Текст книги "Священный камень"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Крейг (Крэйг) Дирго
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

–    Мистер председатель, – поприветствовал он подошедшего Кабрильо. – Рад, что нашел вас. Здесь темно, хоть глаз выколи.

–    Из Исландии нормально отбыли, все целы?

–    Все прошло по плану, – ответил Адамс.

–    Хоть что-то хорошее. Как у нас с взлетным весом?

–    С учетом нас двоих и топлива, есть еще свободная сотня килограммов. А почему вы спрашиваете?

–    У нас еще один пассажир, – ответил Кабрильо.

–    Кто?

–    Гражданский, он ранен. Думаю, просто оказался не в том месте и не в то время.

–    Он жив или умер?

–    Не знаю, но выглядит скверно, – сказал Кабрильо, показывая в сторону входа в пещеру. – Иди туда и перетащи его в вертолет. А я дойду до ратрака, подгоню его сюда, и начнем перекачивать топливо.

Кивнув, Адамс пошел вверх по склону. У входа в пещеру он повернулся и глянул на север. Над горизонтом колыхались сполохи синего и зеленого света, будто развевающиеся на ветру полотнища, подсвеченные мигающим светом. Плазма, основа северного сияния, предстала во всем своем великолепии, и Адамс невольно поежился, глядя на непривычное зрелище. И, развернувшись, вошел в пещеру.

Кабрильо забрался в кабину ратрака, завел мотор и подъехал к вертолету. Присоединил шланг и принялся перекачивать бензин при помощи ручного рычажного насоса, вмонтированного в крышку запасного топливного бака. Он как раз залил второй бак «Робинсона», когда появился Адамс, неся на руках завернутого в спальный мешок Акермана. Аккуратно уложив археолога на заднее кресло, пристегнул его ремнем и подошел к Кабрильо.

–    Я взял несколько бутылок октан-корректора, который надо добавить в бензин, – сказал он.

–    Давай их мне, я этим займусь. А ты свяжись по радио с Хаксли и спроси ее, что полезного мы можем сделать для нашего пассажира. Объясни, что у него серьезное пулевое ранение и большая кровопотеря.

Адамс кивнул, протянул руку в багажный отсек и достал две бутылки октан-корректора. Отдал их Кабрильо, а затем залез в кресло пилота и включил рацию. Поговорив с врачом, снова полез в багажный отсек и достал оттуда складную лопату. Кабрильо заканчивал заправку, а Адамс принялся швырять снег поверх спального мешка.

–    Она сказала, что надо охладить его, чтобы снизился темп сердцебиения, – сказал он Кабрильо, когда тот подошел к нему. – Гипотермия позволит удержать его в пограничном состоянии.

–    Сколько нам лететь до «Орегона»? – спросил Кабрильо.

–    Когда я взлетал, они шли полным ходом, так что обратная дорога будет короче. Я бы сказал, что нам лететь примерно час.

Кивнув, Кабрильо смахнул снег с бровей.

–    Отгоню ратрак, а ты прогревай двигатель и кабину.

–    Есть.

Спустя четыре минуты Кабрильо забрался в пассажирское кресло, и через пару секунд Адамс включил сцепление. Несущий винт начал раскручиваться, и где-то через минуту они взлетели с заснеженной площадки.

На борту «Орегона» Хэнли разрабатывал план штурма «Акбара». Сидящий у стены командного поста Эдди Сэн записывал ключевые моменты в блокнот. Эрик Стоун подошел к Хэнли и показал на большой монитор, закрепленный на стене. На нем был изображены контур береговой линии Гренландии, местоположение «Акбара» и курс «Орегона».

–    Сэр, за последние пятнадцать минут «Акбар» с места не двинулся. Но не могу сказать то же самое о метеорите. Если сигнал, передаваемый «пудрой», адекватен, то метеорит удаляется от яхты.

–    Чушь какая-то, – ответил Хэнли. – Может, мы поймали не тот сигнал?

Стоун утвердительно кивнул.

–    С учетом влияния северного сияния и кривизны поверхности Земли в этих широтах, мы могли поймать отраженный от ионосферы сигнал.

–    Сколько нам еще идти до «Акбара»?

–    Около часа, по первоначальным расчетам, но, с учетом того, что сейчас он стоит на месте, это сэкономит нам минут десять.

