Текст книги "Синее золото"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Пол Кемпрекос
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА 35

Высоко над зеленовато-синей поверхностью озера Тахо парил красно-белый купол парашюта, а под ним – в кресле для парасейлинга – сидел человек, которого тянул на тросе катер.

Щелкнув переключателем на рации, мужчина произнес в микрофон:

–    Давай еще круг, Джо.

Завала махнул снизу рукой, давая понять, что инструкции Остина приняты. Он повернул штурвал, и катер «Пара-Навтик» пошел по широкой дуге вдоль калифорнийского берега озера.

Благодаря маневру Остин получил шикарный обзор озера и прилегающих территорий. Тахо – на границе Калифорнии и Невады, в двадцати трех милях к юго-западу от города Рино. Окруженное горами, которые зимой покрываются снегом, Тахо – одно из самых крупных горных озер в Штатах: расположено на высоте более чем в милю над уровнем моря, в глубину достигает шестнадцати сотен футов, двадцать две мили в длину, почти десять миль в ширину; лежит в котловине, образованной в доисторические времена силами природы. Калифорнии принадлежат две трети его площади. В северной своей точке озеро изливается в реку Траки, а на юге превращается в денежный поток, идущий прямиком в закрома местных элитных казино.

Первым из белых людей озеро обнаружил Джон Си Фремон во время разведывательной миссии. Для англоязычных колонистов выражение «до хоу» («много воды» на языке племени вашо) звучало очень похоже на «тахо». Так название и закрепилось.

Внимание Остина привлекла полоска суши и лес позади нее. Жаль, нет видео– или фотокамеры, память так ненадежна. Впрочем, столь близко от собственности «Гокстада» проявлять к ней внимание нежелательно. Наведешь на постройки объектив, и охрана тут же заподозрит неладное, поднимет тревогу.

Внизу, прямо от скалистого склона, в воду уходил длинный причал, к которому была пришвартована моторка. За лодочным сараем – или складом – склон круто уходил вверх и заканчивался лесистым плато. Оно, в свою очередь, сменялось холмом, покрытым густыми зарослями деревьев. Глядя на торчащие из-за верхушек крыши и башенки, Остин невольно вспомнил замки из сказок братьев Гримм.

Внезапно на пирс выбежали несколько человек в темно-зеленой форме. С высоты две тысячи футов Остин деталей не разглядел, но не удивился бы, если семейный альбом корпорации «Гокстад» пополнился снимками его самого под куполом парашюта.

Вот, наконец, причал исчез из виду, и Курт дал напарнику знак опускать. Лебедка стала забирать трос, как мальчишка на рыбалке сматывает леску. Остин в кресле приводнился на поверхность озера и только порадовался, что не нацепил старую добрую ременную упряжь. Даже летом температура воды в озере не поднимается выше семидесяти по Фаренгейту.

–    Заметил что-нибудь интересное? – спросил Завала, помогая напарнику забраться на борт.

–    У двери нет коврика с надписью «Добро пожаловать», если ты про это.

–    Зато на пирс выбежала встречающая делегация.

–    Точно, едва мы пошли на второй круг. Охрана здесь плотная.

Заранее прикинув, что свою собственность «Гокстад» охраняет как зеницу ока, напарники решили не рыскать по лесам и сразу отправились в ближайший пункт проката катеров для парасейлинга. Действуя явно, остаешься незаметным, и потому Завала с Остином с ходу предъявили владельцу удостоверения НУМА и пачку купюр. Сказали, что расследуют деятельность мафии, – врать особенно не пришлось, учитывая, сколько в округе понастроили казино. А поскольку бизнес у владельца катера не ладился, он охотно сдал судно и заработал больше, чем обычно приносила ему неделя трудов при успешном раскладе.

Остин помог Завале пришвартовать катер и достал из водонепроницаемой сумки блокнот с карандашом. Сильно скромничая, заранее извинился за худое качество рисунков и набросал несколько эскизов. Потом сравнил их со спутниковыми снимками: ведущая от причала к вершине утеса лестница сменялась тропинкой, которая, расширяясь, переходила в дорогу до основного комплекса зданий. Небольшое ответвление от нее вело к вертолетной площадке.

