани", которой являлся Ставрос, охотников имелось мало. Но для него – парня из простой семьи рядовых служащих администрации Европы, это был прыжок на невероятную высоту. Так ему казалось....До недавнего времени. Сейчас, таращась в чернильную темноту каюты, Ллойд вдруг осознал, что все это время находился словно в анабиозе. Череда одинаковых дней слилась в одну серую массу. Будто их и не было. Серая жизнь серого человека, послушно выполняющего команды начальства. Ни одного значимого события, которое стоило бы вспомнить с гордостью за не зря прожитые годы. Лишь встреча с Келли все изменила. Не должность и полковничьи погоны, а хрупкая девушка, готовящаяся стать матерью, придала его жизни смысл. И вдруг размеренная жизнь колониального чиновника превратилась в кровавую круговерть, грозящую подмять под себя и его, и Келли, и их будущее счастье.