355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Клайв Касслер » Синее золото » Текст книги (страница 7)
Синее золото
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 09:12

Текст книги "Синее золото"


Автор книги: Клайв Касслер


Соавторы: Пол Кемпрекос
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА 9

Сидя на корме мини-батискафа, скользящего по сине-зеленым просторам вод Калифорнии, Остин думал: что, если он попадет в объектив какого-нибудь фотографа из «Нэшнл джиогрэфик»? Устроившись сзади, словно пассажир древней коляски, Курт видел под колпаком очерченный синеватым свечением от монитора силуэт Завалы.

В наушниках для подводной связи лязгнул металлический голос:

–    Как водичка, кэп?

Постучав по плексигласовому фонарю, Остин сложил указательный и большой пальцы в знаке «ОК».

–    Отлично. Все лучше, чем вручную плыть.

Завала хихикнул.

–    Твои бы слова да Контосу в уши.

Шкипер «Триглы» просто сиял от гордости, демонстрируя Остину новое сиденье для ныряльщика на корме батискафа. Экспериментальное подводное суденышко было просто чудом компактности и маневренности. Оператор сидел в герметичной кабине, свободно вытянув ноги (благо восьмифутовый корпус позволял). По бокам от кабины шли два плашкоута, а сзади крепились кислородные баллоны и четыре винта.

Погладив прозрачный фонарь кабины, Остин произнес:

–    Будь я проклят. Это же старая калоша!

–    Я пытался достать тебе «Красный Октябрь», – ответил Контос. – Но его ангажировал Шон Коннери[23]23
  Речь идет об американском фильме «Охота за «Красным Октябрем», в котором капитана советской атомной подводной лодки «Красный Октябрь» сыграл Шон Коннери.


[Закрыть]
.

Остин счел за благо промолчать. Специалисты НУМА – известные любители хай-тека, сильно привязываются к оборудованию. И чем страшнее техника, тем крепче связь. Остин решил не смущать Контоса объяснением, откуда он узнает о завершении испытаний батискафа. Он сам проверял сборку и конструкцию суденышка, спроектированного Завалой. В распоряжении НУМА имеются подлодки куда быстрее и прочнее, однако Остину хотелось построить компактный батискаф повышенной транспортабельности, чтобы в случае чего можно было перевезти его на точку вертолетом. А еще он не должен привлекать внимание. И хотя Остин лично завизировал проект, готовую подлодку он видел впервые.

Завала – чудесный морской конструктор, спроектировавший множество пилотируемых и автоматических подводных судов. На сей раз его вдохновил «Дип-Уоркер», коммерческий мини-батискаф Фила Найттена и «Зеграм дипси вояджес», компании, организующей развлекательные экспедиционные туры. Своему проекту Завала добавил мощности, маневренности, установив наисовременнейшее научное оборудование. Хвастал, дескать, при помощи его приборов можно определить, из какой реки или какого ледника та или иная капля воды в океане.

Первоначально батискаф назвали «Дип-Си», в честь предшественника и по назначению (исследовательское судно как– никак). Впрочем, адмиралу Сандекеру название пришлось не по душе. Увидев миниатюрную модель подлодки, он сказал:

–    Напоминает броуги, какие мы носили в детстве. – Броу– гами назывались рабочие ботинки с высоким голенищем. Так и родилось новое имя батискафа.

Корабль НУМА вошел в территориальные воды Мексики, держась подальше от берега. Но ближе к Энсенаде «Тригла» все же подошла к земле. Миновала несколько рыбацких лодок и круизных лайнеров и вскоре приблизилась к горловине давешней лагуны. Остановилась от нее примерно в полумиле.

Завала разведал территорию с суши, и теперь Остин разглядывал в мощный бинокль заднюю часть фабрики. Вроде ничего необычного: по краям лагуны предупреждающие о подводных камнях знаки, а поперек горловины протянута нить буев.

Скользнув в узкий заливчик, «Тригла» бросила якорь. Завала влез в батискаф и проверил напоследок оборудование. «Броуг» нес собственный запас кислорода, подающегося в герметичную кабину. Оделся Завала комфортно: в шорты и новую пурпурную майку с логотипом «У Хассонга».