–    Атака с берега как вариант сразу отметается, – сказал Остин.

–    Не то чтобы я разочарован. Все еще помню, как удирали из секретного ангара...

–    Я думал спуститься под воду. В прежние времена озеро Тахо было прозрачно, однако промышленные выбросы спровоцировали усиленный рост водорослей.

Завала присмотрелся к термическому снимку, который Остин запросил в Национальном управлении по исследованию океанов и атмосферы. На этой фотографии озеро Тахо практически полностью было синим, и только в районе пирса «Гокстада» выделялся участок красного цвета. Значит, в этом месте температура повышена, точно как в океане близ пекарной фабрики.

–    Снимки не лгут, – заметил Завала.

–    Вдруг это горячий источник? – нахмурился Остин. – Или допустим, что ты прав и возле пирса построена еще одна подводная лаборатория. Только ведь она предназначена для опреснения воды, а в озере вода и без того пресная.

–    Согласен, бессмыслица получается. Есть лишь один способ выяснить, в чем дело. Вернемся назад; может, уже прибыла посылка.

Остин завел двигатель и направил катер на север, в сторону Саут-Лейк-Тахо. Вскоре они оказались у пристани. Долговязый мужчина на пирсе помахал им рукой – Пол еще недостаточно оправился от раны и не мог присоединиться к Остину и Завале в плавании. Поймав здоровой рукой швартов, он привязал его к тумбе.

–    Посылка ждет вас, – с ходу объявил он. – На стоянке.

–    Быстро, однако, – заметил Остин. – Идем, посмотрим.

И они с Завалой отправились на стоянку.

–    Погодите, – окликнул их Пол.

Остин, теряя терпение, обернулся и кинул Полу через плечо:

–    Позже расскажем, что нашли.

Покачав головой, Пол пробормотал.

–    Потом не говорите, что я не предупреждал.

Чуть в стороне от главной площадки стоял припаркованный грузовик с безбортовой платформой, на которой под слоем черного полиэтилена и набивки угадывались очертания некоего предмета. По форме и размеру он напоминал две стоящие друг за другом легковушки. Остин уже хотел присмотреться поближе, как вдруг открылась дверь с пассажирской стороны, и из кабины выпрыгнул... Джим Контос. Шкипер «Триглы» широко улыбался.

–    Опаньки, – сказал Завала.

–    Джим! – произнес Остин. – Какой приятный сюрприз.

–    Какого хрена, Курт? – Улыбка исчезла с лица Контоса.

–    Срочное дело, Джим.

–    Я так и подумал, когда позвонил Руди Ганн и выдернул меня в самый разгар ходовых испытаний. Сказал, чтобы я мигом доставил «Си-Бас» к Тахо. И вот я всю дорогу от Сан– Диего гадал, кому же он мог понадобиться.

Остин предложил присесть за столик для пикников. Разложив на нем рисунки и фотографии, он принялся объяснять, в чем, собственно, дело. Контос, и без того хмурый, с каждой секундой мрачнел еще больше.

–    Вот, как-то так, – закончил Остин. – Проникнуть на территорию врага можно одним-единственным способом, и мы проверили, какие неподалеку находятся батискафы. К несчастью, твой – ближе остальных.

–    Зачем играть в жмурки? – спросил Контос, имея в виду тайные подводные операции времен холодной войны. – Почему не выступить в открытую?

–    Во-первых, поместье охраняется лучше, чем Форт-Нокс. Мы проверили: комплекс окружен забором с колючей проволокой, подключенным к сигнализации. Стоит чихнуть возле него – и поднимут тревогу. Вдоль периметра дежурят патрули. Внутрь ведет одна-единственная дорога через густой лес. Она тоже под наблюдением. Если послать на штурм спецназ, кто-нибудь может пострадать. И потом, вдруг мы ошибаемся? Вдруг наших женщин прячут совсем в другом месте, а то, что творится на территории поместья, совершенно законно?

–    Сам ты эту возможность исключаешь?

–    Исключаю.

Обернувшись и посмотрев, как озеро бороздят яхты, Контос взглянул на подошедшего Пола.

–    Думаешь, твоя жена – там?

–    Да. И я намерен во что бы то ни стало вызволить ее из плена.

