Текст книги "Железный лабиринт (СИ)"

Автор книги: Константин Чихунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

   Хоркосы появились утром второго дня. Сначала с городских стен наблюдались их передовые отряды, которые обследовав местность, разъехались в северном и южном направлениях. Вскоре подошло и основное войско. Оно стало лагерем в нескольких тысячах локтей от города и расположилось на отдых.

   Я знал, что Кайдон не станет рисковать понапрасну, сначала он дождётся донесений разведки, и лишь потом, узнав, что обойти наши позиции с флангов у него не получиться, нанесёт решительный лобовой удар всеми своими силами.

   Славги готовились к решающему сражению, которое для очень многих могло оказаться последним. Я не видел на лицах воинов страха или неуверенности, каждый из них сделал свой выбор добровольно и знал, чем всё может закончиться. В воздухе повисла тишина, напряжённая и тревожная, как перед небывалой по своему размаху бурей, готовящейся стереть этот мир и породить новый, в котором уже не будет места никому из тех, кто жил прежде.

   К вечеру, последнее гражданское население покинуло Туманную падь. Воины расположились на ночь прямо под стенами города, чтобы в случае необходимости иметь возможность быстро занять своё место в строю. Никто не сомневался, что утром начнётся битва.

   На холме, за лагерем хоркосов, я видел большой шатёр, окружённый многочисленной охраной. Я испытывал невероятно сильное желание проникнуть внутрь, и пообщаться с предводителем вражеского войска, но умом понимал, что эта задача, вряд ли, осуществима. Кайдон, или кто там мог быть ещё, наверняка, как следует позаботился о своей безопасности.

   Штаб славгов, по сути своей являющийся советом союзных князей, избрал, на мой взгляд, самую подходящую и эффективную из возможных тактик, для проведения генеральной битвы. Натиск многочисленной вражеской конницы, могла сдержать только фаланга ― плотное боевое построение с большой глубиной ряда.

   Фаланга состояла из длинных шеренг, стоящих близко друг за другом, а её надёжность характеризовалась количеством бойцов в каждом ряду. Чем больше людей удавалось поставить в глубину, тем выше была боеспособность этого подразделения.

   Чтобы надёжно закрыть подступы к Туманной пади, штаб посчитал достаточным включить в построение тридцать тысяч воинов, расположив их по пятнадцать человек в ряд. Фаланга длиною в две тысячи бойцов, закрывала весь участок местности от полноводной реки до болот, лишая вражескую конницу возможности обхода наших позиций.

   Подобное построение имело ряд преимуществ, оно не требовала профессиональной подготовки от всех солдат участвующих в битве. В конец ряда можно было ставить даже новичков, которых в войске славгов тоже имелось немало. Опытные воины занимали первые три ― четыре шеренги, они принимали на себя основной удар, чувствуя моральную и физическую поддержку тех, кто находился за ними.

   Не маловажным являлось и то, что полных комплектов тяжёлой брони хватало далеко не на всех. Но воины стоящие в конце ряда не испытывали необходимости в подобном вооружении, поскольку в непосредственный контакт с неприятелем они не вступали.

   В первую шеренгу нашей фаланги входили только ветераны, имевшие отличные боевые навыки и опыт. Одетые в надёжные доспехи, они имели большие крепкие щиты и вооружались короткими копьями. Воины стоящие сразу за ними экипировались точно так же, с той разницей, что длинна их оружия была больше.

   Бойцы с четвёртой по седьмую шеренги, имели копья такой длинны, что держать их надёжно они могли только двумя руками. Свои щиты при этом они вешали на плечо.

   Воины восьмой шеренги, и все стоящие за ними, экипировались облегчёнными доспехами и вооружались копьями средней длины. В их задачу входила поддержка впереди стоящих товарищей своими телами. В бой они вступали только в случае прорыва строя, а так же могли передавать свои копья вперёд, взамен сломанных.