Остину предстояло оставаться в воде, и он надел полный комплект ныряльщика: прорезиненный комбез и баллон с дыхательной смесью. Сел на корме батискафа и пристегнулся, пристроив ноги в ластах на поплавках. Фонарь кабины закрылся. По сигналу бортовой кран поднял и опустил батискаф в воду. Отстегнув крюк, Остин дал Завале знак: погружаемся. Пара секунд – и они в облаке пузырей опустились под воду.

Взвыли винты на аккумуляторах, и Завала повел «Броуг» в открытое море. Обогнув поросшие водорослями рифы, они вошли прямо в горловину лагуны. Оставаясь на глубине тридцати пяти футов, Завала развил комфортную для Остина скорость в пять узлов. Ориентировались, используя и приборы, и глаза. Чтобы снизить сопротивление воды, Остин пригнулся. Он наслаждался погружением, особенно видом пестрых рыбешек – при появлении батискафа косяки разлетались, будто конфетти на ветру.

Впрочем, радовался Остин не по эстетическим причинам. Рыба здесь плавает, значит, вода чистая. Он не забыл, что некая неведомая сила сумела погубить целое стадо созданий куда крупнее, мощнее и способных приспособиться к среде обитания быстрей, нежели слабый человечишка. Да, сенсоры батискафа обнаружат в воде присутствие любого вредоносного вещества, но к тому времени оно успеет поразить организм Остина.

–    Приближаюсь к лагуне. Идем прямо по центру, – доложил Завала. – По бокам остается много места. От буя по правому борту тянется швартов.

Глянув вправо, Остин заметил тонкую черную линию – от поверхности ко дну.

–    Вижу. Есть что-нибудь подозрительное?

–    Ага, – ответил Завала, проводя батискаф за линию буев. – Подводных камней нет и в помине.

–    Спорю на бутылку текилы, остальные предупреждения – тоже липа.

–    Бутылку беру, спор не принимаю. Гостям здесь не рады.

–    Это очевидно. Как тебе управление этой малышкой?

–    Немного мешает поток воды из лагуны, но в целом комфортнее, чем на «Кольцевой». – Завала имел в виду дорогу, политическую и географическую границу между Вашингтоном и остальной частью страны. – Вести эту малышку – это как... ой-ей!

–    В чем дело?

–    Сонар засек множественные цели. Около пятидесяти ярдов от нас, прямо по курсу.

Что-то Остин расслабился, как на прогулке. Очнувшись, он представил впереди засаду.

–    Ныряльщики?

–    Цели крохотные, почти не двигаются.

Остин, напрягая глаза, всматривался в мутную голубизну. Забегая вперед, он спросил:

–    Если придется драпать отсюда, сколько сможешь выжать из «Броуга»?

–    Семь узлов – самое большее. Эта крошка предназначена скорее для вертикального скольжения, не горизонтального. Плюс, мы несем на борту пару сотен фунтов лишнего веса.

–    Вернемся – запишусь к диетологу. Сейчас плыви медленно, но будь готов дать по газам.

Снизив скорость вдвое, они медленно поплыли вперед. Через несколько минут встретилась сплошная стена из рыбы.

–    Похоже на сеть, – сказал Остин. – Остановись, пока мы сами в ней не запутались.

Завала заглушил мотор, и «Броуг» повис между дном и поверхностью.

Заметив над собой темный силуэт, Курт машинально пригнулся – из-за спины выплыла акула. Хищница устремилась к сети; Остин успел заметить ее круглый глаз и прикинуть длину тела – футов шесть как минимум. Схватив зубами чуть ли не половину пойманных рыбешек, акула махнула хвостом и быстро скрылась из виду.

–    Курт, ты цел? – прокричал в микрофон Завала. Он тоже видел акулу.

–    Ага, – рассмеялся Остин. – Не волнуйся. Зачем акуле жесткий старичок, если можно поживиться рыбным ассорти?

–    Рад слышать. Только учти: та красотка пригласила на ужин подруг.

Появилось еще несколько акул, однако при виде батискафа они поспешили покинуть место кормежки. Они не то чтобы устроили кровавый пир, скорее гиганты-гурманы собрались полакомиться менее везучими собратьями. В сеть попали сотни рыб, все разные – по виду, форме и размеру. Некоторые, еще живые, трепыхались в бесплодных попытках освободиться и тем лишь привлекали внимание акул. От прочих же остались головы да кости.

