Текст книги "Ночной рейд"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

39

Генерал Моррис Симмс, небрежно одетый рыбаком, чувствовал себя крайне неудобно с бамбуковой удочкой и плетеной корзиной для рыбы, идя по протоптанной тропе к реке Блэкуотер около деревни Сьюордс-Энд в Эссексе. Остановился у самого края воды на берегу под живописным каменным мостом и кивнул, приветствуя мужчину, сидящего на складном стуле, терпеливо наблюдающего за поплавком на поверхности воды.

– Доброе утро, премьер-министр.

– Доброе утро, бригадный генерал.

– Страшно неудобно беспокоить тебя в выходной.

– Совсем нет, – сказал премьер-министр. – Чертов окунь не клюет почему-то.

Наклонил голову к портативному столику рядом с ним, на котором стояла бутылка вина и то, что показалось Симмсу пирогом с ветчиной и телятиной.

– В корзине запасные стаканы и тарелки. Угощайся хересом и пирогом.

– Спасибо, с удовольствием.

– Что у тебя на уме?

– Североамериканский договор, сэр.

Он выдерживал паузу, пока наливал херес.

– Наш человек в Штатах сообщает, что американцы собираются приложить все усилия, чтобы найти договор.

– Есть ли шанс, что они найдут его?

– Очень сомнительный, – поднял бутылку Симмс. – Еще хереса?

– Да, спасибо.

Симмс налил.

– Сначала я думал, что они проведут несколько простых зондирований. Ничего существенного, конечно, незначительная операция, чтобы убедиться в том, что почти нет надежды на то, что документ сохранился. Однако сейчас есть основания полагать, что они очень серьезно взялись за дело.

– Плохо, – проворчал премьер министр. – Это свидетельствует о том, что, даже в случае неполного успеха, они собираются реализовать все условия, перечисленные в договоре.

– Согласен, – ответил Симмс.

– Не могу даже представить себе Содружество без Канады, – сказал премьер-министр. – Вся структура нашей заморской торговой организации придет к неминуемому краху. Наша экономика едва сводит концы с концами. Потеря Канады будет катастрофой.

– Всё настолько плохо?

– И даже еще хуже.

Премьер-министр пристально смотрел на реку, пока говорил.

– Если уйдет Канада, через три года за ней последуют Австралия и Новая Зеландия. Мне не нужно объяснять тебе, где окажется Соединенное Королевство.

Чудовищность зловещих предсказаний премьер-министра выходила за грань понимания Симмса. Англия без империи немыслима. И всё же, как бы это ни было печально, глубоко внутри он понимал, что британский стоицизм может найти выход, чтобы принять и это.

Поплавок пару раз быстро нырнул, затем снова замер. Премьер-министр маленькими глотками задумчиво пил херес. Его черты лица были удивительно тяжелыми, голубые глаза лишены всякого блеска, рот казался постоянно улыбающимся из-за приподнятых кончиков губ.

– По каким инструкциям работают твои люди? – спросил он.

– Только наблюдение и доклады о действиях американцев.

– Им известно о потенциальной опасности договора?

– Нет, сэр.

– Тебе следует проинформировать их. Они должны знать об опасности, грозящей нашей стране. Так что же происходит?

– Используя Государственное агентство подводных и морских научных исследований в качестве прикрытия, президент приказал провести интенсивные операции по подъему «Императрицы Ирландии».

– Все это следует немедленно прекратить. Нам необходимо держать их подальше от «Императрицы».

Симмс прочистил горло.

– А какими мерами, сэр?

– Пришло время сообщить канадцам, что задумали американцы. Предложи наше сотрудничество в рамках закона Содружества. Потребуй, чтобы они аннулировали разрешение, выданное на проведение операций в реке Святого Лаврентия. Если президент будет упорствовать в своем безрассудстве, взорвите останки кораблекрушения и уничтожьте британский экземпляр договора раз и навсегда.

– А американский экземпляр, потерянный при крушении поезда? Мы не можем приказать им убраться с собственной реки.

Премьер-министр бросил на Симмса кислый взгляд.

