Текст книги "Все, чего ты желаешь"

Автор книги: Кирстен Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Дверь кафе со стуком открылась. На пороге появился Оуэн Белл и обвел зал взглядом. Хейвен. Алекс и Кэлум сидели за столиком в центре пустого зала. Взволнованный официант суетился за стойкой. Хейвен попросила у Алекс номер телефона Оуэна, надеясь, что удастся встретиться с ним с глазу на глаз за чашкой кофе, но Алекс настояла на общем рандеву.

– Алекс! Тебе удалось договориться, чтобы кафе закрыли для посетителей! – воскликнул Оуэн, снимая пальто. – Тебе не кажется, что это немного нагло?

– Правда? – неподдельно удивилась актриса. – Но я хорошо заплатила.

– Полагаю, мистер Белл переживает за других, дорогуша, – пояснил Кэлум. – Он всегда весьма участлив.

Оуэн дружески положил руку на плечо Хейвен.

– Кстати, я однажды был у тебя в гостях, Алекс. У тебя на кухне стоит кофе-машина за десять тысяч долларов и у тебя есть домработница, которая отлично знает, как ею пользоваться. Зачем же тебе понадобилось выгонять весь народ отсюда в одиннадцать утра в четверг?

– Оуэн очень любит меня отчитывать, – заявила Алекс, повернувшись к Хейвен. – По его мнению, я забыла, что такое быть нормальным человеком.

– Наоборот, – встрял Кэлум. – На самом деле Оуэн превращается в робота. Он не понимает, как надо развлекаться. Бьюсь об заклад: он даже на вечеринку сегодня не пойдет.

– На вечеринку? – удивилась Хейвен.

– Ее устраивает один модельер, – объяснила Алекс. – Ты обязательно должна там присутствовать! Будет уйма членов Общества!

– Ладно, хватит про связи «ОУ», – махнул рукой Кэлум. – Нынешнее сборище – это возврат к старым добрым временам. Выпивка, наркотики, красивые мальчики и девочки, которые еще не знают, как держать свои счета в порядке.

– Три мои самые любимые вещи, – без тени шутки проговорил Оуэн. – Увы, но мне еще необходимо поработать.

– Точнее, ты будешь мучиться со своим лучшим дружком, Мило, – хмыкнул Кэлум.

– У Мило нет друзей, – возразил Оуэн. – У него только контакты.Он собирает вокруг себя нужных людей, которые помогут ему стать президентом.

– Президентом «ОУ»? – осведомилась Хейвен.

– Президентом США, – поправил ее Оуэн.

– Оуэн, напоминаю в сотый раз, что карьеру в политике следует делать тебе, – заметила Алекс.

– А я отвечаю: я – тот, кто работает за кулисами.

– О, но ты прекрасно смотришься в свете рампы! – промурлыкала Алекс. – Хейвен, представь себе его в темно-синем костюме рядом с американским флагом? Он мог бы стать нашим первым президентом-геем.

Хейвен попыталась скрыть изумление. Она вообще не задумывалась о том, что в жизни Оуэна имеется секс.

– Ну, как? – ухмыльнулся Кэлум, наклоняясь к столу.

Хейвен невольно напряглась. Похоже, у Кэлума было важное сообщение.

– Оуэн, – заговорщицким полушепотом изрек Кэлум, – держится за сценой, потому что не хочет, чтобы кто-нибудь узнал, что он – гей.

Оуэн на оскорбление не отреагировал.

– Просто я ценю свободу частной жизни. И зачем совать нос в мои дела?

Кэлума ответ явно не убедил. И он оскорбился.

– Ты уверен? На дворе – не Средние века. Повсюду полным-полно людей вроде нас.

– Людей вроде тебя на государственной службе точно нет, – попытался отшутиться Оуэн, но Кэлум не рассмеялся.

– Между прочим, если бы мнекто-нибудь предложил пойти в политику или возглавить Общество, я бы не сдрейфил.

– Кэлум! – с притворным возмущением воскликнула Алекс. – Хейвен совсем не интересно слушать, как вы препираетесь с Оуэном.