   На Гивеану опустилась ночь, тёмная и холодная. На ясном небе разгорались звёзды, показался край месяца. В начале весны морозы в тёмное время суток, являлись там ― обычным делом, и словно в подтверждение этому, редкие неглубокие лужи начали затягиваться тонкой корочкой льда.

   Борята отправил свою семью на восток сразу, вместе со всеми беженцами Елзара, он смотрел в огонь костра мрачный и неразговорчивый. Айвон, по просьбе Саввы, перенёс его к семье, пообещав забрать кузнеца на рассвете обратно. Я сам испытывал невероятное желание увидеть Машуню, но делать этого не стал. Дочь всегда очень точно угадывала мой душевный настрой, она, несомненно, поняла бы, что твориться у меня внутри, а нагружать её своими проблемами лишний раз я не хотел.

   Я не чувствовал страха перед боем, лишь волнение, схожее с тем, которое я ощущал перед походом в особо опасные участки лабиринта. Умом я понимал, что в случае необходимости, в любой момент смогу уйти по теням, а, следовательно, особому риску не подвергался. Но о такой возможности я не хотел даже и думать. Если бы я сбежал, бросив своих друзей и тех, кто в меня поверил, то уже до конца своих дней не смог бы себя уважать. Для себя я решил уже давно, что разделю участь славгов. Победа или смерть!

   С завистью я смотрел на Валдая и Айвона. Спокойные и уверенные в себе воины, и именно этим очень похожие, они сидели у огня, о чём-то негромко разговаривая между собой.

   Наутро ожидалось сражение, которое должно было решить участь этого мира, а вместе с ним, возможно, и судьбы ещё многих и многих реальностей. Чем суждено закончиться завтрашнему дню, предугадать не мог никто.

   Глава 6

   Утро, морозное и ясное, возвестило о начале нового дня. Солнце Гивеаны, показалось над горизонтом, и сразу залило многострадальный мир ласковыми, тёплыми лучами. Истосковавшаяся по теплу земля, с радостью приняла благословенный дар, запели птицы, на лужах начал таять лёд. Весна, вступая в свои права, обещала счастливое и жизнерадостное будущее. Будущее, которое суждено увидеть очень немногим.

   Со стороны вражеского стана послышались звуки сигнальных рожков, и темнокожая рать пришла в движение. Я видел, как хоркосские воины садятся верхом, и неспешно строятся в боевой порядок.

   Пришли в движение и славги, подчиняясь приказам своих командиров. Они быстро и со знанием дела строились в фалангу, что уже неоднократно проделывали на учениях. Каждый знал своё место, никто не метался по позициям и не паниковал.

   Появился Савва в сопровождении Айвона.

   ― Тебе нужно было остаться с семьёй, ― заверил его я. ― Это не твоя война.

   ― И не твоя, ― напомнил мне кузнец. ― Но ты же сражаешься.

   ― Савва, я попал в такие обстоятельства, что уже не могу поступить иначе.

   ― Неужели ты думал, что я оставлю тебя без пригляда.

   Я стал в самый первый ряд, справа от меня приноравливался к копью Валдай, слева пыхтел Савва. Совсем рядом я приметил Айвона, он повесил свой двуручник себе на спину, и как все остальные вооружился длинным копьём и широким щитом. Борята выполнял функции командира, следящего за вверенным ему участком фаланги. Я не мог его видеть, но хорошо слышал его громкий голос, звучащий где-то неподалёку.

   ― Талгат, если со мной что-нибудь случиться, позаботься о моей семье, ― шепнул мне Савва.

   ― Об этом можешь не беспокоиться. Если суждено погибнуть мне, останется ещё Айвон. Кроме этого я взял слово с Атхи, он поможет нашим близким, если случиться так, что больше будет некому это сделать.

   Хоркосы строились в конные шеренги, намереваясь атаковать широким фронтом. Казалось, что им нет числа, и что никакая сила на свете не в состоянии их остановить. В наших рядах послышался ропот, кое-кто из бойцов начал нервно озираться по сторонам.

   ― Чего приуныли, орлы! ― прозвучал бодрый окрик Боряты, ― Нам ли боятся? А ну веселей!