–    За сетью никто не следит, – сказал Остин.

–    Может, ее оставили тут для защиты от хулиганов вроде нас с тобой?

–    Не думаю, – поразмыслив, ответил Курт. – Это моноволоконная сеть, ее можно разрезать маникюрными ножницами. Проводки нет, значит, сигнализация к сети не подключена.

–    Ничего не понимаю.

–Давай подумаем. Что бы ни таилось в лагуне, оно убило стаю китов. Местные, заметив дохлую рыбу, заподозрили бы неладное, а это ребятам с фабрики не на руку. Вот и держат сеть – рыба не заплывает в лагуну.

–Звучит логично, – согласился Завала. – Что дальше?

–Двигаемся вперед.

Пальцы Завалы пробежались по экрану компьютера, управляющего функциями батискафа. Выдвинулись две телескопические руки-манипулятора с клешнями на концах и разорвали сеть пополам – как актер раздвигает занавес на сцене. В стороны поплыли куски рыбы в разных стадиях разложения.

Закончив с сетью, Завала убрал манипуляторы, снова включил мотор и поплыл в глубь лагуны. Видимость снизилась вдвое, повсюду плавали частички водорослей, занесенных в бухту и рассеченных об острые камни. Батискаф теперь двигался со скоростью слепого, который ощупывает дорогу перед собой при помощи трости. Крупного объекта напарники не замечали, пока не оказались прямо над ним. Завала выключил мотор.

–Это еще что? – произнес он.

Свет с поверхности, словно проходящий сквозь витраж собора, выхватывал гигантскую конструкцию: футов триста в диаметре и тридцать в высоту. Приплюснутые, как у линзы, края покоились на четырех металлических опорах. Те, в свою очередь, скрывались в коробчатых кожухах.

–Это либо паук-переросток, либо затонувший НЛО, – задумчиво произнес Остин. – Как бы там ни было, давай спустимся пониже.

По наводке Остина Завала провел батискаф вниз под углом и проплыл вдоль почти всего периметра, затем вернулся по своему же следу и осмотрел оставшуюся часть. Конструкция имела практически идеально-круглую форму, и только в одном месте ее край задирался к подводной скале.

–Поразительно! Здесь такая высокая температура!

–Да, печет. Сквозь комбез чувствую. Кто-то играет с БТЕ.

–    Судя по приборам, тепло выделяют колонны. Похоже, они служат еще и средством передачи. Опасного ничего нет. Пока что...

–    Ты давай припаркуйся, а я присмотрюсь к этой штуковине поближе.

Батискаф опустился на дно, и Остин, отстегнувшись, поплыл к неизвестной конструкции. Отдал напоследок Завале распоряжение: включить через пятнадцать минут стробоскопический маяк.

Поднявшись над прозрачной крышкой, он оглядел цельнометаллическую конструкцию матово-зеленого оттенка. С поверхности ее было не увидеть именно благодаря цвету. Опустившись на купол, Остин осторожно всмотрелся через него.

Внизу переплетались трубы и какие-то механизмы. Работники в белых халатах сновали по хорошо освещенным отсекам. Озадаченный, Курт попробовал свести факты воедино и понять назначение механизмов. Так ни до чего и не додумавшись, он отцепил от пояса подводную видеокамеру и снял происходящее под куполом. Удовлетворенный результатом, поднялся над диском и хотел уже взять панорамный кадр, как вдруг заметил краем глаза какое-то движение.

Замерев, он следил, как спускается но рельсу описанный Завалой герметичный лифт. Вот аппарат вошел в круглое отверстие – оно открылось на ближайшей к скале стороне диска. Остин снова включил камеру, но тут его отвлек Завала.

–    Дуй назад! Температура начинает зашкаливать!

Если Завала торопит, значит, дело серьезное.

–    Плыву! – ответил Остин.

Молотя воду мощными ногами, он быстро возвращался к батискафу. Завала не ошибся: температура воды и правда росла. Потея, Остин поклялся больше никогда не варить лобстеров.

–    Быстрей! – поторапливал Завала. – Температура уже зашкалила!