– А мне надоела болтовня о том, в какого фантастического лидера со временем превратится Оуэн. Как он может вдохновлять людей, если себя самого стыдится? – Кэлум встретился взглядом с Оуэном. – А что бы подумал красавчик Мило, если бы узнал, что ты такой трус?

– Кэлум! – Алекс схватила приятеля за ворот рубашки и заставила подняться со стула. – Остынь!

Она подтащила Кэлума к стойке и заставила встать и смотреть на витрину с выпечкой, пока он не одумается.

– Ого… – покачала головой Хейвен. – Не слабо. Не думала, что в Кэлуме столько злости.

– Ты полагала, что Кэлум Дэниелс – милая, добрая душа? – спросил Оуэн.

– Нет, но я не догадывалась, что он способен осуждать окружающих.

– Ерунда, – пожал плечами Оуэн. – С ним в детстве нянчилось Общество, а я вырос рядом с двумя милейшими людьми, которые считают гомосексуальность моральной болезнью. Я уехал из дома год назад. Веришь или нет, но это – одно из моих самых легких воплощений. Я рассказывал Кэлуму о том, что мне довелось пережить в прошлом, но он до сих пор не понимает, каково это, когда тебя предают, лишают наследства, швыряют за решетку или казнят. С детства мне каждую ночь снятся кошмары. Вот почему у меня нет ни малейшего желания публично признаваться в своей ориентации. Но я ее и не скрываю. Кэлум считает, что я старомоден. Может, и так.

– Даже если он не ошибается, это не дает ему права хамить, – рассердилась Хейвен. – И почему ты с ним дружишь?

– Кэлум первым проявил инициативу, – уточнил Оуэн.

– Я знаю парня, с которым у тебя могли бы сложиться более теплые отношения, – поспешно проговорила Хейвен. Она торопилась посекретничать с Оуэном, пока Алекс и Кэлум не вернулись за столик. Вероятно, Оуэн – единственный, кто способен уговорить Йейна пощадить Общество «Уроборос». – Раньше он был членом «ОУ», но решил, что оно погрязло в коррупции. Я пытаюсь безуспешно убедить его, что Общество начало меняться.

Оуэн покачал головой.

– Не хотелось бы тебя разочаровывать, Хейвен, но даже без торговли наркотиками и проституции «ОУ» осталось примерно таким же, как и прежде.

– Правда? – спросила Хейвен с упавшим сердцем.

– Посмотри вокруг, – произнес Оуэн и обвел рукой пустое кафе. – Неужели вот такдолжны тратиться баллы? Чтобы девятнадцатилетняя кинодива имела возможность лично для себя снять кафе? Я не хочу осуждать Алекс. Она – чудесная девушка, но не понимает элементарных вещей. Я абсолютно уверен, что ничего подобного у Августа Стрикленда на уме не было, когда он разрабатывал систему баллов для Общества.

– Доктор Стрикленд ее не придумывал, – возразила Хейвен. – Система заработала после его смерти.

Оуэн усмехнулся.

– Точно! Алекс упомянула, что ты стала одним из первых членов «ОУ».

– Да. И тогда никаких баллов и в помине не было.

– И как же люди отслеживали свои услуги на благо Общества?

– Мы не вели учета, – пояснила Хейвен. – Доктор Стрикленд не сомневался, что добро само себя вознаграждает.

– Интересная теория, – протянул Оуэн.

– Я серьезно думаю о том, что тебе надо познакомиться с моим другом, – настойчиво вымолвила Хейвен, но внезапно распахнулась дверь, и на пороге появилось двое мужчин.

Оба – в черных брюках и белых рубашках. Они совершенно не походили друг на друга, но почему-то их можно было принять за близнецов.

– Закрыто! – крикнула Алекс. – Чуть дальше по улице есть другое кафе!

– Мисс Мур, – не обращая внимания на Алекс, произнес один из незнакомцев. – Не могли бы вы последовать вместе с нами?

Хейвен встала и повернулась лицом к серым людям.

– Что случилось? – спросила она. – Вам известно, что нужно Адаму?

– Нет, мисс Мур. Нам только приказано найти вас.

– Тебе помочь? – прошептал Оуэн.

Кэлум и Алекс замерли с раскрытыми ртами и не смели сдвинуться с места.

