Текст книги "Синее золото"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Пол Кемпрекос
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Он скрылся в доме и через пару минут вернулся, неся в руках два бокала, в которых приятно позвякивали кубики льда. Мартин с Остином уселись в дачные кресла, и хозяин дома посмотрел на раскидистые ветви дуба, закрывающие лужайку от солнца.

–    Я вырос тут. Позже заглядывал сюда нечасто; знаете, семья, работа... У меня своя авиакомпания недалеко от Балтимора. – Он пригубил кофе. – Но довольно обо мне. Что же вы хотите узнать о папе?

–    Все, что может помочь раскрыть тайну его «летающего крыла».

Мартин тут же просиял. Хлопнув в ладоши, он воскликнул:

–    Ага! Я так и знал, что в один день завеса тайны падет!

–    Завеса тайны?

–    Да, – горько подтвердил Мартин. – Секрет, грязное дельце, подстроенная авария...

«Да тут лучше помалкивать и больше слушать», – решил Остин.

–    Пожалуйста, расскажите все, что знаете.

Мартина не пришлось просить дважды. Он долгие годы только и ждал такого благодарного слушателя.

–    Простите, – извинился он и глубоко вздохнул. – Столько накипело за все эти годы...

Встав, он прошелся по веранде. Лицо его исказила гримаса боли. Вдохнув несколько раз полной грудью, Мартин привел чувства в порядок, усмирил гнев и негодование. Присел на перила и, скрестив на груди руки, приступил к рассказу:

–    Отец погиб в 1949 году. По словам матери, он тестировал новое «летающее крыло». Инженеры постоянно что-то дорабатывали, исправляя один огрех в конструкции за другим. И вот во время очередного пробного вылета отец не справился с управлением. И разбился. Мне тогда семь лет исполнилось.

–    Гибель отца, наверное, стала ударом для вас?

–    Я был еще совсем пацан, – пожал плечами Мартин. – Горе затмили посмертные почести от ВВС и президента. Я ведь и так редко видел отца. Во время войны он часто отлучался из дома. – Пауза. – Настоящим ударом стало открытие, что отец не погиб.

–    То есть авария не убила его?

–    Когда я встретил папу на Арлингтонском кладбище, вид у него был вполне цветущий.

–    Ну, вы же видели его в гробу, так?

–    Отнюдь. Отец наблюдал за похоронами со стороны.

Остин присмотрелся к Мартину, не вполне, однако, понимая, что хочет увидеть. Не заметив признаков безумия, спросил:

–    Можно поподробнее?

Лицо Мартина озарилось широкой улыбкой.

–    Я больше сорока лет ждал этих слов. – Он уставился в пустоту, словно наблюдая события былых лет на неком экране. – Как сейчас помню: стояла весна, в воздухе носились малиновки, солнце отражалось от начищенных пуговиц на мундирах, влажно пахли стриженый газон и земля... Я стоял у гроба, держа мать за руку и извиваясь в новом костюмчике. Весь упарился в нем, и воротник меня душил. Министр что-то там гудел басом, и все смотрели только на него. – Мартин глубоко вздохнул, снова погружаясь в прошлое. – Заметив птичку, я проследил за ней взглядом, мимо толпы – из-за дерева выступил человек в темной одежде. Он стоял далеко, и лица его я не видел. Впрочем, отца я сразу признал. По забавной привычке стоять, опираясь на одну ногу. Как у хромого. Все из-за старой футбольной травмы.

–    И что он там делал?

–    Ничего. Просто стоял и смотрел. На меня, это точно. Потом он вроде как махнул рукой, но тут у него из-за спины вышли двое, о чем-то принялись спорить с отцом и увели его. Я просил маму взглянуть в ту сторону, однако она только шикнула на меня.

–    Вам не померещилось? Все же такая травма в детстве...