Контос заметил, что одну руку Пол держит на перевязи.

–    Тебе понадобится помощь. Да и твоим дружкам будет нелегко управиться с «Си-Басом».

–    Я сам его спроектировал, – возмутился Завала.

–    Помню. Только ты его не испытывал, и все тонкости тебе неизвестны. К тому же батарей хватает лишь на шесть часов. После четырех они уже еле фурычат. Судя по вашему описанию, объект довольно далеко отсюда. Вы думали, как переправить «Си-Бас» к точке погружения?

Остин и Завала насмешливо переглянулись.

–    Вообще-то, мы обзавелись целой системой доставки, – сообщил Курт. – Взглянуть не желаешь?

Контос кивнул, и напарники повели его через парковку к доку. Чем ближе они подходили к причалу, тем сильнее вытягивалось лицо шкипера. Привычный к хай-тековским штуковинам НУМА, он ожидал увидеть навороченную баржу с кранами. Что ж, его ожидало жестокое разочарование.

–    Ну, и где ваша система доставки? – спросил он.

–    Да вон же, идет, – сказал Остин.

Глаза у Контоса полезли на лоб, стоило ему увидеть прогулочный колесный пароход. Раскрашенный в красный, белый и синий цвета, он был увешан ленточками и флажками.

–    Шутить изволите? – произнес Контос. – Мой «Си-Бас» на этом плавучем свадебном торте повезете?

–    Получится с помпой. Эта старушка каждый день пересекает озеро, на нее никто внимания не обратит. Идеальная маскировка для тайной операции, а, Джо?

–    Я слышал, на борту подают отличный завтрак, – совершенно серьезно ответил Завала.

Контос мрачно глядел на приближающееся судно. Затем, не говоря ни слова, развернулся и потопал в сторону парковки.

–    Эй, капитан, ты куда это? – окликнул его Остин.

К грузовику. За банджо.

ГЛАВА 36

Стоя на палубе корабля, Франсишка всматривалась в его изгибы, изящный задранный кверху нос и корму, раскрашенный квадратный парус. Даже обшитый толстыми досками, оснащенный массивным килем, корабль казался утонченным. Франсишка перевела взгляд на сводчатый потолок и высокие стены, утыканные факелами и увешанные средневековым оружием. Мрачноватое окружение для столь красивого предмета.

Стоявшая у румпеля Брунгильда Сигурд расценила молчание Франсишки как признак восхищенного благоговения.

–    Шедевр, не так ли? Оригинал, построенный две тысячи лет назад, викинги называли «скута». Это не самый большой из их кораблей, как, скажем, драккары, зато самый быстроходный. Я воспроизвела его в мельчайших деталях. Смотрите: дубовая обшивка проконопачена коровьим волосом. Семьдесят девять футов в длину, шестнадцать в ширину. Оригинал хранится в Осло, а более ранняя копия этого корабля даже пересекла Атлантику. Вам, должно быть, интересно, ради чего я так постаралась, заказывая экземпляр себе в большой зал?

–    Кому-то интересны старинные марки, кому-то старинные карты. На вкус и цвет, как говорится...

– Это не прихоть коллекционера. – Выпустив румпель, Брунгильда подошла к Франсишке чуть не вплотную. Несмотря на высокий рост и мускулистое телосложение, угрозу она излучала совершенно иного рода. Казалось, ей ничего не стоит голыми руками выжать плазму из шаровой молнии. – Я выбрала этот корабль в качестве символа для своей корпорации, потому что он олицетворяет дух викингов, людей, которые брали все, чего хотели. Я частенько прихожу сюда за вдохновением. Надеюсь, оно посетит и вас, доктор Кабрал. Идемте, покажу вам рабочее место.

После визита к Гаме Франсишку препроводили обратно в кабинет Брунгильды, и хозяйка повела ее через безумный лабиринт коридоров и дверей. Создавалось впечатление, будто они на круизном лайнере. Охрана их не сопровождала; впрочем, мысль о побеге даже не приходила Франсишке в голову. Пусть ей удастся обезвредить великаншу – что вряд ли, – уйти не дадут. Охрана всегда начеку и, скорее всего, где-то поблизости.