– Вам надо пойти в правление Общества, – отчеканил серый человек.

– Хейвен? – позвал ее Оуэн. – Хочешь, я разберусь с ними?

– Все нормально, – заверила его Хейвен.

Получается, что ее ожидает наказание. Если бы рядом не было свидетелей, она бы рухнула в обморок от страха. Но каким-то образом Хейвен удалось сохранить равновесие, а руки она сунула в карманы, чтобы никто не заметил, как они дрожат.

– Скорее, мисс Мур, – сказал мужчина и повел ее к выходу из кафе.

– Как они разведали, где ее искать? – донесся до Хейвен голос Кэлума, а потом за ней захлопнулась дверь.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Спустя некоторое время они очутились перед фасадом здания правления Общества «Уроборос».

– Ждите внутри, – велел ей один из людей Адама.

Сами они остались на тротуаре.

В приемной, как обычно, кипела жизнь. Хейвен насчитала семь человек.

– Здравствуйте, мисс Мур, – с вежливой улыбкой поприветствовал ее секретарь. – Адам освободится через минуту.

Хейвен принялась медленно ходить кругами. Ее сильно подташнивало. С другой стороны вестибюля открылась дверь, и оттуда выбежала группа детей. Хейвен узнала в них тех ребятишек, которых видела на крыльце с Адамом. Каждый из них приехал в Нью-Йорк, чтобы отметить день рождения. Почти ровным строем они прошествовали мимо Хейвен. Последней шла Флора. Она притормозила и начала застегивать молнию на пальто.

– Здравствуйте, мисс Мур, – сказала она.

Хейвен кашлянула.

– Привет, Флора. Как поживаешь?

– Прекрасно, – ответила та. – Но мне не терпится поскорее вернуться в школу.

«Какая-то она странная», – не в первый раз подумала Хейвен. Флора очень сильно изменилась с прошлого года. И вдруг Хейвен осенило. Подчеркнутая вежливость, немного высокопарная речь, и даже до странности пристальный взгляд. Она подражала Адаму Розиеру.

– А я слышала, вы там вчера побывали, – произнесла Флора.

– Ты знаешь, что я ездила в Гальцион-Холл? – изумилась Хейвен, ощутив собственную беззащитность.

Девчушка нахмурилась.

– Конечно. Посетители для нас – редкость. Вам понравилось?

– О, да! – Хейвен попыталась рассмеяться, но чуть не поперхнулась. Не поэтому ли ее доставили в «ОУ»? Вдруг Адам рассвирепел из-за того, что она отправилась в Гальцион-Холл без его разрешения? – Там намного лучше, чем в той школе, где училась я. Такие интересные уроки! А ты там что изучаешь? – спросила Хейвен.

– То же самое, что и другие ребята.

– Но разве у тебя нет особого таланта? Ведь в прошлой жизни ты была эпидемиологом, верно? Разве тебе не следовало бы изучать биологию, медицину?

– Мне ни к чему естественные науки, – учтиво сообщила Флора. – Мне предстоит подготовиться к будущему. Адам говорит, что на наших плечах лежит величайшая ответственность.

– Флора, – вмешался секретарь. – Хватит болтать. На улице ждет машина.

– До свидания, мисс Мур, – попрощалась девочка. – Надеюсь вновь увидеться с вами.

– Пока, Флора, – кивнула Хейвен.

Вдруг она почувствовала, что за ней кто-то наблюдает. Хейвен оглянулась – в дверях комнаты стоял Адам. Она бросилась к нему.

– Что случилось? – воскликнула она. – Почему меня сюда привели? Это связано с Гальцион-Холлом?

– Извини, что оторвал тебя от твоих друзей, – сказал Адам. – Но мне необходимо срочно побеседовать с тобой.

– Есть новости насчет Бью? – спросила она, отчаянно пытаясь разведать почву.

– Нет. Следуй за мной.

Адам стал подниматься по лестнице к своему кабинету на втором этаже. Войдя, он указал Хейвен на кресло. Она повиновалась, а Адам закрыл дверь, после чего начал мерить шагами маленькую комнатку. Наконец он застыл в трех футах от Хейвен и присел на край письменного стола. Кончики его пальцев впились в древесину, и Хейвен испугалась.