– Тогда придется подумать о каких-то более решительных мерах, не так ли?

Часть IV
«ИМПЕРАТРИЦА ИРЛАНДИИ»

Май 1989 г. Оттава, Канада
40

Вийон закрыл папку и покачал головой.

– Чепуха.

– Уверяю вас, – сказал Брайан Шо, – это не чепуха.

– Что всё это значит?

– Точно то, что изложено в докладе, – сказал Шо, глядя прямо на Вийона. – Американцы приступили к поиску доказательств договора, по которому вся Канада передается им.

– До сих пор никогда ничего не слышал о подобном договоре.

– Вообще мало тех, кто слышал о нем, – сказал Шо, делая паузу, чтобы закурить сигарету. – Сразу после исчезновения документов тайно уничтожили все записи о переговорах по этому поводу.

– Какие у вас доказательства того, что американцы на самом деле приступили к поискам этого договора?

– Я прошел по нитке весь лабиринт. Она привела меня к парню, которого зовут Дирк Питт, занимающему высокое положение в Государственном агентстве подводных и морских научных исследований. За ним вели постоянно наблюдение служащие посольства. Ими установлено, что он возглавляет две поисковые экспедиции: одна на реке Гудзон, где потерпел крушение поезд Эссекса, вторая предназначена для подъема «Императрицы Ирландии». Уверяю вас, Вийон, он не ищет сокровища.

Какое-то время Вийон сидел молча. Затем зашевелился в своем кресле и наклонился вперед.

– Чем могу помочь вам?

– Для начала вы можете приказать Питту и его команде убраться из реки Святого Лаврентия.

Вийон отрицательно покачал головой.

– Не могу это сделать. Разрешение на спасательные операции прошло по всем официальным каналам. Трудно даже представить, что могут сделать американцы, если мы внезапно аннулируем эту лицензию. Они могут легко отомстить, отозвав права на рыболовство в своих водах.

– Генерал Симмс учел такую возможность. Поэтому подготовил другое предложение. – Шо выдерживал паузу в течение целой минуты. – Он предлагает, чтобы мы уничтожили останки «Императрицы».

– А можно ли сделать это, не создавая неприятного инцидента?

– При условии, что я доберусь до обломков раньше Питта.

Вийон откинулся назад, холодно анализируя, каким образом можно использовать информацию, изложенную Шо, для собственной выгоды. Его взгляд устремился к картине, висевшей на стене, на которой был изображен клипер в полном парусном снаряжении, плывущий по ветру. Наконец он собрался с мыслями и кивнул.

– Буду сотрудничать с вами по возможности полнее.

– Спасибо, – ответил Шо. – Мне потребуются услуги пяти человек, катер и надежное водолазное снаряжение.

– Вам потребуется хороший человек для координации планов.

– У вас есть кто-нибудь на примете?

– Есть, – сказал Вийон. – Постараюсь, чтобы он связался с вами. Это полицейский, хорошо подготовленный для работы подобного вида. Его зовут Глай, инспектор Фосс Глай.

41

Похоже, что с самого начала экспедицию, направленную для определения места погребения «Манхеттен лимитед», сглазили. Джиордино был расстроен до глубины души. Они уже отставали от графика на четыре дня.

После спешной погрузки снаряжения и людей новенький научно-исследовательский катер «Де Сото», длиной шестьдесят футов, сконструированный инженерами Государственного агентства подводных и морских научных исследований для плавания по внутренним водным путям, направился вверх по реке к месту катастрофы.

Рулевой зорко следил за бакенами канала и проплывающими мимо прогулочными лодками. Однако он был озабочен в большей степени падением показаний барометра и небольшими брызгами дождя на иллюминаторах рулевой рубки. Всё вместе предвещало серьезный шторм к ночи.

По мере наступления темноты зыбь на реке начала подниматься до палубы «Де Сото». Внезапно скорость ветра усилилась с двадцати миль в час до шестидесяти. Силой ветра лодку, идущую на большой скорости, снесло из главного канала. Не успел рулевой буквальной силой своих рук вернуть ее на правильный курс, как катер вынесло на мелководье, где он пропорол обшивку под носом по левому борту, видимо, задев топляк.