Наконец они вошли в лифт, и кабина ухнула вниз с такой скоростью, что подогнулись колени. Двери открылись, и Брунгильда жестом пригласила Франсишку выйти в комнату, где их ждала монорельсовая вагонетка. Доктор Кабрал села на переднее сиденье, Сигурд – сзади, в специально сконструированное для нее кресло. Под весом пассажиров сработал скрытый механизм, и вагонетка понеслась вперед по ярко освещенному тоннелю. И когда уже казалось, что она вот-вот слетит с рельса, подобно ракете, плавно сработал тормоз.

Комната, куда прибыла вагонетка, практически ничем не отличалась от той, из которой она стартовала. Здесь также имелся лифт, правда, не обыкновенный, не металлический короб, подвешенный на тросе: выпуклая форма, напоминающая яйцо, прозрачные дверцы, внутри – четыре сиденья для людей обычной комплекции. Двери с шипением закрылись, и кабина, пройдя сквозь область тьмы, погрузилась в синеву. Глядя на переливчатую игру света и тени, Франсишка догадалась, что лифт увозит их под воду. Синева сменилась чернотой; кабина словно угодила под луч прожектора.

Двери открылись, и Франсишка с Брунгильдой вышли. Франсишка едва не утратила дар речи, увидев, куда доставил их лифт: ярко освещенное помещение сотен футов в диаметре, куполообразная крыша над головой; точно размер лаборатории и не определишь – всюду тянутся трубы, стоят катушки и баки. Туда-сюда бесшумно снуют работники в белых халатах; кто-то колдует над мониторами.

–    Ну, что скажете? – не скрывая гордости, спросила Брунгильда.

–    Невероятно, – с неподдельным благоговением ответила Франсишка. – Где мы? На дне моря?

Великанша усмехнулась.

–    Здесь вам и предстоит работать. Идемте, покажу, что да как.

Ученый внутри Франсишки быстро освоился и сумел найти порядок в кажущемся хаосе. Глазом опытного гидротехника она заметила: трубы – хоть и под разными углами – со всех сторон ведут к центру лаборатории.

–    Отсюда мы следим за различными условиями, влияющими на материал активной зоны, – пояснила Брунгильда, указывая на мерцающий огнями пульт управления. – Эта подводная лаборатория стоит на четырех опорах. Две из них работают как впускные трубы, две другие – как выпускающие. Поскольку нас окружает озеро, то забираемую пресную воду мы насыщаем солью и морскими минералами вон из тех контейнеров. Получается настоящая морская.

Брунгильда провела Франсишку в центр, где стоял гигантский цилиндрический бак двадцати футов в диаметре и десяти в высоту.

–    Здесь у вас анасазий? – догадалась Франсишка.

–    Верно. Вода циркулирует вокруг ядра и выпускается через опоры.

Они вернулись к пульту управления.

–    Ну, и насколько точно нам удалось воспроизвести вашу технологию?

Глянув на показания приборов, Франсишка ответила:

–Охлаждение, электрический ток, теплоконтроль... все в норме. Вы подошли близко, очень близко.

–Мы воздействовали на анасазий теплом, холодом и электричеством, однако успеха добились небольшого.

–Неудивительно, если учесть, что у вас нет звукового элемента.

–Да, конечно. Про звуковые вибрации я знаю.

–Идею вы уловили верно, однако технология бесполезна до тех пор, пока на анасазий – в сочетании с другими силами – не воздействуют звуковые волны определенной частоты. Это все равно, что убрать из струнного квартета виолончель.

–Оригинально. Как вам пришла в голову эта идея?

–Я мыслила нетрадиционно. Как вам, должно быть, известно, существует три способа опреснения. В процессе электродиализа и обратного осмоса вода проходит сквозь мембраны и очищается. Третий метод – дистилляция, аналогичная природному испарению. Каждый из трех способов требует огромного количества энергии, и потому цена опреснения становится заоблачной. Моя же технология изменяет молекулярную и атомную структуру воды. Во время опреснения по моему методу выделяется много тепла. Если его преобразовать в электроэнергию, то процесс опреснения становится самоподдерживающимся. Следует очень точно рассчитать действующие на анасазий силы. Малейшее отклонение – и процесс не сработает.