– Адам?

Взгляд его темных глаз обратился к ней.

– Хейвен, Йейн Морроу жив.

Мгновенно кожа на ее шее покрылась красными пятнами.

– Что? – хрипло выговорила она.

– Я осведомлен об этом уже давно. Вас видели вместе в Риме. Мои люди сообщили мне и о том, что Марта Вега тоже цела и невредима.

Он не обвинял Хейвен, всего лишь констатировал факт.

– Но ты…

– Я пообещал, что не причиню тебе никакого вреда.

Мысли Хейвен лихорадочно заметались.

К несчастью, объяснение явно было не единственное. Если Адам вознамерился отомстить, он мог оставить безупречный план. Хейвен мысленно помолилась о том, чтобы Адам остался верен своему слову.

– Сегодня утром Йейн обратился к одному из моих людей и попросил меня встретиться с ним, – продолжал Розиер.

– Вот как? – пробормотала Хейвен. Она была шокирована. Почему Йейн настолько безрассуден? Чего он хотел добиться? Феба поступила мудро, предупредив ее. Если она, Хейвен, не будет осторожна, из-за Йейна они оба могут погибнуть.

Похоже, Адам даже не дышал.

– И каковы ваши отношения в данный момент? – проговорил он, опустив глаза. – Я бы не стал спрашивать, если бы не вчерашний вечер.

– Наши отношения? – переспросила Хейвен. Она почти не услышала собственного голоса – так громко колотилось ее сердце.

– Вы с Йейном вместе?

Адам застал ее врасплох. У нее должен быть заготовлен ответ, но в голове царила пустота. Что, если она скажет «да»? В лучшем случае Адам даст распоряжение полиции прекратить поиски Бью. О худшем Хейвен даже думать не хотелось.

– Мы прилетели в Нью-Йорк из-за Бью, – произнесла она. – Я решила, что Пифия мне поможет. Йейн нанял частного детектива. Он не желал меня и близко подпускать к Обществу «Уроборос». И к тебе.Он не доверяет мне. Узнав о том, что мы с тобой встретились в спа-салоне, он просто обезумел. И я догадалась, что ему наплевать на Бью. Тогда я обратилась к тебе. С того дня мы с Йейном больше не виделись. С моей стороны все кончено.

Хейвен медленно поднялась с кресла и приблизилась к Адаму осторожно, как к раненому зверю. Она прикоснулась к его ледяной руке. Он немного успокоился.

– Зачем Йейн настаивал на встрече с тобой? – спросила Хейвен.

– Он хочет, чтобы ты вернулась. И – в первый и последний раз – мне его жаль.

– Мне все равно, – заявила Хейвен.

– Как ты можешь быть в этом уверена? Меняже ты простила, – тоскливо произнес Адам, и у Хейвен заныло сердце. – Йейн от тебя не откажется. Кроме того, он надеялся взять меня в плен.

– Почему ты так считаешь? – выдавила Хейвен.

Очевидно, Адам решил, что она попросту ошарашена.

– Йейн предложил встретиться в Гарлеме. Сказал – «на нейтральной территории». Я отправил одного из своих людей на разведку. Оказалось, что речь идет о неработающем магазине в квартале, предназначенном к сносу. Ничего особенного в том доме не было, а вот в подвале соседнего здания мой человек обнаружил заброшенное банковское хранилище. Подозреваю, что если бы я согласился, то угодил бы в ловушку.

Адам умолк. Он ждал реакции Хейвен, а она пребывала в замешательстве. Теперь-то она поняла замысел Йейна. Феба же ввела его в курс дела. Йейн решил использовать себя в качестве приманки. Неужели он думал, что сумеет перехитрить Адама? Или он решил пожертвовать собой и доказать, что Адам – воплощение зла? Так или иначе, но это являлось безумием.

– Сомневаюсь, что идея насчет банковского хранилища принадлежит Йейну, – заметил Адам. – Возможно, Йейн вошел в контакт с группой, которая именует себя Хорами. Ты слыхала о них?

– Нет, – солгала Хейвен. – Кто они?