Заметив во мгле маяк «Броуга», Остин зажег свой маячок на компенсаторе плавучести. Батискаф начал подниматься навстречу. Температура росла. Усевшись в кормовом сиденье «Броуга», Остин наскоро пристегнулся, и Завала ударил по газам. Пропеллеры взвыли, неся «Броуг» к выходу из лагуны.

–          Курт, что-то не так! – пролаял в микрофон Завала. – Они подняли тревогу!

Секунду спустя раздался приглушенный хлопок. Обернувшись, Остин увидел, как подводная база превратилась в огненный цветок. Все живое внутри моментально погибло. По опорам-проводникам перегретый газ устремился на фабрику. К счастью, было воскресенье – на суше никто не погиб. «Броугу» повезло меньше – ударной волной его закрутило и понесло. Хуже всех пришлось Остину. Его как будто лягнул гигантский невидимый мул. Ремни не выдержали, и Курта выбросило из сиденья. Он завертелся, чуть не запутавшись в переплетении кислородных шлангов. Лететь ему дальше, и может, он остановился бы где-нибудь посреди Тихого океана, если бы не сеть. Повезло – удар пришелся на ноги. Врезался бы Остин головой – сломал бы шею. Спружинив, сеть отбросила его назад, как ремень рогатки – камушек. Прямо на батискаф.

Колпак сорвало. Подлодка летела на Курта, и казалось, столкновения не избежать. Обхватив руками колени, Остин приготовился. Видимо, на роду ему написано погибнуть сегодня, как жуку, – на лобовом стекле автомобиля. В последний миг батискаф подпрыгнул вверх, лишь вскользь задев Остина поплавком. Плечо ожгло болью. Ударные волны от последующих взрывов затормозили Курта и швырнули вслед за «Броугом». Окончательно порвав сеть, тот беспрепятственно уходил из лагуны.

Инстинктивно схватившись за регулятор, Остин закусил загубник и набрал полные легкие воздуха. Хорошо, регулятор еще работает. Стекло маски пошло трещинами – в том месте, где по ней хлестнуло шлангом. Ну, слава богу, не в лицо! Сняв бесполезную маску, Остин принял вертикальное положение и осмотрелся.

Да, надо скорей на поверхность, но без Завалы уходить нельзя. Надо поискать его еще раз. Остин медленно огляделся. Без маски перед глазами все расплывалось... хотя нет, вон там мелькнуло пурпурное пятнышко. Метнувшись к нему, Остин нашел наконец Завалу. Тот плавал в нескольких футах над дном, изо рта у него вырывались пузырьки.

Сунув, не глядя, ему в рот загубник, Остин отстегнул свинцовый пояс. Сила воли, на которой он действовал, почти иссякла; мозг накрыло яростной черной волной. Тогда Курт врубил подачу воздуха в компенсатор плавучести. Но тут послышался новый взрыв, и Остин потерял сознание.


ГЛАВА 10

Пол стоял в дверях хижины неподвижно, словно тотемный столб. Последние четыре часа он слушал и всматривался во тьму. Все его чувства были напряжены до предела, готовые уловить малейшее изменение в ритме ночи. День ушел, и свет рождали только редкие тлеющие костры, на которых туземцы готовили пищу. Вот последние селяне, подобно печальным призракам, разошлись по лачужкам, и деревня погрузилась в тишину. Лишь плакал где-то приглушенно ребенок. Какое же все-таки это нездоровое место. Пол и Гаме словно оказались в зачумленной деревне.

Голландец выгнал семью из хижины, ближайшей к его собственной. Широким жестом, подражая швейцару у дверей «Ритца», он пригласил войти Траутов. Сквозь неплотные соломенные стены проникали тонкие лучики света и совсем чуть-чуть воздуха. Полы в хижине были земляные, на опорах висели гамаки; мебель состояла из пары грубых стульев и разделочной доски из пеньков. Впрочем, не духота беспокоила Пола. Его не покидало чувство, что они с Гаме угодили в ловушку.

Пол наморщил нос; этот жест он унаследовал от отца, рыбака с Кейп-Кода. Бывало, выйдет отец в предрассветных сумерках на пирс и принюхается, точно старый пес. А потом скажет:

–    Славный будет денек, кэп. На рыбалку!

Бывало и так, что Траут-старший наморщит нос и без лишних слов тут же отправится в кофейню. Всякие сомнения в чутье отца развеялись, когда в один прекрасный день он остался на берегу, а шестеро других рыбаков пропали без вести во время шторма в открытом море. Отец тогда объяснил: дескать, пахло как-то не так.