–Как скоро вы сможете модифицировать эту станцию?

Франсишка пожала плечами.

–За неделю.

–Даю вам три дня, – просто ответила Брунгильда.

–К чему такие ограничения?

–Скоро соберется совет директоров «Гокстада», а это люди со всего мира. Я намерена продемонстрировать процесс в действии. Довольные, они вернутся по домам, и мы приступим к исполнению по-настоящему грандиозного плана.

Подумав немного, Франсишка сказала:

–    Пожалуй, я смогу запустить технологию через двадцать четыре часа.

–    Это быстрее, чем за неделю.

–    Я работаю быстрее, если есть стимул. Вот моя цена...

–    Вы не в том положении, чтобы торговаться.

–    Понимаю, но хочу, чтобы вы отпустили пленницу. Ее накачали наркотиками, и она ничего не помнит: ни как, ни куда ее привезли. Она не сможет вас опознать и не причинит вам ни малейшего вреда. Вы держите ее в заложниках, дабы склонить меня к сотрудничеству. Когда станция заработает как надо, заложники вам не понадобятся.

–    Согласна, – ответила Брунгильда. – Я отпущу вашу подругу, как только вы предоставите мне первую унцию очищенной воды.

–    Какие гарантии?

–    Никаких. Но и выбора у вас нет.

Франсишка кивнула.

–    Мне потребуется определенное оборудование и полная поддержка.

–    Дам все, что пожелаете. – Брунгильда махнула рукой техникам. – Предоставьте доктору Кабрал все необходимое, ни в чем ей не отказывайте, ясно? – пролаяла она.

Еще один техник поднес побитый алюминиевый кейс. Брунгильда передала его Франсишке.

–    Кажется, это принадлежит вам? Нашли в доме у ваших друзей. Сейчас я вынуждена вас оставить. Сообщите, когда станция будет готова к испытаниям.

Франсишка нежно погладила чемоданчик с прототипом опреснительного прибора, а Брунгильда тем временем направилась к лифту. Через несколько минут она уже вернулась к себе в башню. Там ее дожидались братья Краджик, которых она вызвала по пути.

–    После стольких лет разочарований и ожиданий технология Кабрал принадлежит нам! – победно объявила она.

–    Сколько еще ждать? – поинтересовался один из братьев.

–    Сутки – и наша станция заработает как надо.

–    Нет. – Второй близнец сверкнул металлическими зубами. – Когда вы отдадите нам баб? Когда можно будет с ними позабавиться?

Ну конечно! Краджики – словно запрограммированные на убийство и пытки машины. Без насилия они не могут. Брунгильда и не думала оставлять Франсишку в живых. Причина обмана крылась отчасти в зависти Сигурд: Франсишка гениальна и просто красива. И потом, пора отомстить – из-за этой бразильянки пришлось потратить столько времени и денег. Против Гаме Брунгильда вообще ничего не имеет, однако негоже оставлять концы.

От улыбки Брунгильды и без того низкая температура в кабинете опустилась еще на несколько градусов.

–    Скоро.

ГЛАВА 37

На конце пирса курил охранник из ночной смены. Подошел его товарищ из дневной и спросил, как прошло дежурство. Первый охранник, бывший военный моряк, прищурившись на отраженные в воде блики и бросив окурок в озеро, ответил с сильным алабамским акцентом:

–    Задрался. Всю ночь вертолеты – туда-сюда, туда-сюда. Ни вздохнуть, ни бзднуть.

Второй – бывший зеленый берет – поднял голову, когда в небе застрекотали лопасти вертолета.

–    Похоже, гостей прибыло.

–    Что они затеяли-то? – вслух подумал алабамец. – Ночью работаю, днем отсыпаюсь, толком и не знаю ничего.

–    Слетелись шишки. Всех на уши поставили, охраны нагнали... Поместье сторожат как не знаю что. – Он взглянул на озеро. – О, а вот и «Королева Тахо», как по расписанию.