– Мои враги. Хоры посвятили себя тому, чтобы мешать моей работе. Раз или два в тысячу лет они находят какую-нибудь легковерную душу и уговаривают оказать им услугу. Они рассказывают историю о том, как некогда были сестрами, с которыми по моей вине случилась ужасная трагедия.

– Но это неправда? – вырвалось у Хейвен.

– Я мог быть виновен. Я поступал с миром ужасно, навлекал на него страшные катастрофы. Но в данном случае обвинения против меня вымышлены. Хоры – не невинные девушки.

– Кто они? – повторила она.

– Во вселенной много загадочных сил, Хейвен. Я рождаю хаос. Хоры восстанавливают порядок. Но мы – не единственные.

– Я не понимаю.

– Это очень похоже на погоду, – объяснил Адам. – Большинство людей рассматривает ее как солнце или дождь, жару или мороз. Но существуют бесчисленные невидимые силы, вечно сражающиеся друг с другом. Наиболее важна сама битва. Ни в коем случае нельзя позволить ей завершиться. Если кто-то возьмет верх, возникнет засуха. Победит другая – Земля будет затоплена.

– И Хоры пытаются победить, заперев тебя в банковском хранилище? – спросила Хейвен и поежилась.

– Верно. И они готовы на все. Они так же безжалостны, как и я. Но порядок ничем не лучше хаоса. Спроси любого, кто жил во время правления Гитлера или других тиранов и диктаторов, бывших на дружеской ноге с главной Хорой. Помнишь, я говорил тебе, что не знаю, что именно творится со мной сейчас. Я, возможно, изменяюсь, эволюционирую, а вот Хоры – нет.

– Значит, Хоры действительно имеют преимущество и выиграют? – выдохнула Хейвен. – Что будет, если не останется хаоса, который бы боролся с порядком?

– Я не намерен позволить им одержать победу, – заверил ее Адам. – Я проверяю свой подход. Хаос не всегда требует смерти и разрушений. Ты вчера побывала в Гальцион-Холле?

– Да, и прости меня за то, что я не…

– Не извиняйся. Теперь ты знаешь, что я наметил для Общества «Уроборос». Представь каждого из этих молодых людей после окончания школы. Им никто и никогда не внушал, как именно нужно мыслить. Их творческие порывы никогда не были ограничены глупыми правилами, придуманными жалкими, ничтожными личностями. Они встряхнут цивилизацию. В их власти создание новой разновидности хаоса.

Это звучало бы замечательно, если бы не одна маленькая загвоздка.

– Ты основал Гальцион-Холл десять лет назад. Что было у тебя на уме поначалу?

– Хейвен, тогда я устроил поиск самых одаренных детей, наделенных невероятными способностями. Я верил, что мне, взявшему их под свою опеку, удастся добиться полного послушания с их стороны. Я хотел манипулировать ими, как того пожелаю.

– И они тебя обожают. Как ты добился их верности? – расхрабрилась Хейвен.

– Я давал им образование. Я не жалел для них ни времени, ни внимания.

– И все?

– А тебе представлялось нечто мистическое? Какое-нибудь промывание мозгов? Но ты посетила Гальцион-Холл. Разве ученики показались тебе зомбированными?

– Нет, – ответила Хейвен, вспомнив Хорхе.

– Я никогда не прибегал к суровым методикам, – заявил Адам. – В энергии нет ни добра, ни зла. Ее можно направить в любое русло, соответствующим образом вдохновляя людей. Ученики Гальцион-Холла воодушевлены идеями о переустройстве мира. То, что ты увидела во время экскурсии по школе, тебе понравилось?

– Да, – призналась Хейвен. – Поистине чудесное место.

– Я рад услышать твое мнение. Настанет день, и мы сумеем расширить программу обучения, откроем школы во всех странах… Но сперва нам надо разобраться с одной проблемой.

– Ты имеешь в виду Йейна? – возвращение к реальности стало для Хейвен чем-то вроде жесткой посадки. – Как ты намерен с ним поступить?

– Еще не думал об этом, – покачал головой Адам. – А ты бы чего хотела?

–  Я?

– Ты знаешь его лучше, чем кто бы то ни было.