В течение следующих четырех часов Джиордино руководил своим экипажем крайне жестко. Позднее оператор гидролокатора утверждал, что агрессивный итальянский язык хлестал по его ушам, как хлыст. Это было мастерское представление. Брешь заделали, осталось лишь несколько маленьких трещин, но вода уже успела подняться выше трюмов, а на нижней палубе она была по щиколотку.

С двумя тоннами воды «Де Сото» двигался медленно. Джиордино игнорировал это в своей ярости и увеличил скорость до упора. Внезапный рывок скорости привел к тому, что пробоина вновь начала пропускать воду, и судно развернулось обратно в сторону Нью-Йорка.

Потеряли два дня. Катер поставили в сухой док, и корпус отремонтировали. Но они не успели отплыть, как обнаружили, что неисправен магнитометр, пришлось доставлять новый из Сан-Франциско. Потеряли еще двое суток.

Наконец при свете полной луны Джиордино внимательно следил за тем, как «Де Сото» проплыл под массивным каменным береговым устоем, который когда-то поддерживал мост. Он высунул голову в открытый иллюминатор рулевой рубки.

– Каковы показания эхолота?

Глен Чейз, неразговорчивый, лысеющий капитан лодки, бросил взгляд на красные цифры прибора.

– Около двадцати футов. Можно довольно безопасно остановиться здесь до утра.

Бросили якорь, лодку закрепили линями, привязанными к подходящему дереву на берегу и к проржавевшим останкам пирса моста на реке. Двигатели заглушили, включили вспомогательный блок питания. Чейз внимательно разглядывал разрушающийся береговой устой.

– Наверное, он был надежным в свое время.

– Пятый в мире по длине во время строительства, – сказал Джиордино.

– Как думаешь, почему он разрушился?

Джиордино пожал плечами.

– Согласно отчету, сделанные выводы неубедительны. Лучшая теория заключалась в том, что сильные ветры в сочетании с ударами молнии ослабили поддерживающую ферму.

Чейз кивнул головой в сторону реки.

– Думаешь, он ждет там, внизу?

– Поезд?

Джиордино посмотрело на воды, освещенные луной.

– С ним там всё в порядке. Обломки крушения не нашли в 1914 году, потому что всё, что было у спасателей, ограничивалось водолазами в медных шлемах и в неудобных костюмах из брезента, которые ходили ощупью из-за нулевой видимости, и кошками, которые тащили небольшие лодки.

Их оснащение было слишком ограниченным, да и искали то они не в том месте.

Чейз поднял свою фуражку и почесал голову.

– Всё узнаем через пару дней.

– Меньше, если повезет.

– А как насчет пива? – спросил Чейз, улыбаясь. – Я всегда покупаю для оптимизма.

– Думаю, что не повредит, – сказал Джиордино.

Чейз исчез на трапе и прошел в камбуз. Было слышно, как в главном обеденном салоне экипаж шутит, настраивая телевизионную антенну тарелку для приема сигналов от проходящего трансляционного спутника.

От внезапного холода по волосатым рукам Джиордино поползли мурашки, он протянул руку в рулевую рубку за ветровкой. Когда он застегивал молнию, ему что-то послышалось, он прислушался.

Появился Чейз и передал ему банку пива.

– Не подумал о стаканах.

Джиордино поднял руку, призывая к молчанию.

– Ты слышишь это?

Чейз нахмурился.

– Слышу что?

– Слушай.

Чейз наклонил голову, закрыл глаза, уставившись невидящим взглядом человека, сконцентрированного на звуках.

– Слабый свист, – безразлично произнес он.

– Ты уверен?

Чейз кивнул.

– Правда, слышу его. Определенно свисток поезда.

– Не находишь, что это странно? – спросил Джиордино.

– А почему я должен так считать?

– У дизельных локомотивов пневматический гудок. Только старые паровозы сигналят свистком, а последний снят уже тридцать лет назад.