–    Эдди, подготовишь своих людей пораньше? – спросил Хэнли.

–    Конечно, – ответил Сэн. – Главная работа – у того, кто первый поднимется на борт. Как только он распылит парализующий газ в вентиляцию и плохие парни уснут, другим останется только прибраться и взять судно под контроль.

Стоун вернулся обратно к креслу и принялся изучать кривые интенсивности сигналов на разных частотах.

–    Мы поймали что-то еще, но очень тихо, – сказал он.

–    Попробуй настроиться на волну, – приказал Хэнли.

Стоун покрутил ручку настройки, нажал кнопку дополнительного усилителя и включил динамик.

–    Портленд, Салем, Бенд, прием, – раздался голос в динамике.

На «Акбаре» пленник снова освободил себе руки, а потом и ноги. Подойдя к двери каюты, прислушался, но ничего не услышал. Приоткрыл дверь и выглянул наружу. В коридоре никого не было. Потихоньку обыскал судно, от носа до кормы. Никого нет.

Он стянул с лица латексную маску и пошел в рулевую рубку. Нашел радиопередатчик.

–    Портленд, Салем, Бенд, прием, – повторил он.

Хэнли схватил микрофон.

– «Орегон», пароль, прием, – сказал он.

– Шесть, одиннадцать, пятьдесят девять.

– Мерф, какого черта ты в эфире? – спросил Хэнли.

– Это был дерзкий план, – сказал Адамс, ведя вертолет сквозь тьму. – Использовать двойника эмира Катара.

– Мы знали, что аль-Халифа планирует нанести удар в обозримом будущем, – сказал Кабрильо. – И эмир согласился участвовать в нашем розыгрыше. Он хотел избавиться от аль– Халифы не меньше нашего.

– Давно ели? – спросил Адамс. – Я взял с собой сэндвичей, выпечки и молока. Они на заднем кресле.

Кивнув, Кабрильо протянул руку к креслу рядом с Акерманом, открыл сумку-холодильник и достал сэндвич.

– А кофе у тебя нет?

– У пилота нет кофе? – улыбнувшись, спросил Адамс. – Все равно, что червей у рыбака. Там на полу термос, а в нем – мой любимый, итальянской обжарки.

Достав термос, Кабрильо налил себе чашку. Отпил пару глотков, потом поставил чашку на пол между ног и откусил кусок сэндвича.

– Значит, похищение лжеэмира планировалось с самого начала? – спросил Адамс.

– Ни разу, – ответил Кабрильо. – Мы рассчитывали, что поймаем аль-Халифу прежде, чем он сделает свой ход. Главное, мы были уверены, что он не собирается убивать эмира. Он просто хотел вынудить его отречься от престола в пользу клана аль– Халифы. Наш парень должен был быть в безопасности, примерно как корова на конференции вегетарианцев, до тех пор, пока они не обнаружили бы подмену. – Кабрильо откусил еще треть сэндвича.

– Сэр, можно кое-что спросить? – сказал Адамс.

– Конечно, – ответил Хуан, доедая сэндвич и протягивая руку за кофе.

– Какого черта вам понадобилось в Гренландии и что это за парень, который лежит при смерти на заднем кресле моего вертолета?

–    Аль-Халифа и его люди свалили, – сказал Мерфи. – Судя по всему, я единственный человек на борту.

–    Абсолютно нелогично, – ответил Хэнли. – Вертолет на месте?

–    Да, я видел его сзади, на палубе.

–    Ты обошел всю яхту?

–    Ага. Такое впечатление, что их тут никогда и не было.

–    Подожди-ка.

Хэнли повернулся к Стоуну.

–    Тридцать восемь минут, сэр, – ответил тот на немой вопрос.

–    Мерф, мы будем через полчаса, – сказал в микрофон Хэнли. – Посмотри, что сможешь нарыть, пока мы не подойдем.

–    Сейчас займусь, – ответил Мерфи.

–    До скорого, – сказал Хэнли. – Выясним все на месте.