Хейвен оказалась перед серьезным испытанием. Если Адам по-прежнему оставался чудовищем, то неправильный ответ мог стоить жизни ей и Йейну. Если же он изменился, ей необходимо держаться рядом с ним, поскольку он оставался единственной спасительной соломинкой для Бью.

– Я верна тебе. Поступай, как считаешь нужным, – твердо ответила она.

– Ты говоришь так, чтобы сделать мне приятное. Но ты бы, конечно, предпочла, чтобы никто не пострадал, – сказал Адам. – Поэтому я постараюсь не обращать внимания на Йейна Морроу. Но я должен кое о чем попросить тебя взамен.

– Что угодно, – произнесла Хейвен, пытаясь скрыть облегчение.

– Сегодня вечером в Обществе «Уроборос» состоится прием. Ничего важного, но будут присутствовать несколько высокопоставленных членов. Ты составишь мне компанию?

– Да.

– Как моя спутница?

– Да.

– И мы появимся на публике как пара.

– Понимаю, – кивнула она.

– Многое может стать для тебя неожиданностью.

– Понимаю, – повторила Хейвен.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Телефонный звонок застиг Хейвен врасплох. Голос Йейна, начитывающий сообщение, заставил ее сердце радостно забиться. Но она тут же вспомнила, как сердита на него за безрассудство, чуть было не погубившее их обоих.

– Чего ты хотел добиться? – прошептала Хейвен в трубку. Она стояла около служебного входа многоквартирного дома на Девятнадцатой улице. Кругом ни души, но Хейвен все равно не покидало чувство, что за ней следят. – Ты считал, что Адам клюнет на приманку? Решил показать мне, как глупо я себя вела? Но я-то была права. Адам теперь другой. И ты сам подтолкнул меня еще ближе к нему. Сегодня Адам представит меня членам Общества как свою подругу. Ты догадываешься, что это означает? Ты…

Послышался громкий сигнал.

– Ваше сообщение достигло максимальной длины, – сообщил синтезированный голос.

– Ну и пусть! – прохрипела Хейвен, не боясь, что ее кто-то услышит.

Она пнула стену дома носком ботинка и уже была готова ударить по стене кулаком, но передумала. Хейвен прижалась лбом к холодному бетону, тяжело дыша. Она сжимала руке свой мобильник, словно стресс-бол, [27]27
  Офисная игрушка– мячик, который сжимают для снятия напряжения.


[Закрыть]и вдруг с адреса Бью Декера ей пришло электронное послание.

Собственно, она обнаружила не письмо, а только приложение к нему. Фотография. Лицо Бью. Один опухший глаз был закрыт, а второй смотрел с нескрываемой злостью. Он лежал на полу, из свежих ран на его скуле и нижней губе текла кровь. Тонкая алая струйка тянулась к уху. Хейвен ужаснулась. Бью ранен и страдает!

Мир вокруг нее погрузился в безмолвие. Она не видела ничего, кроме фотографии на дисплее телефона. Адам и Йейн были забыты. Только две вещи теперь имели значение. Спасти Бью. И разыскать его врагов.

Фотография исчезла. На экране появились буквы, сложившиеся в имя Леи Фризелл. Хейвен ответила на звонок.

– Они опять избили его, – выпалила Хейвен, даже не удосужившись поздороваться.

– Знаю, – произнесла Леа. – Фото разослали всем, чьи адреса есть в телефонной книге Бью. Но он жив, Хейвен…

– Я должна идти, – объявила она бесчувственным голосом. – Я собираюсь найти его обидчиков.

– Подожди! – крикнула Леа, не дав Хейвен прервать разговор. – Послушай меня, Хейвен! Ничего не делай до встречи со мной!

– Я не могу ждать, пока ты прилетишь.

– Я здесь! Вчера я прилетела из Рейли. Дядя Эрл разрешил мне воспользоваться его кредитной карточкой. Я собиралась позвонить тебе утром.

– Где же ты спала?

– На скамейке в парке, который называется «Юнион-Сквер». [28]28
  Юнион-Сквер– одна из главных площадей Манхэттена, созданная в начале 1830-х гг. С XIX века площадь известна как место политических демонстраций и протестов.