То же чувство не покидало сейчас и Траута-младшего, хоть и находился он далеко от моря, в самом сердце венесуэльского дождевого леса. В деревне не раздавалось голосов, никто даже не кашлянул. Как будто здесь и не жил никто. Еще днем Пол позволил своей фотографической памяти вобрать практически все до последней детали обстановки. Похоже, селяне просто-напросто ушли на ночь. Попятившись от двери, он наклонился к одному из гамаков. Гаме легонько коснулась его лица.

–    Я не сплю, – сказала она. – Думаю.

–    О чем?

Сев, она опустила ноги на пол.

–    Нашему другу Летучему Голландцу я не доверяю. Врезать бы ему, да боюсь замараться. Ф-фу.

–    Полностью с тобой согласен. За нами, похоже, следят. – Пол посмотрел на дверь. – Эта хижина напоминает ловушку для лобстеров. Вход есть, выхода нет. Разве что в кастрюлю. Предлагаю провести ночь на лодке.

–    Жаль, конечно, покидать эти пятизвездочные апартаменты, но я с тобой. Один вопрос. Если за нами следят, то как выбраться незамеченными?

–    Очень просто. Выходим через черный ход.

–    Насколько я помню, здесь нет черного хода.

–    Ты просто не знаешь, какие мы, янки, изобретатели, – хитрым тоном ответил Пол. – Постой на стреме, а я пущу в ход свой гений.

Достав из чехла на поясе охотничий нож, он прошел в заднюю часть хижины. Восьмидюймовое лезвие пилило и резало солому практически неслышно, однако время от времени Пол издавал крик какого-то тропического животного. Звук был похож на скрип напильника по листу металла. Через несколько минут образовался проход два на два фута. Отведя к нему за руку жену, Пол пропустил ее вперед. Гаме высунулась наружу и огляделась. Вроде все тихо. Вылезла. Вслед за ней протиснулся и похожий на баскетболиста Пол.

Встав бок о бок, Трауты прислушались к ночной симфонии насекомых и птиц. Еще днем Гаме приметила тропинку, ведущую от хижин к реке. В темноте угадывались очертания плотно утоптанной дорожки. Гаме пошла вперед, и вскоре ноздрей коснулся запах стоячей воды. Тропинка привела к садам, которые Трауты видели со стороны реки днем. Идя краем болотистого берега, они наконец заметили скелетообразные очертания щита пропеллера. К аэрботу Трауты спускаться не спешили, на случай если Дитер следит за ними. Пол швырнул в воду камешек. На всплеск, однако, из укрытия никто не выскочил.

Тогда они забрались на борт и подготовили лодку. С рассветом тронутся в путь. Пол, подоткнув под голову спасжи– лет, растянулся на палубе. Вахту приняла Гаме, устроившись на месте водителя. Мало-помалу Пол задремал. Спалось тревожно – из-за духоты и пения насекомых. Потом свое взяла усталость, и пришел глубокий сон. Когда Гаме позвала мужа по имени, ее голос прозвучал как будто издалека. Наконец под веки пробился свет, и Пол, моргая, уставился на жену. Та все еще восседала на водительском месте. В мерцающем желтом зареве ее лицо приобрело странное, даже гротескное выражение.

К аэрботу подошли три каноэ. В каждом – свирепые индейцы с бритвенно острыми копьями и мачете. В свободных руках они сжимали факелы, пламя которых отбрасывало ярко-красные отблески на бронзовые тела туземцев. Каждый индеец носил одинаковую стрижку под челку, и у каждого были выщипаны брови. Все в набедренных повязках, кроме одного – тот надел бейсболку с логотипом «Нью-Йорк янкиз» и держал в руках дробовик. Ну и как после этого любить «Янкиз»?

–    Здрасте, – широко улыбнулся Пол.

Каменные лица индейцев ничуть не изменились. Вооруженный дробовиком малый качнул стволом в сторону берега: высаживайтесь, мол. Стоило Траутам оказаться на суше, как индейцы плотно обступили их. Фанат «Янкиз» мотнул стволом в сторону деревни, и факельная процессия – в центре которой оказались Трауты – двинулась вверх по склону.