–    Нет, не померещилось. Я настолько уверился в своей правоте, что после похорон рассказал матери об увиденном на кладбище. Она так плакала, так плакала... Я решил больше никогда не говорить об отце. Мама была еще молода и вскоре повторно вышла замуж. Отчим мне достался порядочный; успешный бизнесмен, он хорошо нас обеспечивал. Мама прожила с ним многие годы в радости. – Мартин рассмеялся. – Хотя я остался предан памяти отца: как мама ни отговаривала, я все же стал летчиком. Небо звало. Я постоянно пробовал узнать об отце, почти поверил, что правда так и останется скрытой. И вот пришли вы, стали задавать вопросы...

–    Что скажете о работе отца?

–Он был опытным пилотом, ветераном. Не покидая службы в ВВС, работал на корпорацию «Авион», ту, что основал Нортроп для производства «летающих крыльев». Несколько раз отец чудом избегал смерти. «Летающие крылья» стали большим открытием для своего времени, но с технологиями и материалами сороковых представляли большую опасность для летчиков. Потому-то авария никого не удивила.

–Отец ничего не рассказывал вам? О работе?

–Рассказывал; правда, немного. Мама уверяла, будто ему нравится пилотировать эти машины. Якобы они должны совершить революцию в авиации. Отец радовался. В один момент он пропал на несколько недель. Связи с ним не было, только на случай крайней необходимости. А когда отец вернулся, мама заметила, что он обгорел на солнце. Отец рассмеялся и ответил, дескать, это от мороза и снега. Что он имел в виду?..

–После него записей не осталось? Дневника там, заметок?

–Я ничего такого не находил. Помню, после его смерти пришли военные и обыскали дом. Они, должно быть, унесли записи. Ну, помог я вам?

Остин прокрутил в голове разговор с Миллером, особенно часть про раннюю технологию «стелс».

–Я думаю, вашего отца отправили на Север, готовиться к выполнению особого поручения.

–Это происходило полвека назад. Чего ради хранить тайну?

–Секреты, порой, как живые, хранят сами себя.

Мартин оглянулся на тенистый дворик.

–Хуже всего сознавать, что отец был жив все эти годы. – Он посмотрел на Остина. – Может, он до сих пор жив? В этом случае ему лет восемьдесят.

–Вполне вероятно... Кто-то где-то знает подлинную историю вашего отца.

–    Я хотел бы явить правду миру. Вы поможете мне, мистер Остин?

–    Сделаю все возможное.

Они проговорили еще некоторое время. Перед уходом Остин оставил Мартину свой телефонный номер, а после направился в Вашингтон. Как порядочный сыщик, он обошел, сбивая ноги, кого только мог, но задачка попалась слишком уж древняя и сложная для обычных методов расследования. Пришло время задействовать компьютерного гения НУМА, Хайрема Йегера.

ГЛАВА 19

Деревенька казалась чудом городского планирования. Шагая по плотно утоптанным тропинкам между соломенными хижинами, Трауты чуть не забыли об антураже, включающем белую богиню в купальнике из шкуры ягуара и эскорт из шестерых молчаливых чуло в раскраске небесных цветов.

Франсишка шла впереди. Стражи (по трое с каждой стороны) держались на почтительном расстоянии в древко копья. Франсишка остановилась у колодца в центре деревни – там женщины наполняли водою кувшины, а у их ног весело сновали голые дети. Франсишка улыбнулась, не скрывая гордости.

–Каждое техническое новшество здесь – часть общей инженерной схемы, – сказала она, широко раскинув руки. – Я словно воссоздала инфраструктуру Сан-Пауло. Месяцами возилась с проектом, распределяя капитал и ресурсы, прежде чем в землю вонзились штыки лопат. Пришлось наладить побочное производство особых инструментов, деревянных труб, вентилей и прочих деталей. И в то же время важно было не нарушить устоявшийся ход жизни в деревне.

–Великолепно, – сказала Гаме, оглядывая стройные ряды хижин. Само собой напрашивалось сравнение с убогими халупами и грязью в деревеньке Дитера и относительно цивилизованным поселением доктора Рамиреса. – Просто великолепно.

–Спасибо. При грамотном расчете работа пошла легко. Ключевой элемент здесь – ток воды. Он не менее важен для чуло, чем для жителей так называемого цивилизованного мира. Я распорядилась изменить русло реки. Конечно, возникли проблемы, но куда без них... Производители лопат жаловались, что мы подгоняем их, и оттого качество инструментов страдает. – Франсишка рассмеялась. – Было весело. Мы вырыли канал под воду из озера; наладив водоснабжение, легко установили систему общественных колодцев. Построили мукомольную мельницу...