Он в бинокль посмотрел, как колесный пароходик медленно ползет на север. С виду «Королева» походила на плавучий театр: белая покраска – что ванильная глазурь, первую и вторую палубы отделяет тонкая голубая грань; впереди дымят две высокие черные трубы. Огненно-красные колеса взбивали тихую озерную воду, двигая пароходик вперед. Перила по периметру верхней палубы пестрели алыми, белыми и синими флажками и ленточками, трепещущими на ветру.

–    Гммм, – задумчиво произнес охранник, глядя на Палубу. – Что-то мало сегодня туристов.

Его сонное настроение вмиг улетучилось бы, знай он, что в этот самый момент за ним наблюдают те же кораллово-зе– леные глаза, которые смотрели на него вчера днем, с высоты две тысячи футов. Остин укрывался в рулевой рубке, поставленной, словно сигарная шкатулка, на капитанском мостике. Он видел: охранники вооружены, однако их расхлябанные позы говорили о скуке.

Стоявший у руля капитан, давно бороздящий озеро моряк из Эмералд-Бей, спросил:

–    Сбросить скорость на парочку узлов?

«Королева Тахо», этот колесный пароходик и очаровательный плавучий анахронизм, построили для прогулок, а не для гонок. «Если сбросить скорость, – подумал Остин, – он вообще остановится».

–    Нет, идите как прежде, капитан. Для погружения сгодится.

Один из охранников тем временем покинул пирс; второй отправился в лодочный сарай. Хоть бы спать завалился.

Остин протянул руку капитану.

–    Спасибо, что помогли. Надеюсь, постоянные клиенты не осерчали на нас из-за внезапной отмены прогулки.

–    Я вожу свою старушку по озеру туда-сюда каждый день. Клиенты у меня одноразовые, и возить их не так весело, как вас.

Радость капитана, кстати, влетела в копеечку. Владельцы аттракциона ни в какую не хотели терять дневную выручку. Если бы не внушительная взятка и звонок сверху, пароход не послужил бы правому делу.

–    Рад, что и вам весело, – сказал Остин. – Нам пора. Как сбросите нас – идите дальше, не останавливайтесь.

–    Как возвращаться будете?

–    Вот думаем, – ухмыльнулся Остин.

Покинув рубку, он спустился в просторный салон, где обычно туристы ели и пили, наслаждаясь великолепным видом за бортом. Сейчас в салоне находилось всего два человека: Завала и Пол. Первый уже надел военный гидрокостюм черного цвета, а второй сверялся со списком. Остин, не теряя времени, тоже облачился в гидрокостюм и вместе с Завалой прошел к тому месту, где пассажиры поднимаются на борт...

...Они упали бы в воду, если бы не деревянная планка вдоль корпуса. Плот погрузили на спасательные поплавки из нейлона, способные выдержать вес в несколько тонн. Конструкцию собирали на скорую руку, поздно утром, и Контос как раз проверял, не допущено ли смертельных ошибок.

–    Ну, как дела? – спросил Остин.

–    У Гекльберри Финна плот и то надежней был, – покачал головой Контос. – Но и ваш с пивом сойдет.

–    Спасибо, что оценил наши инженерные способности, неуч ты этакий, – ответил Завала.

Покинув плот, Контос закатил глаза.

–    Ребята, я вас умоляю: не профукайте «Си-Бас». Тестировать батискаф без батискафа мне будет сложновато.

Без защитного покрытия «Си-Бас» напоминал пластиковую сардельку. Эту небольшую техническую версию прогулочной подлодки, на которой катают туристов во Флориде, спроектировали для транспортировки водолазов на небольшую глубину. Она вмещала шесть пассажиров плюс оборудование и костюмы. Прозрачный корпус из полиакрилата ставился на закругленные полозья с балластом и двигателями. Чуть выше по бокам размещались баллоны с дополнительным балластом и сжатым воздухом. Внешние конструкции подвешивались на жесткую кольцевую раму. Спереди располагалась двухместная кабина, в задней части – электрическое, гидравлическое и механическое сердце батискафа и воздушный шлюз для водолазов.

Пол перегнулся через борт парохода.

–    Приближаемся к цели, – сказал он и посмотрел на часы. – Три минуты до погружения.

–    Да мы всегда готовы, – ответил Остин. – Как насчет тебя, Пол?

–    Лучше не бывает, кэп, – криво усмехнулся морской геолог.