[Закрыть]Вообще-то, я проснулась только тогда, когда зазвонил мой мобильник.

Волна тревоги вернула Хейвен к реальности.

– Ты ночевала в парке? Это безумно опасно! Тут тебе не Сноуп-сити или Дарем. В Нью-Йорке есть люди, которые развлекаются охотой на туристов. Ты могла попасть в беду!

– Прибереги свой гнев для похитителей, Хейвен. Мы с тобой прекрасно знаем, что на меня никто не позарится.

– Оставайся на месте, – приказным тоном проговорила Хейвен, направившись на запад. – Я иду к тебе. А как ты, кстати, оказалась на Юнион-Сквер?

– Этот парк представал передо мной в видениях, – ответила Леа. – И я нашла и того мужчину, которого искала. Когда я заявилась сюда в половине шестого утра, он уже ждал меня. А я была такая усталая, что сразу начала говорить с ним. Только потом поняла, что это – всего-навсего статуя Ганди.

– Ясно, – бросила Хейвен. Памятник она видела сто раз. – Я буду там через две минуты.

В парке оказалось полно людей, которые, несмотря на холод, отважились перекусить под открытым небом. Не заметить Лею Фризелл было невозможно. На голове у нее красовалась черная с оранжевым охотничья шапка, из-под которой торчали пружинистые рыжие волосы. Она надела юбку, старый китель с нашивкой «Фризелл» над нагрудным карманом, а ноги обула в потертые армейские ботинки. Прохожие глазели на странную, слишком легко одетую девушку и обходили ее стороной. Увидев Хейвен, Леа подняла руку и бросилась ей навстречу.

– Леа, дорогая! Неужели ты с собой не взяла ни колготок, ни леггинсов? – воскликнула Хейвен.

Даже у Ганди под носом висела сосулька, а Леа Фризелл явилась в Нью-Йорк налегке. Еще чуть-чуть – и Хейвен пожалела бы о том, что ответила на ее звонок. Зачем ей чокнутая подружка?

Леа словно прочла ее мысли.

– Только не думай, что ты будешь со мной нянчиться, Хейвен Мур. Может, я и деревенщина, но не дурочка.

– Но ты прилетела сюда, чтобы встретиться с памятником.

– Верно, и, на мой взгляд, оно того стоило. Я поняла причину ужасного запаха, который чувствовала в своих видениях. – Леа указала на тротуар. – Сегодня утром я опять впала в транс. Прямо здесь лежала гора тел.

Леа вдруг перестала выглядеть нелепо.

– То есть трупов? Кто были эти люди?

– Понятия не имею. Похоже, что долго, потому что они успели разложиться.

– Что ты собираешься делать? – спросила Хейвен.

– Ждать нового видения. Такие вещи не поторопишь.

Леа всегда говорила спокойно, невозмутимо. Казалось, кто-то шепчет ей на ухо верные ответы.

– И ты ничего не будешь предпринимать?

– Время у меня есть, – сказала Леа. – На всех мертвецах были рубашки с короткими рукавами. Короче, я полагаю, что трагедия случится не сейчас, а летом. Но давай приступим к делу о пропаже Бью.

– Мне надо позвонить Адаму.

– Прошу прощения? – нахмурилась Леа. – Адаму Розиеру?

– Он мне помогает, – буркнула Хейвен, набирая основной номер «ОУ».

– Стоп, – строго произнесла Леа.

Она не повысила голоса, не изменила тона, но Хейвен сразу поняла, что это не просьба, а приказ. Она убрала телефон в карман и опустила руки.

– Почему ты молчала об этом? – осведомилась Леа.

– Не знаю, – призналась Хейвен. – За последние дни столько всего произошло.

Почему она находится тут, в сквере, на морозе, и отвечает на вопросы Леи, когда Бью избит?

– Ну, выкладывай, – произнесла Леа.

Хейвен вздохнула.

– Помнишь окутанную паром женщину из твоего видения?

Леа кивнула.

– Ее зовут Феба, – продолжала Хейвен. – Она возглавляет группу женщин, которые называют себя «Хоры». Их двенадцать, и они живут в человеческих телах, но они не являются людьми. Они – враги Адама. Он приносит в мир хаос, а они – порядок.

Хейвен умолкла, чтобы убедиться, что Леа ее слушает.

– Понятно.

– Феба обещала помочь мне опознать человека, который похитил Бью, если я окажу ей услугу. Я должна сблизиться с Адамом Розиером. Хоры считают, что Адам проводит набор детей в «ОУ», чтобы создать нечто вроде армии. Они хотят помешать ему.

– В чем же заключается твоя миссия?

– Я притворилась, что влюбилась в него. Потом я заманю его в ловушку.

Леа часто заморгала.

– Звучит жутко. Я удивлена, что ты согласилась.

– Я готова на все ради спасения Бью. Но когда я начала общаться с Адамом, то поняла: он изменился. Он пытается очистить Общество «Уроборос» от грязи и коррупции. Он упросил шефа полиции Нью-Йорка и агентов ФБР начать розыск Бью. И я больше не желаю иметь ничего общего с Хорами. – Хейвен сжала в кулаке телефон. – Пожалуйста, позволь мне позвонить ему!

– Потерпи, Хейвен. А где же Йейн?

– Долгая история. И сейчас он стоит на моем пути. Он не верит мне. Поэтому он решил сам взять Адама в плен.

Леа вздернула брови.

– А ты действительно влюбилась в Розиера?

Хейвен замерла. Прямой вопрос Леи ударил по ней с силой средневековой булавы. Ей хотелось рассмеяться, обратить все в шутку.

– Не знаю, – пробормотала Хейвен. – Я по-прежнему люблю Йейна. Просто я…

– Как ты думаешь, Адам любит тебя? Ты уверена, что это не какая-нибудь болезненная страсть?

Хейвен замешкалась.

– Не раздумывай, Хейвен, – поторопила ее Леа.

– Он любит меня, – сказала Хейвен.

– И он действительно стал другим?

– Да. Ты считаешь, что я спятила?

– Нет, – с полной уверенностью заявила Леа. – Но я сомневаюсь, что Адам способен на искренние чувства. Хотя мне следует кое-что пересмотреть.

Хейвен покачала головой. Ей не хотелось думать ни об Адаме, ни о Йейне. Ей нужно сосредоточиться на Бью.

– Значение имеет только это, – сказала Хейвен.

Она повернула телефон экраном к Лее и нажала клавишу.

– Фотография уже передана полиции, – сообщила ей Леа. – Я переправила снимок. Почти наверняка так же поступила половина из тех, чьи имена есть в телефонной книге Бью. Тебе уже не надо связываться с Адамом.

Хейвен с ней мысленно не согласилась. На ее счету сохранилось двадцать баллов, переданных ей Люси Фредерикс. Если пятнадцати хватит на то, чтобы устроить вечеринку на вершине Эмпайр-стейт-билдинг, за двадцать можно нанять пару бандитов и натравить их на истязателей Бью. Пусть отморозки помучаются! Адам бы сразу понял Хейвен, а вот Леа – нет.

– Но что мне делать?! – почти прокричала Хейвен.

– Помнишь, я тебе звонила во Флоренцию? Отгадка, которую ты ищешь, прячется в твоих воспоминаниях. Нам стоит навестить Фебу. Я и сама не прочь потолковать с ней по душам.

– Что?

– Все это – звенья одной цепи, – медленно проговорила Леа, обводя взглядом Юнион-Сквер. – Исчезновение Бью. Мертвецы в парке. Типы, которые тебя шантажируют. И то, что ты втюрилась в Адама Розиера.

– Я не…

– Ладно, ладно, – махнула рукой Леа. – Ты знаешь, где Феба?

– Она не станет помогать, если только я не предам Адама.

Леа пожала плечами.

– Если она тебе лгала, почему ты обязана говорить ей правду и ничего, кроме правды?

– Точно. У Фебы есть дом неподалеку от Гарлема. Но мне не разрешается приходить туда самой. Хоры боятся, что за мной будет «хвост».

Леа принялась озираться по сторонам.

– По-моему, за нами никто не шпионит.

– Наверное, – отозвалась Хейвен.

– Тогда пора действовать.