–    Водяное колесо у вас ничуть не хуже виденных мною в Новой Англии, – заметил Пол, становясь перед хижиной не больше гаража-ракушки. – А вот система канализации меня впечатлила. Там, откуда я родом, до сих пор пользуются нужниками на улице.

–    Общественными туалетами я горжусь особенно, – ответила Франсишка, продолжая экскурсию. – Приняв, что моя опреснительная технология никогда не увидит свет, я целиком направила усилия на устройство жизни местных дикарей. Они прозябали в каменном веке! В антисанитарных условиях! Матери стабильно гибли при родах, детская смертность поражала. Взрослые носили на себе и в себе всех возможных лесных паразитов. Традиционные лекарственные растения произрастали с трудом. Диета содержала минимум питательных веществ. С появлением чистой питьевой воды чуло не просто избавились от привычных болячек. Они теперь культивируют растения, которые помогают поддерживать здоровье на должном уровне.

–    Хирургии вы их не научили? – спросила Гаме. – На теле у брата Тессы мы нашли характерный шрам.

Франсишка, словно маленький ребенок, хлопнула в ладоши.

–    О, ему вырезали аппендицит. Без операции он умер бы. Меня научили оказывать лишь первую помощь, так что благодарить надо фармакологию чуло. Туземцы обмакивают дротики в сок растений, способный парализовать дичь, но даже малой дозы его хватает, чтобы обездвижить человека. Нанеся сок на большой лист, я приложила его к месту воспаления – сработало как местный анестетик. Разрез зашивали нитью из другого растения, которое убивает инфекцию. Ножом я работала обсидиановым, он острее любого скальпеля. Вот так, ничего высокотехнологичного.

–    Жаль, того же не скажешь об оружии ваших охранников, – заметил Пол, поглядывая на короткие метательные копья в руках конвоиров. Помимо них, чуло были вооружены луками и длинными стрелами.

–    Наконечники этих стрел и копий изготовлены из алюминия, обшивки моего самолета. Укороченный лук проще носить в джунглях, а стрелы благодаря своей конструкции пролетают большее расстояние.

–    Если бы Арно и его приятели выжили, они подтвердили бы ваши слова.

–    Мне и вправду жаль тех людей, но они сами повинны в своей гибели. Чуло – племя сравнительно маленькое, они всегда предпочитали бегство сражению. О, засушить голову или съесть врага – это пожалуйста, однако намеренно совершать набеги на соседей – не их метод. Чуло просто хотят, чтобы их оставили в покое. Белый человек загнал их глубоко в лес. За границей Великих водопадов они сочли себя защищенными, но белые исследователи продолжают теснить чуло. Они вымерли бы, если бы я не помогла им усовершенствовать оборонную систему.

–    В устройстве деревни я заметила любопытную черту, – сказала Гаме.Раскладка напоминает архитектуру старых, обнесенных стеной городов.

–    Вы очень наблюдательны. Любой, кто проникнет за частокол, окажется в очень невыгодной позиции. Деревня полна тупиков, в которых удобно устраивать засады.

–    А если придут спасать вас? – предположил Пол. – Вы сами себе окажете медвежью услугу.

–    Я уже давно оставила надежду выбраться отсюда. Мой отец наверняка заставил поисковые отряды прочесать весь лес. И уверился в моей смерти, что недалеко от истины. В катастрофе погибли трое находившихся на борту и вдобавок – вождь племени. Все по моей вине. Не хотелось бы стать ответственной за новые смерти.

–    Ирония судьбы, – задумчиво произнесла Гаме. – Чем больше вы стараетесь на благо чуло, тем меньше они хотят вас отпустить.