Лукавит. Беспокоится за Гаме, хоть виду и не подает. С больной рукой Пол только мешался бы во время операции, и сам он это знает прекрасно. Остин убедил его: кто-то рассудительный должен остаться на поверхности и в случае чего вызвать подмогу.

«Си-Бас» погрузили на плот и отбуксировали на открытую воду, пока береговую линию не заполонили прочие суда. Подождали невдалеке от берега, пока не пришло время пароходу отправляться по обычному маршруту. Даже с тяжелым грузом плот сильно раскачивался; Завала и Остин с трудом удерживались на нем. По сигналу они одновременно проткнули ножами надувные мешки – воздух вырвался наружу с громким шипением, которое вскоре перешло в бульканье. Прижатые к воде плотом, мешки быстро сплющились. Когда задняя часть плота опустилась достаточно, напарники открепили «Си-Бас» и через кормовой люк пробрались внутрь батискафа. Проверив герметичность, они прошли в кабину.

По мере того как сдувались мешки, плот ровно лег на поверхность озера и начал тонуть. Система доставки казалась примитивной для столь высокотехнологичного батискафа, однако сработала. Пароход выдернул ее из-под «Си-Баса», и погружаемый аппарат стал уходить под воду. Озеро из зеленовато-синего сделалось иссиня-черным.

Остин выровнял балласт, и батискаф завис на глубине пятьдесят футов. Завала включил двигатели, и «Си-Бас» на скорости десять узлов поплыл в сторону берега. Хорошо еще не было встречного течения. Расстояние в пять миль до берега батискаф преодолел за полчаса.

Пока Завала правил, Остин следил за показаниями сонара. Скалистый берег уходил вниз более чем на сотню футов и заканчивался широкой площадкой. На ней, судя по показаниям сонара, покоился крупный объект; сверху нависал пирс. Спустя несколько секунд напарники увидели над собой его очертания на фоне мерцающей поверхности. Оставалось надеяться, что расчеты Остина верны и заскучавший охранник действительно отправился подремать.

Завала повел «Си-Бас» вниз по узкой спирали, а Остин попеременно смотрел то на радар, то в иллюминатор.

–    Выравнивайся, быстро, – сказал Курт.

Завала среагировал моментально, и батискаф пошел но кругу подобно голодной акуле.

–    Что, слишком близко спустились к площадке? – спросил он.

–    Да не то чтобы. Отойди в сторону и спустись еще на пятьдесят футов.

Отойдя от берега, «Си-Бас» развернулся передом к площадке.

–         Матерь Божья, – выдохнул Завала. – Разве «Астродоум» не в Техасе?

–    Ну, под этим куполом футбол тебе не светит, – сказал Остин. – Станция напоминает ту, что рванула близ берегов Баха.

–    Жаль признавать, но ты прав. Все верно просчитал.

–    Просто повезло.

–    Надеюсь, везение твое не закончилось. Нам еще внутрь пробираться.

–    Вот сейчас и проверим. Давай посмотрим, что под брюхом у этой громадины.

Кивнув, Завала поддал газу, и батискаф плавно опустился прямо под станцию. Сквозь прозрачную зеленую поверхность наружу проникал приглушенный свет. Напарник немного промахнулся с преувеличением – конструкция смотрелась бы впечатляюще даже на суше. Как ее близнец в Баха, эта лаборатория стояла на четырех цилиндрических опорах по периметру.

–    В колоннах есть отверстия, – заметил Остин. – Похоже на то, что мы видели в Мексике. Через эти люки забирается и выпускается вода.

Завала подвел батискаф к пятой колонне в самом центре конструкции и включил двойной прожектор.

–    Отверстия нет. Эй, а это что? – Он приблизился к овальному углублению к гладкой опоре. – Похоже на дверь. Коврика с приветствием, впрочем, и здесь нет.

–    Может, забыли постелить? – предположил Остин. – Давай припаркуемся поблизости и нанесем добрососедский визит.