–    Прости, Пол, – извинилась Гаме. – Они появились из ниоткуда.

–    Ты не виновата. Я ошибся: думал, бояться надо тех, кто на суше.

–    И я. Но с какой стати ты им улыбался?

–    Больше ничего в голову не пришло.

–    Дитер перехитрил нас, – неохотно признала Гаме.

–    Не думаю. Взгляни туда.

На опушке перед хижинами стоял Дитер. Бледный в свете факелов, перепуганный, он потел, но не мог утереть испарину с лица – руки он держал поднятыми. В живот ему упиралось несколько копий, и – как будто этого мало – еще двое, белые, целились ему в грудь из револьверов. Оба незнакомца были одеты одинаково: белые хлопковые штаны, футболки с длинными рукавами и ботинки с высокими голенищами. У обоих на поясах висели широкие кожаные ремни с карабинами. Первый – небритый детина, второй – низкорослый, стройный, с темными и невыразительными, как у кобры, глазами. Забрав у главаря индейцев «кольт», он мельком посмотрел на Траутов и снова перевел взгляд на Голландца.

–    Вот и твои курьеры, Дитер, – сказал незнакомец с французским акцентом. – Будешь отпираться или признаешь, что думал поиметь меня?

Дитер вспотел еще сильнее: на лице у него выступили и ручьем покатились вниз крупные капли.

–    Виктор, богом клянусь, я этих двоих только утром встретил. Их прислал Рамирес – рассказать о мертвом индейце и предупредить меня об опасности. – Во взгляде немца блеснул коварный огонек. – Правда, я им не поверил и посадил в хижину. Хотел позже проследить за ними.

–    Да, меры безопасности ты предпринял экстраординарные, – не скрывая отвращения, произнес Виктор. Вот он посмотрел на Траутов. – Вы кто такие?

–Меня зовут Пол Траут. Это моя супруга Гаме. Мы исследователи, работаем с доктором Рамиресом. Изучаем речных дельфинов.

–Сюда зачем приехали? В этой части реки дельфины не водятся.

–Совершенно верно. Просто мы нашли каноэ, а в нем – мертвое тело индейца. Доктор Рамирес прислал нас сюда, предупредить селян о возможной опасности.

–Почему он сам не явился?

–Повредил лодыжку. И потом, нам самим интересно изучить глубины дождевого леса.

–Неплохое алиби. – Француз взвесил на руке «кольт». – Это часть научного оборудования?

–Нет, оружие дал доктор Рамирес. Он настаивал; говорил, что мы можем угодить в неприятности. Если так посмотреть, он был прав.

Виктор рассмеялся.

–Ваша легенда настолько глупа, что похожа на истину. – Он присмотрелся к Гаме, как только может присматриваться к женщине француз. – Гаме. Какое необычное имя. У вас французские корни?

Если Виктор считал себя галантным, то Гаме в его словах слышались нотки разврата. Впрочем, она никогда не упускала шанс пустить в ход женские чары.

–Все мои знакомые французы сначала представляются сами.

–Ах, простите мне мою неотесанность. Всему виной общение с этой cochon[24]24
  Свинья (фр.).


[Закрыть]
. —
Дитер вздрогнул, когда Виктор махнул у него оружием под носом. – Меня зовут Виктор Арно. Это мой ассистент Карло, – указал он на своего молчаливого спутника. – Я представляю европейский картель, желающий приобрести одно редкое биологическое вещество.

–Так вы ботаник, вроде доктора Рамиреса?

–    Нет, – покачал головой Виктор. – Ботаник не справился бы со столь тяжелой работой. Мы владеем рабочим объемом знаний по биологии, однако в сущности являемся передовым отрядом, разведчиками. Нам велено добыть образцы для изучения специалистами. Настоящие ученые придут позже, используя проложенный нами путь.

–    Вы ищете лекарственные растения? – догадалась Гаме.

–    Если только в качестве побочного продукта. Возможно, где-то у нас над головами, в чудесной сокровищнице леса растет новое лекарство от рака, но... – Виктор коснулся носа и губ. – Вообще-то, мы ищем ароматы – для парфюмеров и вкусы – для кулинаров. Найдем нечто целебное – так даже лучше. У нас есть разрешение от правительства Венесуэлы, и операция наша совершенно законна.