–    Мне позвонил мой связной в ЦРУ, – сказал Кабрильо. – Когда мы были в Рейкьявике, «Эшелон» перехватил электронное письмо, в котором сообщалось об иридиевом метеорите. ЦРУ забеспокоилось, не попадет ли он не в те руки, и попросило меня отправиться на место и уладить ситуацию. А вот этот джентльмен, – добавил он, сделав жест в сторону заднего кресла, – тот человек, что нашел его.

–    Выкопал в пещере?

–    Не совсем. У тебя не было времени на экскурсию. Там большое святилище, устроенное в тоннеле над пещерой, в которую ты заходил. Искусно украшенное. Видимо, давным-давно кто-то нашел метеорит и решил, что это религиозная реликвия. А парень на заднем кресле – археолог, который каким-то образом нашел упоминания о нем и добрался до этой пещеры.

Адамс тронул ручку управления и заговорил в микрофон.

–    «Орегон», это борт первый, подлет двадцать минут.

Получив ответ от Стоуна, он продолжил разговор с Кабрильо.

–    Все выглядит очень странно. Даже, если метеорит имеет историческую ценность, я никогда не слышал, чтобы соперничающие археологи убивали друг друга из-за важных находок.

Возможно, они делают это в мечтах, но я не слышал ни об одном реальном случае.

– Судя по текущей информации, аль-Халифа и группировка «Хаммади» перехватили электронное письмо и выкрали метеорит ради самого иридия. Следовательно, они хотят сделать «грязную» бомбу.

– Если так, то у них должна быть и сама бомба, которая распылила бы иридий, – ответил Адамс. – Иначе получится, что у них есть дрова, но нет огня.

– Я точно так и подумал.

– Значит, после того, как наши ребята заберут метеорит, нам еще предстоит искать бомбу.

– Как только захватим аль-Халифу, мы заставим его сообщить местонахождение бомбы. Потом придется послать группу, чтобы обезвредить ее, и все в порядке.

Кабрильо пока не знал, что аль-Халифа уже покоится на дне океана, рядом с множеством геотермальных источников.

19

Имя Томас Двайер звучало слишком серьезно и степенно. Даже само научное звание физика-теоретика уже заставляло думать об академике, попыхивающем трубкой, яйцеголовом зануде, живущем сверхупорядоченной жизнью. Не было ничего, что было бы дальше от истинного положения дел.

Двайер был капитаном команды игроков в дартс в местной пивной, по выходным гонял на раллийных автомобилях и волочился за одинокими женщинами с настойчивостью, ничуть не убавившейся к его сорока годам. Внешностью он был сильно похож на актера Джеффа Голдблюма, да и одевался скорее как кинопродюсер, а не ученый и прочитывал за день пару десятков газет и журналов. Умный, одаренный и самоуверенный, он постоянно был в курсе последних событий и тенденций.

Но название его должности звучало очень серьезно. На визитной карточке значилось: Центральное разведывательное управление, Томас У. Двайер (Ти-Ди), старший научный сотрудник по теоретическим вопросам. Ученый-шпион.

В настоящий момент Двайер висел головой вниз, вдев ноги в разгрузочные ботинки, которые он прицепил к турнику, вставленному им в дверной проем двери личного кабинета. Тянул спину и размышлял.

–    Мистер Двайер, – робко позвал его молодой подчиненный.

Тот обернулся на голос. Сначала увидел коричневые потертые ботинки, потом белые спортивные носки, выше – брюки, которые были слегка коротковаты их владельцу. Выгнув спину, поднял голову, чтобы поглядеть на говорящего.

–    Что, Тим?

–    Мне поручили нечто, что, как я полагаю, мне не по зубам, – тихо сказал ученый.

Вытянув вверх руки, Двайер согнулся и схватился за турник. Крутанувшись, как заправский гимнаст, он одним движением снял разгрузочные ботинки с турника и прыжком встал на пол.

–    На последней Олимпиаде подглядел, – с улыбкой сказал он. – Как тебе?

–    Круто, сэр, – тихо сказал юноша.

Войдя в кабинет, Двайер сел за стол, наклонился и принялся снимать ботинки. Молодой ученый покорно пошел следом, держа в руках папку со штампом «Эшелон А-1». Сняв наконец ботинки, Двайер кинул их в угол кабинета и протянул руку, чтобы взять папку у Тима. Снял с обложки стикер, быстро подписался и отдал его подчиненному.