–    Верно. Правда, они держали бы меня в плену, даже если бы я просто сидела на троне, жирея и притворяясь богиней. Грех было не воспользоваться знаниями и не помочь местным. Когда наконец придет белый человек, туземцы, надеюсь, не воспротивятся натиску цивилизации и применят полученный технический опыт. К несчастью, пока я не в состоянии контролировать их первобытные инстинкты. Арно и его компаньоны приговорили себя к смерти, едва проявив враждебный настрой. Их я спасти не могла – в отличие от вас. Вы так беспомощно метались по джунглям, что до сих пор чуло не замечали в вас угрозы.

–    Угрозы? – навострила уши Гаме.

–    Спокойнее, – предупредила Франсишка. Улыбаясь, она тем не менее смотрела на Траутов очень серьезно. – Наших слов они не понимают, зато видят эмоции. – Она остановилась у местного пожарного гидранта, объяснила, как он устроен, и повела Траутов дальше. – Чуло обеспокоены. Думают, что вы падшие боги.

–    Если мы боги падшие, низверженные, то с чего тревожиться? – спросила Гаме.

–    Чуло боятся, что вы заберете меня обратно на небо.

–    Они вам так и сказали?

–    Нет, мне и так все ясно. Я этих людей знаю очень близко. К тому же Тесса передала мне слухи: вас хотят сжечь. Дым от ваших тел вознесет вас обратно на небо – и все, проблема решена.

Краем глаза Пол посмотрел на стражей: каменные лица туземцев оставались непроницаемы.

–    С логикой чуло не поспоришь, однако проблема решится только для них. А как же мы?

–    Согласна. И тем скорее надо бежать. Идемте, поговорим подальше от глаз дворцовой стражи.

Они вышли на мощенную белым камнем тропинку к святыне. Выведя Траутов на круглую площадку с самолетом в центре, Франсишка присела на полированную деревянную скамью. Трауты сели по-турецки на плитку.

–    Здесь нас не побеспокоят. К святыне приходят только шаманы. Воины в джунглях следят за каждым нашим шагом, но план побега обсудить мы сумеем.

Гаме посмотрела в сторону леса – чуло растворились среди кустов и деревьев, как будто их и не было.

–    Надеюсь, у вас в рукаве козырь припрятан? У нас ничего нет, – сказала она.

–    Воспользуемся вашей изначальной идеей. Единственный шанс удрать – по реке. Подняться по каналу к озеру и оттуда – в основное русло реки. Через лес не уйти: нас либо поймают, либо мы сами заблудимся.

–    У ваших ребят есть каноэ, – заметил Пол. – Грести придется не покладая рук.

–    У нас в запасе будет пара часов. Однако чуло – сильные гребцы. Пока мы устанем, они только-только войдут в раж.

–    И что, если нас поймают? – спросил Пол. – Теоретически?

–    Что тут гадать, – ответила Франсишка. – Нас казнят.

–    Даже вас, богиню?

Франсишка кивнула.

–    Боюсь, покинув их, я аннулирую свой статус. Моя голова украсит частокол наряду с вашими.

Пол невольно потер шею.

И тут их одиночество нарушила целая процессия: на площадку вошел индеец в сопровождении восьми вооруженных воинов. Он был выше любого чуло на несколько дюймов, и профиль его не казался плоским; напротив, напоминал римский. Мускулистый и раскрашенный в красный цвет, он приблизился к Франсишке и заговорил о чем-то, то и дело тыча пальцем в сторону Траутов. Подобравшись, словно кобра с раскрытым капюшоном, Франсишка оборвала его резким ответом. Сверкнув взглядом, высокий чуло слегка поклонился и ушел в сопровождении компаньонов – стражи немного попятились, прежде чем развернуться и покинуть быстрым шагом святыню. Франсишка смотрела им вслед пылающим взглядом.

–    Плохо дело, – сказала она.

–    Кто это был? – спросила Гаме.

–    Высокий – это сын вождя, убитого мною во время аварии. Я назвала его Аларих, в честь короля вестготов. Он умен, прирожденный лидер; правда, склонен к насилию. Жаждет устранить меня, собрал круг из молодых да горячих. Аларих пересек границу святилища, а значит, осмелел. Он явно думал прояснить кое-какие моменты, связанные с вашим появлением. Пора возвращаться во дворец.