   Пропели сигнальные рога хоркосов, и многотысячная армия захватчиков двинулась вперёд. Сначала медленно, как во сне, но затем всё быстрее и быстрее. Всадники подбадривали себя криками и свистом, они шли на нас могучей чёрной волной, готовой смести всё на своём пути.

   По команде наших военачальников, ряды пехоты расступились, и позицию перед фалангой заняли три тысячи лучников, вооружённых новыми луками, мощными и дальнобойными.

   Хоркосские всадники тоже обладали стрелковым оружием, но их короткие неуклюжие луки не могли составить конкуренции нашим, и славги, некоторое время, имели возможность вести прицельную стрельбу, не опасаясь ответных вражеских стрел.

   Передовая линия хоркосов в середине строя, начала выпячиваться вперёд, в то время, как фланги немного отстали. Становилось ясно, что основной удар неприятель собирается нанести по центру наших позиций. Тем временем, атакующие враги доскакали до первых ловушек, выкопанных в земле, и лошади начали попадать в смертоносные ямы.

   Животные проваливались, натыкаясь на острые колья, спотыкались и падали, сбрасывая с себя седоков. На них тут же налетали идущие следом, образуя нагромождения тел. Ударили славгские лучники, добавляя смятения в рядах врага.

   Три тысячи лучников являлись лучшими стрелками среди всей объединённой славгской армии. Их специально отобрали для этой роли и вооружили лучшими луками, которых удалось сделать, к сожалению, немного.

   Поле боя заполнилось криками раненных врагов и ржанием покалеченных лошадей, многие погибли под копытами своих соратников, идущих следом, стрелки били метко и сноровисто, увеличивая потери захватчиков.

   Но такую армаду невозможно было остановить подобными мерами. Ямы и рвы заполнились трупами до краёв, конница выровняла строй, и продолжая гибнуть под ураганом стрел без счёта, вновь устремилась вперёд.

   Когда расстояние между армиями сократилось до минимума, лучники организованно отошли за фалангу, и продолжили стрельбу уже через головы своих товарищей.

   ― Ну, берись, ребятки! ― прокричал Борята, и мы взяли своё оружие наизготовку. Фаланга ощетинилась копьями, как дикобраз, готовая к встрече с неприятелем.

   Удар был страшен. Я почувствовал, как мои ноги оторвались от земли, и если бы не воины, поддержавшие меня сзади, я, наверное, отлетел бы не на один десяток локтей.

   Треск ломающихся копий и щитов, слился со стонами раненных и умирающих. Под натиском вражеской конницы, наш центр прогнулся назад, но мы смогли сохранить целостность строя, и не допустили прорыва неприятеля.

   Обстановка накалялась. Несколько хоркосских копий, упирались мне в щит, и толкали назад. Со спины напирали славги, стараясь сдержать натиск. В какой-то момент я почувствовал, как затрещали мои кости, и закричал. Но мой крик потонул в едином вопле тысяч людей, пытающихся побороть свою боль, страх и физическое напряжение.

   ― Держать строй! ― почти прохрипел Борята, но мы и так держались, как могли.

   Наши первые ряды быстро редели, место павших бойцов тут же занимали воины стоящие сзади, взамен поломанных копий передавались новые.

   Но и враг нёс ощутимые потери, конница хоркосов оказалась более уязвима для наших стрел и копий, чем мы, одетые в прочную броню из лабиринтного металла, для их железного оружия.

   Командиры смогли выровнять строй и наша фаланга медленно, шаг за шагом, начала движение вперёд. Теперь уже мы теснили хоркосов, и я уже начинал надеяться, что победа близка.

   Сражение приняло неожиданный оборот, когда со стороны северных болот показался большой, пеший отряд неприятеля. Хоркосы несли тысячи вязанок хвороста, которыми они быстро забрасывали топкие места. Этот стремительный и непредсказуемый манёвр мог обернуться для нашей армии неминуемым поражением.

   Фаланга, незаменимая при лобовом ударе, совершенно беззащитна с флангов. Это боевое построение, при всех своих преимуществах, почти не способно маневрировать.