– Может быть, это какие-то детские гонки в парке развлечений где-то вверх по реке, – предположил Чейз. – По воде звук может передаваться на очень большое расстояние.

– Не думаю, – сказал Джиордино, отгибая руками уши и раскачивая головой назад и вперед, как антенна радара. – Становится громче. Громче и ближе.

Чейз нырнул в рулевую рубку и вернулся с картой наземных дорог и фонариком. Развернул карту на ограждении палубы и включил фонарик, освещая ее.

– Взгляни сюда, – сказал, указывая на крошечные голубые линии. – Главная железнодорожная линия проходит на двадцать миль южнее от этого места.

– А ближайшая трасса?

– В десяти, возможно, в двенадцати милях.

– Но что бы ни издавало этот звук, он исходит с расстояния не более мили, – категорически заявил Джиордино.

Джиордино пытался определить направление. Сияющая луна освещала местность с кристальной ясностью. Он различал отдельные деревья на расстоянии двух миль. Звук приближался по западному берегу реки над ними. Не было никакого движения, не было огней, исключая лишь свет, включенный в нескольких дальних фермерских домах.

Еще один пронзительный звук.

Сейчас уже новые звуки. Лязг тяжелой стали, хриплый, пульсирующий выхлоп пара и газов в ночи. Джиордино ощущал себя, словно его подняло в воздух. Он стоял неподвижно. Замер в ожидании.

– Он поворачивает, поворачивает к нам, – выпалил Джиордино, будто пытался убедить самого себя. – Боже, он падает с развалившегося моста.

Они оба пристально смотрели вверх, на вершину берегового устоя, неспособные дышать, неспособные понять, что происходит. Внезапно оглушающий шум невидимого поезда вырвался из темноты над ними. Джиордино инстинктивно пригнулся. Чейз замер на месте, лицо побелело, как у мертвеца, расширенные зрачки глаз были похожи на черные пропасти.

И затем резко наступила тишина, тишина, подобная смерти, зловещее молчание.

Никто из них не мог произнести слово или шевельнуться. Они стояли как вкопанные на палубе, подобные восковым фигурам, лишенным сердца и легких. Медленно Джиордино собрался с мыслями и взял фонарик из безвольной руки Чейза. Он осветил им верхушку берегового уступа.

Смотреть было не на что: кроме выветрившегося от времени камня и непроницаемых теней, там ничего не было.

42

«Оушен венчерер» стоял на якоре над обломками кораблекрушения «Императрицы Ирландии». Рано утром прошел небольшой дождь, белый корпус судна переливался оранжевыми отблесками в лучах утреннего солнца. Резким контрастом на расстоянии двухсот ярдов от него была потрепанная старая рыболовная лодка, выцветшая голубая краска которой растрескалась и местами отвалилась. «Оушен венчерер», силуэт которого четко вырисовывался на фоне светлеющего горизонта, казался рыбакам творением художника с извращенным чувством юмора.

Обводы корпуса были эстетически выдержанными и современными. Начиная с изящно закругленного носа, линия главной палубы проходила приятной для глаза плавной кривой к овальному веерообразному хвосту. Не было и намека на острые углы, характерные для большинства других кораблей; даже мостик в форме яйца размещался на арочном основании. Но здесь и кончалось все прекрасное. Вышка, похожая на нефтяную, вызывающе торчала вверх из среднего отсека, что совершенно противоречило общему дизайну судна. Функционально, несмотря на отсутствие привлекательности, вышка отличалась возможностью опускать разнообразное оборудование и приборы для научных исследований через корпус на морское дно или поднимать тяжелые предметы, например обломки кораблекрушения, прямо в трюмы корабля. «Оушен венчерер» представлял собой идеальное судно для поиска договора.

Питт стоял на корме, плотно прижимая к голове шапку португальского рыбака, чтобы ее не унесло порывами ветра, создаваемыми лопастями вертолета Государственного агентства подводных и морских научных исследований, летающего в воздухе вокруг него. В течение какого-то времени вертолет находился в режиме зависания, пока пилот определял направление потоков воздуха. Затем машина стала медленно снижаться, и вскоре салазки коснулись посадочной площадки, размеченной краской.