Пол глянул на свирепых лесных дикарей, на оружие – холодное и огнестрельное, – на перепуганного и притихшего Дитера. Он ни на секунду не поверил рассказу француза. Впрочем, нельзя вызывать подозрений излишними вопросами, нельзя и молчать – легковерие вызовет подозрений не меньше.

–    Я, наверное, не удивлю вас вопросом: для чего научной экспедиции столько оружия?

–    Не удивите, – совершенно спокойно ответил Арно. – Страхи Рамиреса вполне обоснованны. Да вы и сами видите, насколько опасно в лесу. Взять хотя бы мертвого индейца. – Он иронично улыбнулся. – Вам, похоже, невдомек, какие у нас дела с этим животным? – Арно указал на Дитера. – Он дал нам проводников из селения. Они знают лес лучше кого бы то ни было. И, смею заметить, мы хорошо заплатили.

Пол ухмыльнулся.

–    И сейчас вы, кажется, готовы расторгнуть сделку с мистером фон Хоффом.

–    На то есть свои причины. Даже если вы о себе не соврали и вы действительно не курьеры, то Дитер решился обворовать нас. Мы искали одно чрезвычайно ценное растение, которое принесло бы фармацевтам и кулинарам миллионы, если не миллиарды прибыли. Оно – просто чудо. Мы хотели добыть для анализа образцы того, что местные веками используют... к несчастью, не для изготовления духов.

–    Похоже, свою проблему вы уладили, – заметила Гаме. – У вас и Дитер, и образцы.

–    Если бы все было так просто, – резко ответил Арно. – Эту свинью мы раскусили, да, зато ценные образчики исчезли.

–    Не совсем понимаю вас.

–    От местных мы услышали про нужное растение, но никто не смог провести нас туда, где оно растет. В поисках мы забрели много дальше, чем изначально рассчитывали. На территории, не изведанные и не отмеченные на карте. В конце концов нам попался индеец, которого позже вы нашли убитым. При нем имелись образцы нужного нам растения. За них мы давали хорошую плату, однако туземец отказал. Тогда мы пригласили его в гости, надеясь, что он передумает.

Вспомнились рубцы на теле покойного.

–    Он по-прежнему отказывался говорить и вы его пристрелили?

–    О нет, все не так тривиально. Мы прилагали все усилия, чтобы поддерживать в нем жизнь. Дитер отвечал за гостеприимство и охрану образцов. Однажды ночью он напился, и бедный дьявол бежал к реке. В лодке его и застрелили. Мы думали, он выкрал травы. В таком случае вы нашли бы их при нем.

–    А какие они были? – спросил Пол.

–    Они необыкновенные. Маленькие клиновидные листочки в красную прожилку. Местные зовут это растение кровавым листом.

–    Мы смотрели в сумках покойного – и не нашли ничего похожего.

–    Значит, – Арно перевел презрительный взгляд на Дитера, – кто-то из вас лжет. Дитер говорил, что индеец бежал, прихватив растение.

–    Ты им веришь? – ответил Дитер. – Индеец выкрал сумку со всем содержимым.

–    Сомневаюсь, – тихо произнес Арно. – Захвати они образцы растения, не явились бы сюда, как идиоты. Думаю, то, что нам нужно, – у тебя. – Он поднял револьвер. – Говори, где оно, или сдохнешь.

–    Убьешь – и не видать тебе образцов, Арно, – с вызовом проговорил Дитер. И зря, француз не собирался с ним миндальничать.

–    Это правда, но перед тем, как застрелить, я отдам тебя своим разукрашенным компаньонам. Они с чистой совестью освежуют тебя, как мартышку.

Краска схлынула с лица Дитера.

–    Я не укрываю от тебя сведения. Просто предлагаю торг.

–    Время торга давно прошло, как ни прискорбно. Я устал от тебя. – Арно поднес револьвер к губам Голландца. – И от твоего вранья.

Прогремел выстрел, и нижняя половина лица Дитера разлетелась в брызгах алой крови. Монокль выпал из удивленно выпученного глаза, а сам Голландец рухнул на спину, точно спиленное бензопилой дерево.

Француз перевел дымящееся дуло на Пола.