   К счастью, штаб обороны оставил в резерве семитысячный отряд конницы, который и был брошен на перехват вражеского подразделения, пытающегося обойти нас с фланга.

   Единственным правильным решением в данной ситуации являлся отход на заранее подготовленную, укреплённую позицию на ближних подступах к Туманной пади. Там был насыпан длинный и высокий земляной вал с частоколом.

   Подчиняясь приказам своих командиров, наше войско, сохраняя целостность строя, начало отступление. Благодаря резервному конному отряду нам удалось избежать окружения и благополучно отойти за насыпной вал. Хоркосы нас не преследовали, вероятно, им тоже требовалось время для передышки, ведь бой продлился не менее трёх часов.

   Потери славгов оказались огромны. Полегло не менее половины пехоты, конный отряд, предотвративший попытку окружения, пал практически весь.

   Лучники, пострадавшие в этом бою меньше всех, заняли стрелковые позиции за частоколом. Многие бойцы, принимавшие непосредственное участие в сечи, валились от усталости прямо на землю, и сразу засыпали.

   К счастью, все мои друзья оказались целы и невредимы, но я отлично понимал, что ещё одного удара славги не выдержат. Враг оказался слишком силён.

   Я сел, прислонившись спиной к земляной насыпи, и сняв шлем, попытался протереть глаза от пота. Получилось это у меня не сразу, руки отчаянно тряслись от усталости и нервного напряжения. Больше всего на свете мне тогда хотелось оказаться, как можно дальше от того кровавого кошмара, но я упорно гнал эту мысль, пока не провалился в тяжёлый сон.

   Глава 7

   Я проснулся быстро и сразу, как от удара, и сел рывком. Солнце Гивеаны клонилось к закату, превратившись в большой диск цвета крови. Земля, первая трава и деревья, окрасились его лучами в тот же зловещий свет.

   Напротив, прямо на голой земле сидел Валдай. Сначала мне показалось, что он смотрит на меня, но потом я догадался, что взгляд его устремлён на поле недавнего боя, которое он мог видеть через стрелковое отверстие в частоколе.

   За моей спиной раздался сдавленный крик, полный боли и отчаяния. Я вздрогнул и посмотрел назад, туда, где совсем недавно проходила битва.

   ― Хоркосы добивают наших раненых, ― пояснил мне Валдай происхождение жуткого звука.

   ― Так почему мы им не поможем?! Нужно немедленно отбить их у врага!

   ― Если бы у нас имелся хоть один шанс спасти их, я бы уже дрался там. Это самоубийство, мы только потеряем уцелевших людей.

   Я присмотрелся к панораме отшумевшей баталии и ужаснулся. Всё обозримое пространство на запад от Туманной пади, занимало огромное войско хоркосов. Они ставили свой походный лагерь, и обносили его рвом с насыпью. Всё это происходило достаточно близко от наших позиций, но слишком далеко для прицельного выстрела из лука.

   Появился Борята и Айвон.

   ― Что слышно в штабе? ― спросил их Савва, которого я не приметил сразу за толстым бревном, служащим опорой площадки для стрелков.

   Борята, мрачный и удручённый, молча сел спиной к частоколу и устало прикрыл глаза. За него ответил Айвон, как всегда спокойный и рассудительный:

   ― Мнения разделились. Одни считают, что мы должны остаться здесь, и сдерживать неприятеля, до тех пор, пока у нас не появиться случай для успешного контрнаступления. Другие полагают, что мы должны продолжить отход вглубь нашей территории, уводя хоркосов в болота всё дальше.

   ― И оба пути приведут славгов к гибели, ― с грустью в голосе отозвался Борята. ― Если мы останемся здесь, то, конечно, какое-то время сможем сдерживать неприятеля. Но, рано или поздно, их численное преимущество сыграет свою роль, нас вышибут отсюда, и мы вынуждены будем отступить за стены Туманной пади. Там, нас возьмут в осаду, из которой уже никто не сможет выйти живым.

   Подавшись в болота, мы сможем продлить своё существование ещё на несколько месяцев, пока вместе с женщинами, детьми и стариками станем уходить на восток. Но в этом бегстве мы не найдём спасения, земли славгов граничат с безжизненной пустыней из которой ещё никто не смог вернуться обратно.

   ― Неужто всё так плохо? ― осторожно поинтересовался Савва.

   ― Увы. Тем больнее и обиднее осознавать, что мы столько сил потратили впустую. А сколько надежд возлагалось на наши бесплодные попытки изменить будущее. Теперь все мечты канули в небытие, остались только кровь, страх и смерть.

   Борята выглядел крайне подавленным и деморализованным, таким я не видел его ещё никогда.

   ― Атха?! ― Айвон повернулся к непонятно откуда взявшемуся патриарху. ― Не ожидал увидеть тебя здесь.

   ― Где же мне ещё быть, как не с остатками своего народа.

   ― Может ты принёс нам обнадёживающие вести?

   ― В одном ты прав, Айвон, я действительно принёс новость, но она далека от радостной. Есть все основания полагать, что Тангипал скоро получит свободу.

   ― Этого не должно произойти, ― Валдай вскочил быстро и легко, словно нисколько не устал в недавнем бою. ― Война ещё не проиграна, мы будем драться!

   ― К сожалению, законам мироздания нет ни малейшего дела до человеческих мыслей и чувств. Они просто срабатывают, когда наступают подходящие условия для их реализации.

   В воздухе повисло тягостное молчание.

   ― Значит, катастрофа неизбежна? ― произнёс Айвон тихо, как если бы и не обращался ни к кому конкретно.

   ― Мы должны использовать любую возможность, для спасения своего народа, даже самую ничтожно малую.

   Талгат, ты и так сделал для нас невероятно много, но обстоятельства складываются так, что я снова вынужден обращаться к тебе за помощью.

   Я поднялся на ноги, и сделала два шага по направлению к патриарху:

   ― Говори Атха, я сделаю всё, что в моих силах.

   ― Тебе приходилось слышать про прозид и их бессмертные айлиры?

   ― Да, Айвон рассказывал мне про них некоторое время назад. Но какое отношение имеют прозиды к нашей ситуации?

   ― Может и никакого, но если мы сумеем прикоснуться к знаниям древних, то, возможно, сможем найти в них ответ, как нам спастись.

   ― Айвон сказал мне, что это всего лишь теория, одна из многих других.

   ― У меня есть все основания полагать, что наши Преодолители и айлиры прозид есть одно и тоже явление.

   ― И чего же ты ждёшь от меня?

   ― Я прошу тебя попытаться войти в более тесный контакт со своим Преодолителем, и попросить его открыть нам знания необходимые для изгнания врагов.

   ― Но каким образом?!

   ― Существует место, где потоки энергий переплетаются особым образом. Там сходятся и взаимодействуют между собой физические законы, принадлежащие разным реальностям и временам.

   Я прошу тебя отправиться туда и попытаться выйти на контакт с душой прозида, поселившейся в тебе.

   ― Но почему вы сами не попытались сделать это до сих пор, если знали, способ прикоснуться к знаниям древних? Скольких бед мы смогли бы избежать!

   ― Мы пытались бесчисленное количество раз, но потерпели неудачу, ― пояснил Айвон, приблизившись ко мне.

   ― Откуда же тогда вы вообще узнали, что такое возможно?

   ― Одному человеку это удалось однажды, но произошло это очень давно. Именно от него мы и узнали об этом месте.

   ― Но почему вы решили, что у меня получиться? Пророчество?

   ― Да, но не только. На тебя пал выбор Шангимала, а это многое значит.

   ― Я сделаю всё, что в моих силах, ― пообещал я. ― Ведите.

   ― Я провожу его, Атха, ― вызвался Айвон. ― У тебя, наверняка, есть другие дела.

   ― Поторопитесь, время уходит, ― произнёс разом постаревший на десяток лет патриарх и исчез прямо на наших глазах.