Питт пригнулся, подбежал к вертолету, открыл дверь. Показалась Хейди Миллиган в комбинезоне из хлопковой ткани художественной работы потрясающего бледно-голубого цвета. Дирк помог ей спуститься и взял чемодан, переданный ему пилотом.

– Следующим рейсом, – громко сказал Питт, перекрикивая рев турбин, – привези нам упаковку арахисового масла.

Пилот помахал, приветствуя их всех, и крикнул:

– Привезу.

Питт эскортировал Хейди по палубе, вертолет поднялся с посадочной площадки и направил свой нос на юг. Девушка повернулась к Питту и улыбнулась.

– Директор проекта всегда работает носильщиком?

– Как сказал один человек, – засмеялся Питт, – мне всё равно.

Через несколько минут после того, как он показал ей каюту, она вошла в обеденный салон с пачкой документов и села рядом с ним.

– Как твоя поездка?

– Продуктивно, – ответила она. – А как вы?

– Мы прибыли на площадку вчера днем, на восемнадцать часов раньше графика, и поставили «Оушен венчерер» над обломками кораблекрушения.

– Что будете делать дальше?

– Спустим небольшой беспилотный подводный аппарат с дистанционным управлением и с камерами для съемок «Императрицы». Видеоданные поступят на наши мониторы, и мы их проанализируем.

– Под каким углом лежит корабль?

– Под углом сорок пять градусов на правом борту.

Хейди нахмурилась.

– Паршиво.

– Почему?

Она стала раскладывать на столе бумаги. Размер некоторых был очень большим, их пришлось развернуть.

– Прежде чем я отвечу на твой вопрос, взгляни на копию списка пассажиров на борту «Императрицы» в последнем рейсе. Сначала я подумала, что начала расследование не с того конца, когда не смогла найти имя Харви Шилдса среди пассажиров первого класса Затем до меня дошло, что он мог путешествовать в каюте более низкого класса, чтобы не афишировать свое присутствие. На большинстве трансатлантических лайнеров предусмотрены шикарные каюты на палубе второго класса для богатых, но скромных оригиналов или государственных чиновников высокого уровня, которые не хотят, чтобы их присутствие на борту стало достоянием общественности. Вот так я и нашла его. Верхняя палуба «Д», каюта сорок шесть.

– Отличная работа. Нашла иголку в стоге сена. Теперь нам не придется резать на части весь корабль.

– Это хорошая новость, а теперь плохая.

– Рассказывай.

– «Сторстад», норвежский угольщик, который потопил «Императрицу», ударил в середину правого борта лайнера почти прямо между трубами, проделывая клинообразную пробоину шириной более пятнадцати футов и высотой почти пятьдесят футов. Нос угольщика врезался в котельное отделение ниже ватерлинии, секция кают второго класса размещалась непосредственно над ним.

– Ты хочешь сказать, что «Сторстад» уничтожил каюту Шилдса?

– Нужно учитывать и наихудшие варианты.

Хейди расстелила на столе поверх морских карт копию планов «Императрицы Ирландии». Кончиком карандаша показала на небольшой обведенный участок.

– Номер сорок шесть был внешней каютой на правом борту. Либо она находилась очень близко к центру удара, либо удар пришелся непосредственно на эту каюту.

– Этим можно объяснить, почему не было найдено тело Шилдса.

– Возможно, он погиб во сне.

– Что ты имела в виду, сказав «паршиво», когда я сообщил тебе угол, под которым лежат останки лайнера?

– При крене в сорок пять градусов на правый борт каюта сорок шесть должна находиться на дне реки, – ответила Хейди. – Вся внутренняя часть похоронена в иле.

– Подведем итоги. Ил предохранит от разрушения то, во что завернут договор, но найти его почти невозможно.

Хейди молча сидела, наблюдая, как Питт барабанил пальцами по столу, поглощенный размышлениями об этих данных. Взгляд его глубоких зеленых глаз был устремлен вдаль.

Она протянула руку и коснулась его кисти.

– О чем ты думаешь?

– Об «Императрице Ирландии», – спокойно ответил Питт. – О корабле, забытом всем миром. О могиле, в которой покоится тысяча душ. Только Господу известно, с чем нам придется столкнуться, когда мы попадем внутрь лайнера.

43

– Надеюсь, вы не возражаете, что я прибыл так быстро, – сказал президент, выходя из лифта.

– Конечно, нет, – просто ответил Сандекер. – Всё готово. Прошу вас.

Президент жестом приказал сопровождающим из секретной службы ждать у лифта. Затем последовал за адмиралом к большой двойной двери из кедра. Сандекер открыл дверь и отступил в сторону.

– После вас, господин президент.

Комната оказалось круглой, стены обиты тканью темного пурпурного цвета. Окон не было, единственным предметом мебели был огромный стол в форме почки, стоящий в центре. Его поверхность освещалась голубыми и зелеными точечными светильниками. Президент подошел к столу и стал пристально рассматривать объект длиной три фута на слое мелкозернистого песка.

– Так вот как это выглядит, – сказал он уважительным тоном.

– Могила «Императрицы Ирландии», – подтвердил Сандекер. – Наше миниатюрное творение создано на основе видеоизображений, переданных с борта «Оушен венчерера».

– Это корабль для подъема затонувшего лайнера? – спросил президент, указывая на другую модель, подвешенную на прозрачной пластиковой пластине на высоте около двух футов над моделью «Императрицы».

– Да, модели выполнены в точной пропорции относительно друг друга. Расстояние между ними соответствует глубине от поверхности до дна реки.

В течение нескольких секунд президент изучал модель «Императрицы». Затем с удивлением покачал головой.

– Договор такой маленький, а корабль огромный. С чего начнете поиски?

– Наш научный сотрудник изучила этот вопрос, – сказал Сандекер. – Она смогла определить расположение каюты Харви Шилдса.

Он жестом показал на участок в центре корабля на правом борту корпуса, погруженного в песок.

– Она находится где-то здесь. К сожалению, есть вероятность того, что каюта уничтожена при столкновении с угольщиком.

– Каким образом предполагаете добраться до каюты?

– После того как команда проведет обследование внутренней части лайнера с помощью беспилотного дистанционного поискового аппарата, – ответил Сандекер, – операция по подъему лайнера начнется со шлюпочной палубы и продолжится вниз к заданному месту.

– Похоже, что они выбрали трудный путь, – сказал президент. – Я начал бы снаружи, с нижней части корпуса.

– Легко сказать! Установлено, что каюта Шилдса лежит под тоннами ила. Поверьте мне на слово, господин президент, выемка грунта со дна реки – опасная, кропотливая и трудоемкая процедура, занимающая огромное количество времени. При работе из внутренней части корабля у людей будет прочная платформа, с которой они смогут действовать, но еще важнее то, что они смогут ориентироваться в соответствии с судостроительными планами в любое время проведения операции.

– Вы убедили меня, – сказал президент, соглашаясь.

Сандекер продолжил:

– У нас четыре различные системы для прохождения через внутреннюю часть корабля. Во-первых, это подъемный кран, мы видим его на борту судна. Рассчитанный на подъем груза массой до пятидесяти тонн, он обеспечит выемку более тяжелых обломков. Во-вторых, погружаемый подводный аппарат с экипажем из двух человек, оснащенный механическими рычагами, предназначенными для работы в качестве универсальной системы поддержки.

Президент взял модель и изучал ее.

– Думаю, что это и есть погружаемый подводный аппарат в миниатюре?

Сандекер кивнул.

– «Сапфо I». Одно из четырех глубоководных средств для подъема предметов со дна океана, применявшихся в проекте «Титаник» в прошлом году.

– Не хотел прерывать вас, продолжайте, пожалуйста.

– Третья система является основным средством операции, – сказал Сандекер.

Он взял фигуру в виде куклы, которая представляла собой механического белого медведя с иллюминаторами в голове, имеющей форму луковицы.