Стоило им покинуть святилище, как из ниоткуда материализовались воины чуло. Франсишка шагала быстро, и в деревню вернулись за несколько минут. За частоколом явно что-то переменилось: тут и там кучковались индейцы; когда их богиня проходила мимо, они прятали глаза. Дружелюбных улыбок как не бывало.

У входа во дворец стояли двадцать воинов во главе с Ала– рихом. Франсишка властным жестом велела им расступиться – они повиновались, впрочем, без особого рвения. Внутри хозяйку встретила Тесса – она смотрела на Франсишку и Траутов глазами, полными ужаса. Хозяйка с минуту поговорила с ней на местном наречии и после перевела беседу для Траутов:

–    Жрецы приняли решение: утром вас казнят. Ночь они проведут, собираясь с духом и готовя костры.

Гаме поджала губы.

–    Жаль, что не останемся на барбекю. Только покажите, где тут каноэ, и мы скроемся.

–    И речи быть не может! Вас и на десять футов без охраны никуда не отпустят.

–    Что же нам делать?

Взойдя на подиум, Франсишка опустилась на трон и стала неотрывно следить за дверью в палату.

Ждать, – сказала она.

ГЛАВА 20

Старинный корабль парил в воздухе, словно подвешенный на невидимых тросах, контуры палуб вычерчивались мерцающей паутиной синеватых линий. Огромные квадратные паруса были надуты, а призрачные флаги трепетали.

Хайрем Йегер откинулся на спинку кресла и полюбовался на бесплотное изображение, висящее над платформой перед его рабочей консолью в форме подковы.

–    Прекрасно, Макс, – сказал он. – Добавь резкости деталям.

Из десятков вмонтированных в стены динамиков раздался мягкий женский голос:

–    Ты просил голый чертеж, Хайрем.

–    Верно, Макс, и ты постаралась на славу. Однако сейчас я бы хотел взглянуть на то, как близки мы к завершению продукта.

–    Готово, – ответил голос.

Обшивка корабля материализовалась, подобно призраку из эктоплазмы. Позолота блестела, подчеркивая затейливую резьбу по бортам. Глаза Йегера загорелись, стоило ему взглянуть на бикхед с изображением короля Эдгара: копыта его коня топтали семь поверженных правителей, чьи бороды украшали полы монаршей мантии. Затем Йегер взглянул на астрономические панели, восславляющие олимпийских богов и переходящие в крутую корму с библейскими мотивами. Каждая деталь являла собой совершенство.

–            Вот это да! – выдохнул Йегер. – Ты не сказала, что запрограммировала картинку целиком. Не хватает только парочки дельфинов.

В тот же момент под кораблем нарисовалась симуляция моря, и подле носа весело запрыгали дельфинчики. Трехмерная модель стала медленно поворачиваться в воздухе, наполненном писком и потрескиванием морских млекопитающих.

Йегер, как ребенок, захлопал в ладоши и рассмеялся.

–            Макс, ты чудо!

–            Само собой, – ответил голос. – Меня создал ты.

Йегер не только разработал искусственный интеллект, но

и наградил его вначале своим же голосом. Потом, когда ему разонравилось говорить с самим собой, придал голосовому модулю женские тона. Прочие составляющие женской личности система развила в себе самостоятельно.

–            Лесть – ключ ко всем дверям, – заметил Йегер.

–            Благодарю. Если мы закончили, я, пожалуй, возьму перерыв – остудить схемы. Голограммы жутко перегревают.

Макс, конечно, преувеличивала: световая скульптура корабля задействовала крохотную часть ее ресурсов. Однако, наделив систему женским голосом, Йегер не забыл и о чертах чисто человеческих, а именно – о потребности в похвале. Он махнул рукой, и скульптура вместе с морем и дельфинами растаяла.

Йегер обернулся на звук аплодисментов и увидел в дверях Остина.

–            Здорово, Курт, – ухмыльнулся Йегер. – Падай где– нибудь.

–            Да ты художник, – заметил Остин, усаживаясь в кресло рядом с Йегером. – Лихо ты его убрал. Даже Копперфильду не под силу заставить исчезнуть британский линейный корабль.