–    Я этим займусь, – с улыбкой сказал он. – Проведу анализ и напишу рапорт.

–    Спасибо, мистер Двайер, – ответил Тим.

–    Зови меня Ти-Ди, как все остальные, – сказал Двайер.

Томас «Ти-Ди» Двайер сидел в кабинете, положив ноги на стол. В его руках была диссертация о природе образования фуллеренов Бакминстера, или, как их чаще называли, бакиболов, в метеоритах. Сферические объекты, названные в честь известного американского архитектора Ричарда Фуллера Бакминстера, прославившегося изобретением геодезического купола, представляли собой самые крупные симметричные монокристаллы, известные человеку. Их открыли в 1985 году во время экспериментов с углеродом в условиях космоса, и с тех пор они переставали удивлять ученых.

Если наполнить пустоту внутри цезием, получался лучин в мире органический полупроводник. Полностью углероды бакиболы небольшого размера можно было использовать в качестве практически идеальной смазки. Среди перспектив их и пользования были создание экологически чистых двигателе систем пролонгированного транспорта лекарств и самых передовых нанотехнологических устройств. И сфера их применения с каждым днем только расширялась.

Хотя будущие перспективы и были очень интересны, Двайера это не заботило. Он всегда сосредотачивался на настоящем. Природные бакиболы находят в районах метеоритных кратере. Когда их исследовали, внутри их обнаружили газовые полости, заполненные аргоном и гелием.

Двайер на мгновение задумался. Представил себе составле ные вместе геодезические куполы, образовавшие сферу размером с футбольный мяч, как метеорит на фотографии. Представил пустоту внутри, заполненную газами. Потом представь себе, как шар протыкают кинжалом или разрубают мечом. Газ выйдет наружу. И что? Гелий и аргон – совершенно безвредные газы, в изобилии встречающиеся в природе. Но что, если них содержится что-то еще? Нечто не принадлежащее нашему миру?

Открыв в своем компьютере телефонную книгу, он нашёл нужный номер и ввел команду на набор. Когда компьютер сигнализировал, что линия подключена, Двайер протянул руку и взял свой телефон.

В трех часовых поясах от него, на другом конце страны, мужчина подошел к телефону.

–       Насуки, – ответил он.

–       Майк, старый пень, это Ти-Ди.

–       Ти-Ди, в Менсу тебя не взяли, как там твои шпионские игры? – спросил в ответ Насуки.

–       Я бы тебе сказал, но это так секретно, что потом мне npидется покончить с собой.

–       Да уж, секретно, – согласился Насуки.

–    Хочу попросить об одолжении, – сказал Двайер.

Мико, «Майк», Насуки был астрономом и работал в Национальном управлении океанических и атмосферных исследований. НУОАИ являлось подразделением Министерства торговли. Управление имело обширную базу для проведения научных исследований, но по большей части там занимались гидрографией.

–    Одолжение типа «об этом разговоре никто не должен знать»?

–    Правильно, – ответил Двайер. – Одни гипотезы, все вне протокола.

–    Хорошо, давай.

–    Я сейчас работаю над метеоритами, в частности по вопросу образования бакиболов.

–    Это моя область. Крутая штука, – ответил Насуки.

–    Тебе известны какие-нибудь теории насчет того, чем обусловлен состав газов внутри? – осторожно начал Двайер. – Например, почему там преобладают аргон и гелий?

–    В целом, видимо, потому, что это самые распространенные газы, которые могут составлять атмосферу планеты, где они образовались.

–    Значит, есть возможность того, что помимо них внутри могут содержаться другие вещества. Такие, которых обычно не обнаруживают на Земле.

Насуки призадумался.

–    Точно, Ти-Ди. Я пару месяцев назад был на симпозиуме, и там кто-то представил доклад по поводу того, что динозавры могли вымереть от вируса, занесенного из космоса.

–    Занесенного метеоритом?

–    Именно. Но есть одна проблема.

–    Какая же?

–    Метеорит, упавший шестьдесят пять миллионов лет назад, пока не найден.

–    Ты не помнишь каких-нибудь конкретных деталей этой теории?

Насуки принялся вспоминать.

–    Суть в том, что внеземные микроорганизмы, законсервированные в гелии, попали наружу в результате удара метеорита о Землю, и те, что не сгорели, заразили все существовавшие тогда организмы. Есть два главных момента. Во-первых, это должна быть быстро распространяющаяся болезнь, типа супергриппа, атипичной пневмонии или СПИДа, которая вызвала массовые заболевания динозавров.

–    А во-вторых?

–    То, что находилось в гелиевой среде, изменило атмосферу, – сказал Насуки. – Возможно, на уровне молекулярного состава.

–    Например? – спросил Двайер.

–    Типа того, что поглотило весь кислород.

–    И динозавры умерли от удушья? – ошеломленно спросил Двайер.

–    Ти-Ди, это всего лишь теория, – слегка кашлянув, ответил Насуки.

–    Что, если метеорит сформировался из иридия и не раскололся при ударе?

–    Иридий, как ты знаешь, штука очень твердая и достаточно радиоактивная, – ответил Насуки. – Практически идеальный контейнер для доставки аэрозольного патогена. А радиация может привести к мутациям вируса и изменить его. Сделать его сильнее, изменить механизм воздействия, и так далее.

–    Значит, есть теоретическая возможность того, что мутировавший вирус, зародившийся миллионы лет назад и в миллиардах километров от Земли, может содержаться внутри такой макромолекулы?

–    Абсо-срано-лютная.

–    Прости, мне пора, – торопливо сказал Двайер.

–    Знаешь, я почему-то догадался, что ты так и скажешь, – ответил Насуки.

20

Примерно в то же время, когда Кабрильо приземлился в Гренландии, двое людей встретились в заброшенном доме на берегу моря в Одессе, на другом конце света. В отличие от красочных сцен обмена в голливудских фильмах, где группы вооружейных людей сходятся, напряженно глядя друг на друга, чтобы обменять деньги на оружие, здесь все было совсем не так зрелищно. Двое мужчин, один большой деревянный ящик и одна большая нейлоновая сумка с деньгами.

–    Деньги в разной валюте, как вы и просили, – сказал один из них по-английски. – «Зеленые», фунты, швейцарские франки и евро.

–    Благодарю, – ответил второй, тоже по-английски, но с сильным русским акцентом.

–    Вы подменили документы, чтобы все выглядело так, будто это оружие тайно продали Ирану в 1980 году?

–    Да, – ответил второй мужчина. – Коммунистическое правительство продало его радикалам Хомейни, свергнувшим шаха, а на вырученные деньги финансировалась советская военная операция в Афганистане.

–    Детонатор?

–    В ящике – другой, новенький.

–    Очень любезно с вашей стороны, – с улыбкой сказал первый мужчина. Протянув руку, пожал руку второму. – У вас есть номер, звоните, если возникнут неприятности.

–    Обязательно.

–    Вы ведь покидаете Украину, так? – спросил первый, закатывая ящик по роликовой рампе в кузов небольшого грузовика.

–    Этим вечером.

–    Я бы уехал подальше, – сказал первый, закрывая кузов грузовика и поворачивая ручку.

–    Австралия – достаточно далеко?

–    Австралия – очень даже хорошо, – ответил первый.

Он пошел к кабине грузовика, забрался на сиденье, закрыл дверь и завел мотор. Меньше чем через час ящик погрузили на борт старого грузового судна, которому предстояло пересечь Черное море и идти дальше.

Покинув порт Одессы, греческое грузовое судно «Лариса», покачиваясь на волнах, отправилось через Черное море в Средиземное. Прошло Средиземное море. По правому борту показались скалы Гибралтара.

–    Топливо дрянное, – сказал коренастый механик. – Фильтр почистил, пока поработает. Насчет лязга – скорее всего, клапан звенит. Эти дизеля давно в ремонт просятся.

Капитан кивнул, попыхивая сигаретой без фильтра, а потом почесал руку. Раздражение по коже пошло, когда они миновали Сардинию, и уже расползлось от запястья до локтя. Пока что ничего не сделать, «Ларисе» еще тысяча четыреста миль и четыре дня пути до пункта назначения. Глядя на огромный нефтеналивной танкер, шедший неподалеку, он протянул руку, открыл банку с вазелином и помазал им шелушащуюся кожу.

Загадочный груз надо доставить к Новому году.