Завала мягко опустил «Си-Бас» на дно недалеко от опоры. Напарники нацепили баллоны с воздухом и подводные переговорные устройства. В водонепроницаемый ранец Остин положил свой «боуен», запасные патроны к нему и девятимиллиметровый «глок» – взамен утерянного на Аляске пистолета-пулемета Завалы. Войдя в шлюзовую камеру, Курт впустил в нее воду и вышел наружу. Через несколько минут к нему присоединился Завала. Вместе напарники подплыли к опоре и повисли на поручнях по сторонам от люка. Справа от него располагалась панель: две кнопки, красная и зеленая, под колпаком из прозрачного пластика.

Зеленая кнопка светилась. Напарники помедлили в нерешительности.

–    Что, если она подключена к сигнализации? – спросил Завала, словно прочитав мысли Остина.

–    Я о том же думал. Хотя зачем сигнализация? Местность вроде не кишит взломщиками.

–    Выбора особого нет, – сказал Завала. – Жми.

Курт надавил на светящуюся кнопку. Если сигнализация и сработала, напарники ее не услышали. Дверца отъехала в сторону, открывая люк, похожий на раскрытый в зевке рот. Показав Остину на пальцах «ОК», Завала первым проплыл внутрь. Напарник – следом. Они оказались в камере, формой напоминающей коробку для шляп. С потолка свисала металлическая лестница; на стене имелся второй пульт (копия того, с которого открывался наружный люк). Остин нажал на зеленую кнопку. Он случайно толкнул сумку с оружием, и та вывалилась за дверь.

–    Забудь, – сказал Курт, предвосхищая вопрос Завалы. – Времени нет.

Внешняя крышка закрылась, внутри по стенкам зажглись огни, и невидимые насосы быстро откачали воду из шлюза. В потолке открылся круглый люк. И на сей раз не сработала сигнализация. Было тихо, только гудели вдалеке какие-то механизмы.

Поднявшись по лестнице, Остин выглянул из-под люка, осмотрелся и сделал Завале жест подниматься следом. Они вылезли в цилиндрическую комнату, увешанную зелеными гидрокостюмами; вдоль стены стояли кислородные баллоны, на полках громоздились инструменты и оборудование.

Сняв баллоны, рацию и маску, Остин взял металлическую щетку на длинной ручке.

–    Этим, наверное, чистят края люка. Иначе они очень быстро зарастают водорослями.

Подойдя к двери, Завала указал на очередной набор из двух кнопок.

–    Начинаю чувствовать себя мартышкой, тыкающей в кнопки, чтобы получить еду.

–    Зато я – нет, – ответил Остин. – Мартышки и то умнее, не забрались бы в такое опасное место.

По его сигналу Завала нажал кнопку. Дверь открылась, и напарники вошли в прямоугольную комнату с душевыми кабинками, шкафчиками и полками. Подхватив с одной полки запечатанный полиэтиленовый пакет, Остин достал из него синтетическую белую форму из двух предметов. Не сговариваясь, напарники скинули гидрокостюмы и натянули на себя форму прямо поверх термобелья. Серебристые волосы выдали бы Остина, и потому он только порадовался, обнаружив в пакете еще и целлофановый чепчик.

–    Ну, как я выгляжу? – спросил он у Завалы, чувствуя, как давит форма в плечах.

–    Как несъедобный гриб-переросток.

–    Чего я и добивался. Идем.

Они оказались в пещерообразной комнате со сводчатым потолком, пересеченной трубами. Прежде едва слышный, шум здесь больно бил по ушам.

–    В яблочко, – пробормотал Остин.

–    Напоминает декорации к фильму «Чужие», – ответил Завала.

–    Лучше б мы и правда попали к чужим.

Неожиданно из-за толстой вертикальной трубы выступила фигура в белом. Напарники напряглись и потянулись за несуществующими пистолетами, однако вооруженный неким датчиком техник даже не обратил на них внимания и скрылся в лабиринте. Металлические трапы и подмостки делили просторное помещение на две части: нижнюю и верхнюю. Напарники решили подняться на второй уровень, чтобы получше разглядеть интерьер станции и не нарваться на курсирующих по лаборатории сотрудников. Впрочем, техники, увлеченные работой, даже не смотрели на Остина и Завалу, когда те продвигались к центру. Сверху зрелище впечатляло еще больше. Лаборатория напоминала техногенный улей, кишащий внеземными пчелами.