Йегер и вправду был волшебником. Правда, из сферы компьютеров, а не цилиндра и палочки. Даже выглядел он не как типичный маг, с продуманной неряшливостью: «ливайсы», джинсовая куртка поверх белой рубашки, видавшие виды ковбойские сапоги. Впрочем, компьютерным центром НУМА, занимающим десятый этаж практически целиком, он управлял с ловкостью подлинного иллюзиониста и располагал доступом к обширнейшему архиву цифровых данных по океанографии и смежным наукам.

–    Да пустяки, – по-мальчишески задорно ответил Йегер. В серых глазах позади круглых стекол в проволочной оправе плясал огонек возбуждения. – Погоди, ты еще не видел, что мы с Макс приготовили для тебя.

–    Жду не дождусь. Это был «Владыка морей»?

–    В точку. Спущен на воду в 1637 году по приказу Карла Первого. Одно из крупнейших мореходных судов того времени.

–    А еще самое неустойчивое, если память не изменяет. Верхнюю палубу позже срезали – весьма символично, если учесть, что Карла обезглавили.

–    Модификации я добавлю позже. Новая программа будет доступна всем желающим университетам, очень пригодится на кафедре морской археологии. Макс составила список из сотен старинных судов. Мы загружаем в компьютер их чертежи, архитектуру, параметры, историю – все, что знаем по каждому кораблику. Потом Макс соединяет данные и строит голографическую модель. Если инфа полная, Макс даже восполняет недостающие детали. Макс, будь добра, покажи Курту, что мы нашли для него по предоставленным данным.

На гигантском мониторе прямо перед консолью появилось миловидное женское личико. Белоснежно улыбнувшись океанографу, оно произнесло кокетливым тоном:

–    Для вас, мистер Остин, я всегда свободна.

Воздух над платформой замерцал от перекрещивающихся лазерных лучей. Очень быстро, деталь за деталью появился простой однопалубный корабль с квадратным парусом.

–    Идем-ка. – Встав из кресла, Йегер повел Остина на платформу. Когда глаза освоились, Остин уже стоял на палубе ладьи, глядя на задранный кверху нос. Вдоль бортов висели круглые деревянные щиты. – Это следующая ступень эволюции: программа позволит не просто видеть суда, но и бродить по палубе. Виртуальная перспектива изменяется в зависимости от твоего положения. Этот макет довольно прост, поэтому с него я и начал.

–    По-моему, это корабль из Гокстада.

–    Все правильно. Он был построен в Норвегии, где-то между 700 и 1000 годами нашей эры. Оригинальный корабль в длину имел семьдесят девять футов, полностью из дуба... Это тебе не пучки света. Мой макет выполнен в масштабе один к двум.

–    Он прекрасен. Вот только какое отношение он имеет к материалам, которые я тебе дал?

–    Сейчас покажу, что я нарыл.

Они прошли сквозь стены мерцающего света обратно к консоли.

–    В принципе, отыскать сведения по «Малхолланд груп» оказалось нетрудно, – сказал Йегер. – Твой покойный друг– юрист сказал, что эта фирма занята в сфере гидротехники. Я покопался немного и выяснил: она – только часть большей корпорации «Гокстад». Ее фирменный знак – тот самый корабль викингов.

Голографическое судно исчезло, и на мониторе возникло его стилизованное изображение.

–    Продолжай, – сказал Остин.

–    Я попросил Макс поработать с «Гокстадом». Многого выяснить не удалось, но очевидно то, что они занимаются всем, чем угодно: финансами, проектированием, банковским делом, строительством.

Йегер передал Остину компьютерный диск.

–    Вот все, что я надыбал. Ничего из ряда вон, однако на достигнутом я не остановлюсь.

–    Спасибо, Хайрем. Я просмотрю диск. А пока тебе и Макс новое поручение. – Остин пересказал суть бесед с Миллером и Мартином. – Надо выяснить, был ли вообще построен тот самолет и что стало с пилотом.

Макс – сама внимательность – тут же вывела на экран изображение самолета в форме большого крыла.