Теперь, когда проблема с топливной системой решена, он надеялся, что успеет в Лондон в срок. Сдаст груз, на Новый год напьется в портовом баре, а на следующий день найдет врача, чтобы разобраться с раздражением.

Он и знать не мог, что следующий доктор, с которым он повстречается, будет патологоанатомом.

21

Из окна вертолета было видно море огней. По приказу Хэнли на «Орегоне» зажгли все освещение, и в темноте судно было похоже на новогоднюю елку. Лететь исключительно по приборам было очень тяжело, и Адамс очень обрадовался, что сейчас они наконец-то сядут. Выровняв вертолет позади кормы, он медленно снизился и завис, потом дал ручку вперед, и «Робинсон» очутился над посадочной площадкой.

Адамс мягко посадил вертолет и принялся за послеполетный регламент.

–    Тяжелый вылет был, – сказал Кабрильо, ожидая, пока остановится несущий винт.

–    Да уж стиснув зубы почти всю дорогу, – сознался Адамс.

–    Великолепная работа, Джордж.

Адамс не успел ответить. К вертолету подбежала Джулия Хаксли, судовой врач, и открыла дверь кабины в тот самый момент, когда Адамс включил тормоз винта. Следом за ней подбежал Франклин Линкольн.

–    Он сзади, – сказал Кабрильо.

Кивнув, Хаксли открыла заднюю дверь и быстро проверила пульс и реакцию зрачка у Акермана. Затем отшагнула назад, а Линкольн поднял на руки археолога вместе со спальным мешком и всем остальным. Держа его на уровне пояса, он бегом ринулся в лазарет. Хаксли побежала следом. Кабрильо выбрался из вертолета, и тут подошел Хэнли. Он не стал тратить время на любезности.

–    Мерф вышел на связь с «Акбара».

–    Его раскрыли? – понимающе спросил Кабрильо.

–    Никоим образом, – ответил Хэнли и повел Кабрильо внутрь. – Услышал какой-то шум, решил, что пора бы освободиться. Выждал нужное время, вышел из каюты и принялся обыскивать судно. Там никого нет, и ни малейшего намека, куда подевались аль-Халифа и его люди. Поэтому он решил рискнуть и выйти на связь.

Покинув палубу, они пошли по коридору в командный пункт.

–    Он забрал метеорит? – спросил Кабрильо.

–    Метеорит исчез, – ответил Хэнли, открывая дверь в командный пункт. – Мы продолжаем получать сигналы от «жучков», которые ты на него сыпанул, но они противоречивые.

Они вошли на командный пункт.

–    Откуда они идут?

Хэнли показал на монитор.

–    Вот отсюда. Сначала сигнал смещался на север, но теперь идет на восток, в море, севернее Исландии.

–    Он сменил суда, – констатировал Кабрильо. – Но зачем?

–    В этом-то и вопрос, – ответил Хэнли.

–    Сколько нам еще до «Акбара»?

Вместо ответа Стоун ввел в компьютер нужные команды, и на мониторе появилось изображение с видеокамеры, стоящей на носу «Орегона».

«Акбар» был перед ними, прямо по курсу.

А «Фри Энтерпрайз» полным ходом шла через неспокойное море.

–    Остановитесь у Фарерских островов, – сказал мужчина, звонивший по защищенному каналу. – Я пошлю в аэропорт человека, который заберет груз.

–    А куда нам идти потом? – спросил капитан.

–    В Кале. Там остальная часть команды.

–    Будет исполнено, сэр, – ответил капитан.

–    Еще одно. Скажите экипажу, что каждого ждет премия в пятьдесят тысяч долларов и что семья Хьюза получит подобающую компенсацию.

–    Обязательно скажу, сэр.

Мужчина закончил телефонный разговор и протянул руку к папке, лежащей на его столе. Достал оттуда документы по приобретению ткацкой фабрики в Британии и разрешение на транзакцию. Подписал и то и другое, сунул в факс и стал ждать подтверждения. Получив подтверждение отправки, на мгновение остановился.

Первая часть плана выполнена. Скоро наступит час расплаты.

Когда факс отправился в Британию по телефонной линии, грузовое судно «Лариса» огибало мыс Финистерре. Капитан взял курс на Брест, находящийся на французском берегу у входа в Ла-Манш. Ночной воздух обвевал приятной прохладой, а в ясном небе виднелись мириады звезд.

Капитан поглядел на пролетевший по небу метеор, кивнул, прикурил сигарету и отпил узо из серебряной фляжки. Потом снова принялся чесать руку. На коже слегка проступила кровь, и он стер ее платком.

Через пару дней они будут в Лондоне, и он разберется с этой чесоткой.

С помощью подруливающих устройств, управляемых компьютером, Хэнли подвел «Орегон» бортом к «Акбару». Кабрильо первым переправился на яхту, следом за ним туда отправились Сэн, Джонс, Мидоуз и Линда Росс. На палубе их уже ждал Мерфи. На его лице виднелись остатки латексной маски – сверху, у волос. Когда Кабрильо подошел к нему, Мерфи показал рукой на открытую дверь.

–    Рассказывай, что ты слышал, и что было потом, – сказал Кабрильо, входя следом за ним в кают-компанию.

Мерфи рассказал о еле слышных хлопках и о человеке в маске, который забегал в его каюту.

–    Все произошло меньше чем за пять минут, – закончил он, как раз когда все остальные члены команды вошли в кают-компанию. – Я выждал еще десять минут, прежде чем выйти.

–    Обыщите все, – приказал Кабрильо. – Мне надо понять, что тут произошло.

Члены группы разошлись и принялись обыскивать судно. Винтовки и пистолеты валялись рядом с каютами, вместе с одеждой, личными вещами и чемоданами. Кровати были мятые, на некоторых одеяла были откинуты. В каждой каюте лежало по экземпляру Корана, а у кроватей стояла обувь.

Все выглядело так, будто с небес опустился НЛО и пришельцы забрали отсюда всех.

На борту «Орегона» Хэнли, проверив работу подруливающих систем, обернулся к Стоуну.

–    Вставай на вахту, – сказал он. – А я туда пойду.

Стоун сел в кресло Хэнли и начал регулировать палубные видеокамеры, чтобы следить за происходящим.

Хэнли перебрался на «Акбар» и дошел до кают-компании. Мидоуз водил счетчиком Гейгера вдоль длинного стола.

–    Он здесь был, – сказал он Хэнли, и тот пошел дальше.

В коридоре Росс побрызгала стены из баллончика какой-то синей жидкостью, а затем надела специальные очки. Пройдя мимо нее, Хэнли пошел дальше.

–    Если они пересели на другое судно, почему не взяли личные вещи? – сказал Кабрильо Мерфи как раз в тот момент, когда Хэнли открыл дверь в каюту.

–    Может, не хотели брать чего-то такого, что позволило бы определить, что они были здесь, – сказал Хэнли.

–    Нелогично. Ввязались в дело, чтобы похитить того, кого они считали эмиром Катара, а потом оставили без присмотра его и яхту ценой в десятки миллионов?

–    Возможно, они планировали вернуться, – предположил Мерфи.

И гут в дверном проеме появилась голова Сэна.

–    Мистер председатель, Росс хочет кое-что вам показать.

Все четверо вышли в коридор и подошли к Росс. На стене

рядом с ней были очерченные белой пеной зоны, отливавшие синим. Росс сняла очки и молча отдала их Кабрильо. Надев очки, тог поглядел на стены. В ультрафиолетовом свете пятна крови светились и выглядели как картина Джексона Поллока. Сняв очки, Кабрильо отдал их Хэнли.

–    Пытались прибраться, – сказала Росс. – Но у них было мало времени и очень много грязи.

И тут в рации, пристегнутой на поясе у Кабрильо, раздался голос Стоуна:

–    Мистер Кабрильо, мистер Хэнли, вы должны на это посмотреть.

Двое мужчин вышли на заднюю палубу, подошли к борту, ближнему к «Орегону», перебрались на свое судно и быстро дошли до командного пункта.

Кабрильо открыл дверь. Стоун тут же показал на монитор.

–    Я думал, это мертвый китенок, пока тело не перевернулось и я не увидел лицо, – сказал он.

В этот момент всплыло еще одно тело.

–    Пусть Рейес и Касим их выловят, – приказал Кабрильо Хэнли. – А я пойду обратно.

Выйдя из командного пункта, Хуан вернулся на «Акбар». Когда он вошел в кают-компанию, там стоял Сэн.