– Комплексная сочлененная глубоководная водолазная система, работающая при атмосферном давлении, которую обычно называют костюмом «ДЖИМ». Изготовлена из магния и стекловолокна. Человек, находящийся внутри, способен находиться на огромнейших глубинах в течение многих часов за одно погружение, одновременно устранена необходимость в декомпрессии. Два таких костюма позволят шести водолазам работать в затонувшем корабле круглосуточно.

– Выглядит очень тяжелым и громоздким.

– В воздухе, с оператором внутри, весит тысячу сто фунтов. Под водой всего около шестисот. Отличается удивительной подвижностью. Можно сказать, что обеспечивает возможность пешеходной прогулки по дну моря.

Президент взял фигуру из предлагающей руки Сандекера и подвигал крошечные членистые руки и ноги.

– Водолазы с аквалангами сразу же устаревают по сравнению с этим.

– Не совсем, – отвечал Сандекер. – Водолаз, способный двигаться в трех измерениях, по-прежнему остается основой любой операции по подъему затонувших объектов. Четвертое и последнее средство – барокамера.

Он жестом указал на модель в форме цилиндрического резервуара.

– Команда водолазов будет жить здесь, дыша смесью гелия и кислорода. Камера обеспечивает возможность проведения подводных работ в течение длительных периодов времени, не создавая опасности растворения легочных газов в потоке крови с образованием пузырьков, что вызывает боли при декомпрессии. В дополнение к этому им не нужно проходить декомпрессию до тех пор, пока работы не будет закончены.

Президент слушал молча. Будучи по образованию и роду деятельности юристом, точным аналитическим человеком, он не мог оценить все научные данные. Но президент не хотел показаться глупцом. Он тщательно подбирал слова, чтобы высказать свои соображения.

– Уверен, что ваши люди не собираются буквально голыми руками прокладывать путь через акр стали.

– Нет, конечно. Есть метод лучше.

– Возможно, взрывчатка?

– Слишком рискованно, – ответил Сандекер. – Сталь затонувшего корабля находилась под воздействием элементов, вызывающих коррозию, в течение семидесяти пяти лет. Она стала пористой. Прочность на разрыв значительно снизилась. Слишком мощный или заложенный не в том месте заряд – и весь корабль может разрушиться сам по себе. Нет, мы прорежем себе путь.

– Значит, с помощью ацетиленовых резаков.

– Пироксеновых.

– Никогда не слышал о таких.

– Пластичное зажигательное вещество, способное гореть под водой при невероятно высокой температуре в течение предварительно установленного отрезка времени. После покрытия поверхности, предназначенной для разделения, пироксеном, он воспламеняется по электронному сигналу. При температуре горения пироксена три тысячи градусов Цельсия можно расплавить все преграды, стоящие на пути, включая горные породы.

– Трудно представить.

– Будут ли еще вопросы, на которые я могу ответить?

Президент сделал удовлетворенный жест.

– Нет, вполне достаточно. Вы и ваши люди делаете замечательную работу.

– Если мы не найдем договор, то вы должны знать, что мы сделали все возможное с технической точки зрения.

– Похоже, вы не питаете особых надежд.

– Если откровенно, господин президент, то у нас столько же шансов, сколько их у лягушки в клюве цапли.

– Каковы ваши соображения относительно договора в «Манхеттен лимитед»?

– Приберегу все свои комментарии до того времени, когда мы найдем поезд.

– По меньшей мере, мне известна позиция, которую вы занимаете, – улыбаясь, сказал президент.

Внезапно взгляд Сандекера стал хищным.

– Сэр, у меня вопрос.

– Задавайте.

– Можно ли мне спросить, для чего затеяна вся эта чертова возня?

Теперь взгляд президента стал хищным.

– Вы можете спрашивать сколько угодно, адмирал, но я могу лишь сказать вам, что это вообще безумный план, – сказал он, зловеще сверкнув глазами. – Самый безумный план, которым когда-либо приходилось заниматься президенту Соединенных Штатов.