–Это «YB-49A», последний бомбардировщик Нортропа из тех, что поднялись в воздух. Изображение – из архивов Смитсоновского института, – промурлыкала она низким голосом. – Могу выполнить трехмерное моделирование, как в случае с кораблями.

–Нет, пока и этого хватит. Надпись на цилиндре была «YB-49B».

Фотография сменилась рисунком.

–Вот «YB-49B», – прокомментировала Макс.

–Какая разница между первой и второй моделью, Макс?

–Инженеры разобрались с колебаниями, которые так беспокоили пилотов. К тому же эта модель летала бы куда быстрее и дальше, чем ее предшественники. Правда, ее так и не построили.

Остин по опыту знал: с Макс лучше не спорить. Вместо этого он просмотрел статистические данные и отчеты по испытаниям внизу картинки. Что-то тут не клеилось...

–Погоди, – сказал Остин. – Отмотай назад. Ага, вот тут сказано: крейсерская скорость пятьсот двадцать пять миль в час. Как ее вычислили, если полевых испытаний не проводилось?

–Может, это теоретическая оценка? – предположил Йегер.

–Может быть... но тут такого не сказано.

–Ты прав. Тогда не создавали настолько умных машин, чтобы без полевых испытаний вычислить подобные параметры самолета. Полетные условия попросту нельзя было симулировать.

–Спасибо за комплимент, однако факт по-прежнему не установлен, – возразила Макс. – Хайрем, Курт в чем-то прав. Пока ты болтал, я успела проверить: каждый раз во время проектирования самолетов, которые так и не построили, инженеры заранее оценивали скорость. С этой моделью поступили иначе.

Йегер тоже предпочел не спорить с Макс.

–    То есть самолет все же могли построить? Что с ним произошло?

–    Похоже, дальше мы не продвинемся, – заметил Остин. – Записи по сотрудничеству Нортропа и ВВС утеряны. А что Макс расскажет про пилота, Фрэнка Мартина?

–    Хотите, проведу быстрый экономический анализ полномасштабной пробы? – предложила Макс.

–    В чем разница?

–    Быстрый поиск относит нас к архивам Пентагона, в которых содержатся имена всех живых и почивших членов вооруженных сил. Полномасштабный режим поиска добавляет к результатам данные из засекреченных досье Пентагона. Узнаем тайны Совета национальной безопасности, ФБР и ЦРУ на раз.

–    Чисто для формы интересуюсь: мы закон не нарушаем? Все-таки хакнуть такие системы...

–    Фу, как грубо! Хакнуть... Скажем так: я просто звоню приятелю-компьютеру, и мы обмениваемся сплетнями.

–    В таком случае болтай, не стесняйся.

–    Занятно, – заметила через некоторое время Макс. – Всякий раз, как я пыталась открыть определенные двери, Гарри запирал их на замок.

–    Что за Гарри? Еще один комп? – спросил Йегер.

–    Нет, глупыш. Гарри Трумэн.

Остин почесал в затылке.

–    Хочешь сказать, что все данные по нашему пилоту засекречены по указу президента?

–    Именно. На мистера Мартина открыты только самые общие данные. – Последовала странная пауза. – Любопытно, – сказала Макс. – Есть след. Как будто кто-то открыл запертую дверь. Вот ваш Мартин. – На экране возникла фотография молодого летчика. – Он живет на севере штата Нью-Йорк, недалеко от Куперстауна.

–    Так он не умер?

–    Спорный вопрос. Пентагон утверждает, что он погиб в авиакатастрофе 1949 года, а эти данные говорят об обратном.

–    Ошибка?

–    Я бы не удивилась. Люди склонны ошибаться. В отличие от меня.

–    У мистера Мартина телефон есть?

–    Нет, но могу назвать адрес.

Из слота на консоли выползла распечатка. Озадаченный, Остин вчитывался в имя и адрес так, будто они были написаны исчезающими чернилами. Сложив лист бумаги, он сунул его в карман.

–    Спасибо, Хайрем, спасибо, Макс. Вы мне здорово помогли. – Он направился к выходу.

–    Куда ты сейчас? – окликнул Остина Йегер.

–    В Куперстаун. Другого шанса попасть в Зал бейсбольной славы может не представиться.