   Айвон посмотрел на меня, и я коротко кивнул, давая ему понять, что готов следовать к нужному месту незамедлительно. Знакомое чувство холодной пустоты окутало мня, и через мгновение я вновь почувствовал под своими ногами твёрдую почву.

   Мы оказались на голой каменистой поверхности, под ночным небом, лишённым звёзд, но полной темноты не было. Я посмотрел по сторонам в поисках источника света, и обнаружил над своей головой абсолютно чёрный диск, сверкающий антрацитом.

   ― Чёрное солнце, ― предугадал мой вопрос Айвон. ― Такого не может быть в природе, и тем не менее оно существует. В этом мире много странного, Талгат, прими это, как должное и не пытайся вникать в суть явления. К тому же это не всегда необходимо.

   Я как зачарованный смотрел на чёрное светило этой реальности, и не сразу заметил, что в небе происходят и другие поразительные явления. Десятки колоссальных каменных глыб неправильных форм, проплывали над нами в разных направлениях. Иногда они сталкивались между собой, и тогда пространство озарялось ослепительной, но короткоживущей белой вспышкой, в которой странники гибли без следа.

   С волнением в душе, я внезапно понял, что мы с Айвоном стоим на такой же каменной глыбе, как и те, что совершали движения по своим неведомым траекториям далеко вверху. Вдруг чёрное солнце померкло, и плотная тень упала на нас. Целая скала огромная и тёмная проплывала совсем рядом, но это был лишь самый её край. Вскоре она нырнула за горизонт и исчезла из вида.

   ― Нам сюда!

   Айвон направился вглубь широкого каменистого плато, на котором не наблюдалось никаких достопримечательностей. Но через несколько десятков шагов, прямо под нашими ногами появилась непонятно откуда взявшаяся, огромная воронка. Размеры углубления казались таковыми, что противоположная его сторона едва различалась вдали. Вдоль наклонного края, уходя вниз по спирали, к дну ямы тянулась узкая дорожка.

   Мы начали спуск по тропинке, где два человека, в случае необходимости, смогли бы разойтись лишь с трудом. Айвон уверенно шагал вперёд и вниз, и я быстро догадался, что он посещает это место уже не в первый раз.

   Дно воронки представляло собой круглую каменистую площадку, с размером поперечника, примерно в сто локтей. Одна из стен имела отверстие, похожее на вход в пещеру.

   ― Я не знаю, что ты увидишь внутри, ― предупредил меня Айвон. ― У каждого это происходит по-своему. Но чтобы не случилось, помни, зачем ты здесь. Удачи!

   Я шагнул в проход. Мне открылась прямая, круглая труба с флюоресцирующими стенами, высотой в два человеческих роста. Я сделал два шага, и мне показалось, что я двигаюсь в плотной вязкой среде, оказывающей сопротивление при движении. Но дышалось при этом очень легко и свободно. Оглянувшись назад, я увидел за своей спиной великана, и моя рука сама потянулась к оружию, но я сразу узнал в чудовище Айвона.

   Мой друг вырос до невероятных размеров, но скорее всего, это только моё восприятие играло со мной. Великан что-то сказал и звук его голоса громовым эхом прокатился по трубе, заставляя меня зажать ладонями уши. Я не понял ни слова из медленной, тягучей речи товарища, а Айвон отступил на шаг, и сразу пропал из моего поля зрения.

   Я снова двинулся к противоположному краю трубы. Я уже видел его в виде круглого отверстия, чёрного, как сама тьма. Мне казалось, что от него меня отделяет ещё приличное расстояние, но темнота вдруг приблизилась ко мне рывком, и я ощутил её ледяное дыхание.

   Я заглянул в эту темноту, и почувствовал, как оттуда на меня посмотрела бездна. Голова закружилась, и я не удержавшись на ногах, полетел вниз, в чёрную, бездонную пропасть. Падение длилось бесконечно долго, но однажды оно остановилось, и я оказался на маленькой площадке висящей прямо среди пустоты.

   Расширенными от изумления глазами, я наблюдал мириады звёзд, окружавших меня со всех сторон. Всевозможных цветов и оттенков, совсем маленьких, и таких огромных, что казалось, их можно взять руками. Зрелище невиданной красоты ослепило, ошеломило и парализовало меня.

   И тут я почувствовал, что больше не один. Тень чужого присутствия появилась не извне, она родилось из глубин моего собственного сознания. Кто-то большой и ощутимо сильный посмотрел на меня с оценивающим любопытством.

   ― Что ты ищешь, человек? ― прозвучал у меня в голове властный голос.

   Я был готов к разным вариантам развития событий, но такой поворот привёл меня в секундное замешательство. Я понял, что от моего ответа сейчас может зависеть очень многое.

   ― Я пытаюсь спасти то, что мне дорого, ― ответил я после некоторой паузы.

   ― И на что ты готов ради этого пойти?

   ― На всё!

   ― Посмотрим.

   Снова повисла пауза.

   ― Кто ты? ― нарушил я тишину.

   ― Ты знаешь, кто я, но это сейчас совершенно не важно. Куда важнее для тебя, кто есть ты.

   Итак, ты пришёл сюда за знаниями, которые помогут тебе сокрушить твоих врагов. Но ты ошибся, человек, моя мудрость не спасёт то, что тебе дорого.

   ― Значит, ты отказываешься мне помочь?

   ― Нет, ты просто не сможешь принять мою помощь.

   ― Но почему?!

   ― Вы, люди, всего лишь дети, делающие свои первые робкие шаги, мы же в своём развитии достигли таких вершин, что даже смерть в ужасе отступила перед нами. Мои знания столь глубоки и многогранны, что прикоснувшись к ним, ты мгновенно погибнешь или сойдёшь с ума.

   По каким-то неведомым даже мне причинам, человеческое тело оказалось наиболее благоприятным вместилищем для обитания матриц наших энергетических сущностей. Находясь в нём, нам удаётся избежать ряда неудобств связанных с непостоянством физических полей пространства.

   При этом проблемы совместимости главенствуют, найти человеческую особь пригодную для симбиоза крайне сложно. В какой-то мере мне повезло.

   Иногда мы помогаем людям, с которыми начинаем делить тело, перемещаем их в пространстве по их желанию, защищаем от опасностей, лечим от болезней и продлеваем их жизни. Эти действия не требуют от нас затраты сил. Они даже не отвлекают нашего внимания, ибо мы способны решать много задач одновременно, как и находиться сразу в нескольких местах.

   Мы можем сделать многое для людей, в которых обитаем, но они в большинстве своём нас даже не слышат. Ты удивил меня человек, силой своего восприятия и глубиной своего внутреннего мира, таких как ты, я ещё не встречал. Но сути вопроса это не меняет, мои знания несут для тебя только смерть и безумие.

   ― Значит, выхода нет, ― обречённо молвил я.

   ― Выход есть, но для тебя он, скорее всего тоже окончиться плохо.

   ― Говори.

   ― В нужный момент я могу полностью завладеть твоим телом, и всё сделать сам. Но в такой ситуации я буду лишён возможности черпать энергию из поля сил. Мне придётся брать её из внутренних резервов твоего организма.

   ― Что может произойти со мной?

   ― Многое будет зависеть от тебя самого, но вероятность гибели почти неизбежна. Решайся.

   ― Я согласен.

   Глава 8

   Я в одиночестве стоял посреди бранного поля, на равноудалённом расстоянии от обоих враждующих лагерей. Чистое и бездонное небо над головой не предвещало ни малейших признаков ненастья, солнце светило почти по летнему, и мне становилось жарко в тёплой одежде под его яркими лучами. Было так тихо и безветренно, что ни одна былинка не шевелилась у меня под ногами.

   За время моего отсутствия, хоркосы собрали тела убитых, и не разбирая чужих и своих, свалили их в болото. Огромные горы трупов высились над водой, медленно оседая в мутную жижу.

   Меня заметили. Со стороны укрепления славгов слышались удивлённые голоса, и призывы поскорей вернуться за оборонительный вал. Хоркосы начали откровенно потешаться надо мной, они смеялись, манили меня руками, показывали мне неприличные жесты и свои голые зады.

   Над позициями врага задрожало зыбкое марево. Оно начало сгущаться, приобретая очертания огромного рогатого черепа. Новый повелитель мира готовился обрести свободу и вступить в свои права.

   Призрака заметил не один я. Славги сразу притихли, с тревогой разглядывая необычное явление, хоркосы наоборот приободрились. Они с радостными возгласами указывали руками вверх, и приветствовали своего создателя.

   Я ждал, когда в игру вступит ещё одно действующее лицо, и всё равно этот момент стал для меня неожиданным. Моё сознание словно погрузилось в мутную, вязкую субстанцию. Я не потерял способности видеть и слышать окружающий мир, но при этом не мог пошевелить ни одним пальцем. Мне оставалось только отрешённо наблюдать за событиями, не имея ни какой возможности на них повлиять.

   Ослепительно яркая молния прочертила безоблачное небо от края до края. Последовавший за ней треск громового раската, заставил людей вздрогнуть и опасливо посмотреть вверх. Чёрные тучи поползли с запада и востока, за несколько минут они затянули бездонное небо, и уронили мелкий, холодный дождь.

   Молнии стали рождаться чаще, одна из них ударила в землю рядом со мной, но я, превратившись в постороннего наблюдателя, уже не мог отреагировать на это, даже если бы и захотел. От разряда, трава вспыхнула у моих ног, но усиливающийся дождь, быстро затушил огонь.

   Моё тело, не спрашиваясь меня, начало движение в сторону врага. Хоркосы больше не смеялись. Зато хохотал я, и смех мой, неестественно громкий и зловещий грохочущим эхом разносился по окрестностям. Молнии били непрерывно, хлестал ливень, зависнув сплошной серой стеной, по земле побежали юркие ручейки, полные грязной воды.

   Моя рука выхватила меч, а тело бросилось в атаку, гортань сама издала душераздирающий крик, но он потонул в рёве более страшных и зловещих голосов, рождённых в чёрных тучах.

   С неба упали десятки жутких монстров. Змееподобные тела длинною не менее тридцати локтей, имели широкие, сверкающие металлом крылья, и были покрыты мелкой серебристой чешуёй. И эту кошмарную армию вёл в бой я, а вернее тот, кто мною управлял.

   Чудовища с остервенением бросились на хоркосов, выпуская из клыкастых пастей яркое ядовито-зелёное пламя. Но этот огонь не обжигал, от него веяло ледяным, могильным холодом, а человеческая плоть при соприкосновении с ним, сморщивалась и отставала от костей. При всей моей ненависти к врагу, вид корчащихся в ужасающих муках людей, повергал меня в ужас.

   Я чувствовал, как постепенно угасало моё сознание, происходящее начинало казаться мне чем-то нереальным, словно в центре событий оказался кто-то другой, а я лишь наблюдал картину со стороны. Мутная пелена, закрывшая мне взор, становилась всё плотнее, пока последний луч света не померк для меня.

   В бреду я блуждал по бесконечным коридорам, тщетно пытаясь найти выход из лабиринта, но все мои попытки выйти на свободу, неизменно приводили меня в тупик. Это продолжалось бесконечно долго, пока чья-то сильная рука не вытащила меня на свет.

   ― Талгат! ― тряс меня за плечо Савва. ― Очнись, друг!

   Я открыл глаза, зажмурившись от дневного света, попадающего в простой деревянный дом через широкие окна. Подо мной находилась узкая кровать, рядом с ней стояли Айвон, Атха, Савва и Валдай.

   ― Ну, что я говорил! ― воскликнул Айвон, обращаясь к патриарху, поглядывающему на меня с явным беспокойством. ― Этот парень не так прост, как кажется. У него всё получилось!

   ― Пророчество свершилось, ― подтвердил Атха. ― Я до сих пор не верю, что это произошло!