–    Мидоуз считает, что метеорит побывал только здесь, – сказал он. – Он проверил все судно со счетчиком, но следов радиации больше нигде нет.

Кабрильо кивнул.

–    Росс нашла кровь в рулевой рубке и каютах, а также в ка– ют-компании и коридорах. Капитан был на вахте, плюс часовые, остальные спали. Полагаю, было так.

Кабрильо снова кивнул.

–    Кто бы их ни убил, босс, это сделали быстро и четко, – закончил Сэн.

–    Пойду в рулевую рубку, – сказал Кабрильо.

Придя туда, он проглядел судовой журнал. Последняя за

пись – пару часов назад, ничего необычного в ней нет. Видимо, гости явились без приглашения.

Выйдя из рулевой рубки, Кабрильо пошел обратно по коридору, когда включилась его рация.

–    Мистер Кабрильо, срочно идите в лазарет, – сказала Хаксли.

Хуан снова прошел по коридорам «Акбара» и вернулся на «Орегон».

Рейес и Касим были на палубе, с баграми в руках. Они подтаскивали тело к опущенной в воду сети, которая была подцеплена канатом к крану. Кабрильо вошел внутрь и пошел по коридору в лазарет. Когда он вошел, то увидел Акермана на осмотровом столе, накрытого одеялом с электроподогревом.

–    Он пытался что-то сказать, – сказала ему Хаксли. – Я все записала, но это была полная бессмыслица, буквально до последней пары минут.

–    Что он сказал? – спросил Кабрильо, глядя на Акермана. У того задрожали веки, и один глаз едва приоткрылся.

–    Он все говорил про призрака, – сказала Хаксли. – Не призрака, а Призрака – так, будто это чье-то прозвище.

И тут Акерман снова заговорил.

–    Я никогда не доверял Призраку, – сказал он. Его голос слабел с каждым словом. – Он оплачивал уни... вереи... тет.

Его начало трясти, так, как отряхивается собака, вылезшая из воды.

–    Мама, – тихо сказал он.

И умер.

Хаксли безуспешно пыталась оживить его дефибриллятором, но сердце так и не начало биться. Когда миновала полночь, она констатировала его смерть. Протянув руку, Кабрильо мягко закрыл Акерману глаза, а потом прикрыл его лицо одеялом.

–    Ты сделала все, что могла, – сказал он Хаксли, вышел из лазарета и пошел по коридору. В его ушах все еще звучали последние слова Акермана.

Выйдя на корму, он встретил гам Хэнли, который разглядывал три выловленных из воды тела. В руке у него была распечатанная с компьютера фотография формата «леттер».

–    Изменил и увеличил фотографию, убрав искажение лица вследствие распухания, – сказал Хэнли Кабрильо.

Кабрильо взял у него фотографию, наклонился к телу и поставил ее рядом с лицом. Сравнил лицо и фотографию.

–    Аль-Халифа, – медленно проговорил он.

–    Ему привязали груз к ногам и бросили за борт, – сказал Хэнли. – Единственное, что не учли убившие его, так это наличие геотермальных источников на дне в этой части океана. Горячая вода вызвала быстрое вздутие тел, и они всплыли, несмотря на грузы. Если бы не это, мы бы их никогда не увидели.

–    Идентифицировал остальных? – спросил Кабрильо.

–    Пока ничего не нашел, – ответил Хэнли. – Кроме того, пока мы тут разговариваем, всплыли еще несколько. Наверное, просто приспешники аль-Халифы.

–    Не приспешники, а собратья по безумию, – сказал Кабрильо.

–    И теперь встает вопрос... – начал Хэнли.

–    Кто безумен настолько, чтобы обворовывать таких безумцев, – закончил за него Кабрильо.

22

Лэнгстон Оверхольт—четвертый снова сидел в кабинете, кидая красный резиновый мяч о деревянную стенку. К его уху была прижата телефонная трубка. На часах восемь утра, но он уже находился на работе больше двух часов.

–    Я оставил на борту пару моих инженеров, – сказал Ове хольту Кабрильо. – Заявим свои права, как подобравшие судно в открытом море.

–    Хорошенькое вознаграждение.

–    Уверен, мы найдем ему достойное применение, – согласился Кабрильо.