–    Не знаю, врете вы или говорите правду. Чутье подсказывает, что вы честны. Просто вам не повезло заглянуть на огонек к этой свинье. Ничего личного, я просто не могу отпустить вас. – Он печально покачал головой. – Даю слово, ваша прекрасная супруга умрет быстро и безболезненно.

Пол как будто перенесся в другую галактику. Как ни поразила его немедленная казнь Дитера, он сразу понял: Арно свидетелей не оставит. Долговязая фигура и вялые движения Пола могли ввести в заблуждение кого угодно. Если понадобится, двигаться он может очень даже быстро. Он напрягся, приготовившись схватить Арно за руку и направить ствол в землю. В лучшем случае его убьют, но Гаме успеет бежать. В худшем убьют обоих.

Арно уже положил палец на спусковой крючок, и Пол приготовился к последнему рывку, как вдруг индеец в бейсболке не то хрюкнул, не то кашлянул. Выронив дробовик, он с ужасом взирал на торчащее из груди двухфутовое древко. Из спины у него выглядывал обагренный наконечник с бородкой. Попытавшись выдернуть стрелу, индеец рухнул рядом с телом Дитера.

Кто-то из туземцев выкрикнул:

–    Чуло! – И тут же его сразила другая стрела.

Товарищи убитых в ужасе повторяли:

–    Чуло! Чуло!

Раздалось страшное улюлюканье, и в кустах мелькнуло бело-голубое лицо, потом еще одно. Через несколько секунд похожие на маски лица виднелись повсюду. Засвистели стрелы, погибло еще больше индейцев. Падали на землю оброненные и брошенные в панике факелы.

В темноте и смятении Пол схватил жену за руку. Вырванная из ступора, Гаме побежала за Полом к реке. Оба думали об одном: добраться до лодки. В жуткой спешке они чуть не налетели на стройную фигуру – та выступила им навстречу из тени.

–    Стойте! – твердым голосом приказала... Тесса.

–    Мы к лодке, – сказала Гаме. – Идем с нами.

–    Нет, – ответила вдова Дитера и ткнула пальцем в сторону реки. – Смотрите!

В свете прихваченных факелов они увидели, что на берег из каноэ высаживаются десятки людей в бело-голубой раскраске.

Схватив Гаме за руку, Тесса потащила ее в сторону.

–    Сюда, здесь безопасней.

Туземка повела Траутов прочь с опушки, в чащу. Ветки и колючки хлестали по лицу и ногам. Улюлюканье стихло. Было такое чувство, будто Трауты забрались в сердце Земли: жара стояла страшная.

–    Куда ты нас ведешь? – спросила Гаме, останавливаясь и переводя дух.

–    Нельзя стоять. Чуло придут, скоро.

И правда, странный боевой клич набирал силу. Пол и Гаме еще несколько минут следовали за вдовой Дитера, пока та не встала. Они оказались в роще деревьев, которые выглядели карликами на фоне гигантских бесформенных стволов, уходящих ввысь на добрую сотню футов. Тессу почти не было видно в сочащемся сквозь кроны лунном свете. Она указала вверх, но Трауты ничего не увидели – только тьму листьев и серебристые проблески в прорехах.

Заметив их смущение, Тесса, будто работающий со слепыми детьми учитель, вложила им в руки нечто, похожее на ощупь на дохлых змей. Нейлоновые шнуры. Вспомнились ремни с карабинами на поясах у Арно и его компаньона и то, как Дитер упоминал дирижабль. Пол наскоро оплел шнуром тонкую талию супруги, и Гаме, перебирая руками по второму шнуру, пошла вверх. Пол осмотрелся: вдова Дитера пропала из виду. Все, о женщинах можно не беспокоиться.

–    Поднимайтесь, – сказал он. – Я прямо за вами.

Точно так же опоясавшись шнуром, он в несколько мощных рывков поднялся над землей на несколько ярдов. Где-то наверху, совсем близко, пыхтела Гаме.

Снизу раздалось странное пение. Чуло. Они подбрасывали вверх факелы, и те падали назад, подобно истощенным кометам.

Как ни боялись Пол и Гаме, что их достанет огромной стрелой, они упорно продолжали подъем. Пол уже посмел надеяться, что чуло отстали. Но стоило глянуть вниз, и он заметил, как лезут вверх бело-голубые дикари. Конечно, где два троса – там и все три, а то